Приключения по шаблону. Фэнтезийный детектив

Екатерина Сарычева

Вася Панин – обыкновенный подросток из Санкт-Петербурга, который однажды становится свидетелем нападения на незнакомца и обладателем «Большой магической энциклопедии».Расследование затягивает Васю и его подругу Анфису Муромцеву в водоворот удивительных событий. Они узнают о параллельных мирах, силе мысли, Велесовых играх и дяде Анфисы.Ребята подозревают, что виновник происшествия – кто-то из их новых друзей. Но кто? И случайны ли новые знакомства? Карнавальная ночь расставит всё по местам.

Открытие Велесовых игр

— Ну, вот так всегда! — проворчал Феликс, выплевывая конфетти. — Стоит Аверьянчику сесть в карету, как она обязательно упадет, да еще и развалится.

Фиса вопросительно посмотрела на Аверьяна.

— Иногда я бываю ходячей катастрофой, — ответил он на ее взгляд. — Учителя из оперы считают, что меня в детстве кто-то проклял, но сам я в это не верю. Плохие дни бывают даже у Иноков — мы же их как-то победили!

— Нет, это я во всем виноват, — к ним подошел понурый болезненно-бледный брюнет с выпуклыми зелеными глазами, тонким аристократическим носом и длиннющими ресницами, которым позавидовала бы любая косметическая компания. Этот молодой человек в темно-серой шелковой сорочке и узких черных брюках классического кроя сразу привлек Васино внимание.

— Данила?! — такой встречи Вася не ожидал. Перед ним стоял бывший одноклассник — Данила Мелков. Более пасмурного человека Вася не мог бы припомнить. Больше всего на свете Мелков любил жаловаться и в чем-то себя обвинять, причем суть вины ему была совершенно безразлична — важен был процесс. Он пессимистично смотрел на жизнь и к четырнадцати годам обнаружил у себя более пятидесяти шести заболеваний.

— Это я виноват, — словно не слыша Васю, продолжал Мелков. — Я видел, что вы падаете, но ничего не предпринял.

— Ты о чем? — Феликс был застигнут врасплох.

— Данила! — позвал Мелкова Панин.

— Меня зовут Морфий, — повернулся к нему Мелков. — А, это ты…

— Ничего не понимаю! — запутался Вася.

— Конечно, куда вам, простакам! — не преминула вставить «заветное» слово Алиса. — Это Максимилиан Милявский, брат Изольды, вы ее скоро увидите. Не исключено, что он с тобой учился: обычная практика для антов — отдать ребенка в школу простаков, имя обычно меняют.

— Изольду? — как показалось Фисе, Рина немного занервничала, но тут же спохватилась. — Через пять минут начнется открытие Велесовых игр, а мы не готовы!

— К чему ты собралась готовиться? — спросил Аверьян.

— Мы же не можем пойти в таком виде!

— Вы, как хотите, а я пошел, — заметил Феликс и двинулся в гущу палаточного лагеря. За ним потянулись и остальные, включая возмущенную подобной безалаберностью Рину.

Через несколько минут они остановились у одного из пестрых шатров, тесно расположившихся на поляне. На входе стоял волшебник в серебристом жакете и странном разноцветном колпаке, какие обычно надевают на дни рождения. Широко улыбаясь, он проверял приглашенных по белоснежному свитку, конец которого терялся где-то глубоко в толпе.

— Ваше имя и фамилия? — не переставая широко улыбаться, обратился он к шедшему спереди Феликсу. Тут что-то громко зазвенело. «Тру-ля-ля, три рубля, тру-ля-ля, конопля, тру-ля-ля, на носу сопля, тру-ля-ля…» — понеслось из кармана серебристого жакета.

— Да! — раздраженно ответил проверяющий, доставая из кармана позолоченное зеркальце, и недовольно уставился в него. — Сколько раз говорил: не звони мне на работу! — сказал он зеркалу. Фиса и Вася с недоумением уставились на него. — Победители конкурса? — спросил человек, отвлекаясь от разговора.

— Ага! — ответила Алиса.

— Чего стоите тогда? Проходите, — послав зеркало к гоблину, поторопил их проверяющий, пропуская внутрь.

— Что это было? — с удивлением спросила Муромцева у Феликса, шедшего рядом.

— Могильник, — пояснил тот.

— Моги… что? — переспросила Фиса.

— Могильники, — повторил он. — Штуки такие. Зеркальца, в основном, складные, но бывают разные. Мы так общаемся на расстоянии. У вас там тоже фелотоны¹⁶ вроде какие-то есть, а у нас вот могильники и могифоны. Очень удобно. Некоторые даже передачи по радио и ток-шоу ловить умеют.

— А у вас есть телевизоры? — с интересом спросила Анфиса.

— Не, таких штук у нас точно нет.

— А мне говорили, что у вас есть телевидение, — разочарованно сказала Фиса. — Я думала, у вас и фильмы пооригинальнее наших.

— А! Ты про зазеркалье. Вот мертвяки — проныры! А я все думал: откуда они идею украли.

— Какое зазеркалье? Причем тут мертвяки?

— Как причем? — удивился Феликс. — Это же они зазеркалье придумали. Только у нас этих тевелизоров¹⁷ все равно нет. Мы передачи на зеркала ловим. Правда, там всегда такая путаница с каналами…

— Вот это я понимаю, красотища! — раздался справа голос Панина. — Фиска, хватит болтать. Смотри, как здесь классно. Вот бы у нас так делали! На День города, например.

Муромцева огляделась и даже сначала не поняла, где находится. Небольшой снаружи шатер, казалось, мог вместить целую праздничную площадь.

В нескольких метрах от входа, прямо перед ними, по обеим сторонам от длинного ковра, выстланного лепестками роз, начинались ряды изящных хрустальных стульев с необыкновенно мягкой, словно воздушной обивкой сидений. Поддерживающие столбы были украшены красиво подобранным переплетением полевых цветов. Над маленькой сценой в противоположном конце зала висела громадная связка причудливых воздушных шариков. Вокруг всего этого великолепия лениво парили бабочки и светляки, а несколько залетевших в шатер купидонов закидывали магов конфетти и стреляли в кого попало из своих новеньких осиновых луков.

Ярко одетые фигуры появлялись одна за другой, наполняя шатер ароматами дорогих парфюмов и звоном голосов. Не прошло и пятнадцати минут, как почти что пустой шатер под завязку заполнился разномастным народом, одетым в блестящие перламутровые мантии и экстравагантные шляпы.

Вдруг наступило молчание. Всеобщее внимание устремилось к сцене: единственному месту, где еще никого не было.

Под потоком что-то громко хлопнуло, и по залу разлетелось несметное количество мыльных пузырей, внутри каждого из которых танцевали человечки, очень похожие на присутствующих. Вася даже увидел себя в одном из них, о чем с восторгом оповестил Фису.

По шатру прокатились возгласы приятного удивления, и все громко зааплодировали, а в это время один из мыльных пузырей, летавших по шатру, лопнул над сценой, оставив после себя облако райских птиц, которые, разлетевшись, явили магам… Улля.

— Вася! — с искренним удивлением и радостью воскликнула Фиса, тормоша Панина, разглядывавшего хорошенькую магессу, танцевавшую в мыльном пузыре. — Это же Улль!

— Добрый день, народ честной! — начал тем времен алхимик. — Я сегодня, как обычно, не готовил никакой речи, вчера просто денек суетной выдался…

— Да уж, — согласился Панин, прошептав это на ухо Анфисе. Но та его почти не слушала. Она по-прежнему размышляла о человеке в синем плаще. Ей не давало покоя то, что она не может понять цель и структуру преступления. Да ее вообще, по мнению Анфисы, не было. Тогда зачем они с Васей здесь, может быть, им не сюда?

— Ау! Фиса! Ты, что, заснула? — напомнил о себе Панин. — Я уже тебе тут столько всего понарассказывал, а ты никак не реагируешь.

— Ой, прости, я задумалась, — «проснулась» Муромцева. — Так о чем ты говорил?

— Вот так всегда! — констатировал Панин. — Ты никогда меня не слушаешь! Ладно, в честь праздника прощаю. Я тут кое-что заметил, — миролюбиво продолжил он, но не успел договорить, потому что в этот самый момент сзади подкрался Смерт и положил им руки на плечи.

— Попались! — громко сказал Несчастный, да так естественно, что несколько рядом сидевших магов подпрыгнули, а один даже начал наговаривать на амулет какое-то боевое заклинание.

— Господи, ты меня так до инфаркта доведешь! — возмутился Панин.

— Да, инфаркт это серьезно, — согласился непонятно как оказавшийся по близости Морфий. — У меня однажды уже был. Правда, врачи сказали, что я совершенно здоров. Но я-то знал, что у меня инфаркт, поэтому сразу решил написать завещание. Не мог же я оставить свои школьные тетради и книги кому попало. Надо было найти достойного человека, но я никак не мог подобрать такого, поэтому решил вылечиться и собирался лечь в больницу на обследование, но меня не приняли. Тогда я…

— Данила, это, конечно, очень интересно, но мы с Фисой собирались поговорить о более важных вещах, — прервал его Вася.

— Что может быть важнее здоровья? — искренне удивился Мелков.

— А, вот вы где! — воскликнул Аверьян, протискиваясь по направлению к ним между рядами; следом за ним к ребятам спешил Феликс.

— Поговорить не удастся, — печально констатировал Панин. — Жалко, что ты меня никогда не слушаешь…

— А мы думаем, куда вы делись? — сказал Аверьян, поравнявшись с их местами.

— Прям, неуловимые какие-то! — добавил Феликс.

— Мы просто… — начал Панин, но так и не договорил, потому что все присутствующие разом встали, и зал взорвался аплодисментами.

— О! Вы только посмотрите, наш Темирчик собственной персоной! — ехидно заметил Буянов.

— Это кто? — непонимающе посмотрела на Аверьяна Фиса.

— Глава Магистериума. Темир Боголюбский, — пояснил Смерт. — Не самый любимый персонаж у нас в городе.

Ребята устремили взоры к сцене, на которую, преследуемый нескончаемым мельканием вспышек фотокамер, поднимался красивый монументальный мужчина лет пятидесяти. Оказавшись на сцене, он на мгновение замер, обнажая широчайшую улыбку, ровности которой позавидовала бы вставная челюсть, и начал свою долгую речь.

Добрый день, мои дорогие граждане и гражданки! — произнес он низким звучным голосом, четко проговаривая каждое слово. — Мы все так долго ждали Велесовых игр, и вот они, наконец, настали! — зал снова взорвался аплодисментами. — Я так рад, что сегодня я вместе с вами, потому что это великое и благостное дело — быть рядом с народом, — присутствующие не переставали хлопать. — Тем более, я сегодня такой красивый, каким еще никогда не был, хотя я и так всегда потрясающе выгляжу, не правда ли? — зал был с ним полностью согласен, чего нельзя было сказать о Феликсе с Аверьяном, которые смотрели на главу Магистериума с явной иронией.

Прошло полчаса, а Темир Боголюбский продолжал вещать, как он рад сегодня всех видеть и какой сегодня красивый, переливая из пустого в порожнее. У магов устали ладони, отчего им пришлось воспользоваться завалявшимися в карманах с недавнего Нового года¹⁸ хлопушками и телепортировать из музыкальных магазинов кастаньет погромче. Некоторые стали потихоньку уходить из шатра, другие просто заснули. Поняв, что с речью нужно закругляться, отчаянно зевавший Улль вышел на сцену и попытался разрядить обстановку парочкой анекдотов, постепенно выпроводив главу Магистериума обратно в чиновничье ложе.

— А теперь танцуют все! — провозгласил Улль.

— И тут же, как только свежепробудившийся, измотанный безумно долгой речью Темира Боголюбского зал встал, стулья, вычерчивая надписи и выделывая пируэты, взмыли в воздух и стройными шеренгами стали вылетать из шатра. Под потолком раздался щелчок, и начался настоящий звездный дождь. По залу полилась приятная медленная мелодия. На сцену вышла кудрявая магесса, одетая в роскошное платье из золотого атласа, и запела легкий блюз.

— Кого я вижу! — легко маневрируя между танцующими, Улль приблизился к Васе с Фисой.

— Здрасьте, — поприветствовал его Панин.

— Вы тоже победители конкурса? — прищурившись, спросил алхимик. — Расслабьтесь — я не выдам. Только в списках-то вас нет, так что давайте рассказывайте, какими судьбами.

— Помнишь Синего Плаща? Вот его след нас сюда и привел, — пояснила Фиса.

— Что ж, я тоже расследования люблю, внесу вас в список участников. Но не забывайте держать меня в курсе событий!

— Хорошо, — согласился Панин.

— Теперь о главном. Сегодня — вечер знакомств. Вашу команду сейчас собирает у шатра Архей, чтобы отвести в башню, где вы будете ночевать, потому что штаб-квартира Тимора не готова. Сразу говорю — местечко это не видел, но, скорее всего, запущенное, иначе бы магистериумцы отдали его более важным персонам. Ладно, увидимся еще. Мне надо остальных выловить, — коротко объяснил суть дела Улль и двинулся в противоположный конец шатра.

— Вы уже слышали о собрании? Вот подвезло, так подвезло. А я так хотел поучаствовать в празднованиях, — состроил гримасу вернувшийся с улицы Аверьян. — И куда смотрела моя удача?

— А вы знакомы? — подколол его Феликс, возникая рядом с Васей под руку с Риной.

— Какие могут быть праздники, когда речь идет о соревнованиях? Нам назначена высшая миссия — вывести спорт Тимора на новый уровень! А вы! — укоризненно обратилась к Аверьяну с Феликсом Парижская.

— Нет, не стыдно, — бросил ей Феликс.

— Вот сама и выполняй свою миссию, а мы посмотрим, — ответил Рине Аверьян.

— Вот и выполню! — с вызовом сказала Парижская.

— И какого светляка мы тогда тут стоим? Пошлите хоть посмотрим на этого Мезозоя! — выразил свое нетерпение Феликс.

— Думаю, ему больше Палеозой подойдет¹⁹, — заметил Буянов.

— Не Мезозой и Палеозой, а Архей, — поправила Рина.

— Это еще почему? — игнорируя исправления Парижской, не согласился с Аверьяном Феликс.

— А ты сам посмотри, — Аверьян указал на вышагивающее к выходу странное существо, лишь немного напоминающее человека.

— Фиса внимательно посмотрела на высокого краснокожего мужчину, из широких штанин которого где-то в районе щиколотки торчал похожий на наконечник средневековой стрелы кончик хвоста, а на голове красовались аккуратно подпиленные короткие рога, но так и не поняла, причем тут Палеозой.

Побродив среди танцующей толпы, наши герои, наконец, оказались на улице. Там уже собрались почти все победители. В нескольких метрах от собравшихся с задумчивым видом расхаживал Архей.

— Комендант! — раздался над толпой немного истеричный голосок. Присутствующие повернулись на звук. Мимо проходила низенькая преклонных лет магесса-эстетка. — Откуда столько детей? Кто их пропустил без взрослых?

— Мадемуазель, не стоит забывать, что вы на Велесовых играх. Здесь возраст спортсменов не является важным критерием, — немного лениво и мягко, держа каждое слово и паузу перед другим, с достоинством, становящимся осязаемым в ее словах, произнесла девушка в бирюзовом платье. Все сразу повернулись в ее сторону.

Какая это была девушка! Настоящая королева общества! При этом ее внешность была довольно тривиальна: светлые вьющиеся волосы, хитренький носик и слегка прищуренные небольшие зеленые глаза смотрелись буднично. Но эта харизма и обаяние! Она относилась к тем девушкам, ради которых совершали подвиги, дрались лучшие парни школы на выпускном вечере и для которых ради мимолетной встречи готовы были ограбить банк или достать звезду с неба. Она всегда шутила только в тему, как никто умела преподать себя и говорила так, что ее хотелось слушать часами. Это была Изольда Милявская.

— Спасибо за ознакомление с правилами, — буркнула женщина себе под нос и скрылась в шатре.

— Изольда? — удивился Аверьян. — Ты разве в нашей команде?

Не отвечая на его вопрос, Изольда подошла к Смерту со словами: «Привет, партнер». Увидев, что удивление команды нарастает, Смерт объяснился.

— Она здесь из-за меня, — сказал он. — Она моя партнерша по танцам.

— Ты танцуешь? — удивленно спросила Анфиса.

— Немного, — ответил он. — На что Изольда хитро усмехнулась.

Фиса почувствовала на себе внимательный взгляд. Муромцева ответила не менее заинтересованным взглядом. Она, вообще, любила это дело — людей рассматривать, особенно на фотографиях, а потом анализировать по внешности их характеры и увлечения или отмечать интересные детали. Ее внимание привлекла высокая девушка, одиноко стоявшая у соседнего шатра с раскрытым томиком стихов в руках и украдкой поглядывавшая на Смерта, который болтал с Феликсом в нескольких метрах от нее. Девушка, которая, как выяснилось несколькими минутами позже, звалась Юноной Авоськиной, была одета в розовое атласное платье сложного кроя. Ее волосы были красиво уложены, а взгляд поражал сквозившей из каждой его грани романтичностью.

— Я вижу — все в сборе, — заметно оживился Архей. — Пошлите, покажу вам башню.

— А он случайно в кино не снимался? Как ты думаешь? — на полном серьезе спросил Вася Анфису.

— Тут своих театральных зарисовок хватает, — скептически заметила Муромцева и двинулась за Археем.

Примечания

16

Телефоны.

17

Телевизоров.

18

В мире магов Новый год празднуется два раза в год: в ночь на первое января и в ночь на первое августа.

19

Мезозой, Палеозой и Архей — периоды жизни нашей планеты, проходившие много миллионов и тысяч лет назад.