Заветы Велеса. Славянские мифы и сказания

Любовь Сушко

В книге автор пытается рассказать и показать жизнь славян, опираясь на мифы и сказания. Главные герои – древние боги и духи, а потому действие разворачивается на небесах и на земле, и в подземном мире. Здесь есть и сказки заповедного леса, но в основном – это реконструкция мифов, легенд, преданий. Во второй части – мифологический словарь основных персонажей – кто есть кто.

Баба Яга и молодые боги

А как это было? Да так и случилось все. И отправился Ярила на поиски жены своей милой Василисы, с которой их коварная дева — лебедь разлучить постаралась. А кто мог помочь герою? Конечно, та, которая была Ясуней на небесах, и старой ведьмой Ягой на земле. Так много страдала она, столько пережила, что всех и все понимала, это потом сами люди, про доброе забыв, а добро и забывается скоро, превратили ее в зловещую старуха. А на самом деле все совсем не так было, да и когда у нас так случалось, как надо? Вот и Яга уже встретила — красавца сына своего. Сына Велеса, а их всех она считала своими детьми милыми. И Змей тоже, потому что и те были мудрыми и забавными и славными в те времена былинные.

И рассказывала она сказку о том, как все дальше происходило, когда сыновья их в этот мир пожаловали

№№№№№

Зайдя в лес этот заповедный, все вспомнил Ярила, и то, как совсем еще юнцом вместе с Даждьбогом, во воле отцов их — вечно соперничавших, они сюда отправлены были, именно для того, чтобы Яга их уму разуму научила, настоящих мужей из них сделала

Сколько тогда им испытаний пройти пришлось, черти лесные едва успевали за ними, то ли мешали, то ли помогали. Но кто же их чертей поймет и разберет, что они на самом деле делали. А Яга только издалека поглядывала, да новые испытания для них готовила. Ничего, все прошли, недаром говорится, глаза боятся, а руки делают. И делали, столько, сколько и нужно было, и теперь, когда силен и вынослив он, должна она ему поведать, куда путь держать, что на том пути случиться может.

Никак не может бросить Ярила ту, которая во всем ему помогала. Не должны они повторять ошибки отцов своих. Он не мог знать о том, что это же говорила накануне Ясуня Велесу, когда тот к ней заглянул. И теперь радовалась за воспитанника своего. Он не повторит чужих ошибок, и то хорошо.

Черт Игнат приветливо встретил его на лесной опушке. Это он то ли сам себя к Яриле приставил тогда, в лихую годину, то ли Леший позаботился, а может и сам Велес, точно этого черт никому не рассказывал, тайну ли творил, или чужую берег, кто его знает. Но он и теперь оглядел молодого бога со всех сторон, порадовался тому, что не убыло с него, а только еще больше он возмужал, поболтал немного о том, о сем, но до избушки Яги проводил

— Я тебя тут подожду, — пообещал он, — а потом до перекрестка доведу, когда в обратный путь тронешься.

Он исчез где-то в кроне огромного дуба, Соловей Разбойник хорошо обучил его по деревьям прыгать, они там иногда в догонялки играли. Правда, сначала черт увлекался, часто срывался и падал, один раз прямо на Лешего зазевавшегося и свалился, но такое зло его взяло, что он быстро научился, и теперь уже Соловей за ним угнаться не мог — это называется, научил на свою голову. Но Яга ему объяснила, что хитрость и коварство не всегда помогает, лучше, если соперник достойный, тогда и сам вверх тянешься, и большего достигнешь. Поверил ей черт. И Соловей поверил, а куда ему деваться было. После всего, что стряслось с ними.

И вот теперь ловкий да умелый, он вспоминал времена, когда был ленив и неуклюж и чуть не свалился прямо на голову Лешему.

Тот был добряк. Он пошутил, о том, что черти с деревьев, как яблоки молодильные падать стали, на том и обошлось, а ведь если бы ему какой другой леший достался, то и рог бы отломил, чтобы знал, как резвиться. Но Игнат был везучим чертом, на Судьбу не жаловался, вот и парень ему не из худших достался, сколько девиц тогда, когда они тут были, уговаривали, да упрашивали его привести к молодцу. Он только отмахивался от них, и говорил о том, что тот сам будет выбирать с кем ему оставаться. Но с той поры и сам черт себе важности придавал, потому что понимал, что и от него что-то зависело в судьбах их, а как же — он мог и совет добрый дать, и наоборот сказать что-то такое, отчего и не взглянет бог на девицу. Но замечтался бес, а Яга уже дала вкусить Яриле пищи и теперь слушала внимательно. А он говорил о том, что с ним за это время случилось-приключилось и куда он путь держит.

Но он не только говорил, а и смотрел на нее внимательно. Уже на острове Буяне слышал он от прях историю о том, как Ясуня была влюблена в отца его, и он любил ее, как и всех своих богинь, по-другому с ним не случалось никогда.

— Да Лада не особенно любила ее, — говорила одна из прях другой, но они знали, что бог страсти слышит их, потому и повторяли старую истории.

И оказалась она в бочке смоленой и в море синее бескрайнее брошена была на погибель верную. Потому как считала богиня любви, что недостойна она сына ее прекрасного. А Велес в сражении был тогда, когда вернулся, узнал он от волка и ворона своего, никто из богов не решился сказать, что с ней случилось. Вот и бросился он к Царю Морскому, чтобы спасти ее. Царь спас, конечно, только плата за то велика оказалась, сына в пленники свои потребовал он.

Так и понял Ярила, как и что было еще до того, когда он сам на свете этом оказался, и через какие страдания прошли они. Он ни за что бы ни стал спрашивать о том у самой Ясуни. Но старуха уже на воду взирала, и с сестрицей своей общалась, потому что один ум хорошо, а два лучше, они должны были все вместе пропавшую девицу, еще одну невинную страдалицу отыскать. Яга отвлеклась от воды той, взглянула на Ярилу снова:

— Знаю, знаю, о чем думаешь, у меня все было хуже, но не побоялся он матери своей, спас меня, а с тобой и с ней лучше будет, ты не зря у меня появился, теперь я стану судьбой вашей править.

Как не поверить было Яге, да и кому верить, если не ей. А тогда, тогда Лада увидела, что не послушался сын ее, но и у нее власти не так мало было, не дала она молодильное яблоко воскрешенной Ясуне. Вернее, не то чтобы она при всех ей резко отказала, не так дело было. На то она и Лада. Но получила Ясуня самое обыкновенное яблоко, которое хоть от волшебного не отличишь, и сладкое оно, да толку в нем не особенно много. Она поняла это быстро, как только стареть начала. И молодость не вернулась к ней. И она стала безобразной старухой. Так совершилось возмездие, хотя она и не была ни в чем виновата. Но когда это у нас виноватые страдали, всегда только невинные.

Ярила должен был признать, что, оставаясь молодым и прекрасным, Велес забыл почти о том, что было с ними прежде, но он не мог забыть самой Ясуни, и все время к ней наведывался. Она старая или молодая, но осталась главной женой в жизни его, и Ярило понимал почему.

Дива и на земле не сводила глаз с возлюбленного своего, и на небесах она вниз смотрела и насмотреться никак не могла, потому не долго думая, и обратил в медведя его Перун, чтобы чудовище это перестало быть для него вечным соперником.

Но она искала его все время и часто плакала по ночам. И узнала Дива, что только на острове, укрытом от всего остального мира туманом, становится Велес по-прежнему неотразимым, только ни людям ни богам не был тот острове виден — ни с небес ни с земли не могли они разглядеть его. Такова была воля ее обманутого мужа, и богиня Лада, ощущавшая свою вину пред ним, на этот раз подчинилась, а что еще ей оставалось?

Так в тот момент судьба Велеса и на земле и на небесах была определена, но он не особенно расстраивался по этому поводу. Странным был созданием бог всего живого. И об этом думал и Ярила, все еще в избушке у Яги оставшийся, и бес Игнат на своем дереве о том вспоминал. Правда, Соловей куда-то исчез, и ему не с кем было в догонялки поиграть. Но Соловей часто исчезал, не предупредив даже своего лучшего и единственного друга. На то он и Соловей, и разбойник, чтобы самовольничать, как ему вздумается.

А когда заглянул к ним неожиданно Кощей — это был второй тип, который являлся когда и где вздумается, встрепенулась Яга, видя как неодобрительно Ярила к нему относится. И она рассказала, когда Кощей ушел такую же печальную историю, как и у Велеса, только закончилась она не так хорошо. Дело было к ночи, и юноша никуда не торопился, он так любил и прежде ее истории, но эту слышал в первый раз.

№№№№№

— Не только Велес оказался на земле, — рассказывала Яга в тот момент, — но случилась тогда и еще одна беда, был убит прекрасный юноша Кощей. Он вступил с кем-то в поединок и был сражен наповал.

Она не стала говорить Яриле о том, что это был ее сын — Горыныч.

Яга стояла за справедливость, и надо было сказать, что все они стремились со Змеями сразиться, решив, что это бы им еще и доблести добавило.

Мы знаем истории только про тех, кто змеев побеждал, но ведь были и проигравшие и их значительно больше. Только мудрые змеи не трезвонят на каждом углу о пролитой крови. А те, кто пришиблены ими были, все равно ничего уже сказать не могут, потому и получилось так, что среди них и нет таких героических рассказов. Да и велика ли радость для змея, рассказывать о победе над тем, кто значительнее слабее, глупее, и только мечом чаще всего размахивает, прихлопнул его одной ладошкой и весь сказ. Среди них — то Кощей наш и оказался. И напрасно Яга наказывала Горынычу не увлекаться, и не гробить парня. Наглость и нахрапистость Кощея задела его очень сильно. Горыныч сил своих не рассчитал, которых девать некуда было, одного удара хватило, оглянуться не успели — Кощей уже мертвый. Пришлось поспешно его воскрешать, чтобы Змею не особенно досталось. Ведь Чернобог, зорко следивший за поединком, успел записать все, как было, а Белбогу и делать нечего оказалось. Так подвиг его напрасный в историю и вошел. Знала Яга, что совсем пятно это с судьбы Змеевой стереть не удастся, но хотя бы как-то немного менее ярким сделать его все-таки можно. И хотя не все под руками было, воскресила, Кощея Яга. Очнулся он как новенький, только не было и на этот раз яблока молодильного, не уродились они в том году, и у Яги в запасе ничего не оказалось. Вот и стал воскрешенный Кощей на глазах стареть. Уже никто и не вспомнил, каким прекрасным молодцем был он недавно. Безобразный и злобный старик такой холод везде сеял, что все замерзало от одного взора его. В отличие от мудрой Яги, не мог и не хотел он прощать, понимать, жалеть кого-то. Ярость его была не той страстью, которую дарил миру Ярила. Она скорее смерти подобной казалась. И сколько не вела с ним бесед Яга, о том, что ничего хорошего даже для него самого в этом нет, не хотел и не собирался он ее слушать. А если вполуха и слушал, то уж следовать словам ее совсем не собирался.

Конец ознакомительного фрагмента.