Границы разумного, или 36 шагов к свободе

Екатерина Жукова, 2018

Алиса вынуждена была поступить так, как ей велел отец. Она никогда не осмелилась бы оспорить его решение, пусть даже и такое. Но то, что уготовила для неё судьба, стало для Алисы полной неожиданностью.Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Утром отец предупредил меня, что вечером у нас снова будут гости, и я обязательно должна присутствовать за ужином. Почему–то у меня не возникло никаких сомнений, что за гость к нам приедет. И я не ошиблась! Вечером мы разместились во дворе в беседке. Папа с Альбертом жарили шашлык. В этот раз к ужину были приглашены друзья моего отца — семейная пара. Он — управляющий банка, а она — силиконовая домохозяйка. Они довольно часто бывают у нас в гостях, и оказалось, что Альберт их очень хорошо знает. В этот раз атмосфера была более непринужденной, не чувствовалось такого сильного напряжения между отцом и Альбертом, как вчера за ужином. Чего не скажешь обо мне! Весь вечер я ловила на себе нескромные взгляды Альберта. Он не стеснялся на меня смотреть, хотя мы почти не общались. У меня было такое чувство, что я сижу за столом голая. Я старалась не привлекать к себе внимания. В целом, мне это удалось. Я покинула застолье, сразу же поднялась к себе и закрыла дверь спальни на замок. Посетители мне здесь больше не нужны! Слава богу, в этот вечер их и не было.

Я рисовала до поздней ночи. Странная картина получалась: пожилая женщина стояла на коленях — молилась, и мужской силуэт показался в дверях деревенского дома. Удивительно, но мне захотелось изобразить в его руках оружие. Он определенно пришёл её убить. Жутко! Я была недовольна своей работой, но не в смысле техники нанесения, тут всё было безупречно, меня волновал сюжет! Обычно я не рисую ничего, связанного с насилием! Только за последние дни это уже вторая работа, которая отражает явную жестокость. Если честно, меня это не радовало, и вызывало противоречивые чувства. С одной стороны я должна признать, что картина получилась интересная, хорошо проработанная, но заложенный в неё смысл меня пугал. Почему моё подсознание выдает мне такие образы?

На следующее утро, когда я была на кухне, вошёл отец и попросил после завтрака зайти к нему в кабинет. В последние дни я пользовалась популярностью в своей семье! Это что–то новое, такое повышенное внимание к моей персоне! Обычно папа меня не замечает, общаясь со мной только по необходимости.

Я приоткрыла дверь в кабинет и тихо спросила:

— Можно?

Отец сидел за своим столом и просматривал какие–то бумаги. Домашний кабинет отца, на мой взгляд, мрачный, оформлен в темных тонах. Массивный деревянный стол, напротив него — два кожаных кресла для посетителей, в противоположном углу — кожаный диван коричневого цвета. Дополняет обстановку кабинета окно в пол во всю стену, с видом на бассейн во дворе. Боковым зрением я сразу заметила брата с сестрой. Они бегали вокруг бассейна и стреляли друг в друга из водных пистолетов.

— Да, присаживайся.

Я молча села в кресло. Взгляд отца был холодным, впрочем, как и всегда, когда он общался со мной.

— Италию придется отложить. Сегодня же сдай билеты.

— Что? Почему? — на меня словно вылили ушат холодной воды!

Я два года упрашивала отца разрешить мне отправиться на отдых в Италию с Лизой. Прошлым летом он не разрешил, но пообещал, что после окончания университета я смогу поехать. Я учу итальянский язык уже более двух лет и давно мечтаю побывать в Италии. У меня буквально навязчивая идея насчёт этой страны. Эта моя мечта!

Лиза — моя подруга. Мы дружим с двенадцати лет, с тех самых пор, как я переехала жить в коттедж в Подмосковье. Она с родителями живет по соседству. Наши родители хорошо знакомы. Мы с Лизой вместе учимся в МГУ. Когда она поступила в университет, родители купили ей квартиру в Москве, чтобы удобнее было добираться на учёбу. В прошлом году Лиза уже была в Италии и провела там целый месяц. Мы запланировали совместную поездку на это лето ещё осенью. Отец был не против, даже дал денег на визу и билеты. Последний год я усиленно учила язык, так же занялась оформлением визы. Я хотела провести там какое–то время, попутешествовать по стране, познакомиться с искусством, архитектурой, посетить музеи.

Лиза недавно изменила свои планы. Ей предложили хорошую работу в Москве. Она улетает в Италию сразу после выпускного вечера и через три недели вернётся в столицу, чтобы приступить к работе. Я же собиралась лететь после дня рождения брата с сестрой и пробыть там дольше. С Лизой я должна была совместно провести одну неделю. Она хотела познакомить меня со своими итальянскими друзьями и помочь мне немного освоиться, прежде чем вернётся в Москву.

Но, судя по всему, у моего отца поменялись планы. И это меня совершенно не обрадовало, а привело в отчаяние. Всё внутри кричало от разочарования!

— Потому, что я так сказал! Этого разве не достаточно?

Несмотря на внешнее безразличие отца к моей персоне, он довольно сильно опекает меня, требуя, беспрекословного выполнения его распоряжений. Его решения никогда не обсуждаются и не оспариваются. Он всегда был строг со мной. Чем старше я становилась, тем сильнее это проявлялось. Во всяком случае, так мне казалось.

Папа никогда не разрешал ночевать у подруги, ездить отдыхать, я даже не могла сходить в ночной клуб. После учёбы — сразу домой. Несколько лет назад отец довольно жёстко сказал мне, чтобы я нигде не шаталась. Именно так он тогда и выразился:

— Не хватало ещё, чтобы моя дочь таскалась, где попало и с кем попало!

С моей же стороны, всегда было и есть стопроцентное послушание!

— Пап, в чём дело? Почему я не могу поехать?

Отец откинулся на спинку кресла и шумно вздохнул.

— Я хочу, чтобы ты была в Москве. У тебя сегодня выпускной?

— Да.

— Альберт заберёт тебя вечером из ресторана. Оставь мне адрес.

— Зачем? Я хотела остаться ночевать у Лизы в её квартире. И причём здесь Альберт?

— Моя дочь всегда ночует дома! Это правило никто не отменял! Даже выпускной его не отменяет! Альберт заберёт тебя и привезёт домой. Почему он? Потому что он, именно тот мужчина, на которого тебе стоит обратить внимание. Это понятно?

— Альберт? — я в шоке! — Да он старше меня лет на пятнадцать, не меньше! Что ты имеешь в виду под фразой «Обратить внимание»?

— Алиса! Ради Бога, ты же не маленькая!

От слов отца по моей спине побежал холодок.

— Я не понимаю! — мой голос стал срываться.

Отец всегда был со мной высокомерен, а сейчас это особенно чувствовалось.

— За Альбертом лучшие девушки Москвы бегают. Каждая незамужняя женщина желает заполучить его себе, а ему понравилась ты. Его намерения по отношению к тебе очень серьёзны. Так, что будь добра…

Я не выдержала, перебила отца:

— Но он мне даже не нравится! Я не хочу!

Отец никогда со мной себя так не вёл. Я могла от него ожидать чего угодно, но только не этого.

— Не нравится?! — отец разозлился и стал говорить гораздо громче. — Я скажу тебе, что мне тоже не нравилось! Мне не нравилось стать отцом в двадцать шесть лет! Мне не нравилось воспитывать тебя в одиночку, в то время, когда твоя мать бросила нас ради своих танцев! Я тоже этого не хотел!

Впервые в жизни разговор зашёл о маме. Никогда раньше он не рассказывал о ней. Совершенно ничего! Слёзы мгновенно навернулись на моих серо–голубых глазах. Отец был вне себя, и его гнев уже было не остановить. Он явно не планировал это говорить. Эти слова вырвались с его уст.

— Папа, пожалуйста, умоляю, расскажи мне о ней. Прошу тебя, это так важно для меня.

Отец замолчал, видимо обдумывая, стоит ли быть откровенным. Он встал с кресла. За картиной, висевшей на стене позади него, был сейф. Отец открыл его, достал листок и протянул его мне. Записка была написана на листке, вырванном из телефонной книги:

— Валера, прости! Я не создана быть матерью. Не могу, просто не могу! Позаботься о ней, ведь она и твоя дочь.

С любовью, Алиса!

Я прочла раз, потом снова и снова. Слёзы заполнили мои глаза и стекали по щекам.

— Она бросила нас, — голос отца стал тише. Он опёрся головой о руку и продолжил говорить: — На следующее утро после того, как вас выписали из роддома. Я проснулся в пять утра от твоего плача, но Алисы дома уже не было. Она ушла, оставив эту записку.

На мгновенье он посмотрел мне в глаза, а потом отвёл взгляд в сторону. Казалось, словно он погрузился в прошлое.

— Да, я назвал тебя её именем. Наверно, надеялся, дурак! Ты похожа на неё, как две капли воды! Всё! Фигура, лицо, волосы — полная копия своей матери, за исключением характера. Каждый день я смотрю на тебя и вижу её, — отец замолчал, его взгляд был задумчивым и печальным.

Он никогда не говорил со мной так откровенно. Я увидела его боль, и мне стало его жалко. Но я хотела знать всё. Впервые в жизни я решила не отступать и расспросить о своей матери.

— Почему она так поступила?

И тут папа удивил меня. Он стал рассказывать историю с того момента как они познакомились.

— Алиса была помешана на танцах, горела этим, мечтала стать известной. Она из маленького городка. Приехала учиться, но вступительные экзамены провалила. Только домой не вернулась, осталась в столице. Алису взяли в танцевальную группу. Надо признать, она действительно потрясающе танцевала. Мы познакомились с ней на одном мероприятии, на котором она выступала со своим коллективом. Меня тогда только назначили на руководящую должность. Алиса сразу привлекла моё внимание. Наш роман был стремительным. В том, что ты моя дочь, нет никаких сомнений, — он откинулся на спинку кресла и продолжил: — Твоя мать была невинна. Да, она была легкомысленной кокеткой, но в неверности обвинить её не могу. Беременность стала для нас обоих неожиданностью. Конечно, я не снимаю с себя ответственности, я был старше и опытнее. Так что, несмотря на то, что женитьба не входила в мои планы, я всё же сделал ей предложение. Мы стали жить вместе, но так и не поженились. Алиса с ума сходила от перспективы стать матерью в девятнадцать лет. От мысли, что придется бросить сцену, она впадала в депрессию. Алиса продолжала ходить на репетиции и выступала почти всю беременность. Мы часто из–за этого ругались! Она постоянно ограничивала себя в еде, чтобы не поправиться, живота не было заметно месяцев до семи. Я боялся, что с ребёнком что–то случится. Даже когда Алиса уже перестала выступать, она всё равно ходила на репетиции. Твоя мать была одержима сценой, мечтала гастролировать, стать популярной. Жила в каких–то детских фантазиях! По сути, она и была ребёнком, ей едва исполнилось девятнадцать, когда ты родилась. Я был готов к тому, что будет нелегко, но то, что она просто сбежит, стало для меня полной неожиданностью.

Папа замолчал, но спустя небольшую паузу продолжил:

— Наши чувства, притяжение… Всё было действительно очень серьёзно для нас обоих. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я. Но! Она всё же предпочла нас бросить. Рано утром я проснулся от твоего крика. Ты была голодная. Алиса не кормила тебя грудью, чтобы не испортить её, сразу в роддоме отказалась от кормления. Я встал и подошёл к тебе, думал, она на кухне готовит бутылочку. Но её уже не было в квартире! Я не сразу понял, что произошло, потом увидел записку на столе. Видимо она ушла ночью, я спал, не слышал. Я не знал, что с тобой делать! Мне нужно было работать. Я занимал руководящую должность и вынужден был часто задерживаться на работе. Хорошо хоть соседка согласилась за тобой присмотреть. Уже позже я нашел тебе няню. Поначалу я думал, Алиса вернётся сама, но спустя пару дней стал искать её. Хотел поговорить, вернуть её. Но узнал только то, что она уехала на гастроли со своей группой. Она всё спланировала заранее, знала, что уйдёт, готовила документы на выезд из страны. Мы не были женаты, она тянула с этим, говорила, что хочет нормальную свадьбу после рождения ребёнка. Думаю, Алиса знала, что так поступит и совсем не собиралась бросать свои танцы. В последний месяц перед родами она была сама не своя: пребывала в постоянной депрессии, часто плакала, говорила, что ей страшно, что не хочет так легко отказываться от своей мечты. Я не воспринимал её слова всерьёз, думал, это так, капризы беременной женщины, и надеялся, что вскоре всё пройдёт. Кроме того, я вынужден был постоянно работать, мне было не до её психов. Я буквально зашивался, спал всего по три–четыре часа в сутки. Параллельно открыл свой бизнес, хотел заработать как можно больше денег, чтобы она ни в чём не нуждалась. Через полтора года после исчезновения твоей матери я случайно встретил её подругу, которая танцевала вместе с ней в коллективе. Она рассказала мне, что несколько месяцев назад Алису пригласили танцевать в какую–то французскую группу. Алиса уехала в Париж, и работает там. Я надеялся, что возможно со временем она всё же вернётся. Но время шло…, — отец тяжело вздохнул, посмотрел на свои руки, лежащие на столе, и тихо продолжил: — Когда тебе было одиннадцать лет, я был в командировке в Берлине и встретил там одного парня, который раньше танцевал с твоей матерью. Он знал о наших отношениях, видел много раз нас вместе, мы были неплохо знакомы. Так вот, он рассказал мне, что предложение о работе во Франции поступало и ему. Они вместе с Алисой перешли работать в другой коллектив. Через четыре месяца после переезда в Париж Алиса попала под машину. Она возвращалась домой поздно ночью после выступления. Пьяный водитель сбил её насмерть. Французским друзьям удалось похоронить её на кладбище Монмартр. Он рассказал, где её могила. Я был там! Тяжелее всего было узнать…, — он замолчал и снова тяжело вздохнул. На лице отца была видна боль потери. И для меня стало понятно, что именно с тех пор печаль поселилась в его душе навсегда. — Твоя мать собиралась вернуться в Москву, как только закончится годовой контракт. Алиса боялась вернуться к нам, но хотела этого! Очень хотела! Она часто говорила ему об этом…

Отец взглянул на меня, наши глаза встретились. Я сидела, боясь даже шелохнуться, слёзы бесшумно скатывались по щекам. Неожиданно интонация его голоса поменялась: из задумчивой и расслабленной превратилась в жёсткую и властную. Вернулся его прежний облик, который был мне так привычен, — холодный и строгий для меня.

— Так что, не говори мне, Алиса, что тебе что–то не нравится, и ты чего–то не хочешь! Я сделал для тебя немало, хотя мог бы и не делать. Будь добра и ты хоть раз в жизни сделать что–то для меня. Я не собираюсь объяснять тебе мотивы своего поведения! Я очень обязан Альберту. И потом, это хорошая партия для тебя. Он старомоден, хочет скорее жениться, и ты привлекла его внимание. Если он не изменит своего намерения, ты будешь, как за каменной стеной. С ним будешь, как сыр в масле кататься. Лучшего мужа для такой, как ты, и желать нельзя!

— Такой, как я? Что со мной не так, папа?

— Алиса, ты и сама знаешь! Тут ты полная противоположность своей матери! Уж она–то за словом в карман не лезла! Ты же — бесхребетная, тебя затопчет и обидит любой, кому не лень! По крайней мере, Альберт, не даст тебя в обиду, и я могу быть спокоен за твоё будущее. Он — успешный бизнесмен, хорошо обеспечен, привлекателен. Чего ещё можно желать?

Я закрыла лицо ладонями и заплакала. Отцу было наплевать на мои слёзы. Он закричал:

— Ради бога, Алиса! Можно подумать, я выдаю тебя замуж за подзаборного алкаша!

Отец встал с кресла, подошёл к панорамному окну, посмотрел на бассейн во дворе и повернулся ко мне спиной. Он засунул руки в карманы брюк. Мой отец довольно высокий и крупный мужчина, всегда ухожен, гладко выбрит, аккуратно подстрижен, на висках появилась седина. В целом он весьма привлекательный мужчина для своего возраста.

— Моё решение окончательное! Обсуждению не подлежит! Если ты хоть немного уважаешь меня, и тебе не безразлична твоя семья, ты сделаешь то, что я сказал. Дальше всё будет зависеть от Альберта. Как он захочет, так и будет! Это понятно? — он повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.

Я молча кивнула головой. Сказать мне было нечего, я никогда не спорила с отцом и сегодня сделать этого не смогла!

После этого разговора я отправилась к себе в комнату. Нужно было готовиться к выпускному вечеру, приводить себя в порядок, но я не могла найти в себе сил. Теперь я знаю, кем была моя мама, как её звали, и я даже знаю, как она выглядела. Мы похожи! Возможно, это поможет мне понять, почему отец так ко мне относится. Он любил её, в этом нет сомнений! Скорее всего, до сих пор любит! То, как он рассказывал о ней, выражение его лица, глубокий взгляд — говорят о том, что чувства отца не умерли вместе с моей матерью.

В реальность меня вернул телефонный звонок. Это была Лиза. Я не стала с ней долго разговаривать, и решила пока что не рассказывать о разговоре с отцом.

Наверное, я надеялась, что всё изменится, Альберт потеряет ко мне интерес, или возможно, отец поменяет своё решение. Только с того дня для меня всё безвозвратно изменилось!

Весь день прошёл, как в тумане. Ближе к полуночи Альберт приехал за мной в ресторан, где мы отмечали окончание учёбы. Конечно, Лиза была удивлена появлением незнакомого мужчины. Когда я пошла за своей сумочкой, она увязалась следом.

— Алиса, кто это?

— Друг отца, — я старалась ответить безразлично, хотя внутри всё бушевало.

Сказать, что Лиза была удивлена, это не сказать ничего.

— Отца?! Почему он приехал за тобой? Разве ты не останешься у меня?

Папа никогда не разрешал мне ночевать вне дома. Даже у Лизы я ни разу не оставалась. Но до появления Альберта, папа всё же сделал исключение и одобрил мою ночевку у Лизы после выпускного. Подруга думала, что я останусь у неё. О произошедших изменениях я не сказала ей заранее. Так как знала, что последует много вопросов, а я не была готова на них отвечать.

— Нет! Сегодня отец запретил. Лиза, пожалуйста, давай отложим этот допрос. Завтра я расскажу тебе всё, обещаю. Он смотрит на нас, неудобно.

Лиза обернулась и увидела ожидавшего меня у входа в ресторан Альберта. Он не слышал наш разговор, но глаз с меня не сводил.

— Да, он смотрит на тебя. Слушай, а он очень даже привлекательный мужчина, хотя и старше нас. Лет на десять или больше?

— Не знаю. Я пойду. Пока.

— Жду звонка от тебя завтра утром, со всеми подробностями. Имей в виду, что я не отстану от тебя, пока ты всё мне не расскажешь, — она обняла меня, и мы попрощались.

Альберт проводил меня до своей машины, он даже открыл переднюю дверь, чтобы я села. Ну надо же, какая галантность! Я чувствовала себя очень неловко. Наверное, так я себя никогда ещё не ощущала. О чём мы будем говорить? Как себя с ним вести?

Альберт сел за руль, быстро развернул машину и выехал на основную дорогу. Пару минут мы оба молчали. Он был сосредоточен на дороге. Потом он тихо спросил:

— Хорошо отдохнула? — его вопрос вырвал меня из размышлений.

Я подумала:

— Могло быть и лучше, не появись ты в моей жизни!

— Да, — я смотрела в окно и ответила на его вопрос, даже не повернув голову.

— Ты не против, если мы заедем куда–нибудь перекусить? Я ещё не ужинал, — он повернулся и посмотрел на меня. Его вопрос был чисто риторический.

— Хорошо.

Через несколько минут мы подъехали к ресторану. Нас встретила элегантная девушка — хостес с длинной толстой косой цвета соломы и проводила к «его любимому столику». Она знала Альберта по имени. Очевидно, он был здесь постоянным клиентом. По их короткому разговору я поняла, что он забронировал столик заранее. Не успели мы сесть, как к нам подошёл худощавый и очень высокий официант. Альберт сразу сделал заказ, я же от еды отказалась, сказала, что не голодна.

— Алиса, наверное, в твоей милой головке кружится множество вопросов? Ты так напряжена!

Какая проницательность. Я не успела ничего ответить. Подошёл официант, поставил передо мной бокал красного вина и минеральную воду для Альберта. Я не заказывала вино, но слышала, как Альберт его заказал. Тогда я подумала, что он заказал его себе.

— Выпей, это хорошее вино. Я бы составил тебе компанию, но за рулём я никогда не пью, — он протянул бокал с водой к моему бокалу с вином. — Ну что, поздравляю тебя с официальным окончанием университета.

Мы стукнулись бокалами.

— Спасибо.

Мне было неловко даже смотреть на него, но Альберта, похоже, абсолютно ничего не смущало. Он вёл себя уверенно и свободно.

Мне кажется, что такого человека вообще вряд ли хоть что–то может смутить. И кстати, вынуждена согласиться с Лизой: он действительно привлекательный мужчина. Альберт был одет в белую рубашку и серые брюки, цвет ремня сочетался с цветом обуви и ремешком на часах, которые однозначно стоили ему не одну сотню евро, а может, и не одну тысячу. Короче, высший пилотаж! Должна отметить, что у Альберта безупречный вкус в одежде. Только меня это абсолютно не трогало. Сама мысль о том, что между нами может что–то быть, приводила меня в ужас. Альберт откинулся на спинку кресла и, глядя на меня в упор, продолжил:

— Не буду ходить вокруг да около, я этого не люблю. Знаю, что отец уже поговорил с тобой и сообщил о моих намерениях.

Он сделал паузу, явно ожидая, что я что–то скажу. Я кивнула, не отрывая взгляд от бокала с вином и не выпуская его из рук, словно это последнее вино в моей жизни. Мне просто необходимо было чем-то занять руки.

— А намерения мои по отношению к тебе достаточно серьёзны. Я собираюсь на тебе жениться, и чем быстрее, тем лучше. Думаю, следующая суббота подойдёт.

Я моментально кинула на него свой вопросительно–удивительный взгляд. Мои глаза округлились, и, наверное, увеличились в размере. Я ожидала, что они вот–вот вывалятся из моих орбит и упадут в бокал с вином.

Альберт, несомненно, не мог не заметить моей реакции. Уголки его губ приподнялись в лёгкой улыбке. Видимо его совсем не волновал тот факт, что наши желания не совпадают, скорее, это его даже забавляло. После разговора с отцом я предполагала такой исход событий, но конечно, не ожидала, что свадьба будет так скоро. Уже на следующей неделе?! Я думала, он будет ухаживать за мной, мы будем куда-то вместе ходить — узнавать друг друга. Но я его явно недооценила!

— Почему? Я хочу сказать, зачем так скоро? И разве вы не хотели бы узнать меня лучше? Как же чувства и всё такое?

Он засмеялся, обнажив свои белоснежные ровные зубы, сделал глоток воды и ответил:

— Алиса, я очень хорошо разбираюсь в людях и уже знаю о тебе всё, что необходимо на данном этапе. Остальное узнаю в процессе, и ты тоже. Не будем забегать вперёд. Так будет даже интереснее. По поводу чувств скажу, что мне уже вполне достаточно того, что я тебя хочу, а я не привык себе в чём–либо отказывать.

От его откровенности и пристального взгляда по моей спине пробежал холодок. Улыбка сошла с лица Альберта. Теперь он смотрел на меня хищным взглядом, от которого мне хотелось залезть под стол. А как же мои чувства, они не в счёт?

— Вас не смущает тот факт, что наши желания не совпадают?

Он снова усмехнулся.

— Во-первых, не нужно обращаться ко мне на «вы». Мне только пару месяцев назад исполнилось сорок. Я ещё не так стар для тебя, чтобы ты обращалась ко мне на «вы». Во-вторых, нет, не смущает, абсолютно нет!

— Это очень странно, вам, то есть тебе, не кажется? — я, словно осмелела, а может разозлилась?

Я старалась держаться уверенно, хотя внутри всё трепетало от волнения, даже ладони вспотели. Не припомню такого состояния в своей жизни.

— Это ещё мягко сказано! — его взгляд стал задумчивым и серьёзным.

Образовалась пауза.

Официант принёс еду: Альберту — стейк с молодым картофелем и овощной салат, а мне — ванильное мороженое. Я его не заказывала! Но у Альберта видимо было на мой счёт другое мнение. Он даже сегодня решал за меня, что я буду пить и есть. Хотя я в самом начале сказала, что не голодна.

Мы приступили к еде. Я даже не поднимала на него свои глаза, но я чётко ощущала на себе его пристальный взгляд, буквально прожигающий меня. Я ела мороженое и мне кажется, что даже не чувствовала его вкуса. Альберт заказал себе зеленый чай. Его принесли очень быстро. Сделав пару глотков, он продолжил разговор:

— Надеюсь, у тебя на завтра нет никаких планов?

— Нет.

— Отлично! Проведём день вместе. Я хотел бы показать тебе свой дом, который в скором времени станет и твоим. И нам нужно будет кое–что купить.

— Что именно?

— Кольца, свадебное платье, и всё, что необходимо невесте. Я хочу выбрать всё сам.

Мои брови приподнялись от удивления. Разве жених выбирает платье для невесты? Да мы ещё даже заявление не подали!

— Платье?

— Да. Свадьба будет скромная, гостей немного. В понедельник нам надо заехать в ЗАГС, это простая формальность, я обо всём договорился. Нам нужно заполнить какое-то заявление, что-то вроде того, — он небрежно махнул рукой.

Формальность? О чём ещё я не знаю?!

Я тяжело вздохнула и откинулась на спинку кресла. Я поняла: всё это конец! Он всё продумал, обо всём договорился, всё решил! Даже платье выберет сам! Интересно, чем именно обязан ему мой отец? Может ли хоть что–то изменить решение Альберта жениться на мне?

Альберт расплатился кредитной картой, и мы поехали домой. В машине мы почти не говорили. Он сказал, что заедет за мной завтра в полдень.

Всю ночь я плакала! У меня не было возможности выразить свои эмоции в течение дня, теперь же я могла это сделать. Слова отца стояли в ушах:

— Ты же — бесхребетная, тебя затопчет и обидит любой, кому не лень! По крайней мере, Альберт, не даст тебя в обиду, и я могу быть спокоен за твоё будущее.

Я пыталась уговорить себя смириться и принять всё, как есть. Возможно, я смогу привыкнуть к Альберту. Он хорош собой, успешен, богат, может, я даже полюблю его со временем. Кто знает, ведь и так бывает.

Когда утром я спустилась в кухню, оказалось, что завтракать буду не одна. Альберт с отцом уже сидели в столовой и пили кофе. Помощница по дому сказала, что папа просил, меня присоединиться к ним за столом. Как только я вошла в столовую, Альберт улыбнулся мне. Следом за мной вбежали дети, которых Люда привела завтракать. Прямо идеальная семья! Мы завтракали все вместе, я не проронила ни слова, но этого от меня и не требовалось. Всё общение в основном происходило между Альбертом и отцом. Милана с Мишей стали баловаться за столом, и Люда их выпроводила. Вслед за ними удалилась и я под предлогом, что мне нужно собираться, чтобы можно было ехать.

Я как раз красила губы блеском, когда ко мне в комнату вошла Милана. Она бесцеремонно плюхнулась на мою кровать.

— Это правда?

— Ты о чем?

— Мама сказала, что в субботу вы с Альбертом поженитесь!

— Похоже на то, — я не поворачивалась к ней и смотрела на сестру в зеркало.

На её лице отразилась недовольная гримаса.

— Разве он не стар для тебя? Ему сколько лет? Пятьдесят? Б–э…! — и она скорчила лицо, будто её сейчас стошнит.

— Вообще-то сорок, — я повернулась к ней.

— Ты что его любишь? Вы же только познакомились? Или ты знала его раньше? — она подпёрла рукой голову.

— Не знала. Мне нужно идти, он ждёт меня.

Я направилась к двери, но Милана не сдавалась.

— Ты не ответила на вопрос!

Я остановилась и повернулась к ней. Мы всегда были очень близки, и я не могла ей лгать. В этом не было никакого смысла.

— Нет, я его не люблю.

— Тогда почему вы женитесь?

— Спроси об этом отца, — я взяла сумочку и вышла из комнаты.

На моих глазах навернулись слёзы, но мне удалось их сдержать.

Не успела я сделать и пары шагов к лестнице, как зазвонил мой телефон. Это была Лиза. Я совсем о ней забыла! Милана пронеслась мимо меня вниз по лестнице, и я услышала, как она говорит с Людой внизу. Я вернулась в комнату и ответила Лизе.

— Да, привет.

— Ты обещала позвонить, забыла?

— Прости. Правда, вылетело из головы.

— Ничего. Я всё равно только что проснулась. «Будка» болит страшно: такого похмелья у меня не было никогда. Чёрт! Ещё собираться надо, я не все вещи сложила в поездку. Домой только в пять утра попала.

— Короче, хорошо провела время!

— Да. Жаль, что ты так рано уехала, было очень весело. Алиса, почему отец прислал за тобой этого мужика?

Я вздохнула и села на кровать.

— Даже не знаю, с чего начать.

— Начни сначала.

— У отца с Альбертом какие-то свои дела. В общем, отец хочет, чтобы мы поженились.

— Ого! Не хило так! А ты?

— В субботу будет свадьба. И моя поездка в Италию, как сама понимаешь, отменяется.

Как только я это сказала, Лиза издала такой звук, который невозможно даже повторить.

— АЛИСА! Это прикол такой, да?

— Нет! Это моя жестокая реальность!

— Он тебе нравится? Вы что уже встречались? Почему ты мне не рассказывала? Ничего не понимаю! — в трубку посыпались вопросы — претензии.

— Отвечаю: нет, нет, и нет! Это сложно объяснить.

— Так попробуй! Господи, как болит голова. Ну, давай, я слушаю.

— Я не могу отказаться.

— Что за ерунда? Конечно, можешь!

Несомненно, Лизе сложно это понять. Её воспитали совсем по–другому. Она выросла в очень обеспеченной семье, не зная отказа ни в чём. У неё позитивные и демократичные родители, есть младший брат. Она свободна как ветер! У неё своя квартира в Москве. За последние шесть лет она поменяла машину уже в третий раз. Папочка кредитку регулярно пополняет. Почти вся её одежда куплена за границей, она там часто бывает. Но мы очень хорошо дружим! Разница в воспитании и деньгах никогда не была для нас преградой в общении. Тем не менее, она довольно часто задает мне вопросы: почему в моей семье так ко мне относятся, и как так получилось, что я белая ворона? У меня нет для неё ответов, я их сама не знаю! Я не успела ничего ответить, в комнату вошла Люда.

— Алиса! Отлично! Она тут сидит и болтает. Альберт тебя ждёт!

— Я сейчас.

Люда тут же вышла и прикрыла за собой дверь.

— Лиз, прости сейчас никак не поговорить. Мне нужно идти.

— Валяй! Ты хоть помнишь, что я сегодня улетаю?

— Конечно.

— Позвоню тебе, как устроюсь. Тони нам такую программу развлечений придумал, спать будет некогда.

— Так у тебя всё–таки с ним что–то есть?

— Да нет же! В миллионный раз повторяю тебе, мы просто друзья. Он классный итальянский парень, веселый и добрый, но просто друг.

— Придётся поверить тебе на слово, проверить я всё равно не смогу.

— Да, жаль, что ты не едешь. Тебе бы понравилось в Италии. С твоим увлечением искусством там реально есть, на что посмотреть.

— Может, в следующей жизни… — мой голос дрогнул, и на глазах навернулись слёзы.

Я за всю свою жизнь не много о чём мечтала, но о поездке в Италию я действительно мечтала. Я даже выучила язык и вполне неплохо разговариваю.

— Мне пора, счастливо долететь.

Лиза заметила, как изменилась интонация моего голоса, и не стала ни о чём больше спрашивать.

— О–кей! Пока! Я позвоню тебе завтра или послезавтра.

Всё происходило как не со мной! В дорогущем свадебном салоне Альберт выбрал мне платье и всё, что полагается невесте. Продавщицы бегали перед ним на задних лапках и готовы были облизывать ему пятки. Мне же хотелось провалиться сквозь землю. Стоимость платья ошеломляла! Я попыталась намекнуть Альберту, что это очень дорого, но он даже не стал меня слушать. Когда я примеряла платье, мне показалось, что я его уже где–то видела. Может в каком–то журнале? Странная картинка мелькнула перед глазами, но я быстро от неё отмахнулась.

После покупки платья мы отправились в ювелирный магазин. Там я вообще потеряла дар речи. Он купил нам обручальные кольца, бриллиантовое колье и серёжки к свадебному платью. Даже страшно представить, какую сумму он за сегодня потратил. Не представляю, сколько он зарабатывает, раз так легко расстаётся с такими деньгами!

Кстати, чем он вообще занимается? Я ничего о нём не знаю! После совершённых покупок мы поехали в ресторан. Потом он предложил посмотреть его дом. Я отказалась, сославшись на то, что очень устала. Альберт не стал настаивать и отвёз меня домой.

Меня мучили противоречивые чувства. Почему именно я привлекла его внимание? Мы с ним такие разные! Многие московские девушки продали бы душу дьяволу, чтобы заполучить такого супруга, но только не я. Он не нужен мне даже с его деньжищами! Я чувствовала себя словно рабыня перед продажей. Хозяин выбрал меня и везёт к себе на плантацию. Дикость какая–то! Наверное, я должна быть рада такой щедрости, но, к сожалению, не могу заставить себя порадоваться покупкам. Альберт всегда внимателен и вежлив со мной, даже дверь в машине открывает. Может, я смогу всё же что–то почувствовать к нему и спустя какое–то время буду благодарна отцу за то, что он выдал меня замуж, и буду счастлива тому, что Альберт обратил на меня своё пристальное внимание? Только надежда на это и придавала мне сил держать себя в руках. Всё будет хорошо, обязательно должно быть!

На следующий день утром Альберт заехал за мной, и мы поехали в ЗАГС. По дороге я всё же отважилась задать некоторые вопросы:

— Чем ты занимаешься, в смысле, кем работаешь?

Он усмехнулся, отвлекся от дороги, взглянув на меня.

— Разными делами. Скажем так, я тот, кто решает проблемы людей или создаёт им таковые. Это зависит от того, кто платит! К чему забивать такую милую головку? Я обещаю, ты никогда ни в чём не будешь нуждаться. У тебя будет всё самое лучшее. И тебе не нужно будет работать.

— Но я хотела бы работать.

— Этот вопрос не подлежит обсуждению! Моя жена не будет работать. Я хорошо зарабатываю, в этом нет необходимости.

Он уже решил за меня?!

— Тогда чем, по-твоему, должна будет заниматься твоя жена, в то время, когда ты будешь хорошо зарабатывать?

— Ждать меня дома.

— Не очень–то радостная перспектива сидеть взаперти, — я отвернулась и посмотрела в окно.

— Ты привыкнешь.

— Да уж. А разве у меня есть выбор? — это я произнесла уже почти шёпотом, и скорее для себя. Он слышал, но ничего не ответил.

Во Дворце бракосочетания милая женщина средних лет пригласила нас в свой кабинет и попросила кое-что заполнить. Затем, взяв наши заявления, бегло просмотрела их.

— Алиса, желаете оставить свою девичью фамилию?

— Да!

Альберт сразу повернулся в мою сторону, его взгляд изменился, стал жёстче. Мое решение ему явно это не понравилось. Мне пришлось быстро объясниться:

— Альберт, если ты не возражаешь, конечно? Смена фамилии повлечёт за собой замену документов: паспорт, права, полис и другие, а так не хочется всем этим заниматься. Разве важно, какая у меня будет фамилия?

Женщина не могла не заметить смену в настроении моего жениха и решила прийти мне на помощь. Она улыбнулась и кинула мне спасательный круг.

— Умно, Алиса! Действительно, разве фамилия делает брак счастливым и крепким? Понимаю. Кому вообще хочется толкаться в очередях, меняя все эти бумажки?

Не дожидаясь ответа жениха, она продолжила:

— Так, посмотрим, что у нас со временем регистрации. Учитывая, что всё уже расписано, я мало, что могу вам предложить. Есть два окошка в девять утра и четырнадцать часов. Что вы выбираете?

— В два часа подойдёт, — голос Альберта был жёстким, он даже не посмотрел на меня. Чувствовалось его явное раздражение.

Да, а мой будущий муж не любит, когда кто-то принимает решения без него.

В этот момент у меня промелькнула довольно странная мысль:

— Это мой ответ тебе, Альберт по поводу работы! Раз мне нельзя работать, то и фамилию свою оставь при себе!

На самом деле, конечно, я просто не видела необходимости в смене фамилии, машинально заполнила эту графу в заявлении, посчитав, что так будет удобнее. И всё, никаких подводных камней нет!

Когда мы ехали в ресторан обедать, он нарушил затянувшуюся тишину:

— Это было в первый и в последний раз! Все решения, абсолютно все в нашей семье буду принимать я, и только я! Ты должна была заранее это со мной обсудить. Надеюсь, такое больше не повторится! Спишем на твою неопытность.

— О чём ты? — хотя я, конечно, знала, что он имеет в виду.

Он повернулся ко мне со своим испепеляющим взглядом, и строго произнёс

— Алиса! Не играй со мной!

По моей спине побежал холодок, ладони стали влажными, а внизу живота появилось чувство страха. Таким я его ещё не видела. Даже представить себе не могла, что такая мелочь может его так разозлить. Какая разница, какая у меня будет фамилия, разве это важно? Я просто кивнула, ответить мне было нечего. Но спустя пару минут всё же, решила прояснить ситуацию.

— Извини, я не знала, что для тебя это так важно. Просто даже не подумала об этом.

— Оставим всё, как есть. Фамилия действительно не важна. Хочешь свою фамилию, оставь её. Важно то, что ты приняла это решение, не обсудив со мной. Этого больше не должно повториться. Я никогда не повторяю дважды! Это понятно?

От слов Альберта стало неловко, раньше он не показывал себя с такой стороны. И я поняла, что совершенно не знаю своего будущего мужа. Боже! Да я даже не знаю, какая у него фамилия, когда день рождения, кто его родственники? Кто мой будущий муж, какой он? Вообще ничего!

Во время обеда мы почти не говорили. После ресторана Альберт отвез меня домой, по дороге сообщив мне, что до субботы мы не увидимся. Эта новость меня порадовала, мне нужно было время осмыслить происходящее.

Не успела я войти в свою комнату, как ко мне зашла Люда.

— Ну что?

— Что? — я была не в настроении с ней говорить.

— Ой, да ладно, Алиса! Выкладывай, давай! Вчера ничего даже не показала! Что вы купили? Где платье?

Вчера я весь вечер провела в своей комнате. Люда с отцом и детьми были в гостях, и мы не виделись. Я слышала, когда они вернулись, но из комнаты не выходила.

— Висит в гардеробной.

Она пошла туда, а через минуту послышались восхищенные возгласы.

— Боже мой! Даже страшно представить, сколько оно стоит! А это что? Алиса? Только ты могла бросить пакет с украшениями так небрежно. Господи! Какая красота! Это бриллианты! Ты хоть знаешь об этом?

— Догадалась!

Я села на кровать и наблюдала за мачехой через дверной проём между комнатой и гардеробной. Она рассматривала покупки с искренним восторгом. На самом деле она неплохая, просто всегда была на своей волне. По сути, ей было наплевать на моё присутствие в их с отцом жизни, но она никогда меня не обижала, скорее, просто не замечала или делала вид, что не замечает. Она всегда очень прямолинейна, из тех людей, кто за словом в карман не полезет. Когда я подросла мы стали больше общаться, но тем для беседы немного. В основном она пытается перекинуть на меня детей, в то время, когда нет няни: отвези, привези, проверь уроки. Люда часто меняет нянь, так как недовольна их работой. На лето вообще никого не наняла.

Она продолжала рассматривать покупки и стала говорить, даже не смотря в мою сторону.

— Знаешь, когда твой отец сказал мне, что должен выдать тебя замуж за Альберта, я была в шоке. Не скрою, мне это не понравилось. Но сейчас я понимаю, так даже лучше, — она повернулась ко мне и искренне заявила: — Где ещё ты нашла бы такого мужика? Таких самцов, женить на себе непросто, уж поверь мне! А тут он сам свалился на блюдечке с золотой каёмочкой.

Она засмеялась, застёгивая моё колье на своей шее:

— Ну как? Прелесть! Хорошо, что Альберт нежадный. Если бы он был жлобом, такое колье и платье точно не купил бы!

Я вздохнула и облокотилась на спинку кровати.

— Разве это самое главное в браке?

Люда повернулась ко мне, снимая колье:

— А разве нет? — она громко засмеялась. — Шучу, конечно! Алиса, ты такая ещё зелёная. Ну ничего, жизнь это поправит. Да, я чего зашла–то к тебе. Присмотри за детьми, они собираются в бассейне купаться. Я поеду в салон, договорюсь со своим мастером о твоей причёске, и надо ещё что-то с твоими ногтями сделать.

— А что не так с моими ногтями? — я посмотрела на свои пальцы.

— Маникюр, Алиса! И педикюр, конечно! Думаю, для невесты френч — это идеально. В пятницу сделаем, а на счет причёски и макияжа я договорюсь, мастер приедет к нам домой в субботу. Во сколько регистрация?

— В два.

— О, просто отлично, хорошо, что не рано. Всё, я пошла, мне некогда. Дети на тебе!

Позже я перебралась к бассейну. Брат с сестрой плескались и бесились, а я переписывалась в WhatsApp с Лизой. Она расстроилась, что не сможет попасть на мою свадьбу. Я вообще не пригласила никого из своих друзей — не было желания. Мысленно я постоянно возвращалась к нашему разговору с Альбертом. Сдержанный внешне мужчина показал своё лицо! Странно, что такая мелочь, как смена фамилии вывела его из равновесия.

Всю неделю я провела дома с братом и сестрой, за исключением пятницы. Почти весь день я пробыла в салоне красоты. Люда записала меня, наверное, на все возможные процедуры. Мне делали разные маски на лицо и волосы, маникюр и педикюр, эпиляцию и массаж с маслами. Кошмар какой–то!