Год Палача

Сергей Мартин, 1998

Герой-одиночка, талантливый инженер и бизнесмен, из-за пресса бандитов вынужденный эмигрировать в Европу, возвращается в родной город, чтобы мстить за смерть друзей, за поломанные судьбы. Один за другим в городе гибнут криминальные авторитеты. В их рядах паника. Неизвестного киллера прозвали Палачом. Следователь, расследующий эти дела, идёт по пятам преступника, но постоянно отстаёт, не подозревая, что тот совсем рядом с ним. Завершив свою месть, Палач оставляет для следователя компромат на верхушку мафии. Но на следователя совершено покушение, и тот едва не погибает… Содержит нецензурную брань.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Год Палача предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 5

ПАЛАЧ

Тихое, тёплое майское утро, наполненное весенним благоуханием и щебетом птиц, звало на улицу подышать свежим воздухом и немного отвлечься от дел. Я посмотрел на часы, потом снова в окно, потянулся в кресле и встал из–за стола. Пожалуй, можно немного размяться и покурить, а заодно и посмотреть, что делается в мастерских и салоне.

В маленьком садике у крыльца офиса я с наслаждением затянулся сигаретой и не спеша осмотрелся. Сегодня, как и вчера, было довольно тихо и спокойно. Ни одного"крутого", если не считать двух"бойцов"Чернова, сидящих в будке у ворот. Их Олег был вынужден взять на"работу"охранниками. Вчера братва провожала в последний путь своего боевого товарища, а сегодня, вероятно, отходила от похмельного синдрома после поминок. Затишье продолжалось вот уже десятый день, и это радовало меня, так как постоянное общение с клиентами подобного рода сильно утомляло.

Но и тишина была обманчивой. Шестое чувство подсказывало мне, что скоро разразится настоящая бойня. Сама атмосфера наэлектризовывалась с каждым днем, словно перед грозой. Это было видно и по настороженным лицам"охранников", подозрительно посматривающих на всех посетителей и персонал, и по частым и скоротечным наездам сюда"гонцов"и"инспекторов", посланных кем–то из ближайшего окружения Сулеймана, и по появлению"разведчиков"Снегова, приглядывающих за происходящим на территории фирмы с почтительного расстояния, и по множеству других признаков, проявившихся в последнее время. Мне было хорошо известно, что все это может означать, и я с удовлетворением думал о предстоящих крутых разборках. Мои первые акции и та маленькая хитрость в сауне должны были сработать, сыграть роль катализатора в цепной реакции самоуничтожения бандитских группировок. Однако для того, чтобы достичь максимального эффекта, требовался постоянный"подогрев"атмосферы взаимной подозрительности, ненависти и вражды между боссами. Именно это меня и заботило, об этом я думал ежечасно, планируя свои дальнейшие действия.

Выкурив сигарету, я неторопливо пошёл к мастерским, как вдруг услышал неприятное скрежетание и завывание подъезжающей к воротам машины. На пятачке у ворот припарковался старенький"Жигули"с изрядно потрёпанным кузовом. Даже на слух было ясно, что машина доживает последние дни, находится в крайне плачевном состоянии. Такая развалина у ворот нашей фирмы?

"Шестёрка"звонко выстрелила глушителем и замерла в клубах сизого дыма, а из нее вышел мужчина лет тридцати пяти — сорока в скромном сером костюме. Он о чём–то коротко переговорил с охраной, а затем направился к крыльцу офиса. Я заметил презрительно–насмешливые взгляды"бойцов", и мне стало немного жаль незнакомца. Наверняка он не был нашим потенциальным клиентом, не был он и начинающим бизнесменом… Что–то в его уверенной твёрдой походке и быстром цепком взгляде насторожило меня. Но мужчина уже был на крыльце и через мгновение скрылся за дверью.

Позавчера на фирме крутился один мент, но то был совсем зелёный лейтенантик, а в этом чувствовался матёрый волк. В общем–то я предполагал, что милиция может заинтересоваться нашей фирмой в связи с происходящими событиями, и был готов к этому, но повторный визит, да ещё на таком солидном уровне не предвещал ничего хорошего для меня и перспектив моего дела."Чем же мы так привлекли внимание оперативников? — думал я, направляясь в просторную мастерскую, где стояли на подъемнике несколько машин. — Что им ещё нужно? Неужели я где–то совершил оплошность? Кажется, всё было сделано чисто… Тот лейтенантик интересовался сигнализацией на"Мерсе"Шариповых. Это вполне естественно. Но зачем появился второй?"

Никаких сколь–нибудь разумных версий у меня не было, и я не стал гадать, решив не торопиться с предположениями, а выждать, предоставив событиям развиваться своим чередом.

Обойдя мастерскую и переговорив с некоторыми мастерами по сугубо профессиональным вопросам, я подошёл к телефону и набрал номер приёмной. Трубку сняла секретарша Олега, и я спросил её:

– — Леночка, это Николай… Шеф у себя?

– — Да, но он сейчас занят, у него посетитель, — ответила она и, перейдя па таинственный полушёпот, добавила: — Знаете, какой–то следователь… Майор Марьин. Уже полчаса беседуют.

– — Спасибо, Леночка. Будь добра, как только шеф освободится, позвони мне в мастерскую. Хорошо?

– — Хорошо, Николай Владимирович, — ответила она.

Я положил трубку и стал ждать. Вскоре телефон зазвонил. Леночка взволнованно сообщила:

– — Николай Владимирович, следователь только что вышел и, кажется, направился в мастерские…

– — Соедини меня с Олегом, — попросил я нетерпеливо.

Леночка быстро переключила коммутатор, и я услышал в трубке раздражённый голос своего директора:

– — Да, слушаю!

– — Олег, это я. Ты что это, недоволен чем–то?

– — А чем быть довольным? — проворчал он. — То"крутые", то менты! Достали уже. Только что у меня опять был следователь, всё выяснял, знаю ли я Багрова, Шариповых и Козлова, ну тех, кого на днях замочили. И ещё интересовался, кто нас прикрывает. Не в лоб, конечно, но я–то не дурак, сразу понял, куда он клонит. Ну, отбрыкался как мог. Теперь он двинул в народ… — Олег говорил с презрительной и едкой иронией, но я почувствовал, что он и впрямь взволнован.

– — Ладно, не переживай. Что ты хочешь от ментов, это их работа. Пусть себе спрашивают… Мы–то с тобой ни при чём, так зачем же волноваться? Надеюсь, лишнего ты ему не сказал?

– — Нет, конечно, — обиженно ответил Олег. — Но ты с ним будь поосторожнее, если доведется говорить. Мужик он дотошный… Марьин Максим Максимович, — сообщил Олег, видимо, заглянув в записи.

– — Ладно, буду осторожным, — с усмешкой ответил я и положил трубку.

В мастерскую уже входил Марьин, внимательно оглядываясь вокруг.

Я присел тут же за стол мастера, сделав вид, что занят бумажной работой, но он направился в мою сторону, наверное, решив, что отрывать от дела рабочих менее удобно.

– — Здравствуйте, — вежливо поздоровался он, подойдя к столу. — Могу ли я поговорить с вами?

– — Здравствуйте, — ответил я ему, бросив взгляд на удостоверение, которое он достал: — А в чём, собственно, дело?..

– — Не волнуйтесь, я всего лишь хочу задать вам несколько вопросов…

– — Хорошо, можно и поговорить, — я пожал плечами. — Меня зовут Николаем Владимировичем, фамилия Смирнов, а вы, извините, кто?

– — Марьин Максим Максимович, — представился он с улыбкой, — следователь отдела по борьбе с организованной преступностью… Если не возражаете, может быть, выйдем на улицу, здесь довольно шумно.

Я согласно кивнул, и вскоре мы расположились на лавочке в садике.

– — Николай Владимирович, вы кем здесь работаете? — осторожно начал Марьин.

––Техническим консультантом фирмы, — ответил я, доставая пачку"Ротманс"и предлагая ему сигарету. Марьин благодарно кивнул и принял угощение. Мы прикурили, и он продолжил:

– — Давно уже здесь?

– — С самого создания фирмы.

– — Вы работаете с клиентами?

– — Приходится, когда у менеджеров возникают затруднения. Персонал молодой и ещё недостаточно хорошо владеет всеми тонкостями дела, поэтому обучаю по ходу и в особо сложных случаях подменяю их. Я здесь выполняю роль шеф–инженера, консультанта и старшего менеджера одновременно.

– — Наверное, нелегко приходится и ответственность немалая? — поинтересовался Марьин.

– — Да, в общем, ничего, справляюсь, — ответил я уклончиво и посмотрел на часы. — Так что вы хотели узнать от меня, Максим Максимович? — пусть поймёт, что я не расположен к беседе на отвлеченные темы.

Марьин улыбнулся и сразу перешёл к делу:

– — Николай Владимирович, вы, наверное, догадываетесь, по какой причине я беседую с вами? — и, увидев мой недоуменный взгляд, пояснил: — Недавно в городе было совершено несколько убийств, о чём писали газеты, да и телевидение не осталось в стороне… Я расследую эти дела, а так как трое убитых были клиентами вашей фирмы, то вы могли бы мне существенно помочь.

– — Вы имеете в виду убийства криминальных авторитетов? — спросил я. — Ну и при чём здесь наша фирма?

– — Я не имею в виду причастность кого–либо из ваших сотрудников к этим преступлениям, Николай Владимирович. Я лишь надеюсь с вашей помощью прояснить некоторые существенные для следствия моменты.

– — Что ж, спрашивайте, — без энтузиазма сказал я.

– — Насколько я понял, ваша фирма занимается предоставлением услуг и продажей товаров, рассчитанных на очень состоятельную публику, — начал Марьин опять издалека. — Среди ваших клиентов немало и тех, которые имеют известность в криминальных кругах…

– — Есть и такие, — согласился я. — Ну и что? Мы не делаем различий между клиентами и не интересуемся, каким путем они… зарабатывают свои деньги. Это не наше дело. Главное, что мы делаем свой бизнес честно.

– — Всё верно, но я не об этом, Николай Владимирович, — Марьин с упрёком посмотрел на меня. — Зря вы так реагируете на мои слова, ведь я ни в чём не обвиняю вас. Я хочу знать, действительно ли ваша фирма стала популярной в определённой среде?

– — Послушайте, Максим Максимович, вы прекрасно знаете ответ на свой вопрос, ведь ваш сотрудник уже был здесь позавчера и тоже много спрашивал. Так что давайте ближе к делу. Вас ведь интересует: знал ли я лично господ Багрова, Шариповых и Козлова? Отвечаю: знал, но лишь как клиентов, так как оформлял заказы и согласовывал с ними все вопросы по комплектации машин. Да, я знал, что они являются"бригадирами"группировки Сулеймана. Ну и что? Об этом известно каждому бизнесмену в городе, да и многим другим гражданам, — я начал раздражаться, а потому говорил довольно резко. — Что вас ещё интересует? И пожалуйста, задавайте вопросы по существу, я же не девушка, чтобы меня обхаживать.

– — Хорошо, хорошо, Николай Владимирович, — с улыбкой ответил Марьин. — Прошу меня извинить и не горячиться, если мои вопросы покажутся вам… не совсем корректными или странными. Скажите, а других господ бандитов вы тоже знаете?

– — Кое–кого знаю, но больше по слухам, ведь они не предъявляют своих трудовых книжек, — ответил я с иронией. — За месяц работы у нас побывало не меньше двух сотен клиентов. Это только тех, которые сделали заказы на перекомплектацию своих машин, а тех, которые просто что–то покупали в нашем магазине, на порядок больше. Думаю, что так пли иначе с криминалом связано большинство. Но, как говорится, не пойман — не вор. Это уже по вашей части.

– — Вы правы, это уже по моей части, — согласился Марьин добродушно. — Но ведь вы понимаете, Николай Владимирович, что без помощи честных граждан никакая милиция не сможет справиться с разгулом преступности…

Я хотел было ответить ему едко, но сдержался и промолчал, ожидая продолжения. Марьин меня разочаровал. Я–то посчитал его"волком", а он больше походил на обычного заурядного мента, способного лишь создавать иллюзию бурной деятельности при полном отсутствии результата.

Вдруг я поймал на себе его взгляд, который впоследствии заставил меня переменить о нём своё мнение. Это был взгляд человека умного и проницательного, а главное, честного, прекрасно понимающего, что происходит вокруг, но бессильного что–либо изменить, а потому страдающего от этого.

– — Николай Владимирович, я ведь знаю, о чём вы подумали, — тихо сказал он с какой–то усталой грустью. — Вы ведь подумали, что в нашем обществе всё прогнило, в том числе и милиция, а потому и работа наша неэффективна. Вы правы, каково общество, такова и милиция. И среди наших сотрудников есть люди, которым не место в правоохранительных органах. Они компрометируют и всех тех, кто честно выполняет свой долг, а таких, чтобы вы знали, большинство…

– — Отрадно слышать, что вы это понимаете, но этого мало. Дело нужно делать, а не плакаться, как тяжело работать. Пока милиция не очистится и не станет по-настоящему защищать закон, отношение народа к ней будет только ухудшаться. Об этом можно дискуссировать бесконечно, да толку-то… Ладно, мы отвлеклись. Что вас ещё интересует?

Марьин с минуту молчал, хмуря брови. Было видно, что сказанное мною задело его за живое. Наконец он спросил:

– — Скажите, Николай Владимирович, у вашей фирмы были какие–нибудь… трения или конфликты с клиентами?

– — Пока не было. Конечно, публика эта привередливая и капризная, но мы справляемся с работой неплохо, все остаются довольными.

– — Да, дело у вас поставлено неплохо… Ну, а"наезды"были? Ведь ваша фирма — лакомый кусок для рэкетиров.

– — Насколько мне известно — нет.

– — Николай Владимирович, почему вы говорите мне неправду? Вы знаете гораздо больше о том, что происходит на фирме и вокруг неё. У вас всё на виду. Я почти уверен, что и вас не миновала общая судьба всех бизнесменов. Так кому же вы платите дань? Сулейману? — он испытующе посмотрел на меня и чуть заметно усмехнулся.

– — Если знаете, то зачем спрашиваете? — ответил я ворчливо и отвернулся. — Лично меня это не касается, спросите лучше директора…

– — Я уже говорил с ним, но он тоже неразговорчив… Ладно, не буду больше пытать вас. Скажите лучше, Николай Владимирович, вот о чём… В ваших мастерских, наверное, есть ручной специнструмент с гидроприводом для резки металла?

– — Есть, конечно. В любой приличной автомастерской он имеется. А что вас интересует конкретно?

– — Наверное, это достаточно мощные орудия? Можно ли ими разрезать, к примеру, десятимиллиметровый лист или прут?

– — Существует и такой инструмент, — ответил я осторожно, ещё не совсем понимая, куда он клонит. — В основном он используется при аварийно–спасательных работах, когда нужно быстро извлечь пострадавших из разбитой машины, если двери покорежены и открыть их обычным способом невозможно. Такой инструмент есть в спасательных службах и кое–где в ГАИ. У нас он отсутствует, для резки толстого металла применяем станочное оборудование.

– — Понятно… Ещё вопрос… Ваши клиенты имеют доступ в мастерскую?

– — Вообще–то мы стараемся не допускать посторонних к рабочим местам. Но, сами понимаете, если не пустить кого–нибудь из"крутых", желающих лично присутствовать при производстве работ с его любимой тачкой, то можно получить нежелательные осложнения. Поэтому мы иногда идём на компромисс, и кто–нибудь из мастеров вынужден сопровождать такого клиента, — ответил я.

– — А не бывало ли так, что в мастерских находились сразу несколько клиентов?

– — Возможно, и такое случалось, за всем не уследишь…

Марьин задал мне ещё несколько вопросов, носивших довольно общий и расплывчатый характер. Они касались организации работы фирмы, её персонала, учредителей и тому подобного. Получил он от меня такие же общие и расплывчатые ответы. Я понял, что он лишь прощупывает почву, не имея никаких реальных улик или фактов, способных вывести на меня. Все же он оказался человеком опытным и проницательным и инстинктивно почувствовал некую связь происшедших убийств с фирмой, но подкрепить свои подозрения пока ничем не мог.

Пока только несколько весьма сомнительных обстоятельств давали ему ниточку, ведущую к фирме, а, стало быть, ко мне. Во–первых, Багров и Шариповы были нашими клиентами, а Козлов тоже намеревался переоборудовать у нас свой"Кадиллак". Во–вторых, эта чёртова сигнализация. Уж не перемудрил ли я с ней?! Может, стоило сработать попроще, без изысков с котами? Я, конечно, мог отключить её самостоятельно, но кое–кому у нас известно, что мне это по силам. Рано или поздно об этом узнал бы и Марьин. Нет, здесь я действовал верно. Что ещё? Ах, да!.. Ещё замок, который я заменил на люке чердака в крайнем подъезде. Майор догадался, что дужку не пилили, а перекусили специнструментом. Ну и что? В наших мастерских нет такого, значит, его поиски ни к чему не приведут. Мой комплект спрятан надёжно… Что ж, если подвести итог нашему разговору, то мне пока рано беспокоиться. Сыщику придётся изрядно попотеть, чтобы нащупать что–то существенное, да и то если я сделаю промах.

– — Ну что ж, Николай Владимирович, спасибо вам за беседу. Вы мне многое прояснили… — сказал Марьин в заключение. — Если не возражаете, я ещё посмотрю здесь кое–что и поговорю с другими вашими сотрудниками?

– — Вам для этого нужно моё согласие? — с ироничной улыбкой спросил я.

В своём кабинете я ещё минут десять размышлял над состоявшимся разговором, но затем успокоился и занялся своей обычной работой. Время пролетело незаметно, и я оторвался от бумаг, когда настенные часы пробили полдень. Прибрав на столе, я спустился вниз и прошёл в гараж, взяв из него служебную"восьмёрку".

На выезде я притормозил, заметив тщетные попытки Марьина завести двигатель. Он явно куда–то торопился, досадуя на непредвиденную задержку. Его лицо раскраснелось от бессильного гнева, и он что–то тихо бубнил себе под нос. Должно быть, бранил последними словами свой"Жигулёнок". Плавно подъехав поближе, я остановил машину и опустил стекло на двери. Марьин заметил меня и смущенно развел руками.

– — Вот так каждый раз! — воскликнул он, открыв дверь и выходя наружу — Вы не поможете мне завести его, Николай Владимирович? Может быть, с буксира?..

– — Это бесполезно, вы его"загнали", Максим Максимович, — ответил я и тоже вышел. — Я ещё утром обратил внимание на вашу машину… Движок сдох. Вы уже никуда на нём не уедете.

– — Что же делать? — растерянно спросил он скорее самого себя. — Мне нужно срочно ехать, а тут такое…

– — Я могу подвезти вас в город, если нам по пути, — предложил я.

– — Спасибо, — обрадовался Марьин. — А куда вы едете?

– — В центр, обедать. Машину вашу можно закатить за ограду, с ней уже ничего не случится.

– — Большое спасибо, Николай Владимирович, вы меня выручили. Завтра же я постараюсь забрать её отсюда…

– — Можете не торопиться, она не помешает работе фирмы. Садитесь…

Оглянувшись, я поискал взглядом кого–нибудь из рабочих и заметил двоих парней, вышедших во двор покурить. Я подозвал их и распорядился относительно машины Марьина, а затем сел за руль.

Несколько минут мы ехали молча. Марьин все ещё переживал беду с машиной, нервно покусывая губу, и я спросил его, чтобы как–то отвлечь:

– — Ну что, всё посмотрели, Максим Максимович?

– — Да… — ответил он рассеянно, глядя в окно и думая о чём–то своём. — Вы не будете проезжать по Московскому проспекту? — вдруг спросил он, словно очнувшись.

– — Можно и по Московскому… — ответил я. — Что же это вы, Максим Максимович, так запустили свою машину? За техникой нужен постоянный уход, тогда и служить будет долго.

– — Да нет возможности нормально содержать её. Кое–как латал, лишь бы бегала, а она вот совсем рассыпалась. Давно надо было продать, да разве с нашей зарплатой купишь новую? А без машины мне никак нельзя. Пешком при моей работе много не находишь…

– — А что, милиция совсем обнищала, в таком важном отделе и нет служебной машины? — спросил я удивленно.

– — Он по названию только важный, а по отношению… — Марьин досадливо махнул рукой. — Машинами обеспечивают в основном ППС, а на наш отдел за год выделили только две, да и те скоро угробим. Они круглые сутки в разъездах. Вот и приходится пользоваться своей. Управление оплачивает бензин и текущий ремонт. А нынешний вряд ли можно назвать текущим…

– — Да, тяжеловато вам приходится, — посочувствовал я и усмехнулся. — Однако ваше начальство не поскупилось на"БМВ"для своих генеральских особ. На эти деньги можно было бы обеспечить машинами не один отдел. И всё это за счёт налогоплательщиков.

– — Не сыпьте соль на раны, — тихо сказал Марьин. — С этим уж ничего не поделаешь.

– — Ну конечно, кто же будет воевать с начальством, — поддел я его и заметил, как Марьин нахмурился, молча отвернувшись к окну. — Да вы не обижайтесь, Максим Максимович, я не имел в виду вас, а так… в общем. Уж больно всё это режет глаза. Чуть ли не каждый день говорят о борьбе с преступностью, а бандитов и прочей мрази становится всё больше и больше. Убивают уже среди бела дня — и ничего… Милиции никто не верит, считают, что она состоит на службе у тех же бандитов.

– — Ну это уж вы слишком! — возмутился Марьин. — Зачем же так обобщать?! Из–за нескольких продажных сволочей нельзя же поливать грязью всех. Мы тоже боремся с такими… предателями и когда-нибудь очистимся от них. Рано или поздно все они понесут заслуженное наказание…

– — Ну–ну, дай–то Бог, — со вздохом сказал я. — Только верится с трудом, Максим Максимович.

Мы замолчали. Я рассердился на себя за то, что бросился в словесную перепалку. Да надо же — на какую ещё тему! Но когда можно было ещё выговориться перед милицейским чином? И меня снова понесло:

– — Извините, Максим Максимович, но вы меня не убедите в скором торжестве справедливости и закона. Слишком далеко всё зашло, слишком много заинтересованных в продолжении этого бардака и беспредела. Это становится нашим образом жизни. Честно работать уже почти никто не хочет. Да что там рассуждать об этом! Вы посмотрите, что творится… Нет, мы — обречённый и проклятый народ, у нас нет будущего. Мы — обезумевшие голодные рабы, внезапно получившие свободу и воспринявшие её как свободу грабить и насильничать. В 17–м это уже было, теперь у нас новая революция — криминальная. Причём в неё вовлечено большинство населения…

– — Опять вы преувеличиваете, Николай Владимирович, — возразил Марьин, но уже спокойно. — Что же, по–вашему, весь народ — преступники?

– — Почти… В сёлах — воруют поголовно. Уже растащили всё, что только можно было утащить… и пропили. На тех, кто не ворует, смотрят как на белых ворон. А в городах что? На одного честного предпринимателя, который действительно пытается производить что–то полезное и нужное, опираясь только на свою энергию и талант, приходится не менее десятка таких, которые всю свою энергию направляют на аферы, безбожно обманывая друг друга и всех вокруг. Опять обман и воровство. Вы что же, думаете, что можно сколотить такие огромные состояния за год, находясь в рамках закона? В цивилизованном мире подобное и не снилось даже на заре капитализма… И всех этих бизнесменов нещадно"доят"бандиты. Опять тот же принцип — отнимать и делить! Точно так же ведёт себя и государство, давя непомерными налогами, да ещё чиновники–паразиты кровушку сосут. Всем дай, дай, дай!..

Я перевел дыхание и с излишней горячностью продолжил:

– — Все мы живём только за счёт материальных ценностей, созданных каторжным трудом прошлых поколений, то есть наших отцов и дедов, которых вдобавок ещё и ограбили окончательно. Ну и как жить дальше? Какой уж тут оптимизм, Максим Максимович?! Даже дети мечтают стать не летчиками или врачами, а бандитами и проститутками, потому что хорошо усвоили, что можно стать богатым и не напрягаясь, если у тебя есть наглость и крепкие кулаки…

– — А вы, должно быть, сильно обижены жизнью? — осторожно спросил Марьин, внимательно выслушав мою тираду.

– — Да уж, пришлось хлебнуть… — тихо ответил я. — Ладно, не будем об этом.

– — Согласен… Споры на эту тему не бывают продуктивными, они только раздражают людей, — майор произнёс эти слова с горькой усмешкой.

Наступило тягостное молчание. Только ровное урчание мотора да шуршание шин по асфальту были слышны в салоне машины. Я мысленно выругал себя за несдержанность и бессмысленную дискуссию, но быстро успокоился, вновь обретя уравновешенность в душе. Марьин сидел рядом, задумчиво глядя в ветровое стекло на маячащий впереди роскошный"Мерседес", и я сменил тему разговора, негромко сказав ему:

– — Максим Максимович, если хотите, я могу помочь вам с ремонтом.

– — В самом деле? — оживился он, посмотрел на меня с надеждой, но тут же смущенно продолжил: — К сожалению, я вряд ли смогу воспользоваться вашей помощью, Николай Владимирович. На данный момент я… неплатежеспособен, а ремонт обойдётся в кругленькую сумму.

– — Ну, это можно уладить… У нас на складе есть старенький"ноль третий"двигатель, но вполне годный. Найдутся и ещё кое–какие запчасти… Так что вам нужно будет оплатить только работу наших парней, можно даже в рассрочку. Такой вариант вас устроит? — я улыбнулся, увидев, как он обрадовался неожиданному разрешению проблемы.

– — Конечно, это бы меня устроило. Но ведь и запчасти стоят немало.

– — Совсем немного, — успокоил я, — не больше двадцати процентов стоимости новых. Нам они всё равно не нужны, так как мы не занимаемся ремонтом"Жигулей". Вашу машину я посмотрю сам, будет бегать, как новая, если не станете насиловать её.

– — Спасибо, Николай Владимирович, — просиял Марьин. — Не знаю, как и благодарить вас. Вы меня очень выручили: без машины мне никак, нельзя.

– — Да не за что, — усмехнулся я. — Хорошему человеку помочь всегда приятно.

– — А вы считаете меня… хорошим? — с улыбкой спросил Марьин. — Я же — мент, возможно, даже взятки беру.

– — Нет, вы — не берёте. Это видно невооруженным глазом. Те, кто берёт, на таких развалинах не ездят, они предпочитают что–нибудь крутое, — в тон ему ответил я и сдержанно рассмеялся. — Вы — честный мент, а это — редкость в наше время.

– — Ну, не такая уж редкость, Николай Владимирович. Просто честные люди незаметны…

– — Возможно, вы правы… Однако вам придётся как–то обойтись без машины дня три — четыре. Сможете?

– — Постараюсь. Три дня — не срок. В любой другой мастерской такой ремонт делают дольше.

Мы продолжали разговор ещё минут десять, пока я не свернул на широкий проспект, стрелой пронзающий жилые кварталы и упирающийся в Прибрежный парк. Посмотрев на Марьина, я спросил:

– — Где вам лучше остановить?

– — Возле остановочки, пожалуйста… — ответил он.

Вскоре я затормозил у обочины, и мы, коротко попрощавшись, расстались. Майор быстрым шагом пересёк проспект и направился к остановке, к которой уже подъезжал жёлтый"Икарус". Я посмотрел на номер маршрута и понял, что Марьин спешил в посёлок, в дом Козлова. Усмехнувшись, я нажал на педаль газа, и машина рванулась вперед, быстро набирая скорость.

Как я и обещал Марьину, его"Жигулёнок"отремонтировали за три дня. Лично проверив автомобиль на ходу, я позвонил ему в конце рабочего дня и сообщил эту приятную новость.

На следующий день он явился за машиной чуть свет. Когда я ровно в восемь подъезжал к воротам фирмы, майор уже сидел на лавочке у крыльца офиса и в ожидании меня курил какие–то дешёвые болгарские сигареты. Я припарковал машину на небольшой стоянке возле здания и помахал ему рукой.

– — Максим Максимович, идёмте, ваша"ласточка"стоит в гараже.

– — Доброе утро, Николай Владимирович! — приветливо воскликнул Марьин, подходя ко мне.

– — Доброе… — ответил я на приветствие и жестом пригласил его за собой.

– — Неужели уже управились?!

– — Да, как обещал… Сейчас сами убедитесь. Прошу, — сказал я, открывая дверь в стальных воротах гаража и пропуская Марьина вперед.

Пока майор заводил двигатель, я открыл ворота и сел рядом.

– — Ну что, Максим Максимович, вперёд?

– — Совсем другое дело, — ответил он с улыбкой, прислушиваясь к ровному шуму мотора, и плавно вырулил из гаража.

Сделав несколько кругов вокруг зданий фирмы, он затормозил у ворот и с благодарностью сказал:

– — Отлично! Вот уж не думал, что эта консервная банка ещё побегает. Вы её просто реанимировали, Николай Владимирович. Большое вам спасибо! — замявшись на минуту, Марьин спросил: — Сколько я должен за ремонт?

– — Что–то около полутора миллионов, — ответил я. — Счёт у мастера. Но вы можете оплатить частями в рассрочку.

– — Ну, просто не знаю, как вас благодарить. Вы меня спасли, Николай Владимирович… Может, посидим вечером в ресторане? — не очень уверенно предложил Марьин. — Должен же я как–то отблагодарить вас.

– — За приглашение — спасибо, но… ресторан — это излишне. Скажите, Максим Максимович, вы любите рыбалку?

– — Вообще–то да, но уже не помню, когда выбирался в последний раз.

– — Вот и хорошо. Я тоже давно хотел расслабиться, да компании не было. Предлагаю заменить ресторан вылазкой на природу. Ну как, идёт?

– — Идея замечательная, — обрадовался Марьин. — Я согласен. И куда же поедем?

– — Это на ваше усмотрение, ведь я пока в округе плохо ориентируюсь.

– — Вы в городе недавно?

– — Да, зимой приехал.

– — Ладно, свожу вас на одно чудное место. Сам там не был года три, но, думаю, разочарованы не будете. Снасти и экипировку возьму на себя.

– — Хорошо, а я запасу провиант, — вставил я. — Во сколько мне заехать за вами, Максим Максимович?

– — О, выезжать надо пораньше, чтобы зорьку не пропустить. Давайте в четыре.

Как и было договорено, я заехал за Марьиным в четыре утра, когда ночная тьма стала чуть редеть. Максим Максимович уже стоял у крыльца подъезда, одетый в потёртый джинсовый костюм, в резиновых сапогах. Возле него стоял объемистый и тяжелый рюкзак, вместивший в себя всё необходимое для нас двоих, и удочки в чехлах. Запихнув рюкзак на заднее сиденье"девятки", Марьин сел рядом со мной, и мы тронулись в путь.

– — Куда едем, Максим Максимович? — спросил я, выезжая на улицу.

– — Пока к Московской магистрали, а дальше буду руководить.

– — Если вы не против, давайте на ты? — предложил я.

– — Согласен, Николай, — ответил Марьин с дружеской улыбкой. — Ты прав, на рыбалке выкать излишне. К тому же я не намного младше.

– — Тридцать девять? — попытался угадать я.

– — Нет. Тридцать семь. Просто выгляжу старше. Но всё равно почти ровесники, — Марьин похлопал себя по карманам, отыскивая сигареты.

Я достал початую пачку"Ротманс"и положил на панель.

– — Угощайся, это лучше болгарских.

– — Спасибо… А как ты узнал, что я курю болгарские? — удивленно спросил он.

– — По запаху… Когда–то я тоже предпочитал их, средства не позволяли курить что–то получше.

– — Были и такие времена? — шутливо спросил Марьин.

– — Были, Максим, и очень долго… Это я теперь могу себе кое–что позволить, а раньше… Тоже тянул от получки до аванса, — ответил я, закуривая сигарету.

Завязался разговор. Мы старались получше узнать друг друга, и когда подъезжали к магистрали, то уже нам казалось, что знакомы не один год.

– — Куда теперь, Максим? — спросил я, притормаживая перед въездом на широкое шоссе с разделительной полосой, по которой, несмотря на ранний час, мчались самые нетерпеливые транзитники.

– — Направо и под мост. Знаешь, где находится Фёдоровка?

Я кивнул головой. Ещё бы не знать! Здесь я бывал столько раз!

Минут через двадцать мы въехали в посёлок. Слева и справа вдоль длиннющей главной улицы, пронзающей его насквозь, громоздились крутые особняки, возвышаясь над обычными старенькими сельскими домами, а за ними блеснули золотом луковки куполов новой церкви. Старая, в которой"при социализме"находился то склад, то магазин"Сельпо", теперь тоже сверкала свежими красками, радуя старичков и старушек.

Впрочем, у меня, опять же, и тут был свой взгляд на вещи. Не нравилось, что со времен перестройки религия для многих стала модным имиджем. Бывшие коммунисты–атеисты в удивительном порыве потянулись в церкви, отчего частенько возникала ехидная мыслишка: уж не за индульгенциями ли они направились?! А вслед за ними спасать душу ринулась и братва, нацепившая на золотые цепи золотые же распятия. Скорее всего, чтобы совесть не мучила после очередного дельца. Бог всё простит… если его немножечко подмазать, Бог — не падла. Вот и понесла братва пожертвования на храмы, вырастающие из–под земли как грибы, видно, много грехов накопилось…

Посёлок закончился, дорога нырнула вниз по склону, и по обе стороны потянулись дачи. Здесь не было роскошных дворцов, как в Приморском или Ягодном, здесь на четырёх–шести сотках стояли самые обычные дачные домики. Хозяева этих"фазенд"гнули спины над грядками все свои выходные и праздники, отгулы и отпуска. Всё ради того, чтобы в семье было хоть немного овощей и фруктов. Время, труд и пот, разумеется, не в счет. Когда–то и я копался в земле и навозе, словно червь, стараясь добавить несколько мешков картошки, моркови, капусты и прочей зелени к своей нищенской инженерской зарплате. Боже, как давно это было, словно в прошлой жизни…

Уже светало, когда мы, миновав конечную остановку дачных маршрутов автобусов, выехали на укатанную грунтовку и ещё минут через двадцать Максим указал на едва приметную колею, сворачивающую вправо к берегу. Пропетляв среди рощиц и овражков, мы выехали к изумительному по красоте месту неподалеку от устья шлюзового канала. Открывшаяся отсюда панорама завораживала, природа словно излучала какую–то особую живительную энергию, наполняя душу радостью и заряжая тело бодростью. Я остановил машину у раскидистой старой ветлы, склонившей ветви к самой воде, и вышел, вдыхая полной грудью прохладный утренний воздух. Хотелось петь от ощущения свободы и беспредельности пространства, манящего вдаль к туманному горизонту. Я потянулся, разминая затекшую спину, и с улыбкой сказал:

– — Не знаю, какой будет рыбалка, но место и впрямь чудесное…

– — Нравится? — улыбнувшись в ответ, спросил Марьин и оптимистично добавил: — Ничего, что-нибудь всё равно поймаем.

Прихватив снасти и наживку, которую, как сказал Максим, он купил вчера вечером у соседа–рыбака, мы поспешили к берегу. Рыбалка и в самом деле удалась. Часа через три, когда яркое весеннее солнце затопило окрестности, в наших садках трепыхались несколько судачков и налимов, не считая ершово–окуневой мелочи и краснопёрок, а под занавес Марьину повезло, и он вытянул отличного налима килограмма на три с половиной — четыре. Не сговариваясь, мы решили ограничиться этим уловом и, собрав снасти, быстро разложили костерок. Максим сразу же занялся рыбой, а я достал из багажника приготовленную снедь, вино и пиво, разложил импровизированную скатерть–самобранку, а потом принялся за шашлыки. Скоро вокруг расплылся будоражащий запах походного пира. Изрядно проголодавшись, мы отдались чревоугодничеству, продолжая нескончаемую беседу"про жизнь".

Как–то незаметно разговор вновь затронул щекотливую тему. Взглянув на задумчивое и усталое лицо Марьина, я в шутку спросил:

– — Что, Максим, совсем работа заездила? А толк–то хоть есть?

– — Да уж, — согласился он, — приходится несладко… Но ничего, я уже привык к этому, да и другой работы просто не мыслю. Толку, правда, маловато, но дело делаю честно и себя мне упрекнуть не чем.

– — Слушай, я вот никак не могу понять, почему милиция распыляет свои силы на поиск киллеров, убивающих таких же преступников? Ну, мочат бандиты друг друга и пусть, не мешайте им. Должна же происходить какая–то саморегуляция их численности, раз уж посадить их не можете.

– — Опять провоцируешь? — вздохнув, ответил Марьин. — Ты же знаешь, что я тебе отвечу. С точки зрения закона, все граждане равны перед ним и находятся под его защитой.

– — Даже откровенные бандиты? — с иронией спросил я.

– — Пока человек не осужден судом, он не считается преступником, следовательно, на него распространяется и защита закона от… каких–либо угроз его жизни и здоровью.

– — Трогательная забота. Вот только когда дело касается защиты простого трудяги, а не крутяка, рвения и сил у милиции уже не остаётся. И это в лучшем случае… Знаешь, я думаю, что дело может дойти до того, что люди отчаются искать у вас защиту и начнут действовать самостоятельно.

– — Что ты имеешь в виду? — насторожился Марьин.

– — Да то, что они будут создавать нечто вроде отрядов самообороны или"эскадронов смерти", как в Латинской Америке. Раз власть не способна противодействовать преступности, то что ещё остается? Закона об оружии нет до сих пор. Я имею в виду нормальное оружие, которым можно защититься, а не детские пугачи. Человек голенький и беззащитный и дома, и на улице, а у бандитов есть всё вплоть до гранатометов и ракетных установок. Дичью быть никто не хочет. Так уравняйте хотя бы шансы. Как говорят американцы:"Господь Бог создал людей, а полковник Кольт сделал их равными".

– — Если разрешить свободную продажу оружия, то эти самые"законопослушные граждане"станут сами вершить самосуд. Те же самые американцы говорят:"Винтовка рождает власть", — Марьин тяжело вздохнул. — Начнётся кровавая вакханалия на улицах, все станут сводить друг с другом счёты, а дальше что? К чему придём?

– — К справедливости.

– — Ну уж нет. Скорее к анархии и самоуничтожению. Нет, Николай, нам нельзя давать в руки спички, дурные ведь — дом запалим, чтобы вывести тараканов. Этот путь ведёт в тупик. Нужно наводить порядок в государстве, тогда и преступность снизится. Нужен элементарный порядок.

Мы продолжали в том же духе ещё какое–то время, пока не выдохлись и, исчерпав аргументы, не замолчали, разморенные обильной вкусной едой, избытком кислорода и солнечным теплом.

В город мы вернулись вечером. Я подвёз Максима к самому подъезду и распрощался с ним, как со старым приятелем, искренне ощущая к нему дружеское расположение. Думаю, что и он не кривил душой, когда, широко улыбнувшись, крепко пожал мою руку на прощание.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Год Палача предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я