И. В. Емельянов Экономическая теория кооперации. Экономическая структура кооперативных организаций

Антонова М.П., Скоморохов С.Н., Царев В.М., 2020

«Экономическая теория кооперации. Экономическая структура кооперативных организаций» Ивана Васильевича Емельянова – главный труд всемирно известного ученого, представляющий собой глубокое исследование экономических основ кооперации. Первоисточник для перевода – прижизненное издание автора, вышедшее в США в 1942 году: Ivan V. Emelianoff. Economic Theory of Cooperation. Economic Structure of Cooperative Organizations. Washington, D.C. 1942. Книга издана почти восемьдесят лет назад, но читается так, будто написана сегодня. Несомненно, при переводе его авторы старались сделать текст понятным современному читателю. Адресовано фермерам, владельцам и руководителям сельхозпредприятий, ученым, представителям органов власти, преподавателям, студентам и аспирантам, – всем, кто ставит своей целью найти и реализовать лучшие решения для сельской экономики, в том числе и при помощи кооперации. Книга издана в 2020 году в ознаменование 140-летия со дня рождения ученого.

Часть II. Кооперативная организация как предприятие

«Современный экономический порядок построен на концепции предприятия, которому в теории дохода соответствует прибыль».

Ф. Х. Найт^[79] «Прибыль»

«Наша наука терпит бедствие в том, что касается закрепления концепций и терминологии, находясь в состоянии распада, которое можно перефразировать с максимальной достоверностью как состояние анархии».

Густав Кассель^[80] «Фундаментальные идеи экономической науки»

Постановка проблемы

Фундаментальные ошибки рассмотренных в обзоре толкований кооперативной проблемы, носят, прежде всего, методологический характер:

(а) неопределенность подхода;

(б) смешение различных аспектов кооперативной проблемы и

(в) неполнота сферы приложения толкований, что приводит к выводам, лишенным всестороннего охвата.

Каждой из этих трех ошибок, взятой в отдельности, достаточно для того, чтобы затушевать толковательную ценность исследования, в то время как их комбинация приводит лишь к совокупному лабиринту путаницы и противоречий, хорошо проиллюстрированному на примере перечисленных выше «тестов» («критериев») истинной кооперации.

Углубленный теоретический анализ кооперативной проблемы является обязательным и единственно возможным подходом в том случае, если преследуется задача дать объяснение экономической природе кооперативных организаций. Любые практические соображения, какими бы важными они не были, абсолютно неуместны на данном этапе рассмотрения кооперативной проблемы. Все социально-терапевтические доктрины, либо унаследованные от Оуэна, либо предложенные в наши дни супругами Уэбб, проф. Ш. Жидом, проф. Ф. Оппенгеймером и другими, совершенно несовместимы с теоретическим подходом к данной проблеме. Если экономист пытается при изучении кооперации, даже с самыми благими намерениями, управлять экономическим поведением, вносить предложения о том, как излечить существующие социально-экономические болезни, или каким-либо иным способом выражать свои взгляды по вопросам экономической политики^[81], он неизбежно покидает область теоретической экономики. Никому из всех толкователей кооперативной проблемы, упомянутых в первой части этого исследования, за исключением М. Мариани, Х. Фукса и Р. Лифмана, не удалось соблюсти это методологическое требование.

С другой стороны, существующие системы теоретической экономики не оставляют места кооперативной проблеме, и тема экономических форм оставалась, как правило, почти не затронутой со времен Жана-Батиста Сэя^[82].

Кооперативная проблема — это проблема разнообразных аспектов, и она может быть теоретически рассмотрена во многих поперечных исследованиях, но настоящее исследование строго и исключительно касается ее экономического аспекта. Для исследователей кооперации эта проблема при четко выраженном экономическом характере изучения оказалась чрезвычайно трудной, и, пожалуй, ни в одной другой экономической области «произвольный способ решения проблемы и влияние неэкономических точек зрения» (Кассель)^[83] не оказали более пагубного влияния. С экономическими исследованиями проблемы кооперации занимающихся ею ученых и пропагандистов обычно связаны социологические, этические, правовые и технические соображения. Только Р. Лифману, Х. Фуксу и М. Мариани, из всех толкователей, упомянутых в обзоре, удалось выделить экономический аспект кооперативной проблемы, и, как ни странно, их выводы находятся в прямом противоречии с наиболее широко представленными и наиболее глубоко укоренившимися мнениями.

В литературе о кооперации встречается очень распространенная ошибка: смешение экономических концепций с общепринятой терминологией бухгалтерского учета. Такие термины, как «прибыль», «акционерный капитал», «дивиденды по акциям» и т. д., когда их используют в работах о кооперации, должны в большинстве случаев приниматься с оговорками. В последующих главах этого исследования будут приведены довольно многочисленные случаи, в которых представляется обязательным тщательное отделение экономических концепций от терминологических условностей бухгалтерского учета.

Третье и последнее основное методологическое требование для правильной постановки обсуждаемой проблемы — это целостность рассматриваемой проблемы. Теоретическая трактовка экономической схемы кооперации не может помочь уяснить проблему, если этой схемой не будет охвачен весь спектр кооперативных организаций. Все концепции кооперативной организации, основанные на опыте отдельных групп кооперативов (маркетинговых ассоциаций, описанных американскими исследователями, потребительских магазинов в интерпретации английских и французских социальных философов, кредитных кооперативных ассоциаций немецких экономистов и т. д.), будучи частичным обобщением, неизбежно вводят в заблуждение. Именно из-за этого недостатка теоретическая схема д-ра Ханса Фукса, несмотря на ее глубокий анализ производственных ассоциаций, не обладает общей объясняющей ценностью для того, чтобы ориентироваться в калейдоскопическом разнообразии существующих кооперативных форм.

Наконец, предмет исследования должен быть четко определен с самого начала. Среди толкователей кооперативной проблемы вошло в привычку рассуждать о «кооперации». Однако кооперация — это не что иное, как обычное обозначение бесконечно разнообразных и постоянно меняющихся кооперативных организаций, их союзов и федераций. Поэтому экономический анализ должен быть направлен на изучение кооперативного типа экономики, вокруг которого сосредоточены все реально существующие разновидности кооперативных ассоциаций. Очевидно, что отстраненность исследователя должна быть сосредоточена прежде всего, если не исключительно, на первичной или элементарной кооперативной формации, поскольку в этой самой элементарной кооперативной ячейке скрыты все самые основные экономические характеристики кооперативной организации. Вторичные и третичные организации кооперативных органов (их союзы и федерации), являющиеся производными, имеют определенные дополнительные или вторичные черты, но они не могут иметь какой-либо базовой (структурной или функциональной) экономической характеристики, которая не присуща первичным кооперативным ассоциациям. Недостаток теоретической системы М. Мариани состоит в том, что он пытался охарактеризовать место кооперативных ассоциаций в общей структуре рынка, но не попытался проследить внутренние экономические особенности самого кооператива, тем самым оказавшись не в состоянии изложить и объяснить его экономическую природу. Таким образом, за всю историю кооперативных доктрин только профессор Р. Лифман в своем исследовании экономических форм сформулировал свою идею кооперативного типа организации. Его высказывания, касающиеся сути этой проблемы, однако, носят слишком поверхностный, неполный, нерешительный и даже противоречивый характер.

Действительно поражает тот факт, что экономисты не только избегают анализа кооперативного типа экономической организации, но и испытывают определенное отторжение такой постановки проблемы. Следующий диалог, состоявшийся на конференции Американского института кооперации (АИК) между его президентом и ведущим круглого стола, организованного в ходе этой конференции, д-ром Э. Г. Нурсом^[84], наглядно демонстрирует такое отношение:

Д-р Нурс: Мистер Патти, я удивляюсь, почему Вы предложили нам заняться этим обсуждением. Что Вы хотите получить от этого? Вы являетесь руководителем кооперативной ассоциации. Что ценного в таком определении для Вас?

М-р Пэтти: Я лишь задаюсь вопросом, являюсь ли я таковым или нет.

Д-р Нурс: Какая Вам разница? Это что, вопрос просто из академического любопытства?

М-р Пэтти: Я знаю, что я менеджер ассоциации. Я просто хотел чему-то научиться сам. Я иногда думаю, что я как тот пациент из анекдота, который пригласил врача, чтобы поставить ему диагноз. Врачи не смогли прийти к единому мнению, и лишь вскрытие показало причину. Для специалиста здесь всё выглядит нормально, но для больного всё закончилось плачевно… Г-н председатель, позвольте мне кое-что добавить, чтобы избежать непонимания; мне кажется, у некоторых появилась тенденция неверно понимать цель и намерение кооперативного движения.

Быть может, удастся правильно использовать этот термин и применять его к процессу или деятельности, или же идентифицировать его в общественном сознании с практикой, которая не является целью или предметом тех из нас, собравшихся здесь, кто заинтересован в том, что мы называем кооперативным движением. Я хотел бы, чтобы в общественном сознании по всей стране и во всем мире появилась достаточно верная идентификации кооперативного движения, чтобы широкая общественность, чья воля будет воплощена в законодательстве, не будет введена в заблуждение относительно цели и предмета, к которым мы стремимся.

Не то, чтобы я думал, что это определение должно быть отлито в металле, но вопрос о том, является ли это похвальной целью или нет, должен решаться общественностью, и общественность должна знать реальную цель и намерение того, о чем идет речь.

Д-р Нурс: Не могли бы Вы продолжить, пояснив, что Вы имеете в виду, иначе у меня возникает подозрение, что Вы хотите доказать свою правоту путем подмены и обесценивания моих аргументов^[85].

М-р Пэтти: Милостивый государь, в этой аудитории нет ни одного человека, которого бы так же, как меня, с таким усердием рвали бы на куски и потрошили. В меня стреляли, я был продырявлен и превратился в решето от пуль. Думаю, настал черёд кому-то другому. Убежден, теперь пришла Ваша очередь. Нет, я не имею в виду Вас конкретно или лично, но человека с Вашими возможностями, у которого был шанс изучить вопрос, потому что большинство из нас пыталось заняться тем, что, в нашем понимании, было кооперативным делом, но нам объясняли те, кто изучал этот предмет, что это кооперацией не было. Поэтому я хотел бы знать, пришли ли к согласию те, кто изучал этот вопрос, в том, что же это такое, что мы должны делать. Думаю, это очень помогло бы нам^[86].

Именно это определение кооперативного типа экономической организации и является конечной целью данного исследования. И все же определение кооперативной организации, как следует понимать в данном случае, — это нечто гораздо больше, чем «просто установление границ для целей классификации», как проф. О. Б. Джесснес^[87] интерпретирует это^[88]. По мнению Густава Касселя^[89], не следует вводить термин или определение «до того, как об объекте, которому будет присвоено это название, не будет ясного понимания.

Поэтому первая задача — это анализ того, что имеет существенное значение в фактах и отношениях экономической жизни. До тех пор, пока как все станет ясно и мы сможем проводить различия, которые соответствуют основным экономическим аспектам. И только тогда настанет время для введения определений».

Цель данного исследования — сосредоточить внимание на анализе экономических — структурных и функциональных — основ кооперативной организации и, базируясь на таком анализе, определить общую экономическую концепцию кооперативной организации в отличие от некооперативных экономических образований.

Разработанная таким образом концепция экономического характера организации кооперативного типа будет иметь понятное теоретическое значение только в том случае — и только в той мере, в какой эта концепция:

1. Неоспоримо раскрывает экономический характер кооперативной формы организации в отличие от характера всех некооперативных экономических образований и помогает провести четкую границу водораздела между ними;

2. Предлагает точное и оправданное объяснение всех экономических особенностей кооперативных ассоциаций;

3. Представляет такое объяснение в одной последовательной логической единице;

4. Учитывает все разнообразие и бесконечную изменчивость реально существующих кооперативных ассоциаций;

5. Объясняет замечательные экономические достижения в одних направлениях кооперативной деятельности и обескураживающих неудач в других;

6. Проливает свет на загадочные тонкости географического распределения кооперативного движения;

7. Помогает объяснить происхождение кооперативного движения и его историческое развитие;

8. Дает ориентир о месте и роли кооперативного движения в существующем экономическом обществе.

Кооперативная ассоциация как предприятие

Предположение о том, что кооперативное объединение является предприятием, является единственным «тестом», который из 23 приведенных ранее формул равномерно включен в 10 определений истинной кооперативной организации (см. выше (таблица): Дж. Д. Блэк^[90], Р. Г. Элсворт, Р. Пэтти, Х. Фукс, Р. Лифман, Ф. Штаудингер, М. Туган-Барановский, М. Мариани, Дж. Валенти и Х. Мюллер упоминают его в своих формулах. Все они делают акцент на этом, как на основной экономической характеристике кооперативной организации. В еще 6 определениях, данных Х. Филли, Эд. Якобом, Х. Кауфманном, В. Зомбартом, А. Анцыферовым и Ф. Штаудингером, используется предположительно эквивалентное словосочетание «союз лиц» (union of persons) вместо слова «предприятие», очевидно, имея в виду, что, являясь «союзами лиц», а не «союзами капиталов», «кооперативные предприятия» таким образом отличаются от акционерных корпораций. Вернер Зомбард^[91], например, определяет кооперативы как «свободные союзы экономически слабых людей с целью улучшить свое экономическое положение с помощью методов крупномасштабного бизнеса», а затем продолжает:

«Такая формула охватывает все реальные кооперативные ассоциации — производственные, закупочные, маркетинговые, кредитные ассоциации и магазины потребителей; с другой стороны, это отделяет их от различных других экономических образований: от обязательных корпораций^[92] они отличаются тем, что они «свободны»; от акционерных обществ и аналогичных форм — термином «союзы лиц»; от капиталистических картелей и синдикатов по признаку «экономически слабых» (в противном случае, почему ассоциация плотников — это кооператив, а ассоциация владельцев угольных шахт — синдикат? Юридическая форма в обоих случаях идентична)»^[93].

Д-р Х. Мюллер^[94] в своей формуле определяет термин «предприятие» посредством дополнительной характерной черты под названием «социальное единство» как специфического нюанса «кооперативного предприятия»^[95]. За исключением проницательно сформулированного определения д-ра Дж. Г. Пауэлла^[96], другие приведенные определения молчаливо допускают предпринимательскую природу кооперативной организации и подчеркивают только те особенности «кооперативных предприятий», которые отличают их от обычных, спекулятивных или капиталистических предприятий. Сенсационный характер инициативы Рочдейла, согласно преобладающим мнениям, связан с тем фактом, что предприятие как экономическая форма было так радикально преобразовано 28 скромными последователями Оуэна в 1844 году, что «кооперативное предприятие» освободилось от самого зловещего элемента существующей экономической системы, а именно от прибыли. Предполагаемая революционная социально-реформистская судьба кооперации, таким образом, приписывается именно этой модификации обычного предпринимательства.

Таким образом, в теоретическом анализе кооперативной проблемы следующие вопросы являются фундаментальными:

(а) является ли кооперативная организация видом предприятия или нет?

(б) если это модифицированное предприятие, то каковы его конкретные экономические характеристики?

(в) если это не предприятие, то что это за экономическое образование?

Эти вопросы занимают центральное место в теоретическом экономическом анализе проблемы кооперации, поскольку все основные экономические характеристики кооперативной организации должны быть согласованы с определенной и четко сформулированной концепцией кооператива как экономической организации. Подробные характеристики, очевидно, должны соответствовать предполагаемому экономическому характеру кооперативной ассоциации. Таким образом, если допущение о том, что кооперативная организация является предприятием, используется, то все присущие ему экономические черты кооперативной организации следует интерпретировать как признаки особого разнообразия предприятий и выражать в соответствующих терминах. Если такое допущение оказывается ошибочным или если внутренние свойства кооперативной организации оказываются несовместимыми с кооперативом как разновидностью предприятия, то очевидно, что экономическая природа кооперативной формы должна быть пересмотрена и переопределена таким образом, чтобы быть совместимой, и не противоречить всем внутренним экономическим особенностям реально существующих кооперативных ассоциаций.

Другими отправными точками для обсуждения могут и должны быть выбраны социологические, политические, этические, правовые или технические толкования кооперации, но в экономическом анализе сформулированный выше вопрос является не только базовым, но и представляется единственно возможной отправной точкой. На вопрос, является ли кооперативное объединение предприятием или нет, несмотря на его популярность среди толкователей кооперации, ответить труднее, чем может показаться на первый взгляд. Его сложность заключается в том, что точно неизвестно: (а) что такое кооперативная организация и (б) что такое предприятие. Такое уравнение с двумя неизвестными, очевидно, не может быть решено, пока мы не знаем значение хотя бы одной из его частей. Поскольку во всех определениях кооперации концепция предприятия используется как общая по отношению к концепции кооперативной ассоциации, решение обсуждаемого вопроса зависит от ясности и точности самой концепции предприятия.

Концепция предприятия

Использование неоднозначных терминов, хотя оно, вероятно, неизбежно в разговорной речи, не может иметь места в научных дискурсах. Между тем, термин «предприятие» используется толкователями кооперации с неточностями, присущими разговорному языку, в результате чего вводит в полное заблуждение. В разговорной речи термину «предприятие» придаются следующие значения^[97]:

1. То, что предпринято, или должно быть предпринято;

2. Попытка или проект, особенно в том случае, когда проявляются активность, смелость, энергия и тому подобное;

3. Смелая, трудоёмкая или сопряженная с опасностью попытка;

4. Важное начинание (дело);

5. Готовность или желание участвовать в том, что требует смелости, энергии и тому подобного;

6. Управление (менеджмент);

7. То, что человек пытается исполнить;

8. Любое намеченное задание или работа, для выполнения которой ставится задача;

9. Дело (предприятие), особенно дерзкое или сложное, как прокладка туннеля в Альпах;

10. Схема (затея, программа, план);

11. Эссе;

12. Рискованное начинание (авантюра);

13. Акт вовлечения или предрасположенность к вовлечению в трудное дело (начинание);

14. Смелость (кураж);

15. Энергия;

16. Проявляемое в практических делах, особенно в бизнесе, изобретение.

Таким образом, наиболее близкими синонимами термина «предприятие», которым обычно пользуются, являются «попытка» и «дело» (в смысле «начинание» или «предприятие») [по-английски: enterprise — attempt and undertaking]. Следующие специфические смысловые оттенки даны в словаре Крабба, чтобы провести различия между этими тремя синонимами:

«Представление о чем-то, к чему готовы приступить, чтобы завершить, является общим для терминов «попытка», «начинание» и «предприятие». Попытка менее сложна, чем начинание; но она менее трудоёмка, чем предприятие. Попытки — это проявление силы для достижения цели; а начинание включает в себя много составных частей и особенностей, которые требуют обдумывания и вынесения суждения; предприятие же в большей степени сопряжено с риском и опасностью; оно требует решимости. Часто совершаются покушения (попытки) на жизнь и имущество людей; начинания инициируются в личных интересах; предприятия начинаются для некой большой национальной цели^[98].

Таким образом, в разговорной речи термин «предприятие» представляется совершенно неопределенным и вводящим в заблуждение. Он чаще всего используется как синоним термина «попытка» (схема, проект, предприятие, что-либо опасное и т. д.) и отождествляется с концепцией менеджмента или же его путают с идеей предпринимательства. Удивительно, что этот термин не интерпретируется как обозначение определенной экономической организации. Однако это единственно возможное значение термина в контексте формулы «кооперативная организация является формой предприятия».

Термин «предприятие» в экономической литературе

Смысловые значения, придаваемые термину «предприятие» в разговорной речи, были перечислены выше, чтобы показать, что этот термин, когда его применяют в экономической литературе, столь же неопределенен и изменчив в своих значениях. Например:

1. «Он используется для обозначения любой попытки^[99] или бдительной готовности, смелой инициативы»^[100];

2. Его путают с понятием предпринимательства^[101] или

3. Он не имеет четкого отличия от концепции менеджмента^[102];

4. Он используется «для обозначения той части бизнеса, которая связана с выпуском каждого отдельного продукта»^[103] и

5. Он также используется для обозначения «бизнеса в целом»^[104].

Только последнее толкование этого термина согласуется с контекстом формул, определяющих кооперативную организацию. Только в этом смысле при строгом исключении всех других оттенков смысла термин «предприятие» будет использоваться в этом исследовании. Почти необъяснимо, почему концепция предприятия в такой экономической интерпретации избегается в экономической литературе. Термин «предприятие» в этом смысле редко упоминается в общепризнанных «Принципах экономики», и, за исключением очень редких замечаний, разбросанных по экономической литературе, никогда не был основательно и до конца определен. С этой точки зрения весьма симптоматично, что упоминание термина «предприятие» опущено в таких стандартных справочных публикациях, как Словарь Палгрейва, Британская энциклопедия или в недавно опубликованной Энциклопедии социальных наук.

Концепция предприятия является краеугольным камнем теоретической системы Герберта Дж. Давенпорта, однако в своей «Экономике предприятия» он дал свое знаменитое определение экономики, но оставил концепцию предприятие без определения.

Помимо того, что термин «предприятие» имеет свободное хождение, несомненно, существует значительная неопределенность в отношении точного и правильного значения концепции предприятия как экономической организации. Похоже, что концепция предприятия несколько недоразвита, как это показано профессором Робертом Лифманом, одним из немногих экономистов, пытавшихся дать дефиницию этой концепции.

В 1913 году в своей книге «Типы компаний» (Die Unternehmungsformen)^[105] он дал следующее определение предприятия: «Организация, занимающаяся производством товарных запасов для рынка, является предприятием». Десять лет спустя, в третьем издании той же книги, он отметил, что хотя он все еще считает эту формулу правильной, по его мнению, этого недостаточно: не каждая экономическая организация, производящая отчуждаемые товары, является предприятием, а только те организации, которые основаны «на расчете своего капитала»^[106]. Таким образом, он радикально изменил свою первую концепцию предприятия, охватывающую все организации, производящие товары для рынка, и ограничил концепцию охватом только так называемых капиталистических предприятий. «Мелкий приобретатель, — комментирует он, — такой, как крестьянин, не ведет учет своего капитала, его собственный труд и труд членов его семьи играют для него такую важную роль, что он не учитывает такое средство производства, используемое в его хозяйстве, как капитал; он заинтересован лишь в подсчете своих прибылей и убытков, а не в составлении балансового отчета. Все крупные предприятия-поглотители^[107] напротив, созданы с целью накопления и преумножения своего капитала: они-то и являются предприятиями»^[108].

Очевидно, что новая формула Р. Лифмана является не просто более точной формой его первого определения предприятия, а несет в себе радикальное изменение самой концепции.

Более всеобъемлющим представляется старое определение предприятия, предложенное Густавом Шмоллером^[109]:

«Там, где отдельные лица, семьи или личности, образующие коллективы, инвестируют и используют свои капитал и труд в соответствии с существующими обычаями и законами в некой устойчивой организации с целью получения прибыли за счет покупок и продаж для покрытия расходов на содержание или, по крайней мере, для покрытия своих затрат, мы говорим о предприятии»^[110].

Интерпретированная таким образом концепция существенно отличается от концепции предприятия, предложенной Лифма-ном — она охватывает весь спектр существующих предприятий-поглотителей (acquisitive economies), включая те, которые основываются «на расчетах своего капитала» (Лифман) и образуют одну из подгрупп предприятий.

Концепция предприятия, изложенная Шмоллером:

(а) относится исключительно к приобретающим (поглощающим) экономическим организациям и

(б) охватывает весь их почти бесконечно широкий спектр.

В целях данного исследования определение Шмоллера необходимо подвергнуть рассмотрению, чтобы:

1. Выявить определенные кардинальные экономические особенности, присущие каждому предприятию, наличие которых косвенным образом допускается формулой Шмоллера, или, по крайней мере, полностью согласуется с этой формулой, и привлечь к ним необходимое и оправданное внимание;

2. Связать в одну органическую совокупность концепции предприятия и домашнего хозяйства — как тесно взаимосвязанные и логически неразделимые концепции;

3. Найти некоторый общий знаменатель для всего бесконечного разнообразия предприятий и домашних хозяйств в том виде, в каком они существуют на самом деле, и тем самым преодолеть путаницу в мнениях и интерпретациях в отношении этих экономических организаций.

Это приводит нас к обсуждению концепции экономического индивида или экономической единицы, — общей концепции, охватывающей предприятия и домашние хозяйства.

Концепция экономической единицы (экономического индивида) как базовая экономическая концепция

Если «конкурентоспособная экономика — это меновое хозяйство (exchange economy) и, следовательно, ценовая экономика» (price economy)^[111], — то это также и индивидуалистическая экономика», в том смысле, что общество разобщено на отдельные экономические образования или экономические индивидуальности, функционирующие в режиме конкурентных цен»^[112].

Таким образом, налицо полная тавтология в этих обозначениях одного и того же объекта с трех разных точек зрения, и все эти концепции — не что иное, как вытекающие друг из друга тезисы.

Если цена «является центральным и стержневым фактом»^[113] в существующей экономической системе как ее основная функциональная характеристика, то понятие экономического индивида или экономической единицы является, очевидно, столь же кардинальным структурным атрибутом такой системы: экономические единицы являются субъектами всей «добывающей и использующей богатство деятельности людей» (Эли^[114]) в существующем экономическом порядке^[115].

Сделать общее определение Концепции экономической единицы непросто: экономические концепции могут рассматриваться с разных точек зрения и, следовательно, могут трактоваться самым различным образом. Понятно, что все эти определения относятся к одной и той же концепции, рассматриваемой с разных точек зрения, и не искажают и не изменяют её. Концепция экономической единицы в том виде, в каком она используется в данном исследовании, практически безгранична и поэтому может быть описана с помощью лишь нескольких общих экономических характеристик, каждая из которых имеет различный контекст, часто неопределенный и по-разному интерпретируемый представителями разных подходов к проблемам теоретической экономики. Концепция экономической единицы настолько широка, что фактически она очень близка к группе логических категорий (таких как содержание, количество, качество, отношение и т. д.), которые из-за их всеобъемлющего охвата на самом деле не поддаются определению. Следующие признаки являются наиболее характерными общими характеристиками экономических единиц:

(а) экономическая единица — это отдельная экономическая идентичность, экономическая монада; она явно отличается от своей экономической среды и живет и функционирует в экономическом мире как отдельный экономический орган;

(б) экономическая единица, способная к индивидуальному экономическому функционированию, должна быть завершенным экономическим органом;

(в) таким образом, рассматриваемая и интерпретируемая экономическая единица немыслима без определенной и далеко идущей интеграции ее составных частей; экономическая единица — это обязательно экономическое целое.

С этими общими предварительными замечаниями экономическая единица или экономическое лицо могут быть определены следующим образом:

Экономическая единица (или экономическое лицо) — это экономический объект, по общему признанию целостный и достаточно интегрированный для индивидуального существования и независимой экономической деятельности (в условиях рыночной экономики — взаимозависимой деятельности).

Экономические индивиды и физические лица

Представляется очевидным, что экономическая единица (экономическое лицо) не является обязательно физическим лицом: на самом деле эти два объекта редко совпадают.

Наиболее распространенным случаем экономической единицы является семья.

Коллективные экономические единицы многочисленны и приобретают все большее значение в существующих условиях, причем часть из них имеет гигантские размеры (некоторые акционерные корпорации, коммуны, муниципальные образования, фондовые экономические единицы и т. д.).

Важно отметить, что все физические лица в своей хозяйственной деятельности несут признак своего отношения к какой-либо экономической единице или своей связи с ней; или предприниматели, наемные работники, кредиторы, должники, съемщики, арендаторы, домовладельцы или члены некоторого домашнего хозяйства. Экономическое поведение физических лиц определяется отношениями с экономическими единицами. Вне экономических единиц ничто «экономическое» не может существовать или не существует, и физических лиц, оторванных от экономических единиц, экономисту представить себе невозможно.

Считается, что существующая экономика обмена представляет собой систему взаимозависимых экономических единиц в отличие от общества, основанного на самодостаточности, с его изолированными и совершенно независимыми экономическими единицами, или от социалистического общества как одной экономической единице, не трансформированной в какую-либо экономическую обособленность^[116].

Вся хозяйственная деятельность, направленная на получение или использование богатства в существующих условиях, является деятельностью экономических единиц, которые можно рассматривать и изучать в двух основных аспектах: в аспектах их приобретательной функции (получения богатства) и функции расходования (использование богатства).

В рамках существующей рыночной экономической системы экономическая единица в приобретательном аспекте представляет предприятие, а в аспекте расходования или использования богатства — домохозяйство.

Определенная таким образом, концепция предприятия, по-видимому, полностью соответствует определению Г. Шмоллера и, специально изложенная с такими широкими границами, лежит в основе теоретической системы Г. Давенпорта^[117].

Есть некоторые очевидные преимущества в интерпретации предприятий и домашних хозяйств с точки зрения экономических единиц, что помогает раскрыть некоторые из их внутренних экономических характеристик. Таким образом, это объединяет предприятия и домашние хозяйства в одно логическое целое. На самом деле приобретательные и расходующие функции объединены в экономических индивидах, и их корреляции в экономических единицах дают твердую основу для классификации этих единиц и ориентации в почти бесконечном разнообразии существующих экономических формаций. Концепция экономической единицы в двух ее аспектах также важна как общий знаменатель для всех существующих экономических организаций, которые могут рассматриваться как экономические единицы, их части или их более высокие производные образования. Именно в этом смысле эта концепция имеет исключительное значение при изучении кооперативных организаций. При таком понимании концепций предприятия и домохозяйства, когда охватывается вся область экономической реальности, экономику можно определить как науку о предприятиях и домохозяйствах. По сути определение этой науки совпадает с определением, данным Давенпортом, его формула представлена здесь только в морфологических терминах.

Основные экономические характеристики предприятия

Таким образом, основными экономическими характеристиками предприятия, на которые указывает или которые безоговорочно допускает Г. Шмоллер, или которые вытекают из интерпретации предприятия как приобретательной экономической единицы, являются следующие:

(а) предприятие — экономическое образование конкурентоспособной рыночной экономической системы хозяйственного обмена; (б) предприятия могут быть индивидуальными (одно лицо или семья) или коллективными («коллективные личности» по формуле Шмоллера) приобретательными единицами;

(в) предприятие является приобретающей (поглощающей) организацией, предназначенной для получения дохода в форме остатка между ценами, уплаченными за товары и услуги, приобретенные или иным образом поглощенные, и ценами, полученными за товары и услуги, проданные или иным образом отчужденные; другими словами, прибыль является единственно возможной формой дохода предприятия;

(г) доход предприятия, являющийся остаточным, может быть положительным (прибыль) или отрицательным (убыток), но предприятия, которые продолжают функционировать без положительных доходов, обречены рано или поздно исчезнуть и немыслимы как постоянные приобретающие (поглощающие) организации^[118];

(д) каждое предприятие, являющееся коммерческой единицей:

1. Стремится к сохранению своей экономической индивидуальности и независимого экономического функционирования;

2. Обязательно имеет собственный единый приобретательный (предпринимательский) план^[119]; предприятие — это в буквальном смысле плановая экономика^[120];

3. Всегда является интегрированным экономическим организмом, при этом все его составные части функционируют как неотъемлемые части этого организма и в этом смысле строго подчинены целому;

4. Характеризуется наличием центростремительных сил, которые всегда действуют на каждом нормальном предприятии и которые поддерживают его целостность и приобретательную функцию.

Общая характеристика домашнего хозяйства

Предприятия и домашние хозяйства, являющиеся экономическими единицами в различных аспектах, являются двусторонне симметричными, подобно двум половинкам тела животного: каждое домашнее хозяйство представляет экономическую единицу в своем аспекте расходов (использования богатства):

(а) домохозяйства, как и предприятия, являются индивидуальными (один человек или семья) или коллективными объединениями;

(б) будучи экономическими единицами, домохозяйства, как и предприятия, характеризуются:

1. Склонностью сохранять свою индивидуальность;

2. Планированием своей хозяйственной деятельности^[121]; и

3. Строгой интеграцией всех составных частей домашнего хозяйства.

Излагая эти черты сходства между предприятиями и домашними хозяйствами, мы не упускаем из виду тот факт, что домашние хозяйства, как правило, менее рациональны и менее готовы к тому, чтобы быть рационализированы, чем предприятия.

(в) В то время как предприятие в качестве приобретательной экономической единицы немыслимо без прибыли как своей специфической формы дохода, домохозяйство как расходная единица несовместимо с каким-либо приобретением (поглощением) или какой-либо формой дохода. То, что подобный «чистый» тип домохозяйства исключительно редок^[122], очевидно: как правило, некоторые приобретательные (производительные) функции не полностью исключаются из домохозяйства. Такие функции, как домашняя выпечка, работа на кухне, стирка, ремонт и, как правило, вся сфера бытовых услуг, явно носят приобретательный характер, и в интересах ясности концепции их следует расценивать как приобретательную добавку (примесь) к понятию «домохозяйство». В сельских домохозяйствах такие «добавки» обычно больше, чем в городских единицах, и то же самое верно в отношении аграрных стран по сравнению с промышленными странами. Но даже в самых передовых индустриальных странах некоторые важные отрасли промышленности все еще находятся в стадии формирования и не могут полностью поглощать соответствующую деятельность, осуществляемую в домашних хозяйствах: к этой группе относятся коммерческие прачечные, хлебопекарная промышленность, рестораны и т. д. Во всех случаях, когда такие приобретательные (поглощающие) элементы в рамках экономических единиц, расходующих богатство, оказываются вспомогательными и второстепенными по важности в общей структуре этих единиц, и когда мотивы, побуждающие тратить богатство, решительно преобладают и определяют экономическое поведение или организацию, мы будем говорить о домохозяйстве.

Виды кооперативных организаций

Располагая, таким образом, сформулированными концепциями предприятия и домохозяйства для последовательного использования в нашем исследовании, мы теперь можем приступить к анализу проблемы кооперации или, по крайней мере, расшифровать наиболее важный и наиболее широко принятый тезис толкователей этой проблемы, заключающийся в том, что кооперативная организация является предприятием. Первая задача такого анализа, очевидно, состоит в том, чтобы определить объект анализа, т. е. закрепить нашу концепцию кооперативной организации. В первой части нашего исследования было показано, что мнения о том, чем на самом деле является настоящая кооперативная организация, действительно отличаются, варьируют и противоречат друг другу. Поэтому на данном этапе обсуждения не можем точно определить цель нашего анализа, но мы можем преодолеть такое методологическое препятствие путем очерчивания предварительных и условных контуров кооперативного типа экономической организации в соответствии с преобладающими мнениями среди исследователей этой проблемы. А согласно этим преобладающим мнениям, есть два типа экономической организации, к которым стремятся все существующие кооперативы, а именно:

(а) неакционерные, некоммерческие ассоциации и

(б) кооперативы по типу Рочдейла (ассоциации акционерного капитала).

Весьма показателен и симптоматичен уровень наших знаний по этому предмету, что эти две концепции кооперативной организации носят скорее описательный, а не аналитический характер и обычно обсуждаются в экономической литературе отдельно, без какой-либо попытки обобщить общую идею кооперативной экономической формы, лежащей в основе обеих групп. К примеру, по мнению проф. Ф. фон Визера, кооперативы «либо несут чисто кооперативную идею, либо объединяют ее с идеей акционерного общества»^[123]. Его замечание о кооперативах, осуществляющих «чисто кооперативную идею» — какой бы неопределенной она ни была — явно относится к ассоциациям неакционерного, некоммерческого типа. Такой акцент на чисто кооперативном характере некоммерческих ассоциаций предполагает допущение, что тип ассоциации Рочдейла не является чисто кооперативным типом; это утверждение находится в удивительном противоречии с тезисом Сидни и Беатрис Уэббов^[124], которые придерживаются мнения, что потребительские кооперативы — все без исключения акционерные общества модели Рочдейла — являются единственными настоящими, подлинными кооперативами. Эти два типа кооперативных организаций охватывают весь спектр ассоциаций, обычно интерпретируемых как кооперативные, и у нас нет иного подхода к проблеме, чем рассмотреть оба типа по отдельности, чтобы выяснить, какое предприятие, если таковое имеется, они представляют.

Неакционерная, некоммерческая ассоциация как предприятие

Этот тип кооперативного объединения был основан в Германии Ф. Райффайзеном: в 1869 году в рейнской деревне Хеддесдорф Райффайзеном был организован первый Darlehnkasse (сельский банк)^[125] без образования основного капитала. Такие «ассоциации Райффайзена» постепенно распространяются по многим аграрным странам, и в настоящее время они представляют, вероятно, наиболее многочисленную группу кооперативных ассоциаций. Правда, первоначальная схема сельского банка была несколько изменена Фридрихом Райффайзеном. После долгой борьбы с доктором Германом Шульце-Деличем, создателем «фольксбанков»^[126], Райффайзен ввел такой вид долевой ценной бумаги, как мелкие акции в соответствии с требованиями закона Рейха о кооперативных объединениях^[127], инициированного д-ром Шульце (1876). Позднее кооперативы без основного капитала или, по крайней мере, без каких-либо дивидендов, подлежащих выплате по акциям, развивались по другим направлениям экономической деятельности в Германии и во многих других странах, включая Соединенные Штаты Америки. Многие кооперативные молочные заводы и фабрики по производству бекона в Скандинавских странах не имеют какого-либо акционерного капитала и начинают свою работу с долгосрочных займов, которые погашаются членами пропорционально объему сделок каждого участника. Многие маркетинговые (сбытовые) кооперативные ассоциации в США, в том числе знаменитая калифорнийская биржа фруктоводов, кооперативные общества, занимающиеся ирригацией, ассоциации по тестированию КРС, общества животноводов, кооперативные страховые ассоциации и другие не платят никаких дивидендов по «акционерному капиталу». Вообще говоря, кооперативы «неакционерного, некоммерческого» типа играют выдающуюся и все возрастающую роль в современном кооперативном движении.

Элементы предприятия в неакционерных, некоммерческих кооперативных ассоциациях

Концепция предприятия, как она была изложена ранее, характеризуется следующей фундаментальной и неизменной особенностью: предприятие — это экономическая единица с приобретающей (накопительной) функцией. Накопление является основной экономической функцией предприятия, так же как и расходы (потребление) является основной экономической функцией домохозяйства. Идея предприятия, которое не приобретает (не накапливает, не увеличивает доходы), нелогична, так же, как и предположение о домашнем хозяйстве, которое не тратит (не потребляет), или о соли, которая не соленая, или о свете, который не светит. Все подобные предположения объединяют две идеи, которые исключают друг друга.

Неакционерная, некоммерческая ассоциация — это ярко выраженный некоммерческий неприобретательный экономический орган, т. е. не предприятие. Одной из наиболее важных характеристик истинно кооперативного объединения, кардинального правила действительно кооперативной работы и одной из бесспорных догм традиционной философии является принцип оказания услуг по себестоимости. С другой стороны, единственно возможная форма дохода, которая может быть реализована предприятием как таковым, — это остаточный предпринимательский доход (прибыль). Обсуждаемые группы кооперативных ассоциаций предназначены для устранения этого вида дохода (некоммерческие ассоциации). В этих ассоциациях не только в принципе исключается прибыль, но и любая возможность получения предпринимательского дохода абсолютно несовместима с кооперативами этого типа.

Среди кооператоров бытует одно из самых сильных убеждений, что только члены должны иметь право участвовать в экономической деятельности кооперативных ассоциаций; если участие посторонних лиц разрешено в некоторых настоящих кооперативах, эти посторонние лица имеют право на все привилегии и преимущества постоянных членов, включая право на получение патронажных дивидендов, распределяемых пропорционально объему экономического участия членов в деятельности ассоциации. Во многих кооперативах неакционерного, некоммерческого типа с посторонними фактически невозможны никакие деловые отношения. Поскольку экономическая деятельность ограничивается только отношениями со своими членами, у кооперативных ассоциаций имеется единственный источник получения прибыли. У членов кооперативных кредитных ассоциаций, например, нет иного способа начисления каких-либо излишков, кроме как за счет повышения процентной ставки, выплачиваемой им самим по кредитам. Подобная процедура поиска прибыли будет, очевидно, совершенно абсурдной. Многие некоммерческие кооперативы не могут иметь никаких излишков, потому что у них нет других поступлений от своих членов, кроме пропорциональных платежей, покрывающих фактические текущие расходы ассоциации. Например, зарплата менеджера и некоторые другие мелкие офисные расходы являются единственными текущими расходами ассоциации по тестированию ко-ров, обычного неакционерного некоммерческого кооператива, и они покрываются выплатами членов пропорционально количеству их коров, находящихся под контролем ассоциации. У ассоциации нет каких-либо других расходов, как и доходов, и все экономические выгоды от работы объединения накапливаются непосредственно в хозяйствах участников. Еще более убедительную иллюстрацию несоответствия некоммерческой кооперативной ассоциации любым предпринимательским доходам можно обнаружить в кооперативных ассоциациях страхования от пожара. Этот тип кооперативной ассоциации относительно старый, он хорошо зарекомендовал себя и широко распространен во многих странах Европы и в США. В США активно действуют около двух тысяч фермерских кооперативных обществ по страхованию от пожаров, которые несут риски на сумму более 10 000 000 000 долларов США^[128], или около 50 % действующего страхования имущества фермерских хозяйств. Подавляющее большинство таких ассоциаций действуют только в одном округе или его части; некоторые ограничивают свою работу одним городком, в то время как другие работают в нескольких смежных округах или даже охватывают весь штат. Обычно такие страховые кооперативные ассоциации объединяются в корпорации без акционерного капитала. Все держатели полисов таких ассоциаций являются членами, и только держатели полисов имеют право быть членами. Подавляющее большинство таких ассоциаций действуют в соответствии с планом оценки затрат: если происходит ущерб от пожара, то он распределяется среди членов в соответствии с действующей страховкой. Для проведения расчетов совет директоров обычно занимает деньги, а кредиты погашаются при получении денег от членов по плану оценки затрат. Некоторые ассоциации проводят ежегодные оценки и сохраняют определенные средства или даже накапливают резервы, которыми они могут покрыть убытки без заимствования и резкого увеличения взносов в случае чрезвычайных потерь от пожара.

Из этой общей схемы организации и функционирования кооперативных ассоциаций по страхованию от пожара видно, что они не преследуют каких-либо приобретательных (накопительных) целей, и что любая возможность предпринимательства (в прибылях и убытках) несовместима с их экономической природой. Многие другие кооперативные организации (такие как кооперативные кредитные ассоциации Райффайзена, общества страхования животных, кооперативные телефонные ассоциации, кооперативные ассоциации животноводов, общества автомобильного страхования фермеров, кооперативные ирригационные ассоциации и т. д.) принадлежат к этой группе экономических образований, призванных предложить свои экономические услуги только своим членам и, следовательно, им строго воспрещается проводить в жизнь любые собственные предпринимательские приобретательские устремления. Все кооперативы этой модели, не будучи рассчитанными на предпринимательское приобретение и недвусмысленно лишенные каких-либо источников предпринимательской прибыли, не могут считаться предприятиями, то есть приобретательными экономическими единицами.

Возможности идентификации предпринимательского дохода в некоторых группах некоммерческих ассоциаций

В некоторых обсуждаемых группах кооперативов возможность приобретательной деятельности может легко проявиться на практике. Это особенно верно в отношении сбытовых и закупочных кооперативов. Наиболее распространенная возможность предпринимательского приобретения в таких ассоциациях проявляется в потенциальных операциях с клиентами, которые не являются членами ассоциации. На практике существующие сбытовые и закупочные кооперативные ассоциации чаще всего поддаются этому искушению извлекать выгоду из своих сделок с посторонними. Очевидно, что, когда такая практика приобретения появляется и разрастается до существенных размеров, охватывающих всю деятельность ассоциации, такая ассоциация определенно встает на путь превращения в экономическую единицу с приобретательной функцией, то есть в предприятие. Тот факт, что прибыль, полученная от таких сделок в ассоциации, не распределяется в форме дивидендов по акциям между ее членами, а получается членами в форме «патронажных дивидендов», не опровергает тот факт, что такая ассоциация, по крайней мере, частично, представляет собой настоящее предприятие. Тем не менее у кооператоров сохраняется глубокое убеждение, что такая практика крайне нежелательна, и она всегда трактуется ими (а во многих странах и местными законами), причем вполне справедливо, как радикально отступающая от принципов кооперации и ведущая к псевдокооперации.

Следовательно, элементы предприятия проявляются в кооперативной организации после того, как она начинает вырождаться в псевдокооперативный организм. Это важно для правильного понимания экономической природы кооперативной организации.

Аналогичным образом, все другие фундаментальные экономические характеристики предприятия не прослеживаются в кооперативах неакционерного, некоммерческого типа. Таким образом:

(а) предпринимательский капитал в кооперативных ассоциациях этой группы отсутствует. Ассоциации этого типа — это ярко выраженные организации без какого-либо уставного капитала, вносимого их членами.

Рассматриваемая специальная группа кооперативных ассоциаций имеет уставный капитал, вносимый их членами, но с этого капитала никакие дивиденды по акциям не выплачиваются.

Предпринимательский акционерный капитал представляет собой неотъемлемую черту каждого предприятия, и его основной характеристикой является то, что он используется для получения предпринимательской прибыли. Далее в этом исследовании будет предпринята попытка выяснить, каков экономический характер акционерного капитала в кооперативных ассоциациях этой конкретной группы, но пока мы только можем утверждать, что этот акционерный капитал, не инвестируемый для получения прибыли в ассоциации, не является предпринимательским капиталом;

(б) предприниматель является субъектом хозяйственной деятельности на предприятии. Предприятие без предпринимателя не является законченной экономической единицей и немыслимо как живой и функционирующий хозяйственный орган. Предприятий без предпринимателей не существует: ферма без фермера не предприятие, а инертный фрагмент.

Кооперативные объединения неакционерного, некоммерческого типа — это экономические организации без собственных предпринимателей, поскольку нет реальной возможности реализовать предпринимательский доход (прибыль). Правда, члены кооперативов этой группы, как и акционеры любой типичной акционерной корпорации, проводят свои ежегодные заседания, решают путем голосования различные вопросы текущей экономической работы, избирают свои советы директоров, утверждают свои годовые финансовые отчеты и свои текущие бюджеты. Такое сходство между кооперативами этого типа и коллективным предприятием весьма поверхностно и обманчиво. Члены некоммерческих кооперативных ассоциаций являются в первую очередь «патронами»^[129] своей организации; их экономические интересы как «патронов» доминируют над всеми другими соображениями и диктуют им экономическое поведение. Таким образом, общее собрание членов таких ассоциаций представляет собой совокупность «патронов» ассоциации, а не коллективного предпринимателя этой ассоциации, как в случае с любой обычной акционерной компанией. На совет директоров, избранный «патронами» кооператива, возложена обязанность обслуживать экономические нужды «патронов» организации, а не преследовать цели приобретения (накопления), как те, которые ставит перед собой коллективный предприниматель акционерного общества. Поэтому ясно, что экономические интересы «патронов» ассоциации не только не совпадают с интересами членов коллективного предприятия, но, будучи диаметрально противоположными предпринимательским интересам, совершенно несовместимы с ними, поскольку любая предпринимательская выгода кооперативной ассоциации означает соответствующую потерю для «патронов» этой ассоциации;

(в) будучи лишенной предпринимательского капитала или предпринимателя, кооперативная ассоциация неакционерного, некоммерческого типа не может нести предпринимательской ответственности или предпринимательского риска. Такую ответственность и риски в рассматриваемых нами кооперативах принимают непосредственно их члены-патроны. Проиллюстрировать это можно на примере кооперативных маслоделен. Некоторые такие маслодельни не вкладывают какого-либо собственного капитала, чтобы начать свой бизнес, а создают свои предприятия на заемные деньги, которые погашаются через посредство ассоциаций, но не ассоциациями, а членами-заемщиками пропорционально количеству масла, произведенного и проданного через ассоциацию. Сама ассоциация играет исключительно роль клирингового офиса без участия в сделке. Нет принципала, который мог бы взять на себя предпринимательскую ответственность в самих неакционерных, некоммерческих ассоциациях, и нет никаких средств для принятия каких-либо рисков.

Акционерные кооперативные ассоциации

Другим главным типом кооперативных ассоциаций, к которому тяготеет значительное количество существующих кооперативов, является акционерная кооперативная ассоциация.

Согласно специальному исследованию различных этапов кооперативного движения в США, проведенному Администрацией по делам фермерского кредита (АФК), в 1935–1936 годах в США насчитывалось 10 752 фермерских кооперативных маркетинговых и закупочных организаций, из которых 68 % (7300 ассоциаций) составляли акционерные кооперативы, 22 % (2375 ассоциаций) были неакционерными, некоммерческими структурами и 10 % (1077 ассоциаций) — неформальными неинкорпорированными организациями.

Таблица на следующей странице показывает, что доля акционерных и неакционерных ассоциаций сильно варьируется в разных группах рассматриваемых ассоциаций. Кооперативы акционерного типа обычно, хотя и не обязательно, более многочисленны в тех областях экономической деятельности, где требуются значительные вложения капитала (элеваторы, маслозаводы и т. д.), и где такой капитал не может быть мобилизован в каких-либо других областях, тогда как неакционерный, некоммерческий вариант лучше адаптирован к организациям, где потребность в значительных средствах не актуальна. Тип акционерных ассоциаций охватывает широкий круг кооперативных образований. Самым представительным и занимающим видное место в истории кооперативного движения является кооперативный магазин, созданный Обществом равноправных (справедливых) пионеров Рочдейла^[130]. В отличие от неакционерных, некоммерческих кооперативов этот тип ассоциации обладает почти всеми структурными характеристиками акционерного общества:

(а) основной капитал;

(б) состав акционеров;

(в) дивиденды по акциям, подлежащим выплате акционерам-членам, а также

(г) контроль над ассоциацией общими собраниями акционеров, руководством, избранным акционерами и др.

Количество и процент фермерских маркетинговых и закупочных кооперативных ассоциаций по видам товаров и юридическим формам в Соединенных Штатах в 1935–1936 гг.^[131]

^х Из 7 300 акционерных кооперативов 5 908 ассоциаций, или 81 % от их общего числа, были зарегистрированы в соответствии с законами о кооперативах и 1 392, или 19 %, в соответствии с общим корпоративным правом.

Однако «Равноправные пионеры Рочдейла», согласно общепринятому мнению, заслуживают похвалы за проведение некоторых эпохальных изменений в приобретающей акционерной компании, в частности, они сбросили предпринимательский акционерный капитал с его пьедестала, понизили его с командного уровня до уровня управления и поставили в положение любого другого оплачиваемого сотрудника. Нам говорят, что они достигли этого путем принятия следующих принципов кооперации:

(а) ограничение дивидендов, подлежащих выплате по акциям основного капитала,

(б) ограничение количества акций, которые могут принадлежать одному владельцу, и

(в) замена принципа голосования по акциям на правило голосования всем членским составом, то есть один член — один голос.

Акционерная кооперативная ассоциация как предприятие

Внешнее структурное сходство кооперативов типа Рочдейла с коллективным предприятием (акционерным обществом) настолько полно, что его экономическая идентичность никогда не подвергалась сомнению, а акционерные кооперативные ассоциации всегда вольно истолковывались как модификация акционерного общества.

Это недвусмысленно выражено в словах Ф. фон Визера, которого мы цитировали ранее^[132], и подтверждается с особым упорством профессором Дж. Д. Блэком:

«Совершенно очевидно, что акционерный кооператив является просто модифицированной корпорацией»^[133].

Тем не менее такое определение должно быть тщательно изучено, и из-за его большого значения для анализа проблем кооперации такое изучение должно проводиться с особой тщательностью и в деталях.

Концепция коллективного предприятия

Отождествление акционерного капитала акционерных кооперативов с акциями акционерных компаний основано на предположении, что этот тип кооперативов представляет собой коллективное предприятие. Следовательно, для сравнительного изучения этих двух типов экономических организаций должно быть в первую очередь определено понятие коллективного предприятия.

1. Каждая из этих двух организаций является экономической формой конкурентной рыночной экономики;

2. И то, и другое является экономической единицей в приобретательном аспекте;

3. Являясь приобретающими единицами, они предназначены для реализации остаточного предпринимательского дохода (прибыль-убыток);

4. Единый предпринимательский план присущ каждому предприятию, как индивидуальному, так и коллективному;

5. Оба типа предприятий основаны на принципе абсолютного подчинения их частей плану функционирования приобретательного целого.

Однако между индивидуальными и коллективными предприятиями существуют значительные различия.

Исключительно компании, имеющие долевой капитал, рассматриваются нами как типичные коллективные предприятия, несмотря на то, что некоторые элементы коллективного предприятия прослеживаются и в партнершипах (товариществах), и в акционерных обществах, поскольку только долевые компании представляют собой полностью развитые и окончательно выкристаллизованные коллективные приобретательные экономические единицы.

Таким образом, коллективное предприятие отличается от индивидуального (корпоративного) предприятия следующими основными экономическими характеристиками:

1. Предпринимательский капитал коллективного предприятия разделяется на его части или доли (акции), в то время как капитал индивидуального предпринимательства остается неразделенным и неделимым. Исключительно важно, чтобы коллективный предпринимательский капитал не выглядел так, будто он состоит из множества единиц капитала, связанных в предпринимательскую совокупность капиталов, а представлял собой единый предпринимательский капитал, диссоциированный (разделенный) на его части. Этот факт проявляется: (а) в анонимности акций, в то время как в партнершипах (товариществах) и кооперативах они носят исключительно персональный характер; (б) в передаче акций, в то время как в (партнершипах) товариществах и кооперативах они не могут быть переданы без согласия организации; (в) в принципе голосования по акциям, что характерно для коллективных предприятий; (г) в принципе ограниченной ответственности отдельных акционеров, в то время как весь состав акционеров (корпоративный предприниматель) несет неограниченную ответственность, характерную для индивидуального предпринимателя;

2. Предприниматель коллективного предприятия диссоциирован на фракции (акционеров), тогда как предприниматель индивидуального предприятия представлен либо физическим лицом, либо семейной единицей;

3. Предпринимательский доход коллективного предприятия диссоциирован на его доли (дивиденды по акциям), в то время как предприниматели индивидуальных предприятий получают его непосредственно.

Последствия такой далеко идущей разобщенности на коллективных предприятиях многочисленны и очень значительны. Эти различия помогают раскрыть экономическую природу кооперативных ассоциаций. Отсюда вытекает необходимость предварительного точного определения понятий коллективного предпринимателя, коллективного предпринимательского капитала и предпринимательского дохода.

Коллективный предприниматель

В интересах обозначения концепции коллективного предпринимателя внимание должно быть сосредоточено на следующих основах этой концепции.

Концепция предпринимателя в том виде, в котором она здесь используется, понимается как получатель остаточного дохода предприятия и, следовательно, принимающий на себя ответственность^[134] за самостоятельное (независимое) приобретение (поглощение).

Обычное описание предпринимателя как менеджера и принимающего на себя бизнес-риски представляется туманным и отчасти вводит в заблуждение, потому что управление предприятием может осуществляться лично предпринимателем (обычно на отдельных предприятиях) или может быть делегировано (иногда на индивидуальных и обязательно на коллективных предприятиях) наемному (получающему зарплату) лицу или группе наемных лиц. Но предпринимательская ответственность не может быть передана никому ни при каких условиях и ни в каком виде. Идея наемного предпринимателя нелепа.

Более того, риски предпринимательства — это риски приобретательных усилий, предпринимаемых в ожидании неопределенного, заранее неизвестного и не обязательно положительного остаточного дохода предприятия. Предпринимательские риски в таком ограниченном смысле полностью охватываются термином «ответственность за независимое приобретение (поглощение)».

На отдельных предприятиях предпринимательскую ответственность несет одно физическое лицо или семейная единица; в коллективном предприятии её несет множество физических лиц — юридическое лицо владельцев обыкновенных акций. Важность точной концепции такого множества физических лиц как одной экономической индивидуальности нельзя переоценить, поскольку она проливает яркий свет на истинную экономическую роль отдельных физических лиц — акционеров — в структуре и функционировании коллективных предприятий. Это всего лишь вывод из концепции коллективного предпринимательства, которая только что представила картину^[135] того, что отдельные акционеры являются лишь фракциями или частями коллективного предпринимателя. Будучи частями коллективного предпринимателя, они лишены возможности независимой предпринимательской деятельности вне их законного предпринимательского образования (законного органа держателей обыкновенных акций). Работая в таком фракционном качестве, они не могут иметь прямого контакта со своими предприятиями, а следовательно, действуют только через свое предпринимательское целое. Таким образом, фактически существует один канал их предпринимательского самовыражения, а именно общие собрания владельцев обыкновенных акций, на которых акционеры могут принимать участие в принятии предпринимательских решений, касающихся всех вопросов экономической политики их предприятия, утверждения их финансовых отчетов и бюджетов, избрания их органов управления и т. д. Вся такая деятельность коллективного предпринимателя, естественно, принимает форму предпринимательских решений и постановлений. Очевидно, что коллективный предприниматель может принимать свои решения только большинством голосов своих фракций — акционеров. Таким образом, канал самовыражения для акционеров сужается до участия в решениях их коллективного органа посредством голосования. Их голосование как предпринимательских фракций обычно основывается^[136] на принципе пропорциональности их права голоса относительному размеру отдельных фракций, то есть обычно проводится голосование по количеству акций, принадлежащих каждому акционеру.

Концепция коллективного предпринимателя^[137] может быть совершенно четко изложена, если будет решено, что:

(а) он состоит из предпринимательских фракций (акционеров);

(б) единственно возможный способ функционирования предпринимательских фракций — это их дробное участие в деятельности коллективных предпринимателей;

(в) единственной формой такого дробного участия в предпринимательской деятельности является голосование акционеров на их общих собраниях, и

(г) таким дробным голосованием является голосование акциями, принадлежащими отдельным акционерам.

Таким образом, принцип голосования по акциям является отражением экономической природы коллективного предпринимателя и является уникальным, специфичным и безошибочным экономическим показателем коллективного предпринимательства. Предпринимательские фракции не могут голосовать иначе. С другой стороны, там, где существует голосование по акциям, это является доказательством коллективного предпринимателя.

Коллективный предприниматель в акционерных кооперативных ассоциациях

Акционеры-члены кооперативных ассоциаций типа Рочдейл (акционерные общества), как известно, не голосуют акциями. Одним из основных и наиболее выдающихся принципов Рочдейла предписывается правило «один человек — один голос». Рядовые сотрудники и все интерпретаторы сотрудничества всегда подчеркивали, что «первопроходцы равноправия» сделали величайшее революционное открытие, введя правило «один человек — один голос», и тем самым устранили командную роль капитала в управлении бизнесом и заменили его демократическим контролем в кооперативных ассоциациях. Этот принцип голосования всегда ревностно охранялся кооператорами^[138] и обычно признавался законами как идеальное испытание для действительно кооперативной организации. Любая тенденция к голосованию акциями в кооперативных ассоциациях рассматривалась как тенденция к так называемой «псевдокооперации». Правило голосования человеком постепенно стало догмой традиционной кооперативной доктрины и, как правило, почитается почти наравне с идолопоклонством. Не только тенденции к голосованию акциями — вполне справедливо — осуждаются как псевдокооперативные практики, но и любые отклонения от правила «один человек — один голос» объявляются — ошибочно, — как это будет показано позже, — как ведущие к «квазикооперации»^[139]. Поскольку голосование по акциям является фундаментальной и необходимой экономической характеристикой фракционного предпринимательства, акционеры кооперативов по Рочдейлу, очевидно, не являются предпринимательскими фракциями. Не являясь предпринимательскими фракциями, члены такой ассоциации, даже собравшиеся в законную группу акционеров, не могут быть признаны членами коллективного предпринимателя. Таким образом, представляется, что кооперативные ассоциации акционерного капитала — если они рассматриваются как коллективные предприятия — лишены принципа своей приобретательной деятельности, то есть они не имеют своего коллективного предпринимателя.

Подобный вывод, как это ни удивительно, сформулирован здесь условно и должен быть проверен путем анализа других ведущих характеристик предприятия в кооперативных ассоциациях типа Рочдейла. Такой анализ, однако, без тени сомнения доказывает, что этот вывод является окончательным.

Доход в акционерных кооперативных ассоциациях

Другой главный и, по сути, самый решающий критерий предпринимательского характера акционерного капитала в кооперативах типа Рочдейл обнаруживается при анализе остаточного предпринимательского дохода в этой группе ассоциаций. В отличие от некоммерческой ассоциации, кооперативы этой группы предназначены для получения прибыли и распределяют такую прибыль среди своих акционеров в форме дивидендов по акциям, как и все другие коллективные предприятия (акционерные общества).

При анализе экономической природы акционерных кооперативов проблема их предпринимательского дохода является центральной и решающей. Отсюда вытекает необходимость выбора верного угла атаки для направлении разрешения этой проблемы, а соответствующие экономические концепции должны быть точно определены и последовательно использованы. Для этого требуется предварительно сформулировать, что понимать под точным значением терминов, используемых в предстоящем обсуждении.

Предпринимательский доход (прибыль — убыток)

По словам профессора Ф. Х. Найта, «возможно, ни один термин или понятие в экономической дискуссии не используется с более удивительным разнообразием общепринятых значений, чем прибыль»^[140]. Любая теоретическая экономическая интерпретация проблемы кооперации может основываться только на двух фундаментальных экономических концепциях: в основании в качестве краеугольного камня находится концепция предприятия, а замыкает конструкцию, увязывая ее в единое целое, — концепция предпринимательского дохода (прибыль-убыток). Поэтому для исследователя проблемы кооперации являются большим препятствием то, что в своем аналитическом поиске он сталкивается с крайней неопределенностью в использовании термина «предприятие» и бесчисленными противоречиями, в хитросплетениях которых теряется концепция прибыли. Однако задача точного определения концепции предпринимательского дохода неизбежно возникает при изучении кооперации. Таким образом, изучающий кооперативную проблему вынужден столкнуться с «самой сложной проблемой или рядом проблем в области экономической теории»^[141].

Распределительные доли в существующей экономической системе могут различаться по-разному «согласно договорным соглашениям, в соответствии с которыми поступает выручка, согласно лицам, получающим ее, и согласно основополагающим функциям и факторам, которые составляют источники дохода. Таким образом, существуют:

Договорное распределение,

Персональное распределение и

Функциональное распределение»^[142].

Профессор Кларк, констатируя эти три аспекта проблемы распределения, указывает затем, что «основная часть экономической теории долгое время занималась только функциональным распределением»^[143]. Договорная постановка проблемы распределения, однако, имеет свои собственные познавательные преимущества и является незаменимой в экономике, интерпретируемой как наука о предприятии и домохозяйствах^[144]. В целях экономического анализа кооперативной проблемы этот договорный аспект распределения может использоваться в качестве надежного аналитического инструмента. Выбрав этот аспект распределительного процесса для целей данного исследования, можно избежать самых противоречивых вопросов распределения без какого-либо ущерба.

В условиях конкурентной экономики обмена предприятия представляют собой «узлы», где фактически происходит процесс распределения. Договорная постановка проблемы распределения в отличие от ее функциональной интерпретации:

(а) делает упор на предпринимательство как экономическую категорию большого значения, а не просто на пассивную производную комбинацию факторов производства, в то время как

(б) она относится к долевому распределению между людьми, а не чем-то материальным (факторами производства).

На предприятиях можно выделить две существенно разные и в некотором смысле дополнительные группы получателей распределительных долей:

(а) предприниматели и

(б) другие участники.

Общая характеристика распределительных долей сторонних предприятий заключается в том, что предприниматели нанимают и используют их экономические услуги или принадлежащие им источники экономических услуг и платят за такую занятость определенное и оговоренное предварительное вознаграждение: их доли, следовательно, представляют собой предпринимательские издержки производств. Все такие распределительные доли участников при этом получены (и оплачены) в виде цен. К этой группе получателей относятся наемные работники, лица, получающие заработную плату, арендаторы и кредиторы, а заработная плата рабочих и служащих, рента и проценты, соответственно, являются их распределительными долями, которые являются ценовыми статьями (договорные доходы).

Предпринимательский доход является коррелятом договорных доходов, полученных на предприятиях и через них, и его всестороннее понимание возможно только в связи с механизмом формирования этих доходов в рамках предприятия. Таким образом, предпринимательский доход — это остаток между доходами предприятия (ценами) и его расходами (ценами). Таким образом, важной особенностью предпринимательского дохода является то, что в отличие от договорных доходов участников (которые являются ценами) предпринимательский доход не является ценой, а является разницей между ценами, уплаченными и полученными внутри предприятия. Стоит отметить, что такой остаточный предпринимательский доход является специфическим доходом предприятия и противопоставляется договорным доходам участника, сгруппированным в общем отношении к этому предпринимательскому остатку (прибыль-убыток).

В целом, договорные и остаточные распределительные доли могут быть охарактеризованы следующим образом:

(а) договорные доходы получаются в виде цен, а остаточная доля выделяется на предприятии в виде разницы между суммами цен;

(б) договорные доходы — это доходы участников других предприятий, остаточный доход — удельная доля предпринимателя;

(в) контрактные доходы, являющиеся ценами, приписываются к используемым экономическим услугам (факторам производства), тогда как остаточный доход, не являющийся ценой, соответственно, не относятся к любому элементу предприятия, и при этом он не может быть распределен между элементами предприятия на какой-либо четкой и объективной основе;

(г) контрактные доходы, будучи ценами, пропорционально соответствуют экономическим услугам (факторам производства) либо в единицах времени, либо в единицах продукции, в то время как остаточная предпринимательская доля в силу своей дифференцированной природы в принципе не пропорциональна какому-либо элементу предприятия;

(д) все договорные доходы в качестве ценовых позиций являются оговоренными долями, в то время как предпринимательская доля, будучи дифференцированной, по своей природе является неустойчивым доходом: она абсолютно несовместима ни с одним условием, пусть и незначительным;

(е) все договорные доли, являющиеся ценовыми позициями, обязательно и по своей природе являются положительными доходами, тогда как предпринимательский остаток обычно может быть либо положительным (прибыль), либо отрицательным (убыток).

В рамках этого исследования нам не нужно вдаваться в более подробное обсуждение группы договорных доходов, и, таким образом, мы можем опустить противоречивую и, в силу необходимости, функциональную интерпретацию концепции заработной платы, ренты и процента.

Контрактный характер этих распределительных долей подразумевает, что они могут — и, возможно, должны быть — интерпретированы как частные случаи общей теории цен. Однако один вывод, по-видимому, неизбежен из договорного аспекта распределительного процесса, а именно, что группы договорных и остаточных долей распределения должны быть теоретически исследованы в двух совершенно разных плоскостях и не могут рассматриваться как просто четыре одинаковых члена традиционной (функциональной) группировки доходов.

Возможно, что ни договорная, ни функциональная интерпретация распределения, взятая отдельно, не являются достаточными для всестороннего анализа распределения, и предположение о том, что эту проблему следует анализировать стереоскопически под обоими углами, представляется оправданным.

В анализе проблемы кооперации мы прибегаем к контрактному аспекту распределения, и он будет последовательно использоваться на протяжении всего нашего исследования. С самого начала следует указать, что такая постановка проблемы распределения не совсем совместима с толкованием прибыли как содержащей элементы договорных доходов (заработная плата предпринимателя за его ручной (физический) труд на собственном предприятии или проценты, начисленные на его предпринимательский капитал, занятый в его собственной экономической единице, и т. д.). Несмотря на сложность и противоречивый характер этих вопросов, такое избежание вмененных доходов в этом исследовании неизбежно.

Предпринимательский доход в акционерных кооперативных ассоциациях

Только что обрисовав в общих чертах договорные и остаточные доли распределения, мы можем на основании этого наброска перейти к рассмотрению экономического характера дохода, получаемого в акционерных кооперативных ассоциациях. На этом этапе анализа нас интересует только один аспект проблемы доходов в этих ассоциациях, а именно, является ли их доход предпринимательским доходом (прибыль-убыток). В отличие от неакционерных, некоммерческих кооперативов, кооперативные ассоциации рочдейловского типа являются явно коммерческими ассоциациями и, как и в случае с любой другой акционерной компанией, они распределяют свою прибыль в конце финансового года среди своих акционеров пропорционально объему акций, принадлежащих каждому члену-акционеру ассоциации. При рассмотрении экономической природы прибыли кооперативных ассоциаций нельзя игнорировать два соображения, а именно:

(а) представляет ли прибыль акционерных кооперативных ассоциаций реальный доход ассоциаций и

(б) действительно ли излишки акционерных кооперативных ассоциаций, разделенные между акционерами, как дивиденды по акциям, идентичны предпринимательской прибыли акционерных обществ?

Контрактные и остаточные доли распределения в рамках предприятия

Ища ответ на первый вопрос, мы будем иметь в виду, что неписаный закон кооперативной философии заключается в том, что каждая истинная кооперативная ассоциация предлагает свои экономические услуги только своим членам; участие в качестве клиентов не членов возможен в некоторых группах кооперативных ассоциаций, таких как кооперативные магазины, а также обычно в закупочных или маркетинговых ассоциациях, но только при условии, что такие клиенты-не члены рассматриваются ассоциацией наравне с клиентами-членами и поэтому имеют право на все экономические преимущества (включая патронажные дивиденды) постоянных членов. Как и все другие принципы кооперации, это правило почти священно для всех ортодоксальных кооператоров как традиционная догма. Любое отклонение от него решительно осуждается как уклонение в сторону так называемой псевдокооперации. С другой стороны, каждый член кооперативной ассоциации должен быть ее клиентом (патроном). Акционеры, которые не покровительствуют своей кооперативной ассоциации, не рассматриваются кооператорами как желательные члены ассоциации и подозреваются в наличии чисто капиталистической заинтересованности в получении прибыли от своих акций. Эта важная экономическая характеристика (патронаж) является общей для обоих типов кооперативов — в равной степени для неакционерных, некоммерческих ассоциаций и для кооперативов рочдейловского типа. Устроенные таким образом кооперативные ассоциации, очевидно, отрезаны от любого источника дохода, поскольку при клиентуре, ограниченной своими членами, они могут иметь профицит средств только на конец финансового года на счетах своих членов-патронов, которым они, в таком случае, либо недоплачивают (маркетинговые ассоциации), либо переплачивают (закупочные и некоторые другие ассоциации).

Основываясь исключительно на патронаже своих собственных членов, кооперативы, очевидно, служат только в качестве клиринговых контор своих патронов, и абсолютная приобретательная стерильность кооперативных ассоциаций в таких условиях (исключительный патронаж членства) является лишь следствием их экономической структуры. Особую важность этого факта в анализе проблемы кооперации невозможно переоценить.

Второй вопрос заключается в следующем: могут ли излишки кооперативных ассоциаций, разделенные между их членами в качестве дивидендов по их долям, иметь что-то общее с предпринимательской прибылью, распределяемой между акционерами акционерных обществ в виде дивидендов по акциям? Экономическая идентичность чисто предпринимательских дивидендов по акциям и дивидендов по акциям, выплачиваемых кооперативами своим членам-акционерам, практически никогда не подвергалась сомнению, и до тех пор пока кооператив рочдейловского типа считается модифицированной акционерной компанией, не может быть никаких оснований для сомнений в их идентичности. Кооперативная модификация капиталистического коллективного предприятия (акционерного общества) состояла, согласно твердому убеждению кооператоров (и многих исследователей проблемы кооперации), главным образом в том, что основатели кооперации в интересах демократического контроля над экономической деятельностью низвели роль капитала до роли управляющего. Они сделали это путем принятия принципа разумного вознаграждения вкладчиков капитала, а именно акционеров. Дивиденды по акциям, согласно одному из принципов Рочдейла, не должны превышать текущую процентную ставку. Таким образом, акционеры акционерных ассоциаций получают заранее установленные дивиденды. Если наше определение прибыли как остаточного и, следовательно, нестабильного дохода является правильным, то весь такой доход — даже если это был истинный доход — не может быть идентифицирован с прибылью.

Примечательно, что такой явной несовместимости принятых толкований дивидендов на акции в акционерных кооперативных ассоциациях с концепцией предпринимательского дохода всегда избегали интерпретаторы кооперации и упускали из виду её исследователи. Обычно в современных дискуссиях об экономической природе дивидендов по акциям внимание концентрируется на социально-реформистских последствиях этой черты, и нам говорят, что это проявление демократического контроля и упразднения ведущей роли капитала в кооперативных ассоциациях.

Подробное рассмотрение экономического характера дивидендов по акциям в обсуждаемых кооперативных ассоциациях будет сделано в дальнейшей части этого исследования^[145].

На данном этапе анализа наша задача состоит только в том, чтобы выяснить, представляют ли они предпринимательский доход (прибыль-убыток) или нет, и мы приходим к выводу, что:

1 — излишки в акционерных кооперативных объединениях, распределяемые между их акционерами в форме дивидендов по акциям, на самом деле не представляют собой доход этих ассоциаций, и

2 — что даже если бы они были доходом ассоциации, то они не могли быть предпринимательским доходом (прибылью-убытком).

Завершая это обсуждение, можно указать, что вопрос об экономической природе дивидендов, выплачиваемых по акциям в кооперативах рочдейловского типа, оказывается вопросом значительной сложности. Не являясь ни прибылью, ни фактическим доходом ассоциации, эти излишки, распределенные в том виде, в каком они есть, представляются в некотором роде процентными платежами. Тем не менее, как будет показано позже, такое предположение является лишь частично правильным.

Предпринимательский капитал в кооперативах рочдейловского типа

Акционерный капитал коллективного предприятия (акционерного общества) — это предпринимательский капитал, разделенный на его доли, а именно анонимные переводные акции. Предпринимательский капитал — это вложенный в предприятие его владельцем капитал, используемый для получения остаточного предпринимательского дохода (прибыль — убыток). Следовательно, доля обыкновенных акций коллективного предприятия является свидетельством (сертификатом) о предпринимательстве. Концепции предпринимателя, предпринимательского дохода и предпринимательского капитала тесно взаимосвязаны. Проведенное ранее изучение акционерных кооперативов привело нас к выводу, что они не имеют и, по сути, не могут иметь ни коллективного предпринимателя, ни предпринимательского дохода. Теперь мы должны выяснить, является ли их основной капитал экономически идентичным акционерному капиталу акционерных компаний и, следовательно, представляет ли он предпринимательский капитал этих ассоциаций или нет. Уже отмечалось, что акционерные кооперативы не имеют и до тех пор, пока они следуют своим кооперативным принципам, не могут иметь никакого предпринимательского дохода. Более того, вся их экономическая структура несовместима с любой приобретательской деятельностью самой ассоциации. Отсюда следует, что акционерный капитал кооператива не инвестируется и не используется для получения прибыли, и, следовательно, не может быть предпринимательским капиталом этой ассоциации. Изучение платежей, получаемых акционерами в кооперативах рочдейловского типа, привело нас к выводу, что эти платежи имеют, в каком-то смысле, характер процентных платежей^[146]. Ориентировочно, мы можем сделать вывод, что получатели таких процентных платежей скорее находятся в положении кредиторов в рамках кооперативной ассоциации, чем в положении его предпринимательских фракций в том смысле, в котором они были ранее определены. Это предположение приводит к дальнейшему заключению, что акции акционерного капитала кооперативных ассоциаций являются не документами предпринимательства, а кредитными сертификатами. Если такой вывод является верным, то основной капитал кооперативов рочдейловского типа, по-видимому, является своего рода фондом, переданным в заем своей ассоциации ее членами в качестве его оборотного капитала, поэтому акционеры-члены ассоциации, как представляется, ближе к позиции держателей облигаций, чем к позиции акционеров своей ассоциации. Будучи капиталом, вложенным в ассоциацию в качестве займа его членами, он естественным образом компенсируется процентами, то есть договорным доходом кредитора.

Эти существенные и парадоксальные выводы пока сделаны ориентировочно. Однако некоторые другие существенные экономические характеристики владения акционерным капиталом подтверждают их. Как указывалось ранее, предпринимательский капитал коллективного предприятия представляет собой единый капитал, разделенный на его доли, а именно анонимные и переводные акции. Без такой идеально сращенной единицы предпринимательского капитала предприятие не может быть задумано как приобретательная единица. В этом главное экономическое отличие между (а) коллективным предприятием с долевым капиталом и (б) партнерством (товариществом) и акционерным обществом. Последние два имеют не одну единицу капитала, а довольно много единиц предпринимательского капитала вместе взятых. По этой причине их нельзя признать идеальными и состоявшимися приобретающими экономическими единицами. Неотъемлемой чертой предпринимательского капитала — единицы, разобщенной на его фракции, является дробное право голоса владельцев таких фракций предпринимательского капитала, то есть голосование акциями. Как хорошо известно, этот тип голосования наиболее жестко и бескомпромиссно отвергается настоящими кооператорами. В интересах последовательности мы делаем из этого широко распространенного мнения кооператоров вывод, что такой непримиримый отказ от принципа фракционного предпринимательского голосования кооперативными акционерами означает, что они не являются фракциями предпринимательства и что их акции не являются долями предпринимательского капитала. Общепринятым правилом является то, что кооператоры принимают равное голосование или голосование людей, другими словами, они действуют при голосовании не как доли разобщенной единицы, а как равные составляющие элементы некоторого экономического множества, с которым они связаны. В частности, акционеры кооператива рочдейловского типа являются множеством кредиторов своей ассоциации и, и что не следует упускать из виду, множеством её патронов.

Принцип несовместимости кооперативной ассоциации и предпринимательской деятельности

Таким образом, кооперативные организации полностью лишены предпринимателя (принципала в приобретающей деятельности предприятия) или предпринимательского капитала (средства предпринимательского приобретения) и предпринимательского дохода (кардинальный критерий экономической сущности предприятия). Здесь вряд ли будет излишним добавить, что у них также не найти и всех других экономических характеристик предприятия, которые оказываются строго несовместимыми с кооперативным типом экономической организации. Одна из этих особенностей заслуживает специального упоминания.

Каждое нормальное предприятие базируется на своей приобретательной целостности и поддерживает ее: все его составные элементы всегда функционируют как его неотъемлемые рабочие детали, только без каких-либо следов собственной экономической политики; предприятие или приобретательная экономическая единица по своей природе является тоталитарным экономическим органом, а предпринимательская подчиненность всех ее составных частей является его наиболее характерной и онтологической характеристикой.

Со времен Фурье кооператоры упорно настаивают на том, что их кооперативы являются добровольными организациями, и они с гордостью подчеркивают, что кооперативное объединение является демократическим органом, несовместимым с любой диктатурой. Если критерий добровольности^[147] и имеет какое-либо интерпретирующее значение, то он может означать только непримиримый антагонизм кооператоров к каким-либо диктаторским тенденциям их ассоциации в отношении их предпринимательской независимости и индивидуальности. Напротив, кооператив со всеми его бизнес-объектами выступает в качестве рабочей части ассоциированных экономических единиц своих членов: он ничего не диктует своим членам — его собственная экономическая политика диктуется ассоциированными предприятиями (или домохозяйствами) его членов. Эта фундаментальная истина об экономическом характере кооперативной организации находит наиболее впечатляющее проявление в широко распространенном и любимом девизе самих кооператоров: «Наша цель, — говорят они, — не доминировать, а служить».

Действительно, в кооперативных ассоциациях не отслеживается ни признаков предпринимательской целостности, ни признаков предпринимательской подчиненности экономических объединений членов этим ассоциациям: эти неизменные характеристики каждого предприятия совершенно несовместимы с кооперативным характером организации.

Резюме

Этот аналитический сравнительный обзор кооперативных ассоциаций мотивирован одной определенной и узкой целью, а именно, необходимостью выяснить, являются ли кооперативы каким-либо видом предприятия, как об этом прямо заявляется или предполагается по умолчанию всеми без исключения исследователями и интерпретаторами кооперации.

Завершая этот обзор, мы можем обобщить результаты следующим образом:

1. Этот анализ задумывался так, чтобы во время его проведения последовательно придерживаться строго и чисто экономического аспекта проблемы кооперации с устранением всех технических, правовых, этических, социологических и социально-терапевтических оттенков и подтекстов;

2. Под понятием предприятия в том виде, как оно использовано в этом обзоре, имеется в виду приобретательная хозяйственная единица внутри конкурентной экономической системы обмена (по Герберту Дж. Давенпорту);

3. Концепция дохода, принятая в этом обзоре, интерпретируется в терминах договорных — остаточных долей распределения;

4. Если предприятие имеет такое определение, а прибыль интерпретирована как остаточная доля распределения, то формулировки типа: (а) быть предприятием и (б) извлекать прибыль, по-видимому, являются тавтологическим обозначением одного и того же экономического явления с разных (морфологических и функциональных) точек зрения. Остаточная предпринимательская доля дохода (прибыль-убыток) при такой постановке проблемы, по-видимому, является уникальным и специфическим доходом предприятия и его окончательным и безошибочным критерием;

5. Все другие экономические характеристики предприятия и прибыли, использованные в этом обзоре, выводятся из этих основных характеристик в качестве их следствий;

6. Концепция кооперативного объединения в том виде, в каком она используется в литературе о кооперации и в экономической литературе, как правило, весьма размыта. По этой причине в этом обзоре были выбраны две эмпирические и обычные модели кооперативных ассоциаций с целью определения вида предприятия — если таковые имеются, — которое представляют эти две модели. Такая эмпирическая и предварительная процедура может быть оправдана тем фактом, что все реально существующие кооперативные ассоциации действительно сосредоточены вокруг двух эмпирических моделей:

а) неакционерные, некоммерческие ассоциации и

б) акционерные кооперативы.

До сих пор не было предпринято никаких определенных усилий по объединению этих двух эмпирических моделей в одну экономическую концепцию кооперативного типа хозяйственной организации;

7. Неакционерные, некоммерческие кооперативные ассоциации явно лишены всех внешних структурных особенностей коллективного предприятия: у них нет ни акционеров, ни акционерного капитала, ни предпринимательского дохода. Пока они следуют в своей практике принципу предоставления своих экономических услуг только своим членам и одинаково относятся к патронам-аутсайдерам и к своим постоянным членам, они остаются неприобретающими (некоммерческими) организациями. Задуманные, таким образом, как неприобретающие хозяйственные образования, кооперативы такого типа в силу этого не являются предприятиями в том смысле, как этот термин используется в данном исследовании;

8. Своеобразная переходная группа кооперативных ассоциаций^[148] с акционерным капиталом, но без дивидендов, подлежащих выплате по акциям, также лишена фундаментального критерия предприятия (предпринимательский доход) и, следовательно, не является группой приобретательных хозяйственных единиц (предприятий). Их акционерный капитал не предназначен для получения прибыли и, следовательно, не является предпринимательским капиталом. Их акционеры не являются получателями прибыли и, следовательно, не являются фракциями коллективного предпринимателя. Экономическое положение патронов-членов их ассоциации не может быть согласовано с какой-либо предпринимательской деятельностью настоящего акционерного образования;

9. В отличие от групп кооперативных ассоциаций, только что описанных выше (пункты 7–8), кооперативы рочдейловского типа обладают всеми внешними структурными характеристиками коллективного предприятия (долевой компании):

(а) основным капиталом;

(б) совокупностью акционеров, функционирующих, на первый взгляд, точно так же, как акционеры любой другой акционерной компании, и

(в) дивидендами, подлежащими выплате по их долям (акциям) каждому из пайщиков (акционеров), в соответствии с объемом долей, принадлежащих каждому из них.

В число изменений, которые были внесены основателями кооперации в обычные капиталистические предприятия и которые, по широко распространенному мнению, превратили их в кооперативные предприятия, вошли:

(а) ограниченные дивиденды по акциям;

(б) ограниченное количество акций, которыми может владеть один участник, и

(в) ограниченные права голосования (принцип «один человек — один голос»);

10. Излишки ассоциации, которые распределяются между акционерами акционерных кооперативов в форме дивидендов по акциям, как выяснилось, не представляют собой предпринимательский доход. Будучи ограниченными и заранее обусловленными, они не могут быть признаны за остаточный доход (прибыль-убыток) и, будучи начисленными в ассоциации исключительно от патронажа её собственных членов-акционеров (или клиентов-не членов, имеющих право на все экономические преимущества членства), они ни в коем случае не являются реальным доходом ассоциации;

11. Будучи, таким образом, несовместимым с остаточным предпринимательским доходом (из-за правила ограниченных дивидендов по акциям), и являясь, по сути, неприобретательной хозяйственной организацией, типичный кооператив рочдейловского типа (потребительский), следовательно, не является предприятием;

12. Это утверждение не опровергается поразительным сходством внешних структур акционерных кооперативов и акционерных обществ, так как все структурные особенности этих кооперативов являются обманчивыми:

(а) акционеры этих ассоциаций не являются носителями дробного предпринимательства, (1) поскольку лишены единственно возможного способа функционирования, неотъемлемого от фракционного предпринимательства, — фракционного голосования акциями, (2) не являются получателями остаточного дохода и (3) их позиция исключительных патронов ассоциации несовместима с их потенциальными предпринимательскими склонностями в той же ассоциации;

(б) акционерный капитал этих ассоциаций, специально используемый для некоммерческой работы, не является предпринимательским капиталом^[149];

(в) доли капитала, принадлежащие членам кооперативных ассоциаций по образцу Рочдейла, не представляют предпринимательский капитал, но из-за процентного вознаграждения по акциям выглядят схожим с характером капитала, ссужаемого членами через свою ассоциацию или самой ассоциации;

(г) вся история кооперативного движения и все достижения и неудачи кооперации единодушно и решительно свидетельствуют о том, что принцип субординации (фундамент любого нормального предприятия, в котором все составные части экономической единицы объединены и функционируют как части предприятия) несовместим с кооперативами, ревниво охраняющими добровольный характер своих организаций;

13. Кооперативы рочдейловского типа, таким образом, не являющиеся предприятиями, подпадают под юридические определения акционерного общества, но эта обычная юридическая форма коллективного предприятия в данном конкретном случае не соответствуют экономической природе кооперативной ассоциации;

14. Кооперативные ассоциации всех типов имеют одну общую важную экономическую характеристику: все они основаны на исключительном патронаже^[150] своих членов. Если патронаж аутсайдеров допускается, то эти сторонние патроны имеют право на все экономические привилегии полного членства. Это означает, что кооперативы всех групп по своей природе являются неприобретательными ассоциациями. Обычные различия между неакционерными, некоммерческими объединениями и акционерными кооперативами имеют юридическую природу. Эти различия лишь наводят туман на истинную экономическую концепцию кооперативной формы организации. Настоящий кооператив в экономическом и буквальном смысле — это именно неакционерная, некоммерческая ассоциация.

Заключение

Заключение, к которому мы пришли в этой части исследования, частично отвечает на вопрос Ричарда Пэтти, президента Американского института кооперации, озвученный им во время первого заседания этого института. Вот что сказал г-н Пэтти на заседании о критериях (тестах) кооперации:

«Возможно, вы не сможете сказать, что это такое (кооперативная ассоциация), но вы можете сказать с определенной уверенностью, чем она не является»^[151].

На вторую часть его вопроса мы теперь можем ответить: кооперативная ассоциация — это не предприятие (не приобретательная хозяйственная единица).

Примечания

79

Фрэнк Найт «Прибыль» (опубликована в 1999 г. в СПб, «Прибыль» // Вехи экономической мысли: Экономическая школа. Т. 3, стр. 434–448.

80

Карл Густав Кассель (1866–1945), шведский экономист, представитель Стокгольмской школы. Работа «Fundamental Thoughts in Economics» написана в 1925 г. (Прим. пер.).

81

Даже в описательной литературе о кооперации авторы склонны делать определенный акцент на кооперативах, которые «неизменно успешны». Эта тенденция, очевидно, переключает внимание автора с идеи кооперативной организации на идею успешной организации. Между тем, некоторые кооперативные ассоциации не могут быть успешными, оставаясь в чисто кооперативной форме (производственные ассоциации), однако их стабильность и шансы возрастают пропорционально степени их отхода от кооперативного типа.

82

Жан-Батист Сэй (1767–1832), французский экономист, представитель классической школы политэкономии; популяризировал идеи Адама Смита (Прим. пер.).

83

G. Cassel, Fundamental Thoughts in Economics. New York, 1925, p. 43.

84

Эдвин Грисволд Нурс (1883–1974), американский экономист, в 1925 г., когда состоялся его диалог с президентом АИК Ричардом Пэтти, Э. Нурс был всего лишь зав. кафедрой университета штата Айова; в 1946 г. он будет назначен президентом США Г. Трумэном первым председателем созданного в том же году Совета экономических консультантов при американском президенте — влиятельного органа, состоящего всего из трех экономистов, включая самого председателя, и формирующего экономическую политику страны (Прим. пер.).

85

В оригинальном тексте Нурсом использовано слово «strawman», дословно означающее «соломенное пугало». В английском разговорном языке термин «strawman» используется в полемике для опровержения оппозиционной точки зрения с целью обоснования собственного утверждения. Д-р Нурс намекает тем самым, что Р. Пэтти искажает аргумент своего оппонента, подменяя его похожим, но более слабым и абсурдным, после чего опровергает его и выходит «победителем». Карел Чапек говорил, что так опровергаются мысли, которые оппоненту никогда и не приходили в голову, но ему доказывали, что он заблуждается, приписывая ему действительно ошибочные тезисы, которые он никогда не озвучивал. Опровергнуть «соломенное пугало» легко, искромсав его ножом или штыком. Совершенно ясно, что И. Емельянов в этой полемике полностью на стороне Ричарда Пэтти и искренне сочувствует ему (Прим. пер.).

86

American Cooperation, Vol. 1. Washington, 1925, pp. 164–166.

87

Проф. Оскар Бернард Джесснес (1889–1980), американский экономист, в период с 1928 по 1957 г. был завкафедрой экономики сельского хозяйства университета Миннесоты (Прим. пер.).

88

American Cooperation. Vol. I, p. 161. Washington, 1925.

89

Gustav Cassel, Fundamental Thoughts in Economics. New York, 1925, р. 43.

90

Проф. Дж. Д. Блэк использует термин «бизнес-единица» (“business unit”).

91

W. Sombart, Der moderne Kapitalismus. Vol. III, 2nd Half-band, § 986.

92

Торговые корпорации, в которых обязаны регистрироваться все, кто имеет отношение к данному виду торговли.

93

W. Sombart, § 986–987.

94

H. Müller, “Zur Kritik der Genossenschaftsbegriffe”, Conrad’s Jahrbuch, Band 66, § 55, 1923.

95

По определению проф. Ганса Мюллера, «кооперация есть свободный союз с переменным составом членов и капитала, стремящихся не к наживе, а к улучшению положения и хозяйства». Цит. по В.Ф. Тотомианц. Основы кооперации. Berlin, 1923, p. 29 (Прим. пер.).

96

В формуле доктора Пауэлла вместо термина «предприятие» или «бизнес-единица» принят термин «их собственное агентство». Principles and Practice of Cooperation, 1920, p. 4.

97

Перечисленные значения и синонимы взяты из следующих словарей: Webster’s Standard Dictionary, 1933, p. 731, и Funk and Wagnall’s Standard Dictionary, 1921, p. 828.

98

Crabb's English Synonyms, p. 87.

99

The Trends of Economics. New York, 1924, p. x.

100

Говоря об акционерных компаниях, А. Маршалл напоминает: «они редко обладают предприимчивостью, энергией и быстротой действия частного бизнеса». Principles, p. 604. H. R. Seager, Introduction to Economics. 1908, p. 143.

101

R. T. Bye, Principles. 1924, p. 142. E. R. A. Seligman, Principles. 1905, pp. 281, 320.

102

A. Marshall, Principles, p. 74; H. R. Seager, Introduction to Economics. New York, 1908, p. 143.

103

J. D. Black, Production Economics. 1926, p. 204.

104

Там же, стр. 205.

105

R. Liefmann, Die Unternehmungsformen. 1923, p. 5.

106

Там же.

107

Хозяйства, агрессивно нацеленные на приобретение, насыщение и владение капиталом — acquisitive economies (Прим. пер.).

108

R. Liefmann, Die Unternehmungsformen. 1923, pp. 5–6.

109

Густав фон Шмоллер (1838–1917), немецкий экономист, ведущий представитель т. н. новой (молодой) исторической школы в политической экономии (наряду с А. Вагнером и др. разрабатывал теорию государственного социализма) (Прим. пер.).

110

Gustav Schmoller, Grundriss der allgemeinen Volkswirtschaftslehre. 1900, Part I, p. 413.

111

Herbert J. Davenport, Economics of Enterprise. New York, 1916, p. 31.

112

Prof. A. Amonn, Grundzuge der Volkswohlstandslehre. 1926, § 46.

113

H. Davenport, p. 28.

114

Ричард Эли (1854–1943), американский экономист, сооснователь и шестой президент Американской экономической ассоциации, учредитель Христианского социального союза (Прим. пер.).

115

Предположение о конкурентной рыночной экономической системе является фундаментальным экономическим постулатом анализа кооперативной проблемы в этом исследовании.

116

Проф. Петр фон Струве «Основные понятия экономической науки» (“Fundamental Concepts of Economic Science”), Экономический вестник. Vol. II. Berlin, 1923, pp. 3-17.

117

H. Davenport, Economics of Enterprise. В частности, на стр. 28–29 и 138–139.

118

Prof. Eugen Philippovitch, Grandriss der politischen Oekonomie. 1915, § 46.

119

Prof. F. von Gottl-Ottlilienfeld, Bedarf und Deckung. 1928, § 12–13.

120

Отсюда идея «пятилетнего плана» в Советском Союзе, якобы социалистическом государстве, т. е. государстве, превратившемся в одну экономическую единицу.

121

Огромное количество материалов по бюджетам домашних хозяйств в Соединенных Штатах можно найти в нескольких отчетах, подготовленных Национальным комитетом по ресурсам («Потребительские доходы в США», 1938; «Потребительские расходы в США», 1939; «Потребитель тратит свой доход», 1939) и Бюро статистики труда Министерства труда США (Бюллетени № 642, 643 644, 645, 646, 647, 648 и 649, опубликованные в 1939–1940 годах). Эти исследования основаны на данных, собранных в 1935–1936 гг. в ходе общегосударственного обследования бюджетов, проведенного в рамках исследования, касающегося городских потребительских закупок.

122

Это не сокращение до абсурда логической категории домохозяйств, используемой здесь для ориентации среди реально существующих вариантов домохозяйств. Понятие «домохозяйство», понимаемое таким образом, сходно в этом отношении с общепринятыми понятиями, используемыми в химии, которая является точной наукой: химики используют, например, концепцию воды, описанную символом H₂O, полностью осознавая, что на самом деле «вода» включает в себя широкий спектр растворов, и что абсолютно чистую воду невозможно получить. Но даже если бы ее можно было получить, она бы отличалась от стандартной концепции, поскольку была бы частично диссоциированной, а диссоциированная вода не является «водой» в строгом смысле этого слова и не может быть описана символом H₂O.

123

F. von Wieser, Social Economics. New York, 1927, p. 326.

124

B. & B. Webb, The Consumer’s Cooperative Movement. 1921, p. viii.

125

Правильное название: Heddesdorfer Darlehnskassenverein («Общество Хеддесдорфской заёмной кассы»), прообраз современных кооперативных банков. Первый сельский банк Райффайзен основал в Нойвиде (Прим. пер.).

126

Кредитных, ссудо-сберегательных товариществ (Прим. пер.).

127

Герман Шульце-Делич занимался проблемой нормативного регулирования деятельности кооперативов задолго до образования Рейха — с 1860 г., т. е. за 11 лет до образования Германии (1871) как единого государства. В 1866 г. внес соответствующий законопроект в прусский парламент. Он принял законную силу на территории всей Германии только в 1889 г. (Прим. пер.).

128

V. N. Valgren, Problems and Trends in Farmers’ Mutual Fire Insurance, Farm Credit Administration Bull. № 23. Washington, 1938, p. iii.

129

«Патрон» (patrons) в значительной части текста использован вариант перевода этого слова как «клиент» или в более принятом значении «постоянный клиент». Однако применительно к членам кооператива мы видим важность использования именно слова «патрон» как ядро принципиального отличия в понимании роли членов кооператива как «опекунов» или «покровителей» своего кооператива (Прим. редакции).

130

Первый потребительский кооператив в форме кооперативного магазина был создан в 1844 г. в г. Рочдейл представителями ткацкого сообщества, которые назвали его «Обществом справедливых рочдейльских пионеров» (Прим. пер.).

131

Таблица составлена из материалов, содержащихся в A Statistical Handbook of Fanners' Cooperatives by F. Byre, Bull. 26, 1938, стр. 53.

132

Social Economics. N.Y., 1927, p. 326.

133

Prof. J. D. Black, Introduction to Production Economics. N.Y., 1926, p. 505.

134

F. M. Taylor, Principles of Economics. 1916, p. 21.

135

См. здесь.

136

Здесь рассматривается только общая модель, соответствующая характеру коммерческой корпорации; рассмотрение отклонений от этой общей модели не входит в рамки данного исследования.

137

Понятие предпринимателя здесь определено для общей модели коллективного предприятия (бизнес-корпорации).

138

Д-р Эдвин Нурс дает следующую интерпретацию преобладающего мнения среди кооператоров по этому вопросу. «Основополагающий принцип «один человек — один голос» иногда изменяется так, чтобы голосование было пропорционально патронажу. Например, это может касаться количества коров или литров молока в молочной ассоциации, либо деревьев, акров или ящиков с фруктами в садоводческой ассоциации. Тем не менее за эту идею, заключающуюся в том, что членство является персональным, и что контроль должен распределяться демократическим путем, без дополнительного перевеса в пользу богатства, цепко держатся. Подобным признанием личного равенства не только утверждается, что Бог дал столько же умственных способностей человеку с малыми средствами, сколько и богатому, но сохраняются и укрепляются самоуважение, интерес и лояльность. Словом, кооператор считает, что это так же хорошо для хозяйственной, как и для политической демократии». E. G. Nourse, “Economic Philosophy of Cooperation”, The American Economic Review. December 1922, p. 588.

139

American Cooperation. Vol. I, p. 167, Washington, 1925.

140

F. H. Knight, “Profit”, Encyclopedia of Social Sciences. Vol. XII, pp. 480–486.

141

H. Davenport, Economics of Enterprise. 1916, p. 10.

142

J. M. Clark, “Distribution”, Encyclopedia of Social Sciences. Vol. V, p. 167.

143

J. M. Clark, “Distribution”, Encyclopedia of Social Sciences. Vol. V, p. 167.

144

См. здесь.

145

См. часть III.

146

См. "Предпринимательский доход в акционерных кооперативных ассоциациях".

147

См. таблицу.

148

Такие как кооперативные ирригационные общества, кооперативные ассоциации животноводов, кооперативные общества контроля и т. д.

149

Важно еще раз отметить, что, хотя предпринимательский капитал коллективных экономических единиц, по-видимому, представляет собой капитал, диссоциированный на его доли (доли акций), основной капитал кооперативных ассоциаций представляет собой совокупность ассоциированных индивидуальных капиталов и аналогичен в этом отношении капиталу товариществ (партнершипов). Следовательно (а) акции предпринимательского капитала являются анонимными, в то время как доли капитала в кооперативных ассоциациях всегда являются персональными и выдаются только избранным членам ассоциации; (б) доли предпринимательского капитала являются переводными, в то время как акции кооператоров-членов обычно могут быть переданы только с согласия ассоциации; (в) доли предпринимательского капитала могут быть куплены и принадлежать индивидуальным держателям без каких-либо ограничений, в то время как объем акционерного капитала, разрешенный для владения отдельным участником-кооператором, ограничен и сохраняется примерно пропорциональным его объему бизнеса, осуществляемому через ассоциацию. Более подробное рассмотрение этого предмета будет продолжено в части III этого исследования.

150

Термины «патронаж», «член-патрон» и т. д. не являются точными терминами: они не годятся для описания нескольких групп кооперативов, например, таких как производственные кооперативы. Они использованы в данной работе только потому, что общеприняты в литературе о кооперации. Патронаж в кооперативах означает активное участие членов в общей работе их ассоциации; термин член-патрон означает член-активный участник ассоциации и т. д. В данном исследовании эти термины используются именно в таком смысле.

151

American Cooperation. Vol. I, p. 165. Washington, 1925.