Подсолнечник

Е. Пирс

Молодой человек приезжает с родителями в гости к бабушке спустя четыре года с последнего визита. Через некоторое время, знакомясь с ребятами из дома напротив, слышит от них, что в его летнем доме никто не живет и не жил все те три года, как они сюда переехали. Сочтя это за злую шутку, не верит их словам… Но спустя несколько дней он просыпается в пустом доме, покрытом слоем пыли, совершенно один. Пытаясь понять, что происходит вокруг, парню кажется, что он сходит с ума.

На свои места

Я протер глаза, свет пробивался сквозь шторки, подошел к окну и долго пялился на тополя в окне и никак не мог окончательно проснутся и прийти в себя. Было такое пустое настроение. Будто вчера вечером не мне хотелось плясать и петь от счастья. Просто я пялился на деревья, как листочки дергаются от ветра. Потом мне в нос ударил резкий запах цветов, и отошел от окна.

Когда спускался вниз по деревянным ступенькам, заметил, что они какими-то пыльными стали. В ванной не нашел своего полотенца, умылся просто так, потом взял половую тряпку со шваброй и сразу протер ступеньки. Подумал, что скорее всего предки решили, что это моя территория, а значит и убирать на ней тоже сам должен, а как приехал ни разу еще не убирал.

Сразу поднялся и подмел, помыл пол в своей комнате. Открыл окно проветрить комнату, снова гребаные цветы, забыл, тут же закрыл. Я не удивился тому что внизу опять не было никого. Зашел на кухню. И вот тогда стал столбом со слегка открытым ртом непонимания.

На столе был слой пыли, на полу на кухне тоже не чисто, на полках, как-то пустовато. Только посуда. Еды нет никакой. В раковине ничего не стоит. Я открыл холодильник и там лежал йогурт. Вроде свежий и какие-то пельмени. Больше ничего не нашел помимо банки огурцов на нижней полки.

Ничего не понимал, но почему-то на меня начало накатывать. Мне как-то стало не по себе, и ко мне автоматом вернулась дебильная привычка, начал грызть ногти на левой руке, в то время как из стороны в сторону бегал по кухне пытаясь найти хоть какие-то вчерашние предметы, еду, кружки, которые мы привезли. Потом побежал в гостиную, там в принципе ничего не изменилось, не считая того что на столике была пыль, и на телевизоре. Потом я побежал в спальню к деду и бабке. Там было заперто. Что меня не порадовало. На сколько я помню они никогда дверь не запирали. В комнате отца с мамой та же история, на чердаке пусто. Пыльно.

Нашел там ключи от спален и побежал обратно их открывать.

Открыл. И там не было ничего кроме пыльной мебели, ни предков ни даже их одежды.

Сел на кровать бабки и деда. В комнате еще стоял запах бабкиных духов, они всегда стояли на комоде около кровати и фотографии, от них несло за километр. И на этот раз я обрадовался этому запаху.

Я был испуган, в ужасе и в отчаянии. Понятия не имел что мне делать. Мой телефон не ловил здесь сеть вообще, а домашнего у них не было.

На всякий случай побежал в гараж. Я был в шоке.

Там не было машины отца, машины деда тоже. Может они уехали? внезапно пронеслось в моей голове. Но зачем забирать с собой все вещи и еду? И как они пыли мне подбросили…

Тряс в руке телефон и озирался по сторонам гаража, ненавидел телефон за то, что он был таким бесполезным, и постоянно ловил проблемы с сетью.

Пробежался в отчаянии по участку. Нет, никто не прятался в кустах, и не выпрыгнул с улыбкой на лице. Наебали мы тебя, сын. Правда не понятно зачем. Это просто пранк…

Я схватился рукой за лоб, ударил пару раз. Может так какая мысль быстрее придет.

Тут до меня дошло что могу позвонить от соседей.

Попытался принять более приличное и спокойное выражение лица.

….

Звоню им в дверь, открывает Карина:

— привет! — говорю я натянуто радостно, и еще более натянуто улыбаясь, этими действиями пытаюсь скорее пробиться в дом, что бы меня пустили. Ну она меня и пустила.

— можно от тебя позвонить? У меня сотовый ничего не ловит, а домашнего у нас нет…

— да конечно, — сказала она и пошла к себе, я понял, что мне за ней.

Кажется, у них в доме не было никого. Возможно был еще Кирилл, а так очень тихо было.

Мы зашли к ней, в домиках сквозь цветные окна горели гирлянды. Хотя и было утро, это все равно красиво смотрелось, а каково, наверное, ночью…

Она подняла телефон с покрывала и протянула мне. Села, а я стоя начал набирать номер матери, рукой похлопала по кровати, мол садись. Я сел, и хорошо, что сел.

Мать долго не брала трубку, конец вызова. Набрал еще раз. И так три раза. Отец. Та же история. Так молча с Кариной просидели на ее кровати минут пять. И никакого толку. Деду с бабкой тоже не дозвонится. Но у них здесь все нормально работает, до них раньше всегда можно было дозвонится.

И в течении этих пяти минут меня уже трясло. Я теперь уж точно не понимал что происходит.

— а что случилось? — Спросила наконец Карина, когда в отчаянии вернул ей трубу.

— да я даже не знаю как тебя объяснить…

— ну давай! — говорит она ободряющее.

— я звонил всем своим предкам. И никто мне не ответил. И дома никого нет. Просто пустой. А вчера были, ну не могли же они просто так уехать.

— и записки не оставили? Может они еще вчера вечером уехали и не дозвонились до тебя?

И тут я понял, что на этом моменте должен сказать ей, что все вещи они забрали и еду тоже, и что пыль появилась будто в доме никто и не жил.

Я уставился на нее, вроде в желании ей все рассказать, но рот у меня не раскрывался. Ясно же как по-идиотски все это выглядит.

Вот так попялился на нее секунд десять, а потом опустил взгляд.

— нет, ничего они не оставили, и не могли они уехать. Хотя бы тот факт, что ВСЕ уехали, и бабка с дедом, и отец. И мать.

— ну возможно все не так плохо, тебе же не пять лет. Тебе надсмотрщики не нужны. Дверь открывать и закрывать умеешь я надеюсь? Ахах

Она так непринуждённо восприняла мою ситуации, ну оно и понятно. Я же не все ей рассказал. А меня все еще колотило внутри, хотя снаружи я наоборот будто заморозился. Как от шока.

Она смотрела на меня ожидая моих слов на счет того что я буду делать, я сам толком не знал.

— ладно, — сказал я встав с кровати. — пойду я, что-нибудь придумаю.

Я уже выходил из ее комнаты, чуть спеша, она конечно встала провожать меня, но я был впереди. Когда выходил из гостиной, между ее комнатой и комнатой Кирилла, я столкнулся с ним в проходе.

— привет, — говорю я и иду мимо.

— привет, — отвечает он.

— что случилось? — Спрашивает он у Карины, видно по моей кислой мине понятно, что что-то случилось.

— да его предки все разом исчезли, а его не предупредили, дозвонится не может, — ответила она.

— погодь, — говорит он, — я его провожу.

Я оглядываюсь, останавливаюсь, Карина пожимает плечами, мол ну извини, ко мне подбегает Кирилл и хватает под ручку. Спускаемся по лестнице на первый этаж. Я было собираюсь на выход. А он держит меня. Мы стоим у окна в коридоре. Он говорит.

— стой, что ты ей сказал? — спрашивает он, спокойно, вежливо так, но настойчиво и глядя прямо в глаза. И руку мою не отпускает, при всей его дикой вежливости мне казалось, что другой рукой он ебнет меня по башке, если я что-то не то отвечу. Как какой-то охранник в баре.

— ты слышал, она тебе ответила, так и есть. — как можно спокойнее отвечаю я.

— ты говорил ей что живешь с родителями?

— ну да… — не понимаю к чему он ведет.

Он сжал мою руку сильнее и улыбнулся в сторону, почти ухмыльнулся.

— ну ты же живешь там один! — говорит он почти весело. — эх! — нарочито вздохнул он. — зачем ты врешь об этой херне! Это же пиздец как странно. И с самого первого дня я не понимаю, что это значит!

Я уставился на него молча, в ужасе вылупив в глаза. Уж точно я не понимаю таких приколов. Что это значит?! С чего он взял что я живу один. Он же видел родителей, когда мы приехали. Да и бабку с дедом наверняка тоже. Не первый день живут здесь.

— чо ты несешь! — тихо «крикнул» я, что бы услышал только он. — почему один? Ты же видел, что я приехал на машине с отцом и матерью.

Он отпустил мою руку. Но своим взглядом ясно дал понять, что мне лучше стоять на месте.

— ты приехал один. Ты приехал на велосипеде. У тебя был рюкзак на спине. Ты достал ключи из него и открыл ворота и дом, я посмотрел специально с какого хера какой-то пацан приперся сюда. Ведь раньше я тебя не видел. Ты открыл дверь и вошел.

Вот и все что я видел. — я молча офигевал и пялился на него. Потом он продолжил. — а еще Карина очень удивилась, когда увидела свет из твоей комнаты, ведь в этом доме никто не жил с того момента как мы приехали. А мы здесь больше трех лет как живем.

На этих его словах у меня сердце упало в пятки и уставился уже не на него, а сквозь. Вот теперь я точно был в шоке. Не мог понять от чего больше мне ахуевать, от того что он реально решил на до мной так прикольнутся, выставив шизиком, или от того что сейчас дом выглядит именно так как по его описанию он должен выглядеть.

Мы молчали с минуту. Ну и выдержка у него. Потом он толкнул меня слегка по плечу.

— ну и что? — спросил он.

— ты несешь херню. — сказал я тихо. — я жил здесь не один. И когда предки вернутся я тебя затащу в дом и познакомлю… со всееемии блять!!! — проорал я последнею фразу, а потом выбежал из их дома.

…

За мое отсутствие домой никто не вернулся, не убрался и не приготовил поесть.

Поднялся в слезах на второй этаж рухнул на кровать и начал потихоньку сладостно умирать.

Все ревел и смотрел в потолок, мне лень было себя успокаивать, и лень думать, что мне делать. Как и привык в таких ситуациях. Решил пустить все на самотек. Что я могу сделать? Поехать домой… но эту мысль приберег на потом.

Провалялся так пару часов. А потом и от этого устал. Поднялся сидя на кровати снял с себя мастерку и одел мятую белую футболку с Бартом из симпсонов. Она была у меня по типу домашней. Случайно взгляд упал на рюкзак что пылился под письменным столом. А там все еще лежал дневник этого козла. Может там было упоминание что он страдает по-психически? И тогда это все его поведение сразу объяснилось бы… я был зол и решил, что шла бы нахуй эта его конфиденциальная личная жизнь, и хочу больше компромата на этого урода.

Достал дневник и начал с яростью читать. Вот именно с ней сначала, а потом устал злится и стал просто читать…

Описания его жизни первый год в этой деревне, занимало совсем мало страниц, страниц двадцать. И были они, ну ни о чем. Все его отчим, мать, немного Карины, планы покупок, описания девушек. Во втором году было страниц побольше. Часто писал о том, как они ходили на охоту.

«вчера были на озере, на лодке переплыли его и пошли в лес. Мне опять чудился этот дебильный гул. У отчима спросил. Не слышит, и до этого спрашивал у всех. Смотрели как на дебила. И я понять не могу откуда он. Там на много км лес и ручьи, есть огромные дикие поля, а еще рядом с озером кладбище. Хах смешно если все это время звук был от мертвецов. Но нет. Звук шел немного не с той стороны… вроде проходит жд, но звук скорее, как от самолета… так вот вчера увидели олененка. Если честно я хотел его пристрелить. Собственная первая серьезная добыча. Здесь же нет нихрена. Тупые утки, зайцы, лисы очень редко, но их пристрелить невозможно. Они почему то здесь очень боятся людей, и олененок… ого. Вообще слышал, что они здесь есть. Но думал где-то вообще глубже в лес… но мы его не пристрелили. А когда рассказал Карине что хотел его убить она сказала, что я мразота.»

Я же тоже слышал этот гул. Его что больше никто не слышит?

Продолжил читать дальше, было страниц много, вроде ни хотел ничего важного упустить, но было много воды…

Листал его где-то минут 10. И одна запись вцепилась в мои глаза.

«сегодня утром я выходил из дома, вижу как в доме напротив загорелся свет на первом этаже. Я очень удивился. Не видел, что кто-то приезжал сюда раньше. Потом спросил у отчима. Тип, кто наши новые соседи. Он посмотрел на меня как на чокнутого и такой, чо? Рассказал ему. Он покрутил у виска, говорит что дед и бабка которые жили в том доме, померли еще за год как я с матерью и сестрой сюда переехал. И с тех пор никто в дом и не наведывался. И добавил даже что и похоронили их у нас на кладбище. В город их везти не стали…»

Выбросил дневник из рук, будто он внезапно стал горячим.

Я не понимал. Мне все еще казалось, что меня жестко наебывают. Что возможно даже предки с ним договорились…. Что?!!! Что я сам несу. Откуда он мог знать, что я найду дневник, а если так, откуда что я прочту эту запись именно сейчас. Я был в ужасе.

А когда я в ужасе, то не могу сидеть на месте, встал и начал ходить по комнате, от окна к стене, смотря то на комнату, то на вид за окном, через столп слез. Даже не знаю, чего рыдал. От того что напуган, от того что зол, и от того что устал от всего этого. Скорее от последнего.

Метался по комнате как тигр в клетке. Потом взял кошелек, проверил сколько у меня наличности. Посмотрелся в зеркало. Вытер слезы. Переоделся снова и выбежал из комнаты.

Выбежал из дома.

Пешком дошел до станции. Где-то двадцать минут шел по песчаной тропинке в жару. Но мне было плевать. Я точно знал, что мне нужно домой. Стою, жду электричку. Народу было мало…

…

Через три часа выхожу на своей станции. Это время я просидел в электричке пялясь в одну точку и пытался не думать ни о чем…

А стало уже темновато. Горят огни, витрины, вывески на окнах, реклама на остановках, на специальных столбах. Дошел до метро, а там уже приличная толпа. Все яркое и разношерстное, между тем так похожее друг на друга чешется и гудит. Вроде как час пик после работы. Простоял в метро минут 15 пока не подъехали до моей станции. Вылез кое-как из толпы.

Вышел — кругом уже горят огни, перешел дорогу под шум машин и гул вечернего города. Решил не терять времени, и до своего двора почти бежал. На столько, чтобы не устать, но передвигаться как можно быстрее. Благо, жили мы в спальном районе, сквозь людей пробиваться было не нужно.

Вижу знакомые дома, высокие желтые панельки. Дорожка, парковка. Еще пару дворов и будет мой дом. Сжимаю в кармане ключи от квартиры и ускоряю шаг. Какая-то шавка на поводке на меня залаяла. Но я четко смотрел в одну точку и стремился вперед.

…

Дом 13. Серая панельная 9ти этажная хрень, подошел к ней вплотную, обойти ее, и я у себя во дворе. Выхожу из-за угла. Темновато, но ясно вижу очертания моего дома. О, фонари загорелись. Пока иду, загорается один за другим, словно специально для меня.

И вот остался один фонарь, около моей одноподъезной 16ти этажки.

Загорается. Закидываю голову назад, смотрю вверх, понимаю, что с домом что-то не так.

Это не мой дом.

Да. Это не он…

И с трясущимися руками подхожу к нему ближе. Все равно в домофоне набираю код. Нет!! Не открывает! Ну и конечно, тут даже отделка стен другая. Не мой это дом. Но я же не сошел с ума. Так почему на месте моего дома, стоит очень похожий, но чужой…

У нас во дворе было две 16ти этажки… понимал что бред, но все равно подошел к другому зданию. Совсем не то… посмотрел на цифры домов. По нашей улице были только нечетные. Мой дом, 17. А эти 14, 16. Даже если сказать точнее, будто оба дома подменили. Второй по логике, и по моей памяти, должен был быть 15.

Я отошел подальше от них. Что за бред? Сел на знакомые новенькие качели. И вообще двор то мой, знакомый глазу, и я точно помню, как сто раз проходил мимо всех этих ярких лавочек, детских горок, качелей, песочницы…

Смотрю на эти дома. Они будто светятся от высоких новеньких фонарей. Окна кое-где упрятали в фольгу, что бы солнце не выжигало глаз и обои. Так вот она и отливает всеми красками отражая вечернее небо и огни города.

Переливается словно перламутровый хамелеон. Просто сижу в замешательстве и пялюсь на окна, пытаясь понять, что со мной…

А в глазах у меня все начало растекаться и искажаться, как от слез. На секунду я подумал, что может плачу, и сам не заметил, как начал… но нет, протер рукой веки и щеки. Сухие. Смотрю на окна, на дом, не отрывая взгляда, а фольга прямо вытекает из окон словно разноцветная ртуть. И весь дом начинает плыть, словно был сделан из краски и теперь она решила растаять.

И не своими цветами, а всеми цветами бензиновой радуги, превращаясь в крупные мазки сумасшедшей флуоресцентной краски, которая медленно стекает с здания. По его стене стекая, и сами окна начинают вываливаться и плыть вниз, словно фитиль на крыше подожгли, а свеча неумолимо стремится растаять, угол крыши уже стерся к третьему этажу, в виде ярко зеленой капли, а серебристые капли окон уже пролетели друг за другом пару этажей вниз.

Я встаю. И смотрю. Мне кажется, что просто я сплю.

Сверху по панелям течет ярко красная краска, разводами притекает к зеленой и каплями смешиваются и скатываются к другим цветам…

Мне становится плохо. Сильно начинает тошнить. Я просто отворачиваюсь от своего, (а хотя уже нет), дома и убегаю.

Убегаю опять сквозь знакомые дворы, обратно к проспекту. Сажусь на лавочку на остановке и пытаюсь отдышатся, сердце колотится, и холодный пот стекает под футболкой.

Думаю…

Телефон то здесь должен работать. Сам уверен в провале, но набираю маму.

Гудки. Гудки.

«Алло?» — слышу ее голос. Я в ужасе молчу. — «алло!» — повторяет она

— привет. — говорю я так что бы не было слышно, насколько меня трясет, на самом деле.

«ты где, куда-то с самого утра пропал!»

— вы у бабушки?

«ну а где еще? Ты где шляешся, иди домой, темно уже.»

Я бросил трубку.

Мне не стали перезванивать.

Мимо пронесся кто-то на мотоцикле и был такой гул, что он зудел у меня в мозгу пока спускался в метро. Я знал, что успею на последнюю электричку в нашу деревню. Не спешил.

Ехал в метро, думал о херне что произошла.

Что — это за лакокрасочный монстр размером с 16ти-этажку мне привиделся. Почему я пришел к себе домой, но дома не было.

Напоминало мультик про то как гном ищет дом…

Казалось, что кто-то выбил землю у меня из-под ног. Толи падать, то ли еще полетать. Поймал себя на том что грызу ногти, и словил взгляд отвращения какой-то девки в деловом костюме. Чуть оскалился и шмыгнул носом смотря прямо ей в лицо. Да пошла она.

А вот в электричке было почти пусто. Ехали сквозь леса в ночной тьме.

Когда шел до бабкиного дома звезды уже зажгли, и луна была, и месяц. У меня было ощущение, что день из жизни потерян, такое чувство пустоты было. И подумал, что же скажет отец о позднем возвращении. А потом вспомнил что может быть их там никого и нет.

Подхожу к дому и вижу — у соседей свет горит. И у нас…

Звоню в нашу дверь. Открывает мать.

— почему тебя так долго не было? Я тебя с утра не видела.

Я подумал почему-то, а вдруг это и не моя мама? Потом подумал, что замешиваю чушь еще гуще чем она есть, и молча иду на кухню. Еда. Конечно еда. Почти та же что и вчера. Беру готовые бутерброды, ставлю на стол. Недобрый взгляд матери игнорирую, она и уходит. Делаю себе чай. Жду пока бутеры разогреются в микроволновке. Смотрю в окно отрешено.

И что сегодня был за день такой-то?

….

Мне снилось что ночью в сад к нам забралась Карина, а я почему-то лежал на полу кухни, в проеме двери выходящий в сад. И видел ее через этот дверной проем. Смотрел на нее снизу-вверх. Луна освещала ее силуэт в синий, отбрасывала она черную тень, такую длинную что тень эта тянулась прямо ко мне. Карина там стояла и смотрела на меня. Лицо было затемнено, но я точно знал, что это она. У меня было такое приятное чувство во сне. Хоть я просто валялся там как убитый. И больше ничего не происходило. Сон был приятный. Мне не хотелось, чтобы он не кончался.

Ну а по утру дом был полон. Я прямо с Бартом Симпсоном спрыгнул на первый этаж. Скорее проверить что ды как с домом.

Будто бы вчера и не было ничего…

Потом я мигом же вернулся обратно. Собрался по человечески, и выбежал из дома к соседям. Звоню им. Открыл дверь Кирилл, как раз тот, кто мне нужен.

— привет. — говорю я уверено

— привет. Чо хотел.

— помнишь, как я вчера приходил. И разговор наш? — просто я подумал, вдруг все это было как не в за правду, и на самом деле он ничего не может помнить.

— еще б не помнить. Шизик гребаный. — сказал он спокойно, будто и не оскорбляет меня.

— я же обещал тебя со всеми познакомить.

Он резко поднял бровь, а потом улыбнулся.

— с кем? со твоими воображаемыми друзьями в обличии стариков?

— именно. Пошли. — тут собираюсь чуть ли не за руку его тащить. Но он с ухмылкой вышел из дома.

Мы спустились с крыльца и вышли из его двора, прошли песчаную дорожку, зашли через ворота в наш двор, поднялись на мое крыльцо. Открываю дверь. Уже отсюда слышу, как предки о чем-то разговаривают. Кажется, он тоже слышит. Насторожился и внимательно посмотрел на мое лицо. изучая. Прошли ближе к гостиной, где сидели мать и отец. Смотрим на них из-за угла. Они нас не видят. Он смотрит на них чуть рот не открыв, сначала, а потом закрывает. И тут, я и не услышал, как из-за моей спины к нам спускается дед, спросил у меня — это мой друг? Я говорю, сосед. Он такой ясно-ясно. И прошел мимо. Я вижу как лиц Кирилла приобрело странное выражение… Он опустил голову, а потом резко подошел к двери и вышел.

Я конечно за ним.

Решительным шагом спускается с крыльца и прет обратно к себе. Я его догоняю хватаю за плечо, он не останавливается. Дело доходит до того что он просто хлопает у меня перед носом дверью. Вижу, как все это время на нас со второго этажа смотрела Карина, я смотрю на нее снизу и вижу что она пожимает плечами. Мол не понимает, что с ним. Возвращаюсь домой.

Захожу в гостиную. Там бабушка с мамой смотрят новости и едят что-то.

Сел рядом на кресло, смотрю на них. Я даже не знаю, что хотел тогда увидеть. Вроде мысль о том, что это не мои предки была смешной, но все равно пялился, пытаясь найти в их виде что-то ненормальное, пялился пока мать не спросила, — ты чо есть хочешь? Сам себе наложи.

Ну точно моя мама, вскакиваю с места и поднимаюсь на чердак. Думал встречу там деда, нет. Отец спал в их с мамой спальне. Я вернулся к себе в комнату, и даже не понимал, что мне нужно делать дальше. Забыть всю эту херню, точно не получится, да и странная реакция Кирилла, что — то да значит. Но боюсь сейчас попадаться под горячую его руку. Может через Карину узнать, что творится с ним на самом деле? Может прямо у нее спросить — «скажи, ты думала, что в моем доме никто не жил до меня? Скажи, там правда никого не было?»

….

Я пролистывал дневник Кирилла сидя на ковре на полу, из окна залетали листочки и пух от деревьев. Этот летний ужас никак не угомонится. Я перечитывал тот кусок дневника раз триста. Нет. Все написано вполне себе ясно. Мне не почудилось… этот гребаный пух влетел мне прямо в роже. Отмахиваюсь, злой встаю закрывать окно и вижу, как в окне напротив стоит Карина, держит в руках указку. Оглядываюсь — красный огонек на стене. Как долго она мне сигналила, а я ничего не видел? Она жестом попросила меня спустится. Ладно… закидываю дневник в рюкзак и с рюкзаком выхожу из комнаты. Когда спускаюсь по порожкам на первый встречаю деда. «знаешь, я тебя искал» — говорю я мимолетом. «я зайду к тебе потом, ладно?» — «давай заходи». отвечает он. Он прошел мимо меня за одно мгновение, и я конечно не заметил ничего особенного. Не призрак, не пришелец.

Эх.

Нахожу свои красные высокие кеды, выхожу.

Карина стоит у нашей калитки облокотившись, спиной ко мне. Как только услышала хлопок дверью, оглянулась и с ходу спрашивает:

— зачем тебе был нужен Кирилл, и чего он так убежал? Что ты сделал? — как только я подошел, взяла меня под руку и повела куда-то неспешно по тропинке в сторону озера.

— я хотел поговорить с ним. — начал я тихо, будто набираясь сил.

Тяжело говорить правду, когда говоришь что-то важное, это я заметил еще в детстве, что-то значимое, прямо чувствуешь, как эти слова говоришь. Они тяжелые, и что-то значат.

— ты говорила… что думала, будто у меня никто не живет. В доме. — произнес и поджав губы смотрю на нее в ожидании ответа.

— ну да… — пролепетала она. — а почему ты спрашиваешь. — глядит на меня слегка удивлено.

— просто он не пустой, в смысле еще до того, как я приехал… Вот и удивился, когда ты так сказала. Как ты могла никого не видеть? — вполне спокойно говорю я.

Она на секунду посмотрела на меня с распахнутыми глазами, будто не совсем поняла, о чем я.

— хах, — улыбнулась она, — что за бред. Кто там жил? Если бы там кто-то жил, я бы точно увидела.

Я посмотрел на ее озадаченное лицо, и решил, что лучше эту тему не трогать больше.

Почему? Потому что мы шли с ней под ручку по тропинке, окружённой цветами и яблонями. И я не хочу, чтобы меня назвали шизанутым, руку отпустили и оставили бы наслаждаться всей этой херней в одиночку, учитывая то, что мои подозрения по поводу аллергии на некоторые местные цветы все усиливаются. Ради нее можно и потерпеть пару минут, и помолчать пока не разобрался во всем сам…

После мы прошлись молча. А потом, когда стало видно озеро, она сказала что возможно мы увидим как Кирилл с отчимом поплывут на тот берег в лес, на охоту.

Пока мы шли, солнце затянули тучи и ветер поднялся. Спускались вниз, и ее пушистые волосы все разлетались во все стороны, попадали на меня, она такая извини — извини, а я смеюсь. Рассказывает мне, что ей не нравится как отчим помешан на охоте. Она хочет стать вегетарианкой. Пока еще не может решится. Я сказал, что это круто. Она улыбнулась. У ее кофты, поверх платья, был какой-то странный приятный материал, я почувствовал, когда она еще тогда взяла меня за руку. Тонкий трикотаж с серебряной ниткой на темно сером фоне. И светло серое платье с черными птичками на фоне. Заметила, как я пялюсь на нее. Выглядело так, будто смотрю прямо на грудь, которая на самом деле почти и не выглядывала из выреза платья. Она меня в шутку толкнула. Сказал, что задумался о том, что они с Кириллом совсем не похожи на деревенских. Одеты как городские, модненько.

Она сказала, что я не-до хипстер. И засмеялась.

— почему не-до? — спросил я смеясь.

— где твой айфон и ретро камера, которая тебе не пригодится?

— чего нет, того нет…

— а у меня есть ретро камера! — сказала она весело.

— ого, в смысле, прямо ретро?..

— ну мгновенные фотографии делает. Поляроид.

— вау…

— а знаешь, давай ты зайдешь и я тебе покажу.

Мы так и не столкнулись с ее родственниками. Дошли до озерца. И сразу начался мелкий дождь. Побежали обратно…

…

Спокойно прошли к ней на второй этаж никого не встречая. Мы не сильно успели промокнуть, она зажгла лампочки на столе не расшторивая окно. Свет шел только из цветных окон картонных домиков. Пока она искала поляроид, я пялился на домики, а в голове проносились картины, как растаял дом цветными красками. Мне показалось что я смотрю на что-то идентичное. Будто одно другим вдохновлено. Она заметила, как я потухшим взглядом пялюсь на ее творение. Взяла меня за руку.

— знаешь… кажется я вчера видел что-то очень похожее. — Говорю я тихо.

Она потянула меня немного влево, на зеркало. Зеркало тоже было обвито белой гирляндой. Она хотела сфоткать нас в зеркале. У нее был такой пластиковый, бледно голубой поляроид, такие были в моде сейчас. Но было все-таки темно. И тогда она бросила на пол красную лампу. Получалось что мы так странно освещались. Сверху синие, а черты и подбородок были подсвечены красным. Она держала меня правой рукой и щелкала левой.

Я смотрел на нас в зеркало. Мои белесые короткие волосы еще растрепаны от дождя и ветра, светлая футболка и темно коричневая мастерка. Ее темные волнистые волосы растрепались так, что казались еще более кудрявыми чем они есть. Пока я смотрю на нас, она внезапно поворачивается ко мне, и целует в щеку. Щелкает. Я широко улыбнулся этому, повернулся к ней, тоже хотел поцеловать. Но, она, мол, смотри в зеркало. И получилась еще одна фотка, где я улыбаюсь, а она еще раз меня целует.

…

Остался у нее еще, показывала свои фотографии, которые она делала на поляроид. Цветы, чужие коты, она, небо. Показала одну фотку, где мой дом. Горит свет, в моем окне, а там силуэт, похожий на мой.

— это когда я увидела кого-то в твоем доме, то есть тебя… сразу решила сфоткать. Так странно. — улыбнулась она.

Если бы она сидела напротив меня, а не с боку, она бы увидела КАК, я на нее посмотрел. Если бы она сидела чуть ближе, она бы почувствовала, что сердце у меня йокнуло.

А в голову снова пришла всякая херня…

Она что-то говорила, потом спросила… Но я не ответил. Задумался, и не слушал ее почти.

Когда мы вышли из комнаты, в окне гостиной увидел, что дождь прет вовсю. И слышно, как сильно он стучит по крыше и подоконнику, барабаня тревожную дробь. А внизу приехали на машине отчим и брат Карины. Я прикусил нижнюю губу. Мне нужно смыться так чтобы он меня не заметил? Остаться и попытаться выяснить что у него в голове? Или остаться с Кариной и не обращать на него внимая? Или просто сделать вид что ничего и не было?

Слишком много я думаю?

Пока смотрю как они выходят из гаража, Карина подходит ко мне и тоже смотрит в окно. Только не вниз, а просто на дождь. Молчим, она положила свою руку мне на плечо.

А через минуту, когда мы еще стояли в таком виде, я слышу как в комнату зашли. Оглядываемся. Кирилл. Прошел к себе. Увидел меня. Но ничего не сказал.

…

Позже когда я собирался выходить, у них в прихожей услышал глухой топот. Кирилл спустился по лестнице. И на последнем порожке сказал мне.

— мне нужно показать тебе кое-что.

— что? — спрашиваю я.

— завтра сходим с тобой туда, и я покажу.

— куда сходим?

— я зайду за тобой, днем.

И быстро поднялся обратно…

Когда я выходил. Дождя уже не было. Но была такая грязь. Все размякло, и камни незалитого асфальта потемнели. И я боялся, что поскользнусь на пороге, Но все-таки благополучно перейдя дорогу, вошел к себе домой. Хлопнул дверью. Снял тапки. И поднявшись к себе на верхний этаж, сразу рухнул спать.

….

Кажется проспал до середины дня. Я проснулся, а в комнате было слишком светло. Свет был такой желтоватый. Дневной. Телефон был в рюкзаке и мне было лень проверять который час. Спустился вниз. Хотел зайти в ванную. Но там кем-то было занято. Умылся на кухне. В то время, когда собирался взять чего ни будь из холодильника, в дверь прихожей глухо постучали. Я подошел к двери и в глазок увидел Кирилла. Даже так увидел какое напряжённое у него было лицо. Открыл дверь.

— привет. — говорю я.

— ну ты пойдешь? — спрашивает он и даже не думает проходить в дом.

Секунду обдумываю.

— да, — говорю я — только щя я переоденусь.

И держу дверь открытой, мол проходи. А он даже не думает.

— здесь подожду.

Я закрываю дверь, а через пару минут выхожу из дома, успев съесть оставшийся бутер, в свежей футболке и джинсах. Любимые красные кеды.

— куда мы пойдем? — спрашиваю, подойдя ближе.

— щяс увидишь.

Как и думал, шли мы молча. И я еще не проснулся толком, в любом случае мне было бы лень разговаривать. Я понял что мы идем к озеру. Прошли какой-то новой для меня, узкой, но зато асфальтированной дорожкой. Цеплялись за колючие сорняки. Через 5 минут добрались до края озера.

— и куда нам? — нарушаю я тишину.

— перейдем через мост.

— тот на котором мы на салюте были?

— да. — отвечает он, обернувшись и посмотрев мне прямо в глаза. — Идем.

Дошли до моста. Ночью он выглядел приличнее. А так какая-то рухлядь, почти полностью проросшая ржавчиной и мхом. И совсем он не большой, проходит через узенький болотистый участок озера. И вода здесь вся в тине и в мелких зеленых водорослях. где-то даже меньше чем 100 метров шириной этот мост.

Так же молча прошли и мост.

а на том берегу сразу пошли деревья. И какие-то сухие они были. Будто и вчерашний ливень их не коснулся. Только кусты у самой воды были свежими.

Пошли мы куда-то на право.

Там была узкая, тоже асфальтированная дорога. Прошли метров двести. Озера уже не было видно сквозь деревья. И тут предстало какое-то серое низенькое здание, и черный высокий забор из закрученных прутьев.

Когда подошли ближе я понял, что мы пришли на территорию кладбища…

Как только подошли к вывеске. На которой было ясно написано, что это за место, и к какому району оно принадлежит, я посмотрел на лицо Кирилла, ожидая от него комментария. Но его не было. Кирилл просто прошел вперед под вывеской на территорию кладбище. А я все гадал зачем мы туда пришли и молча последовал за ним.

Вот и проходили мимо надгробий. Кладбище было хиленькое, старые полуразрушенные плиты. Никого нет. Цветов мало. Ничего примечательного.

Мы прошли почти вдоль всего кладбища, когда он остановился у одного из надгробий. Я со стороны понял, что это как бы могила для двоих. Большая плита и огорожено тоже не мало.

— ударь меня если это не… ты сам поймешь. — сказал. А сам чуть отошел, давая мне пройти к лицевой части плиты.

Я сначала не понял что он от меня ждет. Со скептичной рожей подошел к надгробию. Увидел фотографию. Лицо у меня скривилось, будто меня ударили по роже. Я смотрю, и не знаю, что думать.

На этой фотке, черно белой. Было два лица. Пожилые женщина и мужчина. Люди с моей фамилией и очень знакомыми лицами. Лицами бабушки и деда. Лицо деда кажется было более запоминающимся. Все дело в заметной родинке у него под левым глазом на щеке.

Это точно были они.

….

Всю дорогу обратно мы шли молча. Ну как. Он пытался у меня спросить, что об этом думаю. А я просто молчал. А на мосту, я все шел и шел впереди молча. Он схватил меня за плечо и заставил остановится.

— хватит игнорировать меня! Блять это же не шутки! Что ты думаешь об этом! Что это значит. Ты же их якобы видишь. Что это значит?

Секунду я молча смотрел на него, а потом выдал.

— от куда ты знаешь, что это могила именно их, соседей ваших? От куда ты знал? Именно эту могилу?

Он будто сглотнул комок.

— когда мы хоронили сестру нашего отчима год назад, мы проходили мимо. И отчим сказал, что это могила наших бывших соседей, то есть жильцов твоего дома, он знал их где-то год…

— да?

— мы часто проходим через кладбище на холм. И часто ходили к тетке на могилу…

— холм?

— да, мы охотимся за холмом.

— ясно…

Пару секунд он молчал, и я подумал, что пора идти. Но он снова начал.

— да какого хрена! Ты мне хоть что ни будь объяснишь? Что за призраки?!

Он хотел, чтобы я остановился, но потом мы начали говорить на ходу.

— на самом деле. — начал я. — когда я говорил, что все предки уехали, я не совсем то имел в виду.

— а что тогда?

— просто они исчезли тогда вместе с вещами. Просто со всеми. Исчезла еда из холодильника. И те вещи которые мы с собой привозили. Только в моей комнате все осталось как было.

— вы привозили? Я видел, что ты приехал один…

Я затормозил и очень зло посмотрел на него. Он замолк.

— ладно. — сказал Кирилл.

— в общем. И дом немного изменился. все стало каким-то пыльным. Будто никого не было…

— я бы спросил у тебя, что ты принимаешь… или какая разновидность психоза у тебя… — сказал он вроде даже не наиграно задумчиво.

— это не психоз и не наркомания — говорю я, смотря на него.

–…и что ты будешь делать если они опять исчезнут. Точнее… их же и так нет…

Я подумал было рассказать, как приехал к себе домой, и как не нашел дом. А потом как вернулся и все снова оказалось на своих местах. Но почему-то решил заткнутся, проглотив слова пока они были только на корне языка и не успели слететь с него…

А мы уже пришли к домам. Когда нам уже почти нужно было расходится, он сказал.

— и ты не боишься идти туда, к призракам? — и кивает на мой дом.

Я поджимаю губы.

— нет.

— и что дальше? — спрашивает он.

Вздыхаю, на секунду смотрю на него свысока, думаю. Сейчас я приду и буду читать про тебя в твоем же дневнике, ублюдок. Но ответил лишь.

— я не знаю…

— приходи к нам если что. — внезапно гостеприимно сказал он. И мы разошлись.

…

Захожу в дом и с порога вижу свой ботинок. И думаю, какого он один. Где второй. Смотрю под полками. За шкафом, в шкафу. Нет.

Думаю, что это очень плохо. И аккуратно ставлю его под полку.

Слышу как в своей спальне отец разговаривает по телефону. Дед в общей комнате смотрит телевизор. Поднимаюсь к себе.

Конец ознакомительного фрагмента.