Те, с которыми я… Станислав Говорухин

Сергей Александрович Соловьев, 2017

Имя Станислава Сергеевича Говорухина известно всем – советский и российский кинорежиссер, актер, сценарист, продюсер, публицист, живописец, политик, общественный деятель. Более полувека в искусстве, еще четверть века – в политике! Книга известного кинорежиссера Сергея Александровича Соловьева, созданная по мотивам его фильма о Станиславе Говорухине из цикла «Те, с которыми я…» для телеканала «Культура», пронизана трепетным отношением к выдающимся современникам, с которыми автора сводила судьба на съемочной площадке и за ее пределами. Его словесные портреты выдающихся мастеров экрана лишены банальных черт, общеизвестных фактов, они согреты неповторимой личностной интонацией автора, который рассказывает о своих коллегах по искусству свободно, раскованно, иронично, но и нежно, с массой ярких деталей и подробностей, известных только ему. Книга дополнена также фильмографией артиста, списком наград и званий.

Сергей Соловьев о Станиславе Говорухине

Именно в эти самые советские времена мы познакомились со Станиславом Сергеевичем Говорухиным. Это были шестидесятые годы прошлого века. Мы оба учились в Институте кинематографии — он на курс старше меня, но мы были еще молодые, студенты. Так вот в эти советские времена существовал такой оазис кинематографической общественности. Смешное слово, но тем не менее кинематографической… кинематографической тусовки, переводя на сегодняшний язык. Дом творчества в подмосковном поселке Болшево. Назывался он просто «Болшево», и в нем, кстати, осуществлялась великая функция знакомства и передачи моральных и духовно-художественных ценностей из поколения в поколение. Там всегда почти жили Юткевич, Райзман, Габрилович — все «патриархи», великие «патриархи» советского кино. И там время от времени запускали нас — молодняк. И молодняк там толкался с большим удовольствием, потому что вечером там всегда показывали совершенно роскошные зарубежные и наши картины, которые были то ли выпущены, то ли не выпущены, то ли украдены, то ли под запретом, то ли вообще… на них как бы и нужно было обучаться…

* * *

И еще находилось время для различного рода дискуссий. Во-первых, межпоколенческих дискуссий и, во-вторых, дискуссий между собой. Причем это дело казалось нам тогда малонужным и малопонятным идиотизмом. Непонятно, для кого все эти дискуссии, но тем не менее в них мы должны были участвовать. Нас туда Союз кинематографистов и посылал для того, чтобы мы участвовали в этих дискуссиях. Но теперь задним умом, задним числом оказывается, что там было сказано очень много полезного, и там же во время этих дискуссий зарождались и связи между нами, и связи внутри этого поколения. Мы же не все были на одном и том же курсе ВГИКа. Нам нужно было знакомиться, нам нужно было знать друг друга, ощущать друг друга, понимать, что мы делаем одно общее дело. Вот такое было «Болшево». В «Болшево» к тому же нас кормили. А конечно, денег ни у кого не было, и это было такое существенное поддержание студенческих штанов. И кормить нас кормили, но не поили, а значит, как бы сам по себе стиль и тон Дома творчества предполагал, что нужно бы в конце трудового дня немножечко или множечко выпить. Были и любители этого дела, были и такие пассивные как бы сострадатели этого… Но тем не менее нужно было чего-то пить. А в «Болшево» ничего не продавалось из питья или продавалось по каким-то таким немыслимым ценам. И нужно было идти в магазин.

День ангела

* * *

Чтобы сходить в магазин из Болшево, нужно было выйти из Дома творчества, пройтись по болшевскому поселку. Причем дело, о котором я хочу рассказать, было зимой. Это было очень приятное путешествие по белоснежному, совершенно белоснежному пространству в общем-то деревенского поселка. Нужно было дойти до деревянного моста, который пересекал небольшую реку, которая была полузамерзшая, но в то же время еще там чернела вода и стояли очень красивые деревья в инее… И дальше еще нужно было за мост пройти, наверное, меньше километра, прийти в болшевское сельпо у вокзала и там отовариться.

* * *

И вот однажды пошли отовариваться на общественные деньги Говорухин и такой совершенно замечательный режиссер Валерий Давидович Рубинчик. Они со Славой Говорухиным учились вместе, дружили, обожали общаться. Валерий Давидович прекрасно играл! Очень был способнейший актер, выдающийся, он и режиссер был превосходный — снял десяток превосходнейших картин. Он у Станислава Сергеевича играл в этюдах… Слава поставил на втором курсе чеховскую «Аптекаршу». Я вот видел совершенно грандиозный отрывок — это шедевр! Это просто настоящий сценический шедевр, один из самых больших сценических шедевров, которые я видел в жизни. И вот там в этом отрывке у Славы играл Валерий Давидович Рубинчик и совершенно грандиозная актриса Ольга Гобзева. Это была такая, как вам сказать, душевная опора всего ВГИКа. Y нее был очень высокий голос, и у нее была такая странная внешность девушки или женщины как бы не отсюда. В жизни она давно ушла в церковь и там служит, и иногда я ее вижу по телевизору… и в ней все это осталось, а тогда, в годы ранней юности, это было совершеннейшее божество. И вот Рубинчик и Оля Гобзева играли у Славы в «Аптекарше».

Конец ознакомительного фрагмента.