События из провинции

Сергий Чернец

Разностильные рассказы перемежаются с эссе, написаны для широкого круга читателей и простым языком доступно объясняют старые философские истины, народную мудрость, накопленную поколениями предков, и дают представление о нашем мире.

Диалоги

рассказ

Часть 1. Вместо вступления расскажу-ка я вам сказку

Жил-был старик со старухою. Имели они при себе одного сына, и то дурака. И говорит ему мать:

— Ты бы, сынок, пошел бы в мир около людей потерся да ума набрался.

— Хорошо, мама, только с печки слезу… —

Пошел дурак по деревне, видит — два мужика горох молотят. Подбежал он к ним и давай тереться — то около одного потрется, то около другого.

— Не дури, говорят ему мужики, — ступай, откуда пришел.

А он знай себе потирается возле них.

Мужики обиделись и принялись его цепами охаживать: так ошарашили, что едва домой приполз.

— Что ты плачешь, дитятко? — спрашивает его старуха.

Дурак рассказал свое горе.

— Ах, сынок, какой же ты глупый! Ты бы сказал им: бог помощь, добрые люди! Носить бы вам — не переносить, возить бы вам — не перевозить! Они б тебе еще и гороху дали, вот мы бы сварили и покушали.

На другой день опять пошел дурак по деревне. Навстречу несут покойника. Увидал он людей и давай кричать:

— Бог в помощь! Носить бы вам — не переносить, возить бы — не перевозить!

Снова его побили. Воротился он домой и стал жаловаться.

— Вот, мама, ты научила меня, а меня прибили!

— Ах ты, глупое дитятко! Ты бы сказал тем людям: Канун да свеча, Царствие Небесное! Да снял бы шапку и начал бы поклоны бить. Они б тебя на поминки взяли, накормили бы и напоили досыта. —

И третий раз пошел дурак по деревне. Слышит — в одной избе шум, веселье, свадьбу празднуют. Подошел он к людям ближе, снял шапку и давай поклоны бить:

— Царствие Небесное! Канун да свеча! —

Что за невежа пришел, — говорят пьяные гости, — мы тут гуляем да веселимся, а он похороны устраивает! —

Выскочили и намяли ему бока.

Конец.

Мораль тут видна по-простому. Нельзя быть невеждой, и прежде узнай, что тут люди творят, что делают, а потом и говори свое слово.

Часть 2. Диалоги

Еще с раннего утра всё небо обложили дождевые тучи. Стало тихо вокруг, будто природа ждала дождя, готовилась. Птички присели в ветвях деревьев, оправляя клювиками перышки свои. И ветер затих, ковыль вдоль дороги не шевелился. Мы переходили через поляны перелесков, пробираясь к самой реке.

— Знаешь. Чувство такое, что мне не везёт всегда. Ну, всегда так бывает, что дождь и погода портится… —

— Это ничего еще! А вот, когда мне не везёт, — так-то и прямо не везёт. Тут станешь философом поневоле — так отвечал Букин.

Это два разных по натуре человека в чем-то нашли согласие. Вообще, это была странная дружба. А объединяла их рыбалка. В выходные они собирались, каждый выкраивал время в графике своей жизни, чтобы выехать на природу.

Иван Иваныч и Букин Петр Петрович познакомились «случайно» на рынке, где торговали частники мотылем и блеснами с мормышками. В центральном павильоне рынка, в углу, возле ресторана-закусочной. Тут и собиралась рыбацкая братия.

Иван Иваныч имел машину УАЗ, купленную для своего хобби, чтобы ездить на рыбалку. Каждый выходной они выезжали с Букиным в разные места. И в этот раз приехали в поселок на берегу Волги около устья малой реки. Оставили машину во дворе дома, у старушки, у которой снимали комнату для ночлега, гостевали.

Тот дождь, которого так ожидала замершая природа, начался с крупных капель, через минуту перейдя в сплошной мелкий ливень. Природа словно проснулась, ожила; зашумели листья деревьев с легким ветерком, скосившим струи дождя. Раздавались голоса птиц, не успевших укрыться и перелетавших с полянок под сень листвы. Под шумом струй чувствовалась некоторая радость теплому летнему дождику.

Иван Иваныч и Букин поспешили укрыться, встали под елку, единственно высокую среди кустов, на берегу реки над омутком-ямкой. Тут начинался перекат, и это было их любимое место рыбалки: выше были глубины, а за перекатом были новые ямы и старица, отходившая в сторону со стоячей водой и поросшая кувшинками.

Вода в реке покрылась мелкой рябью от моросящего дождя. Дождь усиливался повременно, то утихая, то ускоряясь, и не было никакой возможности для рыбалки. Время к вечеру, вечерний клев упущен был насовсем. Специально приехали в пятницу вечером, чтобы субботу целый день был в их распоряжении. Сидеть под елкой тоже было недосуг. Под струями дождя они устраивали себе лагерь. Растянули палатку под той же елкой, с которой уже просачивались крупные капли, проходившие сквозь лапник её раскидистых ветвей.

Вскоре, разведен был и небольшой костерок, из собранных на берегу веток. Бивуак был разбит почти к самой ночи. Всё сложилось благополучно — так как дождь все-таки перестал, и ночь очистила небо, высветив большие и многочисленные и яркие звезды.

Иван Иваныч был «донник» (как он сам себя называл) — он ставил донки на ночь. Тут же он успел, после дождя и до темна, настроить донные снасти на берегу, пока Букин сварил в котелке чай и приготовил ужин из продуктов, принесенных в рюкзаках.

Спать не хотелось. Они, как всегда, начали свой давний разговор: некий интеллектуальный спор, который вели уже многие годы. Спор касался всего-всего, что только вызывало их разногласия. Один был атеист, а другой религиозный человек. Иван Иваныч — ученый с высшим образованием выступал в защиту религии, как ни странно. А Букин, хотя и не был столь образован, — он только в ПТУ учился, приобретя профессию, но был начитан и верил в науку, отрицая религию.

К полуночи погода казалась великолепной. Было темно, но всё-таки видно было деревья и воду. Мир освящался звездами, которые всплошную усыпали всё небо, очистившееся от туч совершенно. Летняя ночь без луны редко бывает светлой в этих местах, но тут было столько звезд, — буквально некуда было пальцем ткнуть. Тут были крупные звезды, образующие фигуры созвездий, и мелкие, с маковое зернышко…. Как на праздник какой-то вышли они на умытое дождем небо, все до одной в радостном фейерверке. Небо отражалось в воде струями журчащей реки и звезды купались в глубине омутка и дрожали вместе с легкой зыбью. И в воздухе было тепло и тихо…. Все располагало к разговору.

Часть 3 Беседа

Букин подкинул дрова в костер и, помешивая палкой в костре начал беседу:

— Кто из нас не любит философствовать? Вот я прочитал недавно книжку с интересным названием «Все самое важное для жизни я узнал в детском саду». Автор Роберт Фулгам. И в предисловии было, — когда его спрашивали, чем он занимается, он так и отвечал: я философ. А потом поясняет, что ему нравится ломать голову над самыми обычными вещами и затем выражать результаты своих размышлений в виде записей или картин — как получится, — сказал Букин.

— И какое отношение этот писатель-философ имеет к религии — переспросил Иван Иваныч.

— Самое непосредственное — продолжал Букин — Этот философ был даже приходским священником, пусть не в православии, а в их религии, в евангельских баптистах. Но все-таки. И, вообще, по его рассказу о себе: кем он только не был. Ему случалось быть ковбоем, то есть фермером, по нашему — коров пасти. А, кроме того, он был — певцом, коммивояжером, художником и учителем рисования, барменом даже. И, как я понял, — за свою жизнь он в любом выбранном виде деятельности достигал определенных вершин профессии. Становился, например, учеником ковбоя, обучался всем премудростям, и когда уже управлялся и в профессии был признан — все бросал, оставлял эту стезю и шел в другую профессию. Также и художником он стал и достиг такого мастерства, что познав все азы настолько, что смог быть учителем рисования. И священником чтобы быть, надо уметь говорить проповеди, а значит знать надо и Библию и ориентироваться в ней. —

— Вот это интересно. Евангельские баптисты учат Библию наизусть, а это много значит. — согласился Иван Иваныч и продолжил — Итак, он пришел к тому, что стал философ. Да. Если под философией понимать поиски знания, в общей и наиболее широкой форме, то философию, очевидно, можно считать матерью всех наук. Но верно будет и то, что различные науки, различные отрасли наук, в свою очередь, оказывают сильное влияние на философское мышление. Поэтому в философском лагере нет согласия. А философия с религиозным оттенком — это богословие получается. —

— Вот и я так думаю. Но у тех же евангелистов нет икон, и они не крестят себя рукой, как другие христиане, — католики, там, и православные. Зачем вот они, к примеру, православные, крестятся? Вернемся к земным истинам. Это мой первый вопрос, — начал долгий разговор Букин.

Иван Иваныч устроился поудобнее возле костра, присев на курточку, брошенную на землю и стал объяснять простыми своими словами.

— Поскольку наш народ (не только по своей вине) уже давно живет без основных понятий о своей Православной Вере, необходимо восполнить эту пустоту в душах и сознании людей. А то случается по пословице: свято место пусто не бывает. Видим, как всколыхнулось движение сектантов после перестройки и развала страны. Сколько разных ведьм и всякого рода «экстрасенсов» появилось…. А с этим, как ты говоришь, — «крещением», которое есть крестное знАмение, всё просто. Церковь живет не только Словом Божиим, но и Преданием. Так, из Предания нам известен обычай, осенять себя знамением Креста. Это служило в тяжелые времена первых веков Христианства знаком тайным, символом. А с утверждением Христианства утвердилось и Предание. 325 год, примерно. Поясню. —

Прежде всего, Крест есть знак Сына Человеческого Иисуса Христа, по которому люди узнают Его, Спасителя и Господа нашего, и по которому Он узнает нас, как своих последователей и учеников. Апостол Павел, в своем послании Коринфянам говорит: «Ибо я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого (1Кор. 2:2) (распятого на кресте). И еще в том же послании (1Кор. 1:23) — «Мы проповедуем Христа распятого (на кресте), для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие».

Наложением на себя Крестного знАмения мы исповедуем, что крещены во имя Святой Троицы: Отца и Сына и Святого Духа, что проговаривается вслух или мысленно в момент осенения себя Крестом. Так, с самого начала Крест был отличительным знаком и печатью воина Христова. В нем пребывает сила, отгоняющая злых духов. «Бежит, как диавол от Креста! — замечает народная поговорка.

Крестом всё освящается. Нет священнодействия, при котором православный священник может обойтись без креста. Крестом мы освящаем и сами себя, как человека в целом: чело — ум наш, нижнюю часть груди — сердце, правую и левую стороны нашего тела — дела рук наших. Вот такова суть учения о Крестном знАмении нашей Веры.

— Ага. Понятно: «предания старины глубокой», как и ты приведу народные высказывания — «не нами (дедами) придумано, не нам отменять», — с этаким энтузиазмом ответил Букин. — И вот есть много вопросов, даже для тещи моей. Она у нас одна верующая. Ну, как верующая, — если воспитана была в Стране Советов, при атеизме, пионерка, комсомолка…. В церковь она ходит по возможности, Богу молится, другие в нашей семье этого не делают. И вот, — как защитить свой дом и другое имущество, гараж, например, от демона? У нас часто в доме скандалы случаются. Священник приходил, освятил наш дом, у нас в доме есть иконы и лампада, но ссоры не прекращаются.

— Тяжело ответить на этот вопрос. — Иван Иваныч показался даже растерявшимся, но продолжил. — Прежде всего, не ясно, как это демон нападает на дом и другое имущество? Посредственно или непосредственно? Насколько нам известно, демона не интересуют материальные вещи, ему нет смысла на них нападать. Конечно, он может через кого-то действовать, чтобы нанести нам материальный ущерб, но цель его духовная и состоит в том, чтобы нас ввести в искушение, вызвать гнев, поссорить и вплоть до убийства из-за причиненного ущерба, не дай Бог! Цель бесов никак не в самом имуществе. Если ничего подобного бесу не удается, то он старается хотя бы ввести нас в печаль или даже в отчаяние из-за материальной утраты. И в том (в ссоре) и в другом (печаль и отчаяние), злой дух достигает своей цели. Только доволен он бывает, не причиненным ущербом (что надо понять), а тем, что он душу отяготил грехом и поработил себе. Вот ведь в чем дело.

Из поставленного вопроса можно видеть, что демон все же достигает своей цели, раз у вас в доме постоянно происходят ссоры. И еще надо заметить, что верующая теща понятия имеет мало о своей Вере.

Что значит «ходит в церковь по возможности»? Надо ходить постоянно: то есть каждое воскресение и каждый праздник, как минимум. И молиться надо постоянно, чтобы в доме мир и любовь царили. Тем более, если другие члены семьи не желают в Церковь идти.

По сути дела, это и есть главная причина того, что в вашем доме нет мира. В Жизни нет мира между Богом и сатаной, между сторонниками Божиими и сторонниками диавола. В Святом Писании, в Библии, часто говорится о мире Божием. «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам» — говорит Христос в Евангелии. (Ин 14:27).

Апостол Павел о Боге говорит, что Он — «мир наш». Отсюда понятно: там где Бог, там есть мир. Мир-то, имеется в виду, прежде всего, в душах наших. Мир какой? — мир с Богом и с самим собой, а потом и мир с теми, кто вокруг нас, где бы мы ни находились: и дома и на работе или среди друзей и близких. Будет мир в себе, в своей душе — будет мир и вокруг тебя.

Но не может быть мира между людьми, если одни имеют в сердце Бога, а другие исполнены страстными желаниями, пребывают в греховных помыслах, и воля их привязана к вещам этого мира. Все страсти и привязанности вызывают отсутствие душевного мира внутри человека и затем и вокруг него, и, особенно, в семье.

Вот, для тебя важнее всего была твоя машина и запчасти в гараже. А если теща пошла и убиралась в том же гараже, и убрала, не туда положила твои детали от машины или инструменты, ключи разводные, — вот, вы и поссорились и поругались. Так ведь бывало? —

— Ну, ты прям пророк. И всё видишь. Я же не рассказывал тебе про гараж, — даже оживился, заскучавший было Букин.

— Нисколько. Не пророк я вовсе. А и так известна всем эта житейская ситуация, — продолжил рассказывать Иван Иваныч. — В одном месте Святого Писания Христос сказал нам, на первый взгляд, странные слова: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку — домашние его» (Мф 10:34—36).

— Странно. Я что-то такое слышал о мечах, там. Якобы в Библии написано: «кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет» — перебил Букин Иван Иваныча.

— Да. И такие слова есть в Писании. Но я говорю о другом: «Принес Господь — меч и разделение» — вот что странно и непонятно людям. Это значит, Господь пришел не примирения веры и неверия, истины и лжи, мудрости и глупости. Не для примирения добра и зла, правды и насилия, невинности и разврата. Не примирить Бога и диавола пришел Господь. Но принес меч, чтобы отсечь одно от другого. Вот смысл сказанного Христом.

В вашем доме, похоже, пусть в небольшой степени, присутствует и то, и другое. Живут и страсти, и есть молитва тещи. Поэтому и происходят скандалы. Тут и освящение жилища не помогло. Здесь требуется нечто большее. Есть ли в сердцах ваших вера? А ведь вера без дел мертва. И есть ли в жизни вашей дела, которые подтверждают вашу веру? (Конечно, к теще это относится, прежде всего). Чисто по церковному: соблюдаете ли пост, приступаете ли к исповеди и причастию? Венчан ли брак ваш, по Божиему? Крещены ли дети ваши? И сохранять надо не дом и хозяйство от нападок бесов и демонов, а свои души и души детей, которые дороже всякой собственности. Души дороже всего материального. И для полного разговора обо всем этом, ради пользы душевной, вам надо к священнику или к хорошему духовнику из монастыря обратиться. Чтобы с ним решить конкретные духовные проблемы, — так закончил Иван Иваныч.

— Ну-ну. Ты знаешь, что я не верю во всяких бесов и демонов. А вот насчет мира в душе можно подумать, — ответствовал Букин.

Часть 4. Перерыв

И тут случился перерыв в их беседе. С реки раздался звонок. Это донная снасть Иван Иваныча сработала. И пошла рыбалка. Ночь летняя быстро кончилась. Едва просветлело небо с востока, предваряя зарю, и рыба в реке пошла кормиться. Начался утренний клев.

Притушив костер, пошел и Букин с удочками к заветным местам омутка. Он ловил поплавочной снастью.

За рыбной ловлей каждый был занят своим. Часам к десяти, у Букина закончился клев на реке. И он ушел на старицу, вниз по течению, за перекатом. Там среди кувшинок и в поросшей травой стоячей воде, он увлекся ловлей красивых рыб — краснопёрок. Они плавали по верху небольшими стайками. Завидев рыбака, удалялись или уплывали в глубину. Букин прятался, присев в высокой траве на берегу, чтобы рыбки могли подплыть поближе. Удача ему улыбалась, и его садок с рыбой пополнялся время от времени.

Иван Иваныч закидывал свои донки на выходе реки из ямы в перекат. Колокольчики звонили всё утро. Но когда солнце взошло высоко и стало по-летнему парить, он даже разделся, снял и брюки и рубашку и загорал на прибрежном песочке. Вернувшийся со старицы Букин так и застал Иван Иваныча загорающим на песке. Жаркий полдень и красноперок всех заставил спрятаться в глубину старицы. Клева не было. Рыбаки решили сварить на обед ушицы.

— Ага. Загораем, — приветствовал Букин, подходя к Иван Иванычу.

— А ты чего же, не загораешь? — приподнялся на локте Иван Иваныч.

— Там комары и мошка на старице, особо не позагораешь! Ну. Обедать идем? — и Букин тронулся по направлению к костру.

— Конечно. Пора. Сейчас я перезакину. — вскочил с песка Иван Иваныч. — Тут ершики одни начали меня тревожить постоянно. Закину-ка я в омут, прямо на глубину, авось, что и будет. — Он начал выбирать леску своей донной удочки.

Букин увидел, как Иван Иваныч подобрался к самому костру — Скоро? —

— Сейчас я буду, готовь там пока, костер поднови и проч. — устанавливал на берегу, напротив костра, Иван Иваныч свою снасть. Вскоре и он поднялся от берега по обвалившемуся склону.

После обеда прилегли на своих местах, что обозначены были с ночи примятой травой. И Букин спросил, в продолжение ночной беседы.

— А вот я хотел узнать. Кто такие монахи? Зачем становятся монахами? Как это монахи, отрекаясь от этого мира, воздействуют на него, чтобы он преображался к лучшему? —

— Да. Это очень глубокий вопрос, требующий обстоятельного ответа. Я всего знать не могу, но о самом главном постараюсь рассказать. — Начал Иван Иваныч.

И Букин, как благодарный слушатель, с интересом обратил всё внимание на «проповедника».

— Итак, кто такие монахи? Говоря простым языком, — это люди, которые ради достижения высших христианских идеалов (Царства Небесного и спасения души) отреклись от мира и всего, что в мире (от благ и забот житейских). Ради достижения этих возвышенных целей, монахи всю свою жизнь проводят в особых местах, которые называются монастырями.

Чтобы лучше понять этот образ человеческого бытия, надо обратиться к истории возникновения монашества. Идеал монашеской жизни неразрывно связан с организацией самой Церкви. И надо сказать, что это труд и огромный труд. Ведь будучи монахом тяжелее исполнить все прописные истины христианства. Монах, таким образом, труженик, который трудится над тем, чтобы полностью оправдать смысл своего звания. Монах не трус — убежавший и спрятавшийся, но герой и храбрец. Он беспрестанно сражается против зла в себе самом, а затем и в мире. Он порывает с миром ради развития в себе добродетелей. Он живет странной, «чудной», иной жизнью, — поэтому и зовутся монахи — иноками.

И слово монах значит — один, живущий сам, отдельно. Первые монахи часто скрывались в пУстыни, в пустые места, оставляли родственников, свое имущество и привязанности. Особым отличием отвержения мира — это добровольное сохранение девственности и нестяжательство. «Даже до малой иглы» — не должно быть у монаха ничего своего.

Эти заповеди: девства, например, — превосходят заповеди Божии, которые даны человеку. И монах жертву приносит Богу, — а потому и свят.

Умершим для мира людям — родиной или отечеством становится Небо. И ступень за ступенью, как по лестнице, стремятся монахи всей душой пребывать с Богом.

И важное для монахов — смиренномудрие. Средством достижения смирения становятся телесные труды. «Усталость по природе смиряет тело, а в усмиренном теле смиряется и душа», — так говорили, опираясь на опыт, Святые Отцы-подвижники. На всем пути монашества положено послушание игумену или духовнику (авве), это всегдашняя забота монаха. Личное, эгоистическое мышление, особенно своеволие — как явление мирское, ветхое, монах должен в себе искоренить.

— Ну и ну. Прямо, как священник. Эти-то высокопарные слова мы слышим в проповедях. А фактические основания есть, — перебил «речь» Иван Иваныча Букин, — а то, все христиане, по-видимому, должны всё бросить и идти в монахи и в пещеры.

— Есть. Есть основания. — продолжил рассказывать Иван Иваныч. — Фактически, монашеский образ жизни появляется в четвертом веке, хотя корни его — в Апостольских временах. В Новом Завете описан христианский образ жизни. Уже тогда были зачатки монашеской жизни, что описано в Деяниях апостолов. Многие верующие тогда полностью посвящали себя Богу. Жили очень строгой жизнью в христианских общинах, их называли подвижниками.

Есть основания и опора к монашеству в Слове Божием. И первое, это ценностное понятие. Согласно христианскому учению, только одно в человеке имеет ценность — это его душа, в сравнении с которой весь мир ничего не стоит. Сам Господь говорил о том: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф 16: 26).

Вот отсюда ожидает христиан суровая борьба ради освобождения от бессмысленных вещей этого мира, чтобы приобрести облик вышнего, нового человека, по образу Божиему.

Потом. Некоторые христиане, движимые особой внутренней ревностью к христианскому совершенству, желали идти еще на бОльшие жертвы: добровольно лишали себя различных жизненных благ, накладывали на себя серьезные воздержания, строгие посты и молитвы.

Брак для христиан — отдельное частное установление: «тайна сия велика» — говорит Писание (Еф 5: 32) Но все-таки установление это для мира сего. И с первых веков уже было много людей, кто избегал брака. Все это написано в Преданиях и летописях. Вначале христиане, ведущие воздержанный образ жизни, пребывали в уединении, но не в пустынях, а вблизи своего города или населенного места. Лишь потом стали «верные» удалятся от внешних.

Кроме этих внутренних возвышенных причин установления монашества были и причины гонения веры в первые века. Из-за усиленных преследований христиане оставались надолго в пустынях, питаясь кореньями и травой. Гонения в те времена были обычной частью жизни верных христиан. Но, когда преследования прекратились, у многих возникло желание «гнать» самих себя, и они уходили в горы и пустыни, чтобы терпеть лишения во всем. И как они во времена гонений побеждали слуг диавола, так и с прекращением гонений, тем же строгим образом жизни — побеждали они другое оружие диавола — страсти и прелести мира.

Отцом и основателем монашества считается преподобный Антоний Великий — 357 год, о нем все знают.

Вдруг, раздался звон колокольчика с берега реки. Это сработала снасть, поставленная Иван Иванычем перед обедом. Вскочили оба рыбака. Иван Иваныч подбежал первым и успел перехватить леску уже сорвавшуюся с воткнутой в песок палки-поддержки. Какая-то сильная рыба тянула в сторону, в глубину речной ямы.

— Это что-то большое. Возьми сачок…, — крикнул Иван Иваныч. Сам же он вываживал попавшуюся рыбу, с усилием перебирая леску донной снасти.

— Что ты там «зарядил» такое…, — спросил Букин, вскоре, подбегая с сачком к берегу.

Минуты борьбы добавляли адреналина и радости обоим рыбакам. А когда у берега показалась большая голова и бурунами под рыбой заходила вода — «радости не было предела». Букин повел сачок под сома и, вскоре он лежал на берегу на траве, — красивый, в сиреневых отблесках на боках, открывая и закрывая жабры с боков большеротой головы.

— Так я лягушонка маленького насадил, на авось, — вот, и сработала, — радостно сообщил Иван Иваныч.

— Конечно, и помолиться не забыл, вот тебе и помогли ангелы твои, — пытался пошутить Букин.

— Ладно тебе. Не надо с религией шутить. Я вот и про монахов тебе досказать не успел. Расскажу тебе и про ангелов, потом, — сказал Иван Иваныч.

— Ладно, извиняюсь. Пошли, что ли, рыбачить, — примирился Букин, берясь уже за свои удилища.

Они разошлись по берегу. Букин на свои места, выше по течению, где были в воде поваленные с крутого берега деревья. А Иван Иваныч на своё открытое место, к песчаному перекату реки, к своим донкам.

Только когда стемнело, они вновь собрались у костра. Они радовались своим уловам. И Букин на вечерней зорьке выловил два огромных леща, на взгляд, — по два килограмма, если не больше. Иван Иваныч тоже неплохо порыбачил.

После ужина, попивая чаек, они говорили о том, что в древности человек молился силам природы, думая, что неким образом можно их контролировать. И возник вопрос о колдовстве, магии и суевериях. Люди, даже верующие прибегают к помощи колдунов, гадалок и экстрасенсов, а те используют церковные предметы и тем заманивают к себе людей.

— Как относится Церковь к тем «верующим», которые занимаются гаданием и ходят к экстрасенсам? — так сформулировал свой вопрос Букин. А Иван Иваныч начал рассказывать, отвечая на вопрос.

— В самом вопросе, слово «верующие» надо взять в кавычки. Можно усомниться в их верности Церкви. Отсюда и становится ясным и ответ. Но чтобы основать всё на четких доводах, нужно рассказать о колдунах и гадателях и прочих, и тогда всё будет вразумительным и понятным.

Все виды колдовства, чародейства и подобных, типа, магии и суеверий, строятся на вере древних народов и некоторых современных людей (в джунглях Африки, например, или индейцев на Амазонке) в то, что природные силы можно направлять к достижению своих желанных целей.

Магией и колдовством занимаются люди (чаще женщины — ведьмы) обладающие некими личными способностями навязывать свою волю. Им известны магические формулы призывания нечистых духов и обряды и действия. Они передают из поколения в поколение, подыскивая людей склонных к общению с духами.

В любом случае, магия настолько же стара, насколько стар сам мир. Она наблюдалась в самых разных видах в истории всех народов с глубокой древности. Но ничего общего с религией у магии нет.

Магия употреблялась как во благо, так и на зло людям. Религия выражает свободное стремление человека в почитании Бога. Магия есть человеческое изобретение, в то время как религия имеет характер Откровения. Цели и методы религии и магии — разные.

Магические цели — не имеют благоприятное действие для всех людей, — они всегда служат для чьих-то личных корыстных интересов.

В магии содержатся строгие правила, которые изучаются как научные дисциплины, и религиозных понятий в них нет. Таких, как Любовь, например. Эти правила магии ближе всего к бесовским явлениям. Существуют два вида магии: белая и черная. У них разные методы, но источник один, все от бесов. «Если бес всё время будет обманывать, ему верить не будут», — так говорили святые отцы. И бесы тоже говорят правду, и бесы исполняют желания людей, вылечивают болезни, чтобы заманить в свои сети.

Истинная вера не терпит и не сочувствует никаким проявлениям магии, гадания и суеверия, всё это — грех. Христианство исключает всякую связь с магией. Колдуны используют священные предметы: кресты, иконы, святую воду, свечи и т. д. Только верующие должны твердо знать: ни Бога и ничего божественного в магии нет.

Глубина кризиса как экономического, так и политического напрямую соответствует степени развития отдельных видов магии: предсказаний судеб, гаданий, появление «спасателей» и всего того, что с легкостью влияет на сознание доверчивых людей. Разные колдуны, «целители», биоэнергетические умельцы появляются ныне в необычайном множестве. А народ, не наставленный, как следует в своей вере, становится легкой добычей лжецов.

Человеку вообще присуща такая особенность: чем вещь таинственней, тем она притягательней. Оттого люди начинают восхищаться некоторыми фокусами колдунов и безоглядно им доверяют. Им интереснее послушать какую-нибудь деревенскую бабку (типа Ванги), а не священника в Церкви, Епископа или Патриарха. К сожалению, за свое легковерие приходится дорого платить и не столько материальными потерями, но, чаще всего, непоправимым вредом, нанесенным душе.

И в Ветхом Завете написано осуждение всякой магии: суд был строгим: «Ворожеи не оставляй в живых» — (Исход 22: 18), так написано.

По канонам Церкви тоже предусматривается наказание за обращение с магией и с гадалками: правило 83 святого Василия Великого осуждает на шестилетнее отлучение от Причастия и покаяние ежедневное. А приверженцев, самих магов — полное отлучение от Церкви и покаяние на протяжении всей жизни, а Причастие таковым дозволено только перед смертью (61-й канон Лаодикийского Собора).

Такова позиция Церкви. Но сегодня, к сожалению, царит недопустимая толерантность. Это свидетельствует о недостаточном понимании сути и опасности магии со стороны самого некоторого священства, а также и со стороны паствы, верующих. Ослабла ревность за чистоту веры Православной!

— Вот и вот, — согласился Букин. — Может поэтому я еще всё неверующий. А то — по закону все правильно всегда. А как у нас законы соблюдают. Все нарушают.

— Да. Конечно, — и Иван Иваныч чем-то расстроился.

Уснули они в эту ночь под серым небом теплой летней ночи, обдуваемые легким ветерком, освещенные небольшими язычками пламени потухающего костра.

Конец