Дети с улицы Чаек

Кирстен Бойе, 2000

Восьмилетняя Тара вместе с родителями и братьями Петей и Мышонком переехала в новый дом на улицу Чаек. Здесь ещё не положен асфальт и нет газона. Повсюду до сих пор царит стройка. Но Тара не сомневается: они поселились на самой классной улице в мире! Ведь в соседние дома заехали семьи с детьми, с которыми она сразу подружилась. Вместе можно делать столько всего увлекательного: кататься на великах, охотиться на грабителя, устраивать пикники и ночевать в палатке. А ещё можно организовать собственную спасательную команду… Что бы с ними ни приключилось, Тара знает: на улице Чаек никогда не будет скучно! Кирстен Бойе – всемирно известная немецкая писательница. Немецкая молодёжная литературная премия, номинации на премию Ханса Кристиана Андерсена, премия ЮНЕСКО – её наград не счесть! Книги Кирстен Бойе обожают читатели из разных стран, по ним снимают фильмы и мультсериалы. Писательница всегда занимает сторону ребёнка, а её истории и есть гимн детству. Серия «Дети с улицы Чаек» не раз была отмечена в списке 7 лучших детских книг по версии «Радио Германии».

3

Мы знакомимся с новыми соседями

Я говорила, что в соседнем с нами доме, 5е, последнем в нашем ряду, поначалу никто не жил? По другую сторону от нас, в доме 5 г, жили не слишком приятные Войзины, а крайний дом пустовал.

Крайние дома всегда медленно продаются, пояснил папа. Потому что они жутко дорогие. Ведь сад у них не только спереди и сзади, но и сбоку.

Тут мне стало ясно, что, наверное, Винсент и Лорин довольно богатые, потому что им принадлежит другой крайний дом, 5а. Ведь даже наш дом был ужасно дорогим. Но зато нам тут хорошо.

Мне было совершенно всё равно, что соседний дом пустовал. Ведь мы могли играть в его саду.

Конечно, было бы совсем хорошо, если бы мы ещё могли заходить в тот дом. В пустых домах можно играть, например в дочки-матери или в бедного малютку, живущего в пещере. Из пустого дома легко сделать лесную пещеру. Да много чего ещё можно придумать.

В нём можно было бы устроить штаб нашей банды — но все окна и двери были там крепко закрыты. Жалко.

Но однажды к нашим домам приехал большой мебельный фургон. К счастью, это было в субботу и мы не учились. Я тут же сбежала вниз и позвонила в дверь Тинеке. Вскоре пришли Фритци и Юл.

Мы играли возле моего дома в «резиночку» и делали вид, будто даже не замечаем, что творится рядом. Тинеке мне шепнула, что хорошо бы у новых жильцов не было мальчишек, и я шепнула в ответ, что с ней согласна. Иначе мальчишек будет больше, чем нас. Хотя Мышонок пока ещё не в счёт. Но всё-таки хорошо бы, чтобы у тех людей были дети. Но только девочки.

Потом мы немного поспорили, потому что Тинеке и Фритци слишком высоко натянули резинку, и тут внезапно у Войзинов распахнулась дверь. Из неё выглянула фрау Войзин, улыбнулась и сказала, что мы уже большие девочки и должны понимать, где заканчивается наш палисадник и начинается её. И хоть пока тут нет забора, нечего нам прыгать в её палисаднике.

Фритци немного обиделась и буркнула, что тут всё равно голая земля, поэтому мы ничего не затопчем.

Но фрау Войзин заявила, что это не важно и что нам уже пора научиться уважать чужую собственность. При этом она опять улыбнулась. По-моему, она улыбается как настоящая ведьма.

— Если ваши новые соседи окажутся такими же противными, тебе не повезло! — посочувствовала мне Тинеке. — Получится, что ты живёшь между двумя гадюками.

Тогда мне ещё больше захотелось, чтобы у тех людей были дети. Ладно уж, пусть даже мальчишки. Но, судя по мебели, это было не так.

Потом нас позвали обедать, и когда мы снова вышли на улицу, мебельный фургон уже уехал. И дверь дома была закрыта.

Мы ещё немножко поиграли в «резиночку» — в надежде, что кто-нибудь всё-таки выйдет из дома и расскажет нам, кто там теперь живёт. Но никто так и не появился.

Между тем Петя, конечно, тоже сгорал от любопытства. За обедом он сообщил, что наверняка приехали двое мальчишек, стопудово, он зуб даёт. А мама поправила его, что лучше так не говорить, а сказать «Я чувствую это». Но Пете было всё равно.

Потом мальчишки катались взад и вперёд на великах перед нашими домами и всё таращились на 5е. Хорошо ещё, что не просились играть с нами в «резиночку», иначе в нашем маленьком палисаднике не хватило бы на всех места и мы, может, снова залезли бы к фрау Войзин. А так мы теперь следили за этим.

Наконец Петя объявил, что ему всё это надоело. Не такие уж интересные эти новые жильцы, чтобы болтаться из-за них целый день перед нашим домом. Петя всегда был нетерпеливым.

— Вдруг там поселились инопланетяне, — предположил Лорин. — Тогда стоит и подождать.

Но Петя фыркнул и покрутил пальцем у виска — мол, у Лорина с мозгами не в порядке.

Мальчишки хотели поехать кататься ещё куда-нибудь, но тут мне пришло в голову, как можно всё разузнать. Я позвонила к нам по домофону.

— Мам, ты не хочешь отнести кофе нашим новым соседям? — спросила я. — И пирог?

Дверь открылась, и чудесно запахло пирогами. Мама всегда печёт по субботам пироги, и я иногда ей помогаю. Но сегодня мне было некогда, потому что я наблюдала за соседним домом.

— Пойдём, ма! — попросила я. — Они наверняка обрадуются!

Но мама сказала, что нет-нет, она не хочет беспокоить людей.

Тут я немного рассердилась, потому что это всё из-за глупой матери Лорина и Винсента. Все остальные соседи радовались нашему приходу. Кроме, пожалуй, фрау Войзин. Но она вообще не в счёт.

Тинеке тоже так считала, и Юл кивнула. Мы все смотрели на маму с такой мольбой, что ей стало нас жалко. Она вздохнула, а потом рассмеялась:

— Ну ладно, уговорили!

Она налила кофе в наш голубой термос и положила несколько кусков пирога на нашу красивую тарелку с Винни-Пухом. Между прочим, пирог был лимонный.

Мы позвонили в дверь, но прежде чем она открылась, прошло довольно много времени. На пороге появилась пожилая женщина с красивой причёской, какую делают бабушки, и даже в фартуке.

— О! — воскликнула старушка.

Я услышала, как мама вздохнула.

— Мы ваши новые соседи, — сказала она с приятной улыбкой и протянула старушке поднос.

Но старушка всё равно смотрела на нас немного испуганно, хоть и поблагодарила.

— Может, вы зайдёте? — нерешительно спросила она, и я уже занесла правую ногу, но мама ответила:

— Нет-нет, спасибо, мы только хотели поздороваться.

И соседка сразу повеселела.

— Сердечное спасибо, — сказала она, но тут внезапно вперёд выскочил Мышонок. Он всегда так делает.

— Угости нас чем-нибудь, — заявил он строгим тоном. — Иначе это невежливо.

Старушка рассмеялась, и я сразу поняла, что с новыми соседями нам повезло. Хоть они слишком старые и у них нет детей. Она не спросила у Мышонка, неужели он не знает, что взрослым надо говорить «вы», а протянула ему нашу тарелку:

— Можно тебя немножко угостить? — Потом посмотрела на нас и кивнула на тарелку. — А вас?

Мы знали, что нам нельзя принимать её угощение. К тому же у нас дома на кухне лежала ещё половина этого пирога. Но Мышонок тут же схватил самый большой кусок.

— Смотри, тут отломился кусок. — И он ткнул пальцем в край пирога. — Я беру отломанный. Остальные ты съешь сама.

Пожилая женщина снова засмеялась и сказала маме, что очень рада такому приятному знакомству. И что она любит детей. И неужели всё это мамины дети?

Тем временем к нам подошли большие мальчишки, и теперь перед дверью стояли восемь детей. Возможно, старушка подумала, что у нас иногда бывает шумно.

— Боже упаси! — воскликнула мама. — Мне троих хватает с избытком!

Старушка вздохнула с облегчением. Хоть и говорила, что любит детей. Но восемь детей по соседству ей всё же показалось многовато.

Потом мама пошла домой, но по дороге слегка подтолкнула меня:

— Довольна?

Конечно, я была довольна. Лучше бы приехала семья с девочками, но эта старушка тоже приятная. Может, она не станет ворчать на нас, если мы будем играть в «резиночку» и нечаянно нарушим границу её сада.

Недоволен был только Мышонок. Он дождался, когда мама скроется в нашем доме, и позвонил ещё раз.

— Что? — спросила старушка, открыв дверь. — Хочешь ещё кусок лимонного пирога?

Но Мышонок потряс головой.

— Ты бабушка? — спросил он с набитым ртом (он в самом деле не слишком воспитанный — надо сначала прожевать, а уж потом говорить).

Но старушка не рассердилась.

— К сожалению, нет, — ответила она. — Хотя мне хотелось бы иметь внуков.

— Ты всё равно бабушка, — заявил Мышонок и уставился на неё. — Ты старая.

Мне стало стыдно за Мышонка, но старушка опять не обиделась и засмеялась.

— Ты прав! — согласилась она. — Ты имеешь в виду, что будешь обращаться ко мне «бабушка Клеефельд»? Ты считаешь, что так лучше, чем «фрау Клеефельд»?

Мышонок кивнул.

— Ты ведь не женщина, — сказал он. — Ты бабушка.

— Точно! — подтвердила бабушка Клеефельд. — А теперь мне опять надо заняться домашними делами. Мой муж обустраивает наверху спальню, и ему нужна помощь. — Тут ей пришла в голову одна мысль. — Но когда мы всё приведём в порядок, я приглашу тебя к нам, ладно? И ты всё увидишь своими глазами.

Едва я подумала, что несправедливо так награждать Мышонка за его плохое поведение, как бабушка Клеефельд улыбнулась Тинеке с Фритци, Юл и мне.

— Вы, надеюсь, тоже придёте? — спросила она. — Вы любите пироги?

Я закивала, а Тинеке сказала:

— Да, спасибо.

— А пока возле дома ещё пустырь, вы можете играть и в нашем палисаднике, — сказала бабушка Клеефельд. — Вреда от этого никому не будет.

Тут я окончательно поняла, что мы не будем зажаты между двумя ведьмами. Вообще-то я люблю старых людей.