Бесконечность в нас. Стихия воды

Анна Дмитриева

Эта история могла произойти с каждым из нас. Ведь никогда не знаешь, что кроется за случайно выроненной фразой в попытке уберечь от необдуманного поступка. Быть может, это так и останется пустым звуком, растаявшим в потоке равнодушных слов, а быть может…Необъяснимые и загадочные события, дружба и предательство, могущественный враг во главе несокрушимого тайного общества, магические превращения, интриги в кругу союзников и, конечно, любовь и секс.А будет ли хэппи енд? Решать вам!

Эпизод 2. Нечаянные чувства

Глава 1

В ночь с пятницы на субботу в доме Маккензи никто не спал. Мистеру Рочестеру Маккензи, главе семейства, нездоровилось. И это было впервые за достаточно продолжительное время, что не могло не встревожить все семейство. Их богатый трехэтажный особняк, возвышающийся на живописном берегу бухты Надежда на юге Англии, тревожно сверкал огнями всех окон. Этот свет мог бы послужить сигналом маяка для одиноких кораблей, оказавшихся в ночном океане, если бы не высокий забор, скрывающий дом от посторонних взглядов, а его жильцов от неописуемого вида красот природы, которыми они владели.

Старый родовой особняк, как и его обитатели, был полон загадок и тайн. Может, всему виной была скрытная жизнь семейства Маккензи или многочисленные легенды и мифы, окутавшие их родословную еще с давних времен, но жители южного Девона неохотно общались с ними и старались избегать. Это было не особенно трудно, так как сами Маккензи достаточно презрительно относились к людям, низшим по сословию.

Рочестер и его супруга Вивьен часто организовывали в своем особняке богатые приемы для избранных и самых знатных семей Англии, на которых, как правило, они представляли свои новые баснословно дорогие произведения искусства, приобретаемые в самых знаменитых музеях мира. Никто не знал, откуда у них было такое жадное стремление скрыть от широкой общественности лучшие творения великих художников и скульпторов, но ходили слухи, что даже сама Джоконда побывала в качестве трофея на одном из их приемов. Правда, временно, так как пропажа или подмена этого величайшего произведения Леонардо вызвала бы громкий резонанс в обществе, а Маккензи не любили лишней публичности.

— Роч, успокойся. Это всего лишь мышечный спазм, вызванный твоей вечной неуклюжестью. Если ты прекратишь метаться по комнате, изображая инфаркт, и дашь себе возможность передохнуть, то увидишь — все успокоится, — сказала миссис Маккензи, наблюдая из широкого уютного кресла, стоявшего у камина, за своим мужем, высоким, угловатым мужчиной лет сорока пяти, который бегал по комнате, как заведенный.

— Нет, нет, Вивьен. Это никакой не спазм. Давно я не ощущал этого чувства и уже забыл, каково это. Но, увы, его ни с чем не спутаешь. Говорю тебе, Виви, он возвращается.

— Прекрати! Слышишь? Соберись, слюнтяй. Как может возвратиться то, что кануло на дне? Рочестер, ведь это так? Ты видел, как это произошло, собственными глазами?

— Да, черт подери, к сожалению, видел! Видел вот этими своими глазами, — заскулил Рочестер и драматично закрыл ладонями лицо.

— К сожалению?! Ты сказал, к сожалению?! — зашипела от негодования его жена, ухоженная дама лет сорока, с пышной белокурой шевелюрой, собранной в витиеватую прическу, увенчанной старомодной заколкой, что делало ее образ историческим.

Она встала из своего кресла и подошла к Рочестеру. Глаза Вивьен сверкали молниями, когда она отстранила руки от лица мужа и поймала его блуждающий взгляд.

— Единственное, о чем ты можешь сожалеть, что не сделал этого раньше, как и полагалось, когда он был готов добровольно расстаться с жизнью. Ты позволил жалкому мальчишке потерять часть своей силы. Но если ты так опечален и это гложет тебя, ты всегда можешь присоединиться к нему и отдать медальон мне. Уж я-то о нем позабочусь, слюнтяй!

Она резко отбросила руки Рочестера, которые крепко сжимала в своих ладонях и добавила:

— Гнил бы сейчас в земле, если бы не я!

— Дорогая, ну о чем ты говоришь. Я благодарен, безумно благодарен тебе и никогда не забуду всего, что ты сделала для меня, — промямлил мистер Маккензи, подавленный такой вспышкой гнева жены.

Слабый по натуре и характеру, он всегда и во всем старался потакать ей — властной и жестокой женщине, которая, тем не менее, могла быть очень обаятельной, что обманчиво заставляло считать ее располагающей к себе особой.

— Это другое дело, — смягчила тон миссис Маккензи.

— Джеффри, старый болван, где ты?! — закричала она в пустое пространство гостиной.

— Я тут, мадам. К вашим услугам! — раздался голос старого слуги, взявшегося из ниоткуда в поле ее зрения.

— Ты не видишь, хозяину плохо?! Живо принеси ему красного вина и расслабляющих благовоний, — громко скомандовала, Вивьен. — И еще… — таинственным голосом продолжила она, но затем осеклась и недоверчиво посмотрела на слугу. — Хотя, нет! Остальное я сделаю сама, ступай за вином!

— Что? Это еще зачем? — всполошился Рочестер, когда Джеффри покинул комнату. — Зачем ее сюда нести? Что мы там не видели?!

— Успокойся, Роч, — мягко ответила ему жена. — Мы всего лишь посмотрим на него, чтобы ты убедился, что все в порядке.

Рочестер неодобрительно покачал головой. Ему не нравилась эта затея. Но Вивьен уже скрылась за пределами его видимости. Старый слуга, несмотря на преклонный возраст, уже мялся в дверях с подносом, на котором стояли бокал красного вина и чаша с различными ароматизированными маслами.

Миссис Маккензи, вернувшаяся из своей комнаты, властно приказала ему поставить поднос на столик возле нее.

— Можешь идти, — строго фыркнула она на слугу, проследив, как за ним закроется дверь, прежде чем достать из-под полы старинную шкатулку.

Шкатулка хранилась в ее комнате под надежным замком, усиленным секретным шифром. В комнате не было окон, и попасть туда можно было только через дверь. Никто, кроме самих Вивьен и Рочестера Маккензи, не мог прикасаться к шкатулке, да это бы и не вышло, так как миссис Маккензи не спускала глаз с нее, а ключи от комнаты в единственном экземпляре всегда были при ней.

Старинная шкатулка была богато инкрустирована бриллиантами и изумрудами, чем сама по себе уже приковала внимание присутствующих. Вивьен сняла с шеи цепочку, на которой висел маленький ключик в виде кулона, и открыла им шкатулку. Тут же всю гостиную залил яркий красный свет, озарив искривленные ужасом лица мистера и миссис Маккензи.

— Этого не может быть! — вырвалось из уст Вивьен.

— Я же говорил тебе! — проскулил в то же время мистер Маккензи.

Глава 2

Небольшие города близ Лондона готовились к торжественной встрече зимы, на деревьях совсем не осталось листьев, а температура опустилась ниже 10 градусов, тогда как сам мегаполис продолжал обогревать своих жителей выхлопными газами и смогом.

Бэт стояла у окна в своей квартире и задумчиво рассматривала обнаженные деревья Уэстридского парка. Девушка была окутана в теплый плед, а каждый ее выдох сопровождался потоком пара. Так было всегда, когда рядом был Уильям. Бэт выпустила клуб пара на стекло и машинально нарисовала на образовавшемся холсте сердечко.

— Как думаешь, — сказала она своему собеседнику, которого больше никто не мог видеть, — скоро дадут электричество?

Вот уже несколько недель Бэт и Уильям пытались найти на всевозможных сайтах хоть какую-то информацию, которая могла бы пролить свет на историю Уильяма и его семьи. И когда, как им показалось, они нашли зацепку — статью, в которой мельком упоминалось о таинственном исчезновении некоего У. Марлоу и его семье, которая так же пропала, вслед за сыном, в доме Бэт выключили электричество. Это было несвойственно даже для маленького городка Англии, но бушевавший на улице ветер не оставлял никаких надежд на то, что это краткосрочный сбой, а не авария, требующая вызова ремонтной бригады.

— Даже не могу предположить, ты же знаешь, для меня все это в новинку, — ответил ей Уильям и, подтверждая свои слова, обвел рукой пространство комнаты.

Уильям расположился в кресле у компьютера Бэт. С отсутствующим освещением его почти не было видно, зато можно было почувствовать холод, который сопровождал его повсюду и заставлял Бэт хорошенько утепляться, чтобы не замерзнуть.

— Ты сможешь найти тот текст, на котором мы остановились? — заволновался он.

— Да, конечно, — улыбнулась в ответ Бэт, — все записывается в историю.

— Историю? — удивился Уильям.

— Да, в браузере хранится список страниц, которые посещает пользователь, и его можно просматривать, так можно узнать, какие сайты я посещала хоть месяц назад, если, конечно, это разрешено настройками системы, — попыталась объяснить Элизабет, но, видя растерянное лицо Уильяма, сразу смутилась. — Прости, я путаю тебя всеми этими современными штучками.

— Нет, ни капельки, мне интересно, просто так много всего нового, что в голове не укладывается, — поспешил переубедить ее Уильям, затем продолжил: — Я чувствую себя виноватым, ты совсем измоталась из-за меня. Целыми вечерами сидишь за компьютером в поисках информации обо мне. Вот и сегодня не успела подготовиться к своим экзаменам.

Он обеспокоенно посмотрел на Элизабет.

— Нет, Уил, все в порядке, я же хочу помочь.

Бэт подошла к креслу, на котором сидел Уильям, и расположилась рядом так, чтобы видеть его глаза. Он благодарно улыбнулся в ответ.

— Я знаю, но я тоже беспокоюсь о тебе. Как ты завтра справишься?

— Все будет хорошо, что-нибудь придумаю. В конце концов не умру же я, если не получу этого повышения… Прости…

Каждый раз, когда Бэт упоминала о смерти, ей становилось неловко перед Уильямом.

— Не извиняйся, все нормально, — отозвался он.

— Если честно, я не понимаю, зачем устраивать этот глупый экзамен. Представляешь, к нам пригласят какую-то важную особу из Британской школы дизайна, она будет показывать нам разные картины, а мы должны будем называть их авторов или еще хуже, угадывать, что нарисовано на картине по ее названию. Чушь какая-то. Не работа, а ток-шоу. Мистер Трэвор просто свихнулся со своими нелепыми идеями. Но в этот раз все придумал Скотт, он-то варится в этой каше и уж точно ответит на все вопросы. Мне кажется, он сделал это назло, чтобы повышение получил он, а не я, хоть сам ничего не понимает в том, что предстоит делать на новой должности, — продекламировала Бэт, вальяжно расположившись на подлокотнике кресла рядом с Уильямом.

— Уил, а ты чувствуешь что-нибудь, когда я сижу вот так близко? — спросила она.

Ульям поднял голову навстречу Бэт и мягко улыбнулся.

— Да, я чувствую тепло твоего тела и твое дыхание. Когда ты рядом, мне кажется, что я живу, — с грустью добавил он и замолчал.

На минуту в комнате повисла тишина, было слышно, как тикают старенькие настенные часы.

— Уил, — прошептала Бэт, прервав молчание.

— Что? — ответил он тоже шепотом, но потом, заметив озорные огоньки в глазах Элизабет, рассмеялся.

— Ну ладно, — беспомощно вздохнул он и протянул руку ладонью вверх.

— Правда? Можно? — взвизгнула от удовольствия Элизабет. — Я всегда об этом мечтала!

— Ну, прямо-таки, всегда мечтала, — Уильям укоризненно посмотрел на Бэт, которая, по-детски высунув язычок, медленно водила ладонью по его запястью.

— Ну, не мечтала, а думала. Мне хотелось потрогать тебя, узнать, какой ты на ощупь.

Уильям засмеялся ей в ответ, но весь сосредоточился, когда рука Бэт вновь достигла его плоти.

— И какой же я? — хриплым голосом произнес он.

— Ты, ты… ты холодный и… ты, как туман, — ответила Бэт и в знак подтверждения поднесла к его глазам руку, на которой остались капельки воды.

— Холодный, — огорченно протянул Уильям и взглянул исподлобья на Бэт, его глаза потемнели, а лунный свет, падающий из окна, заставил все тело сверкать и переливаться серебристым светом. Ничего более прекрасного Бэт раньше не видела, от удивления и восторга она впала в оцепенение. Как будто тысячи маленьких огоньков, взявшись из ниоткуда, нарисовали образ мужчины, такой прекрасный и такой недоступный.

— Для тебя я хотел бы быть горячим, — прошептал Уильям над самым ее ухом.

Сердце Бэт учащенно забилось, а к горлу подступил комок. Ей стало жарко, несмотря на близость Уильяма или благодаря ей. Бэт скинула с себя плед и встала. Уильям последовал за ней. Кончиками пальцев она продолжила скользить по силуэту его руки, плечам и волосам. Блестящие огоньки лунного света, которыми наполнился облик Уильяма, подрагивали от прикосновений Бэт. Она осторожно коснулась его щеки.

«Можно?» — прочитал он немой вопрос в ее глазах и так же беззвучно ответил согласием. Затаив дыхание, Бэт поднялась на цыпочки, закрыла глаза и нежно выдохнула поток воздуха в его губы. Когда она открыла глаза, Уильяма рядом не было. Он стоял у окна, отвернувшись, лунные огоньки пропали, вслед за самой виновницей волшебства, которая скрылась за облаками.

«Что я наделала», — испуганно подумала Бэт и поспешила закутаться в плед, чтобы хоть как-то скрыть свое смущение. Опять воцарилась тишина.

— Кхм…, надеюсь, ты не хотела меня сдуть, — Ульям шуткой попытался сгладить неловкость ситуации.

— Нет, — без настроения отозвалась Бэт. Она все еще была под впечатлением от всего произошедшего.

Они молчали.

— Ты сказала, что твой коллега Скотт предложил тему для экзамена назло. Почему он должен злиться на тебя? — снова попытался перевести разговор в другое русло Уильям.

— Да просто я ему отказала, единственная из нашего офиса, и это его разозлило, — поддержала тему Элизабет.

— Отказала?! Что это значит? Он пытался склонить тебя к близости? — разозлился тот.

— У нас это называется флирт! — спокойно ответила Бэт.

— Ничего себе флирт, пытаться затащить девушку в постель, а после отказа делать ей гадости! Что же это за время такое — полная безнравственность! — Уильям, разозлённый и сердитый, метался по комнате, в то время как Бэт наблюдала за ним с недоумением.

— O tempora! O mores! — задумчиво произнесла она.

— Что?! — огрызнулся Уильям.

— Я говорю, «о времена, о нравы»! Это Цицерон сказал, между прочим, еще до нашей эры. Философ такой, — добавила она и устало опустилась на диван, оставив без внимания агрессивный выпад Уильяма.

— А знаешь, что мы сделаем завтра? Мы пойдем вместе, и я помогу тебе! Заткнем за пояс этого выскочку. Как тебе такая идея, Бэт?

— А что? И правда, хорошая идея, давай так и сделаем… только завтра, — сонно ответила Бэт и закрыла глаза, притворившись спящей.

Какое-то время Уильям смотрел на Элизабет, затем подошел ближе и в очередной раз, забыв о форме своего существования потянулся за пледом, чтобы укутать ее. Рука скользнула сквозь одеяло и беспомощно схватила воздух в пространстве. Угнетенный и разозленный собственным бессилием, Уильям с силой сжал кулаки и зажмурился. Затем, дав себе немного времени, чтобы успокоиться, он склонился над Бэт и коснулся ее волос губами. Нужно было уходить. Ночью он всегда уходил, чтобы не позволить ей замерзнуть и простудиться во сне.

Когда Уильям покинул квартиру, забрав с собой поток холодного воздуха, Бэт открыла глаза. Она повернулась на спину и уставилась в потолок. С тех самых пор, как в ее жизни появился Уильям, многое изменилось. Да и сама Бэт изменилась. Она чувствовала, что встретила родственную душу, но душу, у которой не было плоти. Все, что делал Уильям, то, как он говорил, как двигался, как шутил или смеялся — все, заставляло сердце девушки учащенно биться в груди. Последний месяц они много времени проводили вместе. Гуляли, много разговаривали или просто молча сидели у окна в маленькой квартире Бэт. Она пыталась как можно больше рассказать Уильяму о современном мире, в котором он оказался. И когда тот, как ребенок, восхищался простым, казалось бы, вещам, Бэт чувствовала, как в ее сердце растет неведомое до сих пор ей чувство. Бэт чувствовала себя нужной и из-за этого счастливой, она и выглядела счастливой. Она стала по-другому одеваться, по-другому говорить и вести себя, и в ее окружении не могли не заметить этого. По натуре она была мечтательницей, но как далеко могли завести ее мечты! Бэт застонала и закрыла лицо руками. Не так она представляла свой первый поцелуй, да и можно ли считать это поцелуем? Нужно было все хорошенько обдумать. Впереди ее ждала целая ночь.

Глава 3

— Бэт, ты готова, соня? — произнес Уильям, войдя через закрытую дверь в квартиру девушки, и тут же отпрянул.

Его неожиданное появление застало Бэт врасплох. Чуть ли не впервые в жизни она проспала. Тяжелые мысли долго не давали заснуть. Она думала о Уильяме и о том, какое место в ее жизни он занял с тех самых пор, как она отважилась посетить Уэстридский парк в последний раз. За прошедший месяц Бэт приложила массу усилий, чтобы помочь Уильяму найти себя и разгадать тайну его пребывания в этом мире. Она рылась в архивах, встречалась с какими-то странными людьми, то ли сектантами, то ли экстрасенсами. Ходила в церковь, перечитала кучу литературы и пересмотрела множество сайтов. Это отнимало много сил, времени и душевного спокойствия, так как сама Бэт не хотела, чтобы Уильям пропадал из ее жизни, уходил туда, где его место.

Еще сонная и раскованная, она стояла у окна и жмурилась от лучей яркого солнца, которое наконец-то решило порадовать жителей Англии своим присутствием. Небо было чистым, а туман, захвативший Лондон и его пригород на целую неделю, ослабил свои позиции. Проснувшись и увидев такую перемену погоды, Бэт сразу же поспешила к окну, даже не накинув на себя халат. Светлые волосы, струящимися локонами падали на ее плечи и подчеркивали изгибы тела. Майка на тонких бретельках, в которой любила спать Бэт, не скрывала, а, наоборот, подчеркивала ее наготу.

Уильям, появившийся в комнате с громким возгласом, уже пожалел о том, что не был сдержанным, тогда бы он смог еще на мгновение насладиться прекрасным видом полуобнаженной женской фигуры, пока свойственный его природе холод не оповестил бы о его появлении.

Поймав на себе страстный взгляд Уильяма, Бэт смутилась, и это заставило его спрятаться за стеной.

— Прости, я не ждала тебя так рано, — пробормотала Бэт и поспешила накинуть халат.

— Ничего, я подожду на улице, — дрожащим голосом ответил Уильям уже из своего укрытия и пропал.

Бэт стала расторопно одеваться. Ей не стоило опаздывать сегодня, ведь на кону была ее карьера.

«Пожалуй, сегодня стоит одеться потеплее», — подумала она и схватила свой самый теплый свитер, который одевала только в очень холодные дни. На ней были синие джинсы и блуза бирюзового цвета с длинными рукавами. А пальто и свитер должны были сделать ее пребывание рядом с Уильямом комфортным. Бэт поспешила покинуть квартиру. На улице ее ждал Уильям. Он галантно поприветствовал Элизабет, встав со скамьи, но почему-то рассерженно отвел глаза, когда их взгляды встретились.

— Ну что, пойдем? — предложила Бэт. — Ты уже бывал в нашем офисе, так что дорогу знаешь!

— Какая сегодня чудная погода, не правда ли, мистер Марлоу? — предприняла она еще одну попытку сгладить неловкость произошедшей в ее квартире ситуации.

— Да, — односложно ответил тот.

— Ты чего как в воду опущенный! — возмутилась Бэт и тут же поняла всю глупость, которую она сказала. — Ой, прости!

— Я не… я… Мне кажется, нам не стоит разговаривать, ведь меня никто не видит, кроме тебя. Люди неправильно тебя поймут, увидев говорящей с пустотой, — выпалил на одном дыхании Уильям.

— Хорошо, — с досадой согласилась Бэт и тихо добавила: — Прости.

Дальше они шли молча.

Глава 4

Рассерженный возглас Николь встретил Бэт и ее невидимого друга у главного входа в офис мистера Трэвора.

— Ну, ты даешь, подруга, решила сегодня опоздать?! Я, конечно, советовала тебе быть менее педантичной и обязательной, но не сегодня же!

— Ты чего это вырядилась, как капуста? Посмотри, какая чудная погодка, а ты как на север собралась! — удивленно добавила она.

— К вечеру будет прохладно, — заговорщически улыбнулась Бэт Уильяму и чмокнула Николь в щечку.

— Ну, ну, — скептически хмыкнула та в ответ и подставила вторую щеку для поцелуя.

— Пойдем быстрее, а то наша важная особа с минуты на минуту приедет. Босс просил, чтобы к этому времени все были на своих местах. О чем ты только думала, Бэтти?! Могла бы найти любой другой день для опоздания, но не этот. Ох, это все так на тебя не похоже! — Ммм… — промычала Бэт в знак согласия со своей подругой, которая продолжала читать нотации, пока они поднимались на второй этаж. Уильям шел следом.

— Мисс Риверс, ну наконец-то. Только вас и ждем! — обрушился с упреками на девушек мистер Трэвор, как только те открыли двери конференц-зала.

— Видимо, так хочется повышения! — язвительно цокнул Скотт в сторону Бэт.

— Не твое дело! — раздраженно огрызнулась та и стала искать глазами Уильяма, чтобы найти в его лице поддержку. Но в зале его не было.

— Кого ты высматриваешь, Бэт? — спросила Николь, снимая пиджак под одобрительные взгляды мужчин.

— Да так, никого! — рассеянно ответила та и заняла свое место.

«Куда же ты подевался, Уильям?!» — озадаченно пробормотала Бэт и достала из сумочки блокнот. Ее глаза наполнились слезами от одной только мысли, что Уильям передумал ей помогать и ушел. Последнее время она говорила много глупостей и могла обидеть его. «Но не до такой же степени! — пронеслось в голове Бэт. — Да к черту все, будь что будет!». Бэт утвердительно качнула головой и шмыгнула носом.

— Эй, солнце, ты что? — тут же отозвалась Николь. — Ты что, так переживаешь из-за этого теста? Не бойся. Все будет хорошо! Ты как никто другой достойна этого повышения, уж мы-то знаем!

Николь ободряющее сжала ладонь Бэт и тут же выкрикнула в сторону Скотта:

— Да, а не всякие там выскочки, которые только и знают, что малевать свои каракули и называть это картинами.

— Ох, Николь! — благодарно выдохнула Бэт. — Я столько всего тебе хочу рассказать, но боюсь, что ты неправильно поймешь!

— О чем ты, Бэтти? Ты что кого-то убила или ограбила? — попыталась отшутиться та, но тут же замолчала, посмотрев в глаза подруги.

— Оооо, солнце! — протянула она. — Ты что, влюбилась?!

— Я? Нет, я… Я не знаю! — засмущалась Бэт. — Все так сложно.

Николь хотела еще что-то сказать, но тут двери зала широко распахнулись, и весь раскрасневшийся и надувшийся, как гусь, мистер Трэвор галантно пропустил вперед себя высокую сухощавую даму лет сорока пяти — пятидесяти, с тугим пучком на голове и тонкими очками на носу. Она строгим взглядом обвела собравшихся людей и уверенным шагом последовала к трибуне. Мистер Трэвор семенил за ней. Вслед за этой процессией появился и Уильям. Его лицо было напряженным и задумчивым. Он даже не посмотрел в сторону Бэт, чем ввел ее в замешательство.

— Как-то здесь стало прохладно, — заметила Николь. — Думаю, стоит закрыть окно.

Но тут же осеклась, так как мистер Трэвор знаком попросил тишины в зале.

— Дамы и господа, — проговорил он натужно торжественно, — позвольте представить вам нашу гостью. Профессор факультета «Современное искусство» Британской высшей школы дизайна Анжела Вудс. Прошу, вам слово.

— Спасибо, Оливер.

— Оливер?! Ты слышала, Бэт? Она назвала нашего мистера Трэвора по имени. Ну надо же, — прошептала Николь.

— И что тут такого? Может быть, они учились вместе! — быстро выпалила Бэт, продолжая буровить взглядом Уильяма, который стоял прямо за мистером Трэвором и задумчиво смотрел в пол.

«Да что с ним такое!» — рассерженно подумала Бэт и надула губки. Мистер Трэвор, приняв на свой счет такой недружелюбный взгляд Элизабет, нервно заерзал на своем стуле.

— Факультет современного искусства?! Нет, ну ты это слышала, Бэт? Там же черт ногу сломит, в этих каракулях! Какой кошмар! С каких пор наш гусь стал плясать под дудку Скотта до такой степени?! — Не унималась Николь. — Тебе что, совсем все равно?! А, я поняла, ты просто решила испепелить взглядом мистера Трэвора? Так это не поможет, лучше примись за нашу дамочку.

— Что ты сказала? — совсем ошарашила подругу Бэт.

— Ооо, Боже ты мой! — только и оставалось негодовать Николь. — Мы с тобой позже обо всем поговорим.

— Как вы знаете, наша школа сотрудничает с вами уже несколько лет. В наших интересах выпускать только востребованных и реализованных специалистов, коим в свое время являлся и является сейчас мистер Трэвор, — продолжила свою речь профессор Вудс. При этих словах на лице мистера Трэвора растеклась довольная улыбка. — Все это время я с гордостью наблюдала за выдающимися успехами своего однокурсника. И сегодня рада быть участником квалификационного отбора на должность супервайзера отдела рекламной графики в вашей компании.

— Вот именно, рекламной графики, причем тут современное искусство! — зашипела Николь.

— Никки, успокойся. Что с тобой, в самом деле? Еще месяц назад ты хотела уложить меня в постель со Скоттом, а теперь готова перегрызть ему горло за то, что он конкурирует со мной за эту должность!

— Бэт! В каких облаках ты витаешь?! Мало ли что было месяц назад! Это же дискриминация по половому признаку. Он специально натравил на нас эту моль! Подмазался к мистеру Трэвору, а тот и рад! Ты заметила, что в нашей компании все начальники — мужчины. И, в конце концов, да, я хочу, чтобы моя подруга стала начальником отдела, раз уж сама я точно на такое не потяну.

— Ааа, ну теперь все понятно. Всегда и во всем личные интересы?! — заключила Бэт.

— Да! Но разве это плохо?! Я пытаюсь тебе помочь, переживаю за тебя и ничего страшного, что в этом есть и моя выгода. Черт. Почему так холодно?

Николь поежилась и поспешила вернуться в свой пиджак.

— Бэт, детка, перестань на меня так смотреть. Это выглядит более чем странно! — обратился к Элизабет Уильям, который наконец-то отвлекся от мучивших его мыслей и приблизился к тому месту, где сидели подруги.

— Более чем странный здесь — ты! — выпалила на эмоциях Бэт.

— Что ты сказала? — переспросила Николь, закончившая бороться со своим пиджаком.

— Я сказала, что… это странно! — попыталась выпутаться из ситуации Бэт. Уильям неодобрительно покачал головой. Хорошо, что, кроме Николь, ее никто не услышал, так как девушки заняли крайние места в ряду.

— Да чего же тут странного, мы же подруги, и я стараюсь заботиться о тебе, хотя в последнее время это удается все хуже. Ты стала какой-то затворницей, конечно и раньше этим грешила, но теперь это перешло все границы, или ты проводишь время со своим тайным возлюбленным? — заворковала та и обняла Бэт за плечи.

— Давай уже послушаем, что она говорит, — постаралась уйти от ответа Элизабет и обратила все внимание к трибуне, с которой вещала профессор Вудс. Но все же пристальный взгляд Уильяма не ускользнул от нее.

— Итак, — торжественно произнесла профессор. — Давайте начнем! Я правильно поняла, мистер Трэвор, что в квалификационном отборе участвуют все присутствующие.

— Да, да, — засуетился тот. — Мы демократичная компания и готовы предоставить шанс всем нашим сотрудникам. Но также мы не можем не обратить внимание на то, каких результатов добился каждый из вас за год. И в связи с этим у нас выявилось два главных соискателя. Элизабет Риверс и Скотт Андерсон. Встаньте, пожалуйста!

«Ох, ну куда же мы без пафоса?» — недовольно подумала Бэт, но все же поднялась с места, чтобы поприветствовать своих коллег.

— Несмотря на это, — продолжил мистер Трэвор, — я бы очень хотел, чтобы все вы отнеслись ответственно к заданиям, которые вам предложит мисс Вудс. Так как их результаты будут подшиты к личному делу каждого из вас и будут учитываться при распределении премий и бонусов, а также при соискании на новые должности. Вам слово, Анжела.

— Спасибо, Оливер. Коллеги, приступим.

Квалификационный отбор, как оказалось, состоял из трех заданий. В первом задании Элизабет и Скотту нужно было сформировать рабочие группы и смоделировать процесс разработки дизайн — проекта в режиме реального времени. Тут Элизабет не было равных. Она никогда не боялась предлагать новые идеи и брать на себя ответственность за принятые решения. Бэт любили в коллективе, так как она могла увлечь коллег своими идеями и всячески помогала им в процессе их воплощения. Для каждого у нее находилось ободряющее слово.

Уильям не сводил глаз с восторженного и увлеченного лица девушки, которая что-то объясняла участникам своей группы.

Работа Элизабет в команде понравилась профессору Вудс, и она одобрительно улыбнулась, когда та подвела итог работы своей группы.

Второе задание заставило Бэт поволноваться. Нужно было самостоятельно разработать макет рекламного постера. И вот тут были проблемы. Бэт не умела быстро реализовывать свои идеи. Она начинала сомневаться, копаться в себе. Искать идеальный вариант. В конце концов находила его и влюблялась. В то время как заказчику нужно было видеть несколько вариантов реализации идеи. И тут у Бэт обычно заканчивалось вдохновение. Вот и сейчас Бэт предоставила вылизанный и доведенный до ума макет, в то время как Скотт предложил несколько эскизных вариантов, и это больше понравилось Анжеле Вудс.

— Ну что же, — подвела предварительный итог профессор, — пока у меня сложилось неоднозначное впечатление о ваших работах. Думаю, третье задание будет решающим. Как уже сказал мистер Трэвор, я являюсь профессором кафедры «Современного искусства». И сегодня я здесь не случайно. Любой проект вашей компании, и вы со мной согласитесь, должен быть ориентирован в первую очередь на современного человека, иначе зачем вообще работать. Ничто лучше современного искусства не может отразить реалии нашего времени. Каждый успешный дизайнер, а тем более руководитель, должен быть в курсе последних тенденций в мире искусства. Поэтому сейчас я хочу предложить всем вам экспресс — опрос на знание современных авторов и их картин.

«Пиши пропало», — подумала Бэт и с отчаянием посмотрела на Уильяма.

— Не бойся, солнце, теперь мой выход! — ободряющее подмигнул ей Уильям и занял свое место около профессора Вудс.

— Эй, детка, — раздался над ухом Бэт голос Скотта, — одно твое слово, и я не произнесу ни единого верного ответа. Тебе действительно так нужна эта должность?

Он заправил за ухо Бэт локон выбившихся волос, что заставило ее невольно дернуться, а лицо Уильяма исказиться бешенством.

— Скотт, я уже все тебе сказала. Оставь меня в покое. Я вообще могу уйти.

— Нет, нет, нет! — он примирительно поднял руки. — Зачем уходить, хоть как-то с тобой позабавимся!

«Мммм…» — раздраженно выдохнула Бэт.

— Итак, сейчас я буду показывать вам картины современных авторов, а вы должны будете сказать, кто их автор и что он хотел изобразить на своей картине, — напомнила о себе профессор Вудс.

— О-о-о-у, — протянула Николь, — ну давай, показывай нам свои каракули.

Профессор высветила на экране первую картину, Уильям тут же прочел ее название и краткое описание, которое лежало на столе рядом с Анжелой Вудс, ведь даже для нее нужна была подсказка.

— Эдвард Свифт, — тут же повторила за ним Элизабет, от чего Скотт открыл в изумлении рот, он даже не успел поднять руку.

— Так, отлично, — протянула мисс Вудс, — и какой же смысл заложил в этой картине автор, мисс Риверс?

Бэт снова повторила слова Уильяма, естественно, немного перефразировав их, чем ввела Скотта в еще большее замешательство.

То же повторилось со вторым вопросом, и с третьим. Несколько вопросов Бэт отдала Скотту, и тот заликовал, отнеся ее ответы к простому везению. Но через некоторое время опять приуныл, так как Бэт не давала ему шансов даже подумать. Николь, сидевшая рядом с подругой, также удивленно смотрела на нее. Дуэль между Скоттом и Бэт продолжалась.

— Ну что же, а сейчас я задам последний вопрос, — с надменной улыбкой проворковала мисс Вудс. — Что вы скажете насчет этого произведения?

И она высветила на экране репродукцию картины со странными символами в виде знака бесконечности и расположенных вокруг него геометрических фигур.

— Джонатан Вульф, один из самых мистических авторов прошлого столетия, его картина называется «Вечность», здесь изображен знак тайного общества, которое, как говорят легенды, обладало секретом вечной жизни и перевоплощения тел, — произнесла в полной тишине Элизабет, а затем смущенно добавила:

— Правда, я не знаю, какое это имеет отношение к нашей теме. Ведь это же не современный автор.

— Интересно, очень интересно, мисс Риверс, — загадочно произнесла профессор, пристально посмотрев на Элизабет. — Ну что же, я думаю, ни у кого не осталось сомнений, что победителем в этой дуэли стала мисс Риверс. А вам, коллеги, я советую все же ознакомиться с работами наших современных авторов. Поздравляю, Элизабет.

Все стали подниматься со своих мест, мистер Трэвор засуетился вокруг гостьи, которая продолжала буровить взглядом Бэт. Николь восторженно захлопала в ладоши.

— Бэтти, поздравляю! Ты сделала это! Когда ты успела выучить всех этих авторов?! Это нужно отпраздновать! — затараторила она.

Бэт благодарно улыбнулась Уильяму, который ответил ей галантным поклоном. Николь же схватила ее за руку и повела из зала.

— Элизабет! — раздался голос мистера Трэвора. — Можно тебя на минутку?!

Бэт повернулась, отпустив руку Николь, и подошла к трибуне, за которой продолжала восседать профессор Вудс.

— Мисс Риверс, вы меня сегодня удивили, — произнесла она с каменным лицом, что заставило Бэт заволноваться. — Вы любите живопись?

–… можно сказать, и так.

— Вы меня удивили сегодня, — повторила мисс Вудс и затем добавила, прищурив глаза:

— На днях в моем благотворительном центре пройдет выставка малоизвестных работ выдающихся художников мира. Я бы очень хотела, чтобы вы вместе с Оливером посетили ее, я сообщу точную дату и время чуть позже.

— О, это будет большой честью для нас! — расплылся в масляной улыбке мистер Трэвор и ткнул под локоть Бэт, чтобы та тоже отреагировала на приглашение.

— Да, спасибо большое, но у меня в последнее время очень много дел! — попыталась отделаться от нее Бэт под неодобрительные взгляды своего босса.

— Похоже, вы не поняли, милочка, эта выставка — уникальная возможность увидеть в оригинале те работы известных мастеров, которые еще никто не видел в нашем городе. Предоставить картины любезно согласились мои хорошие друзья — Маккензи. Это картины из их частной закрытой коллекции!

Это ее «милочка» задело Бэт за живое. «Как она со мной разговаривает, черт возьми», — подумала она, и колкий ответ, слетевший с губ, не заставил себя ждать.

— Что же они держат эти картины в своих чуланах, раз они так любезны?!

— Элизабет! — одернул ее мистер Трэвор, весь раскрасневшийся от возмущения.

— Анжела, не слушай ее! Она переволновалась! Мы обязательно придем, — он подал Бэт знак уйти, а сам уже замурлыкал: — Анжи, давай отметим нашу встречу за ужином и обсудим твою выставку.

Глава 5

— Что они от тебя хотели? — полюбопытствовала Николь, как только Бэт вышла из конференц-зала.

Бэт не терпелось поговорить с Уильямом и узнать причину его задержки перед началом экзамена, но вокруг нее собрались коллеги с поздравлениями и удивленными возгласами.

— Ну, что вы столпились, в самом деле! Дайте человеку отдохнуть, — Николь попыталась вырвать подругу из тисков поздравляющих. — Ну, так что они от тебя хотели, Бэт?

— Да просто пригласили на какую-то выставку! Эта мисс Вудс показалась мне неприятной особой, а мистер Трэвор так лебезил перед ней!

— Это точно! — согласилась Николь. — Да кого ты опять ищешь? Если Скотта, то он, слава Богу, ушел. Выбежал, как ошпаренный! — удовлетворенно заключила она.

— Хорошо! — отозвалась Бэт. — Ты знаешь, я хочу домой. Я, правда, очень устала.

— Ок, я провожу тебя до вокзала! — на удивление быстро согласилась Николь. — Заодно и поболтаем.

Девушки вышли из здания офиса. На улице еще было светло. Все мероприятие продлилось не так уж долго, но Бэт показалось, что прошла целая вечность. Недалеко от выхода Бэт заметила Уильяма и вздохнула с облегчением. Она улыбнулась ему ласковой улыбкой, когда поравнялась с ним. Уильям ответил тем же и последовал за подругами.

— Все-таки природу не обманешь, — сделала вывод Николь, плотнее закутываясь в пальто. — То тепло, то холодно, так и простудиться недолго! Зима!

— Это точно, — подтвердила Бэт, заговорщически переглянувшись с Уильямом.

— Так ты мне расскажешь о загадочном мужчине, который полностью завладел временем моей подруги? — хитро спросила Николь.

— Нет никакого мужчины, я просто готовилась к экзамену, — соврала Бэт.

— Да неужели?! То есть теперь, когда экзаменам пришел конец, я могу рассчитывать на то, что завтра мы прогуляемся вместе? Я буду с Робертом, и к нам хочет присоединиться Джон. Он интересовался тобой! Спрашивал, как у тебя дела… и… просил номер твоего телефона. Однозначно ты ему нравишься, — промурлыкала Николь.

— Не думаю, — засмущалась Бэт и краем глаза заметила, как занервничал Уильям.

— Я могу дать ему твой номер телефона? А то он меня совсем замучил!

— Не думаю, что это хорошая идея! — дал о себе знать Уильям.

— Не думаю, что это хорошая идея, — повторила его слова Бэт.

— Почему?! — удивилась Николь. — Мне показалось, что вы поладили!

— Никки, прошу, не начинай! — устало вздохнула Бэт и попыталась воспользоваться своим излюбленным приемом. — Расскажи лучше, как Роберт? И как вы с ним познакомились?

— С Робертом все отлично, он много работает и сейчас вообще не обо мне речь! — не поддалась на провокацию Николь. — Завтра я позвоню тебе, и мы договоримся о встрече. Я уже говорила, что мне не нравится твое поведение в последнее время. Ты стала очень странной! Очень!

Словесная пытка закончилась, так как девушки добрались до вокзала. Вдали маячили огни поезда, который должен был увезти Бэт. Она с облегчением вздохнула, усталость накатила волной, и сейчас хотелось только одного — занять свое место в вагоне и ни о чем не думать под умиротворяющий стук колес. Раньше Бэт не замечала такой настойчивости Николь. Они вместе проводили достаточно много времени, и тогда обе нашли друг в друге что-то новое и полезное. Бэт нашла в Николь ту энергию и оптимизм, которого не хватало ей. Она училась у подруги, старалась быть более открытой и веселой. Николь же нашла в лице Бэт внимательного и сопереживающего слушателя. А Бэт умела слушать и главное слышать, так как с детства еще поняла, что одним из главных ценных качеств человека является умение выслушать другого человека. Так как нет ничего более утешающего, чем возможность выговориться. Конечно, Бэт, не собиралась становиться чей-то жилеткой. Нет. Но она готова была быть хорошим другом для человека, который отвечал ей взаимностью.

Но в последнее время настойчивость и любопытство Николь стали переходить все границы или это было связано с тем, что единственный раз в жизни Бэт не могла ни с кем поделиться теми чувствами, которые переполняли ее. Да и поверит ли ей кто-нибудь.

— Я позвоню тебе завтра, Бэт, — сказала Николь, взяв подругу за плечи. — И мы обязательно с тобой поговорим. Обо всем, обо всем! Ладно?

— Ладно! — улыбнулась в ответ Бэт. — Счастливо!

Элизабет вошла в вагон, нашла свое место и уже из окна бросила прощальный взмах руки подруге. Ну вот, теперь можно закрыть глаза и немного отдохнуть.

— Чу-чу-чух, чу-чу-чух, чу-чу-чух, — ритмично отстукивал поезд. Серыми обрывками мимо окон проносились деревья. Мелькал знакомый и давно изученный пейзаж. С каждой новой станцией пассажиров становилось все меньше и меньше, пока, наконец, вагон совсем не опустел.

Бэт открыла глаза и пристально посмотрела на Уильяма, который тут же отреагировал в свойственной ему манере — опустил голову набок и мягко улыбнулся, как будто спрашивая: «Что?».

— Куда ты подевался перед экзаменом и почему у тебя был такой ошарашенный вид? — начала допрос Бэт.

— Я увидел афишу на двери одного из кабинетов. Мужчина, который был там изображен, показался мне знакомым. Это длилось всего мгновение, яркий образ в памяти, вспышка, а затем все стало расплываться… как обычно. Я пытался задержать это воспоминание или вызвать какие-то ассоциации, но все пропало.

— Ты можешь сказать, что было изображено на этой афише?

— Там была изображена картина с каким-то мужчиной. Я так понял — это организатор выставки, на которую тебя пригласили.

— Ты должен был сразу мне сказать! Нужно было посмотреть ее там! — всполошилась Бэт.

— И чем бы это помогло, Бэт? Ты же все равно не знаешь этих людей и не разбираешься в картинках! — возразил Уильям.

— Да, это точно, — смягчилась она и добавила: — Спасибо тебе большое, я бы не справилась без тебя. Ты меня очень выручил сегодня.

— Да брось, ты сделала все сама. Ты же у меня умница! А этот последний тест — действительно какая-то глупость. Ты выглядишь усталой — постарайся отдохнуть. Закрывай глаза, я разбужу тебя, как только приедем.

Бэт еще раз благодарно улыбнулась Уилу и плотнее закуталась в свое пальто. Как же все-таки приятно, когда о тебе заботятся. «Ты же У МЕНЯ умница», — еще раз прозвучали в ее голове слова Уильяма, что вызвало довольную ухмылку на губах. Сон быстро захватил ее разум. Бэт снилось, как они с Уильямом (он, конечно, был в более материальном состоянии, чем сейчас) взявшись за руки, идут по парку. На улице тепло, ласково светит солнце, и кажется: весь мир ликует вместе с ними. Они о чем-то говорят, Бэт смеется, а Уильям смотрит на нее влюбленными глазами. Пара подходит к пруду, у которого произошла их первая встреча. Бэт задерживает взгляд на кромке воды. Там у самого берега покачивается на волнах бумажный кораблик. Бэт присматривается к нему и видит, что это та самая записка, которая когда-то заставила ее решиться посетить парк снова. Странно, откуда она взялась здесь! Ведь Бэт сама положила ее в ящик комода своей квартиры. Она подходит к воде, чтобы поднять кораблик, но легкий поток ветра уносит его дальше от берега. Бэт подступает ближе и пытается дотянуться до него. В это самое время из воды появляются чьи-то руки, похожие на аморфные щупальца, и хватают Бэт. Она испуганно кричит, пытается вырваться. На помощь бросается Уильям, он по колено в воде, пытается освободить Бэт из тисков этих страшных рук. Тут из пруда вырывается нечто! Что-то темное, бесформенное растет над ними, закрывая солнце, небо, свет. Чудовище хватает Уильяма и скрывается с ним под толщей воды.

Бэт вскрикнула и выпрямилась на кресле. Она была еще в поезде, мимо окон мелькали все те же деревья. Уильям сидел рядом. От неожиданности он вскочил с места, но затем сел рядом с Бэт и заботливо посмотрел ей в глаза.

— Приснился страшный сон?

— Да, — сказала все еще испуганная Бэт и стала оглядываться по сторонам. — Мы еще не приехали?

— Еще одна станция — и мы дома. Я уже собирался тебя будить.

— Хорошо, — прошептала Бэт и уставилась в окно, пытаясь вернуть себя в спокойное состояние.

Когда поезд остановился, над городом уже сгустились сумерки. Бэт и Уильям вышли из своего вагона, и когда девушка повернулась, чтобы проверить, не испачкала ли она свое пальто о дверцу, ее боковое зрение уловило какой-то знакомый блестящий предмет.

— Странно, — сказала она вслух.

— Что? — спросил Уильям.

— Мне показалось, что я только что увидела Николь.

— Вряд ли, ты же попрощалась с ней в Лондоне.

— Да… Но там прошла девушка в такой же одежде и браслет на руке, как у нее.

— Ну, мало ли у кого такой же браслет и пальто, я так вообще считаю, что современная мода очень однообразна. Все ходят в одинаковых вещах, в брюках, причем и женщины и мужчины.

— Да ты прав, — согласилась Бэт, — пойдем домой.

Глава 6

Сильный ветер, бивший о стекло ветками растущего рядом с домом Бэт дерева, разбудил ее. Было около семи часов утра.

Девушка вальяжно потянулась на кровати. Уильяма еще не было. Она встала, чтобы умыться и приготовить себе завтрак.

Прохладный душ, как никогда лучше, привел в порядок мысли Бэт. Она принялась за приготовление завтрака. И тут вспомнила о статье, которую они с Уильямом начали читать накануне. Бросив все дела, Бэт поспешила за компьютер. С легкостью отыскав ссылку на недочитанный пост, Бэт принялась за его изучение. Чем дальше она читала, тем восторженнее становились ее глаза.

В таком состоянии ее застал Уильям.

— Уил, ты только почитай, что здесь написано! — воскликнула Бэт и начала читать вслух, еле скрывая свое волнение: — Двадцать второго сентября 1876-го года в поместье Уэстрид при загадочных обстоятельствах пропал молодой граф У. Марлоу. Очевидцы утверждают, что последний раз видели его, прогуливающимся в компании двух мужчин по набережной в районе… ммм… дальше тут непонятно, это же фотография вырезки старой газеты. Так, так, так… а вот, да… Через месяц после этого исчезновения безутешное семейство Марлоу покинуло свое родовое поместье. Перед отъездом они передали всю свою собственность во владение городского управления, коим было принято решение сделать живописный парк Уэстридского поместья достоянием широкой общественности и открыть для всеобщего посещения и развлечения. Название парка решено было сохранить по названию поместья! Больше о достопочтимом семействе Марлоу, сделавшем такой шикарный подарок городу, ничего неизвестно. Ходят слухи, что таинственное исчезновение сына Марлоу стало лишь началом в цепочке загадочных и таинственных происшествий в их семье! И дальше… всякая ерунда от репортера. Уил, ты понимаешь, что это означает?! Теперь понятно, почему ты тут оказался, это место твоего родового гнезда! Уил, это твой дом!

Бэт взволнованно бегала по комнате, из стороны в сторону, нервно размахивая руками, в то время как ее собеседник сохранял внешнее спокойствие.

— Уил, это первая зацепка, понимаешь? Теперь мы знаем, что искать! В этом нет сомнений, статья написана про тебя. Уил! Да что с тобой такое? Ты не рад?!

— Я рад, Бэт, но это не имеет никакого значения, — ровным голосом произнес он.

— Что? Почему? — удивилась Бэт.

Уильям сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели от напряжения. На скулах нервно играли желваки.

— Ты должна выслушать меня спокойно, Бэт. Я принял решение. Так не может больше продолжаться!

— Что продолжаться, я не понимаю? Что случилось?

— Бэт… Элизабет… То, что происходит между нами, ненормально. Ты молодая, красивая девушка. Нет, ты самая прекрасная девушка на свете, которую я когда-либо знал. Ты умная, добрая, нежная, заботливая. Ты — предел мечтаний каждого мужчины. Те чувства, которые я испытываю к тебе… они, ох, как же тяжело это выразить словами.

Он сделал паузу и глубоко вдохнул.

— Элизабет, я люблю тебя!

Бэт ахнула и села на диван, продолжая следить за Уильямом широко раскрытыми глазами.

— И я вижу, что у тебя ко мне есть ответные чувства. Ты пробудила во мне новые эмоции, ты заставила меня почувствовать, что я живой, но, Бэт, я мертв! Я, черт возьми, мертв, я привидение, призрак, пустота. Я ничего не могу тебе дать! Я должен уйти. Мы больше не можем видеться.

В воздухе повисла тишина. Бэт, не веря своим ушам, только и могла, что бессильно смотреть на Уильяма, которого она впервые видела таким разбитым и угнетенным.

— Что ты такое говоришь?! — произнесла она не своим голосом. — Зачем ты это говоришь, Уил? Это жестоко! — ее глаза наполнились слезами.

— Ты признался мне в любви и хочешь бросить меня?! Где логика, Уил?! — сорвалась она, чуть не плача.

— Бэт, послушай, успокойся. Я знаю, я поступил плохо, но еще хуже было бы уйти и не рассказать тебе о своих чувствах, не объяснить причину. Ты бы всегда думала, что это из-за тебя, ты бы думала, что в тебе что-то не так или что я куда-то пропал, испарился. Ты бы стала меня искать и не успокоилась бы. Я знаю твой характер, — попытался уговорить ее Уильям.

— Но дело во мне, Бэт, пойми, во мне! Я не могу тебе позволить загубить свою жизнь. Посмотри на меня! — он отошел в сторону и бессильно развел руками, которые пересекли пространство комнаты и предметы, находившиеся там. — Я даже не смогу защитить тебя.

— Вот именно, Уильям! — ожесточилась Бэт. — Дело в тебе! Ты испугался, испугался, что я не смогу найти в тебе всего того, что нужно женщине. Но ты не прав. Я нашла в тебе больше, чем нужно. Я нашла поддержку, заботу, внимание,… любовь, — уже тише произнесла она. Затем подошла к изумленному мужчине и произнесла примирительным тоном:

— Уильям, ты не можешь решать за нас обоих! Прошу, не делай этого!

— Бэт, я должен! — прошептал тот.

— Нет! — закричала Бэт в отчаянии, и ее крик слился со звуком звонка от входной двери.

Уильям оглянулся в сторону звука и продолжил быстро говорить.

— Бэт, ты сейчас не поймешь меня. Я знаю, тебе больно, мне тоже очень больно. Но так будет лучше для нас обоих! Ты должна продолжать жить, как нормальная женщина. Должна влюбляться, встречаться с мужчинами, должна жить!

Второй настойчивый звонок разбавил взволнованную речь Уильяма.

— Только обещай мне, обещай, ты никогда не будешь встречаться с тем мужчиной, с которым я видел тебя в парке. Прошу, ты слышишь меня?

— Что?! С Джоном? Причем он тут… — простонала Бэт. Она уже ничего не понимала.

— Да, Бэт… он нехороший человек, он не желает тебе добра — я чувствую это, даже этот скользкий тип Скотт не заслуживает такого недоверия, как он. Элизабет, девочка моя, ты меня слышишь?

Уильям дотронулся обеими руками до головы Элизабет, пытаясь сфокусировать ее стеклянный взгляд на своих глазах. Холодное прикосновение немного привело ее в чувство.

В дверь уже не звонили, а барабанили в две руки.

— Бэт, солнышко, открой, пожалуйста, дверь, это мама и Николь!

«Мама? Николь? Что они тут делают?» — пронеслось в голове Бэт. Уильям насторожился.

— Я открою, — опустошенным голосом произнесла Бэт и отправилась к двери. Уильям остался в комнате.

— Дочка, здравствуй. Почему так долго не открывала? — произнесла Лаура, ее мама, женщина — копия Бэт, только старше.

В комнату вошло четыре человека, кроме мамы и Николь, появилась бабушка и еще какой-то незнакомый мужчина. Бэт удивленно впустила всю эту процессию. Так много людей одновременно в ее квартире еще не было. Все, что она могла делать, — это смотреть, как все они располагаются в разных частях гостиной, заполняя комнату новыми запахами и голосами.

— Что с тобой, девочка моя? — озабоченно произнесла бабушка — копия Бэт, но только еще старше. — Ты не заболела? Выглядишь неважно?

— С кем ты говорила? — не дожидаясь ответа, внесла свою лепту Николь, внимательно оглядывая комнату Бэт. Ее взгляд задержался на мониторе компьютера, где была открыта статья о Марлоу. По лицу пробежала еле заметная улыбка.

— Я ни с кем не разговаривала, — начала оборону Бэт. — Я смотрела телевизор.

— Послушай, Бэт, детка, — произнесла мама. — Мы собрались здесь, потому что все любим тебя и желаем тебе добра. Я понимаю, что я не была тебе хорошей матерью, но, поверь мне, сейчас я хочу помочь тебе, как и все здесь присутствующие!

— Помочь мне? — непонимающе спросила Бэт.

— Да, — продолжила она. — Все заметили в последнее время странности в твоем поведении, ты стала какой-то отстраненной, задумчивой. Ты постоянно кутаешься в теплую одежду, даже когда жарко. И да, устроила у себя тут холодильник.

— И что в этом странного, мама? — с отчаянием выкрикнула Бэт. Она-то знала маму, если той придет что-то в голову, то она уже не отстанет.

— Бэт, — трагическим тоном продолжила мама, — Николь нам все рассказала. Ты разговариваешь с пустотой, с каким-то воображаемым человеком. Она видела это вчера.

— Какого черта!? — вырвалось у Бэт. Она резко повернулась в сторону подруги, которая потупила глаза. Такого предательства она никак не ожидала. Значит, это действительно была она. Вчера у перрона. Зрение Бэт не обмануло. Николь следила за ней от самого Лондона и видела, как та разговаривала с Уильямом. Она испуганно посмотрела в сторону Уильяма, который так же, изумленный, стоял напротив окна. Он взглянул на Бэт, в его глазах читались боль и отчаянье.

— Прошу, не надо! — тихо произнес он.

— Бэт, детка, у нас нет оснований не доверять твоей подруге, и мы бы хотели попросить тебя последовать за нами в клинику мистера Балока.

Мама кивнула в сторону пожилого мужчины, который вошел вместе с женщинами, и с тех самых пор не спускал внимательного взгляда с Бэт.

— Бэт, прошу, делай, как они тебе говорят! — взмолил Уильям. — Я останусь, я не уйду… прошу, только не говори со мной сейчас!

Бэт стояла посреди комнаты, голова гудела от тупой боли, сердце бешено колотилось в груди. Она не знала, что делать. Она знала только одно, что сейчас они уведут ее, и она больше не увидит Уильяма никогда. Он обманет, он не придет. Он уже все решил. А Бэт так и не успела сказать, как любит его.

«Ну что же! Ты принял свое решение, а я свое», — продиктовало воспаленное сознание Бэт. Она повернулась лицом к Уильяму и произнесла.

— Я люблю тебя!

Все присутствующие ахнули, мама закрыла рот руками, подавив рыдания, бабушка схватилась за сердце и бросила упрекающий взгляд на свою дочь, Николь поджала губы и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая «А я тебе говорила» — смешно, но все было именно так, как когда-то описала сама Бэт, в шутку изображая родных, если бы те узнали, что их дочь, подруга и внучка сошла с ума. Только тогда Бэт смеялась, тогда она была другим человеком — отважной и мечтательной девочкой, еще не знавшей предательства.

Уильям в отчаянии схватился за голову. Он не мог проронить ни звука.

Глаза Бэт наполнились слезами.

— Уходи-и-и-и! — закричала она во весь голос и зарыдала.

Боль, обида, отчаяние подкосили ее. Бэт упала на колени. Сейчас бы как нельзя кстати было упасть и в обморок, как обычно это делали героини ее любимых романов, но нет, сознание не покидало ее. Она видела, как засуетились бабушка и Николь, как мама жалобно посмотрела в сторону доктора, а тот ей ответил коротким кивком, подтверждая самые страшные опасения. Она видела, как доктор приготовил шприц с каким-то успокоительным и сделал ей укол. Но ей было все равно, ведь Уильям ушел. Так Элизабет Риверс впервые узнала, что значит разбитое сердце.