S-T-I-K-S. Человек с котом
Неведомая и безжалостная сила вырывала фрагменты различных миров вместе с их обитателями и складывала из них чудовищный пазл в мире Улья. Большинство новичков, людей и животных, превращались в зомби и кровожадных монстров. Лишь немногие счастливчики, среди которых оказался и Карат, становились иммунными. На долю этого рейдера выпало немало невзгод и жесточайших схваток. Но внутреннее благородство, помноженное на мужество, помогало ему бороться с предательством окружающих и выходить победителем из самых невероятных ситуаций. А впереди ожидали новые испытания и новые удачи… В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги S-T-I-K-S. Человек с котом предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 5
В самый первый день, когда Карат был никем и ничем, бестолковым свежим новичком, мясом недоразвитым, ему не повезло попасться на глаза беспилотнику внешников. Возможно, это была полностью автоматизированная машина, такие у них есть. Они летают вдоль трасс конвоев или по заложенной в программу более сложной траектории и выискивают крупные цели: работающую бронетехнику, автомашины, массивных тварей. При обнаружении цели атакуют ее бортовым вооружением. Могут нести самое разное, но в случае Карата это оказались блоки с начинкой из маломощных ракет. Такими удобно поражать монстров, точность приличная, при этом главным образом работает кумулятивная струя, легко прошивая тела мертвяков и устраивая жуткие раны на входе. Костяная броня от такого почти не спасает.
Машины такое оружие тоже калечит неплохо, вот только силенок у ракеты не так уж много, что помогло Карату выжить. Впоследствии он узнал, что внешники — отдельная сила Улья, причем неоднородная, и у них нет проблем ни с военной техникой, ни с боеприпасами для самого разного оружия. У этих тварей в человеческом облике почти полная монополия на применение авиации как беспилотной, так и пилотируемой. Не будь мертвых кластеров, моментально выводящих из строя летательные аппараты, внешники, возможно, смогли бы доминировать на всей территории этого сумасшедшего мира. При их власти не может быть ни обитаемых стабов, ни просто крупных отрядов. При таком развитии ситуации выжившим остается лишь одно — прятаться днями и ночами от взглядов с небес.
Внешники обитают в пределах Внешки, именно из-за них эта зона так называется. Но сейчас Карат от нее далековато, а они не удаляются от своих баз из-за проблем с персоналом. Солдатам приходится действовать в защитном снаряжении, включающем респираторы, без них они заразятся отравой Улья, а это хуже смерти.
Удивительно, но, похоже, на этот раз внешники решили забраться намного дальше, чем обычно. Узнать управляемую ракету в полете — элементарно для того, кто хоть раз наблюдал за ее применением. Оружие специфическое, самому с таким разобраться непросто, даже при наличии инструкций, требуются обученные операторы, их не так просто найти.
Да и такие ракеты на каждом шагу не валяются.
Кто-то, похоже, запустил ее из лесополосы, которая тянется по гривке вдоль дороги, где будущие грабители супермаркета дожидались рассеивания тумана. Не с того же места, гораздо правее, там пусть и пологий, но пригорок, удобный для запуска. Именно оттуда и скатился огненный шар, без промаха поразив единственную полноценную единицу бронетехники, все остальное — «эрзацы» для транспортировки награбленного и грабителей да пикапы с пулеметами.
Карат забрался за витрину с замороженными морепродуктами, присоединившись к Шусту и Юпсику — они доползли туда быстрее его. Никто более ракеты не запускал, но по залу расползался едкий дым, бронемашина полыхала весело и с треском раскаляющихся патронов, пламя потихоньку начинало обращать внимание на магазин, тут есть чему гореть.
— Это что было вообще? — дрожащим голосом спросил Юпсик.
— Хрен его знает, — ответил Шуст. — Свист вроде не слышал, значит, вряд ли снаряд, а для гранатомета как-то сильно бахнуло. Или это потому, что мы под крышей? Хорошо по ушам дало.
— ПТУР[6] это, я видел, — ответил Карат. — Похоже, внешники.
— Да с чего бы это им так заблудиться? — не поверил Шуст. — Нет, это местные разборки. Юпсик, чего там по рации говорили?
— Матом ругались.
— Ну это и так понятно, еще что-то было?
Рация будто дожидалась, когда о ней вспомнят, из нее донесся отчетливый голос Сурка:
— Возвращаемся к машинам. Быстрее.
Юпсик было вскочил, но Карат придержал его за руку:
— Не торопись, на тот свет всегда успеешь.
— Ты чего?
— А того, что торопиться не надо. У того, кто сжег коробочку[7], могут заваляться и другие ракеты. Или еще что-то в таком же духе. А грузовики на той же стороне, то есть под прицелом.
— Идиотский приказ, — согласился Шуст. — Надо прочесать местность, кто-то обязательно видел место пуска, а потом уже техникой заниматься.
— Три грузовика ушли к задним воротам, может, к ним рванем? — нервно спросил Юпсик.
— А толку? Выезд общий, по той же дороге, она с горочки вся просматривается, и, думаю, ракету как раз оттуда выпустили.
— Так и есть, — подтвердил Карат.
Снаружи донесся отрывистый звук винтовочного выстрела. Не сказать, чтобы близко, но и не далеко, порядка пятисот метров. А вот еще один и еще. Заработал крупнокалиберный пулемет, мимо исковерканной стены проехал пикап, то разгоняясь, то резко замедляясь и непрерывно виляя. Карат увидел, как явно немаленькая пуля пробила кабину навылет, сорвав при этом щиток, прикрывавший боковое стекло. По его мнению, такая манера езды — не лучший способ выхода из-под обстрела. Куда надежнее вжать газ до упора и гнать на пределе возможностей машины и водителя за ближайшее укрытие, пусть даже им окажется горизонт.
Танцы у всех на виду — тоже хороший способ, но только для того, кто торопится умереть.
Один из снабженцев, опрометчиво быстро бросившийся к грузовикам, завалился, едва успев выскочить наружу. Для остальных это стало уроком, попятились, залегли кто за чем.
Из лесополосы вынесся второй шар — быстрый, страшный, он летел, подчиняясь приказам невидимого оператора, то рыская в стороны, то опускаясь ниже, то поднимаясь. Ракета проигнорировала полыхающий бронетранспортер, и на грузовики тоже не польстилась, а просто влетела в освобожденный от стекла проем, рванув где-то среди стеллажей.
На Карата упал кусок пластика, заставив вздрогнуть. Повезло — почти невесомый. Уши еще не отошли после грохота, как из тех же зарослей заработал пулемет. Не крупнокалиберный, но все равно приятного мало, ведь стекла не очень-то останавливают пули, к тому же их почти не осталось. Собравшиеся в зале покупатели, сотрудники, снабженцы и армейцы превратились в мишени.
Кстати, об армейцах — почему, кроме выпущенной непонятно куда ленты из крупняка, никто более ничего не предпринимал? Странное поведение, ведь там хватало серьезных с виду ребят. Похоже на вялую попытку прикрыть отход или другой маневр. Не может толпа вооруженных людей напрочь игнорировать происходящее, их ведь не на детском утреннике набирали.
И вообще, как могли оставить без присмотра такую отличную позицию? С нее ведь можно спокойно расстрелять всю технику и укрывшихся в здании бойцов. Или все же присматривали? Ведь после высадки Карат недосчитался пары пикапов, их могли отправить в дозор.
Тогда почему они прошляпили нападение? Да потому, что прошляпили — позволили себя обмануть или даже прикончить по-тихому.
Карат принял решение:
— Уходить надо.
— Куда? — тут же спросил Шуст.
— Вдоль стены назад, я там видел двери в подсобку или склад, должен быть какой-то выход.
— Но Сурок сказал грузиться, — все тем же дрожащим голосом возразил Юпсик.
— Так можешь грузиться, никто тебе не мешает, их снайперы даже рады будут. Делай что хочешь, но мы уходим.
— Я с вами!
Пулемет противника работал скупыми очередями, но все равно нагонял жути. Люди в этом зале — будто рыбки в аквариуме, в любом углу достать можно. Скорее всего, огонь беспокоящий, просто расслабиться не позволяют, а сами тем временем подтягивают основные силы ближе.
Карат, пробираясь к вероятному выходу, издали засек движение — в том же направлении, сильно пригнувшись, двигались два армейца. Улыбнулся своей находчивости — как и предполагал, они и правда уходят не прощаясь, причем путь у них тот же. Странно, что снабженцев бросили. Или Сурок напутал с приказами, или их оставили специально, чтобы выиграть время. Один пикап и кучка случайного сброда с арбалетами — это несерьезно, но на какое-то время может обмануть противника, заставить задержаться.
Вот ведь сволочи — по-тихому приносят в жертву малоценный отряд, чтобы вывести из-под удара главные силы.
Пуля со звоном прошлась по стеллажу с разнокалиберными бутылками, в нос шибануло алкоголем. Пригнуться ниже, не дать себя рассмотреть, укрытий у дальней стены хватает. Вот и вожделенная дверь, последние шаги остались. Отвернулся, чтобы даже уголком глаза не видеть то, что творится правее. Там ракета разорвалась на краю толпы сотрудников и покупателей, которых в самом начале согнали в кучу. Теперь весь пол в лужах крови и обрывках тел.
А еще там стонут раненые, которым никто даже не думает помогать.
Хлоп-хлоп-хлоп! Застучало часто и знакомо — где-то поблизости заработал автоматический гранатомет. И бил он прямой наводкой по торговому залу. Только полный кретин может заявить, что заряды у этого оружия несерьезные, лишь на том основании, что против брони оно не играет и вообще осколки у него мелкие. Зато прекрасно играет против пехоты, в том числе находящейся за препятствиями. Один человек с такой штукой может легко зачистить супермаркет от всего живого, тут ведь с надежными укрытиями напряг, складывается впечатление, что на девяносто процентов все сделано из прессованного картона и пластика.
Юпсик завыл, зачем-то вцепился Шусту в руку, и тот как ни в чем не бывало начал на это ругаться. Правда, слышно плохо, нескончаемый грохот мешает, в коробке торгового зала звуки разносятся особенно гулко.
Одна из гранат ударила в чудом устоявший после взрыва ракеты стеллаж. Осколками выбило клочья с каких-то упаковок, выглядело это как облачко конфетти после безобидной хлопушки.
Все, вот и выход из зала. Дальше тянется короткий коридор, по одну сторону какие-то бесперспективно выглядевшие двери, а вон там вроде пробивается солнечный свет. Так и есть, это выход, они снаружи. Асфальтированная площадка с поставленной под разгрузку фурой, за ней распахнутые ворота, через проем можно рассмотреть заросшую зеленью территорию, похожую на заброшенные приусадебные участки, очень уж много разношерстных плодовых деревьев, за которыми давно не ухаживали.
И между ними мелькают фигуры в камуфляже — именно в ту сторону уходят армейцы.
— За ними! — скомандовал Карат, первым последовав своему приказу.
Как ни крути, а лучший выход — держаться рядом с военными. Пусть они и дали маху, но все же вооруженный и спаянный люд, защитят в случае чего, да и не пешком же топать назад в стаб. Карат даже дорогу туда не знает, привезли в стальном гробу, не видел ничего.
Вояки Полиса бегут не сломя голову, а организованно, по приказу. Сейчас соберутся где-то впереди и начнут принимать решения по поводу дальнейшего. Возможно, они специально бросили снабженцев в супермаркете, но даже в таком случае гнать назад увязавшуюся тройку не станут.
Не должны.
Гранаты начали рваться вокруг, едва добежали до начала сада. Юпсик заорал так, что Карат был уверен — ему как минимум оторвало половину головы. Даже удивился, когда не заметил на несерьезном командире ни капли крови. Зато того начали ноги подводить — то споткнется, то упадет. Похоже, впервые под обстрелом, а то, что нервишки слабоваты, было очевидно и до этого.
Пришлось тащить его за собой, под неумолкающую ругань Шуста. Судя по плотности обстрела, работает уже не один гранатомет, а как минимум пара. И это не спонтанный обстрел, неведомый противник заранее выделил огневые средства для поражения тех, кто воспользуется этим путем отхода.
Заранее западню спланировал.
Но средств недостаточно, да и малоэффективны такие гранаты в густых зарослях, которые разрослись на обширной площади. Попробуй что-нибудь разгляди издали, разве что отдельное мельтешение зеленых пятен. Сюда надо как минимум минометы подтягивать, увесистые осколки их «подарков» могут пролетать через переплетения ветвей, почти не растрачивая своей смертоносной мощи.
Откуда здесь такие дебри? Некоторым деревьям столько лет, что представить страшно, и за ними очень давно не ухаживали. Похоже на подступы к избушке Бабы-Яги, или…
Да ведь это всего лишь стаб. Большой или маленький — неизвестно, но он не перезагружался уже десятилетия, а может, и полный век. Все одичало почти до состояния джунглей. Вон видны остатки домов, а вон кирпичная печь в кустах стоит. Похоже, когда-то здесь находилась деревня, но за прошедшие годы деревянные строения превратились в труху.
Впереди начало редеть, и это плохо, ведь на открытой местности враг может перестрелять беглецов даже безо всякой артиллерии, одними снайперами и пулеметчиками. Но поспешно улепетывающая армия Полиса не притормаживает, отчаянно рвется вперед, будто до вожделенного спасения осталось всего несколько шагов.
И вот настал миг, когда Карат наконец увидел, к чему именно мчится вся орава — показалось мрачное строение, по виду давно заброшенное. Что-то производственное, какие-то сложной формы бетонные коробки. Может, цеха со станками, может, шахтное хозяйство, но явно не жилое. В перекосившихся рамах кое-где уцелели стекла, колючая проволока на гребне стены проржавела до такого состояния, что местами порвалась под собственным весом, любой желающий может пролезть. Только зачем утруждаться, если плиты во многих местах попадали, теперь чуть ли не на каждом шагу можно найти удобный проход.
Вояки, не сговариваясь, побежали к самой большой бетонной коробке, увенчанной серой квадратной башней. Карат нырнул в ближайшую брешь в стене, продолжая тащить спотыкающегося Юпсика. Хотя гранатометы так и обрабатывали заросли, не перенося огонь дальше, ноги у того едва работали, сам бы он давно отстал и скорее всего свернулся в калачик под кустом, после чего начал звать мамочку.
Вот ведь повезло с командиром тройки, ему в детсаду место, а не на такой разборке.
Внутри оказалось пыльно, величественно, мрачно и печально, будто в давно разграбленном склепе древнего императора. Военные носились туда-сюда, как наскипидаренные, поспешно устраивая огневые точки по периметру. Огромные оконные проемы по всем стенам не очень-то способствовали обороне, но народ мчался сюда не просто так, здесь, среди груд ржавого оборудования, хватало самых разных материалов, начиная от стальных листов и заканчивая кучами кирпичей. Так что при желании можно устроить неплохие баррикады и прочее, а желание у народа имелось.
— Откуда вы тут взялись?! — внезапно рявкнули чуть ли не над ухом.
Финну на глаза попались, а он не ожидал встретить здесь снабженцев. Или и правда бросили там без предупреждения, или настолько не сомневались в их некомпетентности, что даже не попробовали вытащить. Почему-то без малейшего акцента говорит и слова не путает.
— Куда армия, туда и честные люди, — ответил Шуст.
Финн подманил ближайшего бойца, белобрысого до такой степени, что напрашивались мысли о краске для волос:
— Краб, бери этих придурков, они твои помощники. И защита тоже.
— Это, что ли, защита? Да я разве что сбежать успею, пока их жевать будут.
— Я так и говорю — защита твоя, а там уже сам думай, как ее лучше использовать. Связь давай, связь быстрее давай!
— Да не достанет отсюда, далеко забрались, я еще от автостоянки пробовал, не добивает. Тут мертвая зона, тут всегда так.
— Вверх иди и там лови. Там высоко, должен достать. А вы бегом за Крабом. Краб главный, как он скажет, так и делайте.
Возражений не последовало, да и что тут возразишь.
Краб, держа за одну рамку увесистый угловатый рюкзак, направился к ближайшему дверному проему, бросив через плечо:
— Не отставайте и не вздумайте свои рогатки наставлять в мою сторону. Кто из вас самый четкий? Давай вперед, вдруг где мертвяк затаился.
Карат чуть его обогнал, а Шуст за спиной мрачно заметил:
— Существуют три вида дураков: просто дураки, круглые дураки и добровольцы.
— Так ты, оказывается, все знаешь, — насмешливо произнес Краб. — Тебе самая дорога в армию, генералом станешь. Кто такие, обзовитесь?
— Я Шуст, на мне тут все держится; этот молодой человек со взором горящим — Карат, он новичок; а за нами печально плетется Юпсик, он не пойми кто.
— Почти Пупсик, ему идет. Эй, Юпсик, ты остаешься внизу, будешь типа нас прикрывать. Что-то я очкую, когда за мной шагает чел с такими печальными глазами. Карат, ты там аккуратнее, хоть и стаб, а на мертвяка запросто можно нарваться, рядом популярное местечко.
— Мертвяки не любят стабы.
— В каждом правиле бывают исключения, помни об этом, а то долго не проживешь.
— Мне это каждый день говорят, запомнил.
— Мне так тоже говорили, и нарываться доводилось, но пока что небо копчу. Видимо, умею слушать, вот и ты учись. Нам надо забраться на башню, выше ее здесь ничего нет. Не пойму, где лестница, тут сплошной тупик.
Карат указал левее:
— Вон в проеме какая-то лестница. По расположению вроде подходит, наверное, она и есть.
Лестницу чистой не назовешь — захламлена обломками бетона, какими-то скрученными железяками, непонятным мусором, а в одном месте даже мумифицированный кот встретился.
Похоже, и в самом деле башня, лестничные пролеты сменяли один другой и заканчиваться не собирались. К тому же на площадках нет дверей, только квадратные окна, причем некоторые больше похожи на проломы. Если это время их так обработало, сооружение следует отнести к аварийным, того и гляди развалится.
А уж если по нему начнут стрелять из чего-нибудь серьезного, так вообще труба — точно рассыплется.
Шуста явно терзали похожие мысли, и он решил поделиться ими с бойцом, а заодно разжиться информацией:
— Слышишь, Краб, тут все на соплях держится.
— Не, это старый завод, что-то строительное выпускал, его на века строили, такие стены сейчас не делают. Он еще нас переживет, не очкуй.
— А если по нему ракетой врежут?
— Дырка получится, главное — рядом не стоять при этом. Было дело, нас на похожем руднике внешники чуток зажали, так даже танковыми снарядами ничего сделать не смогли. Я там оглох так, что два дня не слышал ничего, кроме звона в ушах, да еще и улыбался, как дебил.
— А почему мы тут засели? Могли бы и дальше улепетывать, эти нас быстро найдут.
— И куда? Там дальше поля нескошенные, а за ними то ли озеро, то ли река. В общем — большая вода с заболоченными берегами. Ты и правда хочешь по открытой местности туда добираться, а потом вплавь пускаться? А ничего, что у нас за спиной эти уроды? Финн все продумал, это лучший вариант.
— У вас же командир Есаул. Ну тот, весь в висюльках.
— Есаул — свадебный генерал. У него за душой, кроме висюлек, нет ничего, и мозгов в том числе. Это сколько надо ума иметь, чтобы убрать пулеметы с дороги. Он ведь сам позицию оставил, оттуда нас и начали крыть. Еще и спасибо ему сказали, гады, ценный подарок получился.
— Значит, не такой уж свадебный, если такие приказы раздает, и все их выполняют.
— Он с Карбидом друг давний, тот ему все косяки спускает. Но сегодня этот мудозвон разозлил ребят по-настоящему, его счастье, если не выберется.
— Ну да, я его здесь и не видел, вроде не добежал. А это что вообще за кадры? Кому это мы любимую мозоль отдавили? Муры? Атомиты?
— А мне почем знать? Они не представились.
— Рация сверху достанет?
— А ты молись, чтобы достала. Иначе хватятся нас нескоро, на ночь глядя никто выручать не поедет, так что сидеть тут как минимум до утра, а патронов не сказать, чтобы много, и ничего тяжелее пары гранатометов не осталось.
Дорогу преградил подозрительного вида завал. Ну никак в одном месте не могло собраться столько хлама, ему попросту негде здесь взяться в таких количествах.
— Похоже на баррикаду, — заметил Карат.
— Да и какая нам разница, — ответил на это Краб, перебираясь на другую сторону. — Все старое, в этой башне хрен знает сколько времени никого не было.
Дальше оказался последний пролет, а за ним открылась верхняя площадка. Четыре окошка, прорезанные на каждой ее стороне, давали достаточно света, чтобы разглядеть подробности. Кучи мусора по углам; раскиданные там и сям старые кости, похоже — человеческие; и длинная, хорошенько тронутая ржавчиной дура, прислоненная к стене, другим словом это оружие язык не повернулся назвать.
Карат, подойдя, погладил холодный металл, с уважением произнес:
— ПТРС[8], его чуть почистить — и будет как новенькое.
— Четкая штука, — кивнул Краб. — Такой машинкой самое то серьезных тварей отстреливать. Но плечо отшибает не по-детски и тяжеленная.
Шуст присел, поднял немаленькую гильзу, понюхал, сделал логичный вывод:
— Вот прямо здесь кто-то из него отстреливался, и случилось это давненько. Только, судя по косточкам, не очень-то ему помогло противотанковое ружье.
— А мертвяк потом взял и к стене пушку прислонил? — улыбнувшись, спросил Карат.
— Да все что угодно могло случиться, мертвяки и не такое учудить могут, среди них хватает затейников, — серьезно ответил Шуст.
Краб распаковал рацию, выругался:
— Места маловато, путевую антенну здесь не растянуть. Может, на крыше попробовать?
В этот момент возобновилось хлопанье затихших было гранатометов, и раздавалось оно куда ближе. Одним из первых выстрелов противник накрыл как раз крышу, что располагалась внизу, и Краб мгновенно передумал:
— Не, нельзя нам отсюда высовываться. Попробую решить вопрос народными методами.
Что он подразумевал под этими словами, Карат не понял, но уточнять не стал. В рациях не разбирался совершенно, так что не надо специалиста от важного дела отвлекать. Шуст тоже помалкивал, и Краб без лишних слов устанавливал раскладные штыри и протягивал проволоку. Он будто собрался все помещение оплести паутиной, но, видимо, так и надо.
Искоса поглядывая в окно, Карат разглядел массив зеленки, по которой они улепетывали несколько минут назад, и дымящийся прямоугольник супермаркета за ним. Похоже, дело там уже не только в пораженной ракетой коробочке, пожар разрастается. И еще оттуда редкая стрельба доносится — или добивают кого-то, или кто-то вяло сопротивляется.
На лестнице послышались шаги, Карат с Шустом синхронно развернулись, вскидывая арбалеты, но тревога оказалась ложной, просто подошел еще один боец — чернявый кавказец с незнакомой Карату винтовкой, увенчанной массивным оптическим прицелом, никогда такой не видел. Не похоже на армейскую модель, что-то явно гражданское, но не рядовая поделка, хоть и без прикрас, но выглядит стильно.
— Краб, там Финн за связь рвет и мечет, — не обращая внимания на опускающиеся арбалеты, сказал пришедший.
— Как появится, сразу соединю. А эти гады могли глушилки поставить, и тогда вообще ничего не получится.
— Не, эти не поставят.
— Почему так думаешь?
— Я двоих разглядел. Не люди это.
— Атомиты?
— Ага.
— Да я задницей чуял, что они когда-нибудь попробуют нас с такой точки турнуть.
— Глушилок у атомитов вроде никогда не видели, так что давай связь.
— Я тебе ее не рожу.
— А ты старайся. Они в зеленке, ее накрывать надо, я даже отсюда не разгляжу ничего. Густая… зараза.
Говоря это, снайпер посматривал в окно через громоздкий бинокль с широко раздвинутыми объективами.
При этом он непрерывно шевелил губами, складывалось впечатление, что считал про себя одному ему понятные цифры.
Внезапно опустил бинокль, примостил на край оконного проема рюкзак, уложил на него винтовку, прижал приклад к плечу, во что-то прицелился, выстрелил, довольно произнес:
— Одного достал. Ложись!
Карат припал на колено, посчитал, что будет лишним плюхаться на брюхо, все равно на такой высоте через окно его не разглядеть.
А затем грохнуло так, что на голову посыпалась каменная труха.
— Вот суки ловкие, влет точку запалили! — пожаловался снайпер. — Ладно, пора менять позицию, бывайте.
— Вот умник! — крикнул ему в спину Краб. — Спалил точку и свалил! Спасибо, что не нагадил!
— Да это просто шайтан-труба[9], ничего страшного, вас за год отсюда не выковыряют, — оправдался тот уже снизу.
Карату оправдание не понравилось. Несмотря на все уверения Краба, эта башня не казалась ему надежнейшим сооружением. Как-то не очень приятно осознавать, что ты оказался внутри мишени для неустановленного количества вражеских гранатометчиков.
Но или с боеприпасами у них сложности, или принято расходовать их исключительно в ответ на снайперский огонь, но более грохот не раздавался. Ну это если не считать дежурного обстрела, причем, по мнению Карата — бессмысленного. По идее даже Юпсик должен перестать бояться, никакого толку от этих частых мелких разрывов. А все потому, что гранатометчики работают из глубин зеленки, исключительно по навесной траектории. То есть превратили свое оружие в подобие легких минометов. Боеприпасы слишком слабые, чтобы пробить крышу, так что переводили их совершенно напрасно.
Или не напрасно. Могут прямо сейчас перегруппировываться под шумок, и далее устроят куда более эффективную пакость.
Атомиты неприятно удивили Карата. До этого он слышал о них немного, точнее — всего один раз, и был уверен, что это несерьезный противник. С атомитами на ножах и твари, и люди, те и другие без перерывов и выходных прореживают их популяцию, к тому же изменившиеся иммунные привязаны к районам с повышенным радиоактивным фоном. Вроде как без радиации им некомфортно. Все это не позволяет изменившимся набрать силу, но то, что сейчас происходит между заброшенным заводом и супермаркетом, говорит о другом.
Это опасный и многочисленный враг, способный использовать упущения противника. Он эффективно применяет самые разные виды вооружения, в том числе и сложные образцы. Мыслит грамотно, действует по плану, и если Карату кажется, что сейчас атомиты напрасно переводят боеприпасы, это значит, что он не разгадал замысел противника.
На будущее надо держаться как можно дальше от загрязненных радиацией районов.
— Есть связь! — произнес Краб.
Шуст, чуть не подпрыгнув, спросил:
— И что говорят?
Боец его проигнорировал, поднес ко рту трубку малогабаритной радиостанции, произнес:
— Финн, соединяю с центром. Кричи громче, слышимость — отстой.
Связист оставил основную рацию в режиме громкой связи, и парочка сталкеров смогла греть уши без затруднений.
Первым делом послышался голос кого-то незнакомого, явно не Финна. Скорее всего оставшегося при нем радиста:
— Центр, я Семнадцатый, как слышите?
— Я Центр, слышу вас плохо, — отозвались другим голосом, тоже незнакомым.
— Нас зажали атомиты. Бэтээр подбит, из магазина пришлось отойти. Находимся в квадрате шестнадцать-два, заняли позицию на старом заводе. Мы под обстрелом. Повторяю — мы под обстрелом. Просим помочь подкреплением и артиллерией.
— Вас понял, оставайтесь на связи.
— Да остаюсь, остаюсь, только надолго ли?.. — Краб пробурчал это так тихо, что расслышать удалось лишь благодаря паузе в обстреле.
— Со связью здесь всегда плохо? — раз уж пока делать нечего, Карат решил поболтать и заодно разжиться ценными сведениями.
Для новичка каждое слово старожилов — сокровище.
— По-разному бывает. Тут вроде все зависит от конфигурации мертвых кластеров. Или хрен знает от чего. В общем — все непонятно. Бывает, между тобой и корреспондентом сплошная чернота, но слышно, будто в ухо кричит, а бывает, черноты почти нет, только сбоку немного примазалась, а хрен что услышишь.
— Чернота электронику не любит, — согласился Шуст.
— Да при чем тут электроника? Это ведь не детали по небу летят, а радиоволны. Электроника перегорает в устройствах, которые на мертвый кластер попадают. И то на уровне земли с этим почти нормально, можно включенный ноутбук пронести, вряд ли накроется, главное — не задерживаться, за минуту-другую уложиться. А вот уже на высоте этой башни в нем погорят почти все микросхемы. А выше — тем более. Там такое начинается, что даже артиллеристам приходится извращаться.
— А им-то почему? — удивился Карат. — Я понимаю, если ракета пролетит над черным кластером, там — да, в ней может быть полно электроники. Но в простом снаряде ничего нет, там голая механика.
— Ну, во-первых — есть снаряды с электроникой. Дорогие, в том числе и управляемые, даже не знаю, есть ли у нас такие. А во-вторых, выпущенный из орудия снаряд может забраться на такую высоту, где чернота просто лютая, она даже тонкую механику влет гробит и может вызвать химические изменения во взрывчатке. Очерняет как бы.
— Не знал, — тоже удивился Шуст.
— Да темные вы оба. Как вам пьезоэлектрический взрыватель, а? Вроде без микросхем и транзисторов, но понятно, что с чернотой не подружится.
Рация мигнула зеленым огоньком, послышался очередной незнакомый голос:
— Семнадцатый, я Центр, каковы силы противника?
— Минимум один противотанковый комплекс, два АГС[10], гранатометы, стрелковое, работали снайперы, количество живой силы неизвестно, предположительно несколько десятков, до сотни. Броня потеряна, боеприпасов немного. Когда можно ожидать помощь?
— Вопрос с отправкой брони решается, ждите. Южная батарея может достать до вас на пределе возможностей, орудия уже выдвигаются, готовность к стрельбе — пять минут. Дайте координаты.
— Квадрат шестнадцать-два, улитка четыре.
— Ожидайте.
— Ну, сейчас тут станет совсем жарко, — довольно произнес Краб. — Сто пятьдесят пять миллиметров — это вам не шуточки.
— Как-то у вас все сложно и плохо, — заметил Шуст.
— Что плохого?
— А почему бы вам не повесить снабжение на рейдеров, как в других стабах делают? Никакого геморроя, они сами все принесут и все свои проблемы решат по-тихому, вам до них дела не будет.
— Зато у нас армия, и нас уважают. Проще жить, когда знаешь, что тебе всегда помогут. Стаб небольшой, но спаянный. Ты тут небось недавно, что-то не припомню тебя. Так ты не сомневайся, понравится.
— Да уж, понравится, чуть под раздачу не попали в том магазинчике. Похоже, остальные не вырвались, а вот вы дружно свалили. Получается, кинули нас, как лохов. Это ты называешь спайкой?
— Вообще-то вы не наши, не на полном контракте, к таким здесь особое отношение.
— То есть мы вообще не люди — так получается?
— Я такое не говорил. У вас свое начальство, и вообще — вы не армия, вы отдельно.
— Ну да, потешными войсками еще назови.
— Это ты сам назвал. Почему все не побежали за нами?
— Наш бугор приказал к машинам пробиваться.
— Это Сурок который?
— Он самый.
— Так я его видел. Он сразу дернул вдоль лесополосы вслед за Есаулом. Что тот, что другой — оба великие герои, только на одном побрякушек больше, но по факту и тот и другой — мешки с тухлым дерьмом.
— Не могу с тобой не согласиться — с командирами нам не повезло.
— Это точно.
— У вас хоть зам головастый остался, а мы сами по себе.
— Так вы снабжение, у вас почти все кадры по залету, таких за людей не считают. Я тебя вроде припоминаю… Это не ты пырнул ножом проезжего, а перед этим еще джинсы с барменши стаскивал при всем народе и кричал, что хочешь на ней жениться?
— Ну я, а что не так?
— Да все так, только насчет той хохмы с барменшей я не все понял, она ведь такая страхолюдина, что на нее даже слепой лезть не станет.
— Так я ведь бухой был.
— Это сколько же надо выпить?!
Где-то близко грохнуло так, что все трое дернулись, переглянулись, прислушиваясь к запоздавшему свисту уже разорвавшегося снаряда.
— Первый пошел, — осклабился Краб.
Рация захрипела, замигала красным, связист сразу нахмурился, начал что-то там крутить и нажимать, пожаловался:
— Далековато забрались, давно разговоры идут стационарный ретранслятор замутить под это направление, так все руки не доходят. Надо ведь еще пару детских площадок сделать, кинотеатр для детей, детский центр и пруд мелкий выкопать с песочком, чтобы мелюзга не тонула. Все лучшее детям, а такому мясу, как нам…
Краб явно хотел сказать что-то нехорошее, но не успел — вновь грохнуло, и почти сразу еще, да так, что пол дрогнул; с потолка посыпалось; старое противотанковое ружье, простоявшее неизвестно сколько лет или десятилетий, завалилось на груду истлевшего тряпья, из которого при этом выкатился человеческий череп.
— Да что эти суки косоглазые творят! — охнул Краб. — По нам кладут! Без корректировки, твари позорные, работают!
Мелкая рация загудела, голосом Финна рявкнула:
— Где связь?! Связь давай мне!
— Работаю, — чуть не плача, ответил Краб. — Пропала, и все. Может, до ретранслятора добрались, он вообще не отзывается.
Карата последние слова чуть удивили. Ведь говорил, что нет никакого ретранслятора. Или речь шла только о стационарном, но есть и мобильная техника?
— Пробуй напрямую, — скомандовал Финн.
— Я все пробую, но это вообще не вариант, слишком далеко.
— Да хоть ключом отстукивай, лишь бы быстро! Сразу скажи им, обстрел, чтобы прекращать, надо быстро очень! — От волнения командир начал путаться в словах. — С недолетом кладут, нас цепляют!
Неужели и правда финн по национальности? А ведь временами говорит, как чистокровный русский. Впрочем, сейчас не тот момент, чтобы это выяснять.
Краб вовсю колдовал с рацией, а обстрел не прекращался. Каждую минуту прилетали три-четыре снаряда, из чего Карат заключил, что скорее всего работает одно орудие.
Негусто.
Впрочем, и одного хватало. Артиллеристы, находившиеся за десятки километров отсюда, усердно обрабатывали заданные координаты, не обращая внимания на отсутствие связи. Может, у них так принято, что с учетом особенностей распространения радиоволн в Улье не так уж и неразумно.
Вот только они там или все косоглазые, или упомянутая предельная дальность подразумевала излишнее рассеивание снарядов, но только фугасы не всегда разрывались в зеленке, некоторые прилетали опасно близко к строениям, а отдельные попадали в старые железобетонные конструкции.
В том числе и в главный цех — снаряд угодил в угол крыши, теперь там образовался немаленький пролом. Мощь у гаубицы и правда достойная, но сложить железобетонные конструкции не хватило.
Еще один-два рядышком, и обрушится знатно, это Карат предположил, пару раз выглянув из окна. Долго разглядывать опасался — осколки свистели, а один даже залетел в башню, завершив свой путь хлестким ударом о стену. И не только далекие «Паладины» виноваты, атомиты не успокаивались, как минимум продолжал работать один гранатомет.
Вот ведь неугомонные!
Краб, перестав возиться с рацией, засуетился вокруг своих растяжек и, остановившись в позе сильно задумавшегося человека, произнес:
— Знаешь, Карат, а давай-ка сбегай вниз. Там, я видел, арматура валялась сбоку от первого проема. Принеси кусков пять, но только чтобы не меньше метра и не больше полутора. Там она всякая разная, подберешь. Хочу попробовать одну старую штуку, разок уже выручила. И побыстрее, пока нас тут в ноль не раскатали.
Карат подчинился без единого возражения или хотя бы уточнения. Ну да, в его же интересах, чтобы связь наладилась как можно быстрее. Краб, похоже, свое дело знает, если сказал, что нужна арматура, значит, нужна именно арматура, а не повод лишний раз потоптать чужие ноги.
А с ногами все плохо. Стоило немного походить и побегать, как заныли, заставили пожалеть об оставленных в больнице костылях. Только на полпути вниз спохватился, что можно было попросить Шуста в замену, пусть тот куда старше, но не просто бодрый и здоровый, а очень и очень шустрый. Возвращаться не стал, сам справится, нечего туда-сюда носиться.
Внизу застал обстановку бомбоубежища в разгар налета вражеской авиации. Бойцы оставили огневые точки, обустроенные возле окон, и перебрались под защиту ржавого оборудования. И это правильно, потому как то и дело прилетают осколки, можно пострадать, и нет смысла ждать атаку на обстреливаемом рубеже, вряд ли атомиты пойдут на штурм при такой канонаде.
Хотя кто их знает — противник непонятный.
— Ты чего здесь делать стал, зачем?! — тут же нарисовался недовольный Финн.
— Меня Краб за арматурой послал.
— Зачем арматура Крабу нужна?
— Место понравилось, красиво здесь и тихо, решил дом тут построить, а фундамент без арматуры не залить.
— Ты считаешь себя смешным дураком?
— Это я-то дурак? Дурак тот, кто дурные вопросы задает. Ты сам приказал ему связь установить, вот он и химичит.
— Молчать быстро! И быстро брать арматуру и бежать назад снова!
— А я тут чем занимаюсь?! Если бы меня не отвлекали некоторые говорливые, уже бы давно все принес.
Линейки или рулетки у Карата не нашлось, прикидывал на глаз. Впрочем, особой точности Краб не требовал, к тому же можно притащить не пять прутков, а все пятнадцать, не такая уж великая тяжесть, это ведь всего лишь обрезки. И пусть потом сам выбирает подходящие.
Спускался, морщась от боли, а поднимался, едва не завывая — куда тяжелее и мучительнее давалось. Надо было еще пару деньков полежать или хотя бы не давать нагрузку на ноги, слишком рано потянуло его на приключения. Лестницы к тому же крутые, неудобные, да еще и захламленные. Даже здоровому по ним лазить не понравится, а уж на покалеченных конечностях…
Пролет за пролетом, они тянутся бесконечно. И начинают закрадываться мысли, что с арматурой чуток переборщил, мог бы взять поменьше, просили ведь всего-то пяток прутков.
А вот и баррикада, за которой некогда хотели отсидеться те, чьи кости сейчас усеивают верхнюю площадку. Не помогла им ни баррикада, ни старое противотанковое ружье. Кстати, надо бы его прихватить с собой — если получится. Раньше такие штуки делать умели, ее надо лишь отмочить в керосине и почистить как следует, потом бери да пользуйся. Особо с такой пушкой не побегаешь, в ней весу под двадцать кило, но может, кто-то купит, и вообще, пусть лежит, вдруг пригодится.
Хозяйственные мысли были прерваны самым грубым образом. Мир вспыхнул, Карата, как пушинку, смело с гребня баррикады и всем телом приложило о стену. Каким-то чудом уберег голову, не стукнулся до размозжения затылка, но все равно в глазах потемнело, на миг выпал из реальности, а возвратился с усилившейся болью в многострадальных ногах и накатившей мутью.
Сплюнул кровавую слюну, чихнул, огляделся. Как будто туман опустился, настолько много вокруг пыли, а ведь только что воздух был чист. Чем-то напоминает картину, которую наблюдают при перезагрузке — там похожее марево с таким же кисловатым запахом. Только сейчас его источник другой — взрывчатка. Должно быть, очередной снаряд угодил в башню, и не понять, выше или ниже Карата.
А это что еще такое?! За баррикадой свисают разорванные железобетонные конструкции и отсутствует лестничный пролет. Приподнявшись, Карат увидел, что он частично обрушился, завис на полпути, чудом цепляясь за другие обломки. Дороги наверх больше нет.
И увидел еще кое-что — Шуста. Товарищ распластался на ступеньках в неестественной позе, на его теле лежал увесистый кусок железобетона, зубья торчащих из него обрывков арматуры пробили живот в нескольких местах.
А еще в глаза сразу бросилось, что у Шуста больше нет левой ноги — ее оторвало на уровне колена, дальше остался лишь обломок кости и размочаленные полоски окровавленной штанины. Правая тоже выглядела плохо, но она хотя бы осталась на месте.
Сглотнув невесть откуда взявшийся комок в горле, Карат поднялся, отчего прутки арматуры, которые он ухитрился не растерять, высыпались из опустившихся рук и почти беззвучно запрыгали по бетону. Но он даже не обратил внимания на проблемы со слухом, сейчас дорога каждая секунда, ведь если Шуст еще жив, он теряет кровь, надо как можно быстрее его перевязать.
Аптечка осталась на верхней площадке вместе с выданным новеньким рюкзаком. Спасибо, что Карат на всякий случай переложил в карманы жгут и упаковку бинта. Это чтобы не терять время, выискивая, такие вещи всегда должны находиться под рукой.
Перехватил культю розоватой резиновой полоской, затянул безжалостно. Здесь слишком много вен и артерий, при взрывной ампутации некоторые перекрываются наглухо, но остальных может хватить, чтобы из человека вытекла вся кровь до капли. В таких случаях полагается оставлять под петлей жгута записку с указанием времени, чтобы потом врачи знали, сколько именно осталось в их распоряжении. Чуть передержи, пойдет некроз и прочие печальные последствия. Но сейчас не до писанины, сейчас надо думать, что делать с остальным.
— Карат, чего тут так грохнуло? — из-за спины послышался далекий голос Юпсика, как будто тот разговаривает, забравшись в бочку.
— Ты чего сюда приперся? — спросил он, не оборачиваясь.
— Спросил Финна, где вы, а он сюда послал. Карат, ты это… ты не злись, что-то нашло на меня, но сейчас норма, вроде оклемался. У тебя ухо в крови. А где… О блин! Шуст! Шуста убило!
На этих словах, высказанных на грани истошного крика, Шуст раскрыл глаза и невидяще уставившись вверх, пробормотал:
— Хрен вам.
— Жив! Он жив! — радостно завопил Юпсик и участливо спросил: — Шуст, ты как? Тебе больно?
— Только когда смеюсь, — с зубовным скрежетом ответил тот и попросил: — Карат, засунь этого имбецила куда-нибудь подальше или лучше убей. Не хочу, чтобы его рожа была последним, что я видел.
— Ты не помрешь, мы тебя вытащим, — пообещал тот.
— Вряд ли. Чую, что дела мои дрянь. Как по-твоему?
— Ну… выглядишь ты не на пять баллов. Но сам ведь учил, что мы, рейдеры, народ живучий, нас трудно доконать. Надо только придумать, как вытащить из тебя эту штуку.
— Что за штука? Я ничего не вижу. Не могу пошевелиться. Думаю, хребет в хлам разнесло.
— Может, и так.
— Зато слышу четко. Почти четко. А так не должно быть, рвануло прямо на нас.
— Значит, у тебя железные барабанные перепонки.
— Вот радость-то какая…
— Тебе живот пробило, там арматура торчит. С этим надо что-то делать. И срочно.
— Ты хочешь ее вытащить? Я слышал, что это вредно.
— Так пить тоже вредно, а ты лакаешь, как верблюд. С этими железяками мы тебя не поднимем. Они из бетона торчат, блок приличный. Никак не поднять тебя вместе с ним — неудобное место. Да тут все неудобно.
— Тогда слушай двумя ушами. В правом нагрудном кармане достань старый портсигар, он мне удачу приносит. Да… удачу… ага. В нем две убойные дозы спека. Одну вкалывай прямо сейчас, со второй погоди, тебе на ней меня держать придется, если быстро не вывезете. Как вырублюсь, делай, что надо. Да я уже отрубаюсь. Карат, я…
Глаза Шуста закрылись, но, ухватив его за запястье, Карат ощутил едва заметные удары пульса. Он все еще жив, рейдера так просто костлявой не взять.
Карат потянулся к нагрудному карману.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги S-T-I-K-S. Человек с котом предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
