Все тайны проклятой расы

Вера Чиркова, 2014

Что скрыто за именами, занесенными в памятный список погибшего дознавателя? Кто из них проситель или свидетель, а кто – преступник? И как найти в перечне вполне обыденных дел жертвы небывалого преступления хоть малюсенькую подсказку? А главное, как упрямому дознавателю и судье Грегу Диррейту, имеющему почетный статус старшего королевского ока, улизнуть из-под строгого надзора ковена магов, чтобы приняться за собственное расследование?!

Глава 2

— Тур, ты просто дурак, — сердито выкрикнул уже знакомый мне голос, и вслед за тем послышался быстрый топоток проворных ног.

— Меня не волнует, кем ты меня считаешь, — ровно и бесцветно ответил басок Тура, — я все равно буду поступать так, как считаю нужным.

— Ну да, ты сдуру бросишь школу и помчишься искать… не могу даже сказать что! Ветер в поле и то легче поймать.

— Особенно если применить частичное сложение неизвестных векторов и кастовать седьмое заклинание Берцелиуса, — задумчиво пробормотал третий голос, и два первых дружно рявкнули:

— Заткнись, Рун!

— А что такого, все равно вы понапрасну спорите уже целый час! — примирительно заявил ничуть не обидевшийся Рун. — Лучше потренировались бы в бросках, этот солдафон обещал завтра до самого ужина тренировать тех, кто с пяти раз не попадет в мишень.

— Слышали мы, что он сказал, — едко фыркнул первый голос. — Да кто его боится! Занятия по метанию оружия — дело добровольное.

— Ты не права, Олли, — так же миролюбиво хмыкнул Рун, — магистр Шарот сказал, что директором уже подписан приказ, каждый, кто не сможет сдать боевые заклинания за второй уровень, должен изучить хотя бы один вид обычного оружия, и потому, как ни крути, ты неизбежно попадаешь в лапы этого Таржена.

— Фи, напугал мышку сыром! — легкомысленно фыркнула Олли. — Пусть лучше он трясется, как бы не попасть в мои ручки!

— И что ты с ним сделаешь? — В голосе Руна появилась нездоровая заинтересованность.

— Для начала я сделаю с тобой, — не повелась на подколку бесстрашная Олли, — чтобы не смотрел на меня такими… такими наглыми глазами!

Что-то зашуршало, зашипело и звучно лопнуло, как накрепко залитая сургучом бутыль с перебродившим вином.

— Олли! — возмущенно завопили оба ее собеседника. — Ты что, с ума сошла?! Разве можно в комнате кастовать фаербол третьей ступени?!

— А я проверяю, как вы поставили защиту… — Судя по дрожащему голоску, девчонка и сама испугалась. — И знаешь, что мне сейчас пришло в голову?! Я тоже пойду с вами. А чтоб не было скучно, позову Веджи. Она точно согласится, я знаю.

Быстрый топоток прозвучал порывом града по окну, и почти сразу, скрипнув, хлопнула дверь.

— Нет, ты слышал?! — возмутился голос Тура. — Она пойдет с нами! Вот почему ты ей не объяснил, что никаких «нас» просто не существует?! Я ухожу один, и это решено!

— Я иду с тобой, и ты не можешь мне запретить, — прежним невозмутимым тоном ответил Рун. — Я свободный человек и имею право поступать так, как захочу.

Тур несколько секунд молчал, и я как наяву видел перед собой его зеленоглазое скуластое лицо с возмущенно раздувающимися тонкими ноздрями. Но ответить ему было нечего, Рун сразил друга его же собственными доводами.

— Ладно, идите хоть всей школой, — взбешенно прорычал он наконец, — но запомните, вы идете сами по себе и ко мне не имеете никакого отношения!

И ведь действительно пойдет, за шесть дней, проведенных в Северной школе под именем оружейника и учителя Таржена Динилса, я успел довольно хорошо рассмотреть ее учеников. А некоторых даже начал изучать. Впрочем, их не так тут и много, всего около четырех десятков. И это понятно, в школе постоянно проживают только младшие ученики. А те, что закончили обучение по всем общим дисциплинам и окончательно определились с выбором профессии, но еще не получили звания мастеров, обычно селятся либо рядом с местом учебной практики, либо в доме своего наставника по магии.

И Турий Антериз, вместе с неразлучными друзьями Одрунием Кодери и Поллией Юриже сразу обратили на себя мое внимание некоей то ли обособленностью, то ли неоднозначностью. Бывают в любом небольшом коллективе люди, которые вроде бы ничего и не делают для того, чтобы выделиться, не пытаются всех рассмешить или задобрить, не лезут в бочку при малейшем подозрении на косой взгляд или нелицеприятное высказывание. Просто тихо, спокойно и с каким-то неуловимым достоинством занимаются интересующим их делом и уже этим выгодно выделяются из общей массы. Таких не любят подхалимы и проныры, еле терпят спесивцы и горлопаны. Но именно возле них обычно собираются самые интересные и талантливые личности. Те, кому интуитивно хочется надежных и честных дружеских, и не только, отношений.

К тому же эта троица принадлежала к группе выпускников, тех, кто уже весной покинет школу навсегда, чтобы совершенствоваться в профессии под руководством своего личного наставника. Кроме них таких выпускников было еще четверо, и за всеми семерыми я приглядывал особо. Договорившись с духами, что они помогут мне услышать все разговоры, не относящиеся к учебным или сугубо личным делам.

Идея привлечь древней к благому шпионскому делу возникла у меня еще в замке, и я вначале долго вытягивал из своих зеленых родственников все подробности по поводу их возможностей и родовых правил. И узнал целую кучу тонкостей, остававшихся до того момента мною невыясненными.

Хотя я еще в Шладберне заподозрил прямую зависимость духов от своего цветка жизни, но только теперь уяснил во всей полноте, насколько она крепка. Вся собранная стволами и корнями растений энергия направлялась вначале к цветку, и именно он позже распределял ее между духами, подпитывая и поддерживая своих детей. Да, самых настоящих детей, ведь древни развивались, как оказалось, из его бутонов. Как и некоторые другие составляющие этой сложной системы. Мне удалось выяснить, что и новые цветы жизни, и амулеты установления взаимопонимания, или, как его окрестили в герцогстве, символ защиты от злых намерений, были выращены цветком жизни.

Но самой интересной оказалась невероятная способность цветка хранить тысячелетнюю память о событиях, касающихся его рода, и устанавливать собственные законы, помогающие безопасно сосуществовать его детям с другими расами.

Одним из главных правил цветов жизни было невмешательство в личные и общественные дела тех, с кем древни вошли в контакт. Но у людей имелось право попросить о помощи, и если цветок считал, что при этом не нарушаются его основные законы, то такую помощь оказывал. Руками и силами духов.

— То есть, — решил я проверить, правильно ли понят мною этот щекотливый момент, — вы откажетесь, если Клара попросит вас за мной присматривать или шпионить?

— Мы уже отказались, — в шуршащем над ухом голоске прозвучала веселая гордость, — но вот если с тобой случится что-нибудь плохое, и она попросит помочь…

— Имеется в виду, если я сам не смогу попросить о помощи? — осторожно уточнил я детали, в таких делах лучше заранее быть в курсе всех возможных ситуаций.

— Ну да, — и не подозревая о моем коварстве, подтвердил дух, — если ты не можешь попросить.

— Так вот, — твердо объявил я зеленому родичу, — я разрешаю вам выполнять ее просьбы только в том случае, если будет серьезная опасность для моей жизни, а я буду в этот момент без сознания. Но ни в коем случае не раньше.

Дух молчал почти минуту, потом важно сообщил, что цветок жизни признал мои доводы совершенно справедливыми. Так что насчет вмешательства Клариссы в свою жизнь я теперь мог совершенно не волноваться.

Зато мне предстояло принять очень важное решение, имею ли я сам право вмешиваться в очень подозрительные планы кучки старших учеников.

Разумеется, о том, чтобы поделиться своей информацией с временными «коллегами», я не задумывался даже на секунду. По многим причинам. И не самой последней была элементарная вредность, а может, и крошечная месть за то, что их организация так ловко упихнула меня сюда в ссылку. Немалую роль играли и размышления этического плана, однако они и на миг не остановили бы меня, коснись дело чьей-то безопасности. Вот только никакой серьезной угрозы жизни или здоровью учеников я пока не видел и, следовательно, мог с чистой совестью держать свои секреты при себе. И потому возможность подольше не давать ковену никаких объяснений, а Клариссе никаких обещаний и была основной причиной, по какой я не желал раньше времени никому раскрывать свой договор с духами.

И в результате всех этих веских и не очень причин мне остался единственный выход — тайком следить за шустрыми учениками и в случае крайней необходимости попытаться справиться с ними самому.

А вот это являлось самым нерадостным в моем нынешнем положении. До этого дня каждую ночь, убедившись, что школа уснула, я уходил зеленым путем в замок, благо дом оружейника стоял в дальнем углу школьного сада. И кустик духов, своего рода портальный маячок, тщательно упакованный в высокую корзинку, был, кроме пояса с оружием, основным багажом, с каким я вступил на территорию школы магов.

Внешне не похожую ни на одну из обычных школ. Ни расположением, ни порядками. Да и как она могла быть похожа, если учили тут не письму и чтению, а магии… или, попросту говоря, волшебству?

Да здесь даже название «северная» не соответствовало первоначальной ассоциации с этим словом и означало лишь, что ученики этой школы напрочь лишены способностей в магии живой природы и ее производных. Зато самые сильные боевые маги и телепортисты, а также артефакторы выходили именно отсюда.

Потому и находилась раскинувшаяся между двумя пологими холмами и пышной рощей школьная усадьба далеко не на севере королевства, а в его восточной части. Ради безопасности и сохранения тайны обширная территория, напоминающая небольшой поселок, располагалась на приличном удалении от всех городов и деревень. Чтобы заранее исключить всякие экскурсии и вылазки любознательных простолюдинов и авантюристов различного рода. А кроме того была огорожена непролазными колючими зарослями, выращенными магистрами Южной школы, и тройным кольцом магической защиты.

Здесь не было и в помине никакого общего здания, где проводят большую часть дня ученики в обычных школах. Примерно посреди усадьбы стояло двухэтажное круглое здание с белоснежными колоннами и шестью дверями, ведущими к дорожкам в разные стороны усадьбы. Это здание служило ученикам и учителям столовой и одновременно местом для дружеских встреч. Первый этаж был заставлен столиками и диванчиками, кухня находилась внизу, а на втором этаже разместились квартиры поваров.

Остальные обитатели школы жили в домиках, разбросанных по всей территории. Общительные ученики селились по двое или по трое, нелюдимые — по одному. Дома учителей стояли вперемешку с домиками учеников и отличались лишь чуть большим размером, ведь на первом этаже у каждого располагалось просторное помещение для занятий или лаборатория. Лично у меня там стояли стойки и стенды с оружием и рабочие столы с инструментами. Полигон для занятий я попросил оборудовать за домом, защитив прежде окна крепкими ставнями.

Не было в этой школе и постоянных групп или классов. Инициация магических способностей происходит у всех по-разному и в разном возрасте. Например, среди самых младших учеников есть бывший селянин, бородатый мужичок лет тридцати, почувствовавший необычные способности в минуту своей гибели, когда падавшую на него огромную сосну, поваленную ураганным ветром, казалось, уже ничто не могло остановить.

— Лошадку было жальчее всего, — тяжело вздыхая, рассказывал он мне историю, наизусть известную всей школе, — хорошая лошадка, молодая, сам из жеребенка вырастил. А тут вижу — валится на нас… махина ента, ну все, думаю… счас хребет-то ей и переломит, да так меня проняло… этакая злость взяла… как махнул… а ее пушинкой в сторону и сдуло. А на меня слабость накатила… небывалая. Упал и встать не могу. Привезли в деревню… знахарку позвали… она и определила, это во мне сила кончилась. Маги наехали, посовещались… вот сюда определили. Сказали, много времени потеряно, но способности есть… вот, учусь теперь, стало быть.

И судя по растерянному взгляду, будущий маг сам до сих пор не верил, что все это произошло именно с ним.

Да и семерка так называемых старших учеников довольно ощутимо разнилась по возрасту. Вспыльчивому, но отходчивому Туру почти двадцать два, и это, как я понимаю, заставляет его заниматься с тройным рвением, многие в его возрасте уже имеют звание мастера третьего разряда. Но в том, что он прибыл в школу так поздно, нет вины парня. Тур родом из довольно богатой семьи, имеющей возможность защитить свой дом мощными амулетами. Вот потому и обнаружили его магистры совершенно случайно, когда парнишке было уже почти пятнадцать.

А вот его другу, высокому и крепкому Руну, всего восемнадцать, и они с Олли, которой недавно исполнилось девятнадцать, прибыли в школу в один год и из одного городка, что бывает чрезвычайно редко.

Другие будущие выпускники примерно такого же возраста, кроме необычайно талантливого Колеза. Мальчишке всего тринадцать, способности обнаружились у него в шесть лет, и потому его матери в виде исключения разрешено жить вместе с сыном.

Придя на ужин, я специально устроился неподалеку от того столика, за которым любила сидеть интересующая меня компания, и медленно жевал остывшее мясо, стараясь их не насторожить. Все равно я слышал каждое слово, духи прониклись моими переживаниями и помогали беспрекословно. Однако компания упорно молчала, и лишь когда Олли отправилась за второй порцией сладкого, Рун едва слышно выдохнул:

— Ты не передумал?

Тур в ответ только коротко мотнул гривой чуть рыжеватых волос.

— А продукты взял?

Но его друг, заметив приближавшуюся Олли, сделал вид, что не расслышал вопроса.

Так, похоже, сегодня ночью мне не придется ни свидеться с семьей, ни поспать, тяжело вздохнул я, поднимаясь из-за стола, пора подготовиться к засаде. Я почти не сомневался, что сумею остановить Тура, не зря же столько лет общался с магами, знаю все их слабые стороны. А прочих после этого и задерживать не придется, без него вся экспедиция обречена на провал. Я пока плохо понимал, куда и зачем они собрались, все как назло говорили про неизвестный мне предмет намеками, но был уверен, бросать школу магов в последний год учебы — большая глупость. Предотвратить которую нужно как можно тактичнее.

— Духи, — проникновенно попросил я, вернувшись в свой дом, — не могли бы вы как-то уменьшить корзинку с кустиком? Или хотя бы сделать один бок плоским, чтоб я мог привязать ее к спине?

— А зачем? — Призрачная фигурка того из духов, которого я привык считать главным среди новообретенной родни, закачалась на веточках.

— Видишь ли, я привык подстраховываться на всякий непредвиденный случай. И если этому Туру каким-то чудом удастся меня провести, я хотел бы иметь свой кустик при себе, а не тратить время на возвращение в этот дом, — как можно доходчивее пояснил я, замирая в напряженном ожидании.

Духи иногда выдают совершенно неожиданные откровения, и хотя я разумом понимаю, что это срабатывает мудрость и опыт цветка жизни, но избавиться от чувства общения именно с духом довольно трудно.

— Мы догадались… — хихикнул дух, — что ты этого захочешь. Но у нас есть другое предложение. Здесь много магии, бесполезно уходящей в землю, и это место нам нравится. Посади кустик в укромном месте, мы покажем где и дадим тебе вещь, которая его заменит.

— Только не говорите, что вам пришлось… истратить бутон, — почему-то мысль о том, что я должен буду носить артефакт, стоивший жизни вот такому существу, кажется мне чудовищной.

— Нет, не волнуйся… — Прохладная ручка заботливо погладила меня по пальцам, и тревога отступила. — Мы сделали его из кусочка корня.

— Ну тогда ладно. — Подхватив корзинку и совок для углей — ничего иного, напоминающего лопату, у меня не нашлось, — я выбрался из дома через заднюю дверь.

Место для посадки, выбранное духами, оказалось неподалеку, рядом с густой огромной елью, медленно раздвинувшей при моем приближении нижние ветви. Я нырнул под них и сразу понял, что копать ничего не придется, духи позаботились обо всем сами. Мне осталось только вынуть из горшочка, плотно втиснутого в корзину, заветный кустик и осторожно опустить в готовую ямку. Почва и опавшие иглы медленно вернулись на прежнее место, не оставляя даже намека на свежесть посадки. Веточки, темнея и утолщаясь, на моих глазах потянулись вверх, прилегая к стволу, обвивая его, и я понял, что моя миссия на этом завершена. И действительно, едва успел выбраться из-под веток, как они плотно сомкнулись за мной.

— Вот, держи. — Довольный дух сидел на колючей ветке так уютно, словно это моховое креслице, и протягивал мне зелененькую бечевку, на которой болтался невзрачный подсохший корешок.

— Какой-то он сухой, — обеспокоился я, вешая амулет на шею и заправляя под рубашку, — может, мне класть его на ночь в воду?

— Не нужно, — развеселился дух, заставляя слегка засомневаться насчет своей мудрости, разве мудрые могут хихикать по любому поводу? — Он будет брать через тебя магию, мы же говорили, что ты хороший проводник.

— Ну тогда ладно, — облегченно вздохнул я и неспешно направился к дому, но взволнованный голосок духа вдруг пискнул прямо в ухо:

— Уходит!

Зеленый путь открылся мгновенно, выбрасывая меня в полутемную спальню Тура, где серел овал портала и начинала терять четкость стройная фигура мага. В безумном рывке я прыгнул к нему и вцепился руками в рвущееся под пальцами полотно плаща, твердо помня только одно, если я в этот момент сильнее сожму руки, то на месте прибытия мне придется лечить кое-кому переломанные ребра.

А уже в следующий миг мы катились тесным клубком куда-то вниз, и вокруг было мокро, темно и что-то острое нещадно лупило по бокам и спине.

— Духи… — отчаянный призыв вырвался из моей души, и впервые за последние дни в ответ на него над ухом не прозвучало знакомого шелеста.

Наше движение наконец прекратилось, и я попытался разгадать, куда вляпался в этот раз. Хотя… похоже, не я один. Что-то мой спутник подозрительно молчалив и неподвижен, как бы не случилось беды.

Постепенно, оглядевшись и призвав на помощь здравомыслие, я начал понимать, почему тут так темно и мокро. Судя по отсутствию звезд и противному моросящему дождю, небо сплошь затянуто тяжелыми низкими тучами. А ведь над школой, на еще чуть сиреневом от угасающего заката небосклоне, вовсю сияли яркие звезды! Стало быть, портал забросил нас очень далеко. Так может, потому и молчат мои древни?

Я с последней надеждой мысленно окликнул духов, но, так и не дождавшись ответа, разочарованно вздохнул. Плохо, значит, придется разбираться в ситуации самому. Для начала собрав всю свою выдержку и смекалку, я опасливо вытянул руку и попытался ощупать все вокруг как можно дальше, чтобы увериться, что застряли мы не на краю какой-либо ямы. Про глубину и все остальные прелести того места, куда мы уже так резво скатились, сейчас лучше не думать, сначала всегда следует предотвратить грядущие неприятности.

Насколько я смог определить на ощупь, рядом с нами, кроме камней и глинистой почвы, ничего не было. Лишь после этого открытия я решился осторожно спихнуть в ту сторону, откуда мы падали, кулем лежащего на мне мага. Что парень жив, я убедился чуть ранее, расслышав его тихое дыханье, но, не зная, куда это мы попали, сделать для него чего-то большего пока не мог.

Осторожно поднявшись на колени, я принялся исследовать место вокруг себя и Тура, постепенно расширяя круг изученного пространства. И вскоре начал понимать, что скорее всего скатились мы по крутому склону оврага или холма и, пока не станет светлее, выбраться отсюда у нас нет никаких шансов. Разумеется, будь я один, уже карабкался бы потихоньку вверх, запоминая уступы и камни, попадающиеся на пути. Но вот вытащить наверх мага мне не удастся. А о том, чтоб оставить его и уйти одному, у меня даже мысли не возникло.

Значит, нужно попытаться привести парня в сознание и подлечить, но сначала устроить хоть немного поудобнее.

Слегка вытерев руки о мокрый и все равно уже грязный камзол, я полез в свой пояс с оружием и с изумлением обнаружил висящий на боку совочек. Змейство, ну точно! Я же сам, направляясь к дому, повесил его на петлю для кинжала. Конечно, было бы много лучше, если б я повесил сам кинжал, но жалеть о несбывшемся поздно. Хотя в таких ситуациях, как эта, не может быть лишней никакая вещь.

Через некоторое время я даже согрелся, выковыривая из склона острые камни и выкладывая из них барьер ниже того места, где лежал ученик. Уже через полчаса работы мне удалось расчистить клочок, достаточный, чтоб устроить мага, и за это же время я сообразил, как напоить его зельем. Обычные спички, какими пользуется большинство жителей королевства, у меня всегда с собой, а после одного случая, когда несколько кусочков дерева спасли жизнь не только мне, но и куче магов, ковен снабжает меня особенными коробками, не боящимися никакой сырости. И при этом в них нет ни грана магии, алхимики просто пропитывают и спички, и коробки особыми зельями. А в мешке, подвешенном к поясу Тура, несмотря на возникший в результате нашего падения невероятный беспорядок, я сумел отыскать медную плоскую флягу с водой и кружку.

Сняв камзол, я накинул его на плечи, как капюшон плаща, и снял с пояса кошель с зельями. Потом зажег первую спичку. Быстро выхватил пузырек с бальзамом Рендиса и капнул в кружку пару капель. Пока закрутил пузырек с драгоценным зельем, тонкая палочка догорела и мне пришлось пожертвовать еще одной, чтобы добавить в кружку немного воды и поднести приготовленный напиток к лицу мага.

Торопливо, пока не поблек слабый огонек, я разжал парню губы и влил в рот снадобье.

— Что за зелье ты мне дал? — безнадежно пробормотал Тур через минуту слабым еще голосом, и я облегченно вздохнул: хвала всеслышащему и добрым духам, пришел-таки в себя.

А уже в следующий миг подозрительно замер, напряженно переваривая открывшуюся мне истину, это что же выходит, парень бессовестно притворялся потерявшим сознание? Иначе откуда бы ему знать, кто его поил?!

— И давно ты пришел в себя? — снова надевая камзол и начиная расчищать рядом с учеником место для себя, поинтересовался я самым безразличным тоном, на который оказался способен в этот момент.

Идти-то он сейчас все равно не сможет, и я наконец начал догадываться, в чем тут дело. Однако предпочту услышать ответ от него, раз нам все равно суждено провести вместе на этом неуютном склоне как минимум семь часов, пока не забрезжит рассвет. Стало быть, хочет маг или не хочет, а разговориться ему придется.

— Не очень, — помолчав с минуту, осторожно признался Тур.

— А почему не окликнул меня?

— Не знал… кто ты. А когда ты огонь зажег — узнал.

Вот, значит, как. Решил выждать, сначала посмотреть, кто и с какими намерениями таскает его по камням под дождем. Что ж, пришлось признать мне, очень правильная тактика, я и сам точно так же постарался бы сделать в подобной ситуации. О чем и объявил ему немедленно, устраиваясь рядом.

— Там у меня одеяло… в мешке… — немного подумав, сообщил маг, но я только презрительно хмыкнул.

— Непригодно сейчас твое одеяло… для употребления. Когда мы по склону катились… в твоем мешке все перемешалось. Может, вспомнишь… что такое жидкое и липкое ты прихватил в дорогу?

Несколько минут маг сосредоточенно размышлял, видимо, пытаясь вспомнить, что из наспех брошенных в мешок вещей подходит под эти определения?!

— Наверное… мед, — уныло сообщил он наконец, и я одобрительно фыркнул, точно, свежевыкачанный мед. Я сначала по запаху определил, а уж потом лизнул палец.

И судя по тому, что сам Тур не особый любитель сладостей, мед притащила в его комнату Олли. А поскольку ее не было с магом, когда он открывал портал, Тур собирался обойти друзей… Ну, это самое малое, что можно пока предположить.

Некоторое время мы лежали молча, и я с неудовольствием начал ощущать, как вездесущие водяные ручейки неуклонно пробираются под одежду, принося с собой не только противное ощущение мокроты, но и холод. Похоже, скоро мы начнем понемногу замерзать, осенний дождь вовсе не лучшая погодка, чтоб валяться всю ночь на склоне.

— Откуда ты взялся в моей комнате? — наконец задал Тур мучивший его вопрос.

Однако я вовсе не собирался давать честный ответ, хотя, что-то говорить все же придется, вон как настороженно застыл мой сосед.

— Шел к тебе поговорить по одному делу… и вдруг почувствовал что-то неладное, амулет подал сигнал. Вот и ворвался без разрешения. А как увидел, что ты уже в портале, даже подумать не успел… руки сами схватились.

Конечно, стоит нам вернуться в школу, как эта версия рассыплется, словно песчаная крепость под жарким солнцем, но сейчас выглядит вполне убедительно.

— А о чем… ты хотел поговорить? — обдумав мои слова, маг пришел точно к такому выводу, и я снова порадовался.

За себя. Хуже нет оказаться в такой ситуации не с разумным и рассудительным спутником, а с избалованным и бестолковым существом, это я на собственной шкуре очень хорошо испытал. Была у меня однажды прогулочка, начавшаяся с похожей ситуации… до сих пор и врагам не пожелаю подобной. Хотя теперь ни за какие блага не согласился бы, чтоб в тот миг моя жизнь свернула на какую-то иную тропу.

— О занятиях, о чем же еще? Вот только боюсь, в нашем с тобой положении эта тема несколько… несвоевременна, — уверенно соврал я, а что мне еще оставалось?

— Это точно, — хмуро хмыкнул он, — сейчас мне вовсе не до занятий.

— Ты сильно ушибся? — осторожно осведомился я, а про себя загадал, если ответит искренне, постараюсь помочь. Ну а если соврет, пусть выпутывается сам.

— Да нет… ушибся не очень… хотя побаливало плечо и нога. Но после твоего зелья стало много лучше, — вздохнул маг, и я потихоньку расслабил напряженную спину. — А вот магию истратил подчистую.

— А накопителей… нет?

— Ученики сдают свои каждый вечер, разве ты не знал? Ну да, ты же не маг. Хотя это справедливое правило. Представь, что сотворили бы со своими домами некоторые темпераментные личности, будь у них вволю энергии.

Все это действительно для меня новость, и с каждым его словом я согласен. Вот только сразу возник законный вопрос: откуда в таком случае Тур взял энергию на портал? Сам потихоньку насобирал, что вполне возможно, если часть дня носить запасной, неучтенный учителями накопитель или купил у кого-то из младших магов, когда ездил на каникулы? Хотя вполне возможны и другие, неизвестные пока мне варианты. Но все это сейчас не важно, вернее, не так важно, как совершенно другое.

— И когда, по твоим подсчетам, восстановится твой резерв?

— Не раньше чем к утру, — с досадой буркнул он, и я удовлетворенно кивнул сам себе, все верно, так я и предполагал.

Хотя втайне надеялся на лучшее. Ну так этого никому не запретишь.

Еще часа два мы лежали молча. Несмотря на вялое сопротивление ученика, я как можно крепче прижимал его к себе, точно зная простую истину: разом растратившие весь резерв маги становятся уязвимее младенцев перед простудами и прочими неприятностями. И тем не менее Тура постепенно начала трясти все более крупная дрожь. Время от времени превращавшаяся в откровенное лязганье зубами.

Нет, особо я не расстраивался, зная — большее, что ему грозит, это неделя жестокой лихорадки, но терпеть свою беспомощность было просто невыносимо. Иногда только в такие моменты начинаешь лучше понимать инвалидов, стариков и калек, бывших когда-то сильными и могущественными людьми. Потерянные возможности всегда отчаянно жалко.

И когда я уже почти решился вылезать из выровненной с таким трудом ложбинки и тащить Тура наверх, по склону затопали чьи-то уверенные ноги и блеснул лучик неяркого света.

— Ну вот же он! — бодро объявил хорошо знакомый голос Руна и, теряя уверенность, озадаченно добавил: — А это кто такой?

— Наш учитель Таржен, — хмуро буркнул Тур, — а вот вы здесь откуда?

— Что мы, не маги? — притворно обиделся Рун. — Не смогли просчитать мощность портала? Хотя вот Таржена предусмотреть как-то не додумались. А он что, ранен?

— Нет, я вполне здоров, — мгновенно произведя в уме поправки на неожиданный фактор и оставшись вполне удовлетворенным предполагаемым результатом, бодро сообщил я, — это Тур пока не может идти. Но вдвоем мы его, я думаю, вытащим отсюда.

— Я и сам его утащу, — пренебрежительно фыркнул Рун, — держи фонарь и возьмись за меня. Олли! Брось направление!

Последние слова он буркнул в висящий на шее амулет связи, использующийся магами на небольших расстояниях. Я уже сообразил, что именно хочет сделать парнишка, и послушно вцепился в его пояс одной рукой, другой повыше подняв закрытый фонарик, с какими ночами ходят по небольшим городам стражники.

— Мешок не забудь, — обреченно пробормотал Тур, когда рослый и плечистый Рун легко поднял его на руки.

Серый туман портала обнял нас, вырывая из темноты и дождя, и выбросил в душное тепло тесноватого помещения.

Охотничья сторожка, понял я, кинув вокруг себя беглый взгляд. Такие часто ставят промысловики в дне пути от последнего жилья. Здесь есть все самое необходимое, но по очень скудной жизненной норме. Посреди глиняная печь с трубой, конусом сходящаяся кверху и заканчивающаяся круглым отверстием для котла, который у каждой охотничьей ватажки должен быть свой. По периметру трех стен двухъярусные полки, иногда в такой избушке пережидает непогоду больше десятка человек и спать приходится по очереди. Возле прикрытого ставнями оконца стоит стол, сооруженный из расколотой пополам лесины, уложенной на неошкуренные чурбаки, еще несколько чурбаков заменяют стулья.

Сучковатая палка, прикрученная возле входа вместо вешалки, и рассохшаяся долбленка для воды завершают нехитрое убранство избушки. А вот разложенные по полкам одеяла и стоящий на печи чайник явно доставлены друзьями Тура. Кстати, вижу я только Руна и Олли, а вроде бы девушка собиралась взять с собой подругу?

Но спрашивать, где остальная часть отряда, если она, конечно, есть, мне нельзя, так же как не стоит расслабляться в присутствии этих шустрых магов. Вполне способных, как показывает практика, на очень мощные заклинания.