Купание железного коня. Степные рассказы

Александр Николаевич Филатов-Тоцкий

«Купание железного коня» – очередная книга прозы оренбуржца Александра Филатова. Автор известен и как поэт – его сборники стихов выходили в Челябинске, Калуге и Оренбурге. Лауреат конкурса им. Валериана Правдухина.

Любви, представьте, не ждала

Очень маленькая повесть

Вчера Валентина Сергеевна влюбилась. Она поняла это по дороге из библиотеки домой. Шла себе тихо по свежему снежку, заглянула, не помнит как в магазин, купила чего-то, как бы во сне, для ужина и потом не смогла вспомнить, как оказалась на порожке собственного дома.

Тонкий месяц и яркая звёздочка при нём словно заворожили её — Валентина всё стояла и смотрела в зеленоватое небо. И никак не могла сосредоточиться.

Месяц и звёздочка — самые яркие на небесном поле. Связаны незримой ниточкой: то сходятся, то расходятся, ну, как люди прямо… И подсказывают всем, что в нашем мире везде так: разлука живёт ожиданием встречи, а встреча заканчивается обязательной разлукой. Не бывает по-другому у тех, кто живёт, кто движется в этом мире… И память подчиняется этому закону — то забудется всё, то вспомнится, когда звёздочка встретится с месяцем…

Нет, Валентина Сергеевна склерозом не страдала, да и ничем не болела так, чтобы память терять. Но со вчерашнего дня ни о чём серьёзно не могла долго думать, а вот о ком — могла…

Он появился внезапно. Нет, сначала он разок-другой заходил в библиотеку, что-то искал на полках среди книг, потом полистал газетные подшивки, взял для чтения какую-то ветхую книгу и ушёл. Его тогда обслужила Люба. И второй раз с ним общалась тоже Люба.

Вот и Валентина Сергеевна обратила внимание на это редкое явление по нынешним временам — на нового читателя с хорошими намерениями. Мужчина в годах, солидного возраста. А каков он из себя по характеру — не разобралась, слишком мало его наблюдала.

Но вчера — как гром среди ясного неба, она встретилась с ним лицом к лицу, и кого-то припомнила, почти узнала. Нет, ни имя, ни фамилия в читательском билете ничего ей не сказали. Только что-то знакомое проявилось и мелькнуло в сознании, когда он заговорил. Минутная беседа мало что дала, лишь только зацепила своей загадочностью.

Однако Валентина Сергеевна увидела в нём самое основное — интеллигентного человека с большим жизненным опытом, одетого ладно, по-городскому. Очень даже симпатичный, опрятный. И он мельком так посмотрел на неё, что стало ясно — читатель этот был одиноким и холостым. Как она это поняла, неизвестно. Но решила однозначно — человек хороший!

Он оказался ещё и скромным. Получив свои книги, простился и ушёл. А в голове Валентины Сергеевны что-то спуталось, она вдруг стала рассеянной. И задержавшись у широкого окна, что-то очень важное в своём прошлом пыталась вспомнить…

Как давно это было! Так давно, что уже кажется нереальным событием или фактом из какой-то чужой жизни…

Событие восстанавливалось туго. Валя и Лида работали на совхозном току — помогали подрабатывать обильное зерно нового урожая. Валя и Лида были девчонками пятнадцати лет, обе весёлые, обе красивые, учились вместе и во временном женском общежитии жили вместе. Поэтому и вечера проводили вместе — на площадке у местного клуба, где молодёжь, как правило, танцевала под магнитофон «Романтик». Иногда девушки прохаживались туда-сюда вдоль посёлка, иногда ходили купаться на пруд.

Заметные девчонки, было в них что-то свежее и в одежде, и в образе — одевались более-менее модно и спортивно, песни пели современные, а на ребят смотрели пока ещё сквозь пальцы, как бы пристреливаясь, как сказала бы сейчас напарница по библиотеке Люба.

И тут появились в посёлке двое новых парней — Володя и Коля. Оба из Оренбурга — будущие железнодорожные механики. Они тоже прибыли на так называемую практику. Управляющий отделением долго не думал — тут же определил их шоферить, ведь на первом курсе мальчики изучали автомобильное дело. И весомый мотив был — отделение завалено урожаем — пшеницей, просом, кукурузой на силос. Надо было спасать свалившееся богатство, вывозить его с полей, а вот шоферов не хватало.

Иван Васильевич вызвал шофёра из второй бригады и поставил ему задачу:

— Думаю, из тебя, Петя, хороший наставник получится. Короче, сегодня к обеду эти молодцы должны шоферить, и не только руль крутить, но и зерно вывозить с поля. Понял?

— Понял. Чего не понять, пошли, пацаны…

Обрывок этой беседы и услышала случайно Валентина. «О, будущие шофера и механики будут — это интересно. Это у нас на селе приветствуется. Кому-то повезёт…» — подумала и вышла из конторы.

Честно сказать, парней в посёлке действительно не хватало: местных — по пальцам сосчитать, приезжих тоже маловато. Ждали военных водителей и шоферов из самого Ленинграда. Девчонок — хоть отбавляй, молодых женщин — тоже. Но пока была такая обстановка, что пары не складывались. И, видимо, поэтому одна из студенток финтехникума вовсю кружилась с командированным шофёром, который был её в два раза старше. А куда молодости деваться?

Работа на току была не интересной. Не было такого энтузиазма, какой изображали на картинах колхозно-совхозной тематики наши художники. Но труд этот был очень необходим — совхозу, району, области, стране и самим себе. Это понимают все сельские жители. Понимали и девчонки, и поэтому не стонали, не охали, не кручинились и не жаловались, а шустро и добросовестно делали полезную работу, изредка отдыхая в тенёчке и переговариваясь для бодрости духа.

После сытного обеда можно было немного поспать. А потом всегда приходила на ум одна и та же мысль, каким будет вечер? «Что сегодня, кино привезут или просто будем песни петь, или опять купаться пойдём?» — такие рассуждения овладевали работницами. Мечтания подогревали тот азарт, с которыми девушки заканчивали смену.

И вот он — долгожданный вечер! Как спустя несколько лет призналась Лида, ребята тоже заприметили девчат у конторы — видимо, глянулись, как в деревне говорят. Володя сказал, что парни хотели исполнить такой расклад: Володя будет дружить с Валей, а Коля — «окучивать» Лиду. И в первый же вечер встречи судьба пошла поперёк их желаний: Валя выбрала Колю, а Лида — Володю. Они и не заметили, как это произошло. Но сложилось, как сложилось, и они приняли это.

А Валя долго этого не знала. Каждый день она слышала от Лиды, как бурно развивается их любовь. Лида с Володей действительно чаще и чаще стремились отделиться, уединиться от молодёжи и их общих развлечений. Их видели то за мехтоком, то у ближней рощицы, то на пруду. Лидка бегала счастливая, на ходу словно танцевала, а вот Вале не везло — её знакомый оказался тихим увальнем, добрым, но скучным.

Однажды Володя подвез к пруду с десяток парней и девчат. В кабине у ГАЗа-51 у него были и Валентина, и Лида. Девчонки поражались возможностям начинающих механиков. Их только начали учить, а Володька уже как заправский шофер и работал на машине, и отдыхал уверенно. А вот Николай вначале никак не мог попасть в колею дороги, машина виляла из стороны в сторону. Хорошо, что дороги у нас везде просёлочные, одинаковые во стороны — степь.

…А вот и практике конец. Когда получили расчёт в конторе и прощались на дорогу, некоторые девчонки откровенно рыдали. Парни вели себя сдержанно, но и их охватило волнение — прощались друг с другом, с красивым местом и с памятным летом. Хорохорясь перед девчонками, они настойчиво проводили такую линию: «А не выпить ли нам, братцы, на посошок? Давайте, я к Яковлевне сбегаю…». Ну и выпили вскоре, конечно.

Трудовой семестр закончился, осталось немного времени на свидание с родителями, и — кому куда — в техникумы, в училища. Учёба уже ждала своих героев!

Однако невозможно предусмотреть все жизненные повороты и развороты нашей жизни. Вскоре у Вали умер отец, потом слегла с тяжёлой болезнью мама. Учебу пришлось досрочно оставить, ведь уход за мамой требовал терпения, времени и денег. А ещё хлопоты по дому, со скотиной. Так и получилось, что когда Вале предложили поработать в библиотеке, она охотно согласилась — и малые деньги в хозяйстве были нужны.

Вот уж немало лет односельчане только Валентиной Сергеевной её зовут — уважительно. Не молодая девка давно.

Сватались к ней разные мужики, да неизменными забулдыгами оказывались. Вроде и поживут с тобой недельку, а потом, смотришь, сбежал женишок — привык жить без особых забот, да и дружки закадычные в чайной заждались.

Последний претендент на место мужа не продержался и до вечера. За обедом попросил вина или водки. Валя не отказала, и — началось! Рюмка, вторая, третья, шумок, попытки спеть что-то народное, бредовые речи… Ушёл и не вернулся. Не сложилось. Слава Богу! И этот понял, что в таком прибранном, аккуратном домике, где кругом книги, живописные картины и фотографии чужих людей, ему делать нечего. К тому же, Валентина, как оказалось, спиртное не пила. И полбутылки водки держала почти год. Не хватило претенденту на семейное счастье этой водки — пошёл за другой и провалился! Зато нет худа без добра — от злого виноблудия дом и себя уберегла.

Ничего. Видно на роду ей было написано одной век коротать. Подумала: «Ладно, не мы первые — не мы и последние. Переживём.»

А как-то в Оренбурге встретилась с подружкой Лидочкой и узнала страшные новости: в аварии погибла вся её семья — муж умер, детки погибли. Одна она осталась, умом стала слаба, да и калека. Ой, грехи наши! Больно как! Уравняла их жизнь, только зачем?

…Почти до утра Валентина перебирала в памяти самые яркие события жизни, не совсем осознавая, для чего. И лишь под утро поняла — она точно знала когда-то этого нового читателя. «Спрошу его прямо, кто он?» — решила она.

Однажды этот загадочный мужчина зашёл в библиотеку раньше обычного. Сдал книги, и вдруг открыто заглянул в её глаза. Она чуть не обмерла. Вот когда чего-то ждёшь — ничего не происходит, а только перестала ждать — нате вам! Судьба сподобила — и он заговорил:

— Валя, добрый вечер! Хочу вас пригласить в какое-нибудь хорошее место, но не знаю куда. Давайте поужинаем вместе…

— Добрый! Вообще-то меня все Валентиной Сергеевной зовут. И почему вы решили, что я куда-то пойду с вами? С незнакомым мне человеком?

— Неужели, не помните меня, Валентина Сергеевна?

— Нет, не помню. Долго живу в селе, но вас никогда не видела.

— А я вас видел, знаю и помню.

— И что, вы книги выбрали?

Конец ознакомительного фрагмента.