2163 часа до безумия

Никита Плиско

Повесть о жизни, сумасшествии, любви и ненависти. Абзацы о свете, холоде, воде и мыслях. Предложения о музыке, алкоголе, тумане и растерянности. Слова о… Книга-жизнь, в которой путешествует герой произведения, страницы, пропитаны холодным сибирским воздухом, черно-белые строчки растрёпаны ветром, доносящимся с берегов Иртыша, слова и буквы сливаются с бесконечностью многоэтажек и прокуренных улиц. Вам открывается вход в реальность простого человека, но выход придется искать каждому свой.

Данная книга является художественным произведением и никому не посвящается.

Все персонажи и события вымышлены.

Любое сходство с реальностью является плодом вашего воображения…

© Никита Плиско, 2017

ISBN 978-5-4485-5339-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Темнело.

За окном стояла погода без особых примет, слегка подвывал вечерний сквозняк, снег на обочинах уже лежал плотными мешками. Фонари светили, и блеск их лампочек отражался на тротуаре.

В квартире 631 были высокие потолки, три комнаты, частичный ремонт и числился немаленький долг за коммуналку. Между косяками в конце коридора был приделан самодельный турник. На полу стояла бутылка виски, выпитая чуть больше чем наполовину, рядом валялось несколько докуренных до самого фильтра бычков.

Тишину в квартире нарушало только лёгкое поскрипывание плотной верёвки, звук чем-то напоминал неудачное касание вилкой эмалированной поверхности тарелки или скрипку, на которой извлекают ноты через флажолет. Несколько листков мятой бумаги с корявым беглым почерком на ней вещали что-то вроде стихов или слов оправдания.

Петля была затянута туго, и тело уже не подавало признаков жизни. На нём не было одежды, за исключением нижнего белья, со стороны паха виднелись засохшие белые разводы. Руки, болтающиеся вертикально, отливали малиновыми расплывающимися пятнами. По ноге стекали коричневые массы. Глаза его были закрыты.

Верёвка продолжала тихо стонать.

Скорее всего, найдут его ещё не скоро…

За четыре месяца до этого…

— Ты понимаешь, я всегда об этом мечтала, с самого детства!

— Я понял, да…

— Ну и что ты думаешь? Ты меня отпустишь?

— Как я могу тебе запрещать? Ты же взрослая девочка, должна сама понимать, чего ты хочешь от жизни. Но ты должна обещать мне, что у тебя всё будет хорошо.

— Думаю, что там всё в порядке будет, конечно же, я сначала всё узнаю об этих агентствах и о тех, кто там работает…

— Ладно, давай, наверно, будем ложиться спать, завтра же с утра эта мадам заселяться припрётся, нужно будет с ней пообщаться с утра, взбодриться, так сказать. Как только у тебя что-то будет с поездкой проясняться, сразу сообщай мне, мне это небезразлично.

Они лежали в кровати полностью голые. Лидия улеглась набок, лицом к стене, её тело наполовину прикрывало лёгкое одеяло. В голове у неё был переполох мыслей, и всё происходящее плохо укладывалось в мозгу. Ян какое-то время лежал на спине, уставившись в потолок, потом пододвинулся поближе к Лидии, провёл рукой по талии и, дотянувшись до её груди, прижал плотнее к себе. Её спина была горячая, кожа была нежная и имела приятный аромат сладкого мёда. Упругие ягодицы так и напрашивались на отпечаток от шлепка…

Но день выдался непростым, следующий будет не менее напряжённым, и общая усталость стелилась мирным сном над ними.

Познакомились они около пяти лет назад, свела их одна общая знакомая. Изначально разговоры завязались на теме музыкальных интересов. У Яна была группа, которую он только что собрал, и нужна была духовая поддержка в лице флейты. Лидия оказалась этой поддержкой. В то время никто и не думал о серьёзных отношениях, каждый был к кому-то по-своему привязан. Но это дорожка вывела их совсем в другую сторону. Через полгода общения они уже держались за руки и целовались как взрослые. Ян запускал свою руку Лидии в волосы и слегка сжимал пальцы, едва касаясь кожи головы, а она, опустившись щекой ему на колени, закрывала глаза и учащённо дышала, ей это нравилось. У них неплохо получалось быть вместе.

Очень быстро они стали жить вместе и ходить в магазин за продуктами. Иногда были ссоры, ругань и даже истерики, чаще из-за пустяков. Но осознавалось это только со временем. Жили они в трёхкомнатной квартире Лидии. Но она не принадлежала ей целиком. Квартира была поделена по долям. Из претендентов на эти доли осталось только два человека, сама Лидия и её неродной дядя. Очень запутанная история с этой жилплощадью.

Этот самый дядя практически здесь никогда не появлялся и сам жил в другом городе. После того как совместно было принято решение условно поделить доли на комнаты, на самую большую, в народе это называлось «зал», был установлен замок, и дядя отчалил в свою реальность. Контактировать с ним было сложно: до драк не доходило, но слова летали острые, в воздухе всегда томилось напряжение. Ян его не любил, Лидия, скорее всего, тоже. Им попали в распоряжение две отличные комнаты, в которых они сделали неплохой ремонт и обустроили их на свой вкус.

Со временем собственниками было принято решение продать эту квартиру и разъехаться уже навсегда, дабы не мусолить друг другу глаза. Агентство по продаже было хилое, и дело шло со скоростью ходьбы черепахи. Позже выяснилось, что люди, занимающиеся продажей, были друзьями этого самого дяди, и он настаивал на сотрудничестве именно с ними, в противном случае он бы упёрся своими рогами в стену и продажа квартиры просто бы повисла. Лишний раз общаться, а тем более спорить с ним никто не хотел, поэтому обязанности по продаже остались за этим псевдоагентством.

Несколько дней назад Лидии звонила риелтор и сказала что-то вроде:

— Пока квартира всё равно не продаётся, мы хотели бы поселить в свободную комнату нашу знакомую. Она кришнаитка, приехала служить в храме, и ей негде остановиться. Вы не против?

Лидия немного опешила от такого заявления:

— А что это вообще за человек? И на какое время она хочет заехать?

Ян слышал разговор и уже понимал, чем это кончится. Он недолюбливал людей, а тем более тех, кто пытался внаглую проникнуть в личное пространство, а эта квартира хоть была и не его, но таковым пространством на данный момент для него являлась.

Разговор продолжался:

— Да что вы, не-ет… Ненадолго, возможно на 5—7 дней, в дальнейшем она съедет на другую квартиру. Она хороший человек.

— Ну ладно, пусть приезжает, посмотрим.

На этом телефон был убран в карман.

У Яна настроение немного скатилось вниз:

— Ну, что там опять?

Лидия пересказала телефонный диалог.

— Зачем ты согласилась? Зачем ты разрешила ей въехать?

— Слушай, это не наша квартира, вот когда будет у нас своя, тогда и будем решать, кого туда пускать, а кого нет.

— Ты что, просто не могла сказать, что ты против?

— Не начинай…

— Там, где не надо, ты вечно самая умная и дерзкая, а когда надо на самом деле показать характер, ты самый покладистый человек…

Лидии не нравились эти упрёки и нытьё, она хотела прекратить диалог:

— Давай завтра уже посмотрим, кто там приедет, и на месте будем решать, что делать.

— Во сколько она приезжает?

— В районе восьми утра…

— Ух, бля, а почему не в шесть?

Подкрался следующий день. Часы показывали 07:48. Раздался звонок в дверь.

Ян открыл глаза, он был злой и невыспавшийся. Он понимал, кто стоит за дверью и что сейчас может произойти, но до этого ещё нужно было вывести на улицу их пса.

Пёс у них был, что называется, оторви да выбрось. Звали его Жульберт, хотя ему с лёгкостью подошло бы имя Дружок или Шарик. Купили они его на местной барахолке, куда Ян периодически ездил за виниловыми пластинками и дисками, иногда там можно было найти стоящие экземпляры, но редко. В один из таких дней он имел неосторожность взять Лидию с собой, они решили посмотреть ряды, где стояли торговцы щенками и прочей живностью, и наткнулись там на женщину, которая продавала свежеиспечённый выводок левреток или, как говорили в народе, итальянских борзых. Лидия убеждала Яна, что именно о такой собаке она мечтала всё детство, молодость и до сих пор спать спокойно без неё не может. Ян, конечно, привёл несколько доводов: «Гулять и в дождь и снег», «Кормить независимо от финансового положения», «Лечить и выхаживать в случае недуга любой ценой», но Лидия только кивала головой и хлопала своими большими зелёными глазами…

Ян сдался, домой они ехали без пластинок, но с собакой.

Торговка убеждала их, что это «чистейшая масть» и за такую цену им просто не купить столь чудесного пса. Но время шло, Жульберт рос, и некоторые изъяны медленно, но верно вываливались наружу. Скорее всего, к псине этой торговки пристроился уличный кобель свободных кровей и сделал своё чёрное дело либо, наоборот, её безродная дворняга поимела чью-то золотую медалистку. Щенки должны были быть проданы любой ценой.

Естественно, книги жалоб на барахолке не имелось. Жульберт жил с ними уже четыре года. Несмотря на все его проделки, они любили его, хоть иногда он и получал по ушам за свои выходки.

Ян спустил ноги с кровати, встал и начал натягивать всевозможную одежду, затем перешёл в соседнюю комнату за толстовкой и носками. В дверь продолжали звонить вновь и вновь. Жульберт лаял. Лидия пошла встречать гостей. За дверью стояла женщина с большим количеством сумок и вещей, у неё были перегидропериченные волосы, низкого роста, полновата. С улыбкой во весь рот она произнесла:

— Здрасте, а я жить с вами буду!

Она заносила сумки и расставляла их в коридоре.

— Здравствуйте, — ответила Лидия.

— Вы надолго?

— Да нет, на неделю, возможно, чуть дольше… А вы покажите мне, где у вас холодильник, плита и…

В диалог встрял Ян:

— В этой квартире вы не имеете права трогать холодильник, стиральную машинку, микроволновую печь, чайник…

Ян перечислил почти всю бытовую технику.

Бесконечная улыбка с лица кришнаитки улетучилась.

— Это вещи, которые мы покупали на свои деньги, и они не имеют никакого отношения к вашим друзья, которые решили вас сюда пустить.

На этом Ян вышел из квартиры, взяв на поводок Жульберта. Поводок был длиной около семи метров. Одно время обладатели собаки думали, что им придётся всё время гулять с ним только на поводке, так как он имел привычку убегать и не реагировать на команду «ко мне», также он любил подобрать какую-нибудь парашу на улице, и потом из его пасти разило помойкой на всю квартиру. Но со временем он стал больше поддаваться контролю.

На улице стоял конец октября, дожди не давали расслабиться, собаку приходилось полоскать после каждой прогулки. Ян прошёл за дом, где они жили, и снял ошейник с Жульберта, для него это было чем-то вроде выстрела для бегунов, он сорвался и побежал по тропинке вперёд, без всякой цели, просто он, наверно, чувствовал себя свободным в эти моменты. Он бегал и старался пометить каждый пенёк и куст, хватал каждую палку и пластиковую бутылку, он был очень активен. Ян закурил.

Первая сигарета за день всегда бывает разной: иногда она доставляет невероятное удовольствие и позволяет тебе расслабиться, а иногда приказывает тебе собраться с мыслями и обдумать происходящее. Волшебная вещь, кто бы что ни говорил.

Пепел падал на землю и тут же принимал облик грязи и глины, которой в это время здесь в избытке. Он стоял около десяти минут, затем прошёл по тропинке в одну сторону и принял решение идти домой. Казалось, что лифт едет быстрее, чем обычно, как бы так и норовит столкнуть тебя с нежелательным диалогом или что-то вроде этого. Ключ провернулся в замке до упора, дверь открылась, вещей в коридоре уже не было, они расположились в комнате, предназначенной для только что въехавшей женщины, но самой её там не было. Она была на кухне, вместе с Лидией, они пили чай, о чём-то разговаривали и смеялись.

Ян опустил взгляд на свои руки: его ладони были сжаты в кулаки.

Он отправился на кухню, там сразу же наступила тишина, налил чай, не сказав ни слова, ушёл в комнату и включил ноутбук. Ян проверял каждое утро сайты-аукционы в поисках чего-либо для своей коллекции. В этот раз ничего интересного в обновлениях не попалось. Он тупо смотрел в экран и пил чай. В комнату зашла Лидия:

— Любимый, ну что такой серьёзный? — спросила она с улыбкой.

Ян понимал, что она пытается как-то разрядить обстановку, пойти на контакт, но с собой ничего поделать не мог:

— Ну и что, она остаётся?

— Да, но ненадолго. Я с ней поговорила, она хорошая женщина, приехала служить в храм, из другого города, и ей просто негде остановиться сейчас…

— Слушай, на улице полно бездомных и нуждающихся, давай всех позовём? Зови всех грёбаных бомжей в наш дом, чего ты ждёшь?

— Я повторяю: это не наша квартира и мы не можем решать здесь всё!

— Мы даже не попытались осадить эту мадам с её въездом…

— ТЫ МОЖЕШЬ ХОТЬ РАЗ ВОЙТИ В МОЁ ПОЛОЖЕНИЕ!

Лидия начала кричать, она потеряла контроль.

— Между прочим, я сама сейчас собираюсь уехать работать в чужую, совершенно незнакомую страну, что, если и со мной там так же поступят? Что, если я останусь на улице?

— То есть ты мне сейчас опять хочешь рассказать про непонятное слово «карма»?

— Пошёл ты…

Лидия вылетела из комнаты, хлопнув дверью.

Ян откинулся на спинку стула и отхлебнул чая из чашки. Тишина зависла в комнате. К нему подошёл Жульберт и положил свою морду на колени…

«Будет интересно», — подумал Ян.

Квартирантка неплохо тем временем расположилась, разложила вещи по углам и в шкаф без дверей, другой мебели в комнате просто не было. Наводила порядок, мыла пол. Лидия находилась в другой комнате, скорее всего, смотрела новости «ВСети» и завтракала.

«ВСети» — это социальная сеть для молодёжи, в которую понемногу втягивались и прошлые поколения. Там было неконтролируемое общение, море музыки, смешных картиночек, новинки кино и необъятное количество порнухи. Некоторые люди проводили очень много времени зависая на просторах этой паутины в поиске чего-то нового, но на самом деле они просто хоронили там свою молодость. Причём некоторые явно хотели «оставить след» после себя. Девушки легко туда выкладывали свои селфи с полуобнажённой грудью и едва прикрытой задницей, не задумываясь о возможных вопросах в будущем и том, что могут сказать их дети или родственники, если увидят эти фото на просторах интернета в области сайтов «Шлюхи от 1000 рублей». Мужское население также занималось деятельностью, которую бы можно было назвать «унылое слабоумие»: попадались на глаза посты типа «Два горячих самца ищут цыпочек на вечер» или «Кто составит компанию двум изголодавшимся по ласкам орлам?», при этом фото, подкреплённые к посланиям, оставляли желать лучшего. Также невозможное количество фотографий с едой, с прогулок, из спортзалов и клубов, свадеб и дней рождений, громких концертов и пьяных вписок. Люди постили цитаты и стихи поэтов, которых не знали, добавляли песни, суть которых до них вряд ли доходила, рекомендовали делать то, что сами никогда не пробовали, представляли себя теми, кем они не являлись.

Ян открыл дверь и зашёл в комнату к Лидии, она делала вид, что не замечает его.

— Ну что?

— Что «ну что»?

Лидия была не в настроении.

— Что там по поводу поездки в Индию?

— Выбрала агентство, с которым буду работать, 1500 $ в месяц, перелёт и проживание за счёт работодателя. Скорее всего, вылетать нужно будет уже скоро, так как там начинается сезон свадеб и оркестры уже почти укомплектованы, но как всегда флейтисток не хватает.

— «Скоро» — это когда?

— Я уже заполнила анкету и отправила фото для оформления рабочей визы, у них там это всё в ускоренном режиме. Возможно, через неделю или десять дней уже нужно будет трогаться.

— С этим агентством всё в порядке? Им можно доверять?

— Отзывы о них хорошие, с ними сотрудничает много людей…

— Только девушки?

— Ну да, парни-музыканты их не интересуют…

— Ну да, конечно.

Ян задумался о том, насколько это всё правильно, должно ли быть так, что он будет делать в её отсутствие, а ещё его интересовало, как там себя будет вести Лидия и чем она там будет заниматься, какие отношения сложатся у неё с другими музыкантами и работодателями и вообще с местным населением.

Около года назад Лидия наткнулась на переписку Яна «ВСети», где он, будучи в нетрезвом состоянии, отвешивал «пошлые комплименты» своей знакомой времён колледжа. Лидии это не понравилось, был грандиозный скандал, и даже какое-то время они жили раздельно. После всех трудностей, разногласий и выяснений типа «Кто козёл?» ситуация была урегулирована. Ян запомнил этот случай надолго, иногда Лидия его этим подкалывала.

Но, как и на протяжении всей человеческой истории, людям спокойно не живётся, и немного погодя Ян позволил себе погрузиться в глубины женской логики и посмотреть, о чём всё-таки общается «ВСети» Лидия. Наткнулся он там практически на копии тех самых злополучных диалогов с подругой из колледжа, только их там было несколько.

В глубине души Ян догадывался, что немало самоуверенных типов писали ей в свободное время с самыми различными предложениями. Возможно, это из-за того, что у Лидии на странице имелись фото с откровенным содержанием, возможно, оттого, что большинству девушек в наше время не хватает внимания одного парня (или парни не могут уделить должного внимания?), и это чувствуют другие особи мужского населения, как падаль чувствуют стервятники, в общем, хрен бы его знал почему, это вряд ли поддаётся объяснению. Лидия приняла решение о подобных случаях Яну не рассказывать: во-первых, она считала, что он был очень ревнив и, скорее всего, начал бы психовать и дёргаться, во-вторых, она думала, что это может нарушить гармонию их отношений, ну и в-третьих, ей это нравилось, хоть она и не могла в этом признаться, и дальше переписок дело не заходило.

Лидия была на вид очень мила собой, своё тело она отдавала на растерзание спортивным тренировкам, была подтянута, умела хорошо одеваться и производить приятное впечатление. В её гардеробе было несколько платьев, которые легко могли свести с ума любого проходимца, при этом она умела их правильно носить, виляя попой в нужном направлении, и большинство взглядов, которые сталкивались с её ягодицами, скорее всего, заканчивались стояком. Когда они гуляли вместе, Ян обращал внимание, что некоторые мужчины пытались поймать её взгляд, но Лидия на них не обращала внимания или делала такой вид.

Начитавшись вдоволь «остросюжетных романов» из чужих переписок, Ян со всем этим заявился к Лидии. Самый главный вопрос, который его тревожил, был прост как мир: «Почему ты запрещаешь мне то, чем занимаешься сама?» Или ещё проще: «Почему другим можно, а мне нет?»

Ничего вразумительного она не могла ответить, может быть, не видела надобности, может, просто растерялась…

— Это же не я им написываю, это они мне пишут…

— Но ты их не тормозишь и не осаживаешь, ты продолжаешь диалог, и я вижу, что ты тащишься от этого, и, помимо всего, удаляешь сообщения, даже не хочу знать, что там было написано!

Ян понемногу выходил из себя, и надежда на мирный разговор улетучилась.

— А ты своей подруге писал…

Дальнейший диалог был похож на перестрелку или метание фекалиями друг в друга:

— А ты!

— Ну, а ты!

— А вот ты!

— Ах, ты…

И всё в таком духе. Вспомнили все ошибки друг друга, рассказали ещё раз все минусы каждого, в подробностях описали, как они представляли совместную жизнь и что получается совсем не так…

Но время лечит или просто усыпляет память, через какое-то время и эта ситуация была улажена.

После всего этого Ян больше не чувствовал себя виноватым в своём «незаконном» общении.

Он бы не хотел повторений всех этих диалогов Лидии с левыми людьми. Тем более фантазия человека всегда опережает события, и начинается раскрутка ситуации и вопрос «А что, если?..» просто не даст вам уснуть. Она будет далеко, в другой стране, и единственное, что можно сделать, это просто ей довериться, она должна была довериться, в свою очередь, Яну.

Ян предпочитал спокойный образ жизни в то время, когда его ровесники нюхали клей и закидывались димедролом, он читал какие-то книги и переписывал бесконечные плёнки кассет, позже он завёл несколько друзей, с которыми они менялись дисками, первый раз попробовали «серьёзный» алкоголь, это был портвейн «Анапа», первый раз пробовали курить, каждый день шатались по микрорайону без цели, мечтая о чём-то невероятном. Позже началось увлечение гитарой и написание первых стихов. Гитара покорила с головой, иногда он просто не мог оторваться от неё, просыпался с ней и ложился в кровать с ней же. Были опыты создания каких-то групп, но ничего серьёзного не выходило. Было несколько девушек, которые ему нравились, появились они в период обучения в колледже, влияли они на него своеобразно, скорее хуже, чем лучше. Потом была армия, которая ничему не научила. После армии была первая серьёзная работа, получилось написать первые серьёзные, достойные внимания стихи, сломались первые отношения, появилось серьёзное чувство ответственности. Но, несмотря на всю «серьёзность», этот город вряд ли его запомнит.

Лидия же любила «жечь до последнего» в прошлые годы. Под её каблуками был застелен ковёр из «жизни не для слабонервных и свободных». Скорее всего, в её глубоких глазах потонул не один корабль с безумцами, искавшими счастья. Её сестра в такие моменты всегда была рядом. Клубы и танцполы были изучены от и до. Иногда день и ночь менялись местами. Это было весёлое время, которое топилось в морях шампанского.

Сейчас же Лидия предпочла бы сшить новое платье вручную, чем отправиться в заведение, отдающее лживым драйвом. Время меняет многое. Или просто даёт паузу отдышаться?

Тусовочные вылазки Лидия совмещала с учёбой, сначала это было среднее, затем и высшее образование. Диплом у неё был красный. Она имела профессиональное музыкальное образование и этим гордилась, мечтала работать по специальности и получать деньги за игру на флейте. В этом городе, да и в России, в общем, за «творчество» денег платить не хотели, на зарплату преподавателя в музыкальной школе далеко не уедешь. И вот выпал момент, когда ей предложили ехать в Индию и получать там зарплату, которую не стыдно называть «зарплатой».

В общем, Ян и Лидия были совсем разные, но ладили в основном неплохо.

Ян уже строил планы и представлял, как будет проводить время, пока его любимая будет отсутствовать. После её отъезда он планировал зависнуть на студии и заняться записью нового альбома. Фантазии и мечты о том, что его группа когда-нибудь «покорит мир» и будет приносить стабильный доход, неумолимо развеивались с каждым концертом, с каждой выпущенной песней, с каждым написанным стихом. Вроде бы и неплохо получалось, но почему-то слушатель не хотел реагировать так, как этого ждала группа, видимо, песни не находили должного отголоска в сердцах у людей. Но он продолжал биться головой в двери музыкальной индустрии, которая не хотела поддаваться этим ударам. Самое хорошее успокоение он находил во фразе «Мы это делаем для себя».

Также приходили мысли о косметическом ремонте коридора и уборке на балконе, можно было бы заняться поиском работы для совмещения с основной. Работал он в котельной специалистом по ремонту газового оборудования или просто слесарем, график там был фантастический — сутки через трое. Времени свободного хватало на всё, можно было часть этого времени посвятить борьбе за безбедную жизнь и найти дополнительную занятость, хотя бы за десять тысяч в месяц. Также в планах было продолжать писать стихи, тем более эмоциональная встряска в виде отсутствия Лидии просто обязана была толкнуть на что-то новое. Промелькнула даже мысль о написании какого-либо романа, но конкретные идеи отсутствовали. И роман остался висеть в воздухе уже не первый раз. Некоторое время хотелось посвятить чтению, он заранее наметил некоторых авторов, в список попали Чарльз Буковски, Кнут Гамсун, Джозеф Кутзее и Альбер Камю, может быть, кто-то ещё позже добавится.

Для Яна не казалось большой проблемой столь долгое отсутствие Лидии. Хоть он и будет скучать, ведь он любит её по-настоящему. Ему не было страшно, что он останется в одиночестве или не найдёт человека, с кем можно будет поделиться какими-то новостями, просто вместе послушать музыку или посмотреть кино. Он любил находиться один, если время и ситуация это ему позволяли. Ему казалось, что любые проблемы он может решать сам.

Скорее всего, большинство мужчин, на его месте бы подумали, как же можно обходиться без секса всё это время.

Но и это не казалось чем-то страшным. Если рассуждать с точки зрения романтичной философии, то ожидание только усиливает желание, и ты будешь ждать этого момента с нетерпением, прокручивая в голове все нюансы сотни раз, разрабатывая самую крутую ролевую игру, прикупив для неё всё необходимое заранее, и хихикать в одиночестве, представляя, что ты сделаешь со своей любимой девушкой после того, как вы останетесь наедине, а если сказать, как говорят «во дворе»: то у него не отсохли руки и он мог в любой момент мастурбировать, используя свою фантазию или выбирая порноролик из раздела «пожёстче».

Яна больше беспокоило местное население той страны, он не был знаком с их темпераментом лично, но заочно они ему не нравились. В подобных странах — «культ европейской женщины», это ни для кого не секрет. Индусы виделись ему дикарями, невоспитанными и неухоженными натурами. Никто не мог отвечать за их поведение и поступки, хоть Лидия как-то и упоминала о «менеджерах-охранниках», которые будут присутствовать на всех их выступлениях и следить за порядком… Но как они могли следить за этим порядком, если они точно такие же индусы? Понятия «порядок» и Индия были несовместимы в представлении Яна.

Он сомневался, что при разделении материков и земель на планете высший разум поступил правильно, отправив Индию к Азии, Яну казалось, что их место в области Африки.

Как-то на работе Ян поведал своему товарищу Косте о том, что грядут перемены и Лидия планирует уехать на какое-то время в другую страну с целью заработка. Они вкратце обсудили эту ситуацию:

— Ты сам что думаешь?

— Ну, а что я думаю? Кто я такой, что бы ей что-то запрещать? Пусть едет, если хочет.

— Не переживай, всё нормально будет. Она у тебя умная девчонка, — подвёл итог Константин.

Константин на котельной работал электриком. В свои двадцать восемь лет голова его была полностью седая, он говорил, что это наследственное, забита она была идеями о музыке, своеобразными политическими взглядами и фильмами по комиксам. Он мечтал записать полноформатный альбом и найти хорошую девушку, но почему-то они ему не попадались, а альбом писался медленно, но он был полон оптимизма. Работа на котельной была непыльная, и они кучу времени проводили в курилке, включая с телефонов любимые песни своих кумиров, потом поливали грязью музыкальные предпочтения друг друга, иногда показывали свои стихи и обсуждали их между собой. Возможно, каждый из них воображал себя наследником великих творцов поэзии.

В скором времени Костю переведут на другой объект, и они будут видеться гораздо реже, пересекаясь в основном на концертах групп, которые были интересны им обоим, либо на концертах группы Яна, где Костя регулярно помогал следить за порядком, продавал билеты на входе и пил пиво.

Но «ВСети» переписка будет идти регулярно, и настраивание грандиозных планов о захвате музыкальной индустрии двумя простыми парнями будет продолжена там.

Лидия же, напротив, не подавала признаков тревоги по поводу местного населения, парируя каждое замечание Яна каким-то плюсом этой страны, восхищаясь их культурным наследием, древней архитектурой, остатки которой ещё не успел разрушить ветер прогресса. Ян эти доводы плюсом назвать не мог, но назад дороги уже не было. Тем более не хотелось обламывать чужой кайф и перечёркивать детские мечты.

После того как въехавшая квартирантка узнала, что Лидия уезжает в Индию, её отношение немного к ней изменилось, она была готова расцеловать её, такая уж у них «кришнаитская тусовка», почти как хиппи — все братья-сёстры, но внутри подобной организации всегда творится беспредел. Потому что не бывает так, чтобы все друг друга любили и уважали и при этом жили в мире, обязательно будут втыкаться ножи в спину, и на поворотах будут замечены длинные палки в колёсах. В каждой похожей организации стоит во главе жёсткий лидер, который уже подобрал все нужные слова. Такой человек обязательно настроит вас на нужный лад, сформирует ваше мировоззрение и с удовольствием посчитает ваши деньги или имущество. Почти каждая религия — это источник дохода. Женщина из комнаты дотошно расспрашивала Лидию о поездке, бесконечно причитала о том, как ей повезло, и о том, как Ганеша будет рад её там встретить.

Вечером стали известны подробности по поводу отъезда.

— Ян, послушай, мне сообщили, что я выезжаю через три дня. Наверное, нужно заехать к твоей маме и посидеть с ней перед отъездом. Ведь мы долго ещё не увидимся.

Три дня.

Эти слова, эти цифры крутились у Яна в голове, он пытался осознать, много это или мало, хватит ли этого времени, чтобы сказать всё, что он хотел, успеют ли они сделать всё то, что запланировали. Как они проведут эти дни? Можно ли что-то изменить или время уже расставило свои точки?

Лидия махала рукой у Яна перед глазами:

— Ян, ты меня хоть слушаешь?

— Да-да, извини, задумался… Конечно, сходим к маме, я ей позвоню.

— Нужно ещё прикупить всего по мелочи в дорогу. Круто, что в начале года открыли прямые рейсы от нас до Дели. Как знали, что мне пригодится!

— Да, точно, видимо, знали.

— Ещё знаешь что, Ян?

— Что?

— Пожалуйста, не ругайся с квартиранткой, она уже скоро съедет, немного после моего отъезда. Потерпи чуть-чуть просто, мм?

— Да без проблем, конечно.

— Ты у меня самый лучший!

Лидия поцеловала Яна в губы.

— Я стараюсь, — ответил он.

Они прошлись до магазина, заказали огромную пиццу, купили разливного пива, полтора литра, и какой-то закуски. На прощальный ужин это, конечно, не походило, но настроение было похоже на подобное мероприятие. Вернувшись домой, они вместе с едой завалились в кровать, разлив напитки в высокие бокалы, разложив еду и закуску на импровизированный столик, на паузе грузился какой-то индийский фильм. Лидия хотела его показать Яну, а Яну на данный момент было всё равно, что смотреть, он просто хотел провести это время рядом с ней.

Об индийском кинематографе в интернете ходит много шуток и мифов, так вот, это всё не шутки, именно так они и снимают свои фильмы. Не буду описывать в подробностях, а то отобью у вас желание изучить этот феномен «индийского кино», может быть, вы полны оптимизма по этому поводу и у вас сложится другое мнение…

Они лежали на кровати, выключив свет, экран ноутбука заменял комнатное освещение. Ян не мог сосредоточиться на фильме. Он пытался осмотреть всё тело Лидии, запомнить его, сохранить его, как самый важный файл, скрыть его, как папку на компьютере с компроматом, от взора других, закрыться в шкафу с тем, что увидел, и случайно найти вход в другую реальность, остаться там насовсем.

На Лидии были короткие синие шортики, они могли прикрыть только половину ягодиц, остальная же, открытая половина медленно переходила в ноги и тянулась по пространству кровати, до этих ног хотелось дотронуться и смотреть на них бесконечно. Сверху на ней была простая оранжевая футболка, она легко ложилась на её грудь, и при желании можно было разглядеть очертания сосков, лифчик дома она не носила. Волосы были расчёсаны и собраны в хвост. Яна это возбуждало. Под предлогом, что пора выгулять перед сном пса, он расчистил кровать от остатков еды и алкоголя, затем поставил фильм на паузу. Собравшись быстро, вышел во двор с Жульбертом, где он занялся своими собачьими делами. Времени ему на эти дела было отведено немного, Яну хотелось скорее попасть обратно в кровать.

Он знал, что сейчас они будут трахаться, Лидия это знала тоже.

Вернувшись домой, Ян быстро скинул с себя куртку и обувь, отправив собаку на место, спал пёс в отдельной комнате, прошёл в спальню, где стояла их кровать. Лидии в комнате не было, из ванны доносился шум воды. Ян расположился под одеялом. Не прошло и пяти минут, как дверная ручка начала поворачиваться, и дверь распахнулась, глаза Яна в темноте пообвыкли, и ему было видно, как в комнату проскользнула фигура Лиды в сексуальном костюме медсестрички. Он состоял из белых чулок в мелкую сетку выше колена, халата с большим декольте, из которого вызывающе виднелась грудь, и низ его не мог прикрыть бедра Лидии, они вырывались из этого костюма. Волосы она распустила, они обтекали её шею и плечи, она выглядела очень возбуждающе. Молодой человек почувствовал, что он твердеет. Лидия переместилась на кровать и оседлала Яна одним прыжком. Наклонившись грудью к его лицу, она упёрлась красным крестом, вышитым на верхнем кармашке, в его губы. Ян начал расстёгивать и разрывать этот миниатюрный костюм, целуя каждый миллиметр оголённого тела. Оттолкнувшись от кровати, они перекатились, Лидия оказалась на спине, она была то что надо. Он продолжал её целовать, поцелуи сменялись укусами, пальцы не могли найти себе места, передвигаясь по всему желанному телу. Руки Лиды в темноте нашли член Яна и начали его массировать, до тех пор, пока он не пришёл в нужную форму. В этот раз оральные ласки были опущены. Ян перевернул Лидию спиной к себе и вошёл в неё, она выдохнула, тела покачивались в такт своего желания. Ян периодически усиливал толчки, затем ослаблял, поднимался выше, затем опускался, грубо брал Лиду за волосы и оттягивал на себя, целовал её губы, затем прижимал голову к подушке. Дыхание учащалось, стоны становились громче, разум больше не имел влияния над телом. Ян несколько раз от души приложился рукой по ягодицам, сначала по левой, потом по правой, они приобрели красный оттенок, звонкие шлепки разносились по комнате.

Конец ознакомительного фрагмента.