Полночный соблазн

Анна Кэмпбелл, 2013

Баронет Ричард Хармзуорт, с детства преследуемый сплетнями о своем незаконном происхождении, решает положить конец этим гнусным слухам и разыскать таинственную старинную драгоценность, способную доказать законность его наследственных прав. Ради этого он готов на все, даже соблазнить нынешнюю владелицу украшения – скромную дочь сельского священника Дженевив Барретт, полностью погруженную в научные исследования. Однако в расчеты Ричарда вкрадывается ошибка: Дженевив, при всей своей неискушенности, решительно противостоит его ухаживаниям, а вот сам бывалый повеса влюбляется в эту необычную девушку все сильнее и сильнее…

Глава 4

К великому огорчению Дженевив и восторгу пушистой Гекубы, мистер Эванс остался на ужин. Осторожно, чтобы никто не заметил, Дженевив наблюдала за гостем из-под опущенных ресниц. Происходящее казалось ей нелепым фарсом. Мистер Эванс явно не страдал плохим аппетитом и с удовольствием ел все, что могла предложить на ужин скромная семья викария.

Как обычно, дискуссия велась вокруг научных увлечений викария. Он был одержим желанием доказать, что младший принц выжил в Тауэре. Пока мистер Эванс завороженно слушал ее отца, Дженевив поймала весьма неодобрительный взгляд лорда Невилла из-под сведенных бровей. Он тоже остался на ужин и теперь сидел рядом с ней.

Слава богу, в чулане нашлась баранья нога, которую Доркас предполагала использовать на начинку для пирогов, поэтому викарию было не стыдно перед гостями. Дженевив следила, как во ртах прожорливых мужчин исчезали запасы еды на неделю.

— Надолго вы собираетесь задержаться в Литтл-Деррике, милорд? — спросила она, когда ее отец наконец отдал должное вину, позволив тем самым вставить слово и другим.

Мистер Эванс, сидевший справа от отца рядом с тетей Люси, улыбнулся Дженевив с преувеличенным обаянием. Было нетрудно представить, что эта улыбка заставляет трепетать бесчисленные женские сердца. К несчастью для мистера Эванса, Дженевив Барретт была скроена из другого полотна. По крайней мере, она так думала.

— Мне бы этого хотелось. Это тот самый случай, когда можно сочетать приятное с полезным. — Он бросил на Дженевив хитрый взгляд, словно догадывался, что его учтивость раздражает ее. — Отдых и научные труды, да еще и в столь милом сердцу обществе.

— Как я понял, вы давно знакомы с герцогом Седжмуром, — прорычал лорд Невилл, нарезая мясо так яростно, как будто это была шкура мистера Эванса.

Дженевив представляла, как раздражает лорда Невилла близкая дружба мистера Эванса с Кэмероном Ротермером. Не только лорд Невилл не разбирался в моде и бывал не слишком учтив в обществе, с презрением отзывался о «придворных франтах», но и светское общество не принимало его. Даже в научных кругах он был известен скорее благодаря своим деньгам и связям, чем своему интеллекту. Лорд Невилл был неглуп и разбирался в научных течениях, однако во многих отраслях оставался дилетантом.

Мистер Эванс отпил глоток бордо, которое подарил викарию лорд Невилл, и ответил с хладнокровием, еще больше взбесившим его собеседника:

— Мы учились вместе. Я горжусь нашей дружбой.

— А откуда вы родом, мистер Эванс? — До сих пор тетя Люси хранила молчание. Она, как и ее племянница, осторожно наблюдала за новым знакомым. — Эванс — это уэльская фамилия, не так ли?

— Я родился в Шропшире. Возможно, когда-то моя семья действительно жила в Уэльсе. — Когда он обратился к тете Люси, его голос значительно смягчился.

— Для истинного любителя истории это настоящий вызов, — заметила Дженевив. Она понятия не имела, что именно нужно мистеру Эвансу от ее отца, но поставила бы последний пенни на то, что к истории у него нет никакого интереса.

Ее вопрос ничуть не задел гостя. Напрашивался вывод, что мистер Эванс готов к любым издевкам и самым странным вопросам, а вывести его из себя просто невозможно.

И он так улыбался ей, отвечая на любой вопрос. Уж не испытывал ли он к ней… мужского интереса?

Вероятно, это было нелепое предположение, но ведь Дженевив была единственной женщиной в возрасте до тридцати в доме викария. Горничную Доркас можно было сразу вычеркнуть из списка. Мысль о том, что элегантный мистер Эванс волочится за простодушной горничной в надежде ухватить ее за толстое бедро, показалась ей… очень забавной.

— Я надеюсь, ваш уважаемый отец будет помогать мне в моих исследованиях. Возможно, даже поможет разгадать кое-какие семейные тайны.

— Поиск богатых и именитых предков? — с издевкой произнес лорд Невилл, заставив тетю Люси нахмуриться. — Надеетесь найти связь с принцем Уэльским?

Ни один мускул не дрогнул на красивом лице мистера Эванса.

— О, у нас не столь именитый род, — с достоинством ответил он.

Дженевив мысленно сняла перед ним шляпу. Гордиться своим происхождением, каким бы невысоким оно ни было, способен не каждый. У этого человека явно не было причин сомневаться в себе.

— А как насчет вашей жены, мистер Эванс? — спросила тетя Люси с невинным видом.

Дженевив пнула тетушку под столом ногой. Вернее, она попыталась пнуть тетушку под столом ногой. Мистер Эванс чуть слышно охнул и выпрямился на стуле. Боже! Теперь Дженевив точно стала красной как помидор.

— Увы, я до сих пор не женат, миссис Уоррен. Возможно, здесь, в прекрасном Оксфордшире, я найду свою даму сердца. — Его губы изогнулись в такой демонической усмешке, что Дженевив стало ясно — это блеф чистой воды. — Хотя уверен, что лучшие женщины графства сидят сейчас за этим столом.

— Ах, сэр, вы такой льстец, — хихикнула тетушка.

Тетя Люси оставалась привлекательной женщиной. Увы, ей не слишком повезло в жизни. Солдат, за которого она вышла замуж, погиб через год. Она мечтала о крепком браке и троих детишках, но вместо этого похоронила мужа, а с ним и мечты о большой и дружной семье. Оставшись одна, она переехала к мужу покойной сестры и племяннице, странноватым, эксцентричным людям, которые стали ее семьей.

— Вовсе нет, миссис Уоррен. Вовсе нет. — Мистер Эванс учтиво поднял бокал. — За двух хозяек дома!

— Ах, этот вежливый вздор, — не слишком учтиво прервал его викарий. — Люсинда хорошо сохранилась для своих пятидесяти, но называть ее красавицей?..

Дженевив не сдержалась и фыркнула.

— Настоящая красота не имеет возраста, — твердо произнес мистер Эванс. Вспышка гнева в его голубых глазах смягчила враждебность Дженевив, хотя и не заставила больше доверять ему. Она до сих не могла понять: почему человек, который мог посещать ужины при дворе, сидел за их скромным столом?

Ричард наслаждался вечером куда больше, чем ожидал. Впрочем, недавняя встреча с прекрасной Дженевив должна была подготовить его к тому, что у нее необычная семья. Перспектива неторопливого флирта, в то время как он будет убеждать ее продать подвеску Хармзуортов, становилась все привлекательнее. Даже научные дискуссии с викарием увлекали его.

В колледже Ричард был не слишком прилежным учеником. Жизнь предлагала множество приятных развлечений для молодого человека с большим состоянием. Но, по-видимому, он гораздо больше почерпнул на семинарах по истории, чем думал.

Викарий Барретт оказался не только обладателем пытливого ума, но и увлеченным рассказчиком. Ричард подготовился к дискуссиям, прочитав некоторые его статьи. Умные, вызывающие любопытство, эти очерки захватывали, а не просто содержали научные факты.

После нескольких часов в компании мистера Барретта Ричард обнаружил несколько подводных камней в своем плане. Для начала от него не ускользнуло некоторое неодобрение в глазах Дженевив, когда ее отец принимался увлеченно описывать некоторые свои исследования. Судя по всему, между отцом и дочерью существовал некий скрытый конфликт. Могло ли это повлиять на его планы?

Делая вид, что увлеченно слушает викария, Ричард наблюдал за остальными. Казалось, каждый вел свою игру. Тетя Люси была очарована им и явно заинтересована в том, чтобы сосватать за него Дженевив. Лорд Невилл точно был бы против этого, судя по тому, какие алчные взгляды он бросал порой на девушку. А ведь лорд Фэрбродер мог составить отличную партию для небогатой дочери викария. Конечно, на роль потрясающего любовника в столь преклонном возрасте он бы не сгодился, однако муж мог из него получиться неплохой. Странно, что тетка Дженевив до сих пор не выдала племянницу за этого носатого упыря с крохотными глазками. Ричарда передернуло, когда он представил красивую непокорную Дженевив в объятиях лорда Невилла.

Теперь, когда подали чай, Ричард вступил в разговор с миссис Уоррен. Тетя Люси нравилась ему, как и вечно взъерошенная Гекуба — кошка-мужененавистница, которая снова мурлыкала у него на коленях. На время ужина Сириуса отправили во двор, и порой снаружи раздавалось его обиженное поскуливание. Ричард сожалел, что дочь викария не пришла от него в восторг, как ее тетка и кошка. Он не имел ни малейшего понятия, что сделал не так, но знал, что девушка наблюдает за ним со скрытым неодобрением.

Не могла же Дженевив узнать в нем недавнего грабителя! Тогда почему она смотрела на него так, словно ожидала, что Ричард положит в карман серебряную ложку. Он был отлично замаскирован той ночью, а теперь еще и выкрасил волосы в каштановый цвет.

Ричарда удивило, как легко все приняли его за богатого мистера Эванса из Шропшира. Было непривычно общаться без оглядки на прошлое, без попыток удержать в шкафу семейные скелеты. Это оказалось так увлекательно и приятно притворяться другим человеком. Впрочем, оставалось болезненное напоминание о том, какой могла бы быть его жизнь, если бы не сомнительное происхождение.

— Дженевив, оставь свои пыльные бумаги и помоги мне распутать шерсть — все клубки перепутались, — позвала тетя Люси.

— Но папа хотел показать мне старинный фолиант, — возразила племянница. Она присоединилась к лорду Невиллу, который с интересом разглядывал потрепанный временем томик в руках викария.

— Посмотришь завтра. Наш гость скучает, иди к нам!

Ричард встретил взгляд миссис Уоррен. Он отлично понимал, к чему она ведет. И она, и Дженевив знали, что он все понимает. Но девушка не могла игнорировать просьбу тети Люси.

Ричард следил, как Дженевив подошла к сидевшей в кресле миссис Уоррен и наклонилась, чтобы поднять пару вязальных клубков. Еще утром Ричард копался в воспоминаниях и задавался вопросом: не преувеличил ли он достоинства девушки? Но встреча развеяла сомнения. Это был неограненный драгоценный камень. Сокровище, способное конкурировать с подвеской Хармзуортов. Сегодня днем Дженевив играла недотрогу, смотрела с прохладцей и намеренно его игнорировала. Теперь, при свете свечей, она казалась загадочной нимфой, готовой в любую минуту ускользнуть в лесную глушь. Было даже немного жаль, что Дженевив — женщина из хорошей семьи. Это исключало возможность короткой интрижки, ведь он был человеком чести. Хотя о какой чести могла идти речь, если он нагородил столько лжи всего за один день?

— Еще чая, мистер Эванс? — спросила Дженевив почти ледяным тоном.

— С удовольствием, мисс Барретт.

Миссис Уоррен повернулась к нему.

— Вы давно в Литтл-Деррике, мистер Эванс? Не слышали, о каких невероятных вещах судачат местные обыватели всю неделю?

— Тетя, я уверена, мистер Эванс не интересуется сплетнями, — сказала Дженевив почти враждебно. Она знала, о чем пойдет речь.

— Напротив, я заинтригован. Это какая-то особенная история?

Ричард постарался не улыбнуться, когда заметил, как возмущенно девушка сматывает пряжу в клубок. Все говорило о ее неопытности в общении с мужчинами. Будь у Дженевив чуть больше опыта, она была бы более сдержана и не метала молнии из своих прекрасных серых глаз. Девушка пыталась вести себя ровно, но внутри полыхало настоящее пламя.

— Представьте себе, Дженевив едва не поймала вора! — Выдохнула тетя Люси с восторгом, даже не поежившись под возмущенным взглядом племянницы. — Только пистолет спас ее от негодяя.

Ричард обратил к Дженевив взор, полный преувеличенного восхищения.

— Поразительно! Мисс Барретт, вы такая смелая!

Дженевив сделала глоток чаю и изобразила кривую улыбку. Ричард помнил, как она целилась в него из пистолета, как потом он держал ее в объятиях, неуступчивую и податливую одновременно, с шелковистыми ароматными волосами и полными смятения глазами.

Его колени напряглись — Гекуба завозилась, недовольная. Он погладил кошку, чтобы отвлечься.

— Тот грабитель оказался трусом. Когда он обнаружил, что хозяева дома и вооружены, предпочел ретироваться, — пробормотала Дженевив.

Что ж, она слегка приукрасила историю для своих родных. «Ай-яй-яй, мисс Барретт», — подумал Ричард. Оказалось, что в доме викария лгал не только он.

— Разве моя дочурка не храбрая девушка? — Викарий оставил лорда Невилла за столом и подошел к ним.

— Не преувеличивай, папа, — смущенно потупилась Дженевив. — Я наставила на вора пистолет и велела ему уйти. К тому времени он, вероятно, догадался, что в доме особо нечего брать. Любой на его месте убрался бы подальше.

Выходило, девушка умела не только лгать, но и смущаться. Особенно когда ее одаривали незаслуженными комплиментами.

— Ты — героиня! — воскликнула миссис Уоррен. — Я бы упала в обморок от ужаса, столкнись я с грабителем в темном доме.

Ричард с удовольствием отметил, как алый румянец заливает скулы Дженевив. В обморок она не падала, зато почти упала в его объятия. Ему захотелось коснуться губами ее алеющих скул и манящих губ.

— Не преувеличивай, тетя. Вор был совершенно не впечатляющий. Какой-то тощий и хлипкий. Я бы даже сказала, тщедушный. — Дженевив удивленно взглянула на Ричарда, который со звоном поставил чашку на блюдце. — Все в порядке, мистер Эванс?

Вот, значит, как? Тщедушный?

— Не беспокойтесь, мисс Барретт, — ответил Ричард ровным тоном. — Но я понял, что засиделся. Уже довольно поздно. — Словно откликаясь на его слова, часы в гостиной пробили девять.

— Вам уже пора? — разочарованно спросила миссис Уоррен.

Лицо Дженевив, напротив, осветила с трудом скрываемая радость. Пожалуй, дочь викария была бы рада, если бы гость спешно покинул не только их дом, но и Литтл-Деррик, причем навеки.

«Однако мы не всегда получаем то, чего хотим», — подумал Ричард, вставая.

— Мне в самом деле пора. Еще предстоит добраться до дома, а скоро стемнеет. Благодарю вас, мистер Барретт и миссис Уоррен за ваше любезное гостеприимство. Лорд Невилл, был рад знакомству. — Он поклонился Дженевив. — Ваш покорный слуга, мисс Барретт.

— Уверены, что не хотите остаться на ночь? У нас есть свободная комната.

Тетя Люси смотрела на гостя с такой тоской, будто упускала последний шанс в жизни. Ричарду даже стало жаль Дженевив: если ее тетя так наседала на каждого потенциального жениха, неудивительно, что это закалило ее племянницу.

Он не мог остаться. Следовало хорошенько поразмыслить над следующим шагом, пересмотреть свою стратегию и… избавиться от странного влияния Дженевив.

— Не хочу вас стеснять в первый же день знакомства, — учтиво сказал Ричард.

— Раз вы так непреклонны, придется вас отпустить. — Викарий не скрывал своего разочарования.

— Дженевив, проводи мистера Эванса, — попросила миссис Уоррен.

Девушка отставила чай.

— Мистер Эванс, — учтиво произнесла она.

— Мисс Барретт.

Ричард взял девушку под руку, когда она поднялась. Дженевив словно вся окаменела, а едва они вышли в прихожую, почти отдернула руку.

— Каких-то пара шагов — и столько неприязни, — негромко заметил Ричард.

Дженевив стиснула зубы. Она всегда считала себя выше женских слабостей, не умела и не желала кокетничать, была чужда заигрываний, не стреляла глазами. Ей казалось, что подобные глупости, основанные на интересе пустоголовых девушек к противоположному полу, не имеют с ней ничего общего.

Однако сейчас Дженевив страдала от мучительного осознания того, что и ей интересен мужчина из плоти и крови. Впервые она переживала о чернильном пятне на запястье и о том, что не слишком тщательно причесана. Рядом с идеально одетым гостем ее собственный наряд казался простым и до невероятности скучным. Но более всего Дженевив раздражало то, что она почему-то переживает по этому поводу.

Дженевив прикрыла дверь, чтобы Гекуба не выскочила из гостиной. Они с мистером Эвансом остались наедине в небольшой прихожей. Дженевив показалось, что стены ощутимо сжались, вынуждая их стоять слишком близко друг к другу. Он повернулся к ней с серьезным лицом.

— Чем я так вам не угодил, мисс Барретт?

Она вздохнула и постаралась улыбнуться.

— С чего вы взяли?

— Я чувствую, что не нравлюсь вам.

— А что, всем остальным вы нравитесь?

— Если скажу, что меня все любят, вы сочтете меня самовлюбленным идиотом.

— То есть вас все любят?

Ричард усмехнулся и склонил голову.

— По крайней мере, женщинам я нравлюсь.

Ее губы изогнулись в саркастической улыбке.

— Могу себе представить.

Ричард сделал шаг к Дженевив. Она с трудом не отпрянула, хотя инстинкт подсказывал, что сбежать в такой ситуации будет лучшим решением.

— Я бы хотел, чтобы мы подружились.

Это озадачило девушку.

— Зачем вам это?

— А ваш отец не сообщил вам новость?

Холодное предчувствие беды заметалось у нее внутри.

— Какую именно?

— Викарий пригласил меня поучаствовать в его научной работе. Завтра я покидаю Лейтон-Корт и переезжаю в ваш дом.

— О нет! — сорвалось с ее губ, прежде чем она успела прикусить язык.

— Мне жаль, что мое присутствие настолько вам неприятно, — с досадой произнес мистер Эванс.

Дженевив смущенно опустила глаза. Они были едва знакомы, а она уже успела оскорбить гостя. Но все же предстоящее соседство, завтраки и ужины за одним столом — это было как-то слишком!

— Прошу прощения. Я не хотела задеть вас своей неучтивостью.

Ричард взял шляпу со столика.

— Возможно, вы измените свое мнение, когда узнаете меня получше.

Скорее старая Гекуба научится петь арии Россини, подумалось Дженевив, но она оставила эту мысль при себе. Ей следовало вести себя более сдержанно. Особенно если мистер Эванс поселится с ней под одной крышей.

И как отцу могла прийти в голову такая мысль? Конечно, в своем доме он иногда принимал ученых мужей, некоторые из них платили ему ренту и оставались на какое-то время постояльцами, что облегчало совместную работу. Но дать кров первому встречному? Что ж, по всему выходило, что труд, над которым девушка втайне работала, становился все более актуальным.

— Как долго вы пробудете в Литтл-Деррике? — спросила Дженевив напряженно.

Что-то в улыбке мистера Эванса заставило ее отступить. Ей показалось, что это была первая искренняя улыбка гостя за все время его пребывания. Так улыбался бы тигр, загнав антилопу. Это вызвало ужас и странный трепет в теле девушки.

— Столько, сколько потребуется, — мягко, почти вкрадчиво ответил Ричард.

Весь день он изображал идеального гостя, обаятельного богача, внимательного человека. Но Дженевив успела заметить странное превращение, длившееся всего пару мгновений. Интуиция не подвела ее: мистер Эванс был не тем, за кого себя выдавал.

— Какой уклончивый ответ.

— Скажем так… я задержусь ровно на столько, сколько потребуется, чтобы вы оттаяли, моя дорогая Дженевив.

— Перестаньте заигрывать со мной, — твердо сказала она. — Вы флиртуете только потому, что это ваша привычная манера поведения. Со мной она не сработает.

На этот раз Ричард громко расхохотался. Это был приятный смех, открытый, настоящий.

— Вы снова уложили меня на лопатки, мисс Барретт. Какие бы уловки я ни применял, вы все время меня побеждаете.

Она не улыбнулась в ответ, хотя его удивительный смех эхом отозвался в ее сердце.

— Я предпочитаю искренних людей, мистер Эванс.

— А вот вашей тетушке мое поведение вполне по нраву.

Дженевив фыркнула:

— Моей тетушке понравится любой неженатый мужчина в радиусе пяти миль, если за него можно будет меня сосватать.

Опять смех в ответ! Этот раздражающий, открытый… приятный смех. Дженевив едва не улыбнулась, но вовремя сжала губы.

— Какая очаровательная женщина!

— И чем дольше мы будем оставаться наедине, тем ярче она будет представлять ваше кольцо на моем пальце.

Мистер Эванс небрежно прислонился к дверной притолоке и посмотрел на Дженевив так, как будто она обеспечила ему чудесное развлечение. Возможно, так оно и было. Вероятно, его слегка забавляли ее неловкость и прямолинейность. Должно быть, он с этим прежде не сталкивался.

— Вы говорите о браке с таким презрением, с каким говорят о нем светские повесы, — заметил Ричард.

— Вам виднее.

— Даже так? — Он сощурил глаза. — Вы сделали обо мне неверные выводы. Я всего лишь человек, преследующий научные интересы.

— Ах, оставьте! Научные интересы! Может, я и кажусь вам не слишком умной, но даже я понимаю, что вы бесконечно далеки от науки.

— Вот как? — Мистер Эванс окинул ее долгим задумчивым взглядом. — Мне кажется, я понял причину вашей враждебности. Дело не в том, что я вам не нравлюсь. Скорее, я не вызываю у вас доверия.

Дженевив опустила глаза. Как ловко он ее раскусил! Откуда такая проницательность в таком самовлюбленном человеке?

— А разве одно исключает другое? Быть может, вы не вызываете доверия и одновременно неприятны мне? — пролепетала девушка.

Ричард подошел ближе.

— Так я вам неприятен?

Дженевив уставилась на него, как кролик на удава. Ее никогда не целовали. Никто и никогда не касался ее губ своими. Но сейчас у нее было такое чувство, что он вот-вот ее поцелует. И это почему-то не возмущало ее, а заставляло трепетать от предвкушения.

— Пожалуйста, уходите. — У нее был хриплый, словно внезапно севший голос. — Тетя Люси решит, что вы как порядочный джентльмен должны будете на мне жениться, если я не вернусь в течение следующих пяти минут.

— Вы действительно не торопитесь выйти замуж, — задумчиво сказал мистер Эванс.

Алый цвет снова залил ее щеки, поэтому Дженевив ответила резко:

— Я не просто не тороплюсь. Я вовсе не хочу замуж.

— Ого, мисс Барретт, подобные высказывания могут шокировать.

— Я отдаю себя науке. Мое негативное отношение к браку не означает, что я готова на неприличные связи, — отрезала она.

Что это? Он наклонился или разыгралось ее воображение?

— Какая жалость. — Ричард внезапно выпрямился и водрузил на голову шляпу. — До завтра, мисс Барретт.

Дженевив обдало жаром. Ее отец, сам того не подозревая, привел волка в овчарню. Девушка расправила плечи, напоминая себе, что она умная и независимая, способная отличить редкий фолиант от бульварного чтива, а благородного человека от нечестивца.

— До сих пор не могу понять, что вам за радость жить под одной крышей с викарием и его семьей. Вам очень быстро наскучит наше общество.

— Я дам вам знать, если заскучаю.

— Да что же вам нужно, мистер Эванс? — вырвалось у нее.

Ричард отступил назад и поклонился со всей учтивостью, на какую был способен. В его спокойном, полном дружелюбия взгляде не было и следа того пламени, что горело всего пару минут назад. Словно он не взирал на нее, как кошка на полузадушенную мышь, с которой еще можно поиграть. Кажется, мистер Эванс снова менял правила.

Ричард вежливым жестом коснулся шляпы, откланиваясь.

— Доброго вечера.

Снаружи темнело, и ему пришлось взять со столика подсвечник. Этот жест вызвал в Дженевив какое-то смутное чувство узнавания. Чувство возникло и растворилось мгновение спустя.

— Удачной дороги, мистер Эванс, — произнесла девушка едва слышно.

Она думала, что бросится в свою комнату, едва за ним закроется дверь. Взбежит проворно вверх по лестнице и закроется у себя, не в силах перевести дыхание. Вместо этого Дженевив оставалась в прихожей, пока не услышала, как его экипаж удаляется прочь, грохоча колесами по булыжной мостовой.