Анаконда, глотающая живьем

Николай Старинщиков, 2019

Чиновник – страшная сила. Подобная сила вдвойне безобразна, если ничем не ограничена и представлена чинушей в белом халате. Главным врачом, например. Жора Лазовский, заподозрив одного такого в нечистоплотных делах, встает у него на пути, поскольку чинуша вовсе не врач. Это анаконда, глотающая живьем.Содержит нецензурную брань.

Глава 6

Назавтра, после работы, Лазовский сидел у себя дома, разбирая принесенные с работы копии документов. Он смотрел на бумажные листы, и не мог понять содержание.

— Походит на какой-то язык, а понять не могу, — бормотал он. — Точно, не обойтись без специалиста.

Жена Ирина пока что пыталась молчать, глядя на страдания мужа. Вбил себе в голову, что у него за спиной затевают интригу. Но так ведь и тронуться можно. Раз подумал, два подумал… Потом оно само собой покатится — и нет человека.

— Успокойся, Жора, — не выдержала супруга. — С утра почитаешь — может, поймешь…

— Ты что же, думаешь, в моей голове с утра будет больше опилок?!

— Не так скажи. — Ирина села в кресло напротив. — У меня и то с утра голова лучше варит.

— Специалист нужен! Лингвист!

— Какой лингвист! — воскликнула Ирина. — Ты где работаешь, чудик?!

— Сама ты…

— Кто писал, тот и пусть читает! — не сдавалась Ирина. — Что? У вас нет там начальства, что ли?

— Есть, — ответил Георгий. — Главный лекарь ему фамилия. С шилом в заднице. Сидит в кабинете, спать никому не дает…

Ирина усмехнулась.

— Вечно ты шутишь, Жора…

— Допустим, вот это слово мне понятно, — сказал Лазовский. — Трансплантологией называется. Но при чем здесь этот вид деятельности, когда в ЦГБ последний хрен доедают. Выходит, расширяться надумали. Но это значит, что будут дополнительные субсидии. Надо спросить у него.

Лазовский шевельнулся в кресле. Сказал «спросить», но как это сделать — не подумал.

— И точно, — сказал он тихо. — Надо пока молчать и тихонько рыть. Хотя бы ради спортивного интереса.

— Что-то серьезное? — спросила жена.

— Не то слово, — ответил Георгий. — Чует сердце, плохое задумал. Кстати, ты помнишь Федьку Тараканова, который в деревне у нас жил. Их два брата было…

— Ещё бы не помнить… И что?

— Кажись, он же медиком стал… Папа собак обдирал — сынок в эскулапы подался…

Лазовский собрал листы, подошел к книжному шкафу, вынул один из томов словаря русского языка на букву «Н», вложил в середину книги и захлопнул. Потом поставил на привычное место. Пусть роются, если хотят. Да и кому придет в голову лезть в квартиру. Он же полнейший инкогнито.

Лазовский замер у шкафа. Люберцева Марина Аркадьевна. Заведующая отделением. Поросёнок сожрёт её с потрохами, как слопал до этого еще двоих, сославшись на то, что те брали взятки с клиентов.

***

Внедорожник уверенно держал дорогу. В машине сидели Непрокин, начальник полиции Брызгалов, а также Игин. Путь их лежал подальше от города — к тихой заводи. Машину вел персональный водитель Непрокина, сухопарый мужик лет пятидесяти.

Непрокин сидел впереди. Брызгалов с Игиным расположились на заднем сиденье.

Водитель прибавил скорость.

— Не спеши, Витя, — осадил его Непрокин.

— Вы же сами сказали, что побыстрее, — огрызнулся тот.

— Всё равно не спеши, — повторил Непрокин.

Обернувшись к Брызгалову, он продолжил разговор:

— Короче, жили-были два друга. Один ничего себе, а другой петый дурак.

— В смысле? — не понял Брызгалов.

— Закинул наживку, как ты подсказал, — он и клюнул.

— Вот и славненько! — воскликнул Игин.

— Осталось уволить…

— Гуляй, Жора, ешь опилки, — добавил Брызгалов.

— Я начальник лесопилки! — закончил за него Игин.

Притормозив на шоссе, они свернули с дороги и пошли под откос проселком, углубляясь среди леса. Вскоре показалась река, запахло свежестью, а дорога сделалась еще круче. Водитель сбавил скорость, опустился впадиной к берегу, въехал под крону раскидистой ивы.

— Приплыли, — сказал водитель.

Выйдя из машины, он открыл заднюю дверь и принялся разгружать рыболовные снасти, продукты питания и прочие предметы, среди которых были бутылки с водкой, пивом, а также шампанским.

Пассажиры бродили теперь по округе, тычась по углам. Место им было давно знакомо. Одно беспокоило: поодаль стояла чья-то «Приора», возле которой валялись в песке мужик в годах и баба лет тридцати.

Непрокин сморщил лицо, глядя в сторону отдыхающих. Соседи явно его не устраивали, и это не ускользнуло от внимания Брызгалова.

— Щас устроим, — сказал он. И к Игину: — Разберись с голубями.

Игин понятливо кивнул, поправил на животе оперативную кобуру и, позвав за собой водителя, направился к «Приоре». А вскоре отдыхающие уже собирались. Сели в машину и тихо смылись.

Гаврилов следом за ними выдвинул из кустов массивную жердь, поместил поперек дороги в древесных рогатках. Затем вернулся к машине, взял оттуда дорожный знак с изображением кирпича и примотал куском провода к «шлагбауму».

Не успел он вернуться к машине, как раздался сигнал машины: перед «шлагбаумом» стояла черная иномарка. Водитель обернулся в сторону Брызгалова, тот приветственно махал обеими руками.

— Открывай, быстрей! — приказал он водителю.

И водитель бросился убирать заграждение. Пропустив машину, он пристроил жердь на прежнее место и вернулся к компании. Прибывшим оказался Брызгаловский заместитель Круча. Одних с ним лет, кучерявый плотный мужик.

— Рыбалка — святое дело, — бормотал он, выползая из машины. — Где бредень?

Водитель молча распутывал сеть.

— Может, потом? — спросил Непрокин. — Может, сначала это?

Он изобразил фигуру из мизинца и большого пальца, но никто его не послушал. Бредень был расправлен и лежал на песке. Осталось зайти с ним в реку и выйти к берегу. Они так и сделали. Командовал водитель, согласуя движения непослушной команды. И вскоре мотня у бредня оказалась забита трепещущей рыбой: здесь оказалось несколько щук, множество мелкой рыбешки и пара внушительных стерлядей.

Рыбаков от холодной воды трясло.

— Налейте скорей! — орал Непрокин. — Иначе я окочурюсь!

Водитель торопливо выбрал рыбу, кидая ее в ведро, смотал бредень и убрал в машину.

Возле машины стоял раскладной столик, на нем лежала закуска. Игин разливал водку в стаканчики. Оставалось заварить уху.

— Давно не хлебал ухи, — бормотал Круча.

— Иди сюда, Виктор, — позвал водителя Брызгалов.

Тот присоединился к компании. Он знал их всех давно, поскольку сам выходил из полицейских рядов. Он заранее знал даже то, о чем будет у них разговор. И не ошибся: начальство разговорилось о трудной судьбе чиновника, о личном предназначении. Вспомнили о недавних событиях — о том, как в соседнем регионе трое придурков в полицейской форме допрашивали подозреваемого, после чего тот скончался.

Непрокин встрепенулся, торопливо закусывая. — Они же его изнасиловали. Бутылкой шампанского…

— Слава богу, не у нас, — назидательно произнес Брызгалов.

— Ребята попали не в ту комнату и не в то время, — сказал Игин. — Потому их и взяли в оборот.

— В смысле, если сильно захотеть, можно каждого посадить. У меня у самого таких оперов хватает, — говорил Брызгалов, глядя в сторону водителя.

Тот наскоро закусил и занялся ухой. Разжег походную газовую плиту, поставил кастрюлю с водой и принялся чистить рыбу. Задача у него была простая: молчать в тряпочку.

«Званием вот только не вышел», — думал он про себя в третьем лице.

Брызгалов пел всё о том же. Как трудно быть начальникам в современных условиях.

— У меня, — говорил он, — оппозиция завелась. Телегин с Гусевым… Эти хуже казанских будут, которые с бутылкой. Говорить много стали…

— Отдел на дыбы подняли из-за одного старшины… — вставил Игин.

— А кто он такой, этот старшина? — спросил Непрокин.

— Саня Барабанов, — пояснил Брызгалов. — В РОВД у нас раньше работал, а потом в ИВС перевелся. После дежурства сменился, приехал домой и помер…

— В неудобном месте, — добавил Круча.

— На горшке, — уточнил Игин.

— А этим чё надо? — спросил Непрокин.

— Политический капитал хотят заработать…

Брызгалов вдруг хлопнул в ладони и перешел на другую тему:

— Хорошо здесь, ребята, а?! Просто не верится, что такие места у нас под рукой!

— И ты будешь их терпеть? — вернул его к прежней теме Непрокин.

— С чего ты взял? — удивился Брызгалов. — Они уже в кадрах… У нас с этим делом теперь строго. Трудовую в зубы — и вперед с песней. Реформа МВД — это не в бирюльки играть…