Сюрприз по прописке

Екатерина Анатольевна Горбунова, 2019

Покупая квартиру, Ася и представить не могла, что помимо двух смежных комнат, кухни и ванной, приобретает ещё и то, что окажется для неё куда значимее, важнее и дороже. И остаётся только решить, а что ей теперь с этим делать?

1

В квартире было чисто и свежо. И хорошо, потому что денег на ремонт у Аси не осталось. Мебель сойдет и та, которая побывала на всех съемных квартирах: потертая и видавшая виды — но опять же, денег на новую не осталось. Зато свое жилье! И не в ипотеку! И две комнаты, пусть и смежные! Спасибо, папа.

Ася очень удивилась, когда он позвонил. Сказал, что уезжает за границу. Там новая жизнь, работа и жена. Здесь — сын Стас от первого раннего «послеармейского» брака и Ася от второго, тоже давно развалившегося. Поэтому отец решил, что будет справедливо, если между детьми все нажитое разделить поровну сейчас, не дожидаясь печального повода. Продал недвижимость и движимость, фирму, и перечислил деньги на два счета. Такие сугубо деловые отношения.

Ну, и фиг. Главное, теперь не придется мыкаться по съемным.

Присев на табурет, Ася оглядела пятиметровую кухоньку. Ничего. Бывшая хозяйка квартиры оставила газовую плиту и старенький гарнитур. Если подновить его самоклейкой и повесить веселенькие шторки на окно — будет уже уютно. Распаковать любимые чашки-тарелки-кастрюльки, и красота!

Но не сегодня. Ася уже устала: переезд — это всегда тяжело, а если тебе двадцать шесть лет, ни мужа, ни близких родственников, ни даже любовника не водится — то совсем туши свет. Грузчики на «Газельке», мигом сообразив, что барышне приходится надеяться только на них, принялись наглеть: то накиньте сверх за этот шкаф, то за отсутствие в доме грузового лифта, то чайку бы попить, то законный перекур. Пришлось вызывать тяжелую артиллерию в виде подруги Натахи и ее молчаливого мужа Антона. Тогда работа пошла быстрее, потому что у Натахи аргументы, а у Антона — кулаки и бычья шея. Справились.

Теперь перекусить бы… Но опять же чашки-тарелки-кастрюльки. В одной из коробок в большой комнате. Нет, лучше обойтись баранкой и питьевым йогуртом, заботливо купленными подругой, и спать, спать, спать…

Ася кинула матрас прямо на пол в большой комнате, прикрыла глаза и тут же улетела. Спалось отлично. И не скажешь, что условия весьма сомнительные. Видимо, сказались и усталость, и довольство от квартиры, и еще не пойми, чего. Наверное, если бы кто-нибудь спросил у Аси, счастлива ли она, не задумываясь ответила бы, что очень, хотя обычно избегала таких слов, боясь сглазить.

И снилась такая красота! Облака по небу, голубому-голубому, скользят быстро-быстро, а под ними поляна одуванчиков, желтая-желтая. И сама Ася не пойми где: ни в небе, ни на земле. Просто есть. Яркий сон, будто в детстве. Светлый. На радость душе и благодати телу.

Поэтому, когда Ася вдруг проснулась, то даже не поняла, почему это еще так темно, а из-за закрытой комнатной двери пробивается свет из коридора. Пару минут пришлось соображать, что это не очередной сон и не игра воображения. Она ведь дома одна. Зачем ей дверь-то в комнату закрывать? И свет в коридоре оставлять тоже незачем.

Вроде, наличие привидений в договоре не прописывалось. Да, и Ася не героиня фильма ужасов. Она вполне себе обыкновенная девушка, не модель. Живет в двадцать первом веке. В мистику не верит. А если исключить восставшего покойника или домового, к сожалению, остается только домушник.

Несмотря на самоиронию, в животе заворочались мерзкие гусеницы. Причем не садовые, а тракторные. Зубы сами собой принялись отбивать чечетку. Ася как-то совершенно бездумно подтянула на себя одеяло и укрылась с головой. Мозги закипали и от эмоций, и от недосыпа, и от соображений, как быть.

Вспомнив, что где-то на коробках лежит гвоздодер, который на всякий случай принес Антон и так же на всякий случай оставил, Ася отбросила одеяло, нашарила тяжелый инструмент и, поудобнее ухватив его, рывком распахнула дверь.

В коридоре было светло, потому что падал свет с кухни. Крадучись, Ася дошла до туда и обомлела: на табурете, совершенно спокойно, не таясь, сидел незнакомый мужик и копался в своем телефоне. Наглость какая! Что за домушники продвинутые пошли, никуда без гаджетов!

Видимо, что-то услышав, он поднял голову, и тот час вскочил.

— Вы кто? — Ася и незнакомец умудрились спросить одновременно.

— А Марина где? — добавил он вдогонку к первому вопросу.

Ася каким-то неимоверным усилием вспомнила, что так звали прежнюю хозяйку квартиры. От сердца немного отлегло. Не вор. Гость из прошлого. Получается, что или сама Ася забыла закрыть входную дверь, или у мужика оказался еще один дубликат ключей, хотя та самая Марина несколько дней назад отдала ей пару комплектов. Надо было, конечно, замки поменять… Но чего уж теперь.

— Марина здесь больше не живет.

— Как это? — мужик как-то неуверенно улыбнулся, будто решил, что его разыгрывают. — А я как же?

Страх неуловимо трансформировался в праведный гнев, который просто рвался на волю.

— Понятия не имею, — Ася перехватила гвоздодер двумя руками. — А вы кто такой вообще? И как сюда попали?

— Я Алексей, муж Марины, — он порылся в карманах, — и вот ключи. Мои, — и положил на стол связку.

— Ни о каком муже она не говорила!

В голове опять закрутился ураган мыслей. Надо бы как-то полицию вызвать. Или лучше психушку? Мужик-то, явно, ку-ку. Насколько было известно Асе, никакого супруга у бывшей хозяйки не водилось. Собственницей числилась она одна. И документы все были чистыми, риелтор проверяла.

— Ну-ка, проваливайте отсюда! — Ася постаралась, чтобы голос не дрогнул. Хотелось испугать. Произвести впечатление сильной и независимой, способной за себя постоять.

Видимо, получилось.

Алексей осторожно поднял с пола огромный рюкзак, который девушка до этого момента даже не замечала, накинул лямки на плечи и, пробормотав «Извините», осторожно проскользнул мимо. В коридоре он просто всунул ноги в кроссовки, не завязывая шнурки, еще раз недоуменно оглянулся на Асю и вышел в подъезд.

Ася тут же подскочила, заперлась на два замка, а потом еще для верности подперла ручку стулом из комнаты. Сердце противно бухало. К горлу подкатывала тошнота. В глазах прыгали рябчики.

Надо же! Вот тебе бабушка и Юрьев день! С Мариной что ли созвониться? Только не в четвертом часу ночи же. Ее номер, вроде бы, записан в документах. Или не в документах, а в записной книжке. Или в телефоне. Ладно, на крайний случай, у риелтора точно был.

Ася потерла уши, чтобы немного прийти в себя. Теперь ситуация напоминала завязку какого-нибудь низкопробного фильма, только комедии или триллера — пока не понятно. И когда она кастинг прошла — тоже не припоминается.

Девушка залезла коленками на стул у двери и посмотрела в глазок. Подъездная лампочка едва освещала этаж, но в пределах видимости никого не наблюдалось. Может быть этот Алексей ушел. И больше не вернется…

Идея вызвать полицию Асю как-то не вдохновила и показалась не актуальной. Еще саму же и обвинят в ложном вызове. Или поржут… Или то и другое вместе. А быть посмешищем — как-то не очень хотелось. Да, и слухи по соседям могут поползти. Станут все считать новенькую слегка сдвинутой.

Так и не нащупав в мозгах умной мысли, Ася вернулась в комнату и легла. Но сон не шел ни в какую, даже глаза было невозможно закрыть. Пришлось любоваться одинокой лампочкой на потолке, на которую попадал свет с улицы: у Натахиного Антона не хватило времени повесить люстру. Да, и честно говоря, как-то совестно показалось напрягать чужого мужа.

Провалявшись с полчаса, Ася решила, что мучить себя бесполезно, лучше, пожалуй, встать и заняться чем-нибудь полезным, зря она что ли с работы на неделю отпросилась. Можно, например, разобрать вещи. Все равно придется это делать, а уж рано утром или днем — ее личное дело.

Стараясь не греметь, перенесла из комнаты в кухню пару коробок с утварью и посудой. Надо же, чашка любимая разбилась. И блюдце. Бьется к счастью? То-то привалило.

Невольно вспомнилось, как совершенно по-хозяйски расположился за столом этот Алексей. Еще ведь и дверь в комнату прикрыл, чтобы свет спящей не мешал. Странный неадекват!

На улице уже забрезжил рассвет. Ася со стопкой вафельных полотенец подошла к окну и оглядела двор, с четвертого этажа он просматривался, как на ладони. Особенно одинокая фигура на скамейке с огромным рюкзаком у ног на детской площадке. В животе похолодело. И чего он сидит? Чего выжидает? Похоже, начать день на позитиве не получится!