Ложный герой

Марина Серова, 2016

Когда частного детектива Татьяну Иванову пригласила погостить к себе на дачу в Подмосковье ее недавняя клиентка, Татьяна не смогла отказаться. Но расслабиться не получилось, потому что сначала Иванова простудилась, а потом совершенно случайно стала свидетелем того, как на соседский участок проникает неизвестный. Ну а когда спустя пару дней в соседской бане обнаружили труп, стало ясно, что ни о каком нормальном отдыхе и мечтать не приходится…

© Серова М., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

Глава 1

Ясным субботним утром шикарный «Киа Спортейдж» катил по Новорязанскому шоссе, обгоняя один за другим автомобили, следующие в том же направлении. Его глянцевая поверхность успела изрядно запылиться за время поездки, но новенький, только-только с конвейера, автомобиль нисколько от этого не пострадал. Наоборот, приобрел недостающую ему практическую значимость. Я полулежала на заднем сиденье, укрывшись тонким пледом и подсунув под голову подушку-думку, предусмотрительно захваченную хозяйкой авто, и в тысячный раз выслушивала нескончаемый список достоинств «Киа» по сравнению с другими автомобилями.

— А еще он снабжен специальными фарами со светодиодными лампочками, изготовленными по технологии LED, и называются они «ходовые огни». А решетка радиатора видели какая? Отделка черным глянцем. Красотища, правда? Но больше всего мне нравится «панорамная крыша» и люк со специальным электроприводом. У моего старого «Опеля» вообще люка не было. А ведь это так удобно! Остановился ночью посреди поля, люк открыл и звездами любуешься. Сказка!

Эти дифирамбы в адрес собственного авто воспевала моя бывшая клиентка, Вероника Кройвицкая. Познакомились мы с ней при весьма странных обстоятельствах. Всему виной маниакальная прилипчивость Вероники. Причем в буквальном смысле этого слова. Если Вероника выбрала вас в качестве своей новой жертвы, отделаться от нее у вас возможности уже не будет. Так случилось и со мной.

В тот день, когда Вероника положила на меня глаз, я спокойно прогуливалась по парку «Липки» в ожидании открытия выставки «Мелочи жизни», посвященной годовщине со дня рождения Михаила Зощенко. Выставка организовывалась музеем Федина совместно с Санкт-Петербургским обществом. Интерес к этой выставке был подогрет моей приятельницей, которая посетила ее за два дня до этого и взахлеб нахваливала ее сорок восемь часов кряду. Остаться в стороне от знаменательного события после такой рекламы я просто не могла. Да и, признаться честно, в тот момент у меня была масса свободного времени, которое нужно было как-то убивать. Вот я и подумала: а почему бы и мне не посетить эту выставку, раз другим она так понравилась? Правда, часы работы выставки приятельница сообщила, мягко говоря, неверно. Ошибка составляла два часа чистого времени. А если учесть, что приехала я в музей Федина заранее, то в моем распоряжении оказалось ни много ни мало сто пятьдесят минут. Чтобы не околачиваться возле здания музея, я отправилась в парк. Тогда я еще не знала, во что выльется мне это решение.

Так вот, дефилируя по парковым аллеям, я лениво разглядывала праздношатающуюся публику, в изобилии представленную здесь в честь выходного дня. В основном это были влюбленные парочки и добропорядочные тарасовские семейства, решившие посвятить день отдыха культурному досугу. В очередной раз поворачивая в обратный путь, я услышала за спиной громко произнесенную фразу:

— А я вас знаю!

Я машинально обернулась. Не то чтобы я подумала, что женский голос обращается именно ко мне. Просто сработал инстинкт. Когда человек слышит позади себя громкую речь, он автоматически оборачивается. Вот я и обернулась. Оказалось, что молодая женщина, лет тридцати пяти, обращается все же ко мне. Она вскочила со скамьи и быстро приближалась. При этом она жизнерадостно улыбалась. Я невольно остановилась, не желая показаться невежливой.

— Здравствуйте, вы меня не помните? Я Вероника. Вероника Кройвицкая. Нас представляли друг другу на фуршете в администрации, помните? — подходя ко мне вплотную и хватая меня за рукав, проговорила женщина.

— Простите, но вы меня с кем-то путаете, — извиняющимся тоном произнесла я. — Я не хожу на фуршеты в администрацию.

— Да бросьте! Я ведь понимаю, что ваш э… приятель не желает афишировать ваши отношения. Только вам незачем меня стесняться. У меня довольно демократичные взгляды на отношения молодых женщин и женатых мужчин. Между прочим, я считаю, что женам высокопоставленных чиновников и так сверх меры повезло, чтобы они еще и верности от своих мужей требовали. Разве я не права? — заявила женщина.

— Ваши взгляды на внебрачные связи государственных мужей — это ваше личное дело, — резко ответила я. — Я же вынуждена повторить, что никакого отношения к сильным мира сего не имею и иметь не собираюсь. Простите, но вынуждена повториться: вы обознались. Всего хорошего.

И я развернулась, собираясь продолжить прогулку в одиночестве, наивно полагая, что женщина удовлетворится моим ответом. Не тут-то было! Она вцепилась в мой локоть мертвой хваткой и затараторила:

— Да подождите вы! Не стоит так реагировать. Ну, не желаете быть узнанной, и не надо. Не больно-то и хотелось. Просто я здесь одна и буквально помираю от скуки. Говорите, мы не знакомы? Так давайте познакомимся, за чем дело стало? Меня Вероника зовут. А вас?

Я сердито взглянула на женщину и попыталась вырваться из ее цепких рук. Мне это не удалось.

— Прошу вас, уберите руки, иначе мне придется призвать на помощь охрану парка, — пригрозила я. — Я не собираюсь с вами знакомиться, разве это непонятно? Мне вполне комфортно в одиночестве. Поищите себе в компанию кого-то другого.

— Да перестаньте вы сопротивляться! Ну чего вам стоит поболтать со мной полчасика? Я жду человека, а он появится здесь не раньше, чем через час. Правда, я просто не могу оставаться сейчас одна. У меня в жизни такое происходит! Мне необходимо с кем-то поделиться. — Вероника просительно сложила руки перед грудью, выражение ее лица при этом было таким трогательно-несчастным, что я дрогнула.

— Хорошо. Я уделю вам полчаса своего времени, если вы пообещаете больше не упоминать административные фуршеты, и не ассоциировать меня с чьими-то любовницами, — произнесла я.

— Идет! Вас как зовут? — Вероника с легкостью согласилась на все мои условия.

— Татьяна, — представилась я.

— А я Вероника, — в третий раз назвала себя женщина. — Не хотите до кафе прогуляться. Признаться честно, я ужасно проголодалась. Только вот терпеть не могу есть одна. Составите компанию?

— Если только кофе выпить, — снова уступила я.

— Отлично. Тут за углом кафе есть. Вполне подходящее для любого рода встреч, — авторитетно заявила новая знакомая и потащила меня к выходу из парка.

В кафе Вероника рассказала мне печальную историю, которая привела ее в парк. Оказалось, что там она должна встретиться с юристом по вопросу наследства. У Вероники была двоюродная тетушка. Проживала она в Тарасове. Имела дорогую четырехкомнатную квартиру, довольно внушительную сумму сбережений и в придачу владела дачей в Подмосковье. Долгих пятнадцать лет Вероника ухаживала за престарелой тетушкой, которая сулила ей отписать все свои накопления за те услуги, которые племянница ей оказывала. И все бы было прекрасно, если бы после смерти тетушки не объявились невесть откуда взявшиеся родственники. Они решили оспорить завещание, предъявив свои права на наследство. Вероника была уверена, что родственники эти ни в каком родстве с ее покойной тетушкой не состоят. Попросту говоря, они самозванцы, гоняющиеся за чужим наследством. А у Вероники нет никого, кто бы мог заступиться за несчастную женщину.

Проникнувшись сочувствием к Веронике, я посоветовала ей нанять толкового адвоката, чтобы тот вывел самозванцев на чистую воду и сохранил за ней право владения имуществом умершей тетушки. И как-то так получилось, что Вероника вырвала у меня признание о роде моей деятельности. После этого признания она заявила, что меня ей послала сама судьба, и уговорила заняться ее делом. И я, к своему собственному удивлению, согласилась. Две недели мы бились над решением проблемы. В итоге мне удалось найти доказательства того, что «родственники» и вправду поддельные, документы липовые, а Веронику признали единственной наследницей «заводов, фабрик, пароходов», которыми при жизни владела тетушка.

Вероника щедро со мной расплатилась, и я уже решила, что на этом наше знакомство и закончится. Но так считала только я. У Вероники на этот счет было совсем иное мнение. Правда, узнала я об этом только десять дней назад. Ровно столько времени прошло с тех пор, как Вероника нежданно-негаданно выросла на пороге моей квартиры с предложением посетить ее подмосковную дачу, полученную в наследство от покойной родственницы. Вначале я категорически отказалась. Причиной тому было мое нежелание общаться с прилипалой-Вероникой. Одно дело помочь человеку в трудной ситуации и совсем другое, выбрать этого человека себе в друзья-приятели. Что-что, а приятельствовать с Вероникой в мои планы точно не входило. Но, как я уже говорила, если она что-то вбивала себе в голову, переубедить ее было выше человеческих сил.

Она названивала мне по телефону десять раз на дню. Приезжала ко мне домой чуть ли не каждый вечер. И продолжала уговаривать меня прокатиться с ней на выходные в подмосковные владения, аргументируя это тем, что я имею полное право после блестяще проделанной работы насладиться загородным отдыхом. Мое намерение категорически отказать Веронике дало трещину. Чтобы определиться, я воспользовалась проверенным способом. Бросила кости. Результат укрепил меня в первоначальном решении. «14 + 28 + 11 — Вы согласитесь на какое-то предложение, которое принесет не только много забот, но и может закончиться для Вас плачевно», — сообщили кости. В очередной приезд Вероники я заявила, что неотложные дела заставляют меня отказаться от ее предложения на неопределенный срок. И тут Вероника сменила тактику. Она снова принялась давить на жалость. В Подмосковье, мол, все такие снобы. Дачные соседи никак не желают принимать в свой круг провинциалку, а ей во что бы то ни стало нужно закрепиться в этом обществе. И помочь в этом ей могу, естественно, только я. Чем я могла помочь, мне было непонятно, но, тем не менее, как-то так вышло, что я согласилась. Чем только подтвердила предсказание костей, сообщивших, что на предложение я все же соглашусь.

И вот теперь я вынуждена была слушать восторженные речи Вероники, наслаждающейся свалившимся на нее богатством. Автомобиль, который она так старательно нахваливала, был куплен на сбережения тетушки буквально месяц назад. Вероника еще не успела привыкнуть к своему новому статусу состоятельной дамы и буквально упивалась теми благами, которые предоставлял ей далеко не скромный счет в банке.

— Осталось проехать сорок километров, и мы на месте, — сообщила она. — Вы не очень устали?

— Отчего мне было устать? Разве что от безделья, — усмехнулась я.

— О, иногда безделье весьма полезно, — заметила Вероника. — Вот доберемся до места, там-то у нас будет масса возможностей для безделья. Я, кстати, хотела с вами посоветоваться насчет того, не нанять ли мне садовника, чтобы он привел участок в относительный порядок. За время болезни тетушки тот пришел в страшное запустение. Да что я забегаю вперед. Сами все увидите. На самом деле, некая диковатость места придает ему особый колорит. Как в сказке «Спящая красавица», помните?

Я вынужденно кивнула. Сказку про прекрасную принцессу, которая была заколдована злой ведьмой и уснула долгим сном, как только ей исполнилось шестнадцать, я, естественно, помнила. Только вот Веронику в роли красавицы, возвращающейся к нормальной жизни благодаря поцелую прекрасного принца, я как-то слабо представляла. Скорее уж в роли суматошной нянюшки принцессы.

— Мне всегда нравилась эта сказка, — Вероника мечтательно вздохнула. — Я даже картинки из книжки до сих пор помню. Замок с высокими остроконечными башнями, сплошь заросший колючим кустарником. Принц, продирающийся сквозь эти заросли, влекомый туда неведомой силой. Спящие придворные с золочеными кубками в руках, в которых еще не высохло вино. И комната принцессы, красота которой затмевает даже позолоту богатого убранства.

Вероника снова вздохнула.

— Мои хоромы, прямо скажем, на замок не тянут. Но заросли вокруг дома сродни тем, через которые пришлось пробираться принцу, — закончила она уже со смехом.

— Неужели состояние дома настолько плачевное? — удивилась я.

— О, не берите в голову. Я уже успела избавиться от большей части сорняков и мусора, так что нас ждет вполне приличный двор. Работы там еще достаточно, но это не проблема. Денег, которые оставила тетушка, хватит на то, чтобы привести все в порядок в кратчайшие сроки. Мне бы только среди местных снобов закрепиться. А то ведь они меня никак всерьез воспринимать не желают, — пожаловалась она.

Пока мы мило беседовали, на горизонте показался дорожный указатель. На нем четким крупным шрифтом было выведено «Мячково — 5 км».

— Ну вот. Считайте, что уже добрались. Мячково — это как раз наше пристанище, — сообщила Вероника, съезжая с трассы. — Мой дом практически на самой окраине. Вон, видите красную крышу? Это он и есть.

И она махнула рукой вперед. Я всматривалась в крыши показавшихся домов, но красного цвета там не видела. Интересно, может, Вероника дальтоник? Где она красную крышу разглядела? А Вероника между тем уверенно вела машину по проселочной дороге, довольно, кстати, ухоженной. Через пять минут она затормозила у покосившегося забора, собранного из разномастного штакетника. Выскочив из машины, она помчалась к воротам. Для сооружения, представшего моему взору, слово «ворота» было явно слишком оптимистичным. Две створки, слепленные из того же штакетника, держались на честном слове. Пока Вероника открывала их, я все опасалась, что петли не выдержат и навсегда откажутся выполнять свою функцию. Да что там говорить. У меня сложилось впечатление, что конструкция тотчас развалится, как только к ней прикоснется рука новой владелицы. Опасения мои не подтвердились. Веронике непостижимым образом удалось сдвинуть створки с места, освободив проезд. Вернувшись, она вкатила машину во двор и даже умудрилась снова закрыть ворота.

Я не стала дожидаться приглашения покинуть салон. Выйдя из автомобиля, я принялась изучать окрестности. Двор выглядел не настолько заброшенным, как могло показаться со слов Вероники. Кусты акации, рассаженные по периметру забора, скрашивали общее впечатление. Дорожки, вымощенные дорогим камнем, были чисто выметены. Траву вокруг них успели подстричь. Сам дом производил и вовсе приятное впечатление. Крыльцо в три ступени. Резные перила и ставни. Беленые стены. Вот только крыша! То, что Вероника называла красным, оказалось на деле просто ржавым листовым железом. Потому-то я и не признала дом издалека. Присмотревшись, я поняла, что когда-то крыша и вправду была покрашена темно-бордовым цветом. Только сейчас от первоначального варианта мало что осталось.

— Ну, как впечатление? — испытующе глядя на меня, поинтересовалась Вероника.

— Довольно мило, — честно призналась я. — Кусты красивые. И ставни как на иллюстрациях к русским народным сказкам.

— Я же говорила, что вам здесь понравится. А когда вы увидите, какой тут пруд, то навсегда влюбитесь в это место, — уверенно заявила новоявленная хозяйка. — Хватайте вещи, пойдем в дом.

Она вытащила из багажника три огромные сумищи, навьючила их на себя и, пыхтя, поплелась к крыльцу. Я со своей полупустой дорожной сумкой чувствовала себя белоручкой. Внутреннее убранство дома меня, прямо сказать, приятно поразило. Здесь было пять комнат, не считая кухни. И все пять комнат были обставлены дорогой мебелью. Не последнего поколения, конечно, но и не «бабушкин вариант», как могло бы оказаться, если вспомнить забор. Стены в комнатах были оклеены современными обоями. Осветительные приборы хоть сейчас на продажу в элитный магазин света. Полы устилали шерстяные ковры с длинным ворсом.

— Нравится? — снова подала голос Вероника и, не дожидаясь ответа, призналась: — Мне очень нравится. Тут даже лучше, чем у тетушки в городской квартире. Знаете, кем был ее муж? Дипломатом. Много лет проработал в разных арабских странах. Это он обставлял дом. Его детище, как любила говаривать тетушка. У него был отменный вкус и довольно большие запросы. А видели бы вы, какая тут посуда! Будто из музея. Ну, еще увидите.

— Красивый дом, — произнесла я, ничуть не кривя душой.

— Выбирайте комнату себе по вкусу. Я еще не определилась, в какой из них хотела бы жить, так что слово за вами, — великодушно предложила Вероника.

Я прошлась по комнатам и остановила свой выбор на той, окна которой выходили на небольшой пролесок. Наверное, приятно, просыпаясь по утрам, смотреть на этот пейзаж. Бросив сумку на пол, я вернулась в самую большую комнату, в былые времена служившую хозяевам гостиной.

— Уже сделали выбор? Прекрасно. Я поселюсь в соседней. Будем перед сном переговариваться. Как в детстве. Здорово, правда? — умиленно произнесла Вероника.

Мне эта идея не показалась такой уж чудесной, но, не желая огорчать женщину, я промолчала. Хозяйка подмосковных владений потащила меня осматривать окрестности. Первым делом она представила моему вниманию миниатюрный прудик в дальнем конце сада. Тот, правда, нешуточно зарос камышом, вода превратилась в сплошной слой тины, но гордости хозяйки это обстоятельство не убавляло. Она с упоением делилась со мной планами по реконструкции дворовой площади с учетом современных возможностей ландшафтного дизайна.

— Прудик я декоративным камнем огорожу. Сказали, что эта процедура довольно быстрая и недорогая. У того большого дерева поставлю беседку. Хочу, чтобы место для вечерних чаепитий было. А вдоль самого пруда скамеечку поставлю. И жасмин возле нее посажу. А у самого дома сирень. Возле каждого окна. Как думаете, может быть, еще одну беседочку около баньки поставить? — прервала свой монолог Вероника.

— Да я, собственно, и где сама банька, пока не видела, — заметила я.

— О, это легко исправить. Пойдемте, покажу. — Она снова ухватила меня за рукав, увлекая в противоположный конец дачного участка.

Нам пришлось обойти весь дом, так как баня находилась с правой стороны от него, как раз между участком Вероники и соседним участком. Дойдя до нужного места, я остановилась, с сомнением глядя на строение, которое, по словам хозяйки, предназначалось для гигиенических процедур. Перекошенный хлев из некогда беленого камня внушал не просто опасения. Он навевал ужас. От одной мысли о том, что Веронике придет в голову как гостеприимной хозяйке натопить баньку и предложить мне ею воспользоваться, меня бросило в дрожь. К счастью, Вероника оказалась не настолько фанатично влюбленной в свое новое приобретение.

— Мыться в ней, конечно, нельзя. Но это временно. Развалюху мы снесем, а на ее месте поставим добротную сауну с парилкой и душевой кабиной, точно такую же, как у соседей. Я и с умельцами уже договорилась. Узнала, кто соседке баню сладил, и тут же к ним. Не откажите, мол, в любезности. Они и не отказали. Правда, работать начать обещали ближе к августу. Но это ничего. Главное, чтобы качественно, верно? — потребовала от меня одобрения своего мнения Вероника.

Я взгромоздилась на плоский камень и свесилась через забор, стараясь разглядеть, как у соседей устроен банно-прачечный комплекс. Он располагался ни много ни мало в десяти шагах от своего менее удачливого собрата, на придомовой территории шикарного трехэтажного особняка, крытого дорогой клинкерной керамической черепицей. Двор соседей являл разительный контраст с двором моей бывшей клиентки. Идеально подстриженный газон, живое заграждение из декоративного кустарника высотой не менее одного метра, на кустарнике шикарные бело-розовые бутоны, аккуратные дорожки по всему участку, выполненные настолько искусно, что невозможно оторвать взгляд. В центре участка красовался декоративный водоем, относительно небольшой по размеру, но представляющий собой настоящее произведение ландшафтного дизайна.

— В трех метрах имеется калитка. Думаю, было бы гораздо удобнее воспользоваться ей, — услышала я спокойный женский голос, доносящийся откуда-то справа. Я повернула голову и встретилась взглядом с интеллигентного вида женщиной, укоризненно качающей головой. С первого взгляда было понятно, что мое поведение она не одобряет. Я смутилась и поспешно спрыгнула с импровизированного постамента.

— Простите, не хотела нарушать ваше уединение, — произнесла я виновато.

— Вы и не нарушаете. Просто не люблю, когда гости приходят не с парадного входа, — все так же спокойно проговорила женщина.

— Аделаида Семеновна, доброго вам здоровьечка, — простовато сказала Вероника. — А мы вот на выходные нагрянули. Вы не сердитесь, это я Татьяну попросила ваше хозяйство оценить. Вы же знаете, что я планирую баньку ставить. Вот, хотела посоветоваться насчет размеров. Я с Иванычем уже все обговорила. Он обещал посодействовать.

Вероника от смущения покраснела и даже слегка заикаться начала. Видно, общение с состоятельной соседкой давалось ей с трудом. И чего ради, спрашивается, так волноваться? Ведь не королева Англии перед ней? Всего-навсего обыкновенная москвичка. Ну, лощеная. Ну, ухоженная с пяток до макушки, так что с того? Чтобы как-то скрасить наше с Вероникой общее смущение, я перешла в наступление. Как известно, лесть — лучшее оружие для наведения мостов между малознакомыми людьми. С этого я и решила начать. А чем можно польстить владелице такого особняка? Конечно, похвалой ее владений.

— Участок у вас великолепный. Глаз не оторвать. Пару лет назад я в Лондоне гостила, у знакомой. Муж ее в посольстве служит. Пресс-атташе или что-то в этом роде. Я особо не вникала. Так у нее четверо садовников за приусадебным участком ухаживают, а и то такого порядка добиться не смогли. Особенно мне понравился кустарник. Не подскажете, что за растение? Сама-то я садово-огородными работами не увлекаюсь, а вот приятельнице с удовольствием посоветую такой же вырастить. Смотрится чудесно. Бутоны, как с картинки, — разливалась я в похвалах.

Стрела достигла цели. Упоминание о Лондоне растопило лед, и Аделаида Семеновна смотрела на меня уже не так осуждающе. Еще бы, кто ж станет осуждать приятельницу лондонского атташе?

— Это вейгела, семейство жимолостных. Довольно прихотливое растение, но если приложить достаточное количество усилий, то результат превзойдет все ожидания, — охотно поделилась информацией Аделаида Семеновна и, спохватившись, добавила: — Да что же мы через забор разговор ведем! Проходите в калитку, я вам все тут покажу. У меня с другой стороны дома совершенно необыкновенный жасмин посажен. Цветки какого-то лилово-белого окраса. Вы непременно должны это увидеть.

Веронику уговаривать не пришлось. Она бодрым шагом направилась к калитке, указывая мне путь. Через две минуты мы стояли на участке Аделаиды Семеновны и в три голоса ахали над «необыкновенного окраса» жасмином. Цвет действительно впечатлял, а если учесть, что рос жасмин густой полосой метров пяти длиной, без единого просвета, то не было ничего удивительного в том, что на всех гостей он производил сногсшибательное впечатление. По крайней мере, Аделаида Семеновна заявляла именно так.

— Я тоже подумываю над тем, чтобы перед крыльцом жасмин рассадить. Не поделитесь отростками? — заискивающе глядя соседке в глаза, попросила Вероника.

Аделаида Семеновна едва заметно поморщилась, но, сделав над собой усилие, вежливо произнесла:

— Не стоит все слизывать у соседа, мы же не в пятом классе на контрольной. В природе существует масса прекрасных растений, которые, я уверена, подойдут к вашему фасаду.

Вероника обиженно поджала губы, недовольная отказом соседки. Я же попыталась снова сгладить неловкость.

— Аделаида Семеновна, вы давно в Мячкове живете? — обратилась я к хозяйке особняка.

— Зовите меня просто Ада, — попросила Аделаида Семеновна. — Вообще-то я живу в Москве. В Мячково только на летний сезон перебираюсь. Столичный смог противопоказан моим легким. А дачей этой владею уже с полвека. Ее еще мой дед обустраивал. Участок получил по партийной линии, дом выстроил, а потом уж умер. И участок перешел в наследство отцу, а потом и нам с мужем. Он здесь все на свое усмотрение переиначил. Даже дом старый снес, а новый поставил. Но мне так даже больше нравится.

— А участок — ваших рук дело, верно? — предположила я, улыбаясь.

— Верно. Облагораживанием ландшафта я занялась уже после того, как одна осталась. А почему бы и нет? Времени свободного масса. Средства позволяют. А уж информации сейчас хоть пруд пруди. Только ленивый не откопает. А я, знаете ли, этим недугом никогда не страдала, — ответила Аделаида Семеновна.

— Мне тоже нравится в земле копаться. И пусть после этого грязь под ногтями неделю сохраняется. Главное, что вокруг дома красота. Правда, Аделаида Семеновна? — снова невпопад встряла Вероника.

— Вы знаете, для предохранения ногтей и кожи рук от грязи уже давно изобретены перчатки. Хотите — нитяные, хотите — резиновые, хотите — силиконовые. На любой вкус. И незачем знакомых грязными руками пугать, — не сдержавшись, проговорила Аделаида Семеновна.

«И чего Вероника вечно с какими-то нелепостями к ней лезет? Ведь не глупая женщина. И интеллект при ней, и манеры, и культура. Что с ней происходит? Непонятно!» — недоумевала я, искоса наблюдая за бывшей клиенткой. Вероника колкость пропустила мимо ушей. Вместо того чтобы обидеться окончательно и уйти, она вдруг ни с того ни с сего заявила:

— А вы знаете, чем занимается Татьяна? Она детектив. Частный сыщик. Между прочим, лицензированный! — и Вероника победно задрала вверх руку с вытянутым указательным пальцем.

Аделаида Семеновна развернулась ко мне всем корпусом.

— Вот как? Детектив? Очень интересно, — и она принялась разглядывать меня, как некое диковинное насекомое.

Я терпеливо дожидалась окончания осмотра. Долгих пять минут женщина не говорила ни слова, а потом заявила:

— Вот вы-то мне и нужны. Пойдемте в дом.

Она поспешно пошла к крыльцу. Вероника бросилась было за ней, но, увидев, что я с места не сдвинулась, вернулась.

— Чего вы стоите? — зашептала она. — Догоняйте ее скорее, пока не передумала. Говорят, она к себе в дом редко кого приглашает.

— Ничего, переживу и без посещения ее хором, — прошептала я в ответ и призналась. — Не люблю я в незнакомые дома соваться.

Аделаида Семеновна обнаружила, что за ней никто не следует, и, обернувшись на ходу, спросила:

— В чем дело? Не хотите зайти на чашку чая?

— Прежде чем пить чай, хотелось бы узнать причину приглашения, — слегка возвысив голос, чтобы она могла услышать на расстоянии, ответила я.

Естественно, цель ее предложения меня не особо интересовала. А вот манера общения покоробила. Повелевать собой малознакомой тетке я позволить не могла, вот и не спешила вслед за Аделаидой Семеновной. Могла же она хотя бы согласия дождаться, а потом к крыльцу спешить? Могла. Но не посчитала нужным. Вот пусть теперь возвращается и начинает все сначала.

Видимо, до Аделаиды Семеновны дошло, что действия ее можно расценить двояко. Улыбнувшись, она сделала шага три в обратном направлении и произнесла:

— Прошу прощения, если мое предложение показалось вам обидным. Привычка, знаете ли. Когда на протяжении двадцати лет отдаешь распоряжения, невольно забываешь обычную манеру разговора. А обсудить мне с вами хотелось весьма пикантную тему. По вашему профилю. Сами понимаете, во дворе всего не скажешь. Так как, сможете вы зайти ко мне на пару минут?

Я удовлетворенно кивнула и пошла в дом. Аделаида Семеновна обернулась через плечо и небрежно бросила:

— Всего хорошего, Вероника. Не смею вас задерживать.

Вероника остолбенела. «Как же так? — читалось на ее лице. — Меня выгоняют? В самый интересный момент?» Так как Аделаида Семеновна намекнула на то, что характер разговора будет деловой, а может, даже и тема его касается какого-то запутанного случая, возражать против изгнания Вероники я не могла. Хоть и сочувствовала ей от всей души. Ободряюще улыбнувшись бывшей клиентке, я проговорила:

— Идите, Вероника. Думаю, надолго я не задержусь. Вернусь, прогуляемся с вами по поселку. Покажете мне местные достопримечательности.

Вероника благодарно улыбнулась, по-детски показала в спину уходящей Аделаиды Семеновны язык и пошла к калитке. Я же догнала хозяйку особняка и, приноравливаясь к ее шагу, прошествовала вслед за ней в огромных размеров холл. Аделаида Семеновна пропустила меня вперед, тщательно заперла все замки и предложила:

— Проходите в гостиную, а я пока прохладительные напитки организую. Вы что предпочитаете, охлажденный чай, лимонад или морс?

— Минеральную воду, если можно. В такую жару лучше минералки ничто жажду не утоляет, — желая показать, что не Аделаида Семеновна будет заказывать музыку, ответила я.

Женщина снова усмехнулась, но промолчала. Десять минут спустя, сидя на роскошном диване, она выкладывала мне суть своей проблемы.

— Я бы не стала обращать внимание на такие пустяки, если бы не мой помощник. Я имею в виду местного сторожа Егора Ивановича. Он на лодочной базе живет. По будним дням, когда меня здесь нет, за участком ухаживает. Ну и за домом приглядывает, естественно, — начала повествование Аделаида Семеновна.

— Это не тот ли Иваныч, о котором Вероника упоминала? — поинтересовалась я.

— Он самый. Только я предпочитаю звать его полным именем, — пояснила хозяйка.

— Я вижу, он у вас на все руки мастер, — проговорила я. — И сторож, и садовник, и бани ставить умеет.

— Так и есть. Егор Иванович в поселке нарасхват. Меня он всегда в приоритете держит, так как некогда был близко знаком с моим мужем, — объявила Аделаида Семеновна. — Много лет водителем при нем проработал. А потом муж его сюда на лодочную базу пристроил. Егор Иванович оказался человеком благодарным. Муж давно в могиле, а Егор Иванович до сих пор мне помогает.

Голос Аделаиды Семеновны слегка потеплел. Воспоминания о давно минувших днях подействовали на хозяйку особняка положительно. Я кивнула, предлагая продолжить рассказ. Моя собеседница так и сделала.

— На этой неделе я приехала как всегда в четверг. Я работаю четыре дня в неделю и в четверг всегда выезжаю за город. Егор Иванович поджидал меня у калитки. И сразу, как говорится, с места в карьер: «Адочка, на вашем участке появились постояльцы». Я удивленно на него взглянула и потребовала подробности. Он и сообщил, что два дня назад видел, как со стороны заднего двора моего участка какая-то тень крадется. Он, конечно, шумнул для острастки. Тень метнулась в ближайший пролесок, и только незваного гостя и видели. В тот день Егор Иванович чувствовал себя неважно. Возраст уже, знаете ли, не детский. То подагра разыграется, то давление. Короче, на участок он не заходил. Но о госте решил мне доложить. Я его успокоила, как могла. Нечего, мол, в голову всякую ерунду брать. Кому охота за двадцать километров от Кольцевой на разбой ходить. Мало, что ли, в столице подходящих для этой цели объектов. Да и не держу я на даче ни драгоценностей, ни денег. Чего тут воровать? Он успокоился, предупредил, чтобы была повнимательнее, и к себе ушел. Я, признаться, тут же про его предупреждение забыла. Пожилой человек, мало ли что ему привидеться может? — Аделаида Семеновна сделала паузу, ожидая моей реакции.

Я решила пока свое мнение не высказывать, а дождаться окончания рассказа. Так и не получив ответ, женщина продолжила:

— Тот вечер прошел спокойно. Я приготовила легкий ужин, перекусила и отправилась спать. Ночь никаких сюрпризов не преподнесла. А вот следующий день меня озадачил. Как всегда, я решила затопить баню. Пятницу я посвящаю оздоровлению организма. Знаете, многие врачи рекомендуют дышать сухим паром с добавлением различных травяных отваров. Я придерживаюсь этого совета уже несколько лет. И в этот раз я приготовила смесь целебных трав, готовясь провести этот день так же, как и всегда. А когда в предбанник зашла, почувствовала посторонний запах. Он был едва уловимый, но все же ощутимый. Тем более, я прекрасно знаю, как обычно пахнет в предбаннике. Сначала я подумала, что в подпол какое-то животное пробралось и издохло там. Отсюда и запах незнакомый. Сами понимаете, если дом на земле стоит, да еще окружен полями, немудрено, что в нем живность завелась. Мыши полевые, другие грызуны всякие и прочая дребедень. Я прошла по всем помещениям бани, принюхиваясь. Старалась определить источник неприятного запаха. Ничего обнаружить не сумела. Тогда я решила не обращать на этот запах внимания. Затоплю, думаю, печь, запах сам выветрится.

Аделаида Семеновна снова замолчала. На этот раз у нее пересохло в горле. Она отпила несколько глотков минеральной воды, которую по моей просьбе принесла в гостиную. Я терпеливо ждала.

— После того как баня была протоплена, запах действительно исчез. Я заняла место в сауне. Часа два там провела. А когда стала собираться обратно в дом, обнаружила кое-что необычное. У меня слева от парилки комната оборудована. Там я храню хлопковые простыни, полотенца и кое-какую мелочь. Так вот. В этой комнате, впрочем, как и везде в доме, у меня всегда идеальный порядок. Каждая вещь имеет свое законное место. И место это годами не меняется. А тут я обнаружила, что полотенца переложены с одной полки на другую! И двух простыней не хватает. Я специально пересчитала. Должно быть двадцать две, а их только двадцать! Спрашивается, куда могли деться еще две простыни? — и она посмотрела на меня таким взглядом, будто думала, что это я виновна в беспорядке, учиненном в той комнате.

— Скажите, вы искали простыни в другом месте? Возможно, они просто в стирке, — произнесла я.

— Исключено! — Хозяйка особняка категорично отмела мое предположение. — Я никогда не оставляю стирку более, чем на один день. И никогда не перекладываю вещи с места на место.

Слово «никогда» Аделаида Семеновна выделила особо. Так, что у меня не осталось сомнений в том, что переубедить ее никакой возможности не будет.

— Продолжайте, — коротко попросила я.

— А продолжать, собственно, нечего. Это все, — развела руками женщина.

— В смысле? — удивленно протянула я. — Вы хотите сказать, что больше ничего необычного в этот день не произошло?

— А вы считаете этого мало? — в свою очередь удивилась Аделаида Семеновна. — Ведь и так ясно: в моей бане кто-то побывал в мое отсутствие. И воспользовался моими простынями. Уж не знаю, с какой целью, но простыни у меня увели.

— И вы хотите, чтобы я нашла вора? — осторожно спросила я.

— Нет, конечно. За кого вы меня принимаете? — возмутилась она. — Я хочу, чтобы вы выяснили, кто посещает мой участок в то время, когда я нахожусь в городе.

Я облегченно вздохнула. Спасибо и на этом! Хоть до поиска пропавших простыней тебя, Татьяна, не опустили.

— Аделаида Семеновна, — начала я, но хозяйка перебила меня.

— Я уже говорила, зовите меня просто Ада, — напомнила она.

— Ну, хорошо. Ада, я думаю, что моей квалификации для решения подобной проблемы вовсе не требуется. С этой задачей прекрасно справится и участковый. Ведь ваш поселок закреплен за каким-то полицейским участком, так? Вот и обратитесь к участковому. Он имеет компетенции, достаточные для выяснения такого вопроса, — заявила я.

— Но я хочу, чтобы этим делом занялись именно вы, — высокомерно проговорила Аделаида Семеновна.

— Боюсь, не смогу взяться за ваше дело. Во-первых, я здесь на отдыхе. Во-вторых, я занимаюсь более серьезными делами. Такими, как убийства, кражи секретной документации или фамильных драгоценностей. И, в-третьих, мои услуги стоят недешево. Платить по двести долларов в сутки ради того, чтобы обнаружить вора грошовой пропажи, мне кажется не совсем целесообразным. В то время как участковый обязан выполнить эту работу совершенно бесплатно. Вы со мной не согласны? — Я пристально взглянула в глаза Аделаиды Семеновны.

Та пораженно уставилась на меня.

— Сколько, вы сказали, стоят ваши услуги? — переспросила она.

— Двести долларов сутки расследования, — повторила я.

— Неужели кто-то платит такие деньги? — недоверчиво спросила Аделаида Семеновна.

— За украденные простыни — нет, — честно призналась я.

— Да, тут есть над чем поразмыслить, — задумчиво проговорила она.

— Вот и подумайте. Надеюсь, вы на меня не в обиде? — на всякий случай спросила я.

— Ну, что вы! Конечно, нет. Напротив, я благодарна вам за дельный совет. Пожалуй, в понедельник заеду в участок и напишу заявление. Пусть отрабатывают свое жалованье, — ответила Аделаида Семеновна.

— Вот и прекрасно. Тогда я, пожалуй, пойду. А то неудобно как-то получается. Вероника пригласила меня в гости, а я оставила ее в одиночестве, — произнесла я, вставая. — Всего хорошего.

— Всего хорошего, — попрощалась со мной хозяйка.

— Если надумаете, приходите вечерком к нам. Вероника обещала приготовить вкусный ужин. Кстати, она недурно готовит, — сделала я попытку обелить образ соседки Аделаиды Семеновны.

— Я подумаю, — согласилась та.

— Будем ждать, — произнесла я и покинула особняк.

Вероника ждала меня на крыльце своего дома, нетерпеливо вышагивая по периметру.

— Ну, чего хотела от вас эта грымза? — набросилась она на меня с вопросами. — Предлагала работу? И что же у нее стряслось? Соседи шиповник порубили? Или от забора не на должном расстоянии клозет установили?

— Вероника, успокойтесь. Аделаида Семеновна просто хотела проконсультироваться, — уклонилась я от правдивого ответа. — Не берите в голову. Лучше покажите мне окрестности. Наверняка в поселке есть такие места, которые всем приезжим показывают.

— Может, и есть. Только для меня тут ни одна живая душа экскурсию устраивать не бросилась. Так что самим придется эти самые колоритные места обнаруживать, — обиженно произнесла Вероника.

— Не беда. Сами так сами. Это даже лучше, — бодро проговорила я. — А я Аделаиду Семеновну на ужин пригласила. Вы ведь не против? Вы, кстати, готовить умеете? Я сказала, что вы классный повар.

— И как это у вас получается? Двух часов в поселке не пробыли, а уже старожилов на ужин зазвать умудрились. И Адой ее называть она вам разрешила, и в гости позвала. А теперь вот выясняется, что она и на ужин согласие дала. Удивительно! Я в это Мячково уже третий раз приезжаю, а еще ни у одного дачника в гостях не была, — сердито сказала Вероника.

— Не расстраивайтесь, у вас еще все впереди, — заверила я ее и снова спросила: — Так как насчет готовки? Сумеете соорудить более или менее приличный ужин? Признаюсь честно, я в этой области полный профан. Помощи от меня не ждите.

— Да приготовлю я вам ужин, не сомневайтесь. Хоть французскую кухню, хоть восточную, хоть китайскую. Можете даже африканскую заказать. Выбирайте, что предпочтительнее, — уверенно произнесла Вероника.

— Давайте остановимся на классике. Для первого раза и этого будет достаточно, — ответила я.

— Тогда пойдемте в сад. Будем меню составлять, — воодушевилась она. — Ждите здесь. Пойду, блокнот с ручкой возьму. И плед захвачу, чтобы было на чем сидеть.

Вероника скрылась в дверях дома и через минуту вернулась с клетчатым пледом через плечо и блокнотом в руках. Мы прошли в глубь участка, расстелили плед прямо на траве и приступили к выбору блюд для предстоящего званого ужина.