Кровь, любовь и голуби

Дарья Калинина, 2018

Стать детективом – прекрасный способ устроить личную жизнь и отомстить тому самому красивому мальчику из класса, из-за которого вы когда-то так страдали, а он, мерзавец, ноль внимания!.. Вот пускай его посадят за убийство тещи – сразу оценит школьную умницу, а ныне модного частного детектива: она же одна не верит, что он убийца, и одна-единственная в этом типе с пивным животом и лысиной способна разглядеть того самого красивого, ради которого даже в СИЗО прогуляться не жалко!.. Книга также издавалась под названием "Колючки в брачной постели"

Глава 3

Первой очнулась Кира.

— Ну, и как же нам с тобой туда попасть?! — пробормотала она, сканируя взглядом двор. — Ворота-то закрыты.

— А как же тетя Люда попала?

— Похоже, у нее был ключ или она знала код двери.

— А кто ей сказал код? — удивилась Леся. — Или тут кто-то у нее живет? Какой-то знакомый?

Кира уже и сама запуталась. Возможно, в этом доме живет сестра тети Люды, та самая убитая Юлия Аюповна, теща Славки? Но кто же тогда живет в том доме, где тетя Люда была получасом ранее? Какой-то дальний родственник, которого она захотела навестить, чтобы потом по — ехать в квартиру покойной сестры?

Нет, так не годится. Ведь тетя Люда сказала, что сестра живет совсем неподалеку от нее. Значит, уйдя из своего собственного дома, сначала тетя Люда побывала у нее. Нет, вряд ли сейчас тетя Люда приехала в дом своей сестры. Но тогда к кому она пошла?

— Надо тебе все-таки узнать адрес дома, где жил Славка, — вздохнула Кира. — Ты как хочешь, а мне так плутать в потемках не нравится!

— Ага. Но сейчас нам бы надо попасть внутрь. Это важнее.

Домик консьержки был пуст. А сама консьержка сейчас с независимым видом маршировала по двору, то ли совершала моцион, то ли просто желая осмотреть свои владения. Вот если бы привлечь внимание этой особы, можно было бы выяснить, к кому это так торопится тетя Люда. Консьержки обычно знают не только всех своих жильцов, но также и тех, кто часто к ним ходит. Если тетя Люда тут не впервые, можно рассчитывать на помощь консьержки. Вот только захочет ли она им помогать?

Кира пару раз оценивающе глянула на сосредоточенное лицо женщины и подумала, что защищенная литыми чугунными воротами, она может оказаться очень гордой и несговорчивой. Стоит ли к ней соваться?

К тому же мимо то и дело шмыгают жильцы дома, двое даже столкнулись с тетей Людой в дверях. Возможно, они окажутся более любезными? Но все равно Кира никак не могла измыслить предлог, чтобы подойти к совершенно незнакомому ей человеку и поинтересоваться у него, кто та тетка в длинной юбке, которая сейчас пересекла двор и почти столкнулась с ним нос к носу.

И взгляды подруг снова остановились на консьержке. Она к этому времени закончила свои упражнения и строго воззрилась в сторону подруг. Женщина явно собиралась что-то сказать, но не успела, потому что за ее спиной открылась дверь одного из подъездов, из которого и появилась тетя Люда.

— Она! Возвращается.

Девушки проворно шмыгнули прочь. Они совсем не желали, чтобы тетя Люда обнаружила за собой слежку и расшумелась. Подруги чувствовали, что она была не вполне откровенна с ними и им рассказала не все, что знала о смерти своей сестры и племянницы. У тети Люды имелась какая-то общая с ними тайна. И если двоих эта тайна уже унесла на тот свет, то не рискует ли тетя Люда?

Но видимо, риск был ничтожен по сравнению с выигрышем. Она задерживалась, возможно, остановилась перекинуться парой слов с консьержкой, и у подруг возникла минутка, чтобы обсудить ситуацию еще раз.

— Как-то подозрительно тетя Люда себя ведет.

— Она явно нервничает.

— Из‑за чего? Ее так потрясла смерть сестры?

— Или она что-то от нас скрывает. Например, историю про те деньги, о которых случайно проговорилась.

— От нас… — задумалась Кира. — От нас-то, дело понятное. А вот что же Славке его женщины ничего не рассказали?

— Вероника сказала, что Славка раздавлен случившимся несчастьем. И что он совершенно не понимает, откуда на их головы свалилась такая беда.

— То есть он не знает, кто мог убить жену и тещу?

— Если бы знал, давно бы уже рассказал об этом следователю. Зачем Славке сидеть за чужую вину?

— Ну, мало ли как бывает, — пробормотала Кира. — Но все-таки почему жена, теща и тетя Люда ничего не рассказали парню?

— Теща и тетка считали его чужаком. А жена… Да, странно, что его жена тоже держала язык за зубами.

— То-то и оно, что странно. Если дело касалось денег, то она должна была сообщить Славке, что скоро станет богата. Ну, и он тоже.

— В том-то и дело, что и он тоже. У мужа и жены все общее. А ну как Вера совсем не планировала приобщать Славку к своему будущему богатству?

Но обсудить это подруги не успели, потому что тетя Люда, поговорив с консьержкой, уже пронеслась через двор в обратном направлении и теперь сражалась с непослушным кодовым замком. Верней, даже не с ним самим, а с кнопкой, которой он открывался. Она никак не могла найти кнопку.

Подруги притаились в конце подворотни, через которую шел ход во двор, где тетя Люда пыталась вырваться на свободу, без толку теребя железную ручку на воротах, которая уже много десятков лет выполняла чисто декоративную функцию.

— Вот она! — пришла ей наконец на помощь консьержка. — Вот кнопка! Тыкайте сюда!

— Раньше вроде бы в другом месте была, — растерянно улыбнулась в ответ тетя Люда.

— Только на прошлой неделе поменяли. Прежде неудобно было, вот и поменяли по желанию жильцов.

Тетя Люда никак не отреагировала на это замечание, а подруги метнулись через дорогу, где и спрятались за своим автомобилем. Спустя пару секунд на улице из-под полутемной арки подворотни, возле которой только что кучковались подруги, появилась тетя Люда.

Женщина явно никого не застала там, куда ходила. И теперь замерла с растерянным лицом. Тетя Люда не знала, куда ей направиться. И сомнение отчетливо читалось у нее на лице.

— Что она еще задумала? — прошептала Леся, но Кира лишь пожала плечами.

Наконец тетя Люда вытащила из кармана телефон и кому-то начала звонить.

— Звонит!

— Сама вижу!

Но попытки тети Люды дозвониться до абонента провалились. И она помрачнела еще сильней. Женщина взглянула на часы, ведь ей уже скоро надо было забирать старшего внука из школы, минуту поколебалась, а затем отправилась через дорогу, где чуть наискось находился продуктовый магазин. То ли она собиралась ловить машину, чтобы ехать обратно, то ли хотела быстро сделать несколько покупок. Ведь таинственное убийство само по себе, а повседневные хлопоты и заботы о большом семействе тоже никто не отменял.

Наверняка внучок — школьник потребует шоколадку, пирожок или хотя бы сок. Малыш провел в школе много томительных часов, и он твердо уверен, что небольшое вознаграждение за свои старания точно заслужил. Точно так же и внучек, которого предстоит забрать тете Люде чуть позже, тоже предъявит свои права на шоколадку или сок.

Нечего и говорить, что переходить дорогу по зебре и светофору тете Люде вновь показалось излишним. Она смело пересекала узкую улицу, явно рассчитывая, что на такой тихой улочке с ней не произойдет ничего дурного. И она ошиблась. Неожиданно в конце улицы взревел мотор, а затем спустя считаные мгновения мимо подруг пронеслось что-то огненно — красное и очень стремительное.

Затем раздался странный звук, и еще спустя секунду на землю тяжело упало что-то тяжелое и темное. Все произошло настолько быстро, что Леся даже не успела ничего толком понять. Ей также показалось, что она не может дышать и слышать, но оказалось, прошло время всего лишь между двумя ее вздохами.

А потом закричала какая-то женщина. И Леся с удивлением поняла: кричит она сама:

— Тетя Люда! Да как же это?! Кира, ты это видела!

Но Киры рядом с ней не обнаружилось. Она, оказывается, уже сидела на корточках возле тети Люды, а со всех сторон к ним спешили люди. И откуда кто взялся! Еще минуту назад тихая улочка казалась пустой и безжизненной. Но вот уже со всех сторон появляются люди — продавцы из окрестных магазинов, жильцы и просто прохожие.

— Что с ней?

— Она жива?

— Безобразие! Так носиться по городу!

— И главное, водитель-то каков! Ведь как будто бы ничего и не произошло, он даже не остановился!

— Сбил и уехал, как будто так и надо!

— А номер? Товарищи, номер этого гада кто-нибудь запомнил? Что за номер был у машины?

Номер? Леся, которая как раз в этот момент отчаянно тыкала в кнопки телефона, вызывая «Скорую помощь», даже замерла. Какой же у этой красной машины был номер? Нет, она его точно не запомнила. Даже и в мыслях такого не держала. Машина пронеслась мимо них с Кирой слишком быстро. Но возможно, Кира сориентировалась быстрее и сумела запомнить номер машины?

— Нет, номера я не заметила, — разочаровала ее подруга. — Но зато… Леся, ты понимаешь, что это была та же самая машина?

— Какая та же самая?

— Ну та! Которая уже пыталась задавить сегодня тетю Люду, когда она переходила дорогу.

— А — а-а…

Леся принялась судорожно соображать. Да, там ведь была тоже красная машина. Но та самая или какая-то другая? Красных машин, да если пошло на то, и всяких других, в последние годы расплодилось невиданное множество.

— А ты… ты в этом уверена? Уверена, что это была одна и та же машина?

— Марка та же самая! — кивнула Кира. — Не знаю, какая именно, но та же самая!

— И что это означает?

— Не знаю. Предлагаю дождаться приезда врачей, и пусть они сами спросят об этом у тети Люды.

Но тетя Люда не могла говорить. Она была без сознания. Из ее носа обильно струилась кровь. Из головы, смачивая волосы и косынку на ней — тоже. И даже весьма далекие от медицины подруги понимали, что вряд ли это может служить обнадеживающим признаком. У женщины повреждена черепная коробка, но вот насколько сильно?

— Тетя Люда! — надрывалась Кира. — Не умирайте! Как же ваши внуки? Кто их будет забирать из школы и садика? А дети? Тетя Люда, да очнитесь же вы!

Но хотя при упоминании о внуках веки тети Люды слегка и дрогнули, глаз она не открыла и в сознание не пришла. Однако, когда приехали врачи, женщина была еще жива, что было в данной ситуации уже неплохо само по себе. Врачи тоже попались толковые. Да и их машина оказалась оборудована не одним лишь чемоданчиком с анальгином, в ней имелось все, что необходимо для реанимации и поддержания жизни пострадавшего.

Врачи быстро погрузили тетю Люду на носилки, зафиксировали ее тело ремнями, а затем приступили к реанимационным процедурам, впрочем, уже скрытым от глаз посторонних свидетелей в кузове самой машины.

— Ну и ну! — только и смогла уважительно промолвить Леся, — от момента приезда врачей до их исчезновения вряд ли прошло больше минуты. — Профессионалы!

— Да, будем надеяться, что тетя Люда в их руках выживет, — откликнулась Кира, прижимая к груди темно — коричневую сумку, которая показалась Лесе смутно знакомой.

Где и у кого она видела такую сумку? И размышляя над этим вопросом, Леся машинально произнесла:

— Судя по тому, как быстро врачи увезли тетю Люду, у нее есть шансы.

— А что делать нам?

— Ну… я не знаю… Ой, Кира! А что это у тебя в руках за сумка?

— Да, сумка! Она ведь не твоя!

Кира с недоумением посмотрела на коричневую кожаную торбу в своих руках. У самой Киры сумочка была маленькой, приятного светло — салатового цвета. А это чья же?

— Ты подобрала сумку тети Люды! И не отдала ее врачам!

Подруги растерянно переглянулись. А потом Кира открыла сумку и сунула в нее нос.

— Сумка есть, но ни паспорта, ни документов, ни телефона в ней нету.

— Телефон вон ее валяется, разбитый!

Реанимировать телефон, раздавленный колесами машин, нечего было и пытаться, про него можно было смело забыть и похоронить в ближайшем мусорном ящике. И подруги снова уставились на сумку. Что же им с ней делать? Остаться дождаться приезда милиции, а потом отдать сумку им? Но когда приедут менты? И что сами подруги скажут им? Номера машины и того запомнить не сумели! И марку не определили! Стыд и позор, а не свидетели.

— Надо хотя бы забрать внуков тети Люды. Для начала старшего из школы. У него уже скоро закончатся уроки. Не дело, если малыш будет сидеть один.

— Ты знаешь, где он учится?

— Школа во дворе дома тети Люды. Трудно будет ее не найти.

Но пока подруги обсуждали, что им делать дальше, позади них раздалось покашливание. Девушки обернулись и увидели ту самую консьержку, которая прогуливалась во дворе соседнего дома. Сейчас она выглядела ничуть не надменно. И сразу становилось ясным, что это простая и обычная женщина, также потрясенная случившимся на ее глазах преступлением.

— Я извиняюсь, конечно, — произнесла она, обращаясь к подругам, — но вы вроде как близкие этой женщины?

— Да, тетя Люда… она… она наша родственница.

— Я заметила, вы за ней следили.

— Нас ее сын нанял.

— Следить за матерью? — ахнула консьержка. — Ну надо же! И как он только до такого додумался, за матерью-то следить!

— Не следить, а присматривать. Тетя Люда… как бы это помягче выразиться, не вполне адекватна. Она в прошлом году перенесла инсульт. И хотя внешне это и не заметно, двигается она отлично, но вот с головой у нее все не так гладко.

— А что? Путает все?

— Путает, забывает, — согласилась Кира и принялась перечислять дальше: — Газ откроет, а спичку поднести забудет. Утюг включит, а на подставку его не поставит. Кастрюлю поставит на огонь, а воды не нальет. Конечно, ее дети купили и утюги, чтобы отключались при перегреве, и плиты со специальными контролирующими датчиками. Но ведь всех случайностей не предусмотришь. Вы согласны? А когда месяц назад тетя Люда впустила в квартиру каких-то сомнительных продавцов картошки, которые оставили мешок гнилых овощей, а взамен вынесли из квартиры все золото и деньги, нас и наняли.

— Вроде как сиделками?

— Ну, сидеть возле тети Люды как раз и не приходится. Она очень деятельная. Бывает, целыми днями по городу носится. Вот мы с подругой молодые, а еле за ней поспеваем.

— И куда же она ездит, бабушка?

— Да в разные места. Всех и не упомнишь.

— Ну, сюда-то она уже не первый раз наведывается, — поджала губы консьержка. — Так что не спешите ее сумасшедшей-то выставлять. И не просто так она к нам приезжает, а к конкретному человеку!

Подруги так и замерли в невольном восхищении самими собою. Вот так они молодцы! Вот так умницы! Взяли и раскрутили эту тетку на признание, которое она сейчас сама же им и сделает. И никаких наводящих вопросов с их стороны больше не понадобится. Консьержка немногим младше тети Люды. Вот ее и задело за живое, что каких-то двух молоденьких соплюх наняли, чтобы следить за приличным и уважаемым пожилым человеком.

— Не все пожилые люди обязательно чудят! — подтвердила мысли подруг и сама консьержка. — Ваша тетушка со стороны детей просто внимания к себе мало чувствовала. Вот и отправилась по тем местам, которые были дороги ей еще с юности. Вы-то тех мест и не знаете, откуда вам? Вот вы и решили, что она без толку по городу носится. А она не без толку, а очень даже и со смыслом!

— Вы это о чем? Вы знаете, к кому ходила тетя Люда в вашем доме?

— Я-то знаю! — продолжала наступать на подруг консьержка. — А вот вам надо хозяевам вашим передать, что мать у них в здравом уме. А что рассеянная немножко, так ничего удивительного в этом после инсульта нет! Им не за бабкой следить надо, а лечиться человека отправить. В санаторий, например. Или еще куда! Если теперь она выживет, конечно.

Это было очень верное замечание. Но всегда хочется верить в лучшее. И подруги закивали:

— Хорошо, мы передадим, но вряд ли они нас по — слушают.

— Послушают! Смотря, конечно, как скажете!

— Нам бы хоть имя этого человека узнать, к которому тетя Люда приходила, — тоскливо протянула Кира. — Тогда бы легче с родственниками разговаривать было. А то сыновья у нее… Нет, они ее любят, конечно. Но не очень-то серьезно воспринимают.

— А я вам скажу! — азартно воскликнула консьержка, явно близко к сердцу воспринявшая все, что случилось с тетей Людой. — Скажу, к кому она ходила. В двенадцатую квартиру она всякий раз поднималась. А живет там пожилой мужчина — ее ровесник. На брата не похож, значит, кто? Старый друг, а возможно, что и старая любовь!

— А как его фамилия?

— Фамилия у него красивая — Ураганов! А зовут Валентин Федорович. Писатель.

— Писатель?

— Ну, не такой, чтобы очень уж знаменитый, но вполне себе успешный. И в Союзе писателей всю свою жизнь состоит. И даже квартиру в этом доме именно от него и получил.

— И вы уверены, что тетя Люда ходила именно к этому Ураганову?

— Так один он теперь живет. Две комнаты у него. Одну он в свое время под рабочий кабинет получил, а во второй они с женой жили.

— Писатель женат?

— Вдов, — сухо произнесла консьержка. — Второй год уже вдовеет.

Она брела в направлении к своему рабочему месту, а подруги следовали рядом с ней, боясь упустить хоть одно слово из ее рассказа.

— Когда жена Валентина Федоровича жива была, ваша тетя, конечно, тут не появлялась. А как овдовел, так через пару недель я ее первый раз и увидела. К нему она шла, больше ни к кому не ходила. Всегда в двенадцатую квартиру. Я сначала даже подумала, что Валентин Федорович себе домработницу завел, чтобы по хозяйству ему помогала. Обиделась на него даже немного. Мог бы и мне эту должность предложить, тем более, что я ему намекала на такую возможность. Но потом поняла, нет, не домработница это.

— А почему?

— Во — первых, одета хоть и просто, но вещи качественные. И потом… Много ли за полчаса или час сделать по хозяйству успеешь? Пока разденешься, пока оденешься, время и пройдет. Да и приходила ваша тетя нерегулярно. То месяц ее не видно, то зачастит.

— Скажите, а тетя Люда одна приходила?

— Ну, ясное дело, что одна. А с кем ей быть?

— Возможно, с ней были еще другие женщины? Молодая и старая?

— Не видела я никого! — отрезала консьержка. — Одна она приходила к нашему писателю. И знаете, что я вам скажу, напрасно вы думаете, будто все пожилые люди из ума выжили. Ваша тетя была вполне нормальной и в сопровождающих точно не нуждалась!

— Да мы ничего такого и не думали, просто… А что этот писатель? Похоже было, что у тети с ним… Ну, роман или что-то вроде того?

— Говорю вам, она к нему на полчаса или от силы час — час двадцать заскакивала.

— А мы можем повидать этого Ураганова?

— Нету его. Уехал.

— А надолго?

— Мне не отчитывался. Видела, что вчера вечером он с двумя сумками выходил, и такси до вокзала его у подворотни поджидало. Я и вашей тете собиралась сказать, что зря она сегодня приехала, нету ее писателя дома. Да потом остановилась. Неудобно как-то показалось к незнакомому человеку со своими советами лезть. Еще подумает, я не в свое дело вмешиваюсь. Валентину Федоровичу пожалуется. А оно мне надо? Лишние неприятности мне точно ни к чему, своих собственных проблем хватает!

— А потом все же сказали?

— Ну, когда она из его подъезда-то выскочила, да ко мне бросилась, сказала, разумеется. Нету, говорю, нашего уважаемого товарища писателя. Уехал он.

— А она что?

— Огорчилась. Знала ведь, говорит, что Вали дома нету. И на что надеялась, непонятно! — И консьержка еще добавила: — Очень наш писатель ей, выходит, срочно понадобился. Она даже ему на трубку при мне еще позвонила.

— И что?

— И ничего! Не удалось ей с ним поговорить. То ли телефон у него отключен, то ли еще что, а только связь не установилась.

С этими словами консьержка закрылась в своем служебном домике и словно бы обрела былое величие и значимость.

— Так что идите, девочки, и передайте родственнику, чтобы не чудил и мать дурой бы не выставлял! У нее в этом доме знакомый живет. И очень даже хороший знакомый, коли ваша подопечная к нему почти год в гости заходит. А если детям ее что не нравится, так это их проблемы. И нечего при этом деньги на ерунду, на сиделок да на топтунов выбрасывать.

Поняв, что чистосердечный разговор с этой особой закончен, она вернулась к своим служебным обязанностям, пора откровений закончена, подруги вежливо попрощались с консьержкой. И полные своих мыслей поехали за внуком тети Люды, которого им еще предстояло забрать из школы.

Мальчика они нашли быстро. Собственно говоря, это был единственный ребенок, сидящий в пустом холле школы. Кроме него, там находилась еще уборщица, деловито надраивающая и без того чистый пол. А также гардеробщица, бдительно взирающая за этим процессом.

Пол возле ребенка уже был вымыт. И мальчик сидел на лавочке, испуганно поджав ноги под себя.

— Ты ждешь бабу Люду? — подошли к мальчику подруги. — Ты ее внук?

— Да. Я — Ренат. А вы кто?

— Мы должны отвести тебя домой.

— А кто вы? — продолжал допытываться мальчик. — И где моя бабуля?

— Бабуле стало нехорошо на улице. Она упала в обморок, и ее забрали в больницу.

И увидев, как побледнел ребенок, Леся воскликнула:

— Но с ней ничего страшного. Врачи сказали, что через несколько дней они ее вылечат.

— Да? Они точно так сказали? Сказали, что через несколько дней бабушка будет здорова? Точно?

Темные большие глаза мальчика пытливо смотрели на подруг. Он явно добивался, чтобы они повторили свои слова насчет того, что с бабушкой будет все в порядке. На вид мальчику было лет семь — восемь. И он явно очень разволновался из-за того, что бабушка Люда не придет его встречать, а вместо этого ей пришлось поехать в больницу.

— А кто же доведет меня до дома?

— Хочешь, позвони родителям. А хочешь, мы тебя проводим.

— А вы кто такие? Мне папа не разрешает с незнакомыми людьми разговаривать.

— Мы друзья твоей тети Веры и ее мамы, твоей бабушки Юли.

— Тетя Вера? Баба Юля? Но ведь их Слава убил!

Бедный ребенок! Сколько стрессов для детской психики за такое короткое время. Девушкам стало еще больше жаль этого малыша, вокруг которого все близкие то умирали, то попадали в больницу. И подруги постарались хоть как-то исправить ситуацию.

— Ну… Слава этого не делал. Он не убивал.

— А кто убивал?

— Вот мы это как раз и пытаемся выяснить.

— А баба Люда тоже знает, кто это сделал? — озабоченно поинтересовался мальчик. — Поэтому и заболела? От волнения? Я знаю, у нее от волнения часто сердце стучит и голова болеть начинает. И давление. Тогда ей врачей приходится вызывать. А у меня вот даже на контрольных ничего не болит, это, наверное, потому что я мужчина!

И тут его взгляд упал на сумку, которую Кира до сих пор держала в руках.

— Бабушка оставила вам свою сумку! — обрадовался малыш. — Значит, вы действительно ее подруги! Вы отведете меня домой? И домашнее задание поможете сделать?

— Иди, мужчина! — усмехнулась Кира. — Одевайся! Все мы тебе поможем!

Ренат отправился за курточкой и сменкой, а Леся вцепилась в рукав Киры.

— Ты уверена, что мы имеем право забирать этого ребенка из школы?

— Но его бабушка точно в ближайшее время его не заберет.

— Тогда надо позвонить его родителям. Предупредить их.

— Они не согласятся.

— Не согласятся, надо оставить ребенка в школе.

— Да ты что?! — возмутилась Кира. — Оставить его тут одного?

— Да.

— Оставить и упустить такой отличный шанс втереться в доверие к родителям этого малыша? Ни за что в жизни! И вообще, нам все равно нужно с ними поговорить. Так что если мы будем их ждать, почему одновременно не сделать доброе дело?

И сопротивление все еще сомневающейся Леси было быстро сломлено ее энергичной подругой.

— Ну, как знаешь, — отступила Леся. — Но учти, если у нас будут проблемы, то я тебя предупреждала!

— Все будет хорошо, вот увидишь!

Леся промолчала. Она искренне считала, что ничего хорошего в том, чтобы без ведома родителей взять чужого ребенка, нету. Но как сладить с Кирой, которая разумных советов обычно не слушала?

До возвращения родителей Рената с работы подруги успели многое. Они сделали с Ренатом письменные уроки, Кира помогла решить ему задачку о двух поездах, вышедших из одного и того же депо, но с промежутком в полчаса, а Леся лихо расправилась с упражнением по русскому языку. Потом они готовили коллаж на тему «Золотая осень», который состоял из ягод рябины, кленовых листиков и желудей, что набрал заранее сам Ренат. А также нескольких картинок с видами осеннего пейзажа, которые нашли в Сети подруги.

И теперь они дружно втроем соорудили из всего этого очень живописный коллаж.

Проблем с младшим ребенком — Тимой — Тимуром тоже не возникло. В садик они явились все вместе — подруги и Ренат. Воспитательница где-то отсутствовала, а молоденькая нянечка выдала Тимура двум чужим тетям и его малолетнему брату без лишних вопросов, а затем снова умчалась туда, где слышался отнюдь не детский смех, а голоса каких-то мужчин.

— Вообще, если разобраться, то происходит форменное безобразие, — сказала Леся, пока Тимур и Ренат резвились на вполне заслуженной ими прогулке. — Нам удалось заполучить этих детей без всякого труда. А если бы мы не были хорошими людьми, а совсем наоборот?

— Но мы же хорошие.

— У нас на лицах этого не написано.

— Не забивай голову ерундой.

— Нет, ты только сама подумай, что было бы с этими детьми, если бы на нашем месте оказался какой-нибудь мерзавец? — не успокаивалась Леся. — Учительница оставила Рената одного в гардеробе…

— Не просто так, а дожидаться его бабушку.

— Но разве она проконтролировала, пришла бабушка за ребенком или нет? — не сдавалась Леся. — А с Тимуром? Тут вообще беспредел! У нас в садике даже не спросили имен! Мы сказали, что мы тети ребенка, семилетний малыш подтвердил это, и нам выдали отличного упитанного малыша пяти лет от роду! Повторяю, а если бы мы были злоумышленницами, промышляющими кражей детей? Что было бы с этими детьми?

Но хотя Леся была безусловно права в своем возмущении, Кирины мысли были заняты другими вещами.

— Дети с нами, мы их не обидим. Значит, все в порядке. Лучше подумай о том, как нам разговорить родителей малышей. Они должны знать, что затевала их мать.

Или не должны?

Родители Рената и Тимура стали подтягиваться к домашнему очагу где-то лишь после шести часов вечера. Они явно ничего не знали о том, что произошло с их бабушкой. Первой появилась хорошенькая блондиночка — мама Тимура. Увидев в доме посторонних и не увидев свекрови, она нахмурилась, но ненадолго.

— Попала под машину? — ахнула она. — Сбили? Насмерть?

Нельзя сказать, чтобы невестка тети Люды сильно расстроилась. Слез в ее глазах не было, одно неприкрытое раздражение.

— Значит, свекровь в больнице. И кто же будет теперь вести хозяйство? И дети… Тимку завтра вести в поликлинику на прививку, кто его поведет? Я?!

— Понимаете, это был несчастный случай.

— Несчастный случай у моей свекрови в голове! — отозвалась невестка Соня — мать младшего Тимура очень сердито.

И почему-то решила выместить свое раздражение на ни в чем не повинных подругах, закричав:

— Вы хоть знаете, каково это жить под одной крышей со свекровью татаркой, будучи при этом русской? Это же ад кромешный! Каждую минуту она меня только и тюкала и тыкала! Все я делала не так, все не этак! Нет, честно, я рада, что хоть немного смогу от нее отдохнуть. Шут с ними с прививками, пусть лучше ребенок без прививки недельку — другую походит, но зато свобода! Сколько, вы говорите, она в больнице проваляется?

— Это трудно пока что сказать. Ведь возможно, что она и вовсе из больницы не выйдет.

— А куда же это она денется?

— Ну… умрет.

Нет, такой вариант хорошенькую Соню явно не устраивал. Она быстро прикинула величину воза, который тащила на себе ее свекровь, и заявила:

— Она должна поправиться! Пусть и с приветом, но она нам нужна!

— А почему с приветом?

— Возраст, — вздохнула Соня. — Или уж не знаю, что там у нее было. Только в последний год моя свекровь начала отчаянно чудить.

— И в чем это ее чудачество заключалось?

— Уходила, а куда, нам не говорила. С сестрой своей часами на телефоне висела, ни поговорить, ни позвонить никому. А подойдешь, послушаешь, о чем говорят, так и не разобрать ничего. Одно сплошное бу — бу — бу, да шу — шу — шу!

— Это вы про какую сестру?

— А у Людмилы Аюповны только одна сестра и была — тетя Юля. У тети Юли в отличие от моей свекрови жизнь вполне удалась. Замужем она была за военным. Поездила по миру, посмотрела. И сама из себя тетя Юля очень ловкая была. Хитрая. Всегда умудрялась деньги заработать, не то что моя свекровь, которая только и умела всю жизнь, что дома торчать. И пусть из детей у тети Юли одна лишь дочка Верочка, да и та… неполноценная, но…

— Как это, неполноценная?

— Ну, замуж очень поздно вышла, — принялась перечислять Соня грехи покойной Верочки, а заодно и выкладывать семейные тайны совершенно посторонним людям. — Да и не вышла бы никогда, кабы этот дурачок Славка ей не подвернулся. Да и он бы не женился, кабы тетя Люда не состряпала своей племяннице липовую справочку из женской консультации. И снимок УЗИ чужой еще приложила. Ну, это чтобы Славка пуще растрогался! И что думаете? Сработало! Славка уже на следующий день Верочке руку и сердце предложил. И колечко принес — дешевенькое, дрянное, не с брильянтиком, а с фианитом, но Вера с мамашей рады были до опупения. Видели бы вы, как они у нас плясали от счастья. Я думала, стены рухнут или потолок обвалится!

Ага! Значит, беременность Верочки, из-за которой Славка на ней и женился, все же была фальшивой! Славку женили на Вере обманом. А что, если он об этом узнал? Ну, узнал, и что? Вряд ли он стал бы убивать свою жену и тещу за этот, в общем-то, невинный обман. Мы живем не в средневековье, где развод был невозможен. У нас проблем с этим нет. Иди и разводись, если в жене или ее семье тебя что-то не устраивает.

— А как вы думали, тетя Юля уже не чаяла, как ей свой залежалый товар сбыть. Не находилось на Веру охотников. Все женихи, которых моя свекровь с сестрой с Верой знакомили, от нее очень быстро убегали!

— Почему так?

— Капризная она была, страх просто! И то ей не то, и это не это! На личико ничего из себя, даже местами симпатичная, но пальцы любила гнуть, ужас! И вредничала! Иной раз себе во вред, а все равно вредничает. На свадьбу к родственникам идти, все готовятся, собираются, наряды покупают. А Вере вдруг в последний момент шлея под хвост попадет, с матерью или мужем поцапается и не пойдет никуда! Ну, и они не пойдут. Так и сидят по углам, друг на друга дуются, пока вся остальная родня в ресторане веселится.

Да уж, семейная жизнь у Славки была явно не из простых. Но зачем он все это терпел? Ведь судя по всему, «беременность» Веры рассосалась очень быстро. Что задерживало Славку возле этой девушки? Страх снова что-то менять? Привычка? Этого подруги понять не могли. Также не могли они и понять, почему молодые жили с тещей. Ну ладно, Вера, она была при матери. Хотя жить под одной крышей с матерью и мужем — это удовольствие сильно на любителя. Но Славка?.. Его-то что держало возле Веры и ее мамы?

Но оказалось, что это еще не самое странное, потому что Соня неожиданно сказала:

— А уж как они веселились, когда верх над Славкой одержали. На Вере его женили! В ту же ночь тетя Юля новобрачных одних в квартире оставила, сама к моей свекрови прибежала и давай с ней шушукаться. И шу — шу — шу, и бу — бу — бу! А о чем, толком и не понять. Дескать, теперь мы власть над старым пнем одержим. Теперь он у нас в кулаке. Теперь ему уж раскошелиться точно придется! И он, и Славка, оба нам по гроб жизни платить деньги станут, а мы только баклуши бить и сливочки снимать!

— Это они о ком?

— Да вот и не знаю! А только с тех пор у обеих — тети Юли и моей свекрови, постоянно между собой то шу — шу — шу, то бу — бу — бу! Заколебали, если честно! К телефону уже и не подойти было!

Подруги хотели поподробней расспросить так удачно болтливую Соню, но в этот момент в коридоре раздался звук шагов и женский голос спросил:

— Это чем же ты, Соня, снова недовольна? Чего ворчишь?

— О! Алина пришла! — обрадовалась младшая невестка тети Люды. — Она вам сейчас получше меня расскажет! Алина у нас образованная и умная. Психолог! Она лучше моего разбирается в таких вот делах.

Вторая невестка тети Люды оказалась полной противоположностью Сони. Если Сонечка была легкомысленная кокетка, явно не слишком большого ума и образования, но большой хитрости, то Алина была очень образованная, что не стыдилась лишний раз подчеркнуть круглыми профессорскими очками, строгим взглядом и безупречными манерами.

Соня носила яркие свитерки и к ним коротенькие юбочки или узкие брючки, а Алина отдавала предпочтение в своем гардеробе строгим классическим линиям и неброским цветам — серый, коричневый, синий и темно — зеленый. Ну, и конечно, еще черный и белый. Соня носила легкомысленные туфельки из кожзаменителя, в лучшем случае годные лишь на один сезон, но зато радующие ее глаз яркими цветами. Алина носила практичную кожаную обувь, на низком каблуке и все тех же скучных старушечьих цветов.

Наверное, двум таким полярным молодым женщинам трудно было уживаться в одной квартире. Но похоже, что-то их сильно сближало. И подруги, кажется, даже догадывались, что это. Невесток сближала обоюдная неприязнь к их свекрови. Вот в чем крылась причина дружбы Сони и Алины, которые в другой ситуации никогда не стали бы общаться друг с другом.

— О чем я должна рассказать? Кто это вообще у нас в гостях?

— Алина, они говорят, наша свекровь в больнице! В реанимации! Она при смерти! Ее сбила машина, когда она в очередной раз сегодня зачудила!

Алина поправила очки на своем тонком породистом носу и взглянула на сыщиц более пристально.

— В самом деле? И где это произошло?

— На Восьмой Советской.

— Где? — удивилась Алина. — На Восьмой Советской? Но это же в центре!

— Совершенно верно.

— И что там могла делать наша свекровь?

— А я тебе говорила, что она прохлаждается, пока мы с тобой на работе вкалываем! — снова вылезла со своими комментариями Соня. — Сама сказала, что возьмет на себя домашнее хозяйство, а у нас в комнате пыль под кроватью, мешками выноси. И пельмени она покупные нам варит, думает, мы не замечаем. И чебуреки она уже готовые покупает, я даже знаю, где именно. Помнишь, я тебе говорила, что я видела ее, когда она пирожки для нашего ужина покупала? Помнишь? А вы мне еще все не поверили! А я давно замечаю, что свекровь днем бездельничает! То за ребенком опоздает, то обед вовремя не приготовит. Сколько раз мы один бульон хлебали, потому что свекровь, дескать, себя днем плохо чувствовала? А между тем люди мне говорили, что видели ее днем на улице! И ничего она себя не плохо чувствовала, сплошной обман и притворство!

Соня говорила и говорила, заткнуть фонтан ее красноречия никак не удавалось. Обрадованная тем, что нелюбимая свекровь наконец попалась с поличным, Соня никак не могла успокоиться.

— Соня, — наконец не выдержала Алина. — Помолчи, будь добра. Нам надо успеть до прихода мужей. Они не одобрят, если мы при них станем обсуждать их мать.

Алина очень быстро переоделась, вымыла руки, поцеловала сына, а потом вернулась на кухню. Где обе невестки тети Люды и смогли выложить то, что накопилось у них на сердце по отношению к их общей свекрови. И если Алина еще пыталась соблюдать баланс между добром и злом, то в устах наивной Сонечки тетя Люда вообще получалась каким-то откровенным монстром.