Четыре кита, или Право выбора

Светлана Гришина

Добро и зло, любовь и предательство. Все мы, так или иначе, сталкиваемся с этими понятиями, и не имеет значения время, в котором мы живем, статус, который занимаем, имеет значение только путь, который мы выберем. Некие силы, в существование которых мы верим, или наличие которых отрицаем, предложили провинциальной девушке подобный выбор. Что поможет ей в принятии решения? Обида, злость, жажда власти? А может быть, любовь?

7

Солнечная улыбка осветила утро. Стены Ликиной комнаты с удовольствием приняли тепло нового дня. Девушка подтянула колени к груди и зажмурилась. Как не хочется вставать!

— Просыпайся, проспишь все самое интересное.

Ну вот, опять.

— Доброе утро, глюк. Я так понимаю, наше общение становится регулярным и неизбежным.

— Правильно понимаешь. Я пришел к тебе навеки поселиться. Шутка.

— Хороши шутки. Выйди. Я буду одеваться. Надеюсь, ты со мной в туалет не ходишь?

— Фи, мадемуазель, за кого вы меня держите. У меня врожденное чувство такта.

— Только на это и надеюсь.

Анжелика села в кровати и посмотрела на дверь. По металлу дверной ручки скакнул солнечный зайчик.

Гардеробщица, вахтерша, больнице — правительница Нина Тимофеевна, призывно замахала руками, как только Лика переступила порог приемного покоя:

— Ступай срочно в кабинет заведующей, там новенькие знакомятся с персоналом. Ольга Владимировна всем велела собраться.

Анжелика терпеть не могла подобные сборища. Но приказ есть приказ. Она белой мышью попыталась проскользнуть в кабинет ЗАВа, но движение было замечено, и громкий голос пригвоздил девушку к месту.

— А вот и Анжелика! Знакомьтесь, коллеги, наша лучшая медсестра. Как говорят наши пациенты, она может вылечить одним своим присутствием.

На медсестру уставилось несколько пар любопытных глаз и щеки ее обрели пунцовую окраску.

— Это я шучу, конечно, — продолжала Ольга Владимировна, — но то, что наши больные очень любят Анжелику, чистая правда. Говорят, рука у нее легкая.

Перестав пялиться в пол, Лика подняла голову. Перед ней стоял высокий статный мужчина 40—45 лет. Рукой с длинными тонкими пальцами он зачесал волосы назад, открывая высокий лоб без морщин, что могло свидетельствовать об отсутствии мук совести и, ослепительно улыбнувшись, представился:

— Виктор Григорьевич, ваш новый хирург. Очень рад, что буду работать в таком приятном коллективе.

Он протянул руку и пожал Ликину ладонь. Как странно, от его прикосновения комарики беспокойства закололи ее пальцы, и ей очень захотелось оказаться от него подальше. А красавец между тем, продолжал наполнять помещение музыкой своего голоса, явно получая от этого удовольствие:

— Надеюсь, мы с вами подружимся. Учитывая, что вы пришли последней, позвольте представить вам моих коллег…

Татьяна, наблюдая процесс знакомства новоприбывших с Ликой, недоумевала, отчего этот холеный мужчина, как говорят, классный хирург, рассыпается бисером перед провинциалами. Слишком хорошее воспитание или попытка, незнамо зачем, с первых шагов произвести впечатление?

С ним вместе приехали две девушки-практикантки и совсем молоденький врач-травматолог. Чуть сутуловатый, с крупными чертами лица и насмешливым выражением глаз, он с первого взгляда заинтересовал Лику и заставил ее сердце биться сильнее.

Звали его Алексей Вольцев. Профессора пророчили ему хорошее будущее, и сетовали на чрезмерное легкомыслие, а сокурсники знали как Дон-Жуана, с ловкостью жонглера играющего девичьими сердцами. На втором курсе он успел жениться, а к четвертому — развестись. Он искренне считал, что жизнь — это только игра и не стоит относиться к ней серьезно, а отношения между мужчиной и женщиной могут длиться столько, сколько длится новизна.

Суматоха рабочего дня отпустила к вечеру.

— Лика, прогуляйся со мной в курилку, — попросила Таня, заглянув в сестринскую.

Лика не любила запаха сигарет, но ей, как и Татьяне, не терпелось поделиться впечатлениями, и только в курилке в это время можно было спокойно поговорить, предварительно закрывшись на ключ.

Сизый дым, плавно изгибаясь, выплывал в открытую форточку.

— Ну-с, что ты обо всем этом думаешь?

Таня бросила скорый взгляд на подружку:

— Чего молчишь загадошно? И улыбочка у тебя какая-то нехорошая. Больная улыбочка-то.

— Чего это вдруг, больная? — удивилась Анжелика.

— А тогой-то. Чумная какая-то. Рассказывай, как тебе новенькие? Впечатления от практиканточек мне не интересны, предупреждаю сразу.

Лика хихикнула и покраснела:

— Обычное впечатление, люди как люди.

— Так, а при чем тут розовые щечки и потупленные глазки? Ликусь, я тебя насквозь вижу, а ну, говори, на кого из этих двоих ты запала?

Таня схватила Лику за плечи и затрясла ее.

— Сейчас я устрою тебе допрос с пристрастием, а ну, колись, несчастная!

— Таня, ты из меня всю душу вытрясешь! Не убивай, я все скажу!

Таня отпустила Анжелику и, сделав серьезное лицо, взяла новую сигарету.

— И так, этот импозантный мужчина со светскими манерами тебе понравился? Ты считаешь, что нам крупно повезло, что сей дар природы будет трудиться с нами бок о бок?

— Это ты о ком? О Викторе Григориче что ли? По мне, так и не приехал бы он, мы б не много потеряли. Хотя, может больные от этого и выиграют. Если с тяжелыми переломами их перестанут возить в эдакую даль, это ж хорошо. А вот наши доктора совсем не в восторге. На его фоне их запитые физиономии сильно проигрывают.

— Значит, и тебе он не показался. — Таня задумчиво уставилась в потолок.

— Совсем не показался. — Лика посмотрела туда же, и они вдвоем принялись детально рассматривать каждую его трещинку.

— Н-да. — протянула Таня. Видимо, количество и качество трещин ее разочаровало. — Странно.

— Что именно?

— Да все это. Странно. Зачем ему покидать насиженное место и ехать в нашу милую Тьмутаракань? Непонятно, значит — подозрительно.

Лика махнула рукой,

— Да ладно тебе, мало ли какие у него на то причины. Может, дело в жилье? Я слышала, здесь ему квартиру дадут.

— Ну хорошо, если не В. А., то что?

— Что?

— Ну хорошо, не «что», а «кто»?

— Кто? Что? Тьфу, запутала совсем! Что ты хочешь сказать?

— Кто повлиял на цвет твоих щек? Они у тебя аки маки красны.

Анжелика удивилась. Она надеялась, что Татьяна ничего не заметит.

— Тань, а любовь с первого взгляда бывает?

Ответом ей был кашель поперхнувшейся Татьяны. Отдышавшись, женщина оценивающе посмотрела на Лика:

— Ну, ты даешь! Можешь не продолжать, с тобой все ясно. Зеленые глаза Алексея поразили тебя в самое сердце.

Девушка смущенно отвернулась и поэтому не увидела, как гримаса жалости промелькнула на Танином лице. «Эх ты, мышка серая, не по тебе пирожок-то», можно было прочитать в глазах старшей медсестры. Но, быстренько подкорректировав мимику и добавив материнской нежности в интонации, Таня продолжила:

— Ну ладно, деточка, хватит краснеть. Парень и правда хорош, грех не влюбиться. Да и пора тебе ужо, чай не 15 лет-то, пора!

Лика обижено насупилась:

— Все время ты смеешься. Ничего больше спрашивать не буду. И рассказывать тоже не буду.

Таня хихикнула и обняла девушку за плечи:

— Да не смеюсь я. Я действительно за тебя рада. Только ты не очень торопись выдавать желаемое за действительное. За версту видно, что парень — пройдоха. Это я тебе говорю, как человек с опытом.

Анжелике вдруг стало обидно за Алексея. Это как раз Таня торопится с выводами. Парень с Алешиными глазами ну никак не может быть пройдохой.