Джинн из прошлого

Василий Головачёв, 2011

Инвазеры – агрессивная форма космического разума – уже однажды предприняли попытку уничтожить Метагалактику, где обитает человечество, и получили отпор. Игнат Ромашин, майор-безопасник, младший в знаменитой династии, разоблачил агента инвазеров Ульриха Хорста, который был схвачен и осужден на смерть. Но приговор так и не был приведен в исполнение. Хорст бежал из тюрьмы. Наделенный своими внеземными покровителями новыми необыкновенными возможностями, он решает отыскать и подчинить себе «джинна» – боевого робота гиперптеридов, который способен уничтожать планеты и гасить звезды. С «джиннами» человечество уже встречалось и знает, насколько они опасны. Поэтому перед Ромашиным поставлена новая задача: не просто схватить Хорста, но разрушить его планы. Пусть даже для этого Игнату придется перенестись через… время!

Глава 3

Космос велик

После того как им стала доступна древняя транспортная система Червей Угаага, «струны» которой пронизывали пространство Метагалактики во всех направлениях на миллиарды световых лет, Игнат понял, что он совершенно не знает, что такое космос.

Да, он не раз любовался звёздным небом с поверхности разных планет, наблюдал за скоплениями звёзд и галактик с борта космических кораблей и даже преодолевал значительные расстояния — до десяти тысяч световых лет, отделявшие Землю от того же Полюса Недоступности, родины мамы. Но он никогда прежде не был так свободен в выборе направления и никогда не познавал столько нового и необычного, как в этом «туристическом походе» по Метагалактике с любимой девушкой, равно жаждущей познать неизведанное.

Началось же всё с предложения Лилии отдохнуть где-нибудь в экзотическом месте Солнечной системы.

— Мы имеем полное право расслабиться, — согласился Игнат, когда они покинули борт спейсера «Непобедимый» после боя с Ульрихом Хорстом и эмиссаром инвазеров. — Предлагай варианты.

— Плутон.

— Неплохо. Я там был, видел два больших спутника и гулял по ледяным торосам Моря Прозрачности.

— Что такое Море Прозрачности?

— Его назвали так потому, что лёд там абсолютно прозрачен до глубины в несколько километров.

— Хорошо, если ты там был, выберем другое: спутники Сатурна. — Лилия оживилась. — Поищем бриллиантиды! Вдруг они ещё где-нибудь остались в кольцах Сатурна?

— Отец был знаменитым сатурн-дайвингером. Хотя бриллиантиды на самом деле не были друзами бриллиантов.

— Я помню, это зародыши «джиннов». Давай полетим на Меркурий.

— Можно и на Меркурий, в гости к полковнику Селиму. А что, если попросить у него попользоваться его «червивым» метро? Один раз мы уже его активировали, было здорово.

— Ага, еле ноги унесли из Метадомена самих Червей.

— Так то ж мы не знали, как им управлять. А теперь знаем. По идее, метро Червей пронизывает всю нашу Вселенную. Вот это был бы поход!

— Думаешь, Селим разрешит? — засомневалась Лилия.

— Спросим.

— Ладно, давай встретимся как обычно, через час в первом метро Рязани.

— Ты домой?

— Приведу себя в порядок и соберусь.

— Можно я с тобой? Мне не нужно приводить себя в порядок.

Лилия с подозрением посмотрела на обманчиво простодушное лицо Игната.

— Хорошо. Но уговор: интим не предлагать.

— Да ни боже мой! — клятвенно прижал он руки к груди.

И они полетели в Клин, где жила Лилия.

Но без интима не обошлось. Оба жаждали иных впечатлений, тянулись друг к другу, им было приятно даже просто прикасаться рука к руке, локоть к локтю, с нежной дрожью и предвкушением близости, и уберечься от нахлынувшей страсти в тишине гостиной Лилия не смогла. Да и не хотела. Голова кружилась уже под откровенным взглядом Игната, а его шёпот: «Любимая! родная! желанная моя! жить без тебя не могу!» — и вовсе погасил желание думать о чём-либо другом.

Потом Лилия залезла в акваблок, а Игнат позвонил отцу:

— Мы улетаем.

— Далеко? — рассеянно осведомился Артём.

— Лилия согласилась посмотреть на экзоты. Вернёмся — сыграем свадьбу.

— Свадьба — это хорошо, мама будет рада. Но как вы собираетесь посмотреть на экзоты? Какие именно?

— Какие — мы ещё не выбрали. У Селима на Меркурии хранится «скелет» Червя…

— Тот самый, которым вы уже пользовались? Он же практически «сдох»… э-э, прошу прощения, потух.

— Им пользовался и Селим, и ничего, сработал «червячок».

— Вряд ли вам удастся его реанимировать, он слишком стар. Ты мой сын, и я не хочу, чтобы ты рисковал без меры. Тем более что хочешь взять с собой будущую жену.

— Мы попросим Селима проверить работоспособность «скелета», — поспешно сказал Игнат. — Если он не пригоден, попутешествуем по Галактике «автостопом». Надеюсь, вы дадите мне карт-бланш?

— Не наглей.

— Да я пошутил, — засмеялся Игнат. — Хотя хотелось бы иметь разрешение на использование кое-какого транспорта вне Земли. До связи, пап, позвоню, когда соберёмся.

Отцу после этого он так и не позвонил, отчего совесть иногда просыпалась и зудела осой, напоминая о данном обещании.

Через час после сборов — Лилия собралась быстро вопреки вымыслам о медлительности блондинок — они посетили отдел снабжения УАСС, переоделись в новые «кокосы», пригодные для работы в открытом космосе, и нанесли визит Селиму фон Хорсту, перенесясь с Земли на Меркурий по ветке метро, код которой знали только двое: Игнат и его отец.

Инк по имени Йоган, обслуживающий владение бывшего полковника контрразведки, пропустил гостей как давних знакомых.

— Хозяина нет дома, — сообщил он приветливо, — но вы можете располагаться здесь на любой срок и пользоваться любыми вещами.

— Он не сказал, где его можно найти? — поинтересовался Игнат.

— К сожалению, нет.

— А специально нам ничего не оставил?

— Открыл доступ к транспортному терминалу.

— Это славно. Что ещё?

— Ещё сказал: «Дохлого «червяка» не трогайте, линия висит на последнем предохранителе. Лучше поищите другой выход на «червивое» метро».

Игнат и Лилия переглянулись.

— Что он имел в виду?

— Что есть другой «скелет червяка» с выходом в метро Угаага, — предположил Игнат. — Или «глаз Мраг-Маххура», которым пользовались отец и мама на Полюсе Недоступности. Через него они не один раз попадали в мир Червей.

— В таком случае нам надо лететь на Полюс.

— Какая разница? Мы всё равно собирались путешествовать. Начнём с Полюса. А если найдём рабочий терминал метро Червей, сможем полюбоваться экзотами.

— Я бы хотела посмотреть на Великий Океан! — мечтательно проговорила Лилия. — Судя по всему это выступ Метавселенной иксоидов в нашей Метавселенной.

— А Великая Стена — выступ вселенной Червей. Мы там с тобой были. Боюсь, мир Червей схлопнулся, и мы туда теперь не попадём. Селим рассказывал, что был в пограничном слое, окружающем Великую Пустоту.

— Порождение инвазеров.

— Можем махнуть и туда.

— Ничего мы пока не можем. Если этот «скелет» Червя не работает как вход в метро, а второй не отыщется, мы останемся при своих интересах.

— Не останемся, — беспечно махнул рукой Игнат. — Вдвоём мы с тобой видим гораздо больше любой системы датчиков, просто придётся поднапрячься. Ты готова?

— Как пионер! — подняла Лилия руку.

Она верила ему свято, и от этого силы Игната росли как от укола адреналина.

В подземном бункере Хорста-старшего они не задержались.

Побродили по пещерам и тоннелям, образующим ажурную сеть в глубинах коры Меркурия, нашли зал со «скелетом» Червя Угаага, насыщенный «запахами» иной физики.

Гофрированная труба Червя ещё больше ссохлась, покрылась узором дыр, и хотя генератор таймфага внутри её ещё «дышал» — по ощущениям обоих, пользоваться им было опасно.

— Нет, рисковать не стоит, — сказал Игнат с сожалением. — Он и в самом деле еле дышит, да и в прошлый раз перенёс нас с трудом. Придётся искать другой выход.

— Где? — полюбопытствовала девушка. — На Полюсе?

— Если мы начнём суетиться и бегать по космосу в поисках терминалов Червей, потеряем время.

— Но ведь Селим сам предложил искать выход в «червивое» метро.

— Прежде всего давай думать. Он знает наши способности. Судя по его предложению искать метро, он знает, что выходы в метро есть. Иначе не предлагал бы. Логично?

— Не совсем. Почему он тогда сразу не дал координаты терминала?

— Потому что не знал, что мы захотим попрыгать по космосу.

— Это уже ближе к истине, — улыбнулась Лилия.

Игнат поцеловал её, чувствуя радостное возбуждение: она была готова пойти за ним хоть на край света, не требуя никаких объяснений, и это окрыляло. И заставляло думать об ответственности за жизнь любимой.

— Идём дальше. Полковника нет ни здесь, ни на Земле. Значит, он тоже путешествует. Земное метро привязано к планетам и звёздам, уже изученным людьми, не считая исследовательских станций. Вряд ли они ему интересны. Значит, он гуляет там, где не ступала нога человека. А как можно попасть в места, где не ступала эта нога? Только через метро Червей, пронизывающее весь наш родимый космос. Логично?

— Ты безупречен!

Игнат ещё раз поцеловал девушку.

— Вот и давай искать терминал, через который наш полковник входит в «червивое» метро. Он обязан быть!

— Не понимаю, что значит — искать? Где? На Земле? На других планетах? У других звёзд? Даже если мы запросим Стратега вашего Управления, вряд ли он имеет такие данные.

— Это земная логика. Обопрись на ксенологику, которую ты изучала в институте, а ещё лучше — на логику УММа. Слабо?

Лилия надула пунцовые после поцелуев губки.

— Не издевайся.

— И не думал издеваться. Селим говорил, что Черви Угаага не раз посещали Солнечную систему и обследовали планеты. Меркурий они пробуравили, как земные черви — яблоко, побывали на Луне и на спутниках Юпитера и Сатурна. Где ещё они могли оставить терминал своего метро?

— Да везде. Даже на Земле. Сколько зафиксировано случаев бесследного исчезновения людей? Сотни! Особенно в горах. Любопытные находили пещеры, проникали внутрь, не понимая, что влезают в нутро Червя…

— И тот отправлял их к чёрту на кулички!

— Ну да.

— Хорошая идея. Однако вспомни: Черви не только оставляли терминалы, как на Полюсе — «глаз Мраг-Маххура», но и сами исполняли роль таймфага. Селим нашёл в меркурианских пещерах одного из них. А где сдох один Червь…

— Не говори так, они были разумными существами.

— Скорее — доразумными, по твоей же концепции эволюционных рядов разумогенеза. Это мы — разумные.

— Сильно сомневаюсь, — фыркнула Лилия.

— Согласен, зачастую мы слепы, беспомощны, убоги и неразумны гораздо больше, чем может позволить себе разумное существо. Хотя я на самом деле говорил о человечестве как о системе. После неё появится наш гуманоидный «ум за разумом». Но не суть. Может, на Меркурии остался ещё один мёртвый Червь? И Селим пользуется им?

Лилия подумала.

— Надо поискать.

— Вот и давай искать. Не найдём — полетим на Луну.

— А если не найдём нигде? Попросим помощи Селима?

— Отличная мысль, — кивнул Игнат. — Вдвоём мы справимся с любой проблемой. Недаром говорится: одна голова — хорошо…

— А с телом лучше.

Он засмеялся.

— Здорово мы дополняем друг друга.

— Чур, я голова! — вскинула руку девушка.

— Я согласен быть кем и чем угодно, а уж тем более телом, — обнял он её.

После этого они и начали искать умершего в Солнечной системе Червя Угаага, собратья которого оставили тысячекилометровой длины ходы в толщах горных пород многих планет. Что они там искали, оставалось непонятным, но ходы существовали, и даже на Земле они прослеживались в континентальной коре и под океанами, поскольку миллионы лет назад расположение материков было иным, и многие из них скрылись под водой.

Меркурий, истыканный ходами Червей чуть ли не до ядра, искателей «червивых» могильников не обрадовал.

Они объединили свои экстрасенсорные «локаторы», потратили на пси-прощупывание планеты несколько часов, однако работающего в режиме ожидания иновселенского таймфага не обнаружили. Точнее, сначала наткнулись на два десятка энергетических ядер, начали исследовать каждое и поняли, что все они принадлежат сети метро людей, живущих на Меркурии. Ни один из пульсирующих в пси-поле контуров не походил на терминал Червя Угаага.

Лилия приуныла.

Однако Игнат (в глубине души разочарованный не меньше) не подал виду, что их надежды тают, и предложил подруге обследовать Луну.

Для этого они вернулись на Землю, покопались в архивах УАСС и ФСБ и нашли подробные материалы по делу «спящего джинна», обнаруженного американскими астронавтами в глубинах пород Моря Спокойствия более ста лет назад. Будучи сотрудником контрразведки, Игнат легко получил разрешение на изучение материалов, а потом и доступ к лунным объектам, в том числе — пещерам, в одной из которых сотрудники частной компании «Демоны мрака» и нашли артефакт, названный впоследствии «спящим джинном». О том, что это на самом деле боевой гиперптеридский робот, помещённый неизвестно кем и с неизвестными целями в саркофаг на Луне миллион лет назад, они не знали.

— Что ж, теперь полетели на Луну, — сказал Игнат бодро, когда дело о «джинне» и о подвигах прадеда Игната было прочитано. — В средствах мы не ограничены, время у нас есть, было бы только желание. Есть у тебя такое желание?

— Правильно заданный вопрос не нуждается в ответе, — назидательно заметила Лилия. — Пока мне всё интересно. Я не знала, что твой прадед участвовал в операции по захвату «спящего джинна». Вернее, знала только общие положения. А он у тебя прямо герой.

— Я в него! — выпятил грудь Игнат. — Заметно? Мы даже похожи как близнецы, отец говорил.

— Ты хвастун!

— Он протаранил «джинна», заставив его убраться с Земли, а я дал по морде инвазеру, заставив его убраться из Солнечной системы. И с какой стати я хвастун?

— Тебе помогли.

— Ему тоже.

Взгляд Лилии стал растерянным, и он поспешил перевести свои слова в шутку. Обнял девушку.

— Прости, я, конечно же, дурачусь. Мне далеко до прадеда, но я буду стараться.

Лилия с облегчением выдохнула.

— Хвастовство тебе не к лицу. Я полюбила тебя не за подвиги и спортивную фигуру, а за…

— Ум? — хитро ухмыльнулся он.

— Ты неисправим!

— В таком случае исправляй меня, — заявил он, не выпуская её из объятий.

— Отпусти.

— Не могу, приклеился.

— Отклеивайся немедленно! А то…

— Что?

Глаза их встретились.

Потом непонятно как оба оказались в спальне Лилии; с архивными инками они связывались из её дома.

Делами занялись позже, пока не утолили жажду обладания друг другом, которой давно уже не стыдились. Ласки — тоже язык, язык любви, но им нельзя разговаривать бесконечно долго.

Пообедали в ресторане «Золотой Клин», собрались в долгую дорогу, хотя ещё не знали, куда закинет их судьба. Дело увлекло их настолько, что даже Лилия почувствовала такой же азарт, что и Игнат, которому не терпелось побродить по сказочно красивым местам, где ещё ни разу не был ни один человек.

Ещё раз пробежали глазами текст дела под названием «Демон» с грифом «секретно».

Бункер с «джинном» нашли на окраине лунного Моря Спокойствия работники частной американской компании «Демоны мрака», сотрудничавшей с военными фирмами, которые занимались разработкой рудников редкоземельных элементов. На глубине километра шахтёры компании наткнулись на громадный шар диаметром около четырёхсот метров, оболочку которого не смогли просверлить плазменные буры.

Поскольку идеальная форма и неизвестный материал оболочки объекта явно указывали на его искусственное происхождение, открытие засекретили так, что ни научная, ни околонаучная общественность Земли ничего об этом не узнала.

Объект назвали «Зеро», его исследованием сначала занималась спецлаборатория «Суперхомо», принадлежащая компании «Демоны мрака», потом лаборатория Института технологии военно-космических сил НАТО. Как они исследовали объект, какие результаты получили, в материалах архива ФСБ сведений не нашлось, но в один прекрасный момент объект «Зеро» взорвался, и на поверхности Луны образовался кратер диаметром в три километра и глубиной в один.

А спустя сто десять лет на Земле стали происходить странные события, связанные с дрейфом «спящего джинна».

— Ничего мы на Луне не найдём, — огорчилась Лилия. — Там и без нас всё перекопали, изучая кратер.

— Может быть, и не найдём, — согласился Игнат. — Тогда полетим на Полюс Недоступности. Но вдруг повезёт? Во-первых, Черви Угаага рыли тоннели и на Луне, это доказано. Во-вторых, они устанавливали свои машинки для мгновенной транспортировки под всеми могильниками с «джиннами», используя самих «джиннов» в качестве генераторов энергии. Уверен, бункер со «спящим джинном» на Луне не был исключением. Вполне возможно, что такая же машинка осталась и там, под объектом «Зеро».

— Почему же её не нашли?

— Потому что в те времена никто не знал ничего о «джиннах», а тем более о Червях.

— Надо проверить.

— Раз плюнуть!

— Послушай, я чего-то не дотумкала. — Лилия кивнула на виом домашнего инка, в котором всё ещё висели тексты дела. — Там написано, что объект «Зеро» найден в две тысячи девяносто шестом году, то есть триста с лишним лет назад, а хулиганить «спящий джинн» начал аж в две тысячи двести восьмом.

— Ты не учила историю? — удивился Игнат.

— Почему не учила? — не поняла Лилия. — Учила, только всегда была к ней равнодушна.

— Я тоже не сильно уважал эту дисциплину в школе, но помню, что в середине двадцать третьего века какой-то религиозный умник сделал открытие, что Иисус Христос жил на сто сорок четыре года раньше, чем считали. ООН — тогда ВКС ещё не было — утвердила новое летоисчисление «от Рождества Христова», и мы теперь живём не в двадцать четвёртом веке, как было бы, не меняй чиновники календарь, а в начале двадцать пятого.

— Поняла. По-моему, дурацкая затея с календарём.

— Сколько их было, этих затей. То часы переводили на час вперёд, то на час назад, то отменяли пояса, в общем, забавлялись чиновнички. Но для нас это не имеет значения. Будем «копать» Луну?

— Будем! — сжала кулачки Лилия.

«Копали» Луну сначала из дома Лилии. Объект «Зеро», вернее, кратер на его месте «дымил» в пси-диапазоне, однако ничего конкретного «копателям» не показал.

Тогда они посетили отдел снабжения ФСБ в здании УАСС под Рязанью, Игнат получил по запросу контейнер ярко-синего цвета, который можно было носить за ручку или за плечами, как ранец, и пара путешественников перепрыгнула на Луну, в город-купол Спокойный на южной окраине Моря Спокойствия. Там они взяли вакуумплотный четырёхместный куттер и полетели к дыре в поверхности Моря, оставленной почти двухсотлетней давности взрывом.

Кратер Игната не впечатлил. Луна была испещрена гораздо более глубокими и большими кратерами, сохранившимися благодаря отсутствию воздуха со времён бомбардировки Луны астероидами миллиарды лет назад. Единственное, чем кратер отличался от других подобных воронок, было его свежее происхождение — он выделялся цветом выброшенных взрывом глубинных пород, и то, что воронку проделал не метеорит, а именно внутрилунный взрыв, так как кратер выглядел как идеальный конус.

— Хорошо бухнуло, — покачала головой Лилия, разглядывая кратер сквозь прозрачный блистер кабины модуля; аппарат завис над поверхностью Моря Спокойствия на высоте одного километра, носом вниз. — Если «джинн» остался невредим, так как его потом нашли на Земле и что здесь взорвалось?

— В отчётах об этом ни слова, — сказал Игнат. — Могу предположить, что бункер взорвали специально, чтобы никто не догадался о находившемся там объекте. Но сдаётся мне, произошло то же самое, что и на кладбище «джиннов» на Полюсе. «Джинна» упаковали в силовой кокон, перенесли на Землю, а оставшийся могильник, лишённый его поддержки, скатился к трёхмерности и рванул как бомба.

— Да, я не подумала об этом. Скорее всего так и было. Ты что-нибудь видишь в кратере?

— В самом кратере не вижу, а чуть ниже, в глубине, метров в пятидесяти под ним, что-то «шевелится и «стреляет» искрами.

— Мне тоже кажется, что там прячется что-то живое.

— Объединяемся и смотрим.

Лилия подсела ближе, обняла Игната за плечи, хотя такого тесного контакта и не требовалось; объединение ментальных полей происходило по другому принципу и практически на любых расстояниях.

Игнат сосредоточился на лоцировании кратера.

Как порыв ласкового свежего ветра пришла волна энергии от Лилии, заставив «играть» все мышцы тела. Ощущение было очень приятным.

Он стал видеть не только пористые, усеянные мелкими камнями стенки кратера, но и то, что пряталось в глубине.

— Пещера…

— Вижу! — эхом отозвалась девушка.

— А в ней кольцо…

— Это Червь!

Игнат вышел из состояния «резонирующей струны».

— Всё-таки мы с тобой классные экстрасенсы!

— Я хвостик экстрасенса, — слабо улыбнулась Лилия. — Даже если под кратером, а точнее, под объектом «Зеро» и прячется Червь, мы туда не доберёмся.

— Это ещё почему? У нас есть неймс. Пробьём дырку.

— Откуда у нас неймс?

— Нам дали комплект АКВ.

— Что такое комплект АКВ?

— Для выживания в экстремальных условиях. В нём есть неймс.

— Это же оружие.

— В первую очередь это рабочий инструмент для нейтрализации препятствий в шахтах. А оружием, между прочим, может послужить любая обиходная вещь, даже зубочистка.

— Ты шутишь.

— Ничуть.

— Хорошо, уговорил. Если Селим пользовался этим же Червем, он тоже пробивал дырку?

Игнат почесал затылок.

— Может, он пользовался другим Червем. А может, к этому ведут лунные тоннели, и он знал нужный ход.

— Как мы узнаем?

— Да просто посмотрим, как сейчас смотрели.

— Я тупая, — с огорчением проговорила Лилия.

— Я люблю тупых девчонок, — засмеялся он. — Держись за меня, включаемся.

Струйка энергии снова омыла сознание как ключевая вода — разгорячённое лицо.

Игнат «расправил крылья», вознёсся мысленно над кратером, включил «третий глаз», разглядывая лунный пейзаж под куттером.

Чёрно-коричневая воронка кратера стала прозрачной, серебристыми волокнами в толще лунных пород выделились тоннели, трещины и пещеры. Неровная полусфера с колечком Червя Угаага (лишь бы это и в самом деле был Червь!) соединялась с сетью волокон тонкой «трахеей», и стало ясно, что к пещере с Червем действительно можно подобраться снизу, следуя изгибам естественных и искусственных тоннелей.

Игнат поднял аппарат повыше, проследил ближайшие к пещере под кратером серебристые веточки. Две из них упирались в скалы, третья обрывалась в небольшом, но глубоком кратере естественного происхождения. Длина этого тоннеля достигала двух километров.

— Нашёл! — радостно воскликнул Игнат.

— Я поняла, — откликнулась Лилия. — Странно, что здесь не работает ни одна экспедиция.

— Во-первых, ничем особенным этот участок Луны не выделяется. Во-вторых, кратер после взрыва исследовали долго, ничего не нашли и забросили. В-третьих, здесь «пахнет» чужой физикой, не чуешь?

Лилия сморщила носик.

— Я не обладаю таким нюхом, как ты. Недаром папа сказал, что ты интрасенс.

— А мне мой отец сказал про тебя, что ты имаго ангелоида. Ужас, что будет, когда имаго превратится в бабочку!

— Обидеть хочешь?

— Ничуть не бывало! Просто я уверен, что ты уже сейчас должна слышать неслышимое и видеть невидимое.

— Я не волшебница. Да и ангелоидов, если они существуют, вряд ли можно отнести к волшебникам. Их сила — в коллективном разуме.

— В коллективной зауми, ты хочешь сказать? Сама говорила — это «ум за разумом».

— Не ёрничай. Мы летим туда, к пещере, или не летим?

Вместо ответа Игнат лихо кинул куттер к валу ближайшего кратера, за которым начиналась ослепительно-белая под лучами низкого Солнца равнина Моря Спокойствия. Левее, в паре километров от куттера, просверкнул идущий параллельным курсом какой-то лунник, но его пассажиры спешили по своим делам и на манипуляции путешественников не обратили внимания.

Им повезло. Несмотря на то, что найденный выход из пещеры прятался в обломках каменной осыпи под валом того самого кратера, который нашёл Игнат, обоим удалось пробраться между глыбами лунного базальта в пещеру.

— Дальше придётся идти пешком, — сказала Лилия, с любопытством разглядывая искрящиеся бисером в лучах наплечных фонарей стены грота.

— Не хотелось бы, — признался Игнат, оценивая размеры естественной с виду полости. — В крайнем случае пойдём на антигравах. Но здесь мог бы пройти и куттер.

— Не пройдёт, щель слишком узкая. Мы сами с трудом пролезли между обломками.

— Щель можно расширить.

— Чем? Кирками? — пошутила девушка.

— Ты всё время забываешь про неймс. Его мощности должно хватить, чтобы деструктурировать пару крупных глыб. Жди меня здесь, я вернусь к модулю и пробью дыру. А ты стань подальше, вон к той стене.

— Я боюсь, — простодушно сказала Лилия.

— Здесь никого нет, иначе я бы почувствовал.

— Хорошо.

Игнат вылез из грота на склон кратера, сел в куттер, открыл контейнер, достал неймс, похожий на старинный пистолет с толстым квадратным в сечении дулом, проверил заряд.

Куттер взлетел, подплыл ближе к стенке кратерного вала, окунулся в осязаемо плотную тень: при полном отсутствии воздуха на Луне лучи Солнца не рассеивались, поэтому прячущийся в тени любой горки предмет увидеть было невозможно, если не иметь специальные фильтры или инфракрасную оптику. Однако диапазон зрения Игната позволял ему хорошо видеть в темноте, и он свободно ориентировался в лунной тени. Открыл блистер аппарата, навёл ствол неймса на угловатые каменные обломки, загромождавшие щель.

Луч нейтрализатора молекулярных связей был невидим, но по тому, как камни начали трескаться и превращаться в облака пыли и дыма, расползавшиеся по склону кратера, стало ясно, что неймс работает.

— Нас не заметят? — прилетел тихий призрачный голосок Лилии. — Над Луной летает куча всяких станций. И я где-то читала, что юг Моря Спокойствия принадлежит китайцам.

— Пусть попробуют предъявить претензии, — беспечно отмахнулся Игнат. — Мы ничего незаконного не делаем.

— Частный сектор может охраняться.

— Тогда я покажу своё удостоверение.

— Ты скоро?

— Уже сверлю дыру, жди.

Неймс закончил свою работу. В условиях слабого лунного тяготения облака пыли, оставшиеся от камней, оседали медленно, однако через несколько минут стала видна неровная глотка пещеры, очищенная от каменной осыпи.

Игнат подвёл аппарат вплотную, примерился.

— Лилиан, ты где?

— У стены, вижу, что дыра стала больше.

— Пробую протиснуться.

— Проходим, — сообщил инк-пилот модуля, оборудованного всеми системами предупреждения.

— Вперёд!

Аппарат протиснулся в пещеру, окунаясь в чернильную, плотную как нефть темноту. Прожектор высветил усеянные кристалликами стены грота, уходящего сужавшейся кишкой в неизведанные дали, и фигурку Лилии в полусотне метров от входа.

— Забираем её.

Пилот послушно нырнул к девушке, открыл люк, затем, когда она пробралась в кабину, повёл аппарат в глубь хода.

— Мне почему-то кажется, что Селим здесь не был, — прошептала Лилия, не потерявшая боевого азарта.

— Мне тоже, — признался Игнат. — Наверно, он знал местонахождение другого Червя. Но теперь уже дойдём до конца.

Ход вильнул влево, уткнулся в другую пещеру, и стало видно, что этот тоннель проделан в базальте искусственным путём. Он был абсолютно прямой, ровный, круглый и словно облитый водой: оплавленные стены его покрывала радужно отсвечивающая глазурь.

— А вот это уже дело рук Червей, — сказал довольный Игнат.

— Если учесть, что ни рук, ни ног у них не было…

— Это образное выражение. Никаких сомнений, Черви знали о наличии бункера-могильника с «джинном» и прокопали к нему ход. Может, один из них там и остался.

Куттер увеличил скорость.

Два километра до кратера, образованного взрывом объекта «Зеро», он преодолел за пять минут.

На всякий случай Игнат остановил аппарат перед дырой выхода тоннеля в пещеру с Червем, поискал скрытые устройства ограничения доступа, но ничего не обнаружил. Черви Угаага не оставляли в своих ходах ловушек и взрывных механизмов.

Пещера распахнулась перед путешественниками ребристым куполом с двухметровой дырой в центре полусферы. А под ней на полу пещеры располагалось кольцо, напоминающее устье колодца с толстыми, отблескивающими металлом стенками. На Червя Угаага это кольцо не походило никак.

— Это не Червь! — разочарованно выдохнула Лилия.

— Зрачок «глаза Мраг-Маххура», — пробормотал Игнат, раздувая ноздри. — Отец не раз находил такие колодцы на Полюсе и пользовался как терминалом метро.

— Но ведь столько лет прошло!

— Колодец ещё «дышит», чуешь запах? Пошли, посмотрим.

Они спрыгнули на бугристый, покрытый слоем пыли пол пещеры, освещаемые прожектором куттера, приблизились к устью колодца, высота кольца которого достигала метра. Но кольцо было слишком толстым, больше метра, что не давало возможности заглянуть в колодец, поэтому пришлось взбираться на его край.

— Ух ты! — сказал Игнат, разглядывая чашу с зеленовато-светящимся дымом на глубине трёх-четырёх метров. — Точно такой, как рассказывал отец!

— Кто?

Игнат помог девушке влезть на кольцо.

— Стартовый колодец «червивого» метро. А вверху, — он показал на отверстие в куполе, — должен был быть «глаз Мраг-Маххура» — линза, похожая на глаз. Сейчас её нет, потому что произошёл взрыв.

— Там был вход в бункер с «демоном»?

— «Глаз» каким-то образом откачивал энергию «джинна». Когда бункер взорвался, линза, очевидно, рассыпалась на осколки, поэтому осталась только дыра. Но главное, что терминал функционирует, судя по светящейся в колодце плазме.

— Плазме?

— Ну, я не знаю, что это такое на самом деле. Может быть, испарения чужой физики. Разные мерности пространства порождают процесс «аннигиляции» дополнительных измерений. Какая тебе разница?

— Я хочу разобраться, — упрямо свела брови в одну линию девушка. — Тебе не кажется, что мы слишком просто добрались до этого колодца с терминалом?

Игнат ответил не сразу, зачарованно глядя на время от времени всплывающие из зеленоватого марева фонтанчики.

— Нет, не кажется. Мы первые, кто подумал о возможном присутствии Червя на Луне. Поэтому здесь и не догадались устроить раскопки, а тем более оставить какую-нибудь автоматическую засаду. Знал, наверно, только полковник.

— Я не понимаю, каким образом колодец становится терминалом метро.

— И тем не менее это факт.

— Черви Угаага ни имели ни рук, ни ног, ни каких-либо эффекторов.

— Ты хочешь сказать, непонятно, каким образом они создавали искусственные объекты, подобные терминалу?

— В общем, да.

— Значит, существовали какие-то технологии, тем более, что количество измерений пространства в мире, где жили Черви, было больше трёх.

— Они же просто… черви! Гигантские черви! И всё. А устройство для мгновенной транспортировки материи — сложнейшая вещь!

— Как говорил один философ^[7]: «Убеждение, что изготовить сложную штуку может только ещё более сложная и хитрая штука, это нисходящая теория творения». Ни один человек не может сделать тот же таймфаг, пользуясь только руками и головой, и тем не менее его разработали люди и сделали люди.

— И всё равно этот колодец… — Лилия поискала термин: — Прост только с виду. Да и куда может занести нас — неизвестно. А если опять в Метавселенную Червей?

— Отец с мамой там были. Мы тоже там были и спокойно вернулись.

— Ага, спокойно, еле ноги унесли.

— Да, скорее всего, Мир Угаага свернулся в плоскость или вообще в точку. А жаль, мы могли бы посмотреть на него со стороны, ведь это, наверно, та самая Великая Стена, создающая выступ Метавселенной Угаага в нашей Вселенной. Представляешь, какой великолепный туристический рай исчез? Твёрдый вакуум Мира Угаага, планеты-пузыри? От желающих попасть туда отбоя бы не было!

— Ага, и туристы изгадили бы планету-пузырь Угаага за пару дней.

— Не изгадили бы, экологи СЭКОНа быстро навели бы порядок. Итак, леди, мы нашли терминал. Идём дальше?

— Куда?

— Да куда глаза глядят и ноги идут.

— Плохо, если ноги начинают командовать, что делать голове.

Игнат рассмеялся.

— Я помню все свои ошибки и не намерен их повторять. Кто бы нам ни помогал, это может быть только человек, нам доверяющий, такой как Селим. Нам выпала уникальная возможность испытать метро Угаага. Неужели откажемся?

— Я привыкла испрашивать разрешение у вышестоящих официальных лиц.

— Уверяю тебя, нам откажут, а если и разрешат, процесс согласования затянется. У тебя появятся новые дела, у меня тоже, и мы будем прозябать в рутине.

— Хорошо, соглашусь. Но, чур, ты оставишь отцу записку, где нас искать в случае чего.

— Кто знает, куда нас занесёт?

Лилия нахмурилась. Игнату пришлось сделать над собой насилие:

— Ладно, сброшу отцу эсэмэску, что мы уходим в дальний поход по Галактике. — Он быстро написал короткое письмо. — Что ещё тебя беспокоит?

— Меня смущает одна деталь: Селим не мог знать, что нас заинтересует дальний космос.

— Говори ясней.

— Мы и в самом деле слишком легко получили доступ к «машине» Червей. Я уверена, что нас вывели на неё специально.

— Вывели так вывели, что тут плохого? Кстати, мы действовали по подсказке Селима, если ты помнишь.

— По подсказке его домового.

— Хорошо, пусть будет по-твоему, что из того?

— Если нас вывели на сеть метро Червей, то зачем?

Игнат хотел поскрести макушку, но наткнулся на прозрачный пузырь шлема.

— Ну и вопросы ты задаёшь, госпожа ксенолог! Интересно, это у тебя женская логика просыпается или логика ангелоидов?

— Я не шучу.

— Прости, больше не буду, — поднял он руки. — Если хочешь, я прыгну туда один, а ты подождёшь.

— Ну, конечно, буду я ждать одна. Если прыгать, то вместе.

— Тогда выбирай пункт назначения. Что ты хотела бы увидеть в первую очередь?

— Если можно, сначала куда-нибудь поближе, — забыла о своих опасениях Лилия. — Посмотрела бы на центр Млечного Пути, на другие галактики.

— А подальше? Мы собирались вообще-то добраться до экзотов.

— Решай сам.

— Хорошо, мне всё равно, попробуем прыгнуть поближе к Солнцу, заодно опробуем метро Червей. Подожди, я возьму АКВ.

— Может, не стоит прыгать туда?

— Как же ты собираешься испытывать «червивое» метро?

— Куттер не пролезет?

Игнат оценивающе оглядел колодец, сравнил его размеры с трёхметровым эллипсоидом модуля.

— Знаешь, давай попробуем. Если терминал пропустит модуль, мы будем обеспечены всем необходимым.

Они влезли обратно в куттер, Игнат подвёл его к устью колодца, на дне которого продолжало светиться и вскипать фонтанчиками озерцо «дыма».

— Объединяемся по пси и думаем о маршруте. Можно было бы прыгнуть сначала куда-нибудь на планеты Солнечной системы, но это потеря времени. Ближайшее звёздное скопление, так? Знаешь какое-нибудь?

— Лагуна.

— Лагуна… — Игнат наморщил лоб, вспоминая карту звёздного неба. — Туманность М8 в Стрельце, правильно? Пять тысяч световых лет, если я не ошибаюсь. Хорошо, пусть будет по-твоему. Эй, кто тут главный? — воззвал он шутливо. — Нам к Лагуне!

Куттер опустился кормой в колодец, окунаясь в зеленоватое марево.

Снизу в кабину аппарата поднялась прозрачная темнота!

Вскрикнула Лилия, цепляясь за локоть спутника.

Темнота пронизала тела путешественников, затопила аппарат, как талая вода. Сознание обоих пассажиров куттера растворилось в этой чёрной бесплотной «воде», как сахар в стакане с чаем.

В отличие от метро, созданного человеком и базирующегося на «суперструнных» технологиях, система мгновенной транспортировки материи Червей Угаага использовала другие принципы, но работала точно так же: кто бы ни входил в кабину терминала — переносился на гигантские расстояния без каких-либо потерь, если не считать временной потери сознания. Когда Игнат и Лилия проделали этот трюк впервые, изучая «скелет» Червя в меркурианском бункере Селима фон Хорста, они не управляли процессом перехода, и компьютер терминала бросил их автоматически в мир Угаага. В этот раз пассажиры перед прыжком думали, представляли то место, куда они хотят попасть, и скрытый контур управления терминалом послушно выполнил их мысленный приказ.

Неизвестно, чем он руководствовался при этом: скорее всего мысленно-чувственным посылом обоих землян, содержащим гораздо больше ориентиров, объяснений, дополнений и эмоций, нежели человеческий язык. Объяснить вербально чужому существу, а тем более компьютеру, куда надо послать пассажиров, вряд ли возможно. Человеческий язык недостаточно информативен для подобных целей, хотя для общения людей меж собой он должен быть — и обладает этим качеством! — избыточно информативен. Но — на другом уровне.

Игнат первым пришёл в себя после провала в «прозрачное облако чёрного света», свернул шлем.

Сердце ёкнуло.

Стенки кабины куттера серебрились инеем, в кабине было холодно и царила невесомость. Но инк-пилот аппарата функционировал.

— Медпомощь нужна? — раздался его тихий вежливый голос.

Игнат услышал вскрик Лилии, рывком повернулся к ней, встретил её затуманенный взгляд.

— Что?!

— Падаем?! — вцепилась она ему в руку.

— Это просто реакция на невесомость.

— В аптечке есть адаптоген, — предложил пилот.

Игнат открыл лючок аптечки, достал оранжевую пилюлю адаптогена, протянул девушке:

— Проглоти, станет легче.

Лилия тоже свернула шлем, положила таблетку адаптогена под язык.

— Могу провести сеанс коррекции, — сказал пилот.

— Не надо. Включи визинг! — скомандовал Игнат.

Стенки кабины стали прозрачными, хотя иней на них какое-то время ещё держался, создавая слабенькую туманную кисею. В кабину хлынул призрачный свет звёзд, усеивавших всю небесную сферу обзора. Хотя небом пузырь пространства вокруг куттера назвать было нельзя. И тем не менее вид был великолепен!

Впереди и чуть сбоку от носа куттера светилась гигантская радужная сеть, пронизанная лучами ярких звёзд. Особой формы она не имела, напоминая сказочные паруса и одновременно светящиеся заросли водорослей на дне моря. Однако Лагуной земные астрономы назвали это звёздное образование не зря.

— Боже мой! — ахнула Лилия.

Игнат не ответил, любуясь красивейшим звёздным «пейзажем», хотя и был согласен с оценкой подруги.

Поскольку Солнце и Лагуну разделяло расстояние в пять тысяч световых лет, то её вид в настоящий момент отличался от того, какой видели туманность люди с поверхности Земли. Если бы Игнат знал расположение звёзд в ней, он бы мог сравнить их рисунок с тем, что видел сейчас. Но Лагуной как таковой он никогда не любовался и просто смотрел с восхищением на струи светящегося газа и пыли, пронизывающие звёздное скопление, в котором до сих пор рождались новые массивные звёзды.

— Надо снять…

Игнат оглянулся.

Глаза Лилии стали огромными, она тоже смотрела на звёзды, но не забывала и о видеосъёмке.

— Всё снимается, — заверил её Игнат. — Я не думал, что Лагуна так красива.

— Это точно она?

— Наверно.

— Мы не могли промахнуться?

— Спросить не у кого.

Лилия опомнилась, начала оглядываться, увидела справа от аппарата косо перечеркнувшую «небосвод» полосу искрящейся звёздной пыли.

— А это что?

— Млечный Путь, я так полагаю, вид на нашу Галактику со стороны созвездия Стрельца.

— Значит, инк терминала нас послушался?

— К сожалению, проверить это можно только наглядно, а я не знаю, как отсюда выглядит Лагуна, да и любая другая туманность. Просто верю интуиции: мы на месте. А насчёт инка — вряд ли «червивое» метро управляется такими же компьютерами, как наши.

— Где же он?

— Кто?

— Терминал. Нас просто высадили, и всё?

— Взгляни.

Игнат повернул аппарат, и стал виден освещённый звёздами край какой-то конструкции, состоящей из множества каменных глыб, соединённых кишковидными трубами, имеющими утолщения и более тонкие участки.

— Астероид?

— И не один. По-видимому, Черви соорудили нечто вроде ангара, внутри которого прячется контур таймфага.

— Почему мы не внутри?

— В момент запуска метро в колодце куттер двигался и, очевидно, сохранил импульс, вылупившись здесь. Мы просто выскользнули из терминала.

— Значит, шанс вернуться у нас остался?

— Так ты всё-таки переживала, как мы вернёмся?

— А как ты думал?

— Был уверен, что и ты… — Он подумал: — Тоже уверена. Могу тебя успокоить: если бы я не чувствовал этой уверенности, никогда бы не полез в «червивый» колодец.

— Правда?

Игнат торжественно прижал ладонь к груди.

— Сеть метро Угаага сохранилась, несмотря на истекшую уйму лет, так что речь идёт не о шансе вернуться, а о нормальной работе узлов приёма-передачи. Черви не создавали бы метро, не имея возможности вернуться туда, откуда стартовали. Поэтому не переживай, всё логично.

— Если учесть, что логика «доразума» может в корне отличаться от нашей, то всё логично.

Игнат терпеливо вздохнул.

— Мы попали, куда хотели?

Лилия перевела взгляд на сияющие «паруса» звёздной туманности.

— Хочется верить…

— Во что?

— В твой гений.

— Мы вместе, а это главное!

Она обвила его шею руками и поцеловала.

— Мы вместе!

Ещё с час они любовались на Лагуну с расстояния всего в два световых месяца (оценки Игната и пилота почти сошлись), пили кофе, снимали звёздные панорамы на личные инкомы^[8], потом решили продлить путешествие. Оба ещё не устали и первоначальный туристский запал не потеряли.

— Предлагаю махнуть в противоположную от Солнца сторону, — сказал Игнат. — В созвездии Единорога есть туманность Розетка, не помню её номер в каталоге^[9]. Тоже очень красивая. По сути это облако водорода, освещённое изнутри звёздами, и там до сих пор идут процессы звёздообразования. А звёзды внутри все очень горячие, классов В и О, с температурой больше десяти тысяч градусов.

— Откуда ты знаешь такие подробности?

— Память хорошая, помню курс астрономии, который преподавал нам в гимнасии Антон Осипов.

— Человек?

— Ну да.

— Обычно учителя — либо витсы, либо виртуалы.

— Нет, этот старик так любил астрономию, что и нас заразил. Трое моих однокашников стали астрономами и астрофизиками. Да и я потом специально изучал звёздные атласы. Ну что, летим к Розетке?

— Я слабо представляю форму…

— Представь красивую розетку из двух десятков звёздно-пылевых шлейфов, этого достаточно.

— Хорошо.

Игнат облетел терминал «червивого» метро, изучая странный объект, летящий в пустоте вдали от планет, и вдруг понял, что трубы с утолщениями и сужениями, похожие на кишки динозавра, на самом деле являются… телами Червей! Он даже ахнул от догадки, заставив Лилию посмотреть на него с удивлением. Пробормотал:

— Черви!

— Где? — не поняла она.

— Трубы…

— Я уже давно сообразила.

— А я только сейчас. Полазить бы по ним…

— Зачем?

— Вдруг отыщем живого Червя?

— Я ничего живого не чувствую.

— Да и я тоже, — признался Игнат. — Ладно, не будем тратить время на ползание по кишкам.

Куттер протиснулся внутрь многогранника между трубами — «скелетами» Червей и многометровыми обломками из неведомого материала (планеты или астероида, из которого можно было выломать камни, поблизости видно не было), и путешественники мысленно попросили местного «инка» послать их в нужном направлении.

Метро не отказало им и на этот раз.

Куттер вынесло на большой «настоящий» астероид, в пещерах которого находился работающий механизм «червивого» метро, и туристы полюбовались на туманность Розетка, мало чем отличавшуюся от туманности Лагуна с небольшого — по космическим меркам — расстояния.

Поели. Побродили по пещерам астероида, кружившего по неблизкой орбите вокруг одной из звёзд туманности — голубоватого гиганта во много раз больше земного светила. Поспали.

— Вот теперь заберёмся подальше, — заявил посвежевший Игнат. — Ты не против?

— К экзотам?

— Предлагаю посмотреть на взаимодействующие галактики, названные Цветком Розы. Они располагаются в трёхстах миллионах световых лет от Солнца. Изумительной красоты!

— Я бы хотела к экзотам, — простодушно призналась Лилия.

— А за Цветком Розы как раз и прячется в десяти миллиардах световых лет тот самый экзот, который может быть выступом Метавселенной иксоидов.

— Великий Океан?!

— Великий Граничный Аттрактор.

— Полетели! — кинулась Лилия к нему на шею.

Оба закружились по кабине куттера, внутри которого почти полностью отсутствовала гравитация — как и на всём астероиде, имевшем по ощущениям землян совсем слабое поле тяготения.

И они полетели к Цветку Розы.

А когда увидели две спиральные галактики, соединённые «хвостом» взбаламученных газовых облаков и звёзд, Игнат и сделал вывод, что космос он знает совсем плохо. Для того чтобы знать его хорошо, надо было путешествовать свободно, имея возможность посмотреть на космические объекты со всех сторон.

Свободу же им дала сеть метро Червей Угаага, проложенная в пространстве Метагалактики древними мыслящими существами задолго до появления человека на Земле.

Примечания

7

Дэниэл Деннет, американский философ.

8

Коммуникаторы.

9

NGC 2244, расстояние от Солнца — 5000 световых лет.