Все к лучшему

Вахид Чеменли

В книге собраны прозаические миниатюры автора. Они как бы отражают жизненный опыт автора. В текстах присутствует настоящий восточный колорит.

УРОК НА ЛОНЕ ПРИРОДЫ

Ранняя осень…

После скоротечных, беззаботных летних каникул — опять в школу.

Наша школа находилась в трех километрах от дома, в соседней деревне с интересным названием — Боюк кишлак — значит, Большой кишлак, и каждый день мы пешком совершали этот длинный путь до школы и обратно.

Большой кишлак был своего рода культурным центром нашего села Чеменли.

Клуб, школа, почта, сельсовет, больница, — одним словом все достопримечательности находились в Боюк кишлаке.

Вокруг деревни были сплошные луга, виноградники, хлопковые поля. Наша деревня Сары Гусейнли ни капли не уступала по красоте деревне Боюк Кишлак, — те же самые луга, виноградники и хлопковые поля, — но, все — таки, Боюк кишлак, это Боюк кишлак, и ничего с этим не поделаешь.

Учился я в четвертом классе, во вторую смену. Это значит, в полпервого, за час до занятий, выходил из дома, по пути звал товарища Мехмана, и мы вдвоем отправлялись в школу.

Тропинка в школу проходила мимо маленького, красивого леса.

На высоких деревьях висели спелые виноградные грозди.

Сладкий как мед, сок тек из треснутых от жары, кислых гранатов.

А плоды инжира… — плоды инжира, наполовину съеденные шальными воробьями…

В сентябре у нас еще жарко. Когда мы с товарищем зашли в лес, буквально замерли.

Нас окутал холодок леса. Начали бегать и прыгать в тени высоких деревьев, пугая ящериц и лягушек около маленького ручейка.

Как не хотелось идти в школу…

В памяти еще сохранялись воспоминания о волшебных днях летних каникул.

Мехман почувствовал, что творится в моей душе и, хитро улыбаясь, предложил, — Давай, не пойдем в школу, до вечера будем наслаждаться прохладой в тени, лазить по деревьям. Съедим гранаты, виноград и инжир, поиграем у ручейка. Оглянулся вокруг, — красота — то какая! Даже грех пойти в школу. Поддавался соблазну не сразу. А что? Я был образцовым учеником, и так просто пропустить уроки, — никогда. Мехман меня долго уговаривал. Наконец, я согласился, но с одним условием:

— Мы сначала сделаем уроки, а потом будем предаваться играм.

Мехман согласился.

Мы зашли вглубь леса, и уселись на прохладной траве, от которой веяло ароматом. Достали книги и тетради.

Мехман считал, что урок на лоне природы будет длиться недолго, и быстро сталь переписывать предполагаемые в школе на сегодняшний день задачи. Мне не понравился, как он быстро пишет, и я стал исправлять его ошибки.

Он оторвал исправленный лист и стал заново писать. Я тоже достал ручки и тетрадь и, положив на колени, стал делать уроки.

Решение задач заняло довольно долгое время, и я так занялся уроком, что даже забыл об окружавшей меня красоте.

Мехман переписывал неохотно. Он хотел играть. Его мысли были на ветках украшенного виноградными гроздями дерева, и он допускал ошибки. А я, как придирчивый учитель, исправлял его, призывая быть внимательным. Наконец мы, с горем пополам, сделали арифметику. Он радостно вскочил с места, положив тетрадь в сумку, и, окрыленный свободой, подбежал к соблазнительно висевшим гранатам, но мой голос прижал его обратно к земле:

— Куда ты, а родная речь?

Это для Мехмана был громом среди ясного Чеменлинского неба. Он, молча вернулся обратно, поднял сумку с земли и направился в сторону тропинки.

— Куда ты? Подожди! Мы еще не закончили!

— Куда — куда, — В школу! Лучше на уроке сидеть, чем с тобой здесь…

Теперь я с досадой оглянулся вокруг, чувствуя, что остаток инжира съедят уже другие дети, а может быть воробьи, любящие полакомится вкусными плодами, я, глубоко вздохнув, положил тетрадь в сумку и побежал за ним.

Госпожа Эре Тиа любезно отредактировала текст миниатюры.Сердечно благодарю.