Трилогия о Дхане и Земле. Книга третья. Невидимый враг

Андрей Прудковский

Прошло две тысячи лет с так называемого «Конца света», описанного в моей первой книге. Тысячу лет назад были побеждены рептилоиды. Людям помогло пробуждение сознания планет, которые даже сменили свои названия. Терра (Земля), Дива (Дхана) и Маша (Тёмная) создали «Союз трёх планет» для защиты от внешних угроз. Всё это было описано мною во второй книге трилогии. Наступило тысячелетие мирной жизни. Почему же грусть и тоска властвуют на планете? С этим придётся разбираться героям моего нового романа.

Глава 7 Павел Иванович

Как хорошо и удачно начиналась моя взрослая жизнь. Победитель олимпиад в школе, затем отличник в институте, интересная работа, защита докторской диссертации… А в личной жизни — тоже удача — моя любимая Фросенька. Пусть она всего лишь учительница литературы в школе и не может участвовать в моих исследованиях, зато от её большого тела исходит так много тепла! И она меня любит! Первый год после свадьбы был годом абсолютного счастья! В этот год я доказал теорему, которая прославила меня на весь научный мир.

Но, как всегда бывает, потом пошла полоса неудач. Сначала неудачная беременность Фроси, после чего врачи сообщили, что детей у неё больше не будет. А она так хотела сына! Я думал, что ничего, всё пройдёт, и Фрося станет прежней. Но не вышло: Фрося всё больше погружалась в отчаяние. Решил взять ребёнка из детского дома. Оказалось, это очень непросто, необходимые справки собирал больше года, а Фрося ушла с работы и слегла с неведомой болезнью. Приходил с работы, кормил её с ложечки. Наконец нам разрешили взять мальчика в возрасте полутора лет, звали ребёнка Петей. Когда я привёз ребёнка домой, Фрося впервые встала с постели и захлопотала по хозяйству. Я радовался, так как жена моя расцветала на глазах. В голове уже роились возможные подходы к решению очередной математической проблемы, но тут оказалось, что мои записки сварены вместе с супом. Фрося не заметила, когда наш сынок засунул их в кастрюлю, так и сварила мне суп вместе с математикой. Увы, это было только первое напоминание, что жизнь наша теперь изменилась кардинально. Самое главное, наш сын никогда не повторялся, каждый день нас с Фросей ожидало нечто новое и неожиданное.

Особенно мне запомнился случай, когда я, радостный, пришёл с работы: мне наконец удалось доказать то, что не могли остальные. Черновики с доказательством бросил на стол и пошёл ужинать на кухню. Вернувшись в комнату, обнаружил, что Петька сидит на моём столе, делает из моих листочков самолётики и выпускает их через окно на улицу. Тут я не выдержал и сильно отшлёпал его по попе. Потом мне попало за это от Фроси. Повторить пропавшее доказательство мне так и не удалось. Формально путь решения был тривиален. Известен был вход в «лабиринт» и выход из него. От входа и выхода бежали дорожки — разветвлявшиеся цепочки формул. Каждую цепочку (без учёта разветвлений) выписать было нетрудно — всего 6—7 страниц. С учётом двух десятков разветвлений это составляло уже два в двадцатой, то есть около миллиона цепочек. Миллион вариантов цепочек от входа, и навстречу им — миллион от выхода. Надо было доказать гипотезу, что где-то в середине хоть одна из цепочек входа встречается с цепочкой выхода. Применить бы здесь компьютерный перебор вариантов, да вот как объяснить компьютеру сложнейшую логику задачи и построение цепочек? Порой мне казалось, что в тех пропавших четырнадцати страницах я как раз и нашёл эту уникальную пару цепочек, и тогда я опять начинал перебирать возможные варианты… А иногда я говорил себе: «Да плюнь ты на это, ведь на тех страницах вполне могла быть ошибка». Тогда я на время забывал о проблеме и некоторое время жил спокойно…

А ещё вспоминаю, как я поскользнулся на луже клея, «приправленного» чёрной тушью! Еле отчистили парадный костюм. Да много ещё было разного… Так мы терпели, пока нашему домашнему монстру не исполнилось шесть лет. Через год — в школу, но не было и речи о том, чтобы отдать его в обычную школу, ведь наш Петенька и двух минут не мог спокойно высидеть на месте. Естественно, ни читать, ни писать он не умел.

Тут к нам пришла повестка о вызове в комитет защиты прав ребёнка. Эта повестка совсем подкосила мою жену, ведь было ясно, что мы не справились, и Петьку наверняка отберут в интернат для слаборазвитых. Посещение комитета было ударом для моей любимой Фроси. Нам сообщили, что мы не справляемся с воспитанием ребёнка, что он вечно бегает беспризорным по улице, кроме того, соседи слышали, что мы его жестоко наказываем. Теперь мы должны были в течение трёх дней его собрать и привезти для определения в соответствующее детское учреждение.

Когда возвратились домой, Фрося была просто в отчаянии.

— Давай его спрячем, — предложила жена, — это последний выход.

— Фросенька, куда же его можно спрятать? — возразил я. — Инопланетные технологии позволяют найти любого!

Тут наш разговор прервал наш Петька:

— Мама, можно я поеду с тётей Беллой?

— Куда, мой любимый?

— Они едут в гости к прабабушке — в лес.

— Езжай! Езжай, мой милый! — ответила Фрося и пошла проводить сына.

Петька, счастливый, уехал.

— Что же ты, жена, наделала?! — сказал я, когда довольная Фрося вернулась. — Ты знаешь, что за каждый день опоздания нам придётся заплатить штраф.

— А тебе что дороже? Ребёнок или деньги? Пусть хоть немного отдохнёт перед этим интернатом!

Так наша жизнь в очередной раз полностью изменилась.

Как вы уже знаете, Петьку так и не удалось привезти обратно в город, да и сам я вместе с женой застрял в лесном селении на годы… Сначала я был в отчаянии. Пришлось уволиться с работы. Зарплаты нет! Чем кормить семью? Соседская девочка Мила предложила мне устроить для неё и Пети школу. Сначала я воспринял её предложение, как шутку. Однако реальная ситуация заставила меня посмотреть на это предложение серьёзно. Ведь я жил в доме у Милы, моя семья ела продукты из их запасов, так что я просто обязан был работать! Хотя бы и без зарплаты. К моему удивлению, через полгода школу признали и зарплату начали выплачивать.

Теперь о сыне. Перемена жительства подействовала на Петьку чудесным образом. Он всюду ходил с Милой, и на безобразия у него просто не хватало времени. За дисциплиной в нашей школе совсем не следили: если Петька уходил с урока, то никто на это внимания не обращал. Но Петька привык всё время быть рядом со своей подружкой, а Мила с уроков не убегала. Пришлось и ему сидеть и слушать учителей. Со временем в деревне появились и другие ребята, так что наш разбойник ходил по селу в компании ещё семи таких же сорванцов. Я старался оставлять им как можно меньше свободного времени. Летом я ввёл в школе уроки по сельскохозяйственным дисциплинам: уход за домашними животными (коровами, козами, свиньями, курами…), уход за огородами, полями, заготовка ягод, грибов… Были ещё занятия по ткачеству и вязанию — для девочек, плотницкая и строительная работа — для мальчиков. Всё это, кроме обычных школьных дисциплин, — физики, химии, математики, литературы, музыки… Как ни странно, хотя никто никого не заставлял учиться, но ребята справлялись и не прогуливали уроки без причины. Во многом это было связано с маленькой Милой. Как-то получалось, что вокруг этой девочки всё становилось таким, как она хотела. А она хотела учиться! И это желание распространила на всех своих друзей.

В какой-то несчастный день Миле взбрело в голову, что все её друзья должны стать телепатами. Я знал, что это пустое желание, телепатом нужно родиться. Иначе чиновники не разыскивали бы по всем городам и сёлам детей-телепатов для специального обучения, иначе они могли бы обучать любых. А уж Петька мой совсем далёк от телепатии, он и мои-то слова не слышит, даже когда я кричу ему прямо в ухо. Итак, Петька со всей компанией стал ходить на занятия к нашему телепату-почтальону. Конечно, всё это было противозаконно, однако я не возражал, так как знал, что ничего у них не получится.

Однажды Петька пришёл домой радостный и сказал:

— Папа! У нас всё получилось! Я теперь телепат!

— Не может такого быть! — не поверил я.

Петька помолчал немного и посмотрел на меня так странно, как никогда не смотрел:

— Папа! Я теперь знаю, почему ты меня не любишь! Ведь я не твой родной сын. Но я тебя прощаю, ведь насильно никого нельзя полюбить. Вот и Мила меня тоже не любит, но мне всё равно рядом с ней хорошо.

Я просто онемел и не знал, что ответить. Теперь я точно знал, что сын мой стал телепатом. К чему это приведёт? Может, даже к лучшему? Ну, возьмут его в специальную школу! Будет он получать хорошую зарплату, ведь телепатов ценят!

Через месяц к нам прилетела комиссия из города и забрала всех детей-телепатов для дальнейшего обучения. Только Петя с Милой остались в деревне.

— Петь! Почему вас с Милой не взяли? Разве вы не телепаты?

— Папа! Мила не захотела лететь с комиссией, а я не захотел улетать от неё. Мы с ней не сказали комиссии, что мы тоже телепаты.

— Что же ты наделал, сынок? Ведь без обучения в специальной школе у тебя не будет диплома телепата, ты не сможешь работать в качестве телепата и получать большую зарплату.

— Папа, это всё неважно! Главное, я рядом с Милой! Пусть моя жизнь сложится так же, как и у неё.

Ох! Какие же они маленькие и глупенькие! Совсем не знают жизни! Что делать, каждый должен сам набивать шишки на своём пути. Здесь я помочь своему сыну не могу!

Рассказал обо всём своей любимой Фросе, а она только улыбнулась:

— Как хорошо, что Петенька не улетел, а остался вместе с нами!

Ну что мне с ними делать! Ничего не понимают!

Через два года в любом случае нужно будет везти Петю и Милу в город — сдавать выпускные экзамены за школьный курс. Постараюсь их подготовить, хотя уверенности в этом у меня нет. Школьные программы вечно меняются, а я не в курсе последних изменений. Хотя прошлогодние билеты всегда можно достать. Может, этого и хватит?