Радость жизни с каждым вдохом. От рождения до совершеннолетия

Cтефан Завьялов

В произведении идет рассказ от первого лица о жизни обычного человека с момента его рождения и до шестнадцатилетнего возраста. В произведении делается попытка переосмысления всего жизненного пути главного персонажа на основании всего того, что удается извлечь из памяти и на основании этого определить, насколько человек зависит от своих корней и быта, могло ли что-то произойти иначе или все закономерно, и каждый человек идет по отмеренному ему жизненному пути.

21

В конце сентября, когда еще стояла теплая погода, ко мне в санаторий, на четыре дня приехали мама и бабушка Саша. Они хотели забрать меня домой, но им предложили оставить меня еще на три месяца, так как это полезно для моего здоровья. Я испытал очередной психологический удар. Я уже мысленно был дома, и вот пришлось остаться еще на три месяца. Не без слез, но я остался, вернее, был оставлен.

Мама с бабушкой остановились уже у известных мне знакомых. Они каждый день приезжали ко мне, и мы вместе проводили время. Для меня это были очень счастливые дни. Я был в центре внимания, и все было только для меня. Я был царь, я не ходил по земле я словно парил над нею, правда, это продолжалось всего лишь считанные дни. В Киев мы не выезжали, нам не разрешили никуда уезжать из санатория. Все время мы проводили в беседках на территории санатория или я водил маму и бабушку на прогулки в лес, по известным мне тропинкам. Они удивлялись, как это я ориентируюсь в лесу, а я был довольным их комплиментом и говорил, что мы тут часто гуляем, практически каждый день. Наше время препровождения состояло из прогулок, бесед и кормления меня вкусненьким. Счастливые дни пролетели очень быстро и мама с бабушкой уехали, а я остался на второй срок.

Старшие ребята в санатории занимались поделками. Они плели из систем для капельниц чертиков и рыбок. Такого чертика или рыбку можно было купить у них за рубль. У некоторых получались просто очаровательные поделки. Я научился тоже плести эти безделушки, но выглядели они не очень красиво, по сравнению с тем, что плели асы этого дела. Еще ребята плели цепочки из тонкой проволоки на маленьких, самостоятельно изготовленных, нехитрых приспособлениях.

Мы любили делать самоходки. Бралась деревянная катушка из-под ниток. На выступающих, на ней боковых гранях вырезались зубья. В середину катушки продевалась круглая резинка. С одного конца катушки резинка крепилась небольшим клином. С другой стороны в резинку вставлялась паста от ручки. Деревянная катушка бралась в руки и сторона с клином прижималась к ней. Пасту, вставленную в резинку, накручивали по часовой стрелке. Резинка внутри катушки скручивалась. Затем катушка ставилась на пол, и она начинала самостоятельно катиться, пока не раскрутится резинка.

Любили также делать рогатки. Каждый мальчик считал, что у него обязательно должна быть рогатка. Простая рогатка делалась из проволоки с изоляцией и простой резинки. Из этих рогаток стреляли пульками, которые делались из небольших кусочков проволоки согнутых пополам. Крутой рогаткой считалось изделие из деревянной рогатины с бинт — резиной. Посредине резины вставлялся кусок из кожи. Из таких рогаток можно было стрелять чем угодно, хоть камнем, хоть шишкой. Я себе смастерил рогатку из обычной проволоки, только для того, чтобы она у меня была.

Были умельцы, которые из коры сосны делали всевозможные парусники. Для этого отдирали с толстого ствола сосны кусок коры, потолще, и терли его об асфальт, чтобы он принял форму кормы корабля или лодочки. Затем ножиком делали углубление с той стороны, где должна располагаться палуба и крепили мачту с парусом. Освоить практический навык этого изделия мне не хватало терпения и усидчивости.

Здесь, в санатории, я увидел первую в своей жизни живую дикую белку. Белок здесь было много. В некоторых местах можно было даже кормить белок с рук. Подходишь к дереву, где сидит белка, насыпаешь в ладонь семечек и присаживаешься спокойно, с вытянутой рукой. После некоторого колебания белка может соскочить с дерева и направиться к тебе. На некотором расстоянии от тебя она остановится, и, изучающе, посмотрит на тебя. Если ее все в тебе устраивает, то она подходит к твоей вытянутой ладони и берет с неё семечки. Она может взять одну семечку и быстро убежать, а может прямо возле тебя лузгать одну за другой все семечки. Но если ты сделаешь малейшее движение, она очень быстро убегает. Говорили, что она может укусить и тогда рана, будет гнить и очень плохо заживать.

Среди ребят было заведено иметь «Песенник» — это была толстая общая тетрадь, в которую записывались популярные песни, делались рисунки, писались всякие детские непристойности. Например, на вопрос «Что такое любовь?» отвечали — «Это два дурака с повышенной температурой» или «Это две пары ног выглядывающие из-под одеяла» и так далее. В эти песенники записывались адреса друзей. Песенник давали друзьям, чтобы они записали тебе пожелания на память.

Время моего пребывания в санатории подходило к концу. Из разговоров ребят я слышал, что хорошо бы на прощание врачам, медсестрам и воспитательницам сделать подарок в виде бутылки шампанского и коробки шоколадных конфет. Я подсчитал и написал домой письмо, что нужно привезти то-то и то-то.

Забирать меня из санатория приехал отец и привез то, что я попросил по детской наивности. Мы с отцом обошли всех и раздали всем подарки. Много позже мне мама говорила, что они подумали, что этого требовал в санатории персонал и меня заставили это написать, а им пришлось очень сильно потратиться, но это было потом. А в данный момент я был счастливым, что уезжаю как настоящий человек, я всех отблагодарил за все хорошее и теперь с чистой совестью ехал домой.