Судья королевского отбора

Олеля Баянъ, 2022

Наступила в лужу и попала в другой мир прямиком на королевский отбор невест. Из грязи в князи? А вот и нет! Меня призвали судить участниц честно и беспристрастно. Но кажется, что мне не доверяют. Или не кажется…

ГЛАВА 2. Обязанности судьи

Оставшись одна, я осматриваюсь в комнате. И первое, за что цепляется глаз, — красное платье, лежащее на кровати. Под ним оказывается нижнее бельё, похожее на то, которое носили у нас в конце позапрошлого века. Я так решила, потому что бывала на выставке, посвящённой истории нижнего белья. Возле кровати стоят красные кожаные туфли.

В келье, помимо постели, находится стол перед окном и стул. Слева от двери — вертикальная вешалка с плечиками. Рядом с ней неприметная дверка, за которой скрывается уборная.

Кошусь на входную дверь и облегчённо выдыхаю. На ней обнаруживается замок по типу шпингалета. Не бог весть какой, но всё-таки препятствие для вора или этого фельтмаршалока. Задвигаю маленькую задвижку.

Быстренько переодеваюсь. Повезло, что платье сбоку зашнуровывалось.

Подхожу к столу и сажусь на него, забираясь с ногами, но без обуви. Подвигаюсь ближе к окну, чтобы рассмотреть другой мир. Многого не увижу, но хотя бы понять, куда меня забросило.

Однако меня ждало разочарование. Окно выходит во двор храма, где ходят одни жрецы в одинаковых одеждах. Иногда среди них мелькают военные в синих мундирах. Пару раз я видела фельтмаршалока, делавшего странные пассы перед закрытыми воротами. От его рук исходили круги-импульсы, колебавшие воздух.

Я наблюдаю за ним, прилипнув к окну. Мне, как ребёнку технического мира, крайне любопытно узнать о магии.

Едва великий князь заканчивает, как окидывает взором здание, где находятся кельи. И мы с ним сталкиваемся взглядами. В его глазах читаю надменную неприязнь. Я отворачиваюсь и слезаю со стола, чтобы улечься на кровать и предаюсь размышлениям.

С одной стороны, оказаться в другом мире — невероятное везение. Вряд ли кто этому поверит, поэтому по возвращении буду помалкивать об этом путешествии. Только это везение испортил факт облапывания меня мужланом. С другой — как объяснить родным, друзьям и ученикам своё долгое отсутствие? Вряд ли отбор закончится быстро. Не признают ли меня за прошедшее время погибшей? А сколько нервов и времени придётся потратить, чтобы восстановить все документы!

А может, всё это галлюцинации мозга?

Робкий стук в дверь прерывает мои размышления. Я встаю и открываю, чтобы впустить незнакомого жреца, который ставит поднос с горячей едой на стол. Прежде чем уйти, он кланяется.

Ужин оказался вкусным. Крем-суп, какая-то каша, похожая на гречневую, и тушёные овощи. И два стакана: один — с водой, второй — с компотом. После ужина мысли становятся вялыми, я едва успеваю снять платье и повесить его на вешалку, чтобы оно не помялось, как засыпаю ещё в процессе укладывания на кровать.

Просыпаюсь с первыми лучами солнца, прыгающими по подушке. Давно так не высыпалась! Окна моей комнаты выходят на восход, поэтому понежиться в постели не получается. Умываюсь и привожу себя в порядок. Едва заканчиваю утренние процедуры, как раздаётся стук в дверь.

За ней стоит верховный жрец.

— Доброе утро, Полина Андреевна, — он кланяется, не делая попытки войти. — Как вам спалось?

— Доброе! Очень хорошо, — отступаю в сторону и приглашаю старца в келью, потому что надеюсь задать мучающие меня со вчерашнего вечера вопросы. — Благодарю за ужин.

— Хвала нашему Единосущему за кров и пищу, дарующему нам, — произносит Сава и проходит в комнату.

Я предлагаю ему сесть на стул, а сама усаживаюсь на кровать.

— Хочу принести вам извинения за поступок его высокопревосходительства, — верховный жрец в покаянии опускает голову, после чего садится на стул и продолжает: — В его оправдание могу сказать, что фельтмаршалок ответственно относится к своим обязанностям.

— Можно же было эту процедуру провести иначе? — мне крайне неловко обсуждать то, как солдафон нарушил мои личные границы.

— К сожалению, мы вынуждены были пойти на такую процедуру из-за несчастного случая на предыдущем отборе в другой стране, — поясняет Сава. — Чтобы вам было понятнее, мне стоит рассказать вам немного о месте, причине и цели вашего переноса в наш мир.

Далее я ловлю каждое слово жреца.

Итак, я попала в мир под названием Аидэлэр, где было пять огромных континентов, два из которых являются Верхним и Нижним полюсами, остальные три: Аид, Идэл и Элэр — располагаются по экватору. Мир большой, но в нём всего два десятка стран. И мы находимся в Лиавуэре, стране, расположенной на северо-востоке Идэла. Она является морской державой.

— После нескольких долгих и кровопролитных войн из-за свадеб правителей Единосущий и его дочери решили оградить своё творение от разрушений и создали закон, непреложный для всех. Согласно ему, каждый монарх до достижения тридцатичетырёхлетнего возраста обязан устроить отбор, где выберет себе достойную супругу.

— А причём здесь судьи?

— Всё дело в человеческих сердцах, — с грустью произносит старец. — Люди нашли способ, как обойти божественный наказ и хитростью женить правителей на нужных невестах, не гнушаясь интриг и лжи. Сколько девичьих жизней было загублено! И одна из несчастных испросила у Единосущего и его дочерей справедливости. Они ответили на её мольбу. Теперь перед каждым отбором мы призываем судий из других миров, которых наши боги посчитают справедливыми. Иза-за того, что у иномирянок здесь нет никакой выгоды, их решения беспристрастны.

В его словах я вижу логику и мысленно соглашаюсь. И тут же чувствую себя польщённой: боги их мира считают меня справедливой. Ну, хоть кто-то так считает. Ученики и их родители придерживаются прямо противоположного мнения. Особенно в период выставления оценок за четверть. Не все. Но как они профессионально портят настроение и мотают нервы!

Нечего предаваться грустным мыслям. У меня ещё есть вопросы о насущном.

— А что насчёт возвращения? Как мне объяснить родным своё долгое отсутствие? А на что жить здесь? — забрасываю ими жреца.

Сава по-доброму улыбается:

— Эти вопросы часто мучают наших судий. Вас вернут ровно в тот самый момент, в который и призвали. Жить вы будете, как и все участницы во дворце и на полном содержании короны. Это непреложное право судий на кров и защиту.

А вот это хорошие новости! Действительно хорошие. Тогда можно не волноваться о крыше, хлебе и не надо ничего выдумывать о своём отсутствии, а просто качественно выполнять свои обязанности судьи.

Заметив, что моя напряжённость исчезает, верховный жрец достаёт из кармана рясы светящийся свиток, запечатанный золотой печатью с изображением двуглавого льва.

— Такие свитки вручаются всем судьям, — произносит он и протягивает его мне. — Открыть их можете только вы. Здесь даётся божественное напутствие и перечень испытаний. Вам следует прочитать его в одиночестве.

Я беру протянутый свиток, и почтенный Сава, поклонившись, оставляет меня одну.

Ломаю печать и разворачиваю плотную бумагу, на которой написано золотом.

«Судия обязуется судить честно и беспристрастно. Судия высказывает своё непредвзятое мнение об участницах только монарху и его доверенным лицам. Однако окончательное решение остаётся за царствующей особой. Его слово — решающее и оспариванию не подлежит. Позицию судьи могут обжаловать, и если её уличат в необъективности, то результат испытания пересматривается. При повторном нарушении судья лишается права голоса и исключается из судейского совета. После каждого испытания отсеиваются участницы, не прошедшие его. К концу отбора должно остаться не более пяти девушек.

Испытания:

Первое испытание — Арка помыслов.

Второе испытание — представление.

Третье испытание — демонстрация радушия.

Четвёртое испытание — свидетельство образованности.

Пятое испытание — испытание дорогой.

Шестое испытание — акт доброты и милосердия.

Седьмое испытание — доказать свою любовь.

Способ проведения испытаний определяется судейским советом. Все испытания, за исключением последнего, могут проходить открыто. Седьмое испытание участницы проходят наедине с монархом и судьями.

Как только монарх определится с избранницей и её голову украсит венец, в тот же день судьи обязаны вернуться в свои миры.»

Что ж, обязанности ясны, а вот с заданиями не всё так просто. Нет прямых указаний, что это за испытания.

Если с какой-то Аркой помыслов (что она проверяет?) ещё хоть что-то понятно, может, через неё банально надо пройти, то что за представление? Это концерт устроить надо или что-то другое имеется в виду? Может, как-то рассказать о себе, то есть представить себя?

Или вот это демонстрация радушия. Кто сильнее улыбнётся? Или в этом случае подразумевается проверка умения участниц встречать высокопоставленных гостей? Ведь радушие по логике связано, в первую очередь, с гостеприимством.

Свидетельство образованности. Тут говорится о дипломе об окончании учебного заведения? По правде говоря, его можно купить. Значит, надо будет создать ситуацию, где участницы могут показать свои знания и умения.

С испытанием дорогой тоже немного понятно. Скорее всего, девушкам придётся отправиться в путешествие по королевству. Как его там называют? Что-то с ливером связанное. Ах, да, точно! Лиавуэр.

Только что это будет за путешествие? Какой должна быть цель их поездки? Что здесь надо проверить?

И что значит акт доброты и милосердия? Надо кого-то пожалеть и кому-то помочь? Не слишком ли банально?

Зато с последним заданием всё кристально ясно. Король выберет понравившееся ему доказательство. Надеюсь, это испытание не подразумевает постельных аргументов.

Всё-таки интересные проверки! Есть в них смысл. Королю нужна всесторонне развитая супруга. Если задуматься, все задания (пусть их формулировки и расплывчаты) проверяют довольно много жизненных аспектов, через которые можно узнать человека поближе.

Жаль только, что в свитке нет прямого указания на вид конкурса. Получается, что судьи должны решить и договориться о том, каким образом будут проверять указанные качества.

Любопытно, а повторяются ли испытания на отборах? Может, получится взглянуть на хроники предыдущих состязаний и составить свой список заданий.

С этими мыслями я направляюсь к двери, открываю её и выхожу, чтобы столкнуться с его высокопревосходительством. В прямом смысле слова я его чуть не сбила, лбом уткнувшись в его плечо.

Меня тут же испепеляют взглядом, полным презрения.

— Вам надлежит находиться в своей келье, — холодно сообщают мне.

И никаких других пояснений, почему нельзя.

— Мне нужно срочно поговорить с верховным жрецом, — требую и для пущей убедительности начинаю размахивать перед носом фельтмаршалока скрученным наспех свитком.

— Зайдите в свою келью, — приказывает он.

— Вы меня слышали? — вот же упёртый тип!

— Живо в комнату, — гаркнул этот солдафон.

От его крика меня сдувает в указанном направлении.

Уже сидя на кровати, я прихожу в себя шумно дыша. На меня никто никогда не повышал голоса. Смотрю на руки — трясутся. Как и колени. И как он смог дослужиться до высокого звания, если такой несдержанный? Или у него неприязнь к женщинам?

Спустя какое-то время дверь в келью, которую я забыла закрыть на хлипкий шпингалет, открывается и входит фельтмаршалок. Его брови ползут вверх от удивления. И я замечаю, что забилась в дальний угол кровати, забравшись на неё с ногами в обуви. Всё-таки он меня напугал. Наверное, поэтому я не заметила его спутника, пока тот не заговаривает:

— Вы что-то хотели, Полина Андреевна? — у почтенного Савы в глазах загораются искорки любопытства на мою реакцию при виде великого князя, который отходит от изумления и теперь надменно смотрит на меня.

— Да, — хрипло отвечаю, заставляя себя расслабиться и спустить хотя бы ноги с постели. — Могу ли я посмотреть исторические сведения о предыдущих отборах? Я хочу уточнить о…

— Т-ш, — верховный жрец прикладывает указательный палец к губам. — Обо всех испытаниях и решениях вы можете говорить только с королём и теми людьми, которым он даст разрешение. Его величество обязательно их вам представит. Но если вам нужны материалы по отборам, то его высокопревосходительство проводит вас в храмовую библиотеку. Наши жрецы ведут летописи с особой тщательностью, стараясь не упускать ни одной детали, даже, на первый взгляд, маловажной.

Идти с этим мужланом? Украдкой смотрю на солдафона. Тот тоже не рад навязанной обязанности. Не хочу идти с ним. Вот только иначе я не попаду в библиотеку и не подготовлюсь к встрече с королём.

Нервно киваю, соглашаясь на предложенного проводника, скривившегося, словно съел килограмм лимонов. Ожидаю, что великий князь начнёт возмущаться, но он молча выходит из комнаты вслед за Савой, а затем мы с его высокопревосходительством сворачиваем не вправо, как это сделал старец, попрощавшись с нами, а влево. Проходим пару коридоров, у последнего потолки становятся вновь высокими.

Фельтмаршалок останавливается около двустворчатой двери, открывает одну створку и жестом приглашает меня войти. Я прохожу, и он заходит следом.

От пола и до самого потолка ровными рядами стоят стеллажи. То тут, то там установлены винтовые лестницы, по которым можно забираться выше и ходить по небольшим балкончикам с перилами с одной стороны, а с другой стороны — книжные полки. Кое-где стоят круглые столики с лампами и кресла.

— Вам сюда, — великий князь ведёт меня в левую часть библиотеки.

Мы поднимаемся сперва по одной винтовой лестнице, затем проходим пару балкончиков и преодолеваем ещё два этажа. Он останавливается около стеллажа и показывает рукой снизу вверх:

— Книги расположены в хронологическом порядке — от прошлого к настоящему, — и отходит в сторону, облокачивается о перила и внимательно следит за мной.

Я подхожу к книжному шкафу и смотрю на корешки книг, на которых что-то написано. Понимаю, что ничего не могу прочитать. Наугад вытаскиваю книгу и открываю.

Смотрю в книгу и вижу… ну, вы поняли. Ни одной буковки непонятно. Даже привычных точек и запятых не вижу. И как мне узнать про отборы? С хлопком закрываю источник недосягаемых знаний.

— Какие-то проблемы? — гремит над ухом.

От испуга я подпрыгиваю и ударяюсь головой обо что-то очень твёрдое. Сзади слышится приглушённый стон. Оборачиваюсь, потирая ушибленную макушку, и вижу, как великий князь стирает капельку крови из прикушенной губы и прожигает меня злым взглядом.

А вот нечего подкрадываться и пугать!

— Я не понимаю вашей письменности, — быстро произношу, прежде чем он откроет рот и скажет какую-нибудь гадость.

Фельтмаршалок молча протягивает руки к моей голове. От страха я зажмуриваюсь и отступаю назад, прижимаясь к шкафу. Секунды тянутся одна за одной, а меня никто не бьёт, даже не касаются.

Несмело поднимаю веки и вижу ошарашенного солдафона. В его взгляде больше не сквозит надменностью. Теперь в нём растерянность.

Заметив, что я смотрю, он снисходительно говорит:

— Не бойтесь. Не ударю.

— В моём мире мужчина, поднявший руку на женщину, низко падает в глазах общества, — мой голос звучит ядовито.

— Поменьше распространяйтесь о своём мире. Мы этого не приветствуем. Вы уйдёте, а нам потом бороться с инакомыслием, — к великому князю возвращается его спесивость, хотя в его словах есть смысл, но вот то, какой интонацией сообщает, раздражает. — Мне нужно коснуться ваших висков, чтобы вы научились понимать нашу письменность. К сожалению, при переходе закладывается понимание языка только в устной форме.

На этот раз я не дёргаюсь, когда фельтмаршалок шагает ко мне и касается горячими руками моих висков. Совсем легонько, едва ощутимо. Он стоит близко, и меня окутывает тёплым древесным ароматом, от которого кровь ускоряет бег по венам. В отличие от меня, пристально рассматривающей его, князь прикрывает глаза, но я вижу, что он всё же подсматривает, следит за мной.

Вдруг виски пронзает острой болью, ноги подкашиваются, и я падаю. Реальность начинает стремительно вращаться. Мне не дают упасть на пол, подхватывают на руки. Древесный запах становится ярче, притягательнее.

Эта мысль отрезвляет. Разум пытается взять контроль над действительностью, которая постепенно перестаёт кружиться. Промаргиваюсь и понимаю, что нахожусь на руках великого князя.

— Полегчало? — спрашивает он, а в голосе так и сквозит пренебрежением.

— Да, — холодно отвечаю, и меня ставят на пол.

Я подхватываю с пола упавшую книгу и раскрываю её на первой же странице. Ура! Непонятные символы непостижимым образом складываются в знакомые буквы и слова. Когда отрываюсь, чтобы поблагодарить за помощь, пусть и неприятную в какой-то момент, но всё же он помог, этот солдафон стоит у другого шкафа и читает книгу, всем своим видом демонстрируя высшую степень заинтересованности её содержимым.

Тут же поворачиваюсь к нему спиной и подхожу к стеллажу, чтобы достать самые свежие исторические хроники про отборы. К сожалению, эта полка оказывается слишком высокой для меня.

— Ваше высокопревосходительство, — ноль внимания, наверное, потому что мой голос звучит хрипло, поэтому приходится прочистить горло. — Ваше высокопревосходительство, — повторяю на этот раз уверенно и громко, и на меня, наконец-то, обращают внимание.

Правда, буравящий взгляд исподлобья заставляет мгновенно забыть о сути просьбы, но я не даю ему себя запугать ещё больше.

— Будьте любезны, помогите достать записи о последних отборах с верхней полки.

Фельтмаршалок сперва меряет взглядом меня, потом стеллаж. Видимо, что-то сопоставляет в своей голове. Только после некоторых раздумий подходит и достаёт шесть книг, стоявших на самой верхней полке. Также молча, без единого слова, вручает их мне и возвращается к чтению.

— Благодарю, — но меня, кажется, не услышали.

Я разворачиваюсь и ухожу в противоположную сторону, где есть столик и кресло, в котором я удобно устраиваюсь. Сразу открываю все хроники и раскладываю на столе, чтобы начать сравнивать испытания.

С первым же заданием я практически угадала. Всем участницам предлагалось пройти через некую Арку помыслов. Когда я ознакомилась со всеми шестью источниками, то пришла к выводу, что Арка нужна для отсеивания основной массы девиц, пожелавших принять участие в королевском отборе, потому что стать участницей может любая девушка детородного возраста. Дальше пройдут только те, у кого после прохождения через Арку появится на правом запястье цветочный браслет, который исчезнет, если кандидатка в невесты выбывает из состязания.

Со вторым заданием всё было гораздо проще — это был бал, к которому участницам предлагалось подготовиться самостоятельно. Судьи оценивали наряды и украшения девушек, а также их манеры и умение держаться в обществе, в котором требовалось зарекомендовать себя.

Зато с третьим, где требовалось продемонстрировать радушие, я запуталась. На одном отборе кандидаток заставили улыбаться на время. На другом — их обязали сделать так, чтобы гости смеялись. На третьем сравнивали, чья улыбка шире. На четвёртом смотрели, чтобы участницы угодили всем гостям. На пятом, наоборот, проверяли, насколько легко можно угодить девушкам. И только в шестой хронике я нашла то, что искала: возможным избранницам монарха предлагалось устроить самим бал и пригласить гостей на своё усмотрение.

На мой взгляд, этот вариант более подходит к третьему испытанию. Я бы его немного изменила: будущая королева должна уметь вести дипломатические переговоры. Ведь можно на бал позвать дипломатов из дружественных государств и посмотреть, как будут вести себя девушки.

Со свидетельством образованности тоже вышла чехарда. Кандидаток заставляли то сдать экзамены по различным предметам, то предоставить дипломы об окончании учебных заведений, причём ценился статус этих самых заведений. Однако мне пришлась по душе идея, где участницам давали задания государственного масштаба, то есть то, с чем каждый день имеет дело правитель.

Испытание дорогой во всех шести отборах также отличилось разнообразием. Где-то девушкам вручили инструменты и камни, чтобы те проложили дорогу. В другой раз их разули и отправили пешком босыми в соседний город. Больше всего это задание было похоже на истязание бедных кандидаток.

Логичнее всего было бы отправить девушек в путешествие по стране, чтобы они посмотрели и познакомились с бытом будущих подданных, а те, в свою очередь, посмотрели бы на возможных королев.

Я вздохнула с облегчением, когда прочитала про шестое задание. Здесь на редкость во всех отборах было единодушие: девушек просили совершить доброе дело. Оценивались важность и масштабность доброго поступка. Вот только в нашем списке было добавлено для проверки и милосердие. Так что придётся самим придумывать способ, как выявить доброту и милосердие.

Закончив с чтением, я потянулась и громко зевнула. Стала искать взглядом окно, за которым уже стемнело. Неужели я провела здесь целый день? Живот громко урчит, напоминая о пропущенных приёмах пищи. Оглядываюсь в поисках великого князя. Самого его не видно, но из-за угла шкафа выглядывают носки чёрных сапог.

Я встала и подошла к нему, чтобы попросить его отвести меня обратно в келью, как под ногой заскрипел пол. Меня моментально схватили за горло и с размаху прижали к книжному шкафу. Ещё и мужским телом придавили наверняка. Чтоб не вырвалась. Несколько книг со стуком упали на пол. Я вскрикнула, но вскрик больше напомнил писк. Руками упёрлась в широкие плечи, которые на ощупь, как камень.

— Простите, — впервые слышу глухое извинение от напыщенного князя, по которому видно, что он спал.

Верхние пуговицы на кителе расстёгнуты. Глаза заспанные, покрасневшие. Волосы взъерошены. Фельтмаршалок отпускает меня и отступает назад.

— Отдыхать нормально надо, — я поглаживаю пострадавшую шею. — Отведите меня в келью, пожалуйста, — и вручила ему книги, которые он тут же положил на место.

В комнате меня ждал тёплый ужин.