Часы королевского астролога

Наталья Солнцева

Алексей Глебов совсем перестал понимать свою жену Магду. Увидев ее ночью возле своей постели с кинжалом в руках, он не выдержал и обратился к Астре Ельцовой, занимающейся частными расследованиями. Астра пыталась понять, в чем заключаются «странности» Магды, и тут случилось не воображаемое, а реальное преступление – задушили женщину, с которой Алексей тайно встречался, желая отомстить жене за холодность. Глебов клянется, что не убивал ее, а вот Магда… Все глубже вникая в суть их непростых взаимоотношений, Астра поняла: разгадку надо искать в прошлом, когда к предкам Магды попали песочные часы личного астролога Екатерины Медичи… Книга также издавалась под названием «Три смерти Коломбины».

Глава 8

Алексей Глебов выглядел усталым и подавленным, но в остальном — безупречно. Он был выше среднего роста, плотного спортивного телосложения, с крупными выразительными чертами лица. Тяжеловатый подбородок и жесткая линия губ говорили об его упрямстве, а смуглый оттенок кожи, темные волосы и глаза, обрамленные густыми ресницами, выдавали примесь восточной крови.

Он ждал Астру в кафе «Миранда» и успел сделать заказ: ей — груши в медовом сиропе и ванильный коктейль, себе — двойной кофе с коньяком.

— Ваша жена — сладкоежка? — улыбнулась она.

— Не совсем… то есть, у нее все зависит от настроения. Может быть, вы хотите что-то другое? Вишневый десерт, например?

— Спасибо. Этого достаточно. — Астра откусила кусочек груши. — О-о! Вкусно. Вы излагайте свою проблему.

Он принужденно улыбнулся и обвел взглядом зал. Интерьер кафе, выдержанный в коричневых тонах, располагал к спокойствию и неторопливости: шоколадного цвета панели на стенах, бежевые шторы и скатерти, такие же чехлы на стульях. Посетителей было мало — две пожилые матроны и семья с сыном-подростком. Паренек явно тяготился присутствием родителей, скучающе озирался и дрыгал длинной тощей ногой. Мать его одергивала.

— Здесь мило… мгм-м… — кашлянул Глебов.

Официантка принесла семье заказ — маленький торт, лимонад и мороженое.

— Как в детском саду! — громко фыркнул подросток.

— А мне чаю, пожалуй, — так же громко и недовольно произнес его отец. — Я не пью воду с газом.

Мамаша приглушенно принялась их воспитывать.

— Зачем они сюда пришли? — хихикнула Астра. — Ритуал, вероятно. Семейная традиция: по выходным водить свое чадо в кондитерскую. А чадо с куда бульшим удовольствием выпило бы пивка со сверстниками!

Ее реплика разрядила обстановку. Глебов с облегчением вздохнул и тоже начал подтрунивать над «традициями» и подростком, который со злостью жевал торт, беря его рукой и намеренно игнорируя ложечку, подсовываемую матерью.

Астра осторожно напомнила ему о сути дела:

— Вы давно знакомы с Бутылкиными?

— Года два. У них заболел ребенок, и я… в общем, это неинтересно. Алина сказала, что вы можете… читать мысли других людей, предвидеть, как они поступят.

— Боюсь, она ввела вас в заблуждение.

— Не скромничайте. Бутылкины поражены вашими способностями. Они были свидетелями того, как вы отыскали убийцу почти безо всяких улик и сумели разоблачить его.

— Мне просто повезло.

— Я не верю в везение, — дернул подбородком Глебов, и его восточные глаза уставились на собеседницу. — Везет профессионалам. Понимаете? Удача — не что иное, как настоящее умение. Со стороны, на взгляд дилетанта, это похоже на чудо.

Астра засмеялась:

— По образованию я — актриса.

— Ну и что? Есть еще и призвание. Дар свыше, если хотите.

— Ладно, уговорили. Как я могу применить свой дар в вашем случае?

Глебов никак не мог переступить черту, преодолеть барьер, не позволяющий ему открыть перед незнакомой женщиной подоплеку его взаимоотношений с женой. Он никогда ни с кем не обсуждал этого и никак не решался начать.

— Я вам заплачу, — уверял он Астру. — Наличными. Вот аванс…

Он достал из кармана конверт с деньгами и положил около ее тарелки.

— Не в моих правилах брать деньги за то, не знаю что.

— Я осведомлен, кто ваш отец и что вы не стеснены в средствах. Но если вы согласитесь, ваши усилия должны быть оплачены.

Астра теряла терпение:

— Что от меня требуется?

— Вы… можете проникнуть в мысли моей жены? — выдавил Глебов. — То есть… возможно, я неправильно выражаюсь… словом, я подозреваю… мне кажется, она хочет меня убить!

Его смуглое лицо потемнело — по-видимому, он так краснел. Ему было ужасно неловко. Ведь эта женщина примет его за труса, который боится собственной супруги. Она наверняка уже хохочет над его малодушием!

— Я не умею читать мысли других людей, — призналась Астра. — Вы будете разочарованы.

— Значит, сделайте то, что умеете.

— Мои методы обычны.

— Все равно, каким способом вы поможете мне разобраться в том, что происходит. Я дошел до опасного предела. Я на грани срыва!

У Глебова пересохло в горле, и он отхлебнул остывшего кофе.

— Почему вы решили, что жена покушается на вашу жизнь? — спросила Астра. — Она вам угрожает?

— Нет…

— Что же тогда?

— Она… изменилась. Стала очень странной. Ее зовут Магда. Мы пятый год женаты, а я все пытаюсь понять ее. Не получается! Я перепробовал и хорошее, и плохое — разное. Магда остается для меня шкатулкой с секретом. Недавно я проснулся от того… — Он запнулся, подбирая слова. — Во сне мне стало не по себе. Я открыл глаза и увидел ее — она стояла над моей постелью с ножом.

— Кухонным?

— Это был итальянский стилет… не важно. Мы купили его в Венеции как сувенир. Собственно, там мы и познакомились — в городе на воде. Нас сразу потянуло друг к другу. Не знаю, что это было — страсть, наваждение, колдовство. Вернувшись в Москву, мы поженились. Ни одного дня с Магдой я не чувствовал себя спокойно. Это как сидеть на бочке с порохом!

— Вы любите ее?

Глебов поежился, словно озяб, и отвел глаза.

— Да, если это можно так назвать. Я до смерти боюсь потерять ее. А она уходит…

— Жена собирается бросить вас?

— Нет, не в том смысле. Она просто… — он глубоко вздохнул. — Между нами растет стена отчуждения. Я не в силах сломать ее, а Магда даже не думает ни о чем подобном.

— Вы спросили ее, зачем она подошла к вам с ножом в руке?

— Конечно. Магда придумала какую-то отговорку… забыл, что именно. Ах да! Сказала, что услышала шум за дверью, испугалась и…

— Какой шум?

— Будто бы кто-то хочет открыть замок и проникнуть в квартиру. Поэтому-де она и взяла нож, вышла из спальни, а по дороге решила разбудить меня. Видели бы вы ее! Это звучало так фальшиво… Магда не умеет притворяться. Но иногда в нее будто дьявол вселяется…

— Вы спите в разных комнатах?

Он мрачно кивнул.

— Вы ей не верите?

— Я уже себе не верю! В ту ночь я подошел к входной двери, посмотрел в глазок: на лестничной площадке никого не было. В нашем доме есть консьерж. Утром, уходя на работу, я спросил его насчет посторонних. Он никого не видел.

— Вряд ли консьерж бодрствовал во время ночного дежурства.

— Я понимаю…

— Да и грабителей это не остановит. У них заготовлены уловки на все случаи.

За окнами стемнело. Официантка включила дополнительное освещение и, виляя бедрами, обтянутыми короткой юбкой, прошествовала мимо их столика. Пожилые дамы заказали новую порцию пирожных и чайник зеленого чая — им уже не было нужды беречь фигуры, и они наслаждались жизнью.

Подросток не сводил глаз с высоко открытых ножек официантки, как, впрочем, и его папаша. Мать семейства побагровела и, не решаясь сделать замечание мужу, что-то раздраженно выговаривала сыну.

— Может быть, вам разъехаться на время? — предложила Астра. — Пожить врозь, отдохнуть друг от друга.

— Что? Не-е-ет! Я очень привязан к Магде. Мне и в голову не приходило уйти от нее или развестись. Нет, это неприемлемый вариант.

Астра попробовала коктейль — в него переложили сахара и ванили.

— Горчит, — сказала она.

— Думаете, я не в своем уме? — по-своему истолковал ее реплику Глебов. — Иногда я и сам склоняюсь к такому выводу. Посоветуете обратиться к психиатру? — начал заводиться он.

— Я ничего такого не говорила.

— Вы не принимаете мои слова всерьез. Но на самом деле наш с Магдой брак катится в бездну. С нами происходит что-то страшное. Она тоже боится!

— Чего? Алексей Дмитриевич…

— Просто Алексей.

— Хорошо. Алексей, а вы не придаете слишком большое значение мелочам?

— Вовсе нет! — взвился он. — Я никогда не был мнительным. Уж если обращаюсь за помощью к чужому человеку, значит, я отчаялся сам справиться с проблемой!

— Простите, но до меня не дошло, в чем заключается проблема.

— Я сам толком не знаю. Чувствую, как вокруг сгущаются тучи. И все! Поэтому и ищу нетрадиционный способ разрешить ситуацию. Магда — она для меня больше, чем женщина, любовница или жена. Она проросла через мою душу и плоть, как бамбук, — насквозь. Знаете, есть такая ужасная пытка, придуманная азиатами? Так вот, мои мучения длятся и длятся, я уже свыкся с ними, и они дают мне наслаждение. Скажете, я мазохист? В некотором роде да. Мы с Магдой нераздельны! Несмотря ни на что. Полагаете, я не пытался избавиться от этого рабства? Еще как пытался! Хотел выбросить ее из сердца, забыть о ее существовании, даже изменял ей. Ничего не помогает. Я даже решил съездить в Венецию, где встретил и полюбил Магду, — побродить по тем местам, пережить все вновь и развеять эту одержимость одной женщиной, убедиться, что то время ушло безвозвратно и унесло с собой прежнее очарование. Не тут-то было! Конечно, я отправился туда, где мы с Магдой впервые увиделись…

— И что? — усмехнулась Астра.

— А ничего! Карнавал закончился, и вообще поездка не удалась. Без Магды «жемчужина Адриатики» потускнела, как ни глупо это звучит. Волшебный город масок превратился в обыкновенный пошлый «Диснейленд» для праздной толпы туристов. Его красота поблекла — проникнутая духом мрачной старины, она произвела отталкивающее впечатление. От каналов несло гнилью, на воде покачивался мусор. Фасады дворцов внизу покрывала плесень. А все это веселье, желтые огни и музыка показались мне пиром во время чумы! — он почему-то понизил голос. — Двух дней хватило, чтобы прийти в неистовство и вернуться.

— Жена знает, что вы ездили в Венецию?

Глебов отрицательно покачал головой.

— Я ей не сказал. Соврал про деловую командировку. Но у меня такое ощущение… как будто она обо всем догадывается.

Астра отодвинула стакан с коктейлем.

— Невозможно пить эту гадость. Закажите мне смородиновый сок.

Он подозвал официантку, дефилировавшую по залу, словно по подиуму, и попросил принести сок и один кофе.

— На какие средства живет ваша жена? — спросила Астра. — Вы совместно владеете бизнесом?

— Фирма «Медиус» оформлена на меня и отца. А у Магды есть собственный счет в банке, она вполне обеспечена.

— Вы ее содержите?

— Да, как и положено мужу. Я придерживаюсь принципа, что добытчик в семье — мужчина. Хотя Магда и без меня ни в чем не нуждается. Она не работает, но родители оставили ей приличный капитал. Они оба погибли в авиакатастрофе: летели на маленьком частном самолете, попали в туман и разбились.

— У них был собственный самолет?

— Нет. Какой-то их друг за границей владел авиакомпанией. Они занимались недвижимостью здесь и за рубежом. Преуспевали. И вдруг такая нелепая смерть. Магда, кажется, до сих пор не оправилась от этого удара.

— Как давно они погибли?

— Лет семь назад. Магде едва исполнилось двадцать два.

— Она единственная наследница?

— Насколько мне известно, да. — Глебов криво усмехнулся. — Так что убивать меня из-за денег ей смысла нет.

— У вас есть дети?

Он помедлил с ответом:

— Мы решили не торопиться. Магда не из той породы женщин, которые мечтают обзавестись детьми. Я тоже не настаиваю. Впрочем, если бы и настаивал — ей все равно. Она поступает, как сама захочет.

— Значит, в случае вашей смерти все имущество и деньги перейдут к вашей жене?

— Половина бизнеса и все, что принадлежит лично мне. Но я уже говорил: ее не интересуют деньги. У нее достаточно средств для безбедного существования.

— А ревность вы исключаете?

Чем больше Астра узнавала Глебова, тем привлекательнее он ей казался. Чувственный, волевой, умный мужчина. Совершенно не похож ни на подкаблучника, ни на сластолюбивого бабника, ни на вздорного, подозрительного и придирчивого ревнивца, ни на психически неуравновешенного субъекта. Вполне нормальный человек с нормальными взглядами на жизнь. Однако вопрос о ревности вызвал на его лице замешательство.

— Когда-то давно Магда в шутку предупредила меня, что, если изменю ей, она меня убьет.

— Она способна на убийство?

— Порой на нее находит помрачение… Наверное, каждый способен убить в определенных обстоятельствах.

Официантка принесла на мельхиоровом подносе сок и кофе. Глебов замолчал, ожидая, пока она отойдет.

— Вы давали жене повод для ревности?

Его восточные глаза опустились, а красивые губы произнесли:

— Разумеется, нет. Я имел близость с другими женщинами, но чисто физическую. И Магда ничего не знает. Она сама толкнула меня на такой шаг! Я пытался… проверить, испытаю ли я с другой партнершей что-либо подобное тому… тому… — Он смешался, взялся за чашку, чуть не пролил кофе и со стуком поставил ее обратно на блюдце. — Это нельзя назвать изменой. Прикасаясь к другим, я думаю только о Магде, потом раскаиваюсь, проклинаю свою зависимость от нее и свою слабость… Словом, вам не понять.

— Вы спали с другими назло жене?

— И да… и нет… С другими! Громко сказано. Было пару эпизодов — пустых, ничего не значащих. Я хотел отомстить Магде, не отдавая себе отчета, за что и почему, а вместо этого сам себе всю обедню испортил. Верите, глаз на нее не мог поднять неделю после того, как… В общем, когда мы начали спать раздельно, я испытал облегчение.

Он все-таки поднес чашку ко рту и, сделав глоток, обжегся. Его лицо исказила гримаса боли — не телесной, а душевной.

— А жена вам… изменяла?

— Н-не знаю, вряд ли… — Глебов словно очнулся от каких-то тяжелых мыслей. — Она нравится мужчинам. Иногда флирт забавляет ее — ничего более.

— Вы уверены?

— Как можно быть в чем-то уверенным? Я никогда не опускался до слежки. Это низость! Магда бы не простила. Я ее не контролирую, если вы это имеете в виду. И она меня тоже…. надеюсь.

Астра была в растерянности. С одной стороны, Глебов чего-то недоговаривал, с другой — она успела заинтересоваться его историей. Не хватало ниточки, за которую можно ухватиться и размотать этот клубок противоречий: любовь, страх, тайна.

— Как фамилия родителей Магды?

— Левашовы. Руфина и Филипп. В свое время о них много говорили в связи с трагической гибелью. Потом все утихло.

— Это действительно был несчастный случай?

— Велось следствие… Да, Левашовы и их заграничный приятель стали жертвами тумана и скалистой местности. Самолетом управлял сам хозяин, видимо, переоценил себя как пилота.

— Опытные пилоты тоже разбиваются.

— Вы правы.

Пожилые дамы, объевшись пирожными, шумно поднялись из-за стола.

— Эй, милая! — крикнула одна из них официантке. — Неси-ка счет!

Они рассчитывались стоя, посмеиваясь друг над другом.

— Сдачи не надо…

— Вы говорите, Магда странная. В чем это выражается? — спросила Астра.

— В тысяче мелочей. В манере одеваться, в ничегонеделании, которое вдруг сменяется бурным «музыкальным» или «выставочным» периодом — тогда Магда таскает меня по всем подряд концертам и вернисажам. Ею овладевает какая-то лихорадочная жажда впечатлений. Насытившись, она погружается в одиночество: может неделями сидеть дома, не жалуясь на скуку — притом, что не смотрит телевизор и не читает. Она испытывает страх перед темнотой и тем не менее обожает ночь. Боится, что на нее кто-нибудь нападет, и гуляет в уединенных уголках парка. Добиться от нее каких-либо объяснений нереально. Из нее слова не вытянешь! Молчит и смотрит сквозь меня, будто я не человек из плоти и крови, а некая прозрачная субстанция. Но после одного случая я вообще перестал ее узнавать!

— Что за случай?

Глебов наклонился чуть вперед и понизил голос:

— Не сочтите меня ненормальным, но те сутки я вспоминаю с содроганием. Дело было осенью, в начале ноября. Погода стояла хмурая, холодная. Я приболел — насморк, кашель, температура поднялась — и лежал дома. Под вечер Магда куда-то засобиралась, сказала, что хочет подышать свежим воздухом, и ушла. У меня был жар, и я уснул, а когда проснулся, она еще не вернулась. На часах — половина второго ночи. Что я должен был думать? Начал звонить ей на сотовый, в ответ — «связь с абонентом отсутствует». У меня и так озноб, а вдобавок нервы разыгрались. Час прошел в ужасном беспокойстве, второй, третий. Я проваливался в беспамятство, приходил в себя, звонил ей, снова забывался в горячке. Наступило утро, а Магда так и не пришла домой. Как мне следовало поступить, по-вашему?

Астра пожала плечами:

— Искать, вероятно.

— Где? У кого? Звонить в милицию? Поднимать на ноги офисных охранников? Но я понятия не имел, куда она направилась. Родителей у нее нет, подруг тоже.

— Совсем нет подруг? Ни одной?

— Близких, у которых она могла бы остаться переночевать, — нет. Ее бывшие друзья, семейная пара Казариновых, рассорились с ней. Жена приревновала супруга к Магде, ну и… вы понимаете. Какая уж тут дружба? В общем, оставалось звонить в больницы, морги и милицию. Но я не мог… Мысль о том, что с Магдой случилась беда, не умещалась в моей голове. Сказалась высокая температура, болезненное состояние. «Она бросила меня. Сбежала! — убеждал я себя. — Или проводит ночь с любовником». Даже это было для меня менее страшно, чем ее смерть или увечье. Наверное, я метался в бреду. Не помню, как минул день, наступил вечер. А когда стемнело, она вернулась. Как ни в чем не бывало!

— Вы спросили, что стряслось? Где она ночевала?

— Конечно. Сразу же. Но Магда уставилась на меня так, словно это я где-то отсутствовал целые сутки. Она потрогала мой лоб и понимающе кивнула: «У тебя сильный жар! Ты принимал аспирин?» Она начала делать самые обычные вещи — искать градусник, совать мне его под мышку, растворять таблетку в воде, готовить чай. Она меня не слушала! Не обращала внимания на мое волнение, приписывая это проявлению болезни. А на все мои вопросы твердила одно: «У тебя лихорадка. Ты бредишь!»

— Вы так и не узнали, где она была?

— Она утверждала, что поехала немного прогуляться, замерзла и вернулась домой. «Меня не было несколько часов, а ты поднял такую панику!» — вот что она говорила. Она довела меня до бешенства своей скрытностью, своим идиотским упрямством. Я с трудом сдержался, чтобы не устроить скандал.

Астра внимательно наблюдала за Глебовым. Он, казалось, был вполне искренним.

— Возможно, вы действительно ошиблись, потеряли счет времени. Такое бывает при высокой температуре.

— И вы туда же! — вспылил он. — Я похож на умалишенного? Да?