Screenplay 6. Найденная

Лиза Даль, 2018

«Мир снов стал настолько живым, что настоящий казался теперь тусклым и пресным. Поддельным. Возвращаясь в него, я чувствовала такую же тяжесть, какую, должно быть, чувствует кит, выброшенный на берег. Я будто зависла между двух миров, не понимая, какой из них настоящий, и подозревая в нереальности оба. Я думаю, теперь у меня осталось мало надежды на то, чтобы разобраться, в какой из них верить.»

Глава 5

— У меня для тебя подарок

— Отлично. Люблю подарки. Давай, — я деловито протягиваю раскрытую ладонь.

Эхо целует её и крепко сжимает в своей руке.

— Эта штука тебе не понадобится.

А потом показывает на далёкую еле видимую луну, висящую между нами и нашей огромной полосатой планетой.

— Нам туда.

— И как мы на неё попадём? — я еле сдерживаюсь, чтобы не подпрыгивать от азарта и возбуждения.

— Можем так же, как ты попадаешь сюда, но у меня есть идея получше. Устроим аттракцион?

— Давай.

— Только не бойся. Ты ведь во сне, с тобой ничего не может случиться. Хорошо?

— А чего именно нужно не бояться? — настораживаюсь я.

— Скорости. Просто расслабься и получай удовольствие, отбрось всё. Всё, что ты о себе знаешь и помнишь.

— Отбрасывать нужно не так уж много, — острю я.

— Тогда поехали.

И мы становимся очень-очень маленькими. Я могу видеть текстуру воздуха. Меняя фокус зрения могу уменьшать её до молекул и увеличивать до атомов, вижу, как проносятся мимо крошечные шаровые молнии.

— Что это? — кричу я вдогонку одному из них.

— Это свет, — Эхо ловит один сияющий шарик и протягивает мне. — Заползай внутрь.

— Как?

— Всё как обычно. Просто сделай это

— Ну хорошо, — вздыхаю я, сосредотачиваюсь и оказываюсь уютно запакованной в переливающуюся оболочку. Он делает то же самое. Атомы становятся просто колоссальных размеров, висят на огромном расстояние друг от друга, как здоровенные плотные тучи.

— Держись рядом со мной, — наставляет Эхо. — Курс на эту луну. И лучше притормаживай, скорость всё-таки не маленькая.

— Я попробую.

— Отпускай!

Нас бросает по направлению к луне. Земля стремительно уменьшается, вокруг образуется сплошная чернота космоса, не проходит и нескольких секунд, как мы оказываемся в полосе астероидов.

— Тормози, — слышу я спокойный приказ, и мы зависаем на орбите закрытой плотными облаками луны. Отсюда она кажется просто огромной, а полосатый газовый гигант за ней так и вовсе закрывает собой все горизонты. Текстура его облаков становится более рельефной, и я вижу колоссальные разнонаправленные ветра, гонящие слои атмосферы по его поверхности. Вижу опоясывающие его далёкие кольца из межзвёздной пыли и астероидов.

— Круто, — выдыхаю потрясённо.

— Да, это прекрасно

Покачиваясь в невесомости, загипнотизированные, мы разглядываем гигантские разноцветные воронки ураганов и вихревые потоки. Пару вечностей спустя я вспоминаю, зачем мы здесь:

— Так и где мой подарок?

— Прямо перед тобой, — он указывает на затянутый тучами спутник.

— Мне ещё никто никогда не дарил луну, — вздыхаю я. — Спасибо.

— Подарок нужно распаковать, — ухмыляется он.

— Как? — удивляюсь я и тут же догадываюсь. — А, понятно! Тучи — это обёртка, да?

Эхо кивает, довольный моей проницательностью.

— Давай, разгони их.

Я сосредотачиваюсь и усилием воли растворяю всю атмосферу в пространстве. В тот же миг мне приходится зажмуриться от яркого сияния, даже дыхание перехватывает, кажется, свет пронзает меня насквозь, как взрыв.

— Что это? — ахаю я, закрывая лицо руками.

— Открой глаза

Я приоткрываю один глаз, потом второй и вижу под собой огромный прозрачный камень. Он круглый и мягко сверкает. Рассматриваю его, раскрыв рот, какое-то время.

— Это алмаз, — заключаю я.

— Эта луна — один большой кристалл. И кстати, грани не только снаружи, но и внутри, и их миллионы.

— Так ты даришь мне бриллиант? — распахиваю глаза.

— Ну да.

— Таких больших мне ещё никогда не дарили, — бормочу я, облетая алмазную луну, восхищаясь и огорчаясь одновременно. — Как же я буду его носить, у меня нет подходящего по размеру пальца.

— Я уже говорил, это аттракцион. Прокатимся?

— Что нужно делать?

— Отпускай. И не забывай дышать, пожалуйста.

Становится дико страшно и дико интересно одновременно

— Насчёт дышать я пошутил, — подбадривает меня Эхо. — Это такая метафора.

— Ну ладно, — решаюсь я.

В тот же момент содержащий меня световой шар вонзается в поверхность луны, устремляется вглубь и там, пойманный гранями, прыгает, отражаясь от тысяч поверхностей. С бешеной скоростью меня швыряет в разных направлениях, так быстро, что кажется, я нахожусь везде одновременно. Я визжу и хохочу, проносясь в потоках разноцветного сияния, искрясь и переливаясь вместе со всем миром. И Эхо отражается вместе со мной, и становится много его и много меня, и все мы счастливы до невозможности.

— Мне кажется, я могла бы играть в эту игру вечно, — вздыхаю я позже, сидя у водопада и глядя на свою сверкающую луну.

— Пожалуйста, запомни её, — просит он.

— Хорошо. Но как ты вообще до этого додумался?

— Однажды мне приснилась алмазная планета

— Наверное, это здорово — воплощать свои сны в реальность, — вздыхаю я мечтательно.

— Да. А ты знаешь, что такое сны?

— Что?

— Это мысли, которые мы посылаем друг другу. Пожалуйста, запомни это тоже.

— Ладно, — отзываюсь я беззаботно и встаю.

Хочется немного размяться. Мне нравится чувствовать здесь своё тело, в нём ничего не болит и не скрипит, как обычно, оно чуть более ловкое, чуть более сильное и гибкое, чем то, каким я привыкла его ощущать. Однажды, когда я обратила на это внимание Эхо, он сказал, что для меня здесь доступно любое тело, но я выбираю своё потому, что хочу чувствовать себя именно собой. Сказал, что так правильно, что не всё сразу.

— Почему оно всё так? — спрашиваю я его, вдоволь наигравшись с кошкой и задумчиво присаживаясь рядом с ним.

— Как?

— Так, как я хочу. Почему небо аметистовое? Почему над нами полосатая планета, которой я грезила всё детство? Почему летают мыльные пузыри и почему меня здесь так любит каждое существо?

— Потому что это твой мир. И он такой, каким ты хочешь его видеть, потому что это ты его создаёшь.

— А, я поняла! Его создаёт моё совершенное сознание! Так ведь ты говорил?

— Наше.

Я разглядываю Эхо. Он многозначительно молчит

— Жаль, что всё это ненастоящее… — отворачиваюсь от него.

— Оно может быть ненастоящим для кого-то, но только не для тебя.

— А для тебя? Что здесь делаешь ты?

— Жду.

— Кого? — снова поворачиваюсь к нему

— Тебя, — отвечает он так уверенно, что поднимает во мне целую волну разрозненных ощущений. Я почему-то чувствую себя дичью, чьей-то желанной добычей. Смотрю на него подозрительно, нервно кусаю губу.

— Ты умер? — спрашиваю, заранее догадываясь, что он ответит.

— Для Бога мёртвых нет.

Да, что-то вроде этого я и ждала.

— Ты призрак? — перефразирую.

— Скорее призрак ты.

Я больше не могу смотреть на него, по крайней мере сейчас. И чувствую, что вот-вот сойду с ума.

— Нет, — говорю я упрямо. — Я не призрак! Я просто сплю, и мне просто нужно проснуться.

— Конечно, — с печальной покорностью Эхо опускает голову.

Какое-то большое животное подходит к нам и ложится рядом. Приваливается пушистым боком к моей ноге, довольно урчит, косясь на меня требовательным изумрудным глазом. Я погружаю пальцы в невесомый шёлковый пух, глажу его, глаз довольно закрывается, урчание усиливается.

— Кто это? Как оно называется? — спрашиваю.

— Не знаю, — пожимает он плечами. — Я не давал им имён.

— А что оно делает?

— Просто живёт.

— Просто живёт?

— Да.

— Оно странное. Но очень милое.

— Это ещё не самое странное существо, виданное тобой.

— Разве?

— Да. Поверь.

— Мы здесь одни?

— В смысле?

— Ну… в этом мире. Здесь есть ещё кто-нибудь, кроме нас?

— Ты имеешь в виду людей?

— Да.

— Здесь много кто живёт, но не все хотят быть именно людьми. По правде говоря, и я не совсем человек, просто ты таким меня видишь. Видишь таким, потому что можешь меня таким запомнить. Я ведь знакомил тебя с ними, и вы чудесно проводили время. Ты была в восторге.

— Почему я этого не помню?

— Ты вообще многого не помнишь. Ты видела намного больше, ведь я намного больше тебе показываю, но ты никогда не запоминаешь этого.

— Почему?

— Твой мозг не в состоянии воспроизвести увиденное, так же как не в состоянии кофемолка показать цветное кино, поэтому ты всё сразу же забываешь. Да и сам этот мир не совсем такой, каким он тебе кажется, я просто показываю его тебе таким, каким ты можешь его запомнить.

— А какой он настоящий?

— Другой.

— Покажи мне.

— Ты всё равно забудешь.

— Я попытаюсь запомнить.

— Ну хорошо, — вздыхает он, нисколько не веря мне. — Дашь руку?

Кажется, Артём решил сменить тактику. Я стала замечать некие изменения в его поведении несколько дней назад.

— Доброе утро, Лу! — чмокнул он меня в макушку, проходя мимо. — Как спалось?

— Нормально, — ответила я, пережёвывая омлет. — У тебя как дела?

— Пойдёт, — улыбнулся бодро. — Позавтракаем вместе, не против?

Я пожала плечами, и он плюхнулся за мой столик, жестом попросил кофе у бармена. Развернул ноутбук экраном ко мне: — Смотри, что нашёл. Турфирма предлагает двухдневный тур по островам, в основном рыбалка с яхты.

— И? — напряглась я, ожидая, что сейчас начнёт упрашивать меня составить ему компанию.

— В общем, я позвонил, там одни мужики, ты не против, если я к ним присоединюсь?

— Не против, — выдохнула, расслабившись.

— Я так и думал, но всё равно решил спросить. Вдруг будешь беспокоиться, куда это муж пропал?

— Да, хорошо, что спросил, — сказала я, сознавая, что и вправду беспокоилась бы. — Когда вы отправляетесь?

— Ну вот сейчас позавтракаю и поеду. Яхта отчаливает в десять.

— Ясно, — криво улыбнулась я, чувствуя смутную обиду за то, что он всё уже решил, даже не поставив меня в известность. Хотя постойте, он же вот сейчас и ставит… «А-а-а! — злилась про себя. — Да и чёрт с ним, пусть катится куда хочет!»

— Не забудь солнцезащитный крем, — продолжала улыбаться.

— Ага. Эй, Самсунг! Дай мне такой же омлет и заверните с собой тосты с тунцом!

Поднимаясь через несколько дней по лестнице с тазом чистого белья, я наткнулась на Артёма, спускающегося вниз. Он был свеж, чисто выбрит и даже надушен одеколоном.

— Лу! — обрадовался он мне и выхватил у меня таз. — Давай помогу. Я как раз за тобой шёл, нужен совет.

— Ну хорошо, — смутилась я и пошла за ним по лестнице к дому.

— У меня важная встреча, — бормотал он на пороге, возясь с ключами. — А я не могу решить, какую майку надеть к этим джинсам.

Закатив глаза, я вошла вслед за ним. Ну что за детский сад? Артём предъявил мне две брендовые майки на вешалках.

— Эту или эту?

— Это будет официальная встреча? — спросила я, напустив на себя заинтересованный вид. Если он не замечает, как глупо это выглядит, не замечу и я.

— Почти, — замялся он.

— С мужчиной или с женщиной?

— С женщиной.

— Сколько лет даме? — продолжила я, стараясь говорить серьёзно.

— Около тридцати.

— Какая будет обстановка?

— В смысле?

— Место, где вы встречаетесь.

— Ну… это будет ресторан.

— Будете обсуждать что-то связанное с бизнесом? — спросила, не моргнув глазом.

— И это тоже.

— Тогда на твоём месте я надела бы рубашку. С коротким рукавом. Помню, у тебя была такая светлая, вроде бы с розовым драконом на спине. Симпатичная, не слишком обязывающая, но уже не майка.

— Думаешь?

— Ты хотел моё мнение? Если ты правильно разъяснил мне обстоятельства встречи, думаю, эта рубашка подойдёт.

Артём молчал, но мимика выдавала его замешательство. Ах, неужели я не собираюсь расспрашивать его, что это за дама и почему он так тщательно готовится к встрече с ней? Ах, неужели мне совсем-совсем неинтересно? Ах, ну я же теперь, наверное, спать не буду, гадая, о чём они там беседовали в этом ресторане?

— Если это всё, я пойду, ладно? — улыбнулась я напоследок. — У меня куча дел.

— Хорошо, спасибо.

— Ты вот здесь чуть-чуть недобрил, — ткнула пальцем ему в скулу, проходя мимо.

— Поиграй со мной в шахматы, милая, — оторвал он меня от книги, поставив на стол доску.

Я заставила себя унять вспыхнувшую злость за вторжение в моё личное пространство, заставила себя отвечать спокойно:

— Я вообще-то занята.

— Пожалуйста! Кроме тебя, больше некому, — сказал, наивно хлопая ресницами.

Почему-то стало стыдно за его одиночество. Я отложила книгу и потёрла ладони:

— Ладно, приготовься к самому худшему, сынок. В шахматах мне нет равных.

— Я это знаю вообще-то, — улыбался он, наклонив голову вбок.

Потом с умилением следила за тем как он морщит лоб, раздумывая над ходом, почёсывает комариный укус или трёт щетину, как переживает за очередную упущенную фигуру. Смеётся над какой-нибудь моей шуткой. Чувствовала, как близки все его эмоции, чувствовала себя кукловодом, дёргающим за ниточки его чувств. Я улыбнусь, и он. Я нахмурюсь, и он тоже. Чувствовала, как рад он моей компании. Хоть так. Какая же это тяжкая ноша — быть полностью ответственной за чьё-то моральное состояние. Будто не взрослый человек рядом, я ребёнок. Маленький, зависимый. Как же ему нелегко, как он уязвим в своей любви…

— Эй, Лу, есть минутка? — кряхтел Артём, карабкаясь ко мне по камням.

Я сидела на своём любимом валуне, будто специально созданном для того, чтобы созерцать с него ночное небо. Чёрная вода облизывала его бока, светили яркие близкие звёзды и полная луна. Совсем не до Артёма.

— Есть, — сказала, — но всего минутка.

— Отлично, — он присел рядом, свесил босые ноги. — Я вот что подумал. Может, ты переедешь обратно в дом? Нет-нет, не смотри на меня так. Я имею в виду ты в дом, а я в бунгало.

— Зачем это?

— Ты устаёшь. Рано встаёшь, занимаешься весь день отелем, рестораном, следишь за всем. Тебе бы высыпаться, а шум в баре не смолкает часов до трёх ночи. Я-то бездельник, могу и до обеда дрыхнуть, мне всё равно.

— Спасибо, — улыбнулась я, — всё хорошо. Не нужно.

Не объяснять же ему, что мои сны такие яркие, такие затягивающие, что меня не разбудила бы даже дискотека под носом. Я словно проваливаюсь, словно умираю ночью, с тем чтобы утром опять воскреснуть. К тому же мне было очень уютно в моём маленьком бунгало, ни на что бы его не променяла, даже на трёхуровневый коттедж.

— Точно?

— Да, точно. Меня всё устраивает.

— Ну как знаешь, не буду настаивать.

Он огляделся по сторонам, задрал голову к небу, потянул носом свежий океанский воздух.

— А тут хорошо. Я посижу здесь немного с тобой?

— Посиди.

И мы сидели и молчали о своём. Потом пожелали друг другу приятных снов и разошлись, каждый в свой дом.