Кровавый сентябрь

Сергей Георгиевич Михайлов, 2007

«Кровавый сентябрь» – четвёртая часть цикла «Осколки последней войны». Осень 2006 года. Иван Рукавицын, проводя журналистское расследование, невольно затрагивает интересы крупного финансиста. И неожиданно получает от того подарок: путёвку в элитный пансионат. Не предвидя опасности, он с семьёй выезжает на отдых. Однако, прибыв на место, узнаёт: его «заказали». Исполнить «заказ» поручено группе чеченских бандитов. Иван с семьёй спешно покидают пансионат. Но убийцы настигают их. Главарь бандитов готовит им показательную казнь. Сумеет ли Иван спастись сам и спасти своих родных? И сможет ли найти заказчика собственного убийства?

9.

Вернувшись в коттедж, я застал там не очень приятную сцену. С Мариной приключилась истерика, Вера пыталась успокоить её, но безуспешно.

— Отстаньте, отстаньте от меня все! — кричала девушка сквозь слёзы.

Она сидела на диване в гостиной, обхватив голову руками и покачиваясь из стороны в сторону. Светлые её волосы спутались и лежали на голове беспорядочной копной, лицо раскраснелось и было искажено гримасой страдания.

— Успокойся, девочка, — уговаривала её Вера. — Всё будет хорошо, вот увидишь. Всё пройдёт.

— Вам хорошо говорить! — запальчиво выкрикнула Марина. — Вы скоро уедете, а я… я здесь останусь, в этом гадюшнике. — Она увидела меня. — А вы… вы! Как вы могли!..

— Что здесь происходит? — спросил я, нахмурившись.

Вера отвела меня в сторону.

— Ломка у неё, — шепнула она. — Организм требует дозы. Отсюда и депрессия.

Девушка вскочила и бросилась вон из комнаты.

— Оставьте меня все в покое! — крикнула она на бегу и заперлась в ванной. — Ненавижу вас всех, ненавижу!

Вера озабоченно покачала головой.

— Как бы она с собой что-нибудь не сделала.

— Оставь её, — сказал я. — Наше внимание только усугубляет её состояние. Пусть побудет одна. К утру отойдёт.

— Дай-то Бог, — с сомнением ответила она.

— У меня есть новости. Нехорошие. — И я рассказал ей о подслушанном разговоре двух неизвестных в беседке.

— Надо позвонить в милицию, — решительно заявила Вера.

Я кивнул. Дельная мысль.

Но позвонить мы не успели. Во входную дверь постучали. (С появлением в доме Марины мы стали запираться). Я внутренне напрягся. Кто бы это мог быть? В свете последних событий я больше не чувствовал себя здесь в безопасности.

Это оказался Вольдемар.

— Добрый вечер, господа, — с дежурной улыбкой приветствовал он нас.

— Добрый, — скупо отозвался я. — Вы по делу? А то мы собирались спать ложиться. Устали за день.

Я держал его в коридоре, с опаской поглядывая на дверь в ванную комнату. Лишь бы Марине не взбрело в голову выйти оттуда!

— Я вас не задержу, господа, — продолжал Вольдемар. — Вы уже пятые сутки здесь, не правда ли? Думаю, пора внести в ваш отдых некоторое разнообразие, культурную, так сказать, составляющую. Предлагаю совершить экскурсию в Тихвинский монастырь. Скажем, завтра. Вы как?

Я пожал плечами. Если честно, не до экскурсий мне сейчас было.

— Мы согласны, — за меня ответила Вера.

— Вот и отлично. — Вольдемар явно остался доволен ответом. — Завтра в девять утра к коттеджу подадут автомобиль. Только не опаздывайте: в десять в монастыре вас будет ждать экскурсовод. Думаю, за час доберётесь. Помните дорогу на Тихвин?

Я кивнул.

— Так мы что, сами поедем, без сопровождающих?

— Конечно. — Вольдемар вновь расплылся в улыбке. — Вы будете полностью предоставлены самим себе. Сопровождающий будет только стеснять вас.

Логично. В принципе, предложение мне понравилось. Хоть и не нравился мне этот лощёный хлыщ с вечно приклеенной улыбкой, в эту минуту я почувствовал к нему даже нечто вроде расположения.

— Мы согласны, — повторил я за Верой наше решение.

— Значит, завтра в девять, — кивнул на прощание Вольдемар и беззаботно зашагал по шуршащему гравию.

Мысли путались в моей голове. Я стоял и смотрел на Веру. Потом привлёк её к себе.

— Ты правильно решила. Нам нужно немного развеяться. Столько всего навалилось за последние сутки…

— Это не я, это ты решил, — мягко улыбнулась она. — А я лишь подсказала тебе решение. Съездим, посмотрим этот чудный монастырь. Я что-то слышала о нём, там какая-то особая икона есть, вроде как чудотворная.

Я машинально кивнул. Мысли мои сейчас были далеко от монастыря и чудотворной иконы. Я думал о нас. И о том, как бы поскорее закончился этот отпуск.

Нам всё-таки удалось уговорить Марину выйти из ванной. Вспышка ярости у неё прошла, но теперь её била крупная дрожь. Вера уложила её в постель, укутала, напоила горячим чаем.

— Спи, девочка, — ласково сказала она. — Завтра тебе будет лучше.

Я тем временем пытался прозвониться куда-нибудь во внешний мир, чтобы сообщить о готовящемся преступлении, однако телефон, который был установлен в коттедже, упорно молчал. Ни гудков, ни каких-либо иных признаков жизни. Связь отсутствовала. Я принялся терзать свой мобильник, но и здесь меня ждало разочарование. «Сеть не найдена» — настойчиво сообщал мне мой бесполезный аппарат. Что за чертовщина!

— Телефоны не работают, — мрачно сказал я Вере, когда она уложила наконец девушку.

Вера нахмурилась, но ничего не ответила.

Мы легли спать в тревожном состоянии духа. У меня постепенно зрела мысль: отсюда нужно уезжать, и как можно скорее. Думаю, Вера думала о том же.

Посреди ночи я проснулся в холодном поту. Страшная догадка пробудила меня. Мне вдруг стало совершенно ясно: чёрная туча смертельной опасности нависла над нами. Я рывком сел в постели.

— Что случилось, Ванечка? — спросонья спросила Вера.

— Это нас они собираются убить, понимаешь? — громким шёпотом проговорил я. — Мы и есть те «новички», о которых они говорили. Всех троих, понимаешь? А нас как раз трое. Я, ты и Василёк.

Сон слетел с неё в одно мгновение. Она тоже поднялась.

— Но зачем? Причём тут мы?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Ничего не понимаю. Один из них сказал, что приказ о ликвидации получен из Москвы. И ещё этот Хасан… у него какие-то старые счёты с этими «новичками»… с нами, получается.

— Хасан… — Она задумалась. — Марина говорила, что Хасан у них главный. Но мы-то здесь причём? — повторила она.

— Хотел бы я это знать. В любом случае, нам нужно отсюда убираться. Завтра, когда подадут машину, грузим вещи и уезжаем. Но не в монастырь, а прямиком в милицию.

— Правильно, — согласилась она. — Только вещи оставляем здесь, чтобы они ничего не заподозрили. Действуем так, словно мы и впрямь собрались на экскурсию. Берём только самое необходимое: деньги, документы, кое-что из еды…

— И Марину.

— И Марину, — кивнула Вера. — Девушку нужно отсюда увозить.

Я посмотрел на часы.

— Три часа. Спи, моя хорошая. Если, конечно, сумеешь теперь уснуть.

В голове была каша. Я ничего не понимал. Как так случилось, что мы снова по уши оказались в дерьме? Иначе наше нынешнее состояние я назвать не мог.

Утром выяснилось, что Марина ушла.