Загадка древнего завета. Исторический детектив

Александр Васильевич Дичиков

Эта мистическая история уходит корнями в древние книги. В текстах Писания содержатся формулы исторических событий. Ради этого библейский Иуда делает откровение во имя отца и сына. В 20-м столетии роковая надпись на стене продолжает поражать врага. Кровавые разборки повторяют опричнину Ивана Грозного. Силами этих знаков внезапно пропали персидские волхвы, а Саул объявил заклятие. Замордованные перестройщики направляются в Минск повторить действия библейского Иеровоама по Третьей книге Царств.

ПРОБЛЕМЫ АПОСТОЛА ПАВЛА

У апостола Павла появились серьёзные проблемы. Они были даже серьёзнее, чем озоновые дыры или иноземные террористы. В городе Коринфе аккуратно каждую субботу Павел старательно проповедовал в местной синагоге. Однако среди постоянных посетителей синагоги павловская проповедь не имела совсем никакого успеха. Упорные слушатели явно противились бедному апостолу, всячески злословили и его самого и проповедуемый им путь жизни. Эти все слушатели даже себе и не знали, что данный Павел есть далеко не первый в этом деле, и искренне считали его настоящим первооткрывателем нового для них, явно сектантского, учения.. Павел в этом отношении был для них очевидным пионером.

Затем дальнейшие собрания Павел стал уже устраивать в городе в простом частном доме, как те же баптисты. Сюда собиралось немало любопытных зевак. Те порядочные граждане, которые посещали синагогу, сюда абсолютно не ходили. Им было совсем неинтересно среди случайных зевак. И всё же общий успех новой проповеди был совсем не такой, какой хотелось бы Павлу. Не усматривалось никаких серьёзных оснований для триумфального шествия новых идей. А новые светлые идеи должны, как правило, и каксоветская власть, именно шествовать и триумфально, хотя бы и на ограниченной территории.

Вконец расстроенный апостол хотел уже было вовсе покинуть ненавистный город, явно чуждый его заманчивому увлекательному повествованию. Люди просто не хотели вникать в его «научные» рассуждения и привыкли думать по старинке, вопреки горбачёвским консенсусам. И тут ему прямо среди ночи явилось вдруг очень важное видение, в котором сам Господь сообщил парню, что у Него есть много своих людей в этом городе. Павлу вдруг подумалось в эти тревожные ночные минуты, куда же подевались все эти люди. Но предательские сомнительные мысли были отброшены в сторону — надо было работать на благо общего дела.

А события тем временем опять развивались далеко не в лучшую сторону. Раздражённые местные жители нагло и дружно схватили Павла и привели его на суд за то, что он пытался учить порядочных людей чтить верование не по закону. Сущность обвинения сводилась к тому, что апостол основал какую-то новую секту, хотя и старые уже задолбали народ. А об опасности всякого сектантства много писалось и говорилось и через двадцать веков, в эпоху космоса и презервативов.

Судебное дело должен был разбирать проконсул Галлион. Данный проконсул, будучи должностным лицом, являлся человеком высокой нравственности. Он заявил во всеуслышание, что судебные дела, касающиеся личных убеждений человека и его личной жизненной философии, не могут подпадать под прямое действие судебной гражданской власти. Эту важную истину Галлиона на протяжении многих веков не могли принять и понять многие деятели разных племён и народов.

«Когда идёт спор об учении и об именах

и о законе вашем, то разбирайте сами,

я не хочу быть судьёю в этом»

(ДЕЯНИЯ 18—15)

Немногие сторонники Павла шумно обрадовались такому исходу дела, и тут же в помещении суда на радостях избили Сосфена, одного из зачинщиков этого судилища. Как потом оказалось, это избиение дало положительный результат, и вскоре данный товарищ Сосфен сам примкнул к группировке апостола — почти как Шепилов в ЦК.

Тем временем события в городе всё же не могли радовать Павла. Стоило ему покинуть на время по надобности город Коринф и прибыть в город Ефес, как до него стали периодически доходить самые неблагоприятные слухи об оставленной им коринфской партийной группировке своих сторонников. Стало, например, известно, что один из коринфских христиан допускает такое очевидное блудодеяние, которое просто немыслимо даже у простых язычников.

Новая поступившая агентурная информация ещё более огорчила Павла. Оказалось, что в том же самом Коринфе возникли отдельные религиозные партии, что новые христиане, почти как и новые русские, вовсю ведут тяжбы в языческих гражданских судах, допускают себе разные беспорядки на церковных собраниях, и даже порой, особенно в ночное время, проявляют неверие. По большому счёту за такие некрасивые действия было просто стыдно перед той же синагогой.

Напряжённая ситуация в городе Коринфе требовала немедленного реагирования. И апостол Павел, верно и мудро сообразуясь с обстановкой, принимает трудное решение, как и впоследствии Владимир Ильич в России, написать кардинальный письменный труд о «детской болезни левизны в христианстве». Если не понимают устного разговора, надо садиться за письменные указания.

Этот его труд станет потом известным, как — Первое Послание к Коринфянам. Его можно легко найти в Новом Завете. Обращаясь к Коринфянам, апостолу приходится иметь дело не с какими-то пустыми заблуждениями, а с довольно высокой греческой культурой, твёрдо опиравшейся на сильно развитую философию, которая глубоко проникла в нравственную область жизни.

Этой развитой умной философии следовало прямо противопоставить новую философию с тем, чтобы эта вторая полностью заменила собой первую, становящуюся уже как бы дряхлой, ветхой.

10.

Так как у многих коринфян стали вовсю проявляться партийные распри и очевидные блужения, то лидеры этих отдельных партий, влияя на толпу, использовали философские рассуждения.

Апостол должен был указать, что эта мирская философия сама по себе является бессильной в надлежащем устроении человеческой жизни, и прямым противопоставлением ей является только проповедь Павла и его друзей. А эта «содержательная» проповедь совершенно не стремится к обольщению красотой внешнего построения речи, так как в ней уже содержится сама госпожа Истина, не нуждающаяся во внешних эффектах. Это было сильно ново и сильно интересно.

«Чтобы вера ваша утверждалась не

на мудрости человеческой»

(1-е КОРИНФЯНАМ 2—5)

В Послании прямо призывается решительно отвергнуть всю человеческую мудрость, и одновременно говорится, что истинная премудрость всё же существует, и что она явно превосходит всякое человеческое разумение. Конечно же, эта заветная премудрость является тайной и сокровенной.

Чтобы специально принизить «гениальное» учение Павла, некоторые его противники во время его пребывания в городе Ефесе стали вдруг утверждать, что, например, апостол Пётр более глубоко и красноречиво раскрывает истины евангельского учения. В ответ на это Павел пишет в Послании, что сравнивать личные качества разных апостолов есть уже очевидный недостаток смирения. Никому же не приходит в голову сравнивать личные качества Ленина и Хрущёва. Коринфяне просто себе забыли, что нельзя судить о видных деятелях только по внешним качествам, которые сами по себе зависят лишь от природных дарований человека, а не от личных усилий самого человека. А ведь вполне возможно, что на самом деле Павел ни в чём Петру и не уступает, и только просто не умеет внешне показать себя и свои достоинства.

«Для меня очень мало значит,

как судите обо мне вы»

(1-е КОРИНФЯНАМ 4—3)

Затем апостол делает указание о том, что любые внешние житейские дела верующие должны разбирать сами между собой, и не обращаться при этом за этим к откровенному ничтожеству-гражданским судьям. Недостойно духовного человека обращаться в гражданские судилища. Сами по себе судебные тяжбы неприличны для порядочного человека.. Особенно же предосудительны эти тяжбы, если они ведутся по греховным поводам с целью обидеть кого-нибудь.

«А вы, когда имеете житейские тяжбы,

поставляете своими судьями

ничего не значащих»

(1-е КОРИНФЯНАМ 6—4)

Павел очень ревниво относится к подлым слухам, распускавшимся его противниками, о том, что он уехал из Коринфа и боится вновь его посещать, чтобы открыто не встретиться со своими более сильными соперниками. Для надлежащего вразумления Коринфян Павел направляет к ним своего полномочного посла Тимофея..

Но ещё одна проблема состояла в том, что физически просто невозможно одновременно находиться во многих городах, а к каждому столбу апостола не приставишь.

Один из главных выводов апостольского послания сводился к тому, что для того, чтобы быть мудрым на этой всегда грешной земле, надо быть безумным. И сама мудрость мира есть безумие перед другой мудростью. Павел ссылается на Книгу Иова:

«Он уловляет мудрецов их же лукавством,

и совет хитрых становится тщетным»

(ИОВ 5—13)

Совсем не случайно такой видный апостол обращается к этой загадочной Книге Ветхого Завета. В Книге имеет место большая жизненная драма. Сначала в ней идёт довольно мирная спокойная беседа между Господом и сатаной. Они калякают между собой о своих скорбных делах и делишках. Между прочим Господь вспоминает своего верного раба Иова, который всегда удаляется от всякого плохого зла и воистину непорочен. В ответ на эти слова своего собеседника и друга сатана мирно замечает, что, мол, даром ли богобоязнен этот мужик Иов. Ещё Лермонтов как-то писал, что, мол, скажи-ка, дядя, ведь не даром… А дяди бы тогда ответили большой толпой. Ведь Иов практически купается в роскоши, и его стада распространились по всей местной земле. Для счастливого и богатого человека можно быть и благодарным за эту участь.

Тогда Господь разрешает товарищу Сатане посетить этого мужика Иова с каким-либо бедствием. Вскоре приходит вестник к Иову домой, и горестно сообщает ему, что огонь Божий упал с неба и уничтожил всех почти овец и пастухов.

Поражённый многочисленными бедствиями, праведник Иов начинает понемногу проклинать свой светлый день и свою участь. Он сетует о том, зачем вообще появился на свет

11

Его близкий друг Елифаз говорит Иову, что ты сам в своё время умело наставлял очень многих людей, и падающих вовремя поддерживал. А вот теперь, когда настоящее бедствие дошло до самого тебя, и прямо коснулось тебя своим горьким пламенем, ты, дорогой, сразу упал духом. Елифаз говорит известному праведнику, что всякому несчастному есть ещё какая-то где-то надежда.

Библейский праведник пытается в силу возможного объяснить, что для разумной надежды должны быть более менее веские основания.

«Что за сила у меня,

чтобы надеяться мне?»

(ИОВ 6—11)

В интересный разговор вступает ещё один хороший друг Иова — Вилдад. Он находит быстрый ответ на вопрос о причинах многочисленных бедствий Иова. Этот ответ был не только быстрый, но и очень простой. Вилдад уверенно заявляет, что если сыновья Иова явно согрешили, то и получили за это своё наказание.

Однако Иов не принимает таких лёгких ответов. Он заявляет, что хотя бы и прав был он тысячу раз, говорить об этом откровенно бесполезно. Иов очень хорошо знает, что где действует сила, там не может быть настоящего суда. И если Иов будет резонно оправдываться, то это же самое его оправдание и станет ему главным обвинением. Иов уверенно говорит, что если он действительно невинен душой, то это есть уже первое против него большое обвинение.. Главное при этом условие — опровергать человеческие представления о добре и зле, и именно через искажённую человеческую логику представлять всё это как логику высшую, особую, доступную только для отдельных «избранников духа».

Во второй раз берёт себе слово Елифаз, и категорически утверждает, что любой человек как личность сам по себе настолько нечист и безобразен, что не имеет никакого права на что-либо претендовать и отстаивать какие-то права. Даже небесные силы и те нечисты, не говоря о простом человеке. А всё, что окружает человека в жизни — это дешёвая суета.

«Пусть не доверяет

суете заблудший»

(ИОВ 15—31)

Псевдонаучная философия всех этих друзей не может смутить самого Иова, поскольку он был не только Иовом, но и известным праведником. В паутину внешне простой и доступной демагогии, которая призвана уловлять тысячи «трезво рассуждающих», не может угодить сам Иов, так как это был муж действительно разумный и самостоятельно думающий. Библейский праведник прекрасно знает, что логика всегда одна, и что человек всегда один. Иов также знает, что отказываться от земных реалий и красиво плавать в небесных облаках — это главное извращение в жизни.

Жалкими утешителями называет Иов своих этих данных собеседников. Он как бы заранее имеет при этом в виду, что любые утешители — всегда жалки, потому что только утешают. Он желает, чтобы был всё же конец этим ветреным словам. Это пожелание раздаётся со страниц Книги Писания. Он опасается, чтобы ветреные слова не стали разлетаться по сторонам..

Он горько заявляет, что даже среди этих споров сохранял бы своё спокойствие, если бы не эти постоянные язвительные насмешки и упрёки. Иов изрекает замечательное пророчество:

«Они ночь хотят превратить в день,

свет приблизить к лицу тьмы»

(ИОВ 17—12)

Иов сожалеет, что явные беззаконники проводят всю свою жизнь в роскоши, а другой умирает с душою огорчённою, совсем не вкусив добра. И затем они вместе будут лежать во прахе. Конечно, даже этому можно найти при желании «разумное» объяснение.. И у таких людей, как Иов, тогда появляется последний вопрос — а на какую несуразность нельзя найти псевдоразумного ответа?

«Вы хотите утешать меня пустым?

В ваших ответах остаётся одна ложь»

(ИОВ 21—34)

Задетый и обиженный Елифаз, раз Иов не воспринимает как положено со смирением его «большой истины», как верный ученик своего учения, сразу заявляет, что у Иова «злоба велика», что его беззакониям нет конца, что он брал у людей залоги буквально ни за что, и с полунагих снимал подло последнюю одежду, и бедных сирот оставлял с пустыми руками, и не подавал никому воды напиться. На месте Иова можно задать известный вопрос из кинокомедии:» Простите, а часовню я тоже разрушил?».

За увлекательным спором этих товарищей внимательно следил их общий знакомый Елиуй. Он разгневался на Иова за то, что тот занимается самооправданием.

Но ещё большим был благородный гнев Елиуя на троих друзей Иова за то, что они, сволочи, не нашли что отвечать в полемике. Из этих друзей плохие были бы комиссары. Настоящий «мыслитель» на каждое слово всегда найдёт три ответных. А эти трое беспомощно растерялись только от того, что Иов действительно умный собеседник, а не простодушный болван,

12

В конце этого поучительного библейского повествования Иов ещё раз убеждается в бесперспективности безумных попыток постичь то, что выходит за пределы простого разумения.

«Я говорил о том, чего не разумел,

о делах чудных для меня,

которых я не знал»

(ИОВ 42—3)

Также, как и благоразумный Иов, не могут этого вполне понять и другие дискутирующие. Во всех словах праведника Иова чувствуется внутренняя уверенность в себе, чувство превосходства над оппонентами в споре. У оппонентов главные доводы — страх, испуг. У праведника Иова главное в разговоре — молчаливое презрение к «испепеляющей любви». Слишком много таких «утешителей» лезет к человеку в его жизни, и только в поговорке их можно отправить в музей.. « Ловцы душ» делают свою работу — они ловят. На каждую тысячу больных всегда есть свои кудесники.

В своё время апостол Павел на горьком примере жителей города Коринфа лично убедился в правоте библейской истины:

«Лукаво сердце человеческое более всего

и крайне испорчено, кто узнает его?»

(ИЕРЕМИЯ 17—9)

И ещё ранее тот же праведник Иов познал не меньшую важность другой похожей истины:

«Берегитесь каждый своего друга,

и не доверяйте ни одному из своих братьев,

ибо всякий брат ставит преткновение

другому, и всякий друг разносит клеветы»

(ИЕРЕМИЯ 9—4)

Абсолютно в силу именно этих истин о ценности любого друга вождь социалистической революции Ленин в преддверии своей кончины решил вдруг реорганизовать Рабкрин для контроля за «своими братьями» в руководстве партии. Через тридцать лет, когда пришло время состариться новому вождю, перед ним встали те же самые вопросы «о контроле». Сталин давно уже взял себе за основное правило библейскую истину:

«В стыде и посрамлении останутся все,

раздражённые против тебя,

будут как ничто и погибнут

препирающиеся с тобой»

(ИСАИЯ 41—11)

После таких замечательных слов как не полюбить навеки Книги Ветхого Завета? На этом отдельном примере наглядно видно, что мало кто как Иосиф Сталин мог прямо соблюдать библейские истины. Немало было тех, кто действительно препирался с генсеком, и заслуженный вождь партии старался всегда, чтобы все они были «как ничто».

В октябре 1952 года на Пленуме Центрального Комитета партии Иосиф Виссарионович сделал своё последнее завещание. Он сам ещё не знал, что это будет его последнее выступление в жизни. Но после семидесяти лет каждый должен быть готов к самому худшему.

Буквально вслед за апостолом Павлом генеральный секретарь мог уверенно сказать — «для меня действительно совсем мало значит, как судите все вы обо мне». В ходе выступления вождя выяснилось, что он буквально повторяет ещё одну ценную мысль апостола из Первого Послания к Коринфянам — « как я не иду к вам на Пленум, то некоторые у вас явно возгордились». И это выступление Сталина тоже было очевидным Посланием, но только не к Коринфянам, а к… кремлёвцам.

И как библейский праведник Иов отчаянно спорил со своими друзьями, так и оратор на Пленуме ЦК неожиданно затеял грозную полемику. Он сразу же самокритично заявил, что в руководстве партии нет единства и согласия. Если принять во внимание бурные события в Кремле всего через восемь месяцев, в июне пятьдесят третьего, то пророком генсек был неплохим.

Ещё апостол Павел в том же самом Послании строго предупреждал своих последователей, чтобы никто не вышел за дозволенные рамки самоуверенности и вседозволенности:

«Для того, чтобы никакая

плоть не хвалилась»

(1-е КОРИНФЯНАМ 1—29)

Такой излишне «хвалящейся плотью» оказался, по словам докладчика, дорогой товарищ Молотов. Оказывается, Молотов предложил передать наш Крым евреям. И это уже не только простая ошибка Молотова, это уже — на грани провокации. Ведь тем самым дорогой товарищ Молотов становится адвокатом посторонних претензий на наш Советский цветущий Крым. По мнению докладчика, такое предложение Молотова нарушало нормальное развитие советской республики в Биробиджане.

13

И на этом недостойное поведение товарища Молотова не заканчивалось. Оказывается, говорилось в докладе, он так много доверяет своей жене, что как только наше Политбюро принимает какое-то важное решение, жена Молотова уже знает обо всём в подробностях. Тем самым эта «неравнодушная жена» автоматически становится потенциальным филиалом какой-нибудь вражеской разведки. А среди близких друзей и подружек этой жены есть немало тех, кому явно нельзя полностью доверять. Излишнее преступное доверие к своей жене становилось политическим приговором Молотову. В отличие от вождя партии Вячеслав Михайлович никогда не учился в духовной семинарии. и не был знаком как надо с поучительным Посланием апостола Павла. А иначе он бы подробно знал цитату из Послания Павла: « Я хочу, чтоб вы были без забот…

А женатый заботится…,

как угодить жене»

(1-е КОРИНФЯНАМ 7—32,33)

В довершение всего выступающий сообщил, что Молотов во время дипломатического приёма дал согласие английскому послу издавать в нашей светлой стране их буржуазные газеты. Этот факт дал повод Сталину назвать полушутя Молотова «английским шпионом». Скорее всего, генсек применил это выражение в шутливом, переносном значении, так как сам Молотов после октябрьского Пленума продолжал плодотворно трудиться в Центральном Комитете..

На торжественной «раздаче горячих блюд» следующим в выступлении генерального секретаря партии оказался товарищ Микоян. Этот себе взял и выступил против высоких налогов на крестьянство, ничего не разбираясь в вопросе. А мудрый вождь и учитель Сталин всегда учил, что советский мужик из деревни есть постоянный должник перед партией и государством, и все свои долги должен отдавать сполна. Микоян думал заработать себе дешёвый авторитет на популизме.

И Молотов, и Микоян слушали это выступление затаив дыхание. Они пока не знали, на чём остановится грозный оратор, и чем всё это закончится. Любой из них двоих мог в эти минуты повторить горькое признание ветхозаветного Иова:

«И дух прошёл надо мною,

дыбом стали волосы на мне»

(ИОВ 4—15)

После этого престарелый лидер партии зачитал список из тридцати шести членов нового Президиума ЦК. В этом сталинском списке вдруг оказалось много новых малоизвестных фамилий — Суслов, Брежнев, Устинов, Громыко. Бывалые члены партийного ареопага растерянно переглядывались — они явственно видели, что эстафета партийного руководства будет отдана не им.

В заключение докладчик сделан неожиданное заявление о своей полной отставке. Он прямо сказал, что уже он довольно стар, что не может читать бумаг и работать с прежней энергией. И вдруг на сцену вышел Георгий Маленков и начал кричать, что мы должны решительно потребовать, чтобы товарищ Сталин оставался генеральным секретарём партии. Георгий отлично понимал, что если преемником вождя станет кто-то из «молодых», то в отсутствие Виссарионовича им, «старикам», не сдобровать. Слишком многое их вместе связывало и повязывало, в том числе, и малограмотного Хрущёва.

Скромное согласие Сталина остаться всё же на высоких государственных постах стоило ему очень дорого. Октябрьский Пленум Центрального Комитета партии явился в определённом смысле малым государственным переворотом, и для товарищей Хрущёва, Маленкова и Берии стал сигнальной ракетой в необычной «избирательной» гонке — гонке на выживание. Они втроём волею судьбы оказались как бы в одной лодке. Летом следующего года будет иметь место более серьёзный государственный переворот — со смертельным исходом. Но самый драматичный государственный переворот раскрутится немного позже-летом пятьдесят седьмого.

Раскритикованный Молотов в эту лодку попасть не мог. А четвёртым в компании окажется товарищ Булганин. Пройдёт несколько месяцев — и одного из четырёх придётся выбросить за борт. Другие полетят за борт через четыре года. Эти бурные события в Москве невольно предчувствовал праведник Иов.

«Но братья мои неверны, как

поток, как быстро текущие ручьи»

(ИОВ 6—15)

Через два месяца после исторического Пленума подоспел как раз день рождения товарища Сталина. Всё это время Молотов и Микоян мучительно ожидали, что в любой возможный прекрасный день их могут культурно арестовать. Это было совсем не событие для тех лет. А после же ареста обычно приходила очередь расстрела.

Когда все члены партийной верхушки своевременно поехали на именины соратника и вождя, Молотов и Микоян оказались в трудном положении не приглашённых родственников. Если поехать — это будет сильно рискованно, а совсем не поехать — это будет ещё страшнее. Двое «оступившихся» интенсивно обсуждали между собой жизненно важный вопрос.

14

.Позвонили вдвоём Берии и Хрущёву. Те ответили, что надо ехать. Проницательный праведник Иов горячо переживал за парней, понимая их положение.

«Когда ложусь, то говорю:

«когда-то встану?» (ИОВ 7—4)

Именинник агрессивно воспринял появление на вечере Молотова и Микояна. Он строго выговорил Берии, что именно тот с Хрущёвым созванивался с «отступниками». Он попросил передать этим обоим, что больше им не друг и не товарищ. Вячеслав и Анастас отлично понимали, что это могло значить.

Во всей своей нелёгкой деятельности Сталин всегда учитывал трагический опыт ветхозаветного царя Годолии. Согласно библейского рассказа Годолия был начальником своей страны. Граждане этой страны побаивались соседних халдеев из-за их врождённой наглости. Годолия, вступив на трон, торжественно заявил, что он будет представлять законные интересы своего народа перед этими халдеями. И многие добропорядочные жители этой страны тогда возвратились из изгнания в свою родную землю, чтобы собирать вино и летние плоды, посещать партийные собрания, воспитывать своих детей.

Но тут — почти как в сказке о мальчише-Кибальчише — пришла беда откуда не ждали. Группа крупных военачальников явилась к царю Годолии в его столицу Массифу. Эти военные чины сообщили своему царю, что их давний противник Ваалис прислал своего агента для организации убийства Годолии. Но царь Годолия был настолько большой гуманист, что не поверил этим словам военных.

Тогда доблестный Ионанан, желая спасти положение и спасти режим, тайно встречается с Годолией и просит тайного поручения пойти и организовать убийство этого Исмаила, чтобы никто ничего и не узнал.. Нельзя ведь допустить убийства царя Годолии.

«Годолия… сказал Ионанану…

«не делай этого, ибо ты неправду

говоришь об Исмаиле»

(ИЕРЕМИЯ 40—16)

А очень скоро Исмаил и его помощники вероломно убили Годолию, и свергли законную власть. Убийство царя сопровождалось большой резнёй всех верных ему людей. И когда восемьдесят человек из других городов пришли в город Массифу, чтобы почтить царя Годолию, злобный Исмаил впустил их в город, а затем вероломно всех убил и бросил в ров

Поставить на место злодея пришлось тому самому военачальнику Ионанану. Ионанан принял правление в свои руки.

С учётом библейского опыта царя Годолии товарищ Сталин любых возможных исмаилов нейтрализовывал упреждающе. Всё время Виссарионович любил сначала выслушать мнение других, и только затем в завершение высказать своё мнение. Это давало ему возможность корректировки. Хитрый Микоян старался не торопиться, а сначала пронюхать, как думает начальник.

Советского лидера разумной и осторожной политике учило и Писание, и поучительный опыт истории. А поучительная история началась совсем не с Октябрьской революции, а заметно раньше. Зная её, можно смело утверждать:

«Размышления сердца моего-знание»

(ПСАЛОМ 48—4)

Где-то в середине десятого века византийский царь Роман прислал богатые дары русскому царю с тем, чтобы тот согласился совершить внезапное нападение на хазарский город Самкрай. Русичи прельстились получением ценных подарков и обещаниями бонусов, и глубокой ночью захватили спящий город. В ответ хазарский предводитель Песах был вынужден начать громить византийские города. Освободив многих пленных соотечественников, Песах двинулся против русичей и сильно побил их. Песах принудил русского царя объявить войну уже Византии. Русское войско было вынуждено целых четыре месяца осаждать Константинополь. Но и здесь русичей ждала новая неудача. Их войско было разгромлено. Сам русский царь быстро бежал в Персию, где вскоре погиб с жалкими остатками своего войска. Погоня за дешёвыми дарами в данном случае сопровождалась непродуманной политикой.

«Выкопали предо мною яму,

и сами упали в неё»

(ПСАЛОМ 56—7)

В похожую яму неловко угодил и сам Вячеслав Молотов ещё осенью 1945 года. Почувствовав сильное недомогание, Иосиф Виссарионович решил уйти в длительный отпуск для поправки здоровья. Свои царские полномочия он решил временно передать именно Вячеславу. И таким вот образом Вячеслав становился главным царским наследником на тот период времени. Для Вячеслава начиналось то, что закончилось так плачевно через семь лет — в октябре 1952 года.

«Хотя бы я и прав был,

но не буду отвечать» (ИОВ 9—15)

15

Сталин покинул Москву и прибыл на лечение в южные Гагры, поближе к своей родине. Там у него скоро произошёл серьёзный сердечный приступ. А Молотов в Москве чем-то напоминал ветхозаветного Иова. У него тоже было три близких друга для доверительных разговоров о политике и судьбах социализма. Это были Микоян, Маленков и Берия.

Телеграфное агентство Советского Союза неосмотрительно дало официальное сообщение о том, что дорогой товарищ Сталин уехал на отдых.. Об этом факте можно было и не объявлять публично, но заранее не подумали. В западной прессе быстро появились различные публикации о состоянии здоровья советского генсека, и о его возможных преемниках. Буржуазная пресса бесконтрольна-болтают что хотят.. И когда безыдейные западные издания разглагольствовали о том, что, возможно, скоро генсеком в Советском Союзе станет господин Молотов, сам Вячеслав Михайлович на официальном приёме предложил смягчить цензуру для заграничной печати. Это был серьёзный прокол

Более того, по указанию Молотова в «Правде» печатается доклад… Черчилля с похвалами в адрес советского народа и его толковых руководителей. Но сам товарищ Сталин был не настолько больной, как могло показаться тому же Вячеславу.

Взволнованный генсек немедленно сообщает Вячеславу, что недопустимо раболепствовать перед буржуазными политиками, и что советские руководители не могут нуждаться в зарубежных похвалах. Умеющий находить причинную связь в явлениях и событиях, Сталин желает найти прямую связь между жалкими уступками Молотова и скандальными статьями в западной продажной прессе. В это время Маленков, Берия и Микоян усиленно пытаются в силу возможного защитить своего товарища по работе. А насколько это трудно — хорошо знал ещё апостол.

«Посему, страдает ли один член,

страдают с ним все члены» (1-е КОРИНФЯНАМ 12—26)

Сталин гневно набрасывается и на этих друзей за моральную поддержку Молотова, и выдаёт хорошую фразу о том, что никто из нас не имеет права действовать самолично, а Молотов забрал себе это право. В устах вождя такая фраза выглядела монументальной.

«Посмешищем стал я для

друга своего» (ИОВ 12—4)

Не прибавляло хорошего настроения и чрезвычайное происшествие в далёкой Канаде. В сентябре из советского посольства в Оттаве бежал шифровальщик Игорь Гузенко. Он передал канадцам более ста важных секретных документов. О бегстве советского шифровальщика стало сразу известно канадским спецслужбам. Растерявшись от такого подарка, премьер-министр Канады Кинг начал интенсивные консультации с США и Великобританией на предмет того, как лучше воспользоваться целой кипой секретных документов.

«Знаю я ваши мысли и ухищрения,

какие вы против меня сплетаете» (ИОВ 21—27)

В Москве хотели быстро замять вопрос в рабочем порядке. Советское посольство направило возмущённую ноту канадской стороне с указанием на то, что мелкий мошенник Гузенко похитил государственные деньги, и должен быть выдан обратно. Посольство также деловито пожаловалось на грубое поведение местных канадских полицейских по отношению к советским сотрудникам, проникшим в квартиру беглеца. В ответ канадские власти дали не менее элегантный ответ о том, что им совсем ничего не известно о местонахождении «ворюги» Гузенко.

Советский посол в Канаде Геннадий Зарубин в эти дни лично встречается с премьером Кингом, но в ходе состоявшегося разговора так и не удалось договориться.

Документы, которые передал Канаде перебежчик Гузенко, представляли собой уникальный источник. Они давали объёмное представление о механизме работы советской военной разведки, о круге интересов военной разведки, механизме вербовки.

Игорь Гузенко готовился к побегу очень долго, и за это долгое время он смог отобрать самые важные документы. Они содержали значительную информацию практически обо всём, к чему в Канаде проявляла свой интерес советская разведка.

Похищенные документы позволили канадским спецслужбам выявить около тридцати канадских граждан, упоминавшихся под конспиративными именами. Было установлено, что некий «Грин», сотрудник министерства вооружения, передал советской стороне десятки чертежей и проектов по танкам и кораблестроению. Установить личность данного «Грина» так и не удалось.

«А кто не разумеет,

пусть не разумеет»

(1-е КОРИНФЯНАМ 14—38)

Как оказалось, в атомном шпионаже в пользу Советского Союза был задействован британский физик по кличке «Алек»..

16

Ещё пару месяцев назад из Канады в Москву ушла шифровка с сообщением о том, что по данным «Алека» сброшенная на Японию бомба была изготовлена из Урания 235, и этот ураниум 235 производится в количестве 400 грамм ежедневно на данном канадском заводе. «Алек» передал советской стороне материал с микрограммами ураниума 235 в виде окиси.

Богатейший шпионский материал Игоря Гузенко вызвал и некоторые негативные последствия для канадской стороны. Канадские власти совершено не хотели разглашать свою роль в практических исследованиях по атомному проекту, чтобы не начались протесты левых политиков и «мирных» учёных. Ведь сам факт объёмного советского шпионажа уже тогда можно было смело объяснять сокрытием атомного проекта. В советском посольстве не прошла незамеченной фраза, сказанная в канадском парламенте одним из министров, о том, что по существу Канада в состоянии самостоятельно производить атомные бомбы, но это вызовет огромные финансовые затраты.

В связи с этим в послании апостола было сказано:

«Всё мне позволительно,

но не всё полезно,

всё мне позволительно,

но не всё назидает»

(1-е КОРИНФЯНАМ 10—23)

О существовании широкой советской шпионской сети было поручено выступить одному из известных канадских журналистов. Тот смело на весь мир обвинил «милитаристскую группировку на самом верху России», которая, мол, хочет подмять под себя не только Балканы и Турцию, но и добивается доминирующего положения и в других краях света

20 февраля 1946 года канадскому послу было вручено заявление Советского правительства. Оно было составлено в лучших тонах апостольского послания.

«Вот моё защищение против

осуждающих меня»

(1-е КОРИНФЯНАМ 9—3)

В заявлении отмечалось, что хотя в последнее время некоторые отдельные сотрудники советской разведки (если кто-то кое-где у нас порой…) и получили у знакомых канадцев отдельные сведения секретного характера, всё же эти самые сведения не представляют для советских органов особого значения. Эти сведения простого технического характера не могут слишком так сильно интересовать мирных советских людей, так как в Советском Союзе давно уже имеются более высокие технические достижения. Так как Советский Союз в отличие от Канады могучей поступью движется к коммунизму (о чём ещё писал Бухарин в тридцать восьмом перед своим расстрелом), то для него представляется ниже своего достоинства мелочно копаться в тех якобы секретных бумагах, которые собирала советская разведка. А ввиду всего этого просто смешно и обидно утверждать, что использование таких откровенно малозначимых секретных данных может создать угрозу для безопасности Канады. Советское руководство неприятно удивлено разнузданной получить исчерпывающую информацию. В заключение этого заявления делается горький вывод, что раскрученная антисоветская кампания заранее входила в план канадского правительства, а побег разведчика Гузенко был ловко использован в качестве удобного повода.

Правительственное заявление поражало своей ясной прямотой и ясной обличительной логикой.

«Вы придумываете речи для обличения?

На ветер пускаете слова ваши»

(ИОВ 6—26)

Через несколько недель канадский премьер господин Кинг конфиденциально передал Вячеславу Молотову, «как своему другу», специальное послание, в котором выражал своё большое беспокойство в связи с излишне горячим тоном советского правительственного заявления. Премьер просил дорогого Вячеслава передать товарищу генералиссимусу, что мероприятия, принятые против советской разведки, вовсе не направлены против самого Советского Союза и тем более, упаси Боже, лично против товарища Сталина, как это пытается утверждать враждебная отдельная печать. Эти мероприятия должны были быть приняты по внутренним соображениям канадских спецслужб. Канадский премьер также при этом выразил свою личную уверенность, что выявленная разведывательная деятельность проводилась, конечно, без ведома советского посла Зарубина.

Предательство советского шифровальщика, наследника Мазепы, трагически сказалось на судьбе руководителя разведки в Канаде Николая Заботина. Грамотный специалист, профессиональный разведчик, он получил длительный срок за чужое предательство.

«Посему, кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть»

(1-е КОРИНФЯНАМ 10—12)

17

Неприятный провал в Канаде ещё более осложнил непростое положение Молотова. В конце октября находящийся на лечении Сталин встретился с американским послом Гарриманом. Эта встреча приглушила слухи о тяжёлой болезни генсека, так как последний смотрелся не так и плохо. Гарриман официально заявил, что Сталин находится в неплохой спортивной форме. Но когда 7 ноября Виссарионович не появился на трибуне мавзолея в столице, эти слухи опять вспыхнули с новой силой.

Увлекательная шпионская история в Канаде побудила генсека ускорить вопрос с концетрацией Лаврентия Берии полностью на атомном проекте. Для этого было решено освободить Лаврентия от поста наркома внутренних войск. Берию это не очень устраивало, так как он наряду с Молотовым входил в круг первоочередных наследников вождя.

А на Молотова уже посыпались новые шишки. В телефонном разговоре он обещал товарищу Сталину восстановить строгую цензуру на иностранные издания. В то же время в одной из центральных американских газет вновь появилась публикация с обсуждением вопроса о том, кто же это заменит безнадёжно больного Сталина. Раздражённый Сталин заявил, что Молотов почему-то считает в порядке вещей фигурирование таких пасквилей. Маленков и Берия уже предвкушали, что скоро их четвёрка превратится в тройку. Но они рано так предвкушали. Сталин уже имел большие претензии и к ним самим. Маленков был обвинён в халатности в связи с делом авиаторов. А Берия потерял управление органами безопасности, где общее руководство принял на себя сталинский ставленник Абакумов.

Практически по похожему сценарию завязалась яростная борьба за власть в той же самой Москве в 15-ом веке после Дмитрия Донского. В своём царском завещании Донской указал, что в случае смерти его сына Василия высокий пост должен перейти к следующему его сыну Юрию. На момент составления этого завещания старший сын Василий ещё не был женат и не имел детей. И поэтому Донской писал о своих детях, а не о внуках.

Таким образом получилось очевидное противоречие между двумя документами. Впоследствии Юрий буквально трактовал завещание своего родного отца.

В свою очередь Василий передал наследие старшему сыну. После смерти Василия для принесения присяги новому «генсеку» в Москву был приглашён Юрий. Но Юрий не был бы настоящим русским, если бы не начал многолетнюю тяжбу за престол в Москве. Он демонстративно отказался ехать присягать в столицу новой власти, а отправился в город Галич собирать своих верных сторонников. Перчатка была брошена.

«Можно ли сказать царю:

«ты-нечестивец», и князьям:

«вы-беззаконники?»

(ИОВ 34—18)

Трудно сказать, кто из братьев был тут большим нечестивцем, как и через пятьсот лет в княжеской команде Сталина в той же Москве и в тех же палатах. Василий в столице первым собрал большое народное ополчение и двинулся против Юрия в сторону Костромы. Это был Василий-младший. Юрий не захотел начинать «мясорубку» из-за личных царских амбиций и попросту убежал в сторону. В погоню за ним был направлен его же младший брат Константин, но Юрий умел быстро убегать.

Через некоторое время в город-герой Галич был направлен важный митрополит, чтобы как-то договориться с Юрием о мире и сотрудничестве. Юрий ответил, что утверждение московской власти должно произойти именно по повелению ордынского хана. А если такое повеление следует со стороны, то тогда и сам Василий Васильевич может вдруг оказаться мятежником и самозванцем.

Шли месяцы и годы, а вопрос о главной власти в стране оставался открытым. Пришлось обоим претендентам собрать богатые дары и поспешить в Орду к самим ханам. Провести всенародные выборы тогда никому не приходило в голову — электорат был совсем не тот.

Один из влиятельных ханов стал покровительствовать Василию. Умело «лоббировал» в ханских кругах независимой и гордой Орды интересы Василия его помощник Всеволожский. Против бедного Юрия играло то обстоятельство, что он состоял в побратимской связи с поляками, а в то время как раз у ханской знати с поляками были довольно сложные отношения.

Когда началось судебное разбирательство спора по существу иска, с длинной избирательной речью перед ханской общественностью выступил всё тот же господин Всеволожский. Он оказался дипломатом не хуже Молотова и Микояна. Он заявил группе ханов, что Юрий хочет царствовать по грамоте своего отца, а Василий добивается ханского ярлыка. Но оратор не сказал при этом, что таким образом Юрий хочет продолжить дело Дмитрия Донского, а Василий желает стать слугой чужеземцев.

«Разве на множество слов нельзя

дать ответа, и разве человек многоречивый прав?» (ИОВ 11—2)

18

Через год в стольной Москве прошла свадьба Василия младшего. На свадьбу были приглашены два сына Юрия. Сначала всё было хорошо — выпивка, закуска… Но дальше во время празднования княгиня Софья увидела на одном из Юрьевичей драгоценный пояс самого Дмитрия Донского. Она расценила это как посягательство на престолонаследие и прямо на пиру дерзко сорвала этот пояс с молодого человека. Оскорблённые братья немедленно покинули Москву. Затянувшийся конфликт разгорелся с новой силой. Обиженный Юрий собрал войско и подошёл к Москве..

При «царе» Юрии главным «членом политбюро» стал боярин Морозов. Действия Морозова на верхушке кремлёвской власти стали вызывать большие нарекания, и многие известные бояре стали уезжать из столицы в знак протеста. Но более того, Морозова резко не стали любить оба сына самого Юрия. В скором времени они и убили Морозова, а сами дружно бежали подальше от отцовского гнева. Юрий Дмитриевич в условиях очевидного правительственного кризиса делает поразительный ход — он приглашает к себе в команду Василия Васильевича, и заключает с ним дружеское перемирие, а затем сам уезжает в далёкий геройский Галич.

Но два сына Юрия, ликвидировавшие Морозова, решают продолжать борьбу за власть. Они встречаются в нелёгкой битве с полками Василия, и одерживают там победу. Тут уже отец Юрий не хочет оставаться в стороне и неожиданно желает помочь своим сыновьям — в явное нарушение ранее заключённого перемирия. Юрий посылает на битву и свои личные войска.

В наказание за такое вероломство Василий не спеша собрал большую рать и подступил к мятежному городу Галичу. Тогда Юрий призывает своих двоих сыновей объединиться в единый военный блок против Василия. В очередном сражении вновь образованный союз одерживает победу, и в марте 1434 года уже вторично Юрий торжественно въезжает на московский престол.

Юрий не успел построить идеальное общество, за которое воевал против своего племянника. О таком идеальном будущем, когда никто ни с кем не будет вовсе воевать, писал пророк Исаия:

«И перекуют мечи свои на орала,

и копья свои — на серпы,

не поднимет народ на народ меча,

и не будут более учиться воевать»

(ИСАИЯ 2—4)

В этом светлом коммунистическом обществе исчезнут классовые различия и классовая борьба.

«Тогда волк будет жить вместе с ягнёнком,

и барс будет лежать вместе с козлёнком,

и телёнок и молодой лев,

и вол будут вместе, и малое дитя

будет водить их»

(ИСАИЯ 11—6)

В новозаветные времена эта заманчивая ориентация на очень светлое будущее стала пытаться доминировать в обществе. Она сохранила своё определённое влияние и во времена генсека Сталина. Однако лидер ВКП (б) отчётливо понимал, что далеко не всё, что пропагандируется, на самом деле так уж хорошо. Он на многое имел свою отличную точку зрения. Он исходил из того, что сказал в своей программной речи праведник Иов:

«После слов моих уже не рассуждали,

речь моя капала на них»

(ИОВ 29—22)

На исходе девятнадцатого столетия профессор Победоносцев учил всякого глупого, что парламентское правление есть великая ложь. История внимательным людям показывает, что самые разумные преобразования обычно исходили от центральной власти и воли, от меньшинства, вооружённого высокой идеей и глубоким знанием. А с расширением выборного начала всегда происходит принижение государственной мысли.

При парламентском правлении на выборах получается отбор не самых лучших, а только более наглых и нахальных. В любом парламенте нет единства разумной воли, ибо всё здесь прямо зависит от случайности, так как воля парламента определяется большинством.

«Если между вами зависть, споры и

разногласия, то не плотские ли вы,

и не по человеческому ли обычаю поступаете?»

(1-е КОРИНФЯНАМ 3—3)

19

Профессор особенно отметил для наиболее наблюдательных людей, что избирательные дешёвые спектакли наиболее опасны в многонациональных государствах. Разумная единоличная власть успевает вовремя устранить местные порывы уравнением прав и отношений под одной верховной властью. А демократия не в состоянии с этим справиться, и откровенно демагогические порывы национализма служат для неё разъедающим элементом.

О таких вот внешне вроде привлекательных «парламентариях» говорил ещё известный Софар, один из друзей праведника Иова по Книге Писания:

«Но пустой человек мудрствует,

хотя человек рождается подобно

дикому ослёнку»

(ИОВ 11—12)

Таких же самых «диких ослят» видит профессор и в представителях средств массовой информации. Любой болтун из непризнанных гениев в условиях так называемой свободы нравов может, имея средства, основать газету. Так называемый свободный рынок привлекает за деньги любые таланты — и таланты пишут для редактора. Такая газета на свой любой вкус формирует уродливое общественное мнение (о практической пользе «прожекторов перестройки»).

При таких вот парламентах и при подобных средствах массовой информации в понятие прогресса начинают вкладывать неустанное стремление к постоянным преобразованиям. Умный человек не сможет не заметить здесь ловкую подмену понятий.

«Но не у всех такое знание»

(1-е КОРИНФЯНАМ 8—7)

В каждом народе имеется земляная сила инерции. Как судно балластом, ею держится человечество в судьбах своей истории. Эта могучая сила обьективно необходима для благодеяния общества и нации. Разрушать её — значит тем самым лишать общество устойчивости, без которой трудно найти точку опоры для дальнейшего движения.

Следующая подмена понятий связана со смешением понятия преобразования с понятием улучшения. Кто выставляет себя представителем новых начал, поборником каких-то преобразований, тот как бы уже заранее становится носителем нового, прогрессивного. При такой преобразовательной горячке лучшие деятели становятся равнодушными к делу, потому что каждое серьёзное дело требует к себе постоянного внимания и трудов.

«А вы сплетчики лжи,

все вы бесполезные врачи»

(ИОВ 13—4)

С такими «бесполезными врачами» начинал свою яростную борьбу ещё незабвенный Ленин, организатор гражданской войны в России. Против ленинской политики выступила довольно многочисленная «рабочая оппозиция» с её руководителем Шляпниковым. На заре советской власти тысячи участников «рабочей оппозиции» фиксировали, что практика партийных центров и государственных органов сводит к нулю влияние рабочих союзов в государстве, и власть в стране по существу является не властью рабочих и крестьян, а властью партийной бюрократии.

Такие, как Шляпников, рвались показать себя наиболее «искусными». Сильно не соглашались с Лениным не только тысячи участников «рабочей оппозиции», но ещё и «демократические централисты», делавшие упор на приоритет партийной демократии. Их большими идеологами были товарищи Осинский и Сапронов. Главной бедой ленинского правления они считали засилье в партии бюрократического аппарата. Спасение от этих бед «демократические централисты» видели в принципе выборности всех союзных органов и отказе от практики назначенчества.

Чтобы разогнать этих «самых искусных», Владимир Ильич должен был нанести упреждающий удар своим оппонентам на десятом съезде партии в 1921 году. Но для этого нужно было тщательно подготовиться.

«Кто думает, что он знает что-нибудь,

тот ничего ещё не знает»

(1-е КОРИНФЯНАМ 8—2)

При подготовке к десятому партийному съезду РКП (б) Владимир Ильич конспиративно собрал группу из десяти своих самых надёжных сторонников. Он регулярно проводил с этой «платформой десяти» конспиративные совещания для надлежащей организации работы любого съезда или Пленума. В эту нелегальную «десятку» входили, в частности, Орджоникидзе, Молотов, Ярославский. Это был изначально ленинский партийный резерв. Затем живая жизнь внесёт свои коррективы. Перед «десяткой» ставилась конкретная задача — умелый отбор делегатов партийного съезда.

20

Ильич заранее дал подробные указания членам «платформы», как должен проходить съезд партии, и какие должны будут приняты решения. Он заранее разработал свой сценарий.. Он заранее поставил задачу убрать всех недовольных («децистов», «рабочую оппозицию») из руководящих органов партии. В то же время исключительно все члены «платформы десяти», как надёжная «группа поддержки», должны были подняться вверх по партийной лестнице.

«От домостроителей же требуется,

чтобы каждый оказался верным»

(1-е КОРИНФЯНАМ 4—2)

На одном из последних заседаний «платформы десяти» Ленин заранее представил подготовленный им состав будущего Центрального Комитета. Из этого состава Ильич решительно вычеркнул тех, кто слишком независимо вёл себя и слишком много рассуждал о демократии и правах рабочих. Среди них были — Смирнов, Крестинский, Серебряков, Преображенский. Через несколько лет Сталин их всех капитально «подчистит», а из руководящей верхушки их вычеркнул именно Ленин.

Сталин же в те волнующие дни, действуя от имени Ленина, вёл свои закулисные интриги против товарища Троцкого. Виссарионович исходил из того, что доверчивые «децисты» и слишком простодушная «рабочая оппозиция» будут легко раздавлены мастерскими интригами Ленина, а вот если выступит вдруг Троцкий, с ним справиться будет намного труднее. Лев Давыдович сам был большим мастером политической интриги не слабее Ленина. В этом трудном деле они были достойными партнёрами.

«Каждого дело обнаружится,

ибо день покажет»

(1-е КОРИНФЯНАМ 3—13)

Сталин направляет надёжного товарища Анастаса Микояна в Сибирь для предварительного отбора и обработки надёжных делегатов. Сталин предлагает при этом Анастасу поехать тихо, без шума, не привлекая лишнего внимания, как бы по своим семейным делам. Также Сталин заявляет другу, что не имеет такого большого значения то, что Шляпников со своей группой скрытно ведёт групповую борьбу. Главная опасность может исходить именно от Троцкого. Троцкий легко может мастерски усыпить бдительность партии, восстановить свой авторитет, и провести побольше своих сторонников в Центральный Комитет партии.

В этой прямой связи Сталин выразил Микояну личную озабоченность, какие именно делегаты приедут на предстоящий партийный съезд, и много ли среди них окажется троцкистов. В этом отношении сильно беспокоила Сибирь. Там было ещё немало отъявленных троцкистов, и они имели немалое влияние в сибирской партийной среде..

«Я говорю вам как рассудительным,

сами рассудите о том, что говорю»

(1-е КОРИНФЯНАМ 10—15)

Вполне рассудительные члены «платформы десяти», которых сам легендарный Ленин в обмен на свою поддержку вывел на вершину партийной власти, в 1922 году выдвинули Сталина на важный пост генерального секретаря партии — чтобы, значит, освободить «дорогого Ильича» (первого выпуска) от рабочей текучки. А тут вдруг оказалось, что Сталин сам быстро притягивает к себе почти всех членов «платформы десяти». С помощью этой десятки Иосиф стал везде расставлять своих людей. К осени 1922 года уже и Владимир Ильич видит, что его «десятка» плавно переплывает к Сталину..

«И вы возгордились, вместо того, чтобы

лучше плакать, дабы изъят был из

среды вас сделавший такое дело»

(1-е КОРИНФЯНАМ 5—2)

Отношения заболевшего Ленина с товарищем Сталиным на почве партийной ревности начинают немного портиться. С начала болезни Ленина главным приёмом его лечения становится информационная блокада (не трогайте дорогого вождя, пусть поправляет здоровье…) Совсем ещё недавно этот нынешний больной свободно манипулировал жизнью и смертью миллионов. И весь огромный партийный аппарат был послушным орудием его воли.

«Ибо ужасное, чего я ужасался,

то и постигло меня,

и чего я боялся, то

и пришло ко мне»

(ИОВ 3—25)

21

Всякие попытки больного Ильича сопротивляться не давали никаких хороших результатов. Его верная жена и его сестра Мария находятся сами на грани нервного приступа. Они хорошо видят и понимают, что ихний Володя по существу оказался под домашним арестом, и довольно крепким. Надежда Константиновна жалуется мужу на грубый стиль работы товарища Сталина. Она отлично понимает, что эта информация совсем не полезна для больного Ильича, но и молчать уже никак не может. Мария Ильинична публично угрожает обратиться открыто к рабочему классу страны. Секретарши Ленина по поручению последнего тайно бегают с его записками к последнему его союзнику-Льву Троцкому.

Владимир Ильич пытается насколько может избавиться от установленной за ним слежки. Вместе с тем, его тяжёлое состояние как-то вылилось в манию преследования (следствие мозговых болезней).

«Объял меня ужас и трепет,

и потряс все кости мои»

(ИОВ 4—14)

27 января 1923 года Центральный Комитет партии срочно принимает специальный циркуляр, в котором не рекомендуется губернским комитетам партии воспринимать чересчур серьёзно последние статьи Ленина. Документ подписали Сталин, Молотов, Калинин, Куйбышев, а также и… Троцкий.

Ильич ясно видит, как широко его отсутствие в Москве было использовано той же самой «десяткой» для одностороннего подбора людей в прямом противоречии с интересами дела. Верные ученики пошли в этом деле гораздо дальше своего талантливого учителя. Для контроля над закулисной деятельностью секретариата ЦК Ленин разрабатывает срочные меры. Он планирует создание партийного центра из надёжных членов партии, наделённого правами призывать к ответу всех чиновников.

23 января Ильич посылает через свою верную Надежду для последующего напечатания в «Правде» свою статью на тему о проектируемой им реорганизации партийного аппарата. Это была прямая апелляция к партии.

Виссарионович решительно отказал в этом Крупской, указав, что данный важный вопрос должен быть непременно обсуждён в Политбюро. На собравшемся заседании Политбюро все его члены были решительно против и предложенной Лениным реформы и напечатания его работёнки. Для должного утешения больного старика товарищ Куйбышев предложил напечатать особый номер «Правды» со статьёй Ленина — в одном экземпляре. Так «страстно» следовали верные «ленинцы» за своим учителем.

События показывали, что в составе Политбюро явно не было святых. Это была в основном всё та же самая «десятка», которую ранее сформировал сам Ильич для разгрома «децистов». Несчастных «децистов» разгромили, а полезные навыки остались. Следовало искать новых жертв.

И всё же опытные Троцкий и Каменев убедили остальных товарищей, что если статью не напечатать, то Ленин пустит её в ручное обращение, её будут переписывать от руки, затем читать с удвоенным вниманием. Статья появилась в «Правде» 25 января с большими сокращениями.

В начале марта Ленин направляет Сталину письмо с резким заявлением о возможности разрыва между ними всяких отношений. Ленин лично поручает Троцкому опубликовать статью в «Правде» по национальному вопросу, в котором сталинская компания заняла явно шовинистическую позицию Но добиться своего Троцкому не удалось. Неожиданно предательскую роль в этом сыграли Зиновьев и Каменев, оба проголосовавшие вслед за Сталиным против публикации статьи.

«Есть ли во мне помощь для меня,

и есть ли для меня какая опора?»

(ИОВ 6—13)

В последние месяцы жизни Владимир Ильич осознал, что явно потерпел поражение. Надежда Крупская писала: « Ссылки на Ильича были недопустимы, неискренни. Их нельзя было допускать Я думала — да стоит ли ему выздоравливать, когда самые близкие товарищи по работе так относятся к нему, так мало считаются с его мнением, так искажают его».

В своих мемуарах Крупская указала, что роковую роль в резком ухудшении состояния Ленина сыграли материалы, опубликованные в «Правде». Это были резолюции тринадцатой партийной конференции, направленные против критики бюрократизации партии. Прочитав их, Ленин сильно разволновался. Но это заметили не сразу.

Днём 21 января дежурный врач заявил, что Ильич чувствует себя значительно лучше, и к весне полностью поправится. Было также заявлено, что Ильич сможет выступить в мае месяце на намеченном съезде партии. Однако к шести часам вечера больному стало значительно хуже, и вскоре последовала кончина вождя. В Горки срочно выехали Сталин, Зиновьев, Калинин, Томский, Каменев. Занималась алая заря.

22

ЗВЕРСКАЯ ТРАДИЦИЯ

В те дальние годы, когда ещё в той земле не были ни царя, ни президента, жил в земле Ефремовой один товарищ. Он взял себе жену из города Вифлеема. Однажды они вдруг поссорились между собой, и жена ушла от этого товарища к своему отцу в Вифлеем. Прошло четыре месяца. Оставленный муж решил пойти за ней в Вифлеем, чтобы помириться и восстановить семейную жизнь.

Отец молодой женщины с радостью встретил своего зятя, и несколько дней кряду они вместе ели и пили. Через несколько дней примирившиеся супруги и их верный слуга тронулись в обратный путь. Когда они проезжали на навьюченных ослах около города Иевуса, слуга предложил господину заехать в этот город переночевать. Это был город иноплеменников, и господин, немного подумав, предпочёл двигаться к соседнему городу.

«Господин его сказал ему:

нет, не пойдём в город иноплеменников…

но дойдём до Гивы»

(КНИГА СУДЕЙ 19—12)

Г и в а находилась в пяти милях, и была крупным поселением. Один старик из того города радушно пригласил путников переночевать. Однако вдруг развратные люди из этого города окружили дом старика и потребовали выдачи гостей. Хозяин дома стал просить хулиганов не делать зла. Но хулиганы схватили жену этого господина, и ругались над нею всю ночь до утра. К утру она умерла.

Парадокс библейского рассказа заключается в том, что если бы этот господин со своей женой послушал своего слугу, и остался бы ночевать в Иевусе, то избежал бы такого трагического исхода.

Г и в а в то время была городом очень неважной репутации и для последующих поколений оставалась воплощением беззакония, заслуживающим позора.

Даже пророк О с и я упомянул об этом:

«Глубоко упали они, развратились,

как во дни Гивы»

(ОСИЯ 9—9)

Зверскую традицию политического убийства поддержал в славном русском княжестве внук Александра Невского Юрий Данилович. Не только дети и племянники Дмитрия Донского смертельно дрались за престол. Славный Юрий тоже всячески обожал авантюрные мероприятия. Он имел перед собой задачи — расширить территорию своего княжения и вступить в борьбу за великое княжение владимирское. Это был великий учитель романовской династии и большевистских вождей.

Неожиданно закончился партийный княжеский съезд в Переяславле в 1303 году. Князь Андрей привёз с собой татарский ярлык на княжение в Переяславле. Упорный Юрий отказался признать права Андрея, и этот городок пока остался в московском владении.

Ещё дальше пошёл Юрий Данилович в своей упорности в 1 3 0 6 году. Желая подчинить себе рязанскую землю, он приказал убить рязанского князя Константина. Само это желание не исполнилось — на рязанском троне обосновался Василий Константинович, сын убитого. Но самое главное в этом — от руки московского князя, внука Александра Невского, невинно пролилась кровь родственника. И с того момента политические убийства стали важнейшим методом политики московских правителей.

Юрий очень хотел возглавить владимирское княжение. По правилам тогдашней игры князем владимирским становился Михаил, племянник Александра Невского. Но Юрий не хотел уступать своему дяде, и русские земли стали ареной междоусобицы. Юрия Даниловича благоразумно просили отказаться от своих дурацких претензий на княжеский престол. Но Данилович был русский и сдаваться не привык. Юрий и Михаил вместе поехали в татарскую Орду за получением права на княжение. Татарское верховное руководство, внимательно выслушав противные стороны, решило спор в пользу Михаила, чьи претензии действительно были более обоснованными.

В 1 3 1 3 году внезапно умирает главный генеральный хан татарской Орды. Русские князья должны были ехать в Орду за подтверждением своих полномочий Михаил отправился к ханам, а в это время Юрий решил занять Великий Новгород. Юрий решил использовать для себя недовольство новгородцев партийной элитой Михаила. Было организовано обращение жителей города к Юрию с горячей просьбой взять город под свою опеку. Зимой Юрий Данилович торжественно въехал в Новгород и стал новгородским князем.

23

А в это время Михаил, используя отсутствие Юрия на месте, устраивает жестокую битву с войском Юрия. Пока Юрий ехал на доклад, Михаил одержал победу в сражении, и взял в плен главных помощников Юрия.

Тем временем Юрий Данилович прибыл в стольный град Сарай. Он твёрдо решил использовать все свои способности, чтобы добиться благосклонности Орды. Он раздарил ведущим ханам богатые подарки со своей родины. Целых два года проживает в Орде Данилович среди дружественных монголо-татар, чтобы стать равным среди равных. Эти два года даром не пропали. Юрий женится на родной сестре хана Узбека и даёт новой жене русское имя Агафья.

Став свояком Даниловичу, Узбек вручает ему долгожданный ярлык на владимирское княжение. Михаил был вынужден сдать свои полномочия на владимирское княжение, но он осознавал при этом, что Юрий не даст ему покоя и в тверском княжении. Юрий в скором времени собрал огромную рать, и без объявления войны вторгся в пределы тверского княжения. В 1 3 1 7 году недалеко от Твери произошло большое сражение.

Сражение закончилось в пользу Михаила. В плен была захвачена и Агафья, новая татарская жена Юрия. Скоро Агафья внезапно умерла во вражеских застенках, «без объяснения причин». Будучи родной сестрой самого хана, Агафья не могла знать, что к той далёкой стране, куда её любовно забрал Юрий, хорошо относятся пророческие слова библейского Исаии:

«И суд отступил назад,

и правда стала вдали,

ибо истина преткнулась на площади,

и честность не может войти»

(ИСАИЯ 59—14)

Через некоторое время ханский шурин отправляется снова в Орду к Узбеку жаловаться на злодеяния Михаила. По прибытии на место Данилович докладывает своему шефу о трагической кончине его сестры и передаёт сообщение о том, что мерзавец Михаил не подчиняется ханской власти, утаивает часть ордынской дани, и вообще собирается бежать на Запад. Все эти обвинения в адрес Михаила были сами по себе абсурдными. Предводитель Орды не мог не воспользоваться хорошим случаем опять столкнуть лбами обоих русских противников..

«Ибо они коварством своим делают

сердце своё подобным печи»

(ОСИЯ 7—6)

Выслушав жалобу Юрия, и смертельно обидевшись за убитую сестру, Узбек вызвал к себе на ковёр Михаила Ярославовича. По приказу Узбека Михаил был немедленно убит. Тем самым Юрию удалось избавиться от своего надоедливого конкурента. Он получает ярлык на княжение.

Гибель князя Михаила борьбу не прекратила. Вражда московских и тверских князей вылилась в открытую родовую войну, которая смогла окончиться только лишь в конце пятнадцатого века.

У убитого Михаила остался сын Дмитрий, который был не против отомстить за павшего отца. В 1 3 2 2 году Дмитрий едет в Орду жаловаться на несносного Юрия. Узбек даёт Михайловичу ярлык на владимирское княжение. Это придало уверенности молодому князю, и через три года он в ссоре с Юрием убивает последнего.

Избрав методами своей политики и своей жизни ложь, подкуп, убийства, Юрий Данилович сам пал жертвой такой же политики. Расплата должна была наступить.

«Вы возделывали нечестие-

пожинаете беззаконие,

едите плод лжи»

(ОСИЯ 10—13)

В восьмой главе своего коринфского послания апостол Павел, наконец, даёт долгожданное наставление о характере христианской свободы. Через много веков о характере свободы скажет слово и Карл Маркс, но учение заложил всё же апостол. Как наставительно пишет Павел, христианская свобода состоит вовсе не в том, чтобы делать всё, что вдруг тебе захочется, руководясь своим знанием истины. Собственное знание само по себе способно надмевать простого человека. Свобода состоит в сознательном ограничении себя во имя любви. Маркс это только повторит.

«Берегитесь однако же, чтобы

эта свобода ваша не

послужила соблазном»

(1-е КОРИНФЯНАМ 8—9)

24

Поскольку те же самые коринфяне имели правильное представление о ничтожестве идолов, они без всякой задней мысли свободно входили в идольские места и свободно употребляли в пищу идоложертвенное. Однако именно этим своим действием коринфяне соблазняли тех соотечественников, которые пока ещё не уразумели понятий о ничтожестве идолов

В связи с этим апостол указывает, что человек представляет собой не какое-то животное, что он всё же не скотина, а нравственное свободное существо, и поэтому все действия человека имеют нравственное значение, в том числе, употребление пищи. А поэтому не всегда можно безразлично есть или не есть какую-то определённую пищу, пить или не пить какие то определённые напитки.

«Всякий поспешает прежде других

есть свою пищу,

так что иной бывает голоден,

а иной упивается»

(1-е КОРИНФЯНАМ 11—21)

Павел при этом ссылается на себя как на хороший пример. Он имел законное право получать себе содержание от верующих товарищей, но добровольно взял и отказался от практической реализации этого права. Ради общего дела он сознательно ограничивает свои потребности. Он учит, как можно в рамках свободы сознательно воздерживаться от своих личных пожеланий и потребностей.

До своего нового возвращения в город Коринф апостол Павел хотел иметь надёжную информацию о том, какое впечатление на жителей города произвело его первое послание в письменном виде. С этой целью апостол послал в этот город своего ученика Тита.

Через какое-то время Т и т довёл до сведения Павла, что идеологические противники апостола изо всех сил стараются поколебать апостольский авторитет Павла, чтобы принизить великое значение его послания о свободе и сущности свободы. Эти противники придавали какое-то необычайное значение тому жалкому обстоятельству, что Павел несколько раз изменял свои личные планы относительно посещения Коринфа.

Из этих обстоятельств личной жизни бедного Павла они вдруг решили делать свой вывод о непостоянстве апостола, легкомысленности его..

В то же самое время смирение Павла и его скромность были преподнесены как явные признаки его духовной слабости и даже малодушия.

Подобные действия бросали чёрную тень на авторитет Павла, и он обязан был отразить несостоятельность подобных утверждений в своей новой эпохальной работе. Эти побуждения послужили законным поводом к написанию классического труда христианства — Второго послания к Коринфянам.

«Ибо я для того и писал,

чтобы узнать на опыте,

во всём ли вы послушны»

(2-е КОРИНФЯНАМ 2—9)

Творчески развивая учение о свободе, Павел пишет о «лукавых делателях», которые принимают апостольский вид..

«И не удивительно: потому что

сам сатана принимает вид

Ангела света»

(2-е КОРИНФЯНАМ 11—14)

Ясно каждому, что если даже и сам господин сатана может нахально действовать под видом Ангела света, то в обыденных обстоятельствах рядовой жизни простому смертному бывает очень не просто разобрать, какая из сторон относится на самом деле к «лучу света в тёмном царстве», и кто представляет собой этих самых загадочных «лукавых делателей».

Во второй половине восемнадцатого века немецкая принцесса София Фредерика решила перехватить царскую власть у династии.. К тому времени София Фредерика официально звалась по документам Екатериной, так как вышла замуж за романовского Петра.

Для захвата власти в стране всегда остро нужны внешние поводы, чтобы не выглядеть потом таким вероломным агрессором.

«Чтобы не дать повода

ищущим повода»

(2-е КОРИНФЯНАМ 11—12)

25

В начале лета 1762 года, за двести лет до великих хрущёвских преобразований, на большом дипломатическом приёме в присутствии огромного количества дипломатов Пётр Фёдорович громко назвал жену некрасивым словом «дура». София Фредерика только начинала изучать богатый русский язык, но сказанное императором слово ей сразу не понравилось.

«Но, если я не разумею значения слов,

то я для говорящего чужестранец

и говорящий для меня чужестранец»

(1-е КОРИНФЯНАМ 14—11)

Прусский король через свою разведку узнал, что против не очень хитрого Петра готовится заговор, Он посоветовал императору не уезжать из столицы и не давать воли конкурентам.

Однако Фёдорович был уверен в своих приближённых и равнодушен к предупреждениям соратников (как и Никита Сергеевич через двести лет)

«Не обманывайтесь: худые сообщества

развращают добрые нравы»

(1-е КОРИНФЯНАМ 15—33)

и ю н я был задержан за отрицательное высказывание об императоре один из заговорщиков. Это событие сильно испугало лидеров заговора в силу большой опасности раскрытия заговора. Братья Орловы решили вместе, что начинать надо с того, чтобы вдруг сразу провозгласить Екатерину императрицей (при живом муже и царе).

Рано утром 28-го числа Алексей Орлов зашёл в спальню к Екатерине и объявил ей, что пора уже вставать и надо решительно действовать. В Измайловском полку всё уже было готово к встрече, и полковой священник принял присягу новой императрице. Многие офицеры пытались напомнить об императоре Петре, но в их отношении были применены «непопулярные» меры..

«Ибо для меня отверста великая и широкая

дверь, и противников много»

(1-е КОРИНФЯНАМ 16—9)

Лидеры заговора не занимали в Петербурге мосты, почту и телеграф, но в выпущенном Манифесте мудро указали, что Екатерина вступает на престол по горячему желанию всех жителей страны. Этот документ был как бы предшественником «декрета о мире и земле». Это была та же самая «революция, о необходимости которой всё время говорили… братья Орловы».

А в это время сам Фёдорович со своей свитой спокойно себе направлялся на торжественную церковную службу по случаю чествования дня апостолов Петра и Павла. Император сам был Петром, а его сын звался Павлом.

«И произойдёт смятение

в народе твоём»

(ОСИЯ 10—14)

Но дорогие апостолы в этот летний день не помогали имениннику. Императору сообщили об исчезновении супруги и о волнениях в столице. Молитвы на церковной службе в этот раз не помогли. Пётр сразу обо всём догадался, как и товарищ Хрущёв, спускаясь с трапа самолёта во Внуково. Но все равно Пётр был уверен в своей победе. Он направляет личное письмо Сенату, в котором дурное обращение с Катей объясняет тем фактом, что она родила наследника от любовника. Эта информация действующего императора огромной страны могла только свидетельствовать о том, что будущий император Павел не имел к Романовым отношения, а вслед за ним — и его дети Александр и Николай, правившие затем в России в течение пятидесяти пяти лет. Информация была чрезвычайно серьёзной, но в этой духовной стране к такому давно уже привыкли. Информация была настолько серьёзной, что давший её император страны через несколько дней будет убит.

Письмо Петра Третьего не дошло до адресата, а было передано Екатерине верными ей людьми. Последняя считала своим личным делом, от кого рожать детей.

У Петра сохранялись неплохие шансы обеспечить контроль над ситуацией. Он должен был обратиться к армии — надёжному оплоту против немцев..

«Народ мой закоснел в отпадении от Меня,

и хотя призывают его…, он

не возвышается единодушно»

(ОСИЯ 11—7)

26

Но император Пётр только бесцельно гулял по парку, выслушивая советы приближённых, и тратя драгоценное время. Через два столетия Никита Сергеевич так же будет гулять по берегу южного моря, а заговорщики укреплять свои позиции.

Когда свергнутого Петра взяли под охрану, явился важный вопрос о том, что с ним дальше делать. Времена Юрия Даниловича давно уже канули в лету, но хорошая зверская традиция не имела права исчезнуть на данной земле.

«Кто мудр, чтобы разуметь это?

Кто разумен, чтобы познать это?»

(ОСИЯ 14—10)

Сподвижник Екатерины Алексей Орлов вскоре сообщает новой императрице об узнике, что « схватила его нечаянная колика, и я опасен, чтоб он сегоднюшнюю ночь не умер, а больше опасаюсь, чтоб не ожил». В этом циничном письме Орлов не скрывает того, что оставлять Петра живым крайне опасно. Любая узурпаторская власть смертельно боится любой конкуренции. Вчерашняя немка стремилась показать народу её приверженность вековым традициям народа и новой для неё вере.

«Даём вам повод хвалиться нами,

дабы имели вы что сказать»

(2-е КОРИНФЯНАМ 5—12)

Что произошло 5 и ю л я, данных не сохранилось. В сообщении от 7 и ю л я внезапная кончина императора объяснена припадком болезненной колики. А накануне Орлов направил Екатерине письмо, в котором указал, что «Пётр Фёдорович так болен, что не думаю, чтоб он дожил до вечера, и что вся команда молит, чтоб он скорее с наших рук убрался».

«И сойдёшь с ума от того,

что будут видеть глаза твои»

(ВТОРОЗАКОНИЕ 28—34)

Ещё за сто пятьдесят лет до нашей эры появилось вдруг учение саддукеев. Это загадочное учение образовалось под влиянием греческой философии. Прямыми преемниками данного учения явились всякие вольнодумцы: атеисты, материалисты, и даже те же либералы. И как древние саддукеи появились от греческой философии как колорадские жуки, так и последующие вольнодумцы образовались от действия заграницы. Они были как опытные экземпляры в виде тех же колорадских жуков.

Наследники саддукеев считают совершенную свободу обязательным условием для доброй жизни. Только часто оказывается, что они больше хлопочут не о свободе делать добро, а о полной распущенности нравов, и обнаруживают не сдерживаемую наглость и неприличие разговоров.

Как правило к таким типам пристают люди, выделившиеся из народа своим образованием, положением, состоянием. Простой же народ обычно остаётся верен своим заветам, своим идеям. Древние саддукеи отвергали авторитет народных учителей и выпячивали свой «свободный разум».

Они силятся вместо здравого древнего учения утвердить какие-то «новые» недозрелые положения, сомнительные результаты своих скороспелых исследований. Вместо священных имен они воздвигают на пьедестал свои придуманные авторитеты.

«И потому выйдите из среды их

и отделитесь, говорит Господь,

и не прикасайтесь к нечистому»

(2-е КОРИНФЯНАМ 6—17)

У современных саддукеев есть одна самая важная черта. Они абсолютно не уважают власти и пренебрегают ею, пока не достигнут её сами. А когда они дорываются до заветного корыта народной поилки, то забывают весь свой прежний этакий либерализм, и оказываются своевольными деспотами и тиранами, требующими безусловного повиновения.

Например, осенью 1 9 1 7 года Владимир Ильич никак не мог убедить своих близких товарищей в необходимости вооружённого захвата власти. 23 октября он пишет для соратников секретную прокламацию с претензией на большую «научность».

«Это самое и писал я вам,

дабы пришед не иметь огорчения…»

(2-е КОРИНФЯНАМ 2—3)

27

Самое большое значение придал Ленин восстанию во флоте в Германии. Другой бы простак ничего и не заметил бы важного в этом восстании, но только не мудрый Ильич. Он оценил это эпохальное событие как явное свидетельство начала всемирной социалистической революции.

Действительно, в сентябре месяце имел место мятеж на военной базе в Германии. Там взбунтовались два небольших военных корабля. Взбунтовавшиеся моряки вовсе и не думали о ленинских идеях. Мятеж был тут же подавлен, а его зачинщики были казнены.

Ещё более фантастическим выглядел следующий момент. Ленин указывает на угрозу сепаратного мира между союзниками и Германией с целью удушения революции в России. Если действительно поверить в такой поворот событий, то тогда очень трудно ответить на вопрос о том, какое могло быть дело этим самым немцам в разгар смертельной схватки между собой, будут ли в славном Питере действовать какие-то Советы, и что такое эти Советы, если вдруг победят большевики.

Ленин хорошо знал, что не могло быть желания Керенского сдать Питер немцам. По мере приближения немцев всё больше ходили слухи о переносе столицы страны из Петрограда в город-герой Москву. Таким образом, в целях пропаганды Керенского уличали, с одной стороны, в том, что он ради победы готов проливать русскую кровь, а с другой стороны — что он хочет сдаться немцам. И то, и другое одинаково плохо, если это делают не мужественные большевики.

«Да узнает Израиль, что глуп прорицатель,

безумен выдающий себя

за вдохновенного, по причине

множества беззаконий»

(ОСИЯ 9—7)

По этому поводу поучительное повествование есть в Книге «Бытие» о том, как благочестивый Иаков купил за сто монет часть поля у сынов Еммора, и раскинул там свой шатёр. Его дочь Дина вышла посмотреть на людей в новой для неё земле. Её заметил Сихем, один из сыновей Еммора. Сихему понравилась эта молодая девушка, и он спал с нею, и сделал ей насилие. И полюбил он эту красивую девушку, и попросил своего отца взять девицу в жёны.

Узнав, что Емморов сын вступил в близкую связь с его дочерью, благочестивый Иаков тихо молчал до тех пор, пока его сыновья были со скотом в поле. Когда же вернулись сыновья домой и узнали новость о своей сестре, то дружно воспылали гневом оттого, что Дина подверглась бесчестию.

«А так не надлежало делать»

(БЫТИЕ 34—7)

И тогда братья девушки выдвигают условие, что мы согласимся на ваше брачное предложение, если у вас будет обрезан весь мужской пол. Тогда сказали они с умыслом, будем с вами брататься и свататься. А говорили они так потому, что эти обесчестили их сестру Дину.

«Только на том условии мы

согласимся с вами, если вы

будете как мы»

(БЫТИЕ 34—15)

Эти слова в целом понравились как Сихему, так и его отцу. Юноша не умедлил исполнить это требование, потому что действительно любил эту Дину. Еммор со свом сыном пошли к жителям своего поселения и стали их уговаривать выполнить условие родственников невесты

На третий день, когда совершаются все решающие события, два сына Иакова взяли каждый свой острый меч и убили находившихся в болезненном состоянии Еммора и Сихема и других лиц мужского пола. Они все равно не стали «как мы».

Благочестивый Иаков резонно сказал сыновьям, что вы своими действиями возмутили против меня местное население, и они запросто могут собраться и уничтожить нас, а поэтому придётся бежать из этой земли.

А сыновья тогда ответили Иакову — а разве можно поступать с сестрою нашею подобным образом! В этом благородном ответе было что-то ленинское, непреклонное.

С той целью, чтобы давнишняя традиция не иссякла, 31 августа ВЦИК указывает: « Расстреливать всех контрреволюционеров. Устроить в районах маленькие концетрационные лагеря. Принять меры, чтобы трупы не попадали в нежелательные руки. Ответственным товарищам ВЧК лично присутствовать при наиболее крупных расстрелах.»

28

Один из руководителей ВЧК по существу повторил позицию сыновей Иакова:» Мы не ведём войны против отдельных лиц. Не ищите на следствии материалов, что обвиняемый действовал словом или делом против Советов. Первый вопрос — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования. Эти вопросы должны определять судьбу обвиняемого».

«Так как они сеяли ветер,

то и пожнут бурю:

хлеба на корню не будет у него,

зерно не даст муки»

(ОСИЯ 8—7)

В то суровое время, в апреле восемнадцатого, для борьбы с контрреволюцией в город Царицын прибыл молодой товарищ Сталин. Ему было сорок лет, и ему пора было жениться. В группе сопровождения в город прибыла юная машинистка Надя. Она не водила машины, а печатала на машинке. Подобно библейскому Сихему из Книги Бытия, Иосифу приглянулась молодая привлекательная девушка. Как и в библейском случае, отец невесты не возражал против сближения молодых..

Сорокалетний жених Иосиф заложил в Царицыне не только основы своей будущей семьи. В царицынском бронепоезде зарождалась руководящая верхушка будущей армии. Именно из этих боевых мест тех лет шагнули потом вперёд сразу пятеро (!) будущих маршалов Второй Мировой:

Кулик, Будённый, Жуков, Ворошилов, Тимошенко.

Имел возможность стать маршалом и Дмитрий Жлоба, командир Стальной дивизии. Командуя десятой армией, Сталин направил Жлобу с приказом для одиннадцатой армии бросить Северный Кавказ и двигаться на помощь Царицыну. Командующий Сорокин отказался выполнять сталинскую команду и приказал Жлобе вместо этого заняться Ставрополем. Сорокин не подумал тогда своей горячей головой, что Виссарионович будет со временем генералиссимусом, и что гораздо выгоднее быть его соратником, чем оппонентом.

Дмитрий Жлоба сделал вид, что исполняет приказ Сорокина, а сам потом направился в сторону Царицына, агитируя среди местных полков присоединяться к нему, а не к Сорокину. В Ставрополь соваться было просто опасно — там слишком много стреляли.

По доброй большевистской традиции истребляли не только чужих, но и своих тоже. В Ставрополе уже готовились «изъять Сорокина из обращения». Конечно, Сорокин — это не купюра, но изымать его из обращения тоже можно как и помятую купюру. 13 октября арестовали и расстреляли всех его ближайших помощников. Их объявили деникинскими шпионами — до «английских» ещё не доросли.

«Положим, что сам я не обременял вас, но

будучи хитр, лукавством брал с вас»

(2-е КОРИНФЯНАМ 12—16)

Находившийся случаем в Ставрополе товарищ Киров предложил взорвать поезд, на котором будет ехать Сорокин. Но решилось по другому. Сорокина заманили на якобы чрезвычайный съезд советов и предварительно обработали «делегатов» этого сборища. В Ставрополе его схватили таманцы, приверженцы ранее убитого Матвеева, арестовали и задушили в камере.

Не смог пробиться в маршалы и Борис Думенко, которого именно Сталин всегда ценил и уважал. Помешал, конечно, не Сталин — помешали другие высокие товарищи. У Бориса сложились не лучшие отношения с тем же самым Дмитрием Жлобой. Это был тот Жлоба, который во главе Стальной дивизии проделал в восемнадцатом году героический переход с Северного Кавказа к городу Царицыну, сыграв своим появлением решающую роль в переломе обстановки в пользу сталинской армии. Имя Жлобы тогда было у всех на устах. Но ведь нельзя прежде времени себя возвеличивать

Очень скоро Стальная дивизия была расформирована. А Дмитрий Жлоба видел себя лично непременно в должности командира корпуса.

29

В самом начале 1920 года комиссар корпуса Микеладзе выехал по делам службы в соседнюю часть и был убит неизвестными лицами. Противники Бориса Думенко постарались возложить это преступление на его самого и его заместителей.

В эти дни товарищ Орджоникидзе направил Сталину телеграмму о том, что Думенко арестован, а Смилга решил устроить комедию из этого. Хорошо зная Бориса Думенко как видного военачальника, Сталин срочно выходит на Смилгу и просит освободить Думенко от ареста и послать его в распоряжение Сталина.

Сталинский помощник Егоров заявил главкому, что они берут Бориса под своё поручительство, так как для фронта требовалась сильная конница, а Думенко есть непревзойдённый организатор кавалерийских частей. И всё же противный Смилга не пожелал выпускать Думенко на свободу. В телеграмме Сталину он мотивировал свой ответ тем, что уже имеются данные о виновности арестованного в убийстве. Это была откровенная смилговская ложь.

В марте 1920 года, находясь под следствием и под арестом, Думенко направляет телеграмму товарищу Ленину и Троцкому, в которой с большой обидой указывает, что он пожертвовал для революции всем самым дорогим в жизни, а теперь должен сидеть в тюрьме.

Тот же самый Смилга самолично решает, что посылка телеграммы первым адресатам не вызывается необходимостью, и телеграмму нужно просто приобщить к материалам уголовного дела. В те дни Троцкий по военной линии был выше Сталина, и смилги могли по своему решать исход дела. Пройдёт несколько лет — и смилги будут сметены Сталиным.

«Когда они пойдут, Я закину

на них сеть Мою,

как птиц небесных низвергну их»

(ОСИЯ 7—12)

Ретивые следователи сослались в обвинении на имевший ранее место разговор между Думенко и Будённым, когда эти собеседники говорили о совместной борьбе с противником, которого Думенко для образности именовал «чёрными тучами». Оставалось только выяснить более подробно, кто же имелся в виду под «чёрными тучами». Явно передёргивая факты, следователи на потребу дня исказили содержание этого разговора, представив эти «чёрные тучи» в образе… политработников.

Будённый при этом всего лишь показал, что в ходе разговора Борис сказал, что перед нами налегают тучи, которые нужно разбить, но что за эти тучи, он не успел узнать.

«За то они будут — как утренний туман,

как роса, скоро исчезающая»

(ОСИЯ 13—3)

Борис Думенко был полностью реабилитирован Верховным Судом в 1964 году.

Ещё одним «царицынским» военачальником был маршал Егоров. Сталин довольно неплохо ценил Ильича за личную преданность, хотя как военного вождя ставил не слишком высоко. Но именно личная преданность Егорова его и подвела.

В 1937 году собравшиеся товарищи отмечали повышение по службе Ефима Щаденко. Как водится в таких случаях, военачальники приняли вовнутрь немало спиртного. Александр Ильич слишком доверительно «вошёл в компанию» и потерял свою военную бдительность. Этот «царицынский» маршал забыл о том, какой год на дворе, а также и о том, что при таком червяке как Щаденко, нельзя говорить ничего лишнего. Ильич во время товарищеского ужина высказал своё личное замечание, что не совсем правильно освещается история гражданской войны. В частности, сказал он, роль Сталина и Ворошилова слишком уж возвеличивается, а роль Егорова и других военачальников принижается.

Содержание этого «дружеского» разговора было немедленно передано «по команде». Заодно Егоров потом признался, что шпионил в пользу Германии. Этому Ильичу не суждено было знать, как через четыре года горели наши склады и самолёты вдоль всей западной границы.

«Ибо мы не хотим оставить вас, братия,

в неведении о скорби нашей,

бывшей с нами…, потому что мы

отягчены были чрезмерно и сверх силы»

(2-е КОРИНФЯНАМ 1—8)

30

Книга Ветхого Завета свидетельствует, что уже в древние времена имелись попытки использования бесов против противника. Моавитский царь В а л а к с большой тревогой следил за продвижением израильтян. Последние отвоевали у Сигона город Есевон. А в свою очередь Сигон отвоевал данный город у этих моавитян. Моавитяне по вполне понятным причинам считали Есевон своей законной территорией. Пока ещё собственная территория Валака не подверглась нападению, но не было никакой твёрдой уверенности, что вскоре этого не произойдёт.

Царь Валак решил покорить противника не в открытом сражении, что повлечёт многие жертвы, а более изощрённым способом. Он решил использовать магию. Валак направляет своих верных послов к известному кудеснику В а л а а м у с просьбой проклянуть его соперника. Валаам был глубоко одарённой натурой. Он жил и действовал там, где особенно были распространены науки, движение небесных светил. Если бы в то время были телевизоры, он легко смог бы заряжать добротной энергией зубную пасту или трёхлитровую банку с водой.

Валак признаёт, что в открытой борьбе они слабее.

«Прокляни мне народ сей,

ибо он сильнее меня»

(ЧИСЛА 22—6)

Валаам просит послов переночевать одну ночь, пока он получит от Господа надлежащий ответ. А Бог как раз прямо заинтересовался, что это за люди пришли к товарищу Валааму. Валаам ответил, что это Валак попросил по их старой дружбе проклясть тот народ, который занял соседние земли. Бог сказал не ходить с этими людьми и не проклинать данного народа.

Валаам честно предупреждает собеседника, что не может действовать только по своему личному произволу — он же не генеральный секретарь центрального комитета, а всего лишь порядочный пророк. Однако, добавляет он, если имеются такие богатые обещания, он дополнительно поговорит с Господом.

На дополнительной беседе Бог сообщил кудеснику, что если эти люди пришли звать тебя, то некрасиво им отказывать, и надо идти с ними. Но при этом надо быть очень осторожным и делать только то, что укажет именно Господь, а не так, как маршал Егоров на вечере у червяка Щаденко.

Рано утром Валаам оседлал свою любимую ослицу и направился в путь вместе с моавитскими послами.

Видимо, Валаам и Господь не до конца обо всём договорились, и посреди дороги появился вдруг Ангел, чтобы воспрепятствовать ему. Ослица увидела Ангела, стоящего посреди дороги с обнажённым мечом. Она сразу быстро своротила с дороги и пошла на поле. На её месте так поступил бы каждый разумный осёл. Ничего не подозревавший Валаам стал тогда бить свою ослицу. Он был в сильном нервном волнении, так как путешествие сулило хорошее материальное вознаграждение. В то же время Ангел продолжал упорно загораживать дорогу, и ослица в испуге прижала ногу Валаамову к стене. И ещё более тогда воспылал гнев Валаама, и стал он бить ослицу палкою.

Обиженная ослица возмущённо сказала: «что я тебе сделала такого, что ты бьёшь меня уже третий раз?».

Об этом знаменательном эпизоде потом вспоминал в своём послании апостол Пётр:

«Бессловесная ослица, проговоривши

человеческим голосом, остановила

безумие пророка»

(2-е ПЕТРА 2—16)

Наверно, пророк и его верная ослица имели обыкновение говорить между собою человеческим языком, так как Валаам нисколько не удивился словам своего животного, а сердито ей ответил: « если бы у меня в руке был меч, то я теперь же убил бы тебя»..

Ослица же, продолжая как ни в чём не бывало, разговаривать, начала уже делать внушение хозяину: «не я ли твоя ослица, на которой ты ездил сначала до сего дня?»

Наконец, в этом знаменательный диалог вмешивается господин Ангел. Он поддержал справедливое возмущение ослицы и сурово спросил — « за что ты бил ослицу три раза?»

31

Валаам объясняет собеседнику, что он действительно не видел стоящего на дороге Ангела, и что если это надо, он может немедленно повернуть назад. Однако Ангел в своих словах повторяет условия разговора — «пойди с этими людьми и говори только то, что я буду тебе говорить».

Может быть, Валаам в своих мыслях имел в виду действовать лишком самостоятельно, без посторонней мудрой подсказки, и это вызвало негативную реакцию Господа и внезапную командировку Ангела. В отличие от ослов люди часто действуют слишком самостоятельно, и каждый раз гонять ангелов тоже ведь не годится. А человек ещё и похвалится, что, мол, мы не ослы, а ослы-не мы.

В конце концов состоялась долгожданная встреча Валака с Валаамом. Сепфорович выразил дружескую обиду — «почему ты не шёл ко мне?».

Для начала Валаам предложил Валаку построить семь жертвенников и приготовить для них семь телят и семь овец. С животными тогда особо не церемонились, а берегли только ослов.

После этого Валаам предложил Валаку постоять у всесожжения, пока он сходит ещё дополнительно за указаниями свыше.

Возвратившись к месту событий, Валаам вдруг задаётся вопросами — как прокляну я? как изреку зло?

Видя, что долгожданное проклятие в данном конкретном случае не получается, Валак тогда предлагает сменить место действия и пойти на другую гору. На другой горе опять построили семь жертвенников. И опять Валаам даёт понять, что он получает другие указания.

«Благословлять начал я, ибо Он

благословил, и я не могу

изменить сего»

(ЧИСЛА 23—20)

Горестно всплеснул своими руками расстроенный Валак и выразил своё недоумение — я просил тебя проклясть моих противников, а ты, дорогой, их уверенно благословляешь.

Поскольку Валаам действительно видел видения Всемогущего, то, пользуясь возможностью, он открывает видение о том, что восходит звезда от Иакова и восстаёт жезл, и будет разить и сокрушать всех, кого нужно..