Пророчество Мириэля

Светлана Николаевна Молчанова

Что делает человека личностью? Возможно, это память. Что если однажды ты лишишься ее? Для тебя все начнется с чистого листа. Не судьба решает, кем тебе быть, а ты сам. Каждый шаг, выбор, принятое решение – именно это и выстраивает твою жизнь, твой характер, твою судьбу. А возможно твоя судьба уже предрешена, и ты идешь по предначертанному богами пути.

Глава 8. Опасные тропы

Утром, пока вся деревня еще спала, мы отправились дальше на север. Дорога, укатанная повозками, виляла между вековыми дубами. После страстной ночи и недолгого сна шагалось на удивление легко, несмотря на тяжесть рюкзака за спиной. Кошель был туго набит монетками, которые родственники не вернувшихся мужчин давали мне за вещи, принесенные из подземелья Хамрога. Бурдюк с водой и еще один с медовым напитком. Несколько хлебов, вяленое мясо, разнообразные фрукты и овощи.

Во время нашего похода Кармила сплела из цветов венок на голову и танцевала впереди, тихо напевая какую-то мелодию, но чаще шла рядом со мной. Я с улыбкой наблюдал за ней, в то же время стараясь оставаться настороже. Карта Хамрога была настолько подробной и четкой, что заблудиться точно было невозможно.

Мы делали привалы каждый раз, когда моя спутница уставала. На одном из таких привалов я попросил ее рассказать что-нибудь о себе, о ее семье, о том, как она узнала о своем даре. Сам-то я не помнил ни своего детства, ни родителей.

— Я не знаю точно, проснулся ли мой дар, похоже, он всегда был со мной. О первом случае, мне рассказывала мама. Тогда мне было чуть больше года. Одного из наших цыплят прихватила соседская кошка, и он в судорогах бился во дворе, такой желтенький, такой пушистый, с прокусанной шейкой. Я проковыляла к нему и осторожно взяла в ладошки. Мама как раз стояла рядом со мной. Я плакала, и мои слезы капали прямо на него. Вдруг он встрепенулся, хлопнул клювом и забил крылышками. Я улыбнулась и отпустила малыша на землю. Он забегал, как ни в чем не бывало, а я ковыляла за ним. Стоит ли говорить, как мама была поражена, увидев это, но она пыталась скрывать это ото всех.

Я видел, как тяжело ей даются воспоминания о детстве, поэтому старался не мешать. Она накрыла мою ладонь своей и продолжила.

— К сожалению, о моей силе узнали. Это случилось, когда мне исполнилось семь. Мы с братом убежали купаться на пруд, а когда вернулись, родителей не было дома. Большая толпа собралась у дома старейшин, и я сразу почувствовала неладное. Я растолкала толпу и увидела папу, склонившегося над неестественно изогнутым телом мамы. Рядом с ними стоял шаман и качал головой. Я слышала пересуды толпы, что она упала откуда-то и сломала себе спину. Я поняла, что мама умирает. И никто не пытался ей помочь. Все просто стояли и смотрели, как она уходит в загробный мир. Я кинулась к ней, обнимая и плача. Брат в шоке стоял за моей спиной и вдруг, положив ладонь мне на плечо, он прошептал: «Ты можешь ей помочь». И я действительно помогла. Сила волнами изливалась из меня, сотрясая ее тело. Ее спина выправлялась прямо на глазах у всего села. Мама села, и сжала нас с братом в объятиях. Папа плакал от счастья. Но ее спасение имело свою цену. Меня сразу же забрали от родителей и направили в магическую школу, там я познакомилась и подружилась с Лолой, а когда пришло время покинуть школу, оказалось, что мое село стерто с лица земли нападением орды троллей. И о судьбе моих родных ничего не известно. Я уехала в Душистую Пасеку вместе с ней, потому что больше мне деваться было некуда.

Кармила замолчала. Я видел, как непрошеные слезы навернулись ей на глаза, и подумал: «Может лучше на самом деле все забыть и не помнить такого прошлого?» Но нет. Кармила хотя бы помнила родителей и брата, а я, мельком увидав своего, тут же потерял, так и не успев узнать.

Я сверился с картой. Мы прошли только малую часть пути до следующего, довольно крупного поселения, а было уже далеко за полдень. Скоро нужно будет искать подходящее место для ночевки. Немного перекусив, мы отправились дальше. В тот момент я, должно быть, ослабил бдительность, глубоко погрузившись в свои мысли о том, как быть дальше, размышляя о воспоминаниях Кармилы. Каким беспечным я был тогда.

Разбойники появились, словно ниоткуда и отовсюду одновременно. Град стрел сыпался на нас почти со всех сторон, вонзаясь в землю под ногами. Я, закрывая собой Кармилу, метнулся к большому валуну и спрятался за ним. Руки жгло огнем, я чувствовал, что стрелы насквозь пронзили мое плечо и руки. Пока я готовился отразить нападение, Кармила уже вытаскивала из ран заостренные палки, тут же залечивая их своей силой.

Мои стрелы, пущенные во врага, били гораздо точнее. Именно тогда я впервые заметил в моих атаках нечто странное, но поначалу не придал этому значения, посчитав это совпадением. Однако, когда это повторилось в третий раз, осознал, что это имеет какой-то скрытый смысл.

Некоторые из моих стрел, в полете окружал некий ореол голубого свечения, а, при попадании во врага, они поражали его электрическими разрядами, парализуя и приводя в ужас. Жаль, не каждая стрела наносила такой эффектный удар, но случалось это довольно часто.

Я посмотрел под ноги. Пять стрел лежало рядом со мной, окрашенные моей кровью, но на теле уже не было ни одной раны. За валуном больше не слышалось ни звука. Осторожно выйдя из-за укрытия, я осмотрел место битвы. Около десятка тел валялось на небольшой поляне.

Я наполнил свой колчан стрелами, найденными у разбойников, и повернулся к Кармиле, весело подмигнув ей. Однако, осознавая всю серьезность ситуации и ответственность за жизнь девушки, я произнес:

— Знаешь, а нам крупно повезло, что они были не слишком меткими, попади они в тебя, один бы я не справился.

Кармила подошла и, обняв меня за талию, прижалась к моему плечу.

— Я рада, что ты жив, — прошептала она, и я заметил нежность, светящуюся в ее глазах. Эта девушка совсем не думала о себе. На ее руках была кровь, и она была не только моя, — одна стрела зацепила ее плечо. Ком встал в моем горле, мешая говорить. Я обхватил ее и сжал крепко-крепко, надеясь, что она прочитает мои чувства без слов. Потом усадил Кармилу на валун и, осторожно отогнув платье, осмотрел, обработал рану и забинтовал плечо.

Подаренная мне вдовой из Ветвистых Дубков полотняная рубаха, теперь сплошь продырявленная, обожженная и перепачканная потом и кровью, выглядела совсем ужасно. Как вообще я вышел из Душистой пасеки после схватки с Хамрогом, не поменяв одежду, я не понимал. В любом приличном городе меня тут же примут за бродягу или разбойника, и вздернут на первом подходящем суку.

Мне приглянулась добротная кожаная туника на одном из разбойников. Она была сшита из полос мягкой кожи и украшена вышивкой и металлическими заклепками. Кожаные наручи из той же кожи, так же не оставили меня равнодушным. Я быстренько стянул эти вещи с тела разбойника, под насмешливым взглядом Кармилы и пожал плечами.

— Не пропадать же добру, а ему теперь точно ничего не понадобится.

Прихватив чистую рубашку из сумки, валявшейся неподалеку, я расцвел. Наконец-то я буду выглядеть прилично. Почему-то совесть меня абсолютно не мучила. Окажись я на их месте, если все-таки им бы удалось совершить задуманное, то они бы не задумываясь, ограбили меня и воспользовались Кармилой, не считаясь с ее желаниями. Меня даже передернуло, когда я представил себе подобный исход, и я яростно пнул мертвое тело.

Вдалеке, между деревьев, едва различимо, мерцало голубым светом озеро. И я почувствовал сильное желание нырнуть в него с головой, смыть свою кровь с серо-сиреневой кожи. Мы направились в сторону озера, сумерки уже поползли по лесу, сгущаясь, все сильнее. Когда я заметил озеро, казалось, оно было недалеко, но мы шли к нему, шли, и никак не могли дойти. Может стоило укрыться на ночь в дргом, более подходящем месте, но это озеро словно манило меня к себе.

Полная луна заливала все вокруг бледным светом, отливающим серебром на наших с Кармилой светлых волосах. Деревья расступились перед нами, открывая взору луг. Колокольчики и другие цветы покачивались от легкого дуновения ветра.

У самой кромки воды на большом камне, я заметил девичью фигуру. Бледно голубое платье из прозрачной ткани развевалось на ветру, открывая взору светлые ноги. Девушка была прекрасна. Ее волнистые волосы в призрачном лунном свете, казалось, отливали зеленым. Холмики грудей с маленькими горошинками сосков вызывающе натягивали прозрачную ткань платья. Она протянула ко мне бледные руки, в безмолвном призыве, и поманила к себе. Услышав тихий вздох за спиной, я обернулся и взглянул на Кармилу. Она застыла в немом недоумении, не в силах пошевелиться перед этим видением. Я подумал, что Кармила испугалась призрака, и шагнул к ней, пытаясь ее подбодрить. Мои пальцы пробежались по внезапно заледеневшей коже и обхватили ее руку.

Прекрасная незнакомка запела чистым чарующим голосом, затронувшим невидимые струны моей души. Я отцепился от Кармилы и безвольно шагнул к девице. Руки, как веревки повисли вдоль тела. Больше меня ничто вокруг не волновало. Я не замечал ни Кармилу, ни цветы. Волчий вой, который раньше заставил бы меня насторожиться, теперь абсолютно меня не волновал. Мне только хотелось приблизиться к этой незнакомке и погрузиться в нее полностью, раствориться в ней. Мне хотелось вечно слушать ее нежный голос.

Движения были замедленными, неточными. Глаза остекленели, уставившись лишь на прекрасную незнакомку на камне. Каким-то маленьким осколком разума, еще чудом не успевшим отключиться я заметил, что ноги девушки вовсе не являются ногами. Это был покрытый чешуей хвост, распластанный по камню, и подрагивающий при малейшем движении. И вот, последняя разумная часть меня отключилась, и я, как безвольная марионетка, продолжал идти и идти к ней. Если бы в то мгновение Кармила встала на моем пути, я не колеблясь, вонзил бы в ее сердце кинжал.

Внезапно что-то сильно ударило меня по голове, и бархатистая мягкая мгла с радостью приняла меня в свои объятья.

Я очнулся. Все вокруг уже просыпалось. Солнце поднималось над горизонтом, прогоняя ночные страхи. Моя голова покоилась на сложенном одеяле, при этом сильно гудела и болела. Приложив пальцы к затылку, я нащупал здоровую шишку. Сознание медленно прояснялось, пробудились и воспоминания, о состоянии в котором пребывал последние мгновения перед тем, как потерял сознание. Меня сотрясла крупная дрожь, ведь я чуть было не последовал за зовом этой полу-девушки, полу-рыбы, и если бы не Кармила… наверняка уже покоился бы на дне этого самого озера.

Кстати, Кармила, где она? Взгляд ощупывал окрестности в поисках любимой. Что-то плескалось в воде. Присмотревшись, я разглядел маленькие плечики и длинные золотистые волосы, плавающие по поверхности воды. Кармила купалась, а ее одежда, аккуратно сложенная, лежала на берегу.

Я улыбнулся и, быстро скинув то старье, что было на мне, метнулся к кромке воды. Нырнув с разбега, я поднял целый фонтан брызг и, проплыв под водой, вынырнул рядом с Кармилой. Мои руки обхватили ее тонкую талию. Она взвизгнула и стала колотить кулачками по моим плечам.

— Кармила, что ты делаешь? Это же я, — проговорил я, прижимая к себе обнаженное девичье тело. Меня обрадовало то, что на хрупком плечике девушки от раны осталась только маленькая красная точка.

— Ох, — выдохнула она, и затихла, положив руки мне на плечи, — ты вернулся.

— Да, — пробормотал я, — что произошло вечером?

Я помнил то, что со мной было, но не желал признаваться в этом Кармиле.

— Это была Сирена, дух этого озера. Она выходит на охоту по ночам и пением заманивает мужчин. Они не могут сопротивляться, и сами идут навстречу смерти. Стоит им приблизиться, как она хватает их и топит в водах этого озера, выпивая их соки. С первыми лучами солнца Сирена скрывается в самых темных глубинах, поскольку не может выносить дневного света. Сейчас это озеро нам не угрожает, но стоит ночи опуститься на землю… В общем, думаю, нам стоит поскорее убраться отсюда, если не хочешь получить очередную шишку, — закончила она.

— Сумерки далеко, а я очень хочу отблагодарить тебя за мое спасение. Может, вылечишь мою шишку на затылке?

Кармила посмотрела на меня, но тут озорная улыбка заиграла на ее лице. Она посмотрела на меня опушенными пышными ресницами фиалковыми глазами, и я по взгляду понял, что она задумала.

— Нет, ни за что! Пусть она некоторое время напоминает тебе о том, что…

Я прервал ее излияния, закрыв рот поцелуем. Кармила попыталась извернуться, но я не отпустил ее. Тогда она сдалась, со стоном приникнув ко мне.

Я чуть было не рассмеялся, когда почувствовал маленькие искорки на своем затылке. Она не могла контролировать свою силу, когда испытывала возбуждение.

Конец ознакомительного фрагмента.