Тайная тропа

Шарон Крич, 1997

Шарон Крич стала первым автором, одновременно обладающим двумя престижнейшими литературными премиями в области детской литературы: медалью Ньюбери (США) и медалью Карнеги (Великобритания). Тринадцатилетняя Зинни Тейлор живёт с тремя братьями и тремя сёстрами на ферме в Кентукки. Когда Зинни обнаруживает позади дома заросшую загадочную тропу, то решает во что бы то ни стало расчистить её и выяснить, куда же она ведёт. Наконец-то Зинни нашла что-то принадлежащее только ей! Зинни Тейлор день и ночь проводит за расчисткой тропы, подальше от семьи, подальше от хаоса звуков их большого дома, там, где можно услышать свои собственные мысли. Но Зинни никак не могла предположить, что тайная тропа тесно связана с историей её семьи и ответы она найдёт, вернувшись домой.

Глава 11

Подарки

В воскресенье, на следующий день после того как я получила в подарок пробки, я копалась в своём огороде, когда к нам снова заехал Джейк. Он сказал, что заглянул к нам лишь на минуту. В его руке была маленькая коробочка с пробитыми в ней отверстиями.

— Вот, — сказал он, сунув её мне под нос.

Содержимое моего желудка закрутилось колесом, как носки в сушилке стиральной машины. Подарок от Джейка. Но в следующий миг я подумала: «Опять двадцать пять». Ещё один Томми Салями подкупает меня подарками, чтобы подлизаться к Мэй. Нет, меня больше не проведёшь.

— Открой! — сказал он. — Это тебе. Это термометр.

Я подняла крышку и тотчас вернула на место.

— Очень смешно, — произнесла я, возвращая ему коробочку. — Это больше похоже на сверчка.

Почему у него такой настойчивый вид? Зачем ему лишние труды, когда Мэй сама из кожи вон лезет, стараясь привлечь его внимание?

— Которое из этих окон твоё? Где твоя комната? — спросил он.

Я нехотя подыграла ему, притворившись, будто не знаю, что на самом деле ему нужно.

— Вон там, наверху. Я делю её с Бонни, Гретхен и… Мэй.

— Где твоя кровать?

— Возле вон того окна. Кровать Мэй возле другого окна.

Но он даже бровью не повёл, когда я упомянула её имя. Довольно! — хотелось мне крикнуть ему. Хватит притворяться! Довольно!

— Отлично, — сказал он и повёл меня к растущему рядом с домом дубу, ветви которого стучали в окно нашей спальни. — Видишь это дерево?

Он открыл коробку и наклонил её к стволу. Сверчок выскочил и вцепился в кору. Джейк был явно очень доволен собой.

— У тебя есть часы возле твоей кровати? С секундной стрелкой? — спросил он.

— Есть.

— Сегодня вечером, если ты услышишь этого сверчка, сосчитай, сколько раз он прострекотал за минуту, раздели это число на четыре и прибавь тридцать семь, и ты получишь точную температура. Разве это не круто?!

Мэй появилась после того как грузовик Джейка исчез из вида.

— Это был Джейк? Куда он поехал?

— Понятия не имею.

— Что он хотел? Что сказал?

— Всякую ерунду. Ничего особенного.

— Он спрашивал про меня? — спросила Мэй.

На улицу вышла Гретхен.

— Это был Джейк? Что он хотел?

Мэй взяла её за руку и, что-то шепча ей на ухо, повела к дому. Я не слышала, что сказала Мэй, но слова Гретхен я разобрала:

— По-моему, он просто застенчив. Скорее всего, он хотел спросить тебя, но, по всей видимости, смутился, вот и всё. Думаю, он вернётся.

Через несколько минут появилась Бонни.

— Мэй злится на тебя, — сообщила она. — Угадай, почему. — Когда я не ответила, она добавила: — Мэй говорит, что ты должна была сказать ей, что здесь был Джейк. Она говорит, что у тебя мозгов не больше, чем у блохи.

Мимо дома, размахивая палкой, пробежал дядя Нейт.

— Стой! — крикнул он. — Подожди!

— Ты за кем гонишься? — спросила его Бонни.

— За моей Красной Птицей! Вы только посмотрите на неё!

— Он действительно её видит? — спросила Бонни.

— Может быть…

— Ты когда-нибудь её видишь?

— Только мысленно… — призналась я.

— Но здесь, в доме, ты видишь тётю Джесси так, как её видит дядя Нейт?

Как жаль, что я не могла сказать «да». Если он мог видеть её, почему не могла я?

— Нет, я не знаю. А ты?

— Конечно, нет, а вот Бен видит, — ответила она. — Бен сказал, что с тех пор, как её похоронили, он видел тётю Джесси дважды. Он действительно её видел? Или ему померещилось?

Позже я нашла Бена на его огородике. Он стоял, наклоняя голову то влево, то вправо.

— Как по-твоему, они прямые? — спросил он. — Вот это третье растение, тебе не кажется, что оно кривое?

— Они все в полном порядке, Бен. Им не обязательно быть прямыми.

— Нет, обязательно.

Бен решил выращивать в своём огородике только бобы и очень бережно относился к своей грядке. Ему нравилось, чтобы там всё было, как по линейке, и он не позволял там расти никаким сорнякам. Он проверял свои бобы по два-три раза в день, и стоило ему обнаружить хотя бы крохотную травинку, пытающуюся там прорасти, как он кричал:

— Откуда ты вылезла? Ну-ка, марш отсюда!

Однажды, когда Бен был помладше, он сказал тёте Джесси, что ему также нужен «другой сорт бобов».

— И что это за сорт? — удивилась тётя Джесси.

— Человеческие бобы.

Тётя Джесси объяснила, что человеческих бобов не бывает. Есть просто люди. Бен внимательно выслушал её и сказал:

— Но, может, это действительно человеческие бобы. Например, если взять маленькое человеческое яйцо, посадить его в землю и поливать, оно прорастёт.

— И во что оно прорастёт? — спросила тётя Джесси.

— В человеческий боб, конечно.

* * *

Бен спросил, куда я собралась, на тропу или куда-то ещё.

— Да, — ответила я, — только никому не говори.

— Она, наверно, уже длинная, Зинни, — произнёс он. — А ты думала о том, что, когда она будет длиной в пять или десять миль, тебе придётся пройти пять или десять миль, чтобы расчищать её дальше, а потом снова идти назад пять или десять миль? А когда она будет в длину пятнадцать миль? Или шестнадцать? Или…

— Как-нибудь справлюсь, — ответила я.

Если честно, я даже не думала об этом. Лучше бы он об этом не упоминал, ведь теперь эта мысль весь день не будет давать мне покоя.

— Может, ты встретишь там дядю Нейта, — сказал Бен. — Он навещает свою милашку.

— Неправда.

— Нет, правда, Зинни. Он так и сказал: «Пожалуй, пойду проведаю мою милашку».

— Он шутит.

— Нет, не шутит.

— Шутит.

— Бен, ты видел тётю Джесси… недавно?

— Угу.

— Где? Что она делала?

Бен поковырял землю.

— Она просто гуляла, у сарая.

— Она тебя видела? Она что-то сказала?

— Нет.

— Наверно, тебе это померещилось, — предположила я.

— Неправда, ничего мне не померещилось.

Похоже, он даже не парился по этому поводу. В свои девять лет он считал вполне обычным делом видеть, как его мёртвая тётя Джесси расхаживает по ферме.

Я зашагала по тропе дальше. Дёргая сорняки, я думала о том, можно ли на самом деле увидеть мёртвого человека. Мне стало жутко завидно, что дядя Нейт и Бен видели её, а я нет. Может, я недостаточно усердно выглядывала её? Эх, вот если бы и мне её увидеть! Я даже вздрогнула при этой мысли. Увидеть её лицо, увидеть её странную походку, как она, бывало, ходила — медленно, быстро, медленно, быстро!

Когда на обратном пути я приблизилась к сараю, ко мне подошёл Бен. Мы увидели, как от фермы отъезжает грузовик Джейка.

— Снова он? — удивился Бен. — Ведь он уже был здесь сегодня!

На крыльце Мэй, Гретхен, Бонни, Уилл и Сэм столпились вокруг другой картонной коробки — на этот раз большой, высотой около фута.

— Что это, что это, что это?! — воскликнул Бен.

Мэй смерила меня колючим взглядом.

— Угадай, — сказала Бонни. — Это от Джейка.

В коробке на охапке сена лежала черепаха около семи дюймов в длину. Вернее, лежал её панцирь — высокий, округлый и чёрный с восемью оранжевыми пятнышками. Никаких признаков головы не было видно.

— Она живая? — спросил Бен.

— Джейк сказал, что живая, — объяснила Гретхен. — Вообще-то это он. Ещё Джейк сказал, что его зовут Поук и что он предсказатель погоды. Если Поук втягивает голову внутрь панциря, значит, погода будет хорошая. Если Поук высунет голову или начнёт ползать, значит, пойдёт дождь.

— Но ведь это полная ерунда, — сказал Бен. — Вам не кажется, что он скорее высунет голову в хорошую погоду и втянет её, когда пойдет дождь?

— Я всего лишь говорю то, что сказал Джейк, и всё, — фыркнула Гретхен.

В этот момент черепаха высунула голову, и в следующее мгновение на его панцирь упала капля дождя.

— Могу я взять её себе? — спросил Бен, вытаскивая черепаху из коробки.

— Положи на место. Это для Зинни, — сказала Бонни.

— Почему для Зинни?

— Потому что Джейк так сказал.

— Но почему для Зинни?

Мэй закатила глаза.

— Это потому, что она, как малый ребёнок, собирает все эти дурацкие штуковины. Да он принесёт любой старый мусор, какой только найдёт, и отдаст его Зинни, чтобы от него избавиться. Это просто позор!

Той ночью сверчок прощебетал сто двенадцать раз за одну минуту.

Я разделила это число на четыре, прибавила тридцать семь и получила шестьдесят пять. Встав с кровати, я спустилась на кухню и проверила прикреплённый к окну термометр. Он показывал ровно шестьдесят пять градусов по Фаренгейту.

Конец ознакомительного фрагмента.