В оковах осени

Ника Никулина

Мария – самая обычная девушка, приехав домой на выходные, обнаруживает, что в ее квартире устроили погром, похитили мать и оставили записку, в которой Марии ради спасения матери предстоит найти некий Ортег-Шип. В ходе приключений героине придется столкнуться с трудностями в ином мире, узнать, кто такой всемогущий Хозяин, и отгадать тайну своих снов, попутно спасая от бед заброшенную, никому не нужную старую Эрвуа – одну из самых маленьких и нищих провинций Западного королевства.

Глава 1. Разгром

…Я подскочила от резкого звука, ворвавшегося в мой сладкий сон. Источником шума был телефон…. Едва не разбив его о ближайшую стенку, я про себя подумала: «Какой идиот в выходные ставит будильник на восемь утра?» А потом вспомнила, что я сама забыла его выключить.

Сонными глазами осмотрела комнату: обычная квартирная гостиная, выполненная в спокойных бежевых тонах. Из мебели: пару кресел, диван, на котором я спала, телевизор, книжный шкафчик и море развешанных картин. Секунду до меня не могло дойти. Где я?

Потом, хлопнув себя по лбу, до меня дошло, что я в гостях у Наташки, моей подруги.

И тут она и сама появилась на пороге:

— Машка, ты опять забыла телефон вырубить?! Твоей мелодией можно пытать грешников в аду!

Обычно, будучи у подруги в гостях, мы с ней мирно спали до полудня.

— Извини, пожалуйста.

— Выруби телефон, — произнесла она сонно и утопала в свою комнату.

Отключив свой мобильник, я попыталась снова заснуть. Такой сон снился, яркий и запоминающийся. Странно. Обычно я не помню свои сны, а этот детально могу пересказать. Интересно, кто победил? Я вспомнила искрившийся воздух и блестящий меч. Неважно. Это всего лишь сон.

Заснуть так и не получилось. Поворочавшись несколько минут, я встала, застелила постель, убрала диван, тихонько заварила себе кофейку, и, оставив Наташе записку, пошла на улицу. Спит она дольше меня, и за это время я смогу кое-кого навестить.

На улице было прохладно, но я не обманывалась и уже заранее приготовилась к ужасающему полуденному зною.

Сейчас я нахожусь в небольшом городке, название которого отнюдь не у каждого на слуху. Но пришлось его покинуть на время учебы в более крупный город. Однако во время каникул я приезжаю сюда, а впереди меня ждали еще два месяца беспощадного жаркого лето. Вытянувшись во весь рост, я начала свое небольшое путешествие по городу.

По большому счету, чтобы добраться до другого конца города, мне стоило бы пойти к остановке и подождать маршрутку или автобус, но мне захотелось насладиться утренней прохладой и немного пройтись. Заодно посмотреть, как изменился город за этот год.

Как и ожидалось, ничего нового. Все то же самое: те же магазины, те же дома. Но что остается неизменным, так это грязный фонтан, единственный в городе, возле которого любят собираться разносортные компании. Я дошла до него, немного посидела, посмотрела в грязную воду, где плавали этикетки, коробки и бычки, затем продолжила свой путь. Потом вышла в центр и остановилась возле здания администрации, перед которым стояли голубые ели. Электронное табло показывало, что сейчас половина одиннадцатого, и температура уже превысила двадцатку. Хм. У меня полно времени. И я тронулась в путь.

Описывать особо нечего, самый что ни на есть обычный провинциальный город с парочкой достопримечательностей, которые мне по пути не попадутся. Разве, что крупный железнодорожный узел, через который мне надо пройти, чтобы скосить путь. Расположен был он возле самой кромки гигантского болота, источающего не самые приятные ароматы. Разобравшись с препятствием, я начала идти сквозь дачи и заметила одну забавную штуку.

До сих пор помню свой сон. Обычно я их забываю. Жалко, что будильник сработал не вовремя. Мне хотелось бы знать, кто победил. Но, увы. Теперь мне ни за что не раскрыть эту тайну. Хоть маме расскажу. Я, кстати, к ней и иду.

Насчет отношений с матерью. Я люблю ее и иногда мне кажется, что мы с ней как подруги. Помогаем друг другу во всем. Были и ссоры, но они быстро забывались. Я маму люблю и восхищаюсь ей. Она вырастила меня одна. Муж ее бросил, как только узнал о ребенке (знала бы, кто это, тут же без зубов оставила бы), а все родственники отвернулись. Я однажды заговорила с матерью, ведь она мужу не изменяла, почему же все оказались против нее. Она помолчала, а потом грустно сказала, что это не мое дело. И попросила больше не спрашивать по этому поводу. Я решила, что если мама не хочет рассказывать, то это ее право.

Только вчера мы с Наташей вернулись из института, и она предложила сначала поехать к ней. А маме я пока не стала говорить. Хочу сегодня утром ее удивить. Так вот, родители подруги уехали на дачу, а она такая трусишка. Поэтому-то я и согласилась. Познакомились мы только в институте, но оказалось, что Наташка тоже родом из моего города, что очень меня обрадовало.

В поле зрения показался знакомый девятиэтажный дом. Я глянула на часы и обнаружила, что дорога заняла у меня меньше часа. Затем я подошла к подъезду и уверенно поднялась на пятый этаж.

От увиденного у меня начался шок…

Я посмотрела на дверь маминой квартиры…

Точнее, на ее отсутствие…

Потом мурашки величиной с крупный булыжник пробежали по телу, и я с криком: «Мама!», побежала внутрь. Все было разгромлено, сломано, свалено. Даже обои сорвали. Одежду порвали. Ковер превратили в лоскуты, от мебели остались одни щепки, и повсюду были капли застывшей крови…

Душа ушла в пол, я осмотрела все комнаты. Повсюду царила одна и та же картина. Капли крови тянулись из маминой комнаты…

Сердце бешено стучало. Приготовившись к самому худшему, я вошла в комнату…

Та же картина…

Но мамы нигде не было!

Мои глаза наткнулись на валявшиеся на полу…деньги. Машинально я стала собирать сизые тысячные купюры вместе с рыжими пятитысячными банкнотами. Их было много. Это была вся мамина заначка, но… никто не взял ничего! Да, какие ненормальные устоят перед деньгами?!

А если они им просто не нужны?

Бред полный. Деньги нужны всегда. В голове не укладывалось…

Посреди комнаты, среди купюр валялись две бумажки. На одной быстрым неразборчивым почерком мамы было написано:

«Ты много не знаешь, не лезь в это.»

На другой чужим аккуратным почерком было начертано:

«Дорогая Эмильера!

Луч моего пылкого сердца! Огонь моей души! Вынужден я следовать злому року судьбы и сообщить воистину печальную новость, ранящую словно острый нож едва затянувшуюся рану, губящее твое девичье сердечко, что твоя мать, самая дорогая для тебя отрада и единственный твой родитель, была захвачена в плен моими бравыми ребятами в плен, и дабы исправить сию вопиющую несправедливую ситуацию и воссоединиться с матерью, ты должна явиться одна, словно дива из легенд, без оружия, приносящего только боль и страдания, в место под названием Ортег-Шип во славу нашему вождю и предводителю — Хозяину, а то ему грустно без тебя, и не мил он.

Извини, светоч мой, но так распорядилась немилосердная Трагедия.

Навсегда твой…»

И вместо имени стоял такой символ.

А рядом с ним такой.

Я долго смотрела на записки…

И ничего не понимала.

Казалось, что это не со мной происходит. Нет точно не со мной! Исчезло чувство реальности. Мама! Мама! Проклятье…

Душа ушла в пол, по коже пробежался холодок, волна ужаса накрыла меня. Дрожащими руками я набрала полиции:

— Мою квартиру… ограбили, — назвала адрес и принялась ждать.

Черт возьми!

Надо было что-то сделать. В первую очередь я собрала все деньги и спрятала подальше. Потом подумала, и положила в карман записки. Меня расспросили, обследовали квартиру, отвезли в участок и пообещали начать следствие.

Я нервно стояла около окна в подъезде, и теребила браслет на руке.

Картина обрисовывалась весьма непонятная. Что я имею: разграбленная квартира, ничего не тронуто по сути, но тем не менее есть следы крови и борьбы. Две записки. Причем в одной мама просила не вмешиваться во все, а другая предназначалась некой Эмильере, у которой неприятности с каким-то Хозяином…

А может они ошиблись дверью? А мамина записка? Тогда вторая должна быть мне.

Получается Эмильера — это я?

Нет, конечно…

Черт, чем больше я начинаю думать, тем больше запутываюсь…

Очевидно мама знала, нападающих…Она многое от меня скрывала…Хотя…

— Маш, ты как? — вырвала из моих тревожных раздумий подруга, непонятно как меня нашедшая.

— В моей квартире погром, а мать мою похитили, как ты думаешь? — разозлилась я на Наташу.

— Извини. Я… не знаю, как тебя утешить и…Я могу тебе помочь чем-то?

— Нет, — рявкнула я. Потом ойкнула и проговорила. — Прости, я не хотела. Просто… у тебя есть интернет на телефоне? А то мой такой древний, кнопочный…

— Конечно, есть, только сейчас почему-то не ловит. Надо бы в кафешку зайти и фай-фай найти. А зачем тебе это?

— Хочу найти одно место.

И мы отправились в местную пиццерию. Жара стояла невыносимая. На мне были шорты, футболка и кроссовки, а на подруге легкое платье, но и в них было жарко. Есть совершенно не хотелось, и я, попивая молочный коктейль, стала рассматривать записки, заодно показала их Наташке. Мамина была написана на обычной бумаге, вырванной из альбома по рисованию. Буквы выведены обычной шариковой синей ручкой. Вторая же была изготовлена из странного материала, похожего на пергамент. И буквы были чернильно-фиолетовыми…

— Ортег-Шип, — пробормотала я. — И еще. Они не взяли деньги. Просто разбросали их повсюду. Их не взяли, представляешь? Я до сих пор не могу отойти.

— Не взяли деньги? Может, это были… психопаты? Начинались всякой фэнтезийной литературы про «попаданцев» и решил устроить свою?

Однако я только начала плакать:

— Ну, почему это со мной произошло? Я, что особенная? Да нет, обычная… Мою квартиру даже ограбить нормально не могут.

— Машк, не плачь. Может все обойдется, а? Милиция твою маму найдет, я думаю, и все будет хорошо. Похитители сядут за решетку, а вы снова с мамой будете жить нормальной жизнью.

— Ничего подобного! Наташ, ты не понимаешь, здесь все так запутанно, что нереально разгадать? Ничего не найдут! Нет, я должна сама ее найти.

— И как ты это сделаешь? Ты даже не знаешь, примерно, где что находится… А может твою маму по ошибке украли? Тут же угрозы идут Эмильере, а не Маше.

— Ага, случайно! Перепутали улицу, дом, квартиру, перепутали мам и Машек! Тебе это самой не кажется смешным?

— А может…ты и вправду Эмильера? Или у тебя есть сестра.

— Всю жизнь была Машей, и тут узнаю, что оказывается — это ошибка…Такая мелкая и незаметная… Нет, тоже не вариант. И версия с сестрой тоже бредовая.

— У меня больше нет вариантов.

— А мне кажется, это просто для устрашения…и вообще, это психи какие-то, мало что им в голову стукнет? Они и Джульеттой могут обозвать.

— Скорей всего.

— Наверное, надо будет все же отдать в милицию эти записки. И…рассказать про деньги.

Я задумалась.

— Для начала, выясню, что за Ортег-Шип, можно твой телефон?

— Конечно, вай-фай здесь ловит отлично, — и подруга дала мне свой смартфон, однако тут же заскучала и спросила:

— Ну как?

— Ничего не находит. Либо игнорирует «Ортег» и ищет только «Шип», либо пытается исправить. Но я еще раз попробую…

— Ага, — кивнула Наташка, попивая сок.

Я настолько увлеклась поиском, что даже не заметила, как к нам подсел какой-то молодой человек приятной внешности и вовсю болтал с подругой, стоило мне отлипнуть от экрана.

— Ээээ…. Мы знакомы?

Подруга хохотнула и представила нас:

— Это — Максим, а это — Маша.

— Очень приятно познакомиться, — улыбнулся этот Максим, и он мне сразу не понравился, поэтому я встала из-за стола со словами:

— Надо бы поискать в библиотеке, — и решительно двинулась в сторону выхода, где меня догнала подруга.

— Мальчики мальчиками, а друзья важнее, я с тобой, — потом крикнула. — Макс, перезвони мне вечером.

Он тут же помахал нам рукой. Когда мы выходили из здания пиццерии, то мне показалось, что к нему подсел какой-то подозрительный тип в маске.

Спокойно. Это все нервы.

В библиотеке также не нашлось никаких ответов. Это одно из моих любимых мест, ибо с причудами мамы, моим чуть ли не единственным развлечением были книги и фехтование. Никакой техники дома, кроме кнопочного телефона и старого магнитофона. Даже компьютера с телевизором у нас нет.

Эх… не о том я думаю.

— Маш, здесь уж точно ничего не найдешь. Пошли в полицию, ты отдашь записки им.

— Хорошо, — нехотя согласилась я.

Следователь оказался добродушным человеком, спросил, почему я изначально ничего не сказала, мне пришлось ответить, что просто сглупила. Он тяжело вздохнул, видимо я была не одна такая и сказал:

— Мария, мы займемся расследованием. Оставьте свой номер, если что прояснится, мы вам позвоним. У вас есть, у кого можно будет переночевать? Просто мы хотим провести экспертизу в вашей квартире.

— Да. Я могу пока пожить у подруги.

Проведут они экспертизу, конечно… Я тоже не буду сидеть на месте. Вечером мы продолжили поиски во всемирной паутине уже дома, за компьютером Наташи. Однако они не увенчались особым успехом.

На следующий день Максим случайно столкнулся с Наташей в продуктовом магазине. Помог донести пакеты и навязался нам помогать. У меня, естественно, было абсолютно убитое настроение, поэтому я послала его куда подальше, а вот Наташа поворчала на меня и пригласила парня в квартиру. Мне ничего не оставалось, как еще раз зайти в библиотеку за информацией. Под вечер подруга сказала, что времени зря не теряла и что совершила набег на интернет, однако нашла то же, что и я.

То есть ничего.

Два дня прошли в безрезультатных поисках. Под конец третьего дня я просто уже сходила с ума. От букв на экране попросту рябило в глазах. Как человек, лишенный всяческих информационных благ, я не могла долго проводить время за умной машиной. Да, и к тому же он был не мой, а принадлежал Наташе, и я бессовестно отняла его. Мне хотелось устроить истерику. Мои нервы были безжалостно расшатаны, и мне хотелось перевести дух.

Я сидела в гостях у подруги, которая куда-то сбежала со своим новым парнем, появившимся очень некстати, и смотрела тупо в экран. Наташа должна скоро подойти, а я уже не могла сидеть. Взяла пару сотен и телефон и направилась прямиком в ближайший магазин.

Открытым оказался продуктовый, совмещенный с косметическим. Я пошла сразу же в отдел со всякой вкуснятиной и начала усиленно думать, чтобы такое взять, чтобы заесть горе. Но тут же услышала знакомые голоса. Наташи и Максима. Черт возьми, я не хочу, чтобы они меня видели! Поэтому я спряталась за прилавком и невольно подслушала разговор.

— Мне надо кое-что купить, а ты пока сходи за печеньем, — скомандовала подруга, а ее новый парень кивнул и пошел в мою сторону. Мне не хотелось ни с кем разговаривать, поэтому пришлось отойти за другой прилавок. Но тут случилось кое-что странное.

Не успел Максим выбрать печенье, как к нему подошел какой-то странный тип в толстовке с капюшоном, из-под которого проглядывала маска, изображающая грусть, и налетел на него с гневным шепотом:

— Ну, что ты творишь, Макс? Только взял и довел Хозяина до белого каления.

Парень Наташи обомлел весь и начал оправдываться в ответ:

— Ривьер?!

— У тебя со слухом проблемы? К твоему счастью, я — не он, а то от тебя бы уже остались ошметки. Не умеешь ты играть, Макс, ой, не умеешь. Вот скажи, что ты делаешь, а?

— Я… пытаюсь войти в доверие Эмильеры… через ее подругу…

— А мне показалось, что ты просто решил развлечься с кучеряшкой. Но нам нужна блондинка с короткой стрижкой, понимаешь? Чтобы ты ее уговорил невзначай посетить Кристалье. Из-за тебя, паршивец, мне придется придумывать другой план, пока Ривьер еще добр и разрешает носить его маски. Ты — паршивец. Только весь спектакль испортил.

— Подожди… — прикрикнул лживый парень Наташи.

— Все. Твоя роль сыграна. Ты навсегда останешься в этом дурацком мирке, Макс, — и неизвестный скрылся вглубь магазина.

Наташа, естественно, эту сценку не наблюдала, а лишь позвала Максима, и они вдвоем, о чем-то споря, двинулись к кассе.

Мое дыхание участилось и сделалось тяжелым. На трясущихся ногах направилась к выходу, так ничего и не купив.

В квартире я оказалась раньше подруги, и когда она со словами:

— Макс такой придурок! — вошла за порог, я добавила отстраненно:

— Ему нельзя доверять.

— Конечно, нельзя! Даже печенье выбрать нормальное не в состоянии!

— Нет. Ты не поняла. Он связан с похитителями моей мамы.

Наташа удивилась:

— Что?! Откуда ты это взяла?

Я рассказала о происходящем в магазине, а в ответ Наташа нахмурилась и до конца вечера не разговаривала со мной. Мне ничего не оставалось, как лечь спать с опухшими от компьютера глазами и тяжелыми думами. Но ночью я долго не могла уснуть. Смотрела на ярко-кирпичное небо, усыпанное звездами. В городе оно такого цвета. От фонарей, и есть в нем что-то загадочное… Только под утро заснула. Приснился опять тот же сон. Про короля, светловолосого и силуэт из тьмы.

Треньк-треньк-треньк. Опять прервали на самом интересном. Ну кто там звонит-то? Я сонно потянулась к телефончику.

— Алло.

— Мария Нордова? — ненавижу, когда коверкают мою фамилию. Я Мария Нордова. — Это следователь Грибов, мы обнаружили странные символы в вашей квартире, думаю вам будет это интересно.

Сон сразу же улетучился. Я оставила записку Наташе и помчалась на остановку.

Приехала очень быстро, взлетела по лестнице и оказалась около своей квартиры. Меня встретил молодой служитель закона, любезно поприветствовал, и проводил в квартиру.

— Мой коллега немного заболел, и дело поручили мне… Тут есть одна странная надпись на неизвестном языке, пойдемте за мной.

Мы зашли в мамину комнату. Были убраны осколки, остатки мебели, а на полу были начертаны странные символы.

Я подошла к ним, присела и вопросительно посмотрела на следователя.

— Странно не правда ли? Символы чем-то похожи, которые были в записке. Вы раньше замечали их?

— Нет, — из-за беспорядка я попросту не могла бы их заметить. Но чтобы они могли значить? Я погрузилась в размышления, а полицай стоял и молчал.

И тут я услышала странный шум, обернулась, а служитель закон валялся на полу без сознания, а меня схватил тот тип из магазина в маске! Но уже в веселой. И он прошептал мне в ухо:

— Эта надпись означает: «Ты в ловушке, Эмильера.»

Меня всю бросило в пот и парализовало.

А тот тип продолжал:

— Что-то ты не торопишься спасать свою мамочку. Может… тебе стоит помочь, а, Эмильера? Как ты думаешь?

Но я лишь плотно закрыла глаза, и вся зажалась.

— Хорошо. Добро пожаловать в Кристалье. И я бы советовал тебе поскорее найти Ортег-Шип, иначе твоей мамочке придется очень плохо.

Стоило мне раскрыть глаза, как я поняла, что я уже не дома, в своей теплой квартирке.