В объятиях мести

Кира Засяда

Потеря дорогого сердцу человека – это всегда больно, а если это происходит перед главным праздником года, то это крах вселенной.В пылу своей ненависти Кэтрин готова сжигать всё на своём пути. Но появление Дэррека поменяет её взгляды на жизнь. Ведь у него свои причины ненавидеть её… и любить.Так что же в итоге получится из этого коктейля?«Я чувствую, что это Рождество станет для нас незабываемым. Определённо. Произойдёт чудо. И оно будет только нашим».…

Глава 2

Оглушительный свист и автомобильный гудок перебили мамин голос. Я резко повернулась к источнику шума….

Лучше бы я этого не делала. Я огляделась вокруг. Нины нигде не было. В один миг весь мой мир рухнул. Творилось что-то ужасное. Яркие гирлянды магазинов стали раздражать, фары машин слепили. Я быстро пробивалась через толпу любопытствующих, сбежавшихся к месту аварии. И всё же ещё не разрешала себе поверить в очевидное.

… — Как это произошло?

… — Молодой человек, вы что, не видели человека на дороге?

… — Девушка, да она под колёса сама прыгнула!

… — Да вы что?!

… — Несчастная любовь?

… — Да нет, она отпрыгнула от велосипедиста!

… — Велосипед зимой?! Да вы шутите!

Хоровые возгласы людей сливались в общий гул, застревавший пробками в ушах. Я со злостью всех расталкивала. Хотелось кричать и топать: «Пропустите меня к ней!».

На асфальте лежала моя Нина. Светлые волосы покрывала красная кровяная пелена, образовавшая жуткую лужу на снегу. Длинные чёрные ресницы лежали ещё на румяных щеках. Розовая шапка с котиком и маленьким помпоном слетела, пакеты валялись вокруг её хрупкого тела. Громко завизжав, я бросилась к подруге, пыталась прощупать пульс, но бесполезно. Его не было.

— Скорую! Скорую!

Я шарила по снегу:

— Где мой телефон?! Где мой телефон?!

— Уже вызвали.

— Полиция приехала.

В следующий миг что-то дёрнуло меня поднять голову. Я не думала, мысли уступили место панике и боли. Около машины, сбившей Нину, стоял парень лет тридцати, в чёрном строгом пальто, классических брюках и ботинках, начищенных до блеска. На пальце блестел огромный золотой перстень с тёмным камнем. Чёрный каскад волос, видно, что усердно и аккуратно уложенный, подчёркивающий идеальный овал лица. Он явно не скупился на свой внешний вид.

— Ты! — Я кинулась на него. — УБИЙЦА!!! Ты убил её! УБИЛ! КАК Т ВООБЩЕ МОЖЕШЬ ТУТ ТАК СПОКОЙНО СТОЯТЬ И БОЛТАТЬ ПО ТЕЛЕФОНУ! Как будто ничего не произошло… Ты убил человека! Ты понимаешь это?!

Я изо всех сил лупила кулаками по его твёрдой груди, хотя прекрасно понимала, что это её не вернёт. Парень же просто стоял стеной и не двигался, и ни слова не сказал мне в ответ. Эта холодность вводила в ступор и бесила ещё больше.

Подоспевший наряд полиции оттащил меня от него. Эхо от моих воплей разносилось по всей улице. Я упорно сопротивлялась, ногами пытаясь достать до этого ублюдка.

Приехавшая скорая уже закрывала чёрный непрозрачный мешок, в котором лежала моя Нина. Полицейский подошёл и стал задавать мне какие-то вопросы, но я не слышала его.

— Мисс! — Он потряс меня за плечо. — Что вы можете сказать по делу? Вы видели велосипедиста?

— Что? Кого? — Я махнула головой, попыталась сконцентрироваться на нём и его вопросах.

— Свидетели утверждают, что девушку едва не сбил велосипедист, поэтому она отскочила на проезжую часть.

— Вы вообще в своём уме? Какой велосипед зимой? Я не видела никого. В этот момент я отвернулась, чтобы поговорить с мамой по телефону. А когда… — слёзы наполнили глаза, горло сдавливало. Больше я ни слова не смогла ему сказать.

Полицейский подозвал медсестру, а сам отправился опрашивать остальных свидетелей. Миловидная блондинка подошла ко мне с какой-то таблеткой и стаканом воды.

— Выпей.

Я с недоверием покосилась на жёлтый кружок у неё на ладони. Она закатила глаза.

— Это просто успокоительное.

Я послушно выпила.

Когда закончился опрос этого типа, он спокойно прошёлся по дорожке, сел в свою дорогую тачку и собрался уезжать. Но не тут то было. Я его там уже поджидала.

— Думаешь, тебе всё сойдёт с рук?

Он молчал. Его чёрные глаза пристально смотрели на меня. Лицо не выражало никаких эмоций, словно каменное. Идеально ровные линии и изгибы, и ни малейшего намёка на изъяны. Возможно, мне так казалось из-за полумрака, царившего в машине.

— Я не спущу тебе с рук это убийство! Её кровь навсегда останется на твоих грязных руках!

Он продолжал молчать. И это подстёгивало к дальнейшему наступлению. Меня переполняла боль, злость и бессилие. Собравшись с последними силами, я глубоко вдохнула и обильно выплюнула прямо ему в лицо, попав на тонкий заострённый нос. Это ухоженное личико мгновенно вытянулось, огромные глаза стали ещё больше, но даже теперь он ничего не сказал. Просто провёл рукавом пальто, стирая плевок. Внутри меня всё искрило, как оголённые провода от влаги.

Я поспешила выйти из его машины, пока сама лично не задушила эту бесчувственную тварь.

Этой ночью домой я не поехала. Мне хотелось ещё немного побыть с Ниной. Ноги сами принесли меня к её квартире. На лестничной клетке я встретила, видимо, того самого соседа. Он вывернул из-за угла с лучезарной улыбкой, но как только увидел то, что перед ним предстало, хоть додумался убрать её.

Я сидела в полной темноте, обняв её подушку, ещё хранившую родной запах. В голове возрождались воспоминания о нашей жизни. Я вспоминала все её слова и понимала, насколько они были верны. Даже сейчас этот тип, сбивший её. В нём не было ни капли сочувствия. Он просто равнодушно смотрел на мою истерику. Это же уму непостижимо! Такая трагедия не может не вызывать хоть малейшего сочувствия. Но сколько безразличия и холода было в нём. Я непроизвольно поёжилась, вспоминая этого неприятного гада.

«Мужчина от природы лишён чувствительности. Она мешает завоёвывать мир, но при этом он лишён и возможности добиться гармонии в отношениях с женщинами».

Зазвонил телефон, и голос Нины в голове исчез.

Мама. Нужно взять. Она, наверное, волнуется.

— Да, мам.

— Кэтрин, как ты? Что произошло?

— Я цела. А Нина, — комок подкатил к горлу. — Мама! — Заревела я в трубку. — Мама! Её больше нет!

— Милая! Как же так!?

В ответ она слышала только мои всхлипы.

— Ты хочешь побыть одна?

— Угу.

— Ладно, милая, просто знай, я рядом.

Мама сбросила вызов, а я вернулась к воспоминаниям, сидя в темноте в обнимку с тем самым ванильным мороженым, которое купила к сегодняшнему вечеру.

Я не помню, как уснула, но новое утро, помимо сильнейшей головной боли, принесло мне горечь потери, осознание невозвратности случившегося и ужасного ступора.

— Что мне теперь делать? Как жить?

С ранних лет мы с Ниной всегда и везде вместе. Я за хлебом даже без неё не выходила. Она была моей второй я. У нас была одна жизнь на двоих. Ещё вчера, гуляя по распродаже, мы предчувствовали приближение чуда, и где оно теперь?

— Где моё чудо?! — Прокричала я в потолок и снова залилась горячими слезами. — Где?!

Хотелось вот так прирасти к её постели и никогда никуда не входить. Но весь мир думал иначе.

С самого утра на меня посыпались звонки из морга, больницы и полиции. За неделю до Рождества все стремились поскорее разгрести эту проблему и вернуться к подготовке к празднику.

Поэтому, чего бы мне сейчас не хотелось, а всё же я обязана теперь позаботиться о Нине. Собрав остатки того, что совсем недавно было счастливой девушкой, я оделась и проследовала в кухню. Есть совершенно не хотелось, а вот кофе действительно не помешает. В одном из ящиков, нашла антидепрессанты, приняла двойную дозу, а остальное прихватила с собой в дорогу.

На выходе я столкнулась с тем самым принцем, планы на которого мы с Ниной обсуждали. И так всё это стало мерзко и несущественно. Мы потратили последние минуты вместе на обсуждение ужина с этим парнем. И сама того не контролируя, я озлобилась и на него. Будто это он самолично украл у нас время.

— Привет. Я видел, как ты вышла из квартиры Нины. А она…

— Она умерла, — рявкнула я, даже не взглянув на него.

— Оу,… — он выглядел ошеломлённым. — Извини.

Я пронеслась мимо него, как торпеда. Ненависть невероятной силы поднималась во мне. Выбежав на холодный зимний воздух, я остановилась у входа и глубоко вдохнула. Острые морозные нотки побежали по носу и горлу прямиком в лёгкие, прокалывая каждый сантиметр. В голове творилось что-то непонятное.

Я попыталась сосредоточиться на делах:

Так. Первым делом нужно… к Нине…. Перед глазами снова возник вчерашний вечер. Отрывки кровавого кошмара били с огромной силой, я упала на колени.

Кровь… снег… бездыханная Нина… машина…. И… ОН!!!

Я вскочила на ноги. Не время расклеиваться. Я должна уничтожить этого гада! Нужно всё сделать правильно!

***

В больнице всё прошло совсем не гладко. Я благодарна маме за то, что была там со мной. Просто, без предупреждения и просьб. Она пришла и поддержала меня.

Словом, я практически ничего не помню, выпив ещё лошадиную дозу успокоительных, я вырубилась прямо не груди Нины. А очнулась уже дома, в своей постели.

— Сколько я проспала? Мне же ещё в участок!!!

Вскочив с кровати, быстро умылась, оделась и понеслась вниз.

— Мама! Мама! Который час?! Сколько я проспала?!

— Всего несколько часов. Я позвонила в участок, они тебя ждут. И на работе тебе дали отгулы.

Какая же она у меня хорошая. Я совсем о работе забыла. В знак благодарности обняла маму за плечи и чмокнула в мягкую щёку, по-прежнему пахнущую ванилью и цитрусами, как же хочется повернуть время вспять!

Я убежала в участок.

Серьёзный усатый мужчина лет сорока пяти сидел и детально изучал обстоятельства моего дела.

— А где её родственники?

— У неё никого не было, кроме меня и моей семьи.

— Понятно,…понятно….

Он раскачивался на стуле и продолжал смотреть в бумаги.

— Мисс Касс, что же там произошло?

— Я уже говорила, что ничего не видела. Когда повернулась туда, то уже всё… произошло.

— Интересно…. А вот свидетели утверждают, что был велосипедист. Как же вы его не заметили?

— А вы уверены, что он был, сэр? Зимой? Вам не кажется, что этот свидетель имеет свой интерес?

— Я не говорил, что это один человек, мисс. Но некоторые свидетели его видели. И к вашему сведению, мисс, езда на велосипеде зимой — вполне реальное и естественное занятие.

— Что-то я ни одного не видела, — «не видела!», меня осенило. — …А как же камеры?

— Специалисты ими занимаются. Мы ожидаем результат. Но пока, что по всем показателям складывается картина такая: Ваша подруга, мисс Фавор, желая избежать столкновения с велосипедом, по инерции отпрыгнула в сторону, и как оказалось, на проезжую часть, прямо под колёса машины мистера Шайна, который не имел возможности мгновенно остановить автомобиль. Зима же, снег и лёд.

— Тогда найдите мне этого велосипедиста, если он был!

— Не советовал бы Вам, — офицер выпрямился в своём кожаном кресле. — Мисс Касс так со мной разговаривать.

— Пфф.

Я поднялась со стула и бегом вышла из здания. Грубости так и сидели на языке. Слёзы душили. Как же не справедливо это!

В этот самый момент к зданию подъезжает тот самый автомобиль и из него выходит этот Шайн! Поразительно! Его даже на время следствия не лишили разрешения на езду за рулём! Меня аж трясло всю от злости. Хотелось кинуться на него и разорвать в клочья. А он невозмутимо так и гордо продефилировал мимо меня, словно не узнал, и не он это вчера лишил меня смысла жизни.

— Козёл! — Прошептала я себе под нос.

Я шла домой пешком, по заснеженному тротуару. Яркое солнце светило на снег, отражаясь бликами от его кристалликов. Снежинки кружили в воздухе, а я ненавидела всё это. Всё то, что ещё вчера приносило столько радости и счастья. Душа разрывалась. Никогда во мне не было столько черноты и горя.

Из-за праздников все очень сильно торопились, поэтому вся процедура, связанная с прощанием и кремацией заняла несколько дней. В итоге, за день до Рождества я получила в руки фарфоровый фигурный сосуд с ярким золотым солнцем, простилающим свои лучи к земле. А на противоположной стороне надпись:

«Ты была моим солнцем.

Согревала и радовала

Даже в самые пасмурные дни.

Ты освещала мне путь,

Теперь мне нужно учиться холить в темноте.

Ты была моим солнцем.

И навсегда останешься им…».

В праздничную ночь я предпочла остаться наедине с Ниной. Сидя в её квартире напротив белого сосуда. Комнату освещала лишь одна свечка. За окном слышны были смех, фейерверки и музыка. Я пила красное вино, которое всегда обожала Нина, и никогда не любила я. Но не сегодня. Это было своеобразное прощание с ней, хотя вся моя душа яростно протестовала против этого.

— А помнишь, как мы устраивали гонки на самокатах?… Меня тогда занесло в твою сторону, и мы вместе провезлись по асфальту?… Сколько кровищи-то было, но мы были счастливы.…

— А помнишь Генри?… У меня до сих пор мурашки от той ночи.… И от нас с тобой….

Я поднесла бокал к урне и легонько ударила об неё.

— Знаешь,… я так и не придумала, что с тобой делать, Нина. Рука не поднимается.… Я оказалась совершенно не готова к такой потере.… Как я теперь без тебя, а?…

Золотой рисунок поблёскивал, свечной огонёк плясал над фитилём. А мне всё ещё хотелось ущипнуть себя так сильно, чтобы смогла проснуться в нашей постели, увидеть рядом длинные стройные ноги Нины, как всегда запрокинутые на меня.

Этой ночью мне снились белые медведи.

Они были повсюду. И вокруг такой мороз. Мы с Ниной бежали к дому, трясясь от холода. Вокруг только белоснежный снег и голубое-голубое небо. И она была в лёгком летящем платье в пол цвета молока. Его подол развевался на ветру, я видела её нежно-розовые пятки, слышала родной звонкий смех. Яркие солнечные лучи освещали светлые волосы и скрывали от меня её лицо.

А по бокам мишки, мишки семьями, мишки поодиночке, много. Они довольно далеко, но я их хорошо вижу.

А я бегу вслед за Ниной, пытаясь догнать и ухватиться за её протянутую руку, но она не даётся, всё время отстраняясь. Я пытаюсь бежать быстрее, спотыкаюсь и падаю. Под ногами почему-то лёд. Я вижу там человека. В панике зову на помощь, но никого нет. Я со всех сил бью по твёрдому льду, пытаясь его расколоть. После нескольких попыток он мне поддаётся. Маленькие трещины постепенно увеличиваются в размере, я продолжаю попытки его разбить.

Наконец, ладонь погружается в ледяную воду. Я хватаюсь за его пальто и тяну на себя. Нина мне помогает. С трудом достав парня, мы укладываем его на снег. Мокрые чёрные волосы закрывают его глаза. Моё любопытство вынуждает убрать их и посмотреть. Осторожно, двумя пальчиками я отодвигаю пряди одну за одной.

Тело пронзает молния: ЭТО ОН!!!

Мгновенный ступор….

Мои глаза начинают беспорядочно метаться по сторонам в поисках Нины. Я поднимаю лицо вверх.

Её силуэт парит в воздухе, плавно удаляясь от меня. Я поднимаюсь на ноги, подпрыгиваю, пытаясь дотянуться до неё:

— СТОЙ! Не оставляй меня! Нина! Нина! Слышишь?! Я серьёзно!!! Вернись, умоляю тебя!…

Она нежно улыбается и отрицательно машет головой. Я падаю на колени и в слезах шепчу:

— Как же я без тебя….