Заводная ворона

Кэтрин Фишер, 2018

Серен привыкла быть одна, ведь она сирота. Но девочка всегда мечтала обрести дом и семью. На её счастье, друг погибшего отца решил взять Серен на воспитание. Девочка была уверена, что в поместье Плас-и-Фран её ждёт новая счастливая жизнь! Но каково же было её разочарование, когда она узнала, что хозяева покинули этот дом год назад и теперь ей предстоит жить тут одной. Что же случилось в этом доме? Почему слуги не говорят, где Томос, сын её опекунов? И кто живёт в запретной комнате на чердаке? Серен ждёт много тайн. Но она ещё не знает, что раскрыть ей их поможет заводная игрушка – ворона, которую ей вручил по пути в поместье один таинственный незнакомец…

3

Молчащий дом

В тихом доме бродят тени,

Тайны чьих-то сновидений.

Утром её разбудил звонок к завтраку.

Серен лежала под одеялом, наслаждаясь теплом. Где-то посреди ночи она всё-таки сняла пальто, но платье невероятно измялось, а волосы спутались. Девочка немного понежилась в постели, вспоминая поезд и лютый холод, худого человека и путь в карете по холмам. Потом она соскользнула с кровати, подбежала к окну и раздвинула пыльные занавески.

Она увидела обширную заиндевевшую лужайку. За ней поднимался в свинцовое небо окружавший дом голый лес — замёрзшие деревья неподвижно застыли в сером утреннем пейзаже. В природе царило полное спокойствие, но вдруг над домом, шумно размахивая крыльями, пролетели несколько лебедей, и девочка вспомнила, что в чаще есть озеро.

На улице, по-видимому, стоял крепкий мороз.

Однако время завтрака, а Серен проголодалась!

Девочка достала из чемодана синее платье и переоделась, потом причесала гребнем волосы. Нужно хорошо выглядеть — ведь сейчас она познакомится с капитаном и леди Мэр. И с Томосом.

Маленькие часы у кровати показывали пять минут девятого. Значит, она уже опоздала.

Серен открыла дверь и выглянула в коридор. Пусто. Девочка дошла до извилистой лестницы и спустилась; накануне вечером она почти валилась с ног от усталости и не особенно озиралась по сторонам, но теперь с интересом рассматривала обстановку.

Ступени привели её в широкий коридор, уставленный шкафами с фарфоровой и хрустальной посудой; некоторые блюда и кувшины были такими большими, что в них искажённо отражалось её лицо. Половицы громко скрипели, но больше тишину ничто не нарушало. Так же как и вечером, в доме стоял запах затхлой сырости, словно его никогда не проветривали. Всюду было холодно, окна закрывали задёрнутые портьеры. Девочка уже начала думать, что будет блуждать здесь бесконечно, как вдруг вышла в просторный зал с накрытой белой тканью мебелью. Где же обитатели дома? Не к добру эта гробовая тишина. В замешательстве Серен шла мимо зеркал, пыльного обеденного стола, затянутых паутиной стульев, через голубую комнату, малиновый будуар, помещение с жёлтой шёлковой драпировкой, пока наконец не свернула в коридор, который вёл на кухню.

Услышав журчание голосов и стук посуды и ощутив запах поджаренного хлеба и тёплого молока, девочка побежала на звук и заглянула в дверь.

Там был кот! Белый кот!

Повернув голову, он посмотрел на девочку зелёными глазами, потом встал, потянулся и подошёл к ней, выгибая спину. Серен погладила его мягкую шёрстку.

Стоявшая у очага миссис Вильерс спросила:

— Ты не слышала колокольчика?

— Я заблудилась. Дом такой большой. — Серен засмеялась, увидев, как кот очаровательно перекатывается на каменных плитах пола. — Как его зовут?

— Разве я не просила называть меня «мэм»?

— Его зовут Сэм, — сказал Дензил. Он сидел за большим деревянным столом и чистил острым ножом лежащую перед ним гору картошки. Серен подошла и встала рядом с ним.

— Садись здесь. — Миссис Вильерс указала на стул. Она положила овсяную кашу из стоявшей на плите кастрюли в миску, поставила её на стол и принесла деревянную ложку и чашку чаю.

Серен села на детский, слишком низкий для неё стул и принялась быстро есть, оглядывая кухню.

Помещение уже не казалось таким пустым, как вчера. На крючках высоко под потолком висел ряд медных кастрюль и сковородок, от маленьких ковшиков до громадных котлов — в самом большом чане девочка легко могла бы спрятаться.

Каша была сладкой и вязкой, но лучше, чем в приюте. Проглотив её, Серен поинтересовалась:

— А где же все? Семья и слуги. Я бы очень хотела поздороваться с Томосом.

Повисла напряжённая тишина.

Миссис Вильерс села напротив. Она выглядела так, словно ждала этого вопроса. Соединив кулачки перед собой на столе, она твёрдо проговорила:

— Сейчас в доме только мы.

— Как это?

— И ещё кухарка Алис. Она приходит из деревни днём.

— И больше никого?

— Гвин, — пробормотал Дензил.

Миссис Вильерс сердито взглянула на него.

— Гвин — сын садовника. Он не служит в доме.

Дензил пожал плечами.

Изумлённая Серен облизала ложку и положила её в миску.

— Но… я думала, капитан Джонс…

— Капитана Джонса здесь нет. Полагаю, он в Лондоне.

— А леди Мэр?

— Леди Мэр тоже в Лондоне.

Девочка была смертельно разочарована.

— А они приедут на Рождество?

Воцарилась ещё более тяжёлая тишина, и Серен сразу поняла, что задала неуместный вопрос. Дензил на мгновение перестал скрести картошку, а потом с удвоенным усердием вернулся к своему занятию.

Миссис Вильерс встала, повернулась к девочке спиной и подцепила на вилку кусок хлеба.

— Нет, не приедут. Боюсь, Серен, жизнь в Плас-и-Фране сложится не так, как ты ожидала. Хозяева здесь не живут, а где они и что делают, тебя не касается. Тебе будет одиноко, потому что ты не сможешь встречаться с деревенскими детьми…

— Почему? Что с ними не так? — поинтересовалась Серен.

Дензил усмехнулся. Миссис Вильерс с раздражением взглянула на него.

— Ничего… Но ты теперь живёшь в доме и…

Серен почувствовала разочарование: она мечтала совсем о другом.

— Но в доме никого нет, — с досадой заметила она. — Даже не с кем поговорить и поиграть.

Миссис Вильерс выпрямилась и приняла суровый вид.

— Прошу не разговаривать со мной в таком нахальном тоне! Не знаю, как ты вела себя в приюте, но…

— Там, по крайней мере, были люди. И уроки. — Серен вдруг испугалась своих слов. — Я хочу сказать, я же буду заниматься? С учителем или в школе?

— Любишь учиться? — удивился Дензил.

— Да, конечно.

— Девочки обычно не любят.

— Чушь! — огрызнулась Серен.

Миссис Вильярс вытаращила глаза:

— Что ты сказала?!

— Извините, мэм, но это правда. Почему бы вдруг девочкам не любить учёбу? Кроме того, я собираюсь стать великой писательницей, поэтому мне нужно получить хорошее образование.

Дензил удивлённо поморгал и нарезал очередную картофелину.

— Как скажешь.

Некоторое время все молчали. Серен почесала нос и спросила:

— Итак, куда я могу отправиться?

Миссис Вильерс с ещё большим изумлением уставилась на неё:

— Что ты имеешь в виду?

— Я хочу изучить местность. Можно мне осматривать поместье, гулять по дому? — Она не сумела скрыть досаду, а потому вскочила и стала расхаживать по кухне туда-сюда. — Извините, но здесь всё так странно! Такой большой дом, а в нём никто не живёт, а я так надеялась… — Тут она остановилась: внезапно её мечты показались ей глупыми. Можно было догадаться, что никто не станет заботиться о ней.

— Если ты беспокоишься о том, что тут нечем заняться, то скучно не будет. — Дензил, словно рассердившись, воткнул нож в стол. — Наверху огромная библиотека, набитая книгами, а в детской полно…

Он вдруг замолчал: миссис Вильерс положила белую руку на его запястье и одними губами, чтобы не слышала Серен, прошептала:

— Замолчи. — Потом она повернулась к девочке: — Сядь.

Серен вызывающе сложила руки на груди, но села.

— Теперь послушай меня. Ты должна соблюдать правила. Можешь гулять где угодно в саду, там много дорожек и скамеек. Но нельзя выходить через чугунные ворота в лес и приближаться к озеру. Это понятно?

Серен, глядя исподлобья, кивнула. Как она могла предположить, что ей предоставят неограниченную свободу?

— Скажи это, пожалуйста, вслух.

— Да, миссис Вильерс.

— В доме можешь заходить в нижние комнаты, хотя большинство из них закрыты на зиму, и посещать библиотеку. Но ни в коем случае не поднимайся на чердак.

Вот тоска! Серен намотала прядь волос на палец и выпалила вопрос, который мучил её с тех пор, как она переступила порог этого дома:

— Миссис Вильерс, а где Томос?

На этот раз тишина установилась мёртвая, даже пугающая. Девочка взглянула на Дензила. Тот бессмысленно смотрел на свои пустые руки. Миссис Вильерс встала, подошла к очагу и холодным голосом проговорила:

— Его здесь нет.

— Он с мамой в Лондоне?

Миссис Вильямс с белым лицом обернулась к девочке:

— Где мастер Томос, тебя совершенно не касается. Ты дерзкая, невоспитанная девчонка!

Так нечестно, подумала Серен. Девочка покраснела, но, прежде чем она успела произнести что-либо ещё, миссис Вильерс подошла, схватила из-под носа у Серен пустую миску и кружку и понесла их в мойку. Там она с раздражением загремела посудой и стала плескать воду.

Серен взглянула на Дензила:

— Что я такого спросила?

Он нахмурился:

— Не расстраивайся, голубушка. Здесь всё очень сложно. Если бы мог, я бы тебе рассказал…

— О чём?

Но миссис Вильерс уже вернулась.

— У тебя разве нет работы, Дензил?

Он спрыгнул с высокого стула и, не глядя на Серен, вышел; кот побежал за ним следом.

— Теперь встань.

Серен повиновалась, и высокая женщина оглядела её.

— Это твоё единственное платье?

— Лучшее. У меня есть ещё одно.

— У тебя есть туфли, чтобы носить в доме?

— Нет, только эти ботинки.

Миссис Вильерс цокнула языком.

— Боже мой. До воскресенья нужно что-то сшить. Нельзя, чтобы деревенские жители видели такую оборванку в церкви. Когда ты в последний раз мыла голову?

Серен не помнила.

— Кажется, на прошлой неделе, — солгала она.

— Какие грязные лохмы! И вши наверняка есть.

— Нет!

— Тебе нужно принять ванну.

Серен рада была помыться, если только вода не ледяная.

Миссис Вильерс сказала:

— Я нагрею воду. А ты пока иди в свою комнату, распакуй чемодан и аккуратно сложи все вещи на кровать — я скоро приду посмотрю на них.

Через десять минут она с отвращением держала кончиками пальцев старую серую нижнюю юбку и ночную сорочку Серен.

— Боже милосердный! Всё это надо сжечь. Я немедленно напишу леди Мэр и объясню, что тебя нужно одеть с ног до головы. Теперь пойдём со мной.

К немалому изумлению Серен, ей предстояло мыться не в жестяном тазу, поставленном перед камином, а в настоящей белой ванне в настоящей ванной комнате, с большими кранами, откуда текла горячая вода и поднимались к мраморному потолку клубы пара. Поначалу девочка с восторгом смотрела на это чудо широко открытыми глазами.

— Мойся тщательно, — велела миссис Вильерс, но на пороге заколебалась: — Наверное, мне лучше остаться и проследить за этим. — Но, увидев ужас на лице девочки, передумала. — Ладно… Ты уже достаточно взрослая, чтобы мыться самостоятельно. Но после этого начисти до блеска ванну и протри пол насухо. Я проверю. Потом, если хочешь, можешь осмотреть дом. Но не забудь: нельзя подниматься на последний этаж — там ничего нет, кроме чердака, и расхаживать там ни к чему. Тебе ясно?

Серен вздохнула:

— Да, миссис Вильерс.

Но через несколько минут она вздыхала уже от удовольствия: вода была тёплой, а мыло душистым. Вот это совсем другое дело. Роскошь!

Девочка легла в воду, от которой поднимался пар, и стала думать о том, что узнала про семью капитана.

Что-то здесь не так. И это касается Томоса.

Надо непременно выяснить, что с ним случилось.