Парни со стволами

Сергей Зверев, 2017

Группе спецназа ГРУ капитана Бориса Котова совместно с французскими военными поручено выяснить расположение секретных складов исламских экстремистов. По дороге разведчики попали в засаду, но чудом избежали потерь. Котов в недоумении: нападение явно спланированное. Но маршрут группы был известен только военному руководству… Похоже, охота ведется персонально за Котовым… Подозрения капитана подтверждает пленный боевик. По его словам, в штабе группировки действует опытный диверсант, а Бориса давно разыскивает его личный кровник.

Глава 3

Котов приподнял полу куртки, которой было закрыто лицо убитой девушки. Мариам тут же отвернулась и закрыла лицо руками. Пуля попала в голову выше правого глаза, и девушка, видимо, упала, опрокинувшись на спину. Кровь не залила лицо, а стекала на темя, так и осталась теперь запекшаяся кровавая полоса на волосах. Сирийка продолжала смотреть на этот мир открытыми глазами, в которых еще не исчезли непонимание, боль и удивление. Котов положил пальцы на лицо мертвой подруги Мариам и, закрыв ей глаза, тихо спросил:

— Как ее звали?

— Рихата Шейх, — так же тихо ответила по-русски Мариам. — Мы с ней еще в школе вместе учились. Дружили. И в армию вместе пошли. Нас было шесть подруг. Теперь осталось четверо.

— Как это случилось?

— Я не знаю. — Девушка присела у оконного проема, где на подоконнике лежала ее винтовка с оптическим прицелом. — Был бой. Нас послали сюда, на удобную позицию. А потом что-то изменилось, но мы приказа отходить не получили. Стрельба стихла, а вокруг никого. Рихата по рации стала вызывать командира, в штабе постарались нас успокоить, велели держаться. И мы поняли, что нас просто забыли.

Котов поднял рацию, пробитую пулей в том месте, где находилась батарея питания, пощелкал тумблером — рация, естественно, молчала. Затем прошел вдоль окон, стараясь подолгу не останавливаться. На площади валялось около двух десятков трупов, и явно не все они погибли от минометного огня.

— Вас пытались атаковать? — спросил он, кивнув на площадь.

— Да, два раза. Тогда рация еще работала. Мы стреляли, а наши прикрывали нас как могли. И пулеметным огнем, и из минометов. Хорошо еще, остался автомат. Кто-то из раненых бойцов оставил, когда его уносили. Только в нем патронов почти нет. Я на тебя остатки истратила.

Мариам посмотрела на Котова и улыбнулась беззащитной девичьей улыбкой. Чувствовалось, что она уже смирилась с неминуемой смертью, а теперь вот начинает снова верить в благополучный исход. Капитан тоже улыбнулся ей ободряющей улыбкой, поднял «АК-74», отсоединил магазин и выщелкнул в ладонь два последних патрона.

— На, держи при себе, если снова начнется атака, — протянул он оружие девушке и вытащил из карманов три полных магазина. — Только не лупи длинными очередями.

— Не буду лупить, — шмыгнула носом Мариам. — А мы что, не уходим? Мы чего-то ждем?

— Да. — Котов снова посмотрел на улицу, где началось движение фигурок в зеленых куртках, платках и в черных шапочках. Вытащив свою рацию, он включил ее и вызвал Зимина: — Зима, я Барс. Что там с подготовкой?

— Барс, я — Зима. Решают. Информации пока нет, — ответил переводчик.

— Какого черта они там копошатся? Не мычат и не телятся!

— Барс, может, вам… назад выбираться? — В голосе Зимина звучала тревога.

— Какое назад! Ты что? Потом за это здание придется десятками жизней платить. Ты не представляешь, какой отсюда обзор. Все как на ладони до другой стороны поселка. Тут тебе и НП, и корректировщиков посадить можно, и снайперы могут простреливать две улицы. За этот дом держаться надо всеми конечностями и зубами! Мы тут повоюем сколько сможем, а ты там не спи, тереби их. В два ствола не больно развернешься. — Котов на несколько секунд замолчал, потом добавил: — Зима, скажи, что у снайперов потери. Рихата Шейх убита. Мариам Назими в порядке.

— Хорошо, командир, — обрадовался переводчик. — Привет Маше!

— Сам скажешь, когда вытащу ее отсюда. Гоняй там их, гоняй! Атаковать надо. Артподготовка минометным огнем и вперед. Пусть моим путем проведут ударную группу в здание, а остальные зачистят со стороны улиц все окрестности. Штуки четыре ручных пулемета бы сюда и пару автоматических гранатометов…

Договорить спецназовец не успел. Он не столько услышал, сколько почувствовал внутренним чутьем опытного солдата, как в ответ по сирийским позициям ударили минометы боевиков.

— Маша, быстрее к окну! — приказал Котов, пытаясь перекричать взрывы. — Возьми на себя правый сектор. Выбивай командиров, гранатометчиков и особо рьяных.

— Знаю, — деловито ответила девушка, подбирая автомат и бросаясь к окну, где лежала ее винтовка.

Котов положил автомат под левую руку и взял винтовку погибшей девушки. Ее подсумок с патронами лежал рядом. Вот они! Двое в зеленом перебежали и исчезли за углом дома слева. Спецназовец еще раз осмотрел свой сектор обстрела. Так, сбоку его могут достать только из окна высокого здания, но такого поблизости нет. Ближайшее метрах в шестистах, и вряд ли боевики будут отправлять туда снайпера. Скорее всего, они просто атакуют здание и возьмут его штурмом.

Мины больше не рвались, только пулеметы сирийцев обрабатывали фланги. Человек шесть высыпали из-за домов и залегли в груде камней. Ясно, что сейчас они сделают вторую перебежку и окажутся на границе площади, а потом в два приема ее преодолеют. Котов приник глазом к мягкому резиновому наглазнику прицела и быстро рассмотрел всех шестерых. Можно и не выбирать, но тогда они станут осторожнее и непредсказуемее. А если их лишить самого главного…

Он нажал на спуск, приклад винтовки приятно толкнул его в плечо, сухо выплюнув 7,62-мм пулю. Командир передовой группы, который активно командовал и жестикулировал, откинулся на спину и замер с простреленной головой. Его солдаты тут же уставились на здание, наведя автоматы. Котов успел поймать в прицел голову еще одного и нажать на спуск. И второй уткнулся лбом в камни, замерев навечно. Тут же по окну стали бить пули, выбивая пыль, мелкие осколки кирпича и штукатурки.

Мариам выстрелила трижды, прежде чем по ее позиции тоже начали отчаянно стрелять снизу. Котов покосился на девушку, одобрительно отметил, что она очень грамотно меняет позицию, и, подхватив автомат, перебежал ко второму окну. Он не стал ложиться, а стоя приложил к плечу приклад винтовки и всем телом развернулся к оконному проему. Сразу же поймав в прицеле голову боевика, нажал на спуск и снова шагнул назад, под прикрытие стены. Он не сомневался, что попал. За спиной стреляла Мариам. Она успела снова сделать три выстрела. Котов хотел ее выругать за то, что стреляет часто и наверняка не всегда точно, но потом решил, что пока так даже и лучше. Пусть чаще стреляет, это остановит или хотя бы охладит наступающих.

Теперь уже снизу поливали очередями по двум окнам. Мариам прижалась боком к стене и закрывала лицо руками от осколков штукатурки. Логика подсказывала, что после такого обстрела вперед пойдут атакующие. Отложив винтовку, Котов взял автомат и приложил приклад к плечу, держа пока оружие стволом вниз. Один беглый взгляд показал, что движение уже началось. Обстрел значительно ослабел. Двое… трое… четверо боевиков, пригибаясь и прячась за камнями и развалинами, двинулись вперед. Сзади еще человек десять ложились за камни, выбегая из окрестных зданий. Наверняка у Мариам точно такая же картина.

Он выждал чуть меньше минуты, когда возможности укрываться у боевиков станет меньше, и поднял оружие. Три прицельные короткие очереди — и два боевика повалились на камни… Третий, держась за ногу, пытался отползти назад. Этот уже не боец. Котов отпрянул за стену, и тут же в оконный проем влетели пули, отбивая кирпич в проеме. Он бросился ко второму окну и оттуда еще тремя короткими очередями обстрелял тех, кто снова залег за камни. Кажется, двоих достал по-серьезному. Мариам тоже стреляла теперь из автомата. Котов посмотрел сбоку на ее сектор и нахмурился. Девушка оказалась не столь быстра и не столь метка в стрельбе из автомата. На ее участке боевики продвинулись уже чуть ли не до середины площади. Вытащив две гранаты, он размахнулся, швырнул их в наступавших боевиков на участке своей напарницы и закричал:

— Мариам! Продолжай тут одна, а я спущусь и пугну их там. Держись спокойно! Все будет хорошо! Винтовку я оставлю тебе. Меняй чаще позиции…

Капитан бросился по лестнице вниз и, перепрыгивая через кучи мусора, побежал в ту сторону, где наступали его «подопечные». К окну он успел вовремя. Двое боевиков, надеясь на прикрывающих их огнем товарищей, мчались к зданию как настоящие спринтеры. Еще двое готовились подняться и кинуться к окнам. Оставаясь невидимым в темном полуподвальном помещении, Котов поднял автомат и двумя очередями свалил самых ретивых. Вторая пара замерла на месте, и тут же он уложил еще одного. Теперь бросок в сторону… влево, влево, а не вправо! Это знают все грамотные офицеры спецназа. Человеку, если он правша, а таких большинство, свойственно менять позицию под огнем противника в правую сторону, и интуитивно стрелок ждет его появления именно с той стороны. Котов перебежал влево и упал на груду щебня.

Стреляя на ходу, человек пять боевиков ринулись вперед и еще столько же, лежа за камнями, обстреливали первый и второй этажи. Значит, не поняли еще, что на втором этаже меня нет, ухмыльнулся Котов. Вы так и не поймете, сколько в здании человек? Вам же хуже. Еще несколько шагов — и вам деваться будет некуда. Сюрприз!

Он стал стрелять короткими очередями, сваливая одного за другим. Боевики заметались, кто-то упал, но скрыться от огня на открытом участке было невозможно. Вокруг спецназовца били пули, осколки осыпали его вместе с пылью, но он выпустил еще несколько очередей, добивая отставших, а потом откатился в сторону, вынимая попутно пустой магазин и вставляя новый, полный. Сквозь звуки стрельбы и далеких разрывов он все-таки различил, что Мариам сверху продолжает стрелять, но только теперь это снова была «СВД» с ее хлесткими выстрелами. Или боевики откатились, и она выбивает особо храбрых, или… она это делает зря.

Котов вскочил на ноги и подбежал к стене, откуда просматривалась часть площади справа от него. Ах, японский городовой… Несколько боевиков прорвались к самому зданию, сзади бежали еще человек пять, а за камнями начинали подниматься еще не меньше десятка. Он выругался, поминая недобрым словом командование сирийского батальона с их заминками и нерасторопностью, и, поднявшись во весь рост в дверном проеме, разбитом снарядом, от пояса разрядил половину магазина в группу подбегавших боевиков. От неожиданности те растерялись, трое повалились на камни, обливаясь кровью, двое повернули назад, полагая, что попали в засаду. Но сзади бежали еще несколько человек, стреляя на ходу и выкрикивая что-то ободряющее по-арабски.

У оконного проема была навалена куча щебня, и Котову легко удалось взбежать наверх и снова открыть огонь. Еще двое убитых, но теперь шквальный огонь обрушился почти на весь этот угол первого этажа, а пыл боевиков так и не угас. Последние две гранаты! Котов стал расстегивать кармашки на «разгрузке», с ожесточением думая: «Это моя последняя артиллерия!»

Бросив короткий взгляд наружу, спецназовец размахнулся и кинул одну за другой обе гранаты, целясь в скопление боевиков. Первая — троим, которые были ближе всего к зданию, вторая — группе из восьми человек, что поднялись из-за камней с готовностью броситься на штурм. Снова перехватив автомат двумя руками, Котов кинулся к следующему окну, но тут через дверной проем влетела одна, а потом вторая граната, выпущенная из подствольного гранатомета. Падая, он машинально попытался прикрыть голову хоть автоматом, но тут земля под ним подпрыгнула, сильно ударив его снизу и сбоку. На миг в глазах потемнело, рот наполнился пылью и кровью, и весь мир сначала потемнел, а потом сполз беспомощно куда-то в бок и раздвоился в нелепом и беспомощном положении.

Вставай… приказывал себе Котов, скребя ногтями по камням… Вставай. Машка там одна, она не справится! Что за гул и грохот… почему земля все еще шевелится? Ах, его же контузило! Скрипя зубами и борясь с тошнотой от резкой смены положения, Котов все же встал на колени. Яркие краски в глазах постепенно приобрели черно-белые оттенки, а мир вернулся в вертикальное положение. Отплевываясь и стирая дурноту с лица ладонью, Котов двинулся к лестнице на второй этаж. Ноги не слушались, земля норовила уйти в сторону, но он все же добрался до лестницы, взобрался на второй этаж и увидел Мариам, живую и здоровую, с прижатым к груди автоматом. Она стояла у стены и выглядывала на улицу.

— Маша, живая? — попытался крикнуть он, но из его пересохшей и забитой пылью глотки вырвался лишь сиплый шепот.

— Боря! — Девушка сорвалась с места, бросив автомат, и подбежала к нему. — Боря, там наши! Танки! Они гонят боевиков, гонят.

— Кто бы сомневался, — криво усмехнулся спецназовец, навалившись на девушку всем телом, чтобы не упасть.

— Ты ранен? — вдруг опомнилась Мариам и стала торопливо осматривать его. — Что с тобой, Боря? Ты цел?

— Да цел, цел, — усмехнулся спецназовец. — Что мне сделается? У тебя воды нет?

Конец ознакомительного фрагмента.