Дорогой, я стала ведьмой в эту пятницу!

Арина Холина

Что делать, если мужчина предлагает женщине богатство, карьеру, славу и любовь? Удержаться трудно – кто в наше время не хочет быть лучше других? Три амбициозные, привлекательные, но одинокие и не слишком удачливые подруги неожиданно знакомятся с замечательными мужчинами, которые отчего-то начинают устраивать их жизнь. Каждую ожидает известность, фантастические гонорары, пылкие чувства самого милого, сексуального и щедрого любовника. Жизнь похожа на сказку! Но подруги забывают, что сказки бывают не только с хорошим концом…

Глава 1

Пять лет назад Варя открыла дверь женской комнаты в клубе «Студия» и наткнулась на девицу, которая стояла, привалившись спиной к двери кабинки — в одной руке сигарета, в другой стакан, на плече две женские сумки.

— Что?! — рявкнула девица в ответ на удивленный взгляд.

Варя пожала плечами, отвернулась и протиснулась в свободный туалет.

— Если ты немедленно не выкинешь этого подонка из головы, я прямо сейчас пилкой для ногтей сделаю тебе лоботомию! — завопила развязная девица.

В кабинке кто-то тихо всхлипнул. Девица шмякнула кулаком по двери.

— Ты меня слышишь? Или мне выломать дверь?

— Слы… — всхип, — шу… — промямлил за дверью девичий голосок. — Но… Я так его любила-аа!.. А-аа!..

Из-за стены, отделявшей Варю от убежища девушки, понеслись вопли, рыдания и стоны.

— Что-то случилось? — спросила сердобольная Варя, когда вышла из туалета, у девицы со стаканом и двумя сумками.

Она до сих пор не могла объяснить, почему тогда полезла не в свое дело, как решилась обратиться к этой грубиянке, но вопреки здравому смыслу Варя сделала это и в итоге получила двух самых любимых подруг.

— Случилось, — ответила девица. — Если так интересно, я скажу, в чем дело. Ее парень… — она ткнула стаканом в сторону кабинки, где укрывалась ее приятельница, — пропал на неделю. На седьмой день позвонила какая-то шлюха и потребовала, чтобы Маша… Она — Маша. — Стакан снова взметнулся и чуть не столкнулся с дверью. — Я, кстати, Лиза.

— Варя, — представилась Варя.

— Маша, поздоровайся с тетей! — велела Лиза.

— Привет, — пискнула Маша.

— Так вот, — продолжила Лиза. — Эта мерзавка потребовала, чтобы Маша уложила его вещи. Мистер Шустрый Член притащился, упал на колени и попросил… произношу по слогам: по-тер-петь! Сказал: «Ах, дорогая, я так тебя люблю, в моей душе одна ты, пожалуйста, потерпи, пока я не сотру член об эту похотливую самку, а потом я снова удостою тебя такого неземного блаженства, как секс со мной и моим непоседливым другом, который мешает мне ходить, лишь только в поле зрения попадается дешевка с сиськами, как дыни!» Выходи немедленно, иначе скажу охране, что ты нюхаешь кокаин! — завопила она Маше.

— Мы встречались три года! — крикнула невидимая Маша.

— Да я за три года вышла замуж, развелась, еще раз вышла замуж и опять развелась! — парировала Лиза. — Встречались! Ха-ха-ха! У тебя есть мужчина? — обратилась она к Варе.

Неделю назад Варя рассталась с молодым человеком, который понимал совместную жизнь так: Варя кормит, готовит, убирает, стирает — за свой счет, разумеется, а он ложится в шесть утра, спит до трех, слушает музыку, читает, роется в Интернете и презирает то, чем занимается Варя. Варя писала сценарии для сериалов — молодой человек называл эту работу поденщиной, но усердно проедал гонорар за двадцатисерийный фильм «Ложные чувства». Через месяц Варя депортировала молодого человека в Бутово — к его маме, бабушке и трем вонючим кошкам.

— Ну… — смутилась Варя. — Был. Не понимаю, что я в нем нашла, — полное ничтожество…

Дверь скрипнула — из кабинки выползла зареванная девушка с размазанной по лицу тушью. У нее были светло-русые волосы с рыжим отливом, тонкие черты лица, светло-карие глаза и стройная фигура.

— Ой, ты похожа на невесту Чаки, — вздохнула Лиза. — Умывайся давай.

Маша послушно смыла косметику, причесалась, припудрилась, убрала волосы в хвост.

— Значит, так, — заявила Лиза, залпом допив коктейль. — Едем отсюда в тихое место, где мы можем спокойно пообщаться на тему «Мужчины — мерзкие подонки, которые заслуживают кастрации».

Варя попыталась вежливо улизнуть, но Лиза резко окликнула ее:

— Э-ээ! Ты куда это? Мы свидетелей не оставляем. Едешь с нами.

* * *

— Неделю у нас был секс, секс, секс и еще раз двадцать секс! — жаловалась Варя. — Потом выяснилось, что он очень устает, пока едет из своего Бутова…

— Как ты вообще могла связаться с парнем из Бутова?! — возмутилась Лиза.

— Слушай, я как-то не думала о том, что мужчину выбирают по территориальному признаку… — Варя всплеснула руками.

— Зря, — строго ответила Лиза. — Никаких Бутово, мало того — никаких москвичей в первом поколении. Только третий помет, в пределах Садового кольца, и только при условии, что ни его родители, ни тем более прародители не жили в коммуналке.

— Это еще почему? — удивилась Варя.

— Послушай-послушай, — усмехнулась Маша. — Тянет на Нобелевскую премию в области сексуальных отношений.

— Значит, так. — Лиза отмахнулась от Маши. — Если его прадедушка был одним из тех, кто во время революции приехал в столицу, вселился к какому-нибудь бывшему профессору, грабил награбленное, писал мимо унитаза, то какой у него мог получиться внук? Такой же мародер? Ты вот что сделаешь, если в твою квартиру поселят какого-нибудь чмошника, который будет есть из твоих тарелок, пить из твоих чашек, и каждый вечер на твоей кухне станут жрать ханку пять-шесть Шариковых? Выйдешь замуж за одного из них? Ты уверена, что из их внуков получатся достойные люди?

— Ой, — вздохнула Варя. — Но в коммуналках жили ведь не только мародеры. Довлатов жил в коммуналке. И Булгаков, между прочим.

— Именно поэтому, прежде чем начинать отношения, я выясняю происхождение. — Лиза потянулась к сигаретам. — А Довлатов, кстати, пил, жил бедно, и, судя по книгам, у него были непростые отношения с женой, которая страдала от неустроенности. Также говорят, что он был совершенно невыносим. А Булгаков не выдержал и умер.

— Ты два раза разводилась, — буркнула Маша. — Сильно тебе помогла твоя евгеника?

— По крайней мере, я разводилась с приличными, культурными мужьями! А не с какими-нибудь бармалеями, после которых можно недосчитаться серебряных ложек! Вот твой альфонс из Бутова, как туда попал? Наверное, жил в центре, а потом их разменяли и отселили к черту на куличики? — Лиза бросилась на Варю.

— В общем, да, — мужественно призналась Варя. — Но, по-моему, ты все-таки не права.

— Для себя я права. Мне так удобно. Это моя жизнь, — надулась Лиза. — Не хочу якшаться с хамами и неудачниками.

— Первый муж оставил Лизе дом в Переделкине, второй — пожизненное содержание, — заметила Маша.

— А ты говоришь, моя теория не работает! — расхохоталась Лиза.

— Ты, кстати, не дала Варе договорить, — укорила ее Маша.

— Ну, сначала был секс, — продолжила Варя. — А потом он переехал ко мне и вообще перестал шевелиться. Ел, пил, страдал, жаловался на творческий кризис…

— Чем он занимался? — поинтересовалась Маша.

— Журналистикой, — вздохнула Варя. — Внештатно. Писал рецензии на книги. Вроде как. В общем, полный бред. Иногда сочинял стихи. Жуткие.

— Фу! — вздрогнула Лиза.

— Не знаю, как я с ним связалась. — Варя пожала плечами. — Просто я писала сценарий, очень нервничала, личной жизни вообще не было, а тут он со своим секс-марафоном…

— Девушка! — закричала Лиза официантке. — Мы когда-нибудь увидим меню?

* * *

Лиза начала работать от скуки. Ее третьему мужу принадлежало издательское дело; Лиза пробовала писать, но для этого пришлось слишком долго сидеть задницей на стуле и ломать глаза об экран ноутбука. Тогда она купила фотокамеру и таскала ее на все светские сборища — светская хроника в двух глянцевых журналах, четырех газетах и трех еженедельниках (собственность мужа) публиковала только ее фотографии. Потом Лиза переключилась на моду: к удивлению мужа, она делала необычные, интересные и шокирующие фотографии.

— Значит, так, — распоряжалась она. — Все идут в туалет, снимают трусы, брызгают на себя водой, а потом уже надевают одежду. Без трусов. Секса мало.

Модели в белых летних нарядах, прилипших к бедрам, выходили более чем сексуально, а когда Лиза повадилась вместо манекенщиц нанимать стриптизерш, читатели завизжали от восторга. В отличие, кстати, от рекламодателей, которые постоянно ворчали, что их товар неправильно позиционируется. Поэтому Лиза хоть и была знаменита, но в узком кругу, и работа ей перепадала от случая к случаю. Но это Лизу не смущало — ей нравилось, как она говорила, быть в андерграунде, к тому же муж удовлетворял все ее прихоти.

— Понимаешь, — говорила Маша Варе. — Ей даже в голову не приходит, что у нее что-то может не получиться. Я ей по-хорошему завидую. Она придумывает себе всякие теории вроде мужчин из коммуналки, и почему-то у нее все выходит. Третий раз вышла замуж, всю жизнь баклуши била, а тут вдруг принялась работать, и сразу же все получилось… А внешность?!

Лиза была красавица. Огромные ярко-голубые глаза, полные, как у Софи Лорен, губы, фарфоровая кожа, высокие скулы, аккуратный круглый подбородок, светлые волосы — казалось, невозможно быть такой красивой и совершенной. К тому же она была высокой — метр семьдесят пять, с полной грудью, и единственное, что немного портило ее фигуру, — широкие бедра, но Лиза и это считала достоинством.

Маша познакомилась с Лизой в магазине. Она получила зарплату за первый месяц работы в качестве заместителя коммерческого директора на радио и собиралась усовершенствовать свой внешний вид. Когда она остановила выбор на сером костюме из буклированной шерсти и темно-синей блузке в горошек, какая-то девушка в собольей шубе подошла к ней и сказала:

— Если вы это купите, я задушу вас собственными руками.

Они три часа провели в магазинах, и за это время Маша навсегда вычеркнула из жизни строгие деловые костюмы, туфли на низком каблуке и серо-коричневую гамму.

— Машка потрясающая, — с нежностью уверяла Варю Лиза. — Она такая целеустремленная… Она точно знает, что хорошо, что — плохо. И никогда не пойдет против своих убеждений. Поэтому она единственный человек, которого я уважаю.

У Маши когда-то был муж — они жили три года. Потом муж занял должность продюсера развлекательных программ на молодежном ТВ и заявил Маше, что, раз уж она зарабатывает меньше, будет справедливо, если свои деньги он станет тратить на себя. Потому что ему хочется ощутить свои достижения, а не покупать Маше вещи, которые она когда-нибудь потом сама себе купит. Он в нее верит, но просто не хочет ее испортить, не хочет, чтобы она чувствовала себя обязанной. А вскоре нашлась женщина, достойная его. С Машей ведь невозможно появляться в обществе: она выглядит как бедная родственница и честно краснеет, встретившись с Ильей Лагутенко.

Маша благородно вывезла свои вещи, а потом дозвонилась в прямой эфир молодежного канала и сказала, что хочет передать привет бывшему мужу, продюсеру развлекательных программ, мерзавцу, импотенту и просто засранцу.

Вышел скандал, но Маша предусмотрительно уехала в Гоа, где провела полгода в размышлениях о жизни и о мужчинах.

* * *

— Лара Крофт, — сказала Лиза.

— Один в один, — подтвердила Маша.

Они стояли в примерочной и смотрели на отражение Вари в шортах цвета хаки и белой майке. Смуглая кожа, карие глаза с длинными ресницами, мускулистое тело, каштановые волосы ниже лопаток.

Лиза, признанный в их узком кругу эксперт по одежде, повела всех на весенний шоппинг.

— Разве вас одних отпустишь? — ворчала она, пока они пробирались сквозь затор на Ленинском проспекте. — Эта… — она кивнула в сторону Маши, — тут же нарядится в какую-нибудь хламиду, а ты, Варя, прекрасно одеваешься, только не в своем стиле.

Они дружили уже пять лет. Лиза участвовала в фотобиеннале и продала все работы англичанам, Маша купила квартиру, Варя из неизвестной сценаристки превратилась в известную, но личная жизнь у всех троих разваливалась. Лиза балансировала на грани развода, муж второй месяц намекал: если они тихо и мирно разведутся, он купит ей загородный дом. Маша год назад рассталась с молодым человеком и чуть было не завела кошку — подруги отговорили, убедив ее в том, что от одиночества кошек заводят женщины, поставившие крест на сексе и мечтах найти единственного и неповторимого. Варя едва выбралась из запутанных отношений с мужчиной, который через полгода признался, что женат, а потом выяснилось, что женат он не был, но они опять не расстались, пока Лиза не увезла Варю к себе и не убедила ее в том, что она все еще молода, красива, талантлива, даже несмотря на то, что мужчины этого не понимают и не ценят.

— А может, мы просто не хотим быть с кем-то? — предположила Варя.

Несмотря на то что календарь показывал март, на улице было холодно, шел снег, дул гадкий, ледяной ветер, и уже казалось, нет никакой надежды, что весна когда-нибудь наступит.

— То есть? — лениво спросила Лиза.

Они сидели у нее в доме, уставившись во французское окно на сугробы.

— Ну, если мы не можем удержать ни одного мужчину, может, нам это пока не нужно?

— Мне нужно, — буркнула Маша.

— Так в чем же дело?! — воскликнула Варя.

— Дело в том, что при всем моем большом желании найти себе пару… — Маша заговорила так, словно объясняла генеральному директору радиостанции, почему годовой рост доходов от рекламы не соответствует его ожиданиям, — меня действительно не устраивают те мужчины, с которыми я встречалась. Непреодолимые разногласия.

— О чем мы говорим, если все вокруг разводятся! — воскликнула Лиза.

— Кстати, да, — согласилась Маша. — Я много раз могла выйти замуж — надо было стать не такой придирчивой, пойти на компромисс, пожертвовать чем-то ради чего-то… Но в моей жизни не было ни одного мужчины, ради которого мне хотелось чем-то жертвовать.

— Я три раза ходила замуж, и что? — Лиза пожала плечами.

— Ты же еще замужем, — изумилась Варя.

— Суд послезавтра, — вздохнула Лиза. — Собственно, это прощальная вечеринка в этом доме. Завтра соберу остатки вещей — и домой… Блин, он такой милый, что даже жалко как-то. Такой воспитанный и начитанный… Чудо, а не мужик.

— Зачем же ты разводишься? — поддела Маша.

— Не хватает чего-то. — Лиза пощелкала пальцами. — У меня еще ни разу не было так, чтобы влюбиться и забыть обо всем на свете.

— Ну, конечно, ты ведь все планируешь — родословная, доходы, расходы, культурные увлечения… — хихикнула Варя. — Тут уж не до романтики.

— Может, я бы изменила точку зрения, если бы простой официант заставил мое сердце биться быстрее, но такого пока еще не случилось, — отрезала Лиза. — Кстати, у меня был один официант — он пригласил меня на фильм «Я, снова я и Ирэн» и ржал так, что соседи то и дело оборачивались. А потом купил мне в палатке кофе «три в одном» и занял денег на такси. Простите, но этот кофе отравил мою любовь.

— Я понимаю, что хочет сказать Лиза, — вмешалась Маша. — Мне тоже постоянно чего-то не хватает. Сначала есть секс, а когда секс заканчивается, то ничего не остается. Вылезает всякая дрянь по мелочи, и ты понимаешь, что ничего, собственно, и не было, кроме кратковременной гормональной бури.

— Давайте устроим танцы. — Лиза вскочила и бросилась к CD-проигрывателю. — Ну их, мужчин. Быстро переодеваемся и оттопыриваемся.

Они побежали наверх, в Лизину спальню, нацепили самые блестящие, короткие и провокационные платья, которые только нашлись в гардеробе, накрасились, начесали челки, поставили Бонни Тайлер (которую Маша, пока была трезвая, называла певицей для домохозяек) и устроили в безразмерной гостиной «лихорадку субботнего вечера».

* * *

Спустя десять дней Варя сдала последнюю серию, купила билет до Ко Пангана, Лиза познакомилась с новым парнем — таинственным Федором, а Маша купила «Ниссан Микра».

После того как они все это бурно отметили, Варю слегка мутило, но на то она и рассчитывала. В самолете лучше спать, чем бодрствовать, — лететь все-таки пять часов.

Лиза вчера весь вечер зудела о своем новом друге — прорвалась вслед за Варей в туалет и пытала ее рассказами о том, как ей хочется возвращаться к кому-то, как надоело включать в пустой квартире свет, ложиться в слишком большую кровать…

Маша же набралась сверх обычного и познакомилась со всеми одинокими мужчинами, причем каждому через пять минут говорила следующее: «Я ищу мужа. Так что, если у вас несерьезные намерения, лучше нам прямо сейчас расстаться».

— Маш, что ты мелешь? — Варя зажала ее в углу и попыталась образумить.

— А что? — сопротивлялась Маша, с трудом фокусируя на ней взгляд. — Все так на самом деле думают. Надоело притворяться!

Варя приняла аспирин, пристегнула ремень и отключилась до самого Бангкока.

* * *

На острове, шлепая за служащим отеля по белому песку, Варя еще на ходу, с несессером в руках начала отдыхать. Пряный воздух, прозрачное море, яркая зелень и тишина пьянили. Она предвкушала три недели в полном, восхитительном одиночестве — от волнения даже засосало под ложечкой. Это было прекрасно. Никаких разговоров. Никаких мыслей. Никаких вечеринок, мужчин и проблем.

Ура!

Ей хотелось упасть на песок и болтать руками-ногами, хотелось, высоко поднимая колени, бежать по воде и нелепо бултыхнуться с разбега, хотелось вопить и визжать, но она боялась напугать худенького тайца и отложила увеселительную программу на потом.

Ее бунгало было крайним. Она не пожалела денег на самый дорогой отель, в котором останавливалось мало народу, но главное — бунгало располагались на порядочном расстоянии друг от друга.

Домик был отличный — со сдержанным восточным дизайном, просторной ванной, огромным телевизором и большой верандой.

Таец что-то пробормотал насчет обслуживания в номере, получил чаевые и ушел, пожелав хорошего отдыха.

Варя вышла на веранду, вдохнула воздух, осмотрелась, а потом все-таки разбежалась и плюхнулась в воду — прямо в одежде и сандалиях.

«Это счастье! — думала, барахтаясь у берега, она. — Счастье!»

Выбравшись из воды, стянула одежду и бросилась в море голой — чтобы всей кожей впитать теплую соленую воду. Вода обласкала — тело казалось легким, воздушным и свежим, словно не было ночного пьянства, самолета и отвратительного переезда из столицы на остров.

«Три недели — я, только я и я, — восторгалась Варя, сидя на песке и обсыхая на ветру. — Ура!»