Гарем чужих мужей

Мария Жукова-Гладкова, 2009

У владелицы турбюро Ланы Никитиной пропал брат Костя – тихий безобидный парень, занимающийся домашним хозяйством. Но если его похитили, то кто? Что потребуют с Ланы за его освобождение? Получив несколько подсказок от разных людей, Лана и ее подруга Верка наконец вышли на след Кости, который привел их в странное место… Над старым погостом за глухим высоким забором возвышался замок, откуда время от времени появлялись молодые девушки в кольчугах на голое тело. Их видели в разных районах города, и всякий раз это заканчивалось похищением мужчин… Неужели Костя попал в руки новых амазонок?

Глава 6

Ленинградская область, 31 июля, суббота

— Надо посмотреть по следам, — предложил сынок после того, как я рассказала, кого видела. — Если они подходили сюда, трава будет примята. Но ведь тут такой длинный ряд склепов…

— Иди, — велела я сыну, — а мы с тетей Верой пока решетку закроем.

— Ты хочешь снова замотать ее проволокой?

— Да. Зачем привлекать лишнее внимание?

Сашка отправился на разведку, пробираясь в высокой траве, а мы постарались сделать все так, как было, надеясь, что примятая нами трава вскоре встанет на место и о нашем посещении никто не будет знать — если эти склепы, конечно, кто-то регулярно проверяет.

Мы с Веркой не успели решить, идти вслед за Сашей или подождать его у этого склепа, когда он вернулся с расширившимися глазами.

— Ну?! — прошептали мы хором, не в силах сдержать нетерпение.

— Там кто-то воет, — сказал ребенок.

— Где? Кто? — посыпалось из нас с Веркой одновременно. — И сюда кто-то подходил?

Ребенок начал отвечать с последнего вопроса.

По всей вероятности, тети из замка ходили к третьему склепу с другого краю. К нему — и к первым двум — ведут протоптанные тропинки, которые Сашка высмотрел, сидя в зарослях иван-чая. Близко он подходить не решился. Пути к остальным склепам заросли травой.

Выслушав сына, я уточнила:

— Воет человек?

Ребенок задумался, потом признался, что ему трудно ответить. Может быть. Но, с другой стороны, вой нечеловеческий… И какой-то приглушенный — правда, это понятно: если воющий закрыт в склепе…

И если у него переломаны конечности, как у мумии…

— Пошли! — приняла решение я.

— Ланка, а если у него в самом деле сломаны ноги? — зудила в ухо Верка. — Даже если мы его вызволим, то как мы его отсюда потянем?

— Это может быть Костя! — прошипела я, оглядываясь на идущую за мной Верку. Сашка указывал дорогу, я следовала за ним. — Я его на себе потяну, и ты, как миленькая, помогать будешь.

Верка помолчала немного, а потом спросила:

— А если не Костя?

— Если это человек — его спасать надо. И вообще, давай жить короткими этапами.

На этом наши споры прекратились. Приблизившись к месту, с которого Сашка вел наблюдение, мы остановились в высоком иван-чае. Никаких звуков слышно не было. Мы подождали пять минут, десять — ничего.

— Ты уверен, что слышал звуки? — прошептала Верка, внимательно поглядывая на моего сына.

— Уверен, — пробурчал Сашка и посмотрел на меня: — Кто-то в самом деле выл.

— А это не мог быть какой-то хитрый прибор? — прикидывала я вслух. В нечистую силу я не очень верю. — Ну, может, эти девицы его устанавливали и он сразу после настройки издает нечто подобное…

— Ты хоть сама слышишь, что несешь? — странно посмотрела на меня Верка.

— Звуки были, — повторил Сашка.

Не знаю, что заставило меня повернуться и посмотреть в сторону замка. Возможно, сработал старый добрый инстинкт самосохранения. Я тут же крепко схватила сообщников за руки, и они, ничего не спрашивая, вместе со мной стали отступать назад.

От замка в направлении ряда склепов двигались три женщины в летней камуфляжной форме.

По-моему, двух я уже видела в бинокль (по крайней мере, узнала блондинку прибалтийского типа), к ним присоединилась еще одна, явно нерусской внешности. Я сказала бы, что она — арабка, или, по крайней мере, относится к какой-то восточной национальности. Насмотрелась я на похожих в Афгане — и во время поездок по зарубежным странам в последние годы. Но эта арабка и не думала скрывать лицо, как положено восточной женщине, ее рубашка, как и у двух других, была с коротким рукавом, поэтому руки не закрывались до запястья, хотя брюки и доходили до щиколоток — как положено восточной женщине.

Мы втроем застыли не очень далеко от ряда склепов, надеясь, что нас с такого расстояния нельзя ни увидеть, ни почувствовать. Сухих веток, к счастью, тут не было: пока не сезон. Правда, сами мы, не высовываясь из иван-чая, тоже не могли видеть женщин, но надеялись, что услышим разговор — если они будут о чем-то говорить. На кладбище-то стояла тишина, поэтому звуки должны разноситься на большое расстояние.

Женщины разговаривали на английском, хотя было очевидно: английский не является родным ни для одной из них. Одна рассказывала другим о каком-то своем путешествии. Говорила, что партию доставили, все прошло удачно, покупатели довольны. Мы с Веркой и Сашкой переглянулись и пожали плечами.

Затем послышался звук открываемой решетки.

Я попыталась жестами изобразить проволоку и процесс ее распутывания, как бы спрашивая Сашку: тут дверь закрывалась точно так же, как в том склепе, куда мы лазали? Сын покачал головой, приложил губы к моему уху и прошептал:

— По-моему, просто на замок.

Страшно хотелось высунуться и посмотреть, что происходит в склепе, но никто из нас не решался. До нас доносились какие-то звуки, но ни один из них не напоминал ни стон, ни крик, ни вой, ни вопль. Можно было только сказать: кто-то копошится внутри. Вот только с какой целью? И о какой партии шла речь? Партии чего?

Минут через пятнадцать женщины склеп покинули и отправились назад в замок. Они пребывали в прекрасном настроении, шутили и смеялись. По произносимым словам было непонятно, что они делали в склепе.

Наконец, я осмелилась приподнять голову и как раз увидела процесс закрывания небольшой двери, из которой и появились дамы в камуфляже. Больше никакие звуки не нарушали тишину.

— Что будем делать? — еще минут через пять прошептала Верка.

Мы все непроизвольно косили в сторону склепа, любопытство не давало покоя, и я поняла: мы отсюда не уйдем, пока не посмотрим, что находится внутри.

— Интересно, а из замка вход в этот склеп виден? — спросил Сашка, ни к кому не обращаясь.

Мы уже вернулись на то место, с которого сын слышал вой, тут дружно повернулись к строению из красного кирпича. Мне лично казалось, что если подползать к решетке на четвереньках, то заметить нас из окон будет невозможно: все скроет трава. В полный рост — вполне могут заметить.

— А что тут за замок? — спросила Верка, приглядываясь.

Я подняла к глазам бинокль. Он закрывался на «собачку» снаружи. Можно протянуть руку — и дело с концом. Но на этот раз кому-то обязательно нужно остаться на стреме, чтобы не пропустить следующий выход дамочек из двери в глухом заборе.

Решили, что в склеп пойдем мы с Веркой: подружка — как самая сильная из нас троих, я — как бывший медик. Сашке, конечно, тоже хотелось находиться в центре событий, но он понимал необходимость принятия мер предосторожности.

Сын остался с биноклем, а мы с подругой на четвереньках направились к решетке, вначале просто заглянули сквозь нее в склеп, ничего интересного не высмотрели, только отметили, что здесь значительно меньше пыли.

Конец ознакомительного фрагмента.