Порево на максималках

Эмилия Стоун, 2020

Никогда не думала, что стану такой распутной и буду отдаваться сразу двум мужчинам одновременно. Когда я устраивалась на работу в этот офис, я думала, что буду простой секретаршей, но не смогла устоять перед искушением. Мой босс – настоящий эталон мужественности и сексуальности. Ему нравится брать меня жестко, грязно, дерзко, а я не могу ему отказать…– Ты будешь подчиняться мне. – произносит он прямо над моим ухом. Он снова делает это. Присваивает словно вещь. Заставляет выполнять все его желания.– Я больше не могу быть вашей игрушкой…– Мне плевать. Ты будешь моей. Вопреки всему.#жесткая_эротика #анал #девственница #мжм #Очень откровенно.

Утро в квартире босса

Мужчина сидя лег рядом, на одеяло, опираясь на руку, расположенную за моей спиной. Теперь, ни встать, ни лечь мне не удастся: ложиться некуда, а если встану — окажусь топлес. Хотя, этот вариант меня вполне устраивал, я не знала, что может быть за пределами спальни (ну, кроме водички, конечно).

Поэтому, допрос не мог не продолжиться.

— Что ты делала на двадцатом этаже? — и выглядел, и говорил строго. — И с кем пила?

— Я пряталась. — вроде и не солгала. До сих пор не хочу говорить о Данииле.

Сейчас, прокручивая в голове всю эту ситуацию… Он ведь даже не извинился. Ни разу не позвонил, не побеспокоился обо мне…

А где вообще мой телефон? О, черт! В куртке… А куртка осталась дома у Даниила. Супер. Я надеюсь, его девушка еще не выкинула мои вещи, и я смогу получить их обратно?

Какая разница. Я сейчас сижу обнаженная в одной постели со своим шефом, с которым всего несколько часов назад делала то, о чем даже вспомнить сейчас не могу!

— А что Вы делали вчера в том районе? — укоризненно спросила.

— Мне позвонил Даня. Сказал, что я должен срочно приехать.

Я была в шоке. Не может же быть, чтобы стажер рассказал Максиму о том, что я в тот день была у него и сейчас непонятно где? Думаю, это, скорее всего, просто совпадение — то, что мы с шефом все-таки встретились, потому что тот, должно быть, был тоже приглашен в квартиру, и, наверное, не должен был застать меня.

— Мм-м, — протянул мужчина, подвинувшись совсем близко, — Ты пахнешь… Ложью. — его улыбка была прекрасной, и показывала, что он абсолютно точно знает все.

— Нет, Максим Сергеевич, — я сложила руки на груди, — Я пахну лавандой, — артистично откинула волосы назад, которые действительно пахли этим цветком.

— Язвишь? — риторический, недовольный вопрос, за которым скрывается что-то большее, — А ведь я предупреждал, Вероника.

И о чем же он таком предупреждал? О том, чтобы никому не рассказывать о том, как нанимаются сотрудницы в нашу компанию? Или, может быть, о том, что кто-то подделывает отчеты? Или…

— Я говорил о «наказании», — напомнил шеф, и его улыбка стала дьявольской, — Ты дважды обманула меня и дважды нагрубила… Это недопустимо…

Я даже протрезвела, последствия от вчерашнего вина, казалось, совершенно отступили. Потому что теперь я вся посвятилась происходящему.

Ничего не могла с собой поделать: тело не слушалось и вздрагивало от каждого его прикосновения. Максим укусил меня за ухо, и я уже вся затрепетала…

Этот мужчина определенно знал, что делает. После уха его губы переместились на мою шею, потом на грудь, покусывая и облизывая каждый миллиметр кожи, тем самым доводя меня до исступления. Я дрожала, я жаждала и надеялась на то, что он не остановится.

И Максим не останавливался, он знал, чего я хочу, а возможно, знал больше меня самой. От его укусов на теле не останется следов, потому что он делал эти надкусы со знанием дела. И знанием женского тела.

Когда его губы прикоснулись к нижней части моего живота я уже не могла терпеть, машинально раздвинув ноги. Но, к моему величайшему удивлению и даже разочарованию, мужчина вернулся наверх и посмотрел в мои глаза.

— Ты думаешь, что я буду доставлять наслаждение той, которая наказана?

Я уставилась на него, приходя в себя от возбуждения и пытаясь вернуться к обычной жизни, покинув параллельную, в которой мое тело как будто жило отдельно от меня.

— Я хочу тебя наказать, — последнее слово Максим произнес практически по слогам, чтобы до меня точно дошел смысл его предложения.

Ничего не понимая, машинально кивнула, готовая ко всему, даже к самому неизведанному и холодящему кожу.

Он встал с постели, и я сразу бросила взгляд на его пах. Он был возбужден, но это была лишь начальная стадия его эрекции. Максим осмотрел комнату, а потом, увидев что-то, направился к подоконнику. На нем лежали мои чулки, которые вчера были скинуты мной и брошены к окну. Раздевалась я поспешно, нетрезвая и словно околдованная волшебным сексом, поэтому только теперь вспомнила о том, что на мне в принципе были надеты чулки.

Но зачем они сейчас к Максиму, который с уверенностью приближался ко мне, натягивая в руках упругую ткань. Он протянул мне руку, и я автоматически протянула свою в ответ. Прошла какая-то доля секунды, и моя правая рука была туго привязана к изголовью кровати, а я лишь удивленно наблюдала за действиями Максима.

Вторую руку постигла та же участь: обе руки были туго привязаны к кровати моими же собственными чулками. Было немного больно, но терпимо, и я продолжила наблюдать за боссом, который готовил для меня наказание.

Он провел рукой по моему животу, начиная от ложбинки в центре груди и заканчивая чувствительной точкой между моих ног. Я задрожала и напряглась, но была обездвижена. Мои руки мне не принадлежали, как не принадлежало и тело, которое страстно желало своего повелителя.

Максим наклонился и теперь вместо руки по тому же маршруту заскользил его язык, упругий и влажный, такой знакомый и такой желанный. Я снова напряглась, но его горячая ладонь, которая легла на мою грудь и сдавила ее, словно дала мне знак, чтобы я расслабилась.

Всеми силами я постаралась расслабиться, но не могла. И снова погрузилась в мир сексуального желания, безумного и безостановочного. Все тело покрылось мурашками, соски стояли дыбом, и я извивалась на постели как змея, не зная, как остановить этот безумный отклик моего тела на прикосновения мужских рук и языка.

— Ты хочешь меня? — спросил он, и я яростно закивала, не в силах произнести ни слова.

Он опустил голову и поцеловал меня между ног. Потом аккуратно раздвинул мои ноги и приник к половым губам своим языком, умело раздвинув их и дотронувшись до клитора.

Мне не удалось сдержать крик, и я на миг даже отрешилась от всего сущего, даже не сразу поняв, что кровать подо мной заходила ходуном. Он медленно и уверенно смаковал мой клитор, а мое тело бушевало от желания того, чтобы он уже вошел в меня и трахнул так, чтобы мои руки отвалились вместе с изголовьем кровати. Но он истязал меня, он дразнил меня, и таким именно и было его настоящее наказание.

— Войдите в меня! — взмолилась я, а потом снова увидела его довольное и смеющееся лицо.

Он всунул два пальца в меня и принялся погружать их внутрь моего разгоряченного лона и вытаскивать обратно. Я выгнулась, представляя внутри себя его член, но все равно не могла смириться с тем, что он просто издевается надо мной.

А потом я почувствовала его член, и все встало на свои места. Он резко вошел в меня, кровать снова затряслась, и боль в руках вернулась. Но она будто стала вторичной, потому что на первое место вышел сам процесс.

Максим трахал меня жестко, но при этом оставался нежным и трепетным. Он смотрел в мои глаза, которые искрились от счастливого предвкушения оргазма. Я слышала, как член со свистом влетает в меня, а потом вырывается обратно, я хотела прижать его тело крепче к своему, но не могла — мои руки безвольно висели у изголовья и мне не подчинялись.

Фрикции участились, и я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать очередной крик. Все тело затрепетало от оргазма, который врезался в низ моего живота, а потом разнесся по всему телу, разнося частички наслаждения. Я снова дрожала, но на этот раз от безумного удовольствия, которое стало вознаграждением за мои страдания.

Максим улыбался, продолжая трахать меня, а потом и его тело сотряслось от экстаза. Он кончил в меня, ничуть не стесняясь этого, и я почувствовала, как горячая струя ворвалась в меня и тут же начала вытекать обратно, а член продолжал машинально входить и выходить из меня, становясь мягче и меньше в размерах. Наше дыхание выравнивалось, и мы продолжали смотреть друг на друга. Теперь мы любовники, настоящие любовники, с каким бы большим трудом мне не верилось в это.

На работу сегодня, видимо, не идем. Да и не думаю, что было бы легко работать с такими запястьями. Они совершенно не слушались, и покрасневшая кожа не давала отпустить то, что сейчас произошло.

И жажда вернулась.

— Максим… Сергеевич… — слова до сих пор даются с трудом.

— Вероника, прекрати. Мы же не на работе, — он немного улыбнулся, — Можно просто на «ты».

— Хорошо, Максим… — Я понимала, что он мой шеф, что мы не так хорошо знакомы, пусть и очень «близки» — в прямом смысле, особенно в данный момент.

Шеф нехотя встал и вышел из комнаты, чтобы через несколько секунд вернуться с тем же стаканом, наполовину полным. Или пустым.

Мне наконец разрешено было попить столько, сколько было достаточно. Я так обрадовалась, что даже не задумалась о том, что одеяло может упасть, когда я сяду. Максим тоже не особо старался одеться.

Дождавшись, когда я закончу, он так же молча унес посуду и, вернувшись, присел на край кровати с моей стороны.

— Ты не голодна? — даже не знаю, о ком он больше беспокоился в тот момент: обо мне или все-таки о себе, — Давай сходим поесть.

— Сегодня же только пятница, — начала я, пытаясь скрыть улыбку, — Неужели, нам не надо ехать в офис?

— Неужели ты хочешь снова завтракать-обедать в том буфете? — рассмеялся Максим и подошел к своему шкафу. У него тоже было много одежды, даже удивительно, как она вся так аккуратно поместилась туда, потому что, глядя с другой стороны стены, подумать сложно, что там столько пространства.

— А где мое… Все? — спросила я, когда он начал выбирать одежду.

— Твое белье в ванной, — он начал уверенно, но продолжил как-то виновато: — А платье… Я тебе куплю новое.

— А что с ним? — я была польщена этим, даже очень обрадовалась.

Подумала, что теперь и сама смогу купить себе новое платье, а потом вспомнила… Что и деньги, заработанные два дня назад, остались в сумке.

Я издала громкий раздосадованный стон, думая о деньгах, но шеф-то не знал, о чем я думаю:

— Извини… Если бы я знал, что оно тебе так дорого, я был бы более… Нежным. — он говорил медленно, то ли виновато даже, то ли с намеком, прогружая в своей голове приятные воспоминания. Те, что я, к сожалению, воспроизвести не могла.

— Пока я собираюсь, можешь принять душ, — не думаю, что такой как он, вообще может о чем-то жалеть.

Ванная комната была не очень просторной, по сравнению с кухней, которую нужно было пройти, чтобы попасть в нужную комнату. Зато, огромная ванна и даже позолоченные раковина с унитазом. Не думаю, что золото все же настоящее.

Когда собиралась залезть в ванну, заметила несколько женских шампуней на бортике у стены. Хотя и зубная щетка, и все остальное было в одном экземпляре. Неужели Максим Сергеевич, настолько влиятельный человек, пользуется подобным?

Нет, это, конечно, неплохо следить за своими волосами, но существует множество других, более мужских аналогов, которые и пахнут более брутально, чем «клубника» и «орхидея».

Больше женских вещей не было нигде — ни в шкафу, ни на полках. Даже кухня отличалась минимализмом, но это…