Наследница

Михаил Михеев, 2016

Вы – отшельник, живущий в глуши и проводящий свои дни в мыслях о высоком? Замечательно! Живите и радуйтесь, и никогда, слышите вы, никогда не просыпайтесь, если к вам стучатся в дверь. Что, вы уже проснулись? Так, быстро повернулись на другой бок и спим дальше. И не встаем. Как, вы уже встали? Тогда ни в коем случае не открываем… Уже открыли? Закройте обратно и не впускайте гостью. Впустили? Ну, тогда хотя бы не заступайтесь за нее! Заступились… Все, пора вспоминать, кем вы были до того, как пришли в эти места, снимать со стены меч и шагать по раскисшей дороге, потому что мы в ответе за тех, кого приручаем.

Глава третья,

в которой Торн наконец приезжает домой

Иду с дружком — они стоят…

Они стояли молча в ряд,

Они стояли молча в ряд,

Их было восемь.

В. Высоцкий

Их было восемь. Крепкие, поджарые мужики в кожаных, проклепанных металлическими пластинами куртках. Такой доспех защищает немногим хуже кольчуги и, кроме того, не звенит. Опять наемники, на сей раз из какой-то не элитной, но достаточно успешной роты — доспех, с одной стороны, не самый дорогой, но при этом единообразный. Но — несыгранные, поскольку атаковали не все разом, а кто в лес, кто по дрова. Что же, это облегчало задачу.

Движения их привычно ускорившему восприятие оборотню казались замедленными. Бросившийся на него первым то ли от щенячьего задора, то ли от желания показать себя молодой парень наискось рубанул мечом. Бесхитростный удар… Торн отвел меч противника в сторону своим клинком, обухом топора ударил противника по кисти и, не дожидаясь, пока тот заорет от боли в покалеченной руке, с наслаждением врезал ему локтем по лицу. Шаг в сторону. Второй наемник замахивается мечом. Да что же это такое? Их что, ничему не учили? Удар ногой по нижнему краю щита. Рот наемника моментально распахнулся до ушей. А вот нечего щиты есть. Еще один умник. Удар! Эх, ну что же ты дергаешься так не вовремя? Теперь без головы ходить будешь…

Пятеро оставшихся на ногах слишком поздно сообразили, что что-то пошло не так. У них была бы тень шанса, успей они сбить строй, но позволить им это сделать никто не собирался. Торн, словно бы растекшись по земле, скользнул вперед, из низкой стойки рубанул по ногам ближайшего, уклонился от удара топора, отсек кисти рук его владельцу… Едва сам не пропустил мастерский удар копьем, но все же успел в последний момент уклониться. Крутанулся на месте, достал копейщика топором в бок, перескочил через его тело, в прыжке смахнув голову еще одному наемнику. Последний, сообразив, что остался один, вместо того, чтобы молить о пощаде, заорал и, вращая мечом, словно взбесившаяся мельница, попер вперед. Храбро — и глупо. Фехтованию Торна обучали с пяти лет, и напор, который мог бы смутить новичка, не произвел на него впечатления. Уклониться, топором увести в сторону меч противника, отбить удар кинжалом (а ты что, ми-и-лай, думал, что о трюке с ножом в рукаве никто не знает?) и приложить атакующего рукоятью меча в лоб. Кончено.

На мгновение стало тихо-тихо. Не шумел ветер, не качались деревья. Какая-то запоздалая муха, в ожидании поживы кружащаяся над местом побоища, казалось, зависла в воздухе, ее замершие крылья можно было рассмотреть в мельчайших подробностях. Все это длилось, по субъективному времени, около секунды, а затем время рывком вернулось к нормальной скорости. Торн с усилием перевел дух. Вот так всегда, если ускорение восприятия оказалось чересчур резким и не сопровождалось трансформацией, возвращение в привычный ритм выкидывало фокусы. Не страшно, но дико неприятно, словно оказался в мертвом мире. Свирепо мотнув головой, чтобы отогнать ненужные мысли, оборотень еще раз обвел руками место действа и принялся за дело.

— Кто это был? — спросила Кира, когда Торн спустился обратно к телеге.

— Обычные наемники, — пожал плечами оборотень и, не дожидаясь следующего вопроса, продолжил: — Кто заказчик они не знают — не по их уровню информация. Сержант и его непосредственные подчиненные, только и всего.

— Ты им веришь?

— Разумеется. Мне сложно соврать. Заказчик, а скорее всего, даже не он сам, а посредник, вышел на их капитана. Процедура давно отработана, — усмехнулся Торн, не уточняя, откуда у него такие познания о жизни бретеров. — Так что концов теперь не найти.

— Но можно…

— Уже ничего нельзя. Во-первых, рота базируется далеко, не в нашей стране даже. Исполнителей перебросили сюда порталом. А во-вторых, капитана и, скорее всего, посредника уже наверняка нет в живых.

— Почему?

— На месте заказчика я бы убрал их сразу после отправки группы. Не думаю, что он намного глупее меня.

— Но если бы они справились…

— То я бы никому не позавидовал, — ухмыльнулся Торн. — Мы ведь, оборотни, редко бываем сами по себе, за нами стоит клан. А у моего отца вполне может появиться желание в отместку за смерть непутевого чада натянуть им всем глаз на задницу и кожу на барабан. Поверь, он на это вполне способен.

Судя по скептическому взгляду Киры, в размах авторитета оборотня-папы она не слишком поверила, равно как и в его способность достать недоброжелателя хоть на другом конце света. Зря не поверила, кстати, Торн не соврал ни полсловом, однако возиться и убеждать ее не собирался, просто не видел смысла. И о том, как он расспрашивал пленных, Кире тоже знать не полагалось. Отсюда-то она могла слышать только их вопли. Хотя, по чести говоря, ничего особенного Торн не делал — так, много чего пообещал и даже кое-что сделал. Как только наемники убедились в серьезности его намерений, раскололись до донышка, как сухие поленья. И то сказать, все прекрасно знали, что серьезного допроса выдержать все равно никто не сможет, так что слили все и всех с чистой совестью. Единственно, самый молодой, это тот, которого Торн вырубил первым, попытался хорохориться и сыпать оскорблениями. Из-за неопытности, наверное. Пришлось взять его за руку и растереть одну из костей на мелкие осколки — сжать кулак достаточно сильно для Торна проблемы не представляло. Рука у молокососа вряд ли теперь будет действовать, но это уже издержки профессионального риска. А так — и сам заговорил, и остальные не отставали. И Торн их даже честно не убил, более того, спас. Как? Да очень просто — отнял амулет портала, который теоретически должен был вернуть наемников к месту дислокации, а на самом деле открылся бы в океане, под водой, на глубине полторы лиги. Наниматель очень старался замести следы. Так что амулет перекочевал в карман победителя, а наемники остались лежать под елочкой, аккуратно перевязанные и усыпленные заклинанием. Через сутки придут в себя, а там, если повезет, и выбраться сумеют. Или не сумеют.

Город встретил суетой, необычной для этих мест. Торн, бывавший здесь неоднократно (а куда деваться, отшельникам воздержание противопоказано, а в городе всегда можно найти даму, согласную на короткий ля-мур), даже удивился — количество народу на улицах и скорость, с которой все перемещались, подошли бы, наверное, населенному пункту раз в пять поболе. Впрочем, причина такого оживления выяснилась довольно быстро: в городе как раз проходил ежегодный отбор бойцов на турнир, посмотреть на который и подтянулись люди с окрестных деревень.

Вот такое вот королевское нововведение, сумевшее практически мгновенно стать традиционным. Его величество, человек умный и решительный, за годы правления успел сделать многое, в том числе помириться с соседями. Ну а тем, кто мириться не захотел, вначале навесил пинков, а потом все равно помирился. Установил дипломатические отношения с эльфами и орками. Как? Тут сказать сложно, однако и те, и другие короля уважали и, судя по оговоркам отца, побаивались. Приструнил дворянскую вольницу, да так, что даже особо буйные и даже по пьяни в сторону короля без его разрешения вякнуть не смели. Ну и, неплохо разбираясь в потребностях простого люда, дал ему возможность зарабатывать на хлеб с маслом и устраивать себе зрелища. Только вместо казней, которые в этом качестве практиковались раньше, учредил ежегодный Большой Королевский турнир. Каждый город выставлял своих бойцов — лучника, мечника, конного рыцаря и борца. Причем, если рыцари и мечники почти всегда были из дворян, то лучники и борцы чаще выходили из простолюдинов, что позволяло охватить действом все слои общества. Ну, а прежде чем начинался Большой турнир, в каждом городе проходили турниры отборочные. Вот и получилось, что, затратив минимум средств (в принципе, тратиться приходилось только на проживание бойцов во время Большого турнира да не такие уж большие награды), король дал своим подданным отдушину. И те вместо бунтов, для которых, как известно, всегда можно найти повод, спускали пар на таких вот турнирах. Конечно, не все было гладко, ставились и проигрывались большие деньги, сходились стенка на стенку болельщики, но то уже были проблемы местных властей, а не короля.

Сейчас как раз соревновались борцы. Сам Торн, не будучи поклонником таких состязаний, считал, что эти мятые-перемятые, с обломанными ушами, сплющенными носами, отрихтованными физиономиями и напрочь отбитыми мозгами здоровяки различаются между собой только цветом волос и трусов. Однако возница как будто невзначай повернул телегу в сторону площади, Кира тоже явно жаждала посмотреть, что там происходит… Да и ладно, не все ли равно, часом раньше, часом позже. Тем более и телепортист наверняка там же. В общем, поехали смотреть.

Как раз объявляли результаты первого боя. Победитель, здоровенный, чуть сутулый мужик с мозолистыми кулаками переминался с ноги на ногу — похоже, такое внимание было ему непривычно. Побежденного как раз уносили. Торн присмотрелся — ну да, судя по общему нездоровому виду, получил прямой в челюсть. Правил борьбы как таковых не существовало, запрещалось разве что пинать соперника в пах, а потому кто-то пытался задавить соперника весом, кто-то лупил руками и ногами… В данном случае победитель был явно из последних.

Когда объявляли следующую пару, отшельник почувствовал, как чья-то шаловливая ручонка лезет к нему в карман. Не оборачиваясь, он перехватил ее, рывком подтянул к себе испуганно выпучившего глаза чумазого мальчишку. Кира обернулась, но Торн сделал ей успокаивающий жест, не обращай, мол, внимания, и с усмешкой спросил:

— Не надоело?

Как по волшебству выскочивший крупный мужик с физиономией каторжника и веселыми, удивительно умными глазами улыбнулся:

— Ты опять на высоте.

— Да, я такой. Это твой лучший кадр? Поздравляю, этот хотя бы подобраться незамеченным сумел.

Честно говоря, подобраться в толчее зрителей, где даже оборотню сложно вычленить отдельно взятого человека, — невелика заслуга. Другое дело, грамотно подобрать время и место тоже надо суметь. Этот мальчишка сумел, стало быть, не дурак. А то в прошлый раз редкий бездарь попался.

Наставник местных воришек, с которым Торна связывали приятельские отношения (пили вместе), принял с рук на руки подопечного и растаял в толпе. Маг хмыкнул и, выбросив из головы воспоминания о давно ставшей традицией дурацкой шутке, с интересом посмотрел на помост, по которому с грозным видом прохаживались борцы. Имена он, разумеется, прослушал, да это его и не слишком интересовало, а что они собой, представляют видел и так. Один здоровый, как бык, с шеей шире головы и могучими мышцами. Такой схватит — хрен вывернешься. Торн смог бы, конечно, а вот обычный человек — вряд ли. Второй помельче, жилистый, подвижный, словно капелька ртути. Этот, скорее всего, будет делать ставку на маневр и удары. На кого ставить? Это уже вопрос. Впрочем, Торн не был азартен.

Звонко ударил гонг, и противники начали сходиться. Развивался поединок, в принципе, как отшельник и предполагал. Мелкий прыгал вокруг соперника, довольно ловко молотя его руками и ногами, крупный пару раз попробовал его поймать, но, убедившись в бесперспективности этой затеи, ушел в глухую защиту, прикрыв локтями голову и без видимого ущерба для себя терпя удары. Уже через пару минут Торн потерял к происходящему интерес, он, честно говоря, вообще не находил для себя особого интереса в такого рода зрелищах. И потому что не любил работать на потеху кому-либо, и еще из-за того, что превосходил борцов и силой, и техникой, из-за чего бой, на его взгляд, выглядел на редкость примитивно. Однако потеря интереса не означала потерю внимания, и финал боя он рассмотрел во всех подробностях.

Мелкий и прыгучий боец в какой-то момент утратил осторожность — привык, наверное, что работает первым номером. И здоровяк четко уловил момент, когда тот расслабился. А дальше его рука метнулась вперед, словно камень из катапульты. Раз! Пальцы ухватили прыгуна за шею. Два. Рванул его на себя. Ну и три — встречный удар свободной рукой. Все, дальше можно не смотреть. Зрелище того, как чье-то мясо уносят прочь, никогда не доставляло Торну удовольствия.

Не дожидаясь, когда начнется объявление следующих участников, маг начал проталкиваться сквозь толпу. Торчать здесь просто так было откровенно скучно. Хотел было увлечь за собой и спутников, но, во-первых, кроме них на телегу, с которой было лучше видно, залезли уже человек десять, и спихивать их было пустой тратой сил. Новые поналезут тут же, как муравьи, право слово. А во-вторых, Кира так жалобно на него посмотрела… Видать, их в том пансионе совсем строго держали, если такая ерунда — уже грандиозное зрелище. Ну и ладно, тем более, напасть на нее в толпе никто не осмелится. К тому же все ценное Торн забрал с собой, оставив девушке только ее же собственный кинжал да легкую, как раз под женскую руку, шпагу с красивым фигурным эфесом, которую она давеча увидела в его, Торна, коллекции и буквально вымолила, клятвенно заверив, что умеет с таким оружием обращаться. Их Кира украсть не даст, вон как вцепилась, а если кто-нибудь ухитрится срезать с пояса девушки тощий кошелек, убыток невелик. Ну и с небес на землю спустится заодно, так что пускай ее.

Приняв такое решение, Торн отправился искать местного целителя. Этот благообразный старикашка с доброй улыбкой и замашками хирурга-экспериментатора был редкостно болтлив, всегда в курсе событий и, главное, терпеть не мог драк в любом их проявлении — слишком хорошо знал, чем они кончаются. Стало быть, он почти наверняка был дома и, если наемники хоть немного засветились в этих местах, целитель наверняка что-нибудь да знал.

Увы, на сей раз, удача изменила оборотню. Дома целителя не оказалось — дверь была подперта толстой палкой, что в такой провинции частенько надежнее замка. А еще на дом было наложено охранное заклинание, способное обездвижить того, кто решит пренебречь традициями и правилами хорошего тона и все же залезет пошуровать в чужом жилье. С такими пленными — это Торн знал совершенно точно — целитель не церемонился, беззастенчиво используя их для опытов вместо лягушек и мышей. Претензий к нему, кстати, ни у кого не было — или не лезь, или не попадайся, все честно.

— Эй, бабуль, а где мне хозяина найти? — на всякий случай поинтересовался Торн у соседки, копавшейся в своем огороде, выставив на всеобщее обозрение необъятный зад.

— А ты еще раз бабулей назови — живо у него окажешься, — ответствовала женщина, распрямляясь. Маг безразлично пожал плечами — если в неполные тридцать выглядишь на сто лет, так не обижайся. В конце концов, этот дом был не единственным интересовавшим его местом.

Жилье телепортиста тоже оказалось пустым. Ничего удивительного, его хозяин, молодой парень, поселившийся в городе всего-то пару лет назад, против зрелищ ничего не имел и наверняка торчал сейчас там же, где и большая часть городского населения. Торн и завернул-то сюда больше для очистки совести. Тем не менее, он некоторое время постоял, посмотрел на дом — ностальгия, чтоб ее, хотя сам он здесь никогда не жил. Зато жила мать — до того, как познакомилась с отцом и уехала сначала за приключениями, а потом и просто вслед за любимым человеком. И никогда об этом не пожалела — жили родители до сих пор душа в душу. Торн резко тряхнул головой, сгоняя наваждение, и решительно зашагал обратно к площади — не стоило все же надолго оставлять Киру одну.

Как ни удивительно, у девушки даже кошелек не срезали, хотя она, вместо того, чтобы обращать внимание на сохранность вещей, азартно подпрыгивала на телеге, радуясь успеху очередного мордоворота. Наверное, все воришки занимаются тем же самым, мимоходом подумал Торн и от нечего делать тоже понаблюдал пару боев, тем более, дело шло к финалу. Как раз очередной кулачный боец выбил из схватки того здоровяка, бой которого они наблюдали в самом начале, и на этом, собственно, дело закончилось. Победитель, которому предстояло ехать в столицу, выявлен, домашняя часть турнира завершена. Народ, поглазев еще немного и поспорив насчет достоинств поединщиков, а также честности и нечестности боев, начал расходиться, и телега тоже двинулась в путь, как только улицы хоть чуть-чуть очистились от людей.

На сей раз телепортист был дома. Сидел на лавочке с кувшином вина. Торн втянул носом воздух… А ничего так, не крестьянская бормотуха, от которой только в глазах двоится и виски ломит. Судя по выражению лица, он или немного проиграл, или совсем немного выиграл, то есть нет повода ни серьезно огорчаться, ни особенно радоваться. Так, понаблюдал за зрелищем, получил заряд эмоций и теперь отдыхает. И в сторону визитеров маг обернулся лениво и вальяжно.

— Торн? И что вас привело в мою обитель? — тут он увидел Киру и разве что не облизнулся. — И вас, красавица?

Кира чуть слышно пискнула и спряталась за спину Торна. Вот ведь пугливые вампирши пошли… Хотя, конечно, было во взгляде парня что-то такое-этакое… в общем, словами не передашь, одно слово — озабоченный. По слухам, его именно из-за этого выперли из столицы, не посмотрев даже, что талантливый парень, очень перспективный и многообещающий.

— Да все дела, дела… — протянул Торн и, насмешливо усмехнувшись, развернул плечи. От этого простого, в общем-то, движения люди обычно скучнели и теряли желание разговаривать. Нынешний случай не стал исключением. Скривившись, телепортист не стал больше задавать глупых вопросов, а спешно занялся своими прямыми обязанностями. Не прошло и десяти минут, как во дворе открылась радужная арка портала и Торн, преодолев легкое головокружение, шагнул на главную площадь родного города.

Не зря, ох не зря пропустил он Киру вперед. На секунду хреново стало так, что оборотень еле устоял на ногах. Ничего удивительного, в общем-то. Среди оборотней очень мало магов, но не потому, что они обделены талантами, а из-за повышенной чувствительности ко многим заклинаниям. Хорошо — не ко всем, однако если в заклинании есть хоть небольшая ментальная составляющая — все, туши свет. К своей-то магии Торн притерпелся, а вот эхо чужих заклинаний било его, словно молотом. Правда, на очень короткое время и без последствий, но все равно — приятного мало.

Уловив удивленный взгляд спутницы, Торн через силу улыбнулся, махнул ей рукой и бодро зашагал по улице. Силы восстанавливались на глазах, обычное дело. Сзади затопали каблучки — девушка торопливо нагнала его, хотя идти в одном темпе с оборотнем ей было сложно. А спустя четверть часа, когда они уже стояли у высоких, плотно подогнанных и аккуратно покрашенных ворот, Торн еще раз взглянул на Киру и понял — она боится. Ну да, все правильно, оборотни не жалуют чужаков. Точнее, это все остальные так считают, на самом деле, все зависит от личностей хозяина и гостя. Тем не менее, нелюдимость оборотней являлась знанием общего порядка, и если о сущности самого Торна девушка узнала постфактум, когда знакомство уже состоялось и они даже успели немного притереться друг к другу, то сейчас ей предстояла встреча с целой кучей оборотней, причем в их же собственном логове.

Двор встретил их давным-давно знакомым и уже немного подзабытым ощущением невероятной чистоты и порядка. Ничего удивительного, и отец, и мать были аккуратистами во всем, что не касалось их личного пространства. То есть бардак, точнее, рабочий беспорядок у них наблюдался разве что в мастерских и лаборатории, а во дворе и в доме чистота была такой, что глаз радовала. И вроде бы все ровненько и по линеечке, но при этом не казалось искусственным, неживым, как у многих любителей окультуривания подворья. В этом плане Торну, который тоже не был чужд порядку, до них было далеко.

— Торни приехал! Торни!

Маг обернулся. Ну да, через весь двор, едва не поднимая ногами облака пыли, к нему мчался брат. За время, которое они не виделись, мальчишка успел вытянуться на полторы головы, но от этого не потерял мальчишеского задора. Правда, когда Дерек с размаху повис у Торна на шее, устоять оказалось довольно проблематично. Не тростиночка уже.

Сестра появилась чуть позже. Возрасту в ней было всего на два года больше, зато солидности хватило бы на целую стаю оборотней. Видеть это было довольно комично. Ну и, наконец, появилась мать, держащая на руках вторую дочь, еще не вышедшую из нежного молочного возраста. И только сейчас Торн почувствовал, как же сильно он по ним скучал.

Отец вышел последним, когда остальные уже откричались, а женщины слезами успели промочить Торну рубашку. Выглядел он как обычно — годы (хотя какие там годы, для оборотня его возраст совсем невелик) не заставили его фигуру погрузнеть. Разве что в плечах раздался еще сильнее, хотя это казалось уже невозможным. Неторопливо подойдя, он аккуратно раздвинул остальных и хлопнул Торна по плечу широкой и твердой, словно лопата, ладонью. Маг аж присел.

— Здорово, красавец! Что, решил вылезти из своего болота? Ей же ей, давно пора.

— Нужда заставила, — виновато развел руками Торн. После такого продолжительного отсутствия, да еще и вернувшись, можно сказать, не по своей воле, он не совсем понимал, как себя вести с родными. А вот отцу с высоты прожитых лет было наплевать на двусмысленность положения.

— И как зовут нужду? — с усмешкой поинтересовался он, кивнув головой в сторону скромненько прячущейся в тени ворот Киры. Пришлось, мысленно костеря себя за нерасторопность, заниматься представлениями. Хорошо еще, что на происхождение девушки родители внимания не обратили, не спрашивали даже — они были выше расовых предрассудков.

Тем не менее, гостью что отец, что мать оглядели с ног до головы так внимательно, будто выбирали барашка для ужина. Потом отец хмыкнул о том, что вкус его сыну никогда не изменял, в отличие от мозгов. Мать кивнула, соглашаясь, и гостеприимным жестом предложила гостье пройти в дом. Судя по тому, как она чуть заметно дернула бровью и нахмурилась, сущность гостьи не осталась для нее тайной. И как определила, спрашивается? Тем не менее, отказывать от дома не стала. Да и то сказать, угрозу в Кире она вряд ли видела, а случись что — так отец способен оторвать недовампирше голову одним ударом лапы. Или тяжелой, во все еще не прошедших кузничных ожогах, руки — без разницы.

Стол, как всегда, был великолепен. И отец, и мать любили вкусно поесть. Готовила мать всегда сама, не доверяя служанкам, и умела делать это просто замечательно. Насколько Торн знал, все соседки ей завидовали — не ограничивая себя ни в чем, даже после рождения четвертого ребенка она сохранила стройность фигуры, которой частенько не могли похвастаться и совсем юные девушки. И безо всякого вмешательства магии. Это возраст магия подавляет — живут-то обладатели столь ценного дара в разы больше обычных людей, так что молодой и цветущий вид матери, скорее, норма, а вот фигура — это уже от природы. И никакие злоупотребления пищей тут роли не играют. Торн уже и отвык от такого обилия вкусностей, отвалившись от стола, только когда почувствовал — еще немного, и он лопнет.

К собственному удивлению, он увидел, что худенькая Кира ест не хуже него самого, но каких-либо неудобств при этом не испытывает. А мать… мать смотрит едва ли не с умилением — Торн и забыть успел, оказывается, как ей приятно, когда гостям нравится ее стряпня. Впрочем, всему хорошему рано или поздно приходит конец. Эта мысль в очередной раз получила подтверждение, когда отец, откинувшись в кресле, пригубил вино из громадного кубка (а выпить таких он успел уже штук пять) и отправил детей из комнаты. Те, особенно брат, покривились, но подчинились беспрекословно — помнится, только сам Торн в свое время и рисковал сказать что-то поперек, за что и получал регулярно. Для его же пользы, как считал отец. Может, и прав был, а может, и нет, но порядки в доме с тех пор явно не претерпели сколь-либо серьезных изменений. А после этого глава семьи, глядя на сына абсолютно трезвым, нимало не осоловевшим взглядом, сказал:

— Ну что же, сынок, рад, что ты наконец повзрослел.

— То есть? — сказать, что Торн был удивлен такому началу, значило ничего не сказать.

— А ты вместо того, чтобы расшибать себе лоб, а потом прятаться в лесу, когда возникла проблема, вспомнил, что есть те, кто готов прийти к тебе на помощь. О семье вспомнил. В первый раз, кстати, а то раньше все сам да сам, и нарывался. А потом опять прятался. А все почему? Да просто забывал, что не на необитаемом острове живешь, — нравоучительно воздел палец отец, и Торн понял — он все же немного пьян. — А раз повзрослел, это радует. Поэтому давай, рассказывай.

— Хорош тебе, старый… — Мать слегка ткнула главу семьи локтем в бок. Этого «слегка» хватило даже, чтобы покачнуть такую скалу, как отец, но не более. К тому же Торн и пришел сюда за помощью, а потому не стал мяться и — рассказал.

Надо сказать, рассказ получился сухим и коротким. С одной стороны, Торн старался не пропустить ни малейшей подробности, с другой — полностью отключить эмоции, чтобы донести максимум информации. В точности как учили, и, судя по довольному выражению отцовского лица, получилось правильно. Вот только сейчас происшедшее уже не казалось чем-то исключительным — было время, когда на лишнюю пару арбалетных болтов над головой Торн и внимания не обращал. Однако, как ни странно, рассказывая о своих приключениях, он впервые за долгие годы не боялся выглядеть в чьих-то глазах неумелым и слабым. Возможно, именно это и значило, что он повзрослел? Или что-то еще?

Когда Торн закончил, родители синхронно перевели взгляд на Киру. Судя по их выражению из цикла «во что ты втравила нашего сыночка, стерва», для вампирши самым безопасным сейчас было бы залезть на стол и начать мелко-мелко дрожать от ужаса. К чести своей, Кира взгляд, способный испепелить (в буквальном смысле слова, учитывая таланты маменьки) небольшую армию, выдержала с честью. Разве что побледнела чуточку. И тем самым заработала на удивление одобрительный «хмык» от отца и несколько скептическое, но доброжелательное покачивание головой матери. А потом родители переглянулись, синхронно кивнули, и мать сказала:

— Вот что, Торни. Нам очень не нравится, когда в нашего сына стреляют.

Торн только-только хотел сказать, что, во-первых, уменьшительно-ласкательные имена при гостях не к месту, а во-вторых, что стреляют в него не в первый раз, но мать резким, совсем не женским жестом заставила мага закрыть рот прежде, чем из него вылетело хотя бы слово.

— Не спорь, я слишком хорошо знаю, что такое смерть. Видела, знаешь ли, и поближе твоего.

О-па! А вот про эту часть ее биографии Торн не слышал. Пару раз мать и отец обмолвливались, что молодость у них была довольно бурной, но то вполне нормальное явление. У кого, спрашивается, ее не было? Тем не менее, судя по последним ее словам, выходило, что жизнь предки успели повидать куда более красочную, чем Торн привык думать.

— Мать, не нагнетай обстановку, — прогудел отец. — Мне пока интересно, что же скажет его… спутница. А то она пока что только глазки строит. Не мне, что характерно.

А что спутница? Спутница подтвердила, добавив заодно свою историю. Менее толково, зато более эмоционально, а значит, длинно. Тем не менее, родители слушали ее, не перебивая, только кивали невпопад — наверное, каждый своим мыслям. И лишь когда девушка закончила свой рассказ, отец мрачно бросил:

— Не врет? Очень интересно. Знаешь, милая, похоже, все куда интереснее, чем нам казалось.

— И почему?

— А ты подумай. Во-первых, — тут он повернулся к Кире, — откуда ты узнала прозвище нашего сына? Он, насколько я знаю, о подобном распространяться не любил.

— Отец…

— Которого ты в глаза не видела. И который не мог тебе ничего сказать.

— Было еще одно письмо. От него. Мне лично.

— Не врет, — мать без интереса посмотрела на девушку. Ну да, какие тут эмоции — сейчас она не женщина, а сильный маг, уверенно контролирующий объект исследований, а значит, все прочее по боку. Улыбки или нахмуренные брови — все это будет потом, а пока что есть дела поважнее.

— Хорошо, допустим. Вопрос второй. Почему ты сделала вид, что ничего не понимаешь в магии?

— То есть?

— Милая, — отец чуть заметно улыбнулся, немыслимым образом перестав быть при этом похожим на добродушного главу семейства, зато очень напоминая теперь хищника, которым, собственно, и являлся. Готового прыгнуть, смертельно опасного хищника. — Ты моментально определила, что Торн ведет магический поиск. Это, кстати, несложно даже для неподготовленного, а просто кое-что видевшего-слышавшего-читавшего человека. Тем не менее, ты сделала вид, что поняла лишь, что он задействовал магию. Итак, мне очень, — на этом слове он сделал ударение, — хотелось бы знать, почему?

Пауза была. Очень короткая, но была, это даже Торн уловил. Наконец девушка вздохнула:

— Боялась…

— Чего?

— Что Торн, узнав о моем интересе к магии, не захочет иметь со мной дело и откажется помогать.

Идиотизм. Вот она, женская логика во всей красе. Так, наверное, подумали все трое. Но мать вновь кивнула:

— Говорит правду.

— Это радует. И каков же твой интерес к магии?

— Ну… У меня чуть-чуть проявились способности к ней, совсем недавно. И я не знаю, что мне делать.

Вновь кивок матери, на сей раз молчаливый. Отец пожал плечами:

— Ладно, замнем… пока что. В-третьих, девочка, ты пользовалась амулетом. Магия крови — штука непростая. Соответственно и сама ты магией владеешь на достаточном уровне. А теперь скажи, в каком месте ты врешь?

— Я не вру. Магия крови — это мое, врожденное, я ее и за магию-то никогда не считала. Да и владею я ей так, чуть-чуть.

— Хочешь сказать, разница в терминологии? Ну-ну, — скептически протянул отец. — И тогда последний вопрос. Торн четко описал твое поведение при вашей первой встрече. Оно подойдет зрелой, много повидавшей или, напротив, хорошо обученной женщине. Не вяжется такое заигрывание с девчонкой из хорошего пансиона. Итак?

А испугалась девочка, как-то отстраненно подумал Торн. Испугалась и поплыла, не думая даже, что подозревай ее всерьез, то и спрашивали бы иначе. Куда больнее бы спрашивали. У оборотней, когда дело заходит о защите семьи, человеколюбие и спокойствие отключаются напрочь, а налет цивилизованности, каким бы толстым он ни выглядел, от испуга со свистом вылетает в форточку. Так что пока ее не подозревали, только сглаживали углы, в ином случае от Киры уже клочки бы летели.

Как ни странно, разрядила атмосферу мать. Рассмеялась вдруг и сказала на удивление веселым голосом:

— Все, все, хватит. Совсем застращал ребенка. Неужели не видишь — понравился ей наш мальчишка, вот и стала действовать, как подруги рассказывали. А ты, девочка, не красней так, что естественно — то не безобразно. На нашего Торни всегда девчонки западали.

Да уж, для родителей мы всегда дети. Мальчишки. А отсутствию в подобных высказываниях даже намека на тактичность Торн не удивлялся — маги циничны, и в этом плане мать была достойным представителем своего братства. Отец, очевидно, подумал о том же самом, поскольку лишь поморщился слегка и буркнул:

— И что с ней теперь делать будем, с красивой такой? Лично мне и впрямь не нравится, когда у сына проблемы.

— Можно выгнать, — на сей раз, мать не смеялась. — Или… В общем, нет человека — нет проблемы.

— Не стоит. Торн ее теперь уже не отдаст.

— Ну да, все ваши дурацкие рефлексы. Впрочем, ладно, это я гипотетически. Предлагаю посоветоваться с остальными. Тем более, мальчика все равно пора представлять, вот и решим два вопроса.

— Делать там нечего, только с подобной мелочью разбираться.

— Он — член нашего клана. И ты знаешь, как остальные относятся к подобным «мелочам». На тебя лязгнут челюстями не за то, что ты посоветовался, а за то, что при нужде решил справиться сам и не справился. Не факт, что не справимся, ну а вдруг?

— Ладно, ладно, — махнул рукой отец. Впрочем, как и всегда. Если мать начинала давить аргументами, грозный оборотень даже не пытался сопротивляться. А вот Торн ничего не мог понять. Какой клан? Кому еще из прадядь и внучатых бабушек он не представлен? Вроде бы знал всех, и давно, едва ли не с самого рождения. Во всяком случае, достаточно долго, чтобы разбираться в сложных даже для самих оборотней хитросплетениях родственных отношений.

Между тем, родители переглянулись и вышли, оставив Торна с Кирой в одиночестве. Девушка покраснела еще сильнее, так, что от кончиков ушей — кстати, довольно симпатичных — можно было что-нибудь поджечь. Нет, Торн знал, конечно, что на некоторых представительниц слабого пола его внешность иной раз действует убойно, но чтобы так вот… А главное, несмотря на отнюдь не детский возраст, он никогда не знал, как вести себя в подобной ситуации.

— Послушай…

Кира разрыдалась. Ну вот, и что теперь с ней делать? Утешать, как всегда неумело? Впрочем, от позора Торна спасли вернувшиеся родители.

— Так, слезы-сопли вытереть! Бегом-бегом-бегом, — мать, как обычно, взяла ситуацию в свои по-женски крепкие руки. — У нас три часа, а ты неодетая и не накрашенная. Что о тебе люди подумают?

Вот ведь, умеет женщина найти хорошие слова, а главное, сказать их к месту. Торн глазом моргнуть не успел — а их уже и след простыл, даже запах в воздухе, кажется, успел рассеяться. Отец посмотрел вслед женщинам, усмехнулся:

— Ты бы тоже, помылся с дороги да переоделся. А то, знаешь, грязный, как чушка…

Своевременно, да, весьма. И баня, пускай и на скорую руку, была очень вовремя. Правда, дам пришлось пропустить вперед, но это было ненадолго — Кира к потокам горячего пара оказалась явно непривычна. Зато попарился… ну, почти от души. Заодно с отцом за кубком вина посидел. И в следующий раз увидел спутницу лишь перед тем, как настало время отправляться.

М-да… Вот что делают с женщиной подогнанная по фигуре одежда и грамотно наложенный макияж. Огромные глаза, великолепная фигура… Жалобный взгляд испуганного котенка — ну, это уж как положено. И никаких тебе корсетов, коими так увлекаются столичные модницы. Правда, увлекаться-то увлекаются, но не чрезмерно — король, по слухам, с подачи своего придворного мага-целителя, на подобное смотрит косо. Ну да здесь обошлись без этого. Единственно, так и осталось загадкой, как служанки успели подогнать платье сестры под Киру. В росте разницы почти нет, конечно — сестренка хоть и младше, но ростом удалась. Зато она — далеко не тростиночка, и в изначальном варианте платье на вампирше должно было висеть, как балахон. Однако же все ровненько, без морщиночки — женские руки способны на чудеса, причем безо всякой магии.

А потом — самый обычный портал, в исполнении матери почти не доставивший неприятных ощущений. И лишь оказавшись с другой стороны, Торн сообразил — его, в отличие от Киры, никто не заставлял одеваться по-парадному.

Комната, где они оказались, была большая, высокая и ярко освещенная. Солнце за окном уже быстро садилось, но здесь не пожалели магических светильников. И ничего, кроме этих светильников на стенах, даже стульев. Нормальное, в общем, помещение для портала — здесь ни во что не врежешься, стало быть, и риск несчастного случая при открытии минимальный. Главное, координаты точно знать. Такие помещения частенько делают себе в домах богатые люди. Для личного потребления, не для всех, и в официальные регистры такие точки, естественно, не входят. Интересно даже, где они оказались…

Едва марево портала опало за спинами вновь прибывших, неприметная, почти сливающаяся со стенами дверь распахнулась и в комнату вошел крепко сбитый, мускулистый человек. По одежде его можно было принять за кого угодно — и за средней руки вельможу в повседневной одежде, и за охранника, во всяком случае, меч на поясе как бы намекал на такую возможность. Однако Торн этого человека видел раньше не раз и не два. К примеру, на выпуске, когда закончил Академию. Целитель Элтон, придворный маг и один из самых влиятельных людей в королевстве. По слухам, его величество доверял своему магу безгранично. И в какие выси, интересно, их занесло, если человек такого ранга их встречает? И вообще, как высоко тогда достают связи родителей?

— Здоров, Рич! — маг хлопнул отца по ладони. — Селеста, ты все хорошеешь, — это уже прикладываясь губами к руке матери. — Поделишься секретом?

— У тебя жена может не хуже.

— А ей это положено. У нее происхождение соответствующее. У тебя же…

— Да брось ты, — мать небрежно отмахнулась, но при этом кокетливо поправила прическу. — Ты один?

— Да, Аллен задержался немного. Пойдемте пока, жена нам ужин организовала. Слуг привлекать не стали, сама понимаешь, а Лиина к кухне всю жизнь неравнодушна.

— Еще бы, кто ее учил, — пробормотал под нос отец. Тихонечко совсем, но Торн услышал и с удивлением посмотрел на него, но отец лишь усмехнулся и негромко, зато с гордостью пояснил: — У моей бабушки училась. Когда еще была помоложе твоей…

— Не моей.

— Да какая разница? Пошли.

Очевидно, сегодняшний вечер должен был войти в память Торна как одно большое застолье. И поразить его тем, что кто-то умел готовить лучше матери. Но больше всего удивляла личность поварихи — самая настоящая эльфийка, высокая, невероятно красивая, с рыжими, как огонь, волосами. А вот ее Торн никогда раньше не видел. Точнее, что жена придворного мага родом из Заповедных лесов, ни для кого секретом не было, но особо к публичности их семья никогда не стремилась, а на балах Торн практически не бывал. Так вот, по сравнению с ней Кира выглядела откровенной замухрышкой, мать же… Ну, мать есть мать, и сравнивать некорректно.

Между тем, пока Торн глазел на хозяйку, маг внимательно рассматривал его. Потом усмехнулся, кивнул одобрительно:

— Надо же, повзрослел совсем. Я его когда в последний раз видел?

— Двадцать лет назад.

— Ну вот, я же говорю — повзрослел. Ричард, Селеста, примите поздравления — наследник вам определенно удался.

— Ну так… старались.

Что ответил бы маг, уже открывший было рот, так и осталось секретом, потому что в комнату вошли еще двое. И рот у Торна тоже открылся, да так, что в него могла залететь если не ворона, то, как минимум, грач. Поскольку этих двоих не узнать было невозможно, любой житель королевства их видел. Да хотя бы на монетах, где отнюдь не благородный профиль мужчины был отчеканен во всей красе. Аллен… Король Аллен Третий, человек, которого обожали, ненавидели, уважали и боялись. В общем, к нему испытывали самые разные чувства, но равнодушных Торн пока не встречал. Дипломат, полководец, человек, при котором наконец-то наладились финансы, а знатные роды, до того чувствовавшие себя излишне вольготно, понюхали запах плахи. Просветитель и тиран — и все это в одном флаконе. И какой для подобных успехов надо обладать работоспособностью, Торн боялся даже представить.

Выглядел король на удивление молодо. Ничего, правда, удивительного, если учесть, кто его жена, королева Ирма. Вон она, рядом, держится чуть позади левого плеча супруга. Тоже эльфийка. Точнее, полуэльфийка, это не скрывается, хотя, конечно, на взгляд разве что сами эльфы и способны отличить такие нюансы. Зато архимаг, наверное, самый молодой на континенте. А эльфийские маги, в отличие от всех остальных, способны обеспечить долгую жизнь и молодость не только себе, но и тому, с кем рядом и кому хотят помочь. Эта конкретная эльфийка помочь мужу, очевидно, очень хотела — зря, что ли, король выглядел моложе, наверное, чем сам Торн.

— Ну что, еще не приступали? — широко улыбнулся король прямо от дверей.

— Да нет, тебя ждем, — отец вернул ему улыбку, вставая навстречу, и мужчины крепко обнялись.

— Это вы молодцы, что решили выбраться наконец из своего медвежьего угла. Вечность вас не видел.

— Не вечность, а три недели, — пунктуально отметила мать. — Сам-то где был?

— Да сегодня же послов принимаем. А это этикет. Шаг влево, шаг вправо… Как мне это надоело!

— Так отмени его к демонам, этот этикет.

— Отменить несложно, да потом геморрою еще больше будет. Кто в лес, кто по дрова… Сейчас хоть заранее известно, кто и сколько протанцует, — король невесело усмехнулся и сбросил наконец мешающую мантию. — Все, падаем, я жрать хочу.

Пока все приветствовали друг друга, Торн внимательно наблюдал за ними. Странные отношения были в этой компании. Вроде бы и дружеские, но в то же время королева и мать постоянно друг на друга посматривали, словно оценивая, да и жена придворного мага от них не отставала. Впрочем, длилось это недолго — очень скоро взгляды скрестились на них с Кирой, и Торну разом стало неуютно.