Остров острых ощущений

Мария Жукова-Гладкова, 2009

Захват заложников в бане – это что-то новенькое, особенно если дама средних лет требует вернуть мужа Геннадия, ушедшего к любовнице. Журналистка Юлия Смирнова обезвреживает «террористку», но во время суматохи в бане убивают двух бизнесменов, и это явно сделал кто-то другой! Выясняется, что брат одного из них когда-то служил под началом Геннадия на удаленном северном острове. Там нашли старинный клад, лишь малая часть которого была вывезена на Большую землю. А люди, побывавшие на острове после того, как с него снялась воинская часть, начали гибнуть и пропадать… Конечно, Юлия не могла оставить такой сюжет без внимания и в компании оператора Павла и подруги Татьяны отправилась на таинственный остров!

Глава 5

Наконец мы баню покинули. Пашка с Василием Петровичем и прочими собутыльниками отправился «отдыхать», мне же пришлось ехать в холдинг с новыми съемками. Виктория Семеновна все еще оставалась на посту, мы подготовили новый сюжет для ночных новостей, который повторят завтра днем.

— В понедельник звони психиатрам, — велела мне наша главная. — На них у меня самые большие надежды. По-моему, кто-то использовал несчастную бабу. И этот кто-то знал про ситуацию в семье, — Виктория Семеновна фактически повторила слова Василия. — Про уход мужа знал, про бухгалтершу. Про то, что эта Алевтина Ильинична классно стреляет.

— Бизнесмены есть в нашей базе данных?

Оказалось, что один торговал спортивными товарами, имел в городе три магазина, в прошлом успешно занимался греко-римской борьбой, доборолся до мастера спорта международного класса.

— Он не мог дать просто так себя убить, — заметила я. Этот бизнесмен был тем, кого убили первым.

— Значит, он не ожидал нападения от своего убийцы, — заметила Виктория Семеновна.

Второй занимался поставками в город медицинского оборудования. Спортивных достижений в своем прошлом не имел.

— Так, ровесники… — задумчиво произнесла Виктория Семеновна. — Может, учились вместе?

В дальнейшем мы выяснили, что мужчины в самом деле какое-то время учились вместе в школе, потом их пути разошлись (в основном из-за того, что один пропадал на сборах и соревнованиях), затем они встретились в деловом мире Петербурга.

— Не знаю, что и думать, — призналась Виктория Семеновна. — Ладно, пусть органы поработают. Может, что-нибудь откопают?

— А по службе в армии у нас есть сведения?

Спортсмен «служил» в СКА — то есть выступал за армейский клуб на соревнованиях, второй имел белый билет и вообще не служил нигде. То есть они никак не могли тянуть лямку под руководством прапорщика Гены или вообще бывать на том острове на Севере, где какое-то время жила Алевтина Ильинична с супругом.

Я распрощалась с главной и поехала домой, где меня уже с нетерпением поджидала Татьяна с горячим ужином. Правда, ужинаю я обычно в то время, когда нормальные люди уже видят сны.

— Я вспомнила этого прапора, — сказала Татьяна. — На сто процентов не уверена, потому что дело давно было, но ты проверишь.

— Ну?! — Я даже вилку в сторону отложила.

— Ты ешь давай, а я рассказывать буду, — предложила Татьяна.

Примерно год или полтора назад на одном из островов на Севере расформировали воинскую часть. Кого-то из сотрудников планировалось перебросить в другие места, солдат отправляли на дембель — первогодок там не было, так как в последний год туда никого не посылали, зная о том, что на этом острове больше никто никогда служить не будет.

В армии в последние годы бардака не меньше, чем на гражданке. Может, еще какие-то факторы сыграли свою роль, но снимались с места очень быстро. Да, люди давно знали, что остров покинут навсегда, но уведомление пришло чуть ли не за два часа — так как удалось наконец договориться с вертолетчиками, еще с какими-то смежниками, и вертолеты на Большой земле готовились подниматься в воздух.

В результате кого-то из солдатиков забыли. Татьяна не помнила, сколько человек. Эти солдатики были отправлены на какой-то из соседних островов, то ли за дичью, то ли за ягодами. Там это считалось обычным делом. Между островами перемещались на лодках. Связь с Большой землей была только вертолетом. Теоретически можно было куда-то дойти на лодке, а потом пешком через леса.

Когда о солдатиках вспомнили, недосчитавшись, решили послать за ними вертолет и еще проверить, не забыли ли что-то из имущества. Наверное, даже не сомневались, что что-то в спешке забыли. Летал как раз этот прапорщик Гена. Кто еще — Татьяна не помнила. Но полетели уже по прошествии какого-то времени. Опять же пока выяснили, что не всех вывезли, пока договорились насчет вертолета, пока все со всеми согласовали…

Солдатиков на острове не оказалось. Потом, по прошествии еще какого-то времени, двое из них вышли к людям. Они решились на путешествие, но не все смогли выжить. Был большой скандал, кому-то сняли погоны.

— Да, что-то припоминаю… — задумчиво произнесла я, но поскольку это не моя специализация и вообще не наш район, я не отслеживала эти новости. По своей теме работы хватает. По тому случаю слышала что-то только краем уха. Но теперь, конечно, выясню подробно.

Татьяна продолжала вспоминать.

На острове ко времени прибытия вертолета оказались беглые зэки. В том же районе располагается немало зон. Возможно, они каким-то образом слышали про расформирование части, решили, что на острове их искать никто не будет, а дома остались. Можно переждать. Возможно, за ними туда должны были прилететь свои.

— Это более вероятно, — заметила я.

Но прилетел армейский вертолет. Те, кто был в вертолете, не ожидали увидеть беглых зэков с оружием. Беглые зэки не ожидали военных с оружием. Завязалась перестрелка. Насколько помнила Татьяна, выжил один прапорщик Гена.

После ужина мы с подругой полезли в Интернет и смогли уточнить кое-какие детали. Оказалось, что при снятии части с места забыли двух солдатиков и одного сержанта. К людям вышли сержант и один солдатик. Дело как-то быстро замяли, армия поспешно их демобилизовала, выплатила компенсацию, никто ни на кого в суд не подавал. Вероятно, все договорились. Семье погибшего солдатика — матери и сестре — тоже выплатили компенсацию. Геннадия Константиновича отправили в отставку, хотя он собирался служить дальше, еще какого-то старлея отправили, а большое начальство свои посты сохранило. Под суд никто не пошел.

Зэков сбегало четверо. Двое погибли на острове в перестрелке, двоих так и не поймали. Возможно (и наиболее вероятно), что они погибли где-то в пути. По крайней мере, ни у родственников, ни у знакомых они не объявлялись и с ними не связывались до сих пор. За этим следили органы.

На острове погибли вертолетчик и солдат, которые сопровождали Гену туда. Семьям тоже была выплачена компенсация.

Судя по данным в Интернете, все средства массовой информации, которые освещали случившееся, придерживались одной версии. В общем и целом все было понятно. Мелкие детали никого не интересовали. И что они могли дать? На одном форуме, на который также залезли мы с Татьяной, народ в основном рассуждал о бардаке в армии.

— И что нам все это дает? — посмотрела на меня Татьяна.

Мне казалось, что к случившемуся сегодня то дело не имеет вообще никакого отношения. Просто Геннадий Константинович еще раз в своей жизни попал в объектив телекамер — и явно не в том «ракурсе», в котором бы хотел. Хотя в Америке он после двух таких случаев мог бы стать миллионером. Мемуары бы написал, в массе ток-шоу выступил, сценарий для Голливуда о нем бы кто-нибудь наваял, сам бы мог сняться в блокбастере… Но мы не в Америке. Вероятно, бывший прапорщик Гена сейчас мечтает о том, чтобы у него в связи с выходкой жены было поменьше проблем. Он явно не сомневается, что они у него будут.

— Ему что-то могут припаять? — спросила у меня подруга.

— Не думаю, — ответила я. — Хотя был бы человек — статья найдется. Сейчас ребята из Управления будут отрабатывать связи убитых бизнесменов. Правда, Гену на понедельник вызвали в Управление. И нас с Пашкой пригласили — с телекамерой. Психиатры дадут заключение ко вторнику — по Алевтине Ильиничне. Но ей, вероятно, предстоит лечение, а не зона. Гену, естественно, за уход к бухгалтерше привлечь нельзя. Мы на канале, наверное, всех будем показывать, включая бухгалтершу. Такого ведь у нас в городе еще не было. Только бы народ на вооружение не взял новый способ возвращения мужей…

Татьяна усмехнулась и заявила, что если мужик хочет уйти, его ничем не удержишь. Я была с ней полностью согласна.

XVII век

После восхода солнца Алексий пришел к отцу и старшему брату. У всех были красные от недосыпа глаза. Никто из трех мужчин в ту ночь не ложился.

— Мне не жить в миру, — сказал Алексий. — Поеду на Север. Монастырь там недавно открылся. Буду лики для монастырской церкви писать.

— Откуда ты знаешь? — спросил отец.

— Знаю… — ответил младший сын. — Зов слышу. Чувствую. Там молиться буду за вас за всех, за упокой души Параши моей и ждать встречи с ней в царствии небесном. А ты, брат, расти моего сына как своего собственного. Скажи всем, что это твой сын родился, а Парашу похорони вместе с девочкой, так и не вдохнувшей воздуха земного.

Старый боярин со старшим сыном переглянулись. У обоих уже появлялась такая мысль. Этот вариант устраивал всех. А слуги, знавшие правду, молчать будут, чтобы и дальше оставаться в доме.

— На крестины-то останешься? — спросил старший брат.

Алексий кивнул.