Роман на салфетках. Сборник рассказов

Максим Смирнов

Максим Смирнов пишет изобретательно и легко. Его рассказы начинаются с места в карьер, без долгих предысторий, и резко обрываются, когда тема исчерпана. Сюжеты неожиданны и парадоксальны, серьезные конфликты возникают внезапно и разрешаются быстро – но ведь наша современная жизнь именно такова. Важнейшее качество рассказов Максима Смирнова – доброта. Автор верит в любовь и обязательность счастья. Эта вера передается и его героям, и нам – читателям.Денис Драгунский

Дача с перерывом на любовь

— Лёш, а Лёш!

— А?

— Я клубнику собрала!

— Ты моя умница…

— Ты что делаешь?

— В танчики режусь! Сейчас мы их…

— Лёш, помоги хотя бы очистить её от хвостиков, умаялась я её сама собирать…

— Щас, Кать, доиграю, чуть-чуть осталось…

Фух… Наконец-то! Сколько же мучений с этой клубникой: на зиму прикрыть от холода соломой и опилками, потом бесконечные прополки, рыхления и полив — уже сил не было смотреть на эти грядки! Собрать — тоже пришлось корячиться, но тут хотя бы виден результат. Даже есть её уже не хотелось — пустила всю на варенье, будет с чем зимой чай пить. Жаль, этот бездельник Лёха не помог ничем, всё пялится в свой новый планшет, не оторвать… Ну и пусть — всё равно я молодец!

— Ну всё, мы их победили! Где там твои хвостики?

— Что-то ты быстро пришёл…

— Ой, ты что, уже всё сделала?!

— Да вот, не дождалась своего танкиста…

— Какая же ты у меня умница! И варенье уже поставила варить… Катюша, как же мне с тобой повезло! Что бы я без тебя делал!

— Правда?

— Конечно! Ты же у меня настоящая хозяйка!

— Да ладно, — засмущалась.

— Иди-ка ко мне, моя хозяюшка…

— Лёш, а Лёш!

— М?

— Ты меня любишь?

— Угу.

— Что «угу»?

— Люблю, — обнял и прижал к себе.

— Подожди, — она отстраняется, — что значит «люблю»? Как любишь?

— Сильно! Сейчас ещё раз покажу, как, — и он громко засмеялся.

— Да перестань, я же серьёзно!

— Так и я серьёзно!

— Ну вот ты бы меня любил, если бы я располнела?

— Располнела? — Лёша приподнялся на локте и серьёзно посмотрел на её голое тело. — Сильно? Если не сильно, любил бы.

— А если сильно??? — у неё от ужаса округляются глаза.

— Тогда нет. Ну сама посуди, зачем мне толстушка? — говорит, поглаживая свой немаленький живот. — Я бы тогда к Люське ушёл.

— Что?!

— Да шучу я, шучу…

— Ребята! Лёша, Катя! Стучу, стучу, чего не открываете?

— Ой, Галина Петровна, здравствуйте! А мы не слышали.

— А ты чего такая растрёпанная? Спали, что ли?

— Да нет, — Катя краснеет.

Галина Петровна удивлённо смотрит на неё, брезгливая гримаса на мгновение показывается на лице.

— Я вам скатерть новую принесла, на вашу-то совсем невозможно смотреть.

— Да не надо, мама, — вступается Лёша, — нормальная у нас скатерть!

— У тебя что, глаз нет? Какая нормальная? А что же у вас так грязно? Пол месяц, небось, не мыли? А плита — Катя, сама, что ли, не видишь? И вообще, когда уже обои поменяете, ну стыдно уже!

— Да нормально у нас, — привычно оправдывается Лёша, — Катя вчера прибиралась.

— А что это вы, варенье варите?

— Да.

— А почему газ такой сильный? На таком нельзя варить.

Лёша не выдерживает:

— Мама! У тебя же молоко на плите!…

— Ой, батюшки! Ну, я побежала…