Пернатый беспредел

Вера Головачёва

ГЛАВА 3

Дед Макар не представлял себе жизни в частном доме без домашних животных. Нет, конечно он не имел в виду кошек и собак. Он считал, что хозяин подворья просто обязан ухаживать за курочками, держать коровку, растить пару поросят. Но с коровой в центре пусть даже провинциального города как-то не получалось. Зато никто не мог заставить деда избавиться от кроликов, кур и горластого, роскошного петуха.

Макар нежно любил своих подопечных, давал им героические имена и горько плакал, когда с кем-нибудь из них приходилось расставаться.

Признанными любимцами его были кролик Марат и петух Робеспьер. Марат тихо управлял послушными крольчихами, Робеспьер мотал нервы ленивым соседям, устраивая ранние побудки в традициях истинно деревенских петухов.

В данный момент Робеспьер переживал далеко не лучшие времена. Его хохлатки, вымуштрованные в лучших традициях советской армии, резко отказались подчиняться. Вместо того, чтобы заниматься раскопками двора в поисках доисторических зерен, они забрались на насесты (до сигнала отбоя!!!) и горячо что-то обсуждали.

Все попытки петуха принять участие в обсуждении неведомого для него вопроса жестоко и непочтительно пресекались.

Если бы люди могли понимать язык птиц, пусть даже одомашненных, то они услышали бы примерно следующее:

— Чтобы их уничтожить, нужны дополнительные силы, — прокудахтала рыженькая, хорошенькая Жанна, любимица деда.

— Где же мы их возьмем? — скептически наклонила голову Кваземода, старая белая курица с порванным чьим-то безжалостным клювом гребешком.

— Яйца-то на что? Будем нестись, выводить потомков, подмога подрастет быстро, даже не заметим!

— А если яйца так и будут забирать?

— Тебе клюв даден не только для того, чтобы перышки чистить. Если врагу выклевать глаза, он станет совсем беспомощен. Достаточно только усыпить его бдительность, а там — дело техники.

— А кушать? Что мы будем кушать?

— Королева сказала, что все, чем нас кормят, валяется целыми горами в таких специальных курятниках. Люди отдают что-то незначительное за еду: то ли траву, то ли листья… Вспомнила! Хуже! Совсем не съедобные бумажки. А нам и бумажки не нужны. Людей же не будет.

— Как это? — всполошилась Кваземода, считающая себя очень умной и предусмотрительной, — а кто будет нам прислуживать? Убирать мусор?

— Отстали вы, тетушка, — презрительно отвернулась Жанна, — жить надо не в курятниках, а домах. А там чисто, никогда мусора не бывает, сама видела, — компетентно добавила она, — когда у меня лапка болела, дед делал мне операцию в доме. Там вполне комфортабельно, жить можно.

Конец ознакомительного фрагмента.