Капля

Мария Найденко, 2012

В мире, где магия – не более чем реальность, дружба – чистейшей воды безумие. Рита Нартленд – маг, у которого нет ни прошлого, ни своего места в настоящем, есть только мечта: найти Каплю – амулет, способный исполнить любое желание. Ей все равно, какие испытания и опасности поджидают ее в пути, она готова даже пойти против Судьбы. Рита отправляется в странствие, на поиски чуда.

4

Меня окружала блаженная темнота. Двигаться, открывать глаза — да на что мне это сдалось? Я попыталась разобраться в своих ощущениях. Пустоты вечности, которую я чувствовала рядом с собой совсем недавно, не было — хорошо. Боли тоже не было — просто отлично! Всей кожей я ощущала порывы свежего ветра — жизнь прекрасна! Даже не пытаясь о чем бы то ни было задуматься, я блаженно улыбнулась. Становилось прохладно, прохождение испытаний серьезно повредило моему костюму.

Стоп! Испытания? Воспоминания навалились разом, на мгновение вдавив меня в землю. Мне осталось меньше десяти часов! Открывая глаза, я с криком вскочила на ноги. Свет ослепил меня, звуки леса и вскрики моих спутников — оглушили. В голову пришли более осмысленные мысли.

На какие, черт возьми, ноги я вскочила? Я же дух!!!

Я наполовину села, наполовину упала на землю, больно приложившись копчиком о корень. Перед глазами плыли круги, как бывает, если долго держать глаза закрытыми, а потом, резко изменив свое положение в пространстве, посмотреть на свет. Постепенно проявился ландшафт. Это место, где Ан и наши ученики сражались с магами. Вот и они, мои спутники, сидят на бревне, а наши противники, те, кто выжил и не валялся сейчас, оглашая окрестности громким храпом, стонут и перекатываются по земле. Неподалеку от меня дышала зловонием куча гнилья, недавно бывшая магом воздуха. Я непроизвольно попыталась отползти от нее подальше.

— Рита! — Жан вскочил, подбежал ко мне, помог подняться. — Ты жива! А мы подумали…

До меня дошло, почему они сидели с такими серьезными лицами. Они меня поминали! Решили, что я благополучно отбыла в мир иной, и собирались устраивать похороны!

— Нет, я в порядке, — кое-как доковыляв до бревна, я уселась на него. Антелла в ужасе смотрела на «ожившего покойника», а Сирена наскоро вытирала слезы. По идее, мысль о том, что после твоей смерти кто-то будет рыдать и переживать, должна греть сердце. Но мне почему-то стало неловко.

— Сирена, обо мне не надо плакать. Ни в коем случае, ясно? — вытирая глаза рукавом и шмыгая носом, она кивнула. Ну-ну…

— Знаете, кажется я совершила научное открытие!

— Что? — Антелла наконец очнулась и пыталась понять, что я имею в виду.

— Оказывается, магическую слепоту нельзя вылечить, но можно передать. Любому магу соразмеримой силы и схожих стихий, но только в эту фазу луны и в этот час дня.

— В любом случае, тебе очень повезло.

— Рита, а больно было возвращаться в тело? — любопытство Сирены не знало границ.

— Я боли не заметила. Она меня — тоже.

— Рита, кто они? — Жан кивнул на валяющихся по всей поляне врагов. Я пропустила мимо ушей его вопрос.

— Все отдохнули? Тогда давайте их обыщем и отправимся дальше. Проверяйте колчаны со стрелами, если таковые есть. Ищите стрелы с красным оперением.

— Зачем? И почему они могут там быть?

— Сигнальные стрелы. Если они там есть, значит, это только часть банды. Также ищите похожее оружие. Ну?!

Я присела возле магов воды, которые ранее пытались плести заклинание. Ничего, что могло бы мне пригодиться, я не нашла. Впрочем, мое снаряжение укомплектовано. Я подумала, что сейчас придется переползать к другим телам. Двигаться ну очень не хотелось. Обернувшись, я увидела Жана и Сирену, которые тихо подошли ко мне сзади. И не говорите мне, что я потеряла бдительность — переболейте разочек магической слепотой и покажите, как вы будете от ударов уклоняться!

— Рита, я тут подумал — мы же не знаем, какие амулеты нужные, а какие барахло. Да и у нас самих практически ничего нет.

— А что есть?

— У меня Дух, у него — Бур, — ответила Сирена.

Почему у них именно те артефакты, которые нужны? Об этом стоит подумать…

— Их нам дала Кран-пель.

Кран-пель? Откуда знала?

— Она советовалась с драконом…

Стоп-стоп-стоп! Она же мне сказала, что никто оттуда не возвращался…

–… через то отверстие, в которое мы сбрасывали ему книги.

— И дракон с ней говорил?

— Да. Много чего ей подсказывал. А она рассказывала ему о тебе. Она же знала больше, чем книги…

Вот как… обоюдный обмен сведениями. Дракон увидел в своем будущем, что к нему приду я. И решил подстраховаться: узнать, какие вопросы я могу ему задать. А Кранпель, видимо, хотела знать, что будет с кланом.

— Мы тогда соберем все артефакты с поляны и отнесем к костру, ладно? — Сирена побежала к «своим» трупам.

— Но мы же должны скоро выдвигаться… — заныла было принцесса. — Ох, Рита!

— Что?

— Я этого знаю! Он держал магазинчик амулетов на торговой площади Яэна.

— Что такое Яэн? — спросила с противоположного конца поляны Сирена.

— Столица Тенотры. Ан, ты покупала плети в этом магазинчике?

— Да, там тогда была акция — купи одну, вторая бесплатно.

— Ага, все сходится. Кстати, Жан, держи, — я вывалила в протянутые ладони амулеты воды, которые для себя только что признала ненужными.

— Рита, насколько я тебя знаю, тебе это даром не нужно.

— Присмотрю что-нибудь своему ученику. Пошли, что ли?

Мы перешли на поляну. Жан уже развел костер. Сирена разложила артефакты на земле перед костром, разделив по стихиям. Я уселась на землю. Артефактов было много — это хорошо. Они были разными, но не очень дорогими, зато их можно будет продать или обменять в городе.

— Нет, такое на пустой желудок не разбирается. Предлагаю пообедать, а потом уже в этом порыться.

— Мысль! — Антелла проследила полет ястреба в вышине. Внезапно у него загорелось крыло. Я взмахнула рукой, и огонь потух, а ветер любезно подхватил начавшую заваливаться на бок птицу и отнес ее подальше. — Эй!

— Так нельзя делать. Это против правил. Да еще и неспортивно!

Я покосилась на кусты, где мы оставили трупы и бессознательные тела. Лук и колчан со стрелами прилетели оттуда, казалось бы, сами.

Из колчана выдернулась стрела, приложилась к луку, тетива натянулась. Я вытащила из кошеля Око, которое туда уже успели благополучно убрать, и сжала в ладони. Расстояние привычно потеряло смысл, и я увидела толстого хыва. Он ковылял по своим делам, задевая одной из голов нижние ветви деревьев, а другой оглядываясь по сторонам. Мясо хыва ядовито, а глаза не перестают вращаться после смерти. Нет уж, спасибо.

Из кустов за хывом наблюдала эжаимо, огромная, ростом с человека, нелетающая птица. Она хищно двигала клювом. На тетиву лука наложились еще две стрелы, он развернулся в сторону птицы. Невидимые потоки воздуха, державшие тетиву, исчезли, и три стрелы с невероятной скоростью устремились в лес. Я проследила, чтобы они обогнули деревья и вонзились в шею эжаимо одна над другой. Ветер подхватил тушу птицы и опустил ее у наших ног. Не глядя на спутников, я убрала Око обратно.

— Я умею ее готовить! Меня мама учила… — Антелла умолкла.

— Отлично. Приготовьте ее, ладно? Мне необходимо искупаться. Тут река неподалеку. Я отцепила от пояса кошель, кинжал и хрустальную флягу и положила на землю. Встала на ноги и пошла в сторону реки, которую видела только что.

Река показалась из-за деревьев внезапно, но ее звон я услышала еще несколько минут назад. Звон? Да, река звенела, как колокольчик, и слышать ее почти наверняка могли только абсолютные маги воды.

На берегу я остановилась и наложила на окрестности полог Тревоги. Еще одно сторожевое заклинание. В воду я нырнула, не снимая ни одежды, ни сандалий. Меня окружила темная голубовато-зеленая вода. Мне больше не было страшно — я знала, что вода меня любит. Я погружалась все глубже и глубже. Когда стало невыносимо давить на уши, я сосредоточилась и превратилась в рыбу. Воды кругом стало ощутимо больше, меня сносило течение. Под водой дышалось прекрасно, только ощущения от дыхания носом, который располагается по обе стороны от ушей, которых, кстати, и в помине нет, очень забавные. Я рассмеялась — изо рта вырвалась горсть серебристых пузырьков — и рванулась вверх. Плавники оказались вполне приемлемой альтернативой и рукам, и крыльям — вот уж никогда бы не подумала!

Не забыв задержать дыхание, я выпрыгнула из воды, кувыркнулась в воздухе. Мир снаружи показался мне непривычно холодным и неуютным. Глаза заболели от вида яркого солнца без защиты толщи воды…

Я обнаружила, что уже десяток секунд парю над водой, медленно приближаясь к поверхности. Чуть повернув голову, я увидела, что мои плавники странным образом развернулись, и я действую ими, как птица — крыльями.

Неужели я превратилась в одну из знаменитых летучих рыб увкапа? Вот потеха! Даже будучи рыбой, я не смогла преодолеть свою тягу к полету…

Задерживать дыхание стало сложно. Я сложила плавники и нырнула в воду. Меня окружали голоса — голоса на всех языках, всех наречиях. Меня поразило, что я понимала все без Крика. Люди, маги, ведьмы, драконы, лешие, роббики, горгульи, летучие змеи — оказывается, у последних есть главная змея, принимающая решения…

Когда я выбралась из водоема, мне уже было заметно легче. Одежда все еще находилась в плачевном состоянии, но я это быстро исправила, вызвав к себе из кошеля прозрачный шарик. На мне оказалось что-то легкое, пятнистой расцветки — темно-зеленые, светло-зеленые, коричневые пятна превращали одежду в камуфляж. Не могу сказать, что мне он был так уж нужен, но почему-то моя фантазия подсказала именно этот стиль и тяжелые ботинки. Странно…

Я вернулась на поляну к своим спутникам. Антелла уже успела благополучно задремать, свернувшись клубочком. Сирена жарила кусочки мяса эжаимо, нанизав их на палочки, чем-то посыпала. Никакой инструкции у нее не было — конечно, у ведьм их заставляли учить все с первого раза. Жан тем временем что-то мастерил из перьев.

— Рита! — Сирена чуть не уронила мясо в огонь.

— Рита! — Жан поспешно спрятал перья за спиной и придвинулся к костру.

— А? Что? О, Рита, ты так быстро вернулась? — тут до Антеллы дошло, о каком «быстро» она говорит: уже наступал вечер. — Может, все-таки приступим?

— Совсем оголодали, бедняги?

— Нет, Рита, мы привыкли есть очень мало.

— Зря.

— Мне бы вашу силу воли.

Под мясо эжаимо и чистейшую воду из реки мы разбирали амулеты. Когда ты знаешь назначение большинства, а что не знаешь — умеешь выяснять опытным путем, это перестает казаться похожим на копание в детской шкатулке с «сокровищами», а начинает походить на рутинную работу.

Жан и Сирена восхищенно следили за моими действиями Первым делом я пересчитала прозрачные шарики (о, я наконец-то вспомнила, как они называются — асмиолы) и раздала их ученикам поровну. Объяснила принцип действия. Как и следовало ожидать, для меня среди артефактов не нашлось ничего. Зато я откопала пару Сфер Огня для Антеллы — это огненная защита, активирующаяся по приближении опасности.

Жану достались Ледяные Звезды, которых мы нашли немало, Тоннель и уже испробованный в деле Цунами. Сирена получила Змею Тругхаама. Эта штука ей уже пригодилась один раз. На мой взгляд, обличье змеи ей очень шло, хотя сама она принимать его еще не умела. Все остальное расфасовалось по кошелям в соответствии с ценой и стихиями. Больше всего досталось Жану — у него было три стихии.

После ужина никому спать не захотелось, так что мы пошли дальше. Мне кажется, в ночных походах есть особая прелесть. Опасности никто из нас не чувствовал, так что я учила Жана бесшумно передвигаться — поначалу он ходил так же, как Антелла. Потом он перестал наступать на ветки, в лужи и терять при этом скорость.

Мы шли вперед уже несколько часов. Я смотрела вверх. Надо мной сияли звезды — как всегда, белые и красные.

Эта картина напоминала небо над человеческими странами, в котором кто-то разбрызгал кровь. Еще в давние времена Роггенхельм заколдовал небо над Родденом, Кератром, Отби, Лдлодром, Каройной и Зумиерой. Сейчас, когда из трех изгнали магов, а в четвертой этот процесс уже завершается, небо с серебряными и рубиновыми искрами — очень редкое зрелище.

Возвращение к реальности сопровождалось звуком падения и визгом Сирены. Я резко развернулась, оглядываясь по сторонам. Предчувствия опасности не было, Интзрением враги не обнаруживались. Что же это такое?!

Всхлипывающая Сирена сидела у древесного ствола, Антелла и Жан суетились вокруг. Когда девочка наконец успокоилась, я подошла и наскоро ее осмотрела. Ничего сломанного, нет даже ушибов, ни одного проклятия.

— Да что случилось-то?

— Я… я… слышала… страшное…

— А. Понятно. Постарайся научиться это контролировать. Пошли дальше?

— Рита, что это было?!

— У нее прорезался слух в Инт-диапазоне. А перепугала она не только нас, но и всех птиц в округе.

— Слух прорезался?..

— Ан, тебе не суждено узнать, что слышат маги воздуха и Инт. И, поверь, это очень даже хорошо. Тебе очень повезет, если ты не сойдешь с ума, услышав в первый раз.

— Услышав что? — прошептал Жан. Сирена придвинулась поближе к брату.

— Жизнь.

Я отвернулась и пошла дальше. Как я и думала, оставаться одним в лесу им не хотелось. Они догнали меня, когда я переходила ручей. По воде. Ничего особенного, но я очень люблю этот фокус.

— Что значит «услышав жизнь»? — брату Сирена, видимо, ничего не рассказала.

— Течение жизни. То, как дышит мир.

— А как он дышит?

— Первый вскрик, последний вой, шорох, с которым прорастают зерна, и грохот упавших деревьев, извержение вулкана и осыпи в горах… вдох-выдох, вдох-выдох…

— Я бы не хотел такое слушать…

— Я не могу выбирать, слышать или нет?

— Верно. Сирена, это еще цветочки, а вот когда с тобой в Инт-диапазоне заговорят…

— Кто?

— Да хоть бы и я!

Сирена пошатнулась, но не упала, продолжила идти вперед.

— Ты права. Это ужасно.

— Зато те, кто слышат в Инт-диапазоне, слышат враждебные намерения.

— Как?

— Рык. Почти звериный. И еще нас сложнее зачаровать, мы видим, что настоящее, а что — нет, если только галлюцинации не наводят прямиком на мозг, минуя глаза. Мы слышим, как говорят слепые совы.

— Ладно, убедила, это очень круто и так далее. Но почему ты сказала «нас»? Неужели ты и это умеешь? — Антелла недоверчиво покачала головой.

«Всемогущая нашлась…»

Надо, пожалуй, что-то делать. Иначе это прорывается без моего участия. А то скоро стану ходячим радаром.

— Умею. Знаете, в каком порядке открывались стихии?

— А разве о них узнали не обо всех одновременно?

— Нет. Сначала — Инт, — я насмешливо поклонилась Сирене. — Потом заметили, что некоторые маги творят не магию, а иллюзии — так обнаружилась стихия воздуха. Третьим стал огонь. Почему? Потому что некоторые маги Инт использовали свои молнии только для того, чтобы зажигать костры — ни для чего другого они не годились… потом точно так же «нашли» стихии земли и воды.

— То есть изначально это была одна и та же стихия? Так что же случилось?

— Как бы объяснить… стихия эволюционировала. Разделилась на типы.

— Почему?

— Не «почему?», а «зачем?», Сирена.

— Зачем?

— Разным людям требовалась разная магия.

— То есть магия может еще раз разделиться?

— Вряд ли. Думаю, свои способности к росту она уже исчерпала. Какие-то стихии наследуются, какие-то достаются случайно.

— То есть Инт — исконная магическая энергия? А на втором месте — воздух? Но все стихии все равно вышли из Инт?

— Именно так, Сирена, — я отогнула ветку, пропуская учеников и принцессу. — Поэтому, чем выше степень владения стихией у мага, тем ближе он становится к магии Инт.

— И у абсолютных магов воздуха с абсолютными магами Инт больше всего общего?

— Да.

«Я устала…» — что же это такое, опять голос Антеллы!

— Давайте сделаем привал и все-таки поспим? — сама же она не попросит, а я могу идти бесконечно, зато потом проснусь злой как горгулья. Так что лучше все-таки отдохнуть.

— Давайте! — Жан с небывалой скоростью закопался в листья и засопел. Я поступила так же, как мой ученик — упала на листья. И твердо пообещала себе, что не усну, пока не обдумаю все, что сегодня случилось. И тут же забылась глубоким сном.

— Ритааааааааааааааааааа…

Крик оборвался. Я уже была на ногах, нашаривала в кошеле Свет-В-Ночи. Наконец нашла и бросила вперед.

Темную поляну осветил неяркий огонь амулета. Антелла сидела под деревом, и ее медленно втягивало внутрь ствола. Я подбежала к ней, схватила за руку — и обнаружила отсутствие пульса. Отшатнувшись, я с ужасом огляделась по сторонам. Рядом под листьями должен спать Жан.

Я зарылась в листья, нашла ворот черной куртки, схватилась за него и потянула. Жан не просыпался. Я вытянула его из листьев, и он лег лицом на холодную землю.

— Эй, проснись! — рявкнула я и перевернула его на спину. На меня смотрели пустые глазницы на черном, обугленном лице. Там, где копоть отвалилась, было хорошо прожарившаяся человеческая плоть. Меня шатало, но я подобралась к Сирене. Она лежала на боку, ко мне спиной. Если она не проснулась от крика, надеяться не на что… Я потянула Сирену за плечо. Она безропотно перекатилась на спину. Вместо лица у нее была змеиная морда.

Пытаясь не закричать, я попятилась. Вдруг меня что-то схватило за правую щиколотку. Я вскрикнула и обернулась так резко, что упала на землю. Передо мной сидела моя точная копия, которая держала меня за ногу.

— Что?.. — выдохнула я, пытаясь вырвать ногу.

Я — не я? — улыбнулась, тепло, как лучшему другу, и сдавила мне щиколотку железной хваткой. Я заорала и лягнула — себя? не себя? — по лицу. Голова существа дернулась, но мою ногу оно не отпустило. Крика тоже не последовало.

— Думаешь, это так просто? — черт, это же мой голос! — Убить тебя?

Она — я? — резко дернув мою ногу, повернулась ко мне лицом. Мой тяжелый ботинок сломал ей нос и расцарапал щеку. Кровь заливала ей подбородок и капала на майку — такую же, как мою, с камуфляжной расцветкой. Она улыбалась жуткой улыбкой, а белые зубы заливала темная кровь.

Не переставая улыбаться, она сдавила и вывернула мне щиколотку. Я заорала в голос, но все равно услышала хруст костей. Выдернув из ножен на поясе кинжал, я отсекла ей руку, сжимавшую мою ногу, по локоть, и, откатившись назад, с надеждой посмотрела на существо. Оно весело помахало мне обрубком руки, из которого бил кровавый фонтанчик, а его рука, отделенная от тела, еще сильнее сжала мне ногу. Обломки сломанной кости рвали мясо и кожу, причиняя невыносимую боль. Перекатившись на спину, я схватила одной рукой большой палец чужой руки, а другой — остальные четыре, и попыталась разжать ее железную хватку, параллельно пытаясь превратиться в воздух, воду, сову, рыбу, сделать хоть что-то…Бесполезно. Моя сила оставила меня. Одно хорошо — существо, которое напало на меня, кажется, тоже не было магом.

— Ты же знаешь, что у тебя не получится… — ласково сказала Рита-2, поднимаясь с земли. Ее слегка шатало от разбалансировки и потери крови, поэтому она шла ко мне медленно. Подошла, склонилась надо мной так, что я не видела почти ничего, кроме ее — своего — лица, изуродованного ударом моей ноги. — Плачешь, Рита?

Я обнаружила, что по моему лицу действительно текут слезы — непроизвольная реакция на боль, от которой нельзя избавиться.

Она убрала целой рукой волосы с моего лица.

— Хочешь знать, почему ты не сможешь меня победить? — Мой двойник улыбался, его кровь капала мне на лицо, стекала по шее.

— Я хочу знать только одно, — я ударила левой ногой это создание по нижней части живота со всей силы — оно подлетело в воздух и приземлилось у меня за спиной с неприятным хрустом ломающегося позвоночника. Пальцы звенели от напряжения, но я разогнула хватку руки и, схватив ее за предплечье, зашвырнула в кусты. Подобрала кинжал. Опираясь на руки и держа на весу сломанную — нет, раздробленную! — щиколотку, я подпрыгала к твари, лежащей на земле и пытающейся собрать воедино работу конечностей. Она все еще улыбалась.

— Только одно, — повторила я, становясь рядом с существом на колени. Рита-2 попыталась протянуть ко мне руку. Ничего не вышло. Я перехватила кинжал поудобнее. — Умрешь ли ты, если отрезать тебе голову?

Судя по ужасу, который промелькнул в ее глазах, умрет. Я вонзила кинжал ей в горло.

Просыпаться под собственный крик — не лучший вариант, но это явно лучше того, что я испытала на себе только что. Вскочив на ноги, я первым делом оттащила Антеллу от дерева, а потоки воздуха выкопали из листьев Жана и подогнали поближе Сирену. Все трое были живы и здоровы — пока, во всяком случае. Только пульс у каждого быстро менялся, как будто они решали, от чего умереть — от остановки сердца или от кровоизлияния в мозг, все кричали что-то неразборчивое, у всех не лица — маски ужаса. Схватив за плечи Антеллу, я…

Меня закружило, понесло… и я увидела ту же самую поляну, только темную. Посередине стояло огромное зеркало. Антелла стояла перед ним и смотрела на свое отражение. Я подошла ближе. Отражение принцессы схватило себя за горло, мгновением позже то же самое сделала Антелла.

— Эй, это неправильно! Это ты должно меня отражать! — прохрипела Антелла, все сильнее сжимая руки на собственном горле.

Я выскочила туда, где зеркало меня видело. Мое отражение там было, но оно подчинялось мне, а не я — ему.

Схватив настоящую Антеллу за руки, я попыталась развести их в стороны. Отражение зашипело, и я почувствовала, как меня снова утаскивает куда-то…

Нет, нет! Я на поляне во сне Антеллы, на поляне стоит зеркало… Мир вернулся ко мне. Почти. Антелла стояла теперь не справа от меня, а слева. Миг — и я поняла, что оказалась за зеркалом. Отражение Антеллы повернулось ко мне и оскалилось.

— Ну привет… — прохрипело оно, убрало руки от своего горла, тряхнуло головой и пошло на меня. Антелла за зеркалом, которое с этой стороны выглядело не более чем тонкой гранью, рассеянно смотрела на собственные руки. Она больше не зависела от отражения!

— Разбей! — закричала я, невероятным пируэтом уходя от рук создания.

— Что? — Антелла шагнула ближе к зеркалу. Ее двойник сделал мне подсечку, и я грохнулась на землю, одновременно руками и ногами отталкивая отражение от себя — и от зеркала — подальше.

— Зеркало разбей, мать твоя горгулья! — взвизгнула я, швыряя в существо кинжал.

Антелла подхватила с земли тяжелый сук и замахнулась. Ее отражение поймало кинжал в воздухе и запустило им в меня, мне еле удалось увернуться. Принцесса изо всех сил ударила веткой по зеркалу. Я успела увидеть, как ее копия рассыпается, сияя изнутри неестественно ярким светом, и очнулась на светлой поляне, вцепившись в плечи Антеллы. Та все еще кричала, но уже уставилась на меня, пытаясь понять, что происходит.

— Не смей засыпать! — бросила я, откатываясь к Жану. К несчастью, я врезалась в него так, что оттолкнула к Сирене. Судя по тому, как они оба вздрогнули, их сны смешались. Я схватила Жана за ногу, которая оказалась у меня буквально перед лицом, и, пережив краткий период головокружения, увидела поляну снова. На этот раз со всех сторон наступали ведьмы. Жан с Сиреной видели один и тот же кошмар. Я схватила их обоих в охапку и со всей дури ущипнула себя за локоть.

К счастью, сработало. Миг — и мы снова на настоящей поляне, и я держу Жана за ногу. С трудом разжав руку, я села. Сирена первым делом завизжала так, что у меня заболели уши, а Жан, ругаясь на языке ведьм, отползал к дереву. Антелла, шатаясь, встала на ноги и прислонилась к соседнему.

— Сон? Сон? ЭТО был сон?! — произнес Жан, как только его сестра замолчала.

— Не сон… качественно наведенная галлюцинация.

— Ты говорила, что нас нельзя зачаровать, что мы видим то, что есть на самом деле… — всхлипывала Сирена.

— Сколько можно объяснять, иллюзию наводили не на глаза, а на мозг. Чтоб меня…

Сирена снова закричала. Она смотрела куда-то мне за спину. Я превратилась в воздух и оказалась рядом с Сиреной. Оттуда, куда она смотрела, наступали ведьмы. Десятки ведьм. Оглядевшись, я обнаружила, что они окружили нас. Проталкиваясь между ними, на край поляны вышли наши с Антеллой двойники.

— Что будем делать? — Жан встал у меня за спиной, прислонившись к дереву.

— Защиту, все! Какую можете, сейчас же!

Через пару секунд все трое были заключены в защитные сферы, по нескольку слоев каждый. Этого все равно недостаточно. Я наложила на них защиту от своего заклинания. И закричала. Собственный крик рвал мне барабанные перепонки. Создания падали на землю, друг на друга, присоединяя свои крики к моему. У них из ушей и глаз шла кров. Неудивительно, мой крик раздавался на уровне мысли, в Инт-диапазоне и реальности с ужасающей громкостью.

Мой двойник упал последним. Оборвав крик, я потерла уши, сняла защиту со своих спутников и подошла к ним.

— Что это было?.. — Сирена пнула ближайшую «ведьму». Та безропотно откатилась в сторону.

— Научить не смогу — ты так кричать не сможешь, — я слегка хрипела. Саднило горло, поэтому каждый раз приходилось носить шарф и поедать варенье из лруа в немереных количествах. — Убираемся отсюда.

— Рита, ты их перебила! — Антелла была готова снизойти до аплодисментов.

— Я просто убедила себя и вас в том, что могу их убить, поэтому они мертвы. Это на-важ-де-ни-я, ясно?

— Но они так похожи на настоящих… и они материальны… — попыталась отпереться Сирена. Конечно — собственным глазам очень хочется верить.

— Наводятся прямиком на мозг.

— Но почему они выглядят именно так? — Жан подошел к ближайшей ведьме и сел возле нее на корточки.

— Они выглядят так, чтобы мы их боялись, — Сирена кивнула, соглашаясь с моей точкой зрения. Я обернулась к Жану.

— Я скажу тебе, что твое ученичество окончено, когда в самых худших кошмарах… — я подошла к телу своего двойника, — …ты начнешь видеть себя самого.

Размахнувшись, я пнула Риту-2. Ботинок прошел в тело на десяток сантиметров, потом его вытолкнуло обратно. Приглядевшись, я убедилась, что все «кошмары» медленно расплываются.

— Чтоб меня… — я без сил опустилась на поляну.

— Рита, но что что это такое?

Мои поздравления, Рита, ты только что перебила почти сотню малолетних роббиков. А где-то неподалеку ходит их родитель — папаша/мамаша, горячо заботящийся о потомстве.

— Это роббики. Они еще маленькие, поэтому не… и только поэтому удалось их… и нужно отсюда убираться, причем побыстрее.

— Почему? Ты же их всех…

— Это детки. А детки из ниоткуда не появляются.

— Мама ходит поблизости?

— И уже ищет нас.

— Выдвигаемся. В какую сторону пойдем?

Я взглянула на Око и увидела еще несколько десятков роббиков, которые стягивались к нашей поляне из окрестностей. Они просто встанут кругом и подождут, пока мы уснем. Ведь пройти мимо них ни один здравомыслящий маг не осмелится!

— Мы полетим.

Я развернула Ковер-самолет. Белое полотно легло на землю.

— Садитесь.

Жан и Сирена сели примерно посередине между центром и противоположными углами ковра. Антелла примостилась между ними, у другого угла.

— Ноги.

Принцесса села, обняв руками колени. Скрестив ноги, я села на четвертый угол спиной к спутникам. Ковер изогнулся, образовав надежные бортики для Ан и наших учеников, мой угол свернулся, превратившись в нос. Потом Ковер поднялся в воздух. У меня за спиной стояло гробовое молчание. Когда мы оказались на высоте птичьего полета, Ковер остановился.

— Вон там большой город! — Антелла указывала на Долыуа-сити. Это центр торговли между Транаррой, Тенотрой, Щайнцей и Отби. Мы двигались от него в противоположную сторону, но я не грезила встречей со взрослым роббиком, да и в городе наверняка можно будет продать бессмысленные амулеты, а на вырученные деньги купить крупный драгоценный камень — ваданский сапфир, к примеру….

— Долыуа-сити.

— Я слышала, что там открылся филиал «Стихии».

— Это что?

— Кафе… лучшее в мире… — голос Антеллы стал похож на курлыканье северных синиц.

— Ладно, сели так его оцениваешь, зайдем.

— Можем себе позволить?

Я мысленно взвесила амулеты в кошельках спутников, вычла стоимость крупного сапфира и модный магазин, мимо которого принцесса тоже не сможет пройти.

— Запросто.

Ковер резко рванул в сторону города, набирая и набирая скорость. Ветер бил в уши. Антелла издала пронзительный визг, у учеников вырвался синхронный судорожный вздох, зато мы приземлились на главную площадь всего через несколько секунд. Кругом лежали ковры, метлы, стояли лошади (в большинстве своем — крылатые) и множество других животных. Одно отличало их от живых — они не дышали.

— Все, прилетели. Слезайте.

Ковер расправился. Жан скатился на мостовую, Сирена кое-как встала на ноги и подняла брата, Антелла одним изящным движением вскочила, закрутилась и ступила на мостовую.

— Магазины! — в восторге взвыла принцесса.

— Мы с Жаном читали о магазинах. Мне хотелось бы там побывать!

— Что ж, — я прикинула, сколько времени до города будут добираться недобитые роббики, — пойдемте! Только первым делом пошли продадим лишнее.

— Ах да, у нас же полные карманы мусора! — энтузиазм принцессы был непробиваем. Мы пошли, лавируя между летательными средствами.

— Ой, а как мы потом будем искать ковер?

— Не беспокойся, я припарковала его точно в центре площади — на местах для представителей царских династий.

— Но ты не… — Жан не успел закончить фразу — я постучала ему по голове и указала на Антеллу. — Ах да…

С края площади к нам приближался какой-то человек в летней форме слуг Транарры. Он возмущенно махал руками и суетился.

— А ну немедленно убрать оттуда ковер! Совсем уже головы лишились?! Это же место для…

Отставив ногу, отведя одну руку в сторону, а другую согнув в локте перед собой, я медленно поклонилась. Слуга запнулся.

— Имею честь представить — Антелла Третья, принцесса Тенотры, — я выпрямилась и невероятно изящным жестом указала на Ан. До слуги дошло, что он только что повысил голос на принцессу соседнего королевства, на его лице стремительно сменились гримасы ужаса и подобострастия. Когда мы наконец-то отбились от его восторженных причитаний, а Жан поднял его с колен, мы пошли дальше. Антелла ступала царственным шагом. Это было несложно — в удобной на вид, но чрезвычайно жестокой изнутри церемониальной обуви Тенотры просто невозможно ходить по-другому. Стоило нам удалиться от переводящего дух слуги, Антелла восторженно расхохоталась.

— Рита, ну ты и отколола! Где ты так выучилась придворным манерам?

У меня в голове возникла картинка: консультант Коалиции ходит по маленькой комнатке, из которой награждаемые выходят в Зал Церемоний. Десяток перепуганных девчонок и мальчишек, изо всех сил напрягая суставы, повторяют раз за разом официальные поклоны.

— Нартленд!

— Да, сэр консультант! — я отлепилась от стены.

— Ты почему не занимаешься? Думаешь, все знаешь?

— Больше, чем присутствующие здесь, сэр!

— Так-так… — консультант стучал своим прутом по раскрытой ладони. — Продемонстрируй мне поклон королю и королеве Транарры!

Я скрестила ноги и согнула так, что почти встала на колени, развела руки в стороны и поклонилась почти до земли.

— Королеве Тенотры! Правителю Каройны! Властительнице Зумиеры!

У него постепенно кривилось лицо — таких идеальных поклонов он еще не видел. Внезапно он улыбнулся — эту улыбку любой бы стал видеть в худших кошмарах, но мы уже давно привыкли.

— Как бы вы поклонились королю Отби?

— Никак, сэр! — весело ответила я. Дети по всей комнате уже давно прекратили отрабатывать поклоны, а с их лиц исчезло затравленное выражение. Консультант опешил.

— Что значит «никак»?!

— В Отби султан, сэр!

Со всех сторон начал раздаваться тихий смех. После такого смешка в студии следует уходить со сцены, и поскорее, пока не начали бросаться помидорами. Консультант бешено огляделся. Смех сразу утих.

— Султану Отби!

Я сделала два шага назад, высоко подпрыгнула, сделав сальто в воздухе, приземлилась на корточки и дважды ударила головой о землю. Комнату накрыла тишина.

— Она проделала поклон султану…

— Правителю Объединенных Островов! — в такой ярости Королевского Консультанта еще никогда не видели.

— Никак, сэр!

— НИКАК?! — он занес прут. Я поймала оружие в воздухе и сломала. — Да как ты сме…

— Транарра разорвала дипломатические отношения с Объединенными Островами два дня назад. — Консультант стал бледен как полотно, хохотали уже все дети. — А вы не знали?

Тихо и как-то обреченно он пластом упал назад, прут остался у меня в руке.

Кто-то проверил пульс и дыхание.

— Обморок, — прокомментировал десятилетний мальчик, наш гений стихии огня.

Я отбросила обломки прута в угол.

— Бедненький, перенервничал!

Мы хохотали так, что, казалось, тряслись стены. Хорошо, что у этой комнаты такая звукоизоляция.

В песочных часах на маленьком столике опустела верхняя колба. Что-то затренькало.

— Нам пора!

— Первая встреча с королем и королевой! О нет, мы же без консультанта!

— Тихо, тихо, спокойно! — я кивнула на консультанта. Мальчик слабо улыбнулся. Я оглядела ребят.

— Пойдемте, что ли?

В тот день империя испытала первое потрясение с моей стороны. Награждаемые вошли в зал без сопровождения и, что характерно, без страха, и выполнили одинаково безупречные поклоны, встав не друг за другом, а в линию, вытянувшись напротив толпы придворных.

— Имею честь представить — выпускники Коалиции этого года.

Мы назвались так, как и было предписано, хором произнесли коротенькую клятву (отличная картина, если взглянуть сзади — у всех до единого пальцы скрещены), получили награды и ушли. Через минуту вбежал какой-то придворный.

— А где Консуль… — он увидел товарища по службе, лежащего на полу, и осекся. — Что с ним случилось?

— Перенервничал, — повторила я.

Сирена поймала меня, когда я споткнулась об порог магазина.

— Рита, ты о чем задумалась?

— Да так…

Таких мест не увидишь в столицах — лучшие магазины находятся именно в торговых городах. Магазин потрясал. В помещении было холодно — какое-то кондиционирующее заклинание. Пол был покрыт полуметровым слоем мрамора. Не будь магов огня, такая обработка была бы невозможна. По стенам висели яркие белые лампы. Пахло пудрой для меха. В такой магазин могли бы зайти несколько сотен человек — и им не было бы тесно. Но нет, здесь бродила всего пара десятков. Они лавировали между стеклянными стеллажами с новомодной одеждой, равнодушно оглядываясь по сторонам. Их самих можно было сравнивать с манекенами — такие же холодные, высокие и так же хорошо одетые. Мы выглядели кляксами на холсте художника, и многим посетителям явно хотелось бы, чтобы нас стерли.

— Здравствуйте, чем могу помочь? — к нам подбежала девчонка лет десяти. Поразительно! И какими же критериями руководствовались при наборе персонала…

— Мы только прибыли в город…

— Сколько у нас пробудете?

— Несколь…

— День — в лучшем случае.

Недовольная Антелла обернулась ко мне. Прежде чем она открыла рот, у нее в голове раздались мои мысли.

«Тебе действительно хочется подождать, пока в город доберутся те, кого мы не успели добить?»

Принцесса едва заметно побледнела. Ярость на ее лице сменилась разочарованием.

«Опять ночевка в лесу… эжаимо на ужин…»

Похоже, после пребывания за гранью жизни дар чтения мыслей стал более осознанным. Например, я видела, как взор Антеллы на мгновение заслонил лес с высоты и расплывчатые фигуры, подбирающиеся к поляне.

— Зачем же вы прибыли в город? Торгуете чем-нибудь?

— Ах да… мои спутники, похоже, совсем забыли зайти в обменный пункт. Вы не знаете, где ближайший?

— О, вам не о чем беспокоиться, — девочка трогательно замахала на нас руками. — Мы установили обменник прямо в магазине, в дальней части. Пройдемте…

— Не утруждайтесь, мы дойдем сами.

Обходя редких посетителей, мы прошли по гладкому полу в конец зала. К моему удивлению, пресловутый пункт обмена валют был небольшой аккуратной стойкой из белого дерева. За стойкой сидел старичок не особо знатного вида. Он был в неопределенно-серого цвета одежде, ношеной, возможно, очень долго, но чисто выстиранной. От него неуловимо пахло драгоценными камнями.

Что за чушь? У драгоценных камней нет запаха! В том-то все и дело…

— Вам в какой валюте? — недружелюбно осведомился он.

— А… что-нибудь, что принимают во всем городе…

— Камни, — мне всегда нравились такие люди. Не знаю, как у других, но у меня вызывают невольное доверие люди, способные пренебречь сантиментами и светскими церемониями, практичные до глубины души.

— Да. Нам обменяйте, пожалуйста…

— Ваданский сапфир.

— Размер?

— Все.

— Выбирайте, — на столе появились ваданские сапфиры: от темных, как небо в третий год цикла, до почти прозрачных, такие ценятся дороже всего.

Немного подумав, я указала на пустое место.

— Хороший глаз, — старичок протянул к нужному месту тщедушную руку. Когда он чуть подтолкнул пальцем пустоту, в этом месте возник сверкающий гранями и ребрами кристалл.

От звона, раздавшегося в Инт-диапазоне, я поморщилась, а Сирена зажала уши руками и села на мрамор. Странно, на ее лице при этом ничего не отразилось.

— Хороший слух, — прокомментировал обменщик. — Будет стоить примерно… тысячу монет.

— Тысячу монет?! — прошипела Антелла.

— Для ценителя я немного снизил цену.

— Отличная цена, — я выгребла из кошеля амулеты. Подумала и оставила себе только три — Крик, Око и Энк (еще асмиолы, но они не считаются). Ах да, еще Марионетку — на всякий случай. Кто знает, что она может?

Старичок сгреб амулеты, изучил каждый в увеличительное стекло. Мы молча ждали. Жан помог Сирене подняться, но ее все еще трясло от едва слышимого звона камней.

— Тут две тысячи… семьсот… девяносто… четыре монеты. Вам сдачу так вернуть или обменять?

— Доставайте, доставайте, — Антелла опомнилась от мысленного счета платьев, которые можно купить на эту сумму, и выгребала из карманов артефакты. Близнецы вывалили содержимое кошелей на стол, причем Жан оставил себе пригодившийся ему Бур, а Сирена — Змею Тругхаама. В неактивном виде артефакт походил на кольцо в форме змеи, кусающей собственный хвост.

Обменщик тяжело вздохнул, пододвинул к себе новую порцию амулетов и стал считать. Мы старались его не отвлекать. Внезапно я услышала голос.

— Кажется, я научилась говорить… — голос Сирены, смешанный со звучанием драгоценных камней. Неприятное чувство — как будто кто-то пытается запихнуть твои уши внутрь черепа.

Как она быстро учится…

— Итак, здесь три тысячи сверх сапфира. Вам разменять в крупных или мелких камнях?

— В крупных, — принцесса в предвкушении улыбнулась.

Полученную сумму мелких, сверкающих камешков я свалила поровну в кошели Жана, Сирены и Антеллы.

— А тебе?

— Зачем? Не вижу смысла.

— Твой выбор, — пожала плечами принцесса.

В итоге с улицы магазинов мы вышли на десяток рубинов беднее и на трех человек счастливее. Сирена смотрела на свое отражение в витринах и счастливо улыбалась. Антелла в глубине души уже начинала жалеть о том, что у нее такой высокий каблук. Жан пытался не выглядеть смешным, но в синем бархате и сапожках с перьями не выходило. Как только мы вышли за пределы квартала, я заговорила. «Наша легенда такова: Антелла, ты — Данел (вышла замуж, муж умер), решила посмотреть красоты лесов, вы — двое ее детей Ангран и Айрина, я — проводница Рита Нартленд. Запомните, никакой принцессы Антеллы и проживших все детство у ведьм детей вы и близко не видели».

«А почему ты не изменила свое имя?»

«Меня в этом городе знают, так что скрываться бесполезно. Да и я — лучшее прикрытие, какое только могло бы быть»

«Почему?»

«Никто не знает, кого мне взбредет в голову привести в следующий раз»

— Не знаю, как вы, а я голодна. Вон тот ресторан мне кажется чуть более симпатичным, чем лесная поляна.

Я не привыкла обедать в ресторанах, несмотря на усвоенный, видимо, с молоком матери этикет. Все равно казалось, что все косятся в твою сторону и усмехаются. А вот Антелла здесь была явно в своей тарелке. Сразу выбрала нам столик у окна и приказала подать свежий хлеб, суп из овощей, по куску жареного мяса какой-то деликатесной птицы и корзиночку лруа. Я только головой покачала. Тем не менее, если не считать супа, к которому я испытываю неизбывное отвращение, все было волне сносно. Посетители ресторана смотрели только в тарелки.

Когда принесли корзинку размером чуть меньше суповой тарелки, к которой лежали яркие ягоды, я расслабилась окончательно. Лруа мне, правда, не досталось, зато Сирена и Жан набросились на ягоды так, словно видели их впервые в жизни. Хотя, возможно, так оно и было. Оставив небольшой алмаз в ресторане (нет, я понимаю, вкусно, но не до такой же степени!), мы пошли дальше. Впрочем, мое раздражение быстро улеглось. Мои спутники были счастливы. Кое-кто из прохожих узнавал меня. Кто-то кивал, кто-то подходил поздороваться, но большинство сворачивало в ближайшую подворотню.

Я вертела в пальцах холодный сапфир. Пальцы не оставляли отпечатков на гранях, камень преломлял лучи заходящего солнца, поэтому казалось, что я несу в ладонях звезду. Меня успокаивали сияние и тихий звон камня. Казалось, что мир уже не может быть лучше, чем он есть. Я иду на поиски главной тайны мира, со мной принцесса и двое учеников, все трое счастливы. Под ногами мостовая из камней разных размеров и форм, совершенно ровная, но исчерченная невообразимыми узорами…

Девушка протягивает мне стакан. В нем нечто, с виду смахивающее на горящую головешку.

— Это что?

— Цуб сказала, что вам понравится.

— Ну ладно, — говорю я, поднимаю стакан и выливаю в горло.

По венам разбегается огонь, сжигая все чувства, сожаления, плохие воспоминания, страхи, боль, радость, удачи, потери. Остается только огонь. Я и сама — огонь…

Я очнулась оттого, что мостовая ударила меня по правой руке и бедру. Что?..

— Рита, мне кажется, что ты слишком рассеянная, — Жан помог мне подняться. Антелла яростно чесала затылок рукой… рукой…

Рукой, которой я только что поднимала стакан с неизвестным напитком…

Так это были…

ЕЕ воспоминания?!

— Это на меня города так действуют, — машинально ответила я.

Чтоб меня…

— Куда мы идем? — поинтересовалась Сирена.

— Та официантка сказала, что «Стихия» открылась там, — Антелла неопределенно махнула рукой в ту сторону, куда мы направлялись. — Ох, да вот же! Чуть не прошли мимо. Перед нами были двойные деревянные двери, открывающиеся вовнутрь. Над ними висела объемная иллюзия. Глаз ронял слезу в бокал, слеза превращалась в кристалл и перекатывалась по дну. Остановившись, она исчезала, а глаз ронял следующую.

— «Стихия», — благоговейно произнесла принцесса.

Да что же это за место?!

Антелла толкнула двери, и мы вошли в полутемный зал. У окна какая-то девушка плакала навзрыд. Слезы капали в бокал, но ей явно было все равно. У стойки старичок пил взахлеб из высокого бокала. Что-то темно-красное стекало по его подбородку. За столиками сидели маги и парочка леших. Все они смотрели только на еду, питье, меню и официантов. Столики стояли как-то так, что вам не приходилось ни с кем встречаться взглядом и вы при этом не ощущали пристального взгляда в спину.

Принцесса прошла за свободный столик и уселась, скрестив руки и ноги. Я примостилась рядом с ней. Напротив меня села Сирена. Жан занял место последним. Подошла официантка. Она была в модном платье, а единственным знаком отличия была серебряная лента через плечо.

— Чем могу вам помочь? А, принцесса! — она поклонилась Антелле. Поклон неправильный, надо на два градуса ниже и чуть левее.

— Четыре меню. Огонь-земля, огонь-земля-вода, Инт, воздух-вода.

— Прошу, — она извлекла из воздуха (я не шучу!) четыре черных папки и положила их перед нами. — Зовите.

Она отошла к другим клиентам. Я открыла меню и занялась изучением списка. «Общее меню» включало в себя очень странные коктейли и закуски. Я, во всяком случае, о таких не слышала. Через несколько страниц я обнаружила кружевную надпись «ВОЗДУХ». За ней следовали названия, вроде таких: «Морской бриз», «Холодный ветер». Все названия были так или иначе связаны с моей любимой стихией. Еще через несколько страниц начинался раздел воды.

— Ан, а по какому принципу выбирать?

— Что понравится. Последуй моему совету — «Экстатизмы» не бери.

— Ну что? Выбрали? — поинтересовалась официантка.

— Да. Мне, пожалуйста, три рюмки «Пламени».

— Вы всегда долго смотрите в меню, а потом заказываете «Пламя». А вам что, молодые люди?

Я тихо фыркнула. Ну-ну, престиж заведения.

— Мне «Разряд».

— Вы уверены? Он крепкий.

— И что?

— Мне «Снежок».

— Напиток?

— Напиток? А, ну да. «Пламя» хотелось бы попробовать.

— Отлично. А вам? Вы, кажется, Рита?

— Рита.

— Что заказывать будете?

— Мне, — я зашелестела страницами, выискивая понравившиеся названия, — «Глоток ветра», «Облачную ночь» и «Ледяную пургу».

— И что-нибудь на твой вкус, — добавила Антелла. Девушка ушла.

Оказывается, я единственная, кто заказал три напитка. Ну и ладно!

Через минуту к нам подошла та же официантка. А потом еще одна. И еще. — У меня в глазах троится?

— Нет, — рассмеялась та, что подошла первой. — Это мои копии.

— А. Помогает в работе.

— В точку! — рассмеялись все три. На наш стол перекочевали бокалы, рюмки, вазочки и тарелки. — Это посоветовала Цуб.

— А что это? — Антелла недоверчиво смотрела в тарелку.

— Просто засахаренные опавшие листья.

— А это? — Сирена смотрела на четыре высоких бокала, стоящие в центре стола.

— Это — «Слезы». Их следует пить последними. Официантки (или все же официантка?) ушли. Я посмотрела на свои «сокровища». Крошечный бокал, конический стакан и вазочка с ложкой и трубочкой. А, вот еще «Опавшие листья».

Мельком оглядев своих спутников, я увидела, что Жан вовсю наслаждается из вазочки субстанцией, смахивающей на первый снег, Сирена с интересом рассматривает рюмку с чем-то, что походит на шаровую молнию, а Антелла уже выпила рюмку «Пламени» и блаженно щурится. Недолго думая, я подхватила бокал и выпила одним глотком.

Мир стал небольшим шариком, который ничего не стоило облететь за секунды, пространство потеряло всякий смысл, воздух обрел форму и цвет, прямо в горло хлестало ощущение безграничной свободы…

Я проморгалась и уставилась на столешницу, на которой лежали осколки голубоватого стекла бокала. Один осколок воткнулся мне в ладонь. С секунду я непонимающе смотрела на него, потом машинально выдернула. Залечила рану.

Это… кафе? Я все еще здесь? Но что тогда то, что я только что видела?

— Ан…

Принцесса смотрела в потолок и улыбалась своим мыслям.

— Ан!

— Что? О, Рита? Ну, на что твой похож?

— Это как… это… — я не могу объяснить…

— Ага, со мной так же.

— Тебе и не надо ничего объяснять, — я припомнила неповторимое ощущение огня, бегущего по жилам. — Хотя нет… скажи, как это работает?

— Это? — она указала на свой бокал. — Или твой?

— Нет, все вообще.

— Я толком не понимаю, но мне кажется, что подаваемые здесь напитки зашвыривают любого в его же душу.

— Да, что-то такое я и предполагала. Это не иллюзия и не галлюцинация. Значит, это существует. Где-то…

Жан отставил пустую вазочку из-под «Снежка», поднял рюмку с «Пламенем» и уставился на нее.

— Крепко же тебя зацепило, — покачала головой Антелла, кивнув на осколки, которые как раз забирала одна из копий официанток.

— Это точно можно пить? — неуверенно спросил Жан, глядя на «Пламя».

— Да, — хором ответили мы с Ан.

Мой ученик вздохнул и с размаху опрокинул в себя рюмку за раз. Я ожидала, что он загорится изнутри или закатит глаза и затрясется. Однако ничего такого не случилось. Просто на несколько секунд его взгляд стал таким, словно он смотрит не на вещи, а в их суть, или просто на внутреннюю сторону вещей, которая не видна даже магам Инт. Неужели со стороны это выглядит так?

Сирена покосилась на брата и пригубила стакан с «Разрядом». На ней пребывание за гранью вообще никак не отразилось. Прошли секунды, и она опустила стакан на стол. Даже самообладания не потеряла! На нее это что, вообще не действует?! Она открыла глаза, и я поняла, что ошибалась. В ее глазах я увидела сполох молнии, превращающийся в змею.

Я откусила край листа. Вкусно, надо же! Словно не лист в сахаре, а какой-то странный сочный и сладкий фрукт. И как они это делают? Нерешительно взяв ложку, я опустила ее в вазочку с «Облачной ночью». Под слоем нежной пены была черная, как ночь, жидкость, а сверху лежала крошечная фигурка луны, тонущей в слое… облаков?

Конец ознакомительного фрагмента.