В погоне за кардиналом. Горькое молоко – 6

Владимир Козлов

Владимир Козлов, «В погоне за кардиналом», это шестая книга из серии книг «Горькое молоко». В ней продолжается противостояние между Колчаком и оборотнем в погонах Ланиным, стремившимся завладеть дорогой маркой кардинала Мазарини. Но в борьбе за неё от Колчака он получит только полный душевный ожог. Книга очень интересная и читается на одном дыхании. На этой части серия «Горькое молоко» не заканчивается, продолжение будет следовать.

Марка на руках

Колчак простился с Гошей сел в машину и поехал к матери. У подъезда он встретил Марека.

— Ты где такого кита отловил? — спросил он, увидав у Колчака сома.

— У Гоши, — он приладился их где — то ловить и на рынке торговать, — ответил Колчак.

— Такие сомы попадаются только у Окского моста, — знающе сказал Марек. — Матери скажи, чтобы голову не выкидывала. Я их засаливаю на зиму, как грибы. А потом суп варю. Но в эту зиму супа не будет. Всё на свадебный стол выставлю.

— Ты чего Саня, никак жениться собрался? — спросил Колчак.

— А что нельзя что — ли? Ты уже ребёнка имеешь. Корень женился. Педро тоже живёт с какой — то чертёжницей. Остался я да Жига.

— И кто твоя избранница? — пытал его Колчак, — если не секрет конечно.

— Нет никакого секрета Валька Петухова, сестра Педро, — сказал Марек.

— Саня да она же старше тебя года на три, четыре, — изумился Колчак.

— Ну и что, я человек занятой. Мне любовью заниматься некогда. А она мамкой мне неплохой будет и киоск свой книжный имеет. Кстати твоя мать отдала ей старые двойные книги по дешёвке.

— Когда, — замерев от такого известия, спросил Колчак.

— В понедельник вроде или вторник, — ответил Марек.

Колчак оставил друга и быстро вбежал по лестнице на этаж.

Дверь открыла мать. Он сунул ей сома в руку и бросился в спальню. На шифоньере было чисто. Вместо старых книг там лежал новый чемодан.

— Мам, где книги, которые лежали наверху шкафа? — крикнул он ей из спальни.

— Всё отнесла Валентине Петуховой, — зашла она в спальню. — Оставила Калашникова и подписку Германа. Вернее не я отнесла, Валя Мишу Сироту присылала ко мне, — поправилась мать.

— Что ты наделала, там чужая книга была «Милый друг», которую давно нужно было вернуть хозяину, — расстроено сказал он матери.

— Чего ты расстроился, там лежала сплошная макулатура, — сказала мать, — одна пыль от этих книг. И сдала я книги двойники. Возьми нашу, она в идеальном виде и отдай вместо старой книги.

— Во сколько времени у неё киоск открывается? — спросил Вовка.

— Не знаю, но думаю часов в девять, — ответила мать, — да ты сходи к ней домой, может, она не успела продать твоего Милого друга.

Вовку прошиб пот от такого неприятного известия. Он выбежал из дома и направился в первый подъезд, где жила сестра Педро.

Валентина была дома и в прихожей красилась около зеркала.

— Привет! — бросил он ей.

— Утро доброе! — ответила она, — а Витька здесь не живёт уже, — сообщила она.

— Я знаю, но мне ты нужна, — выпалил он. — Мать тебе отдала чужую книгу, которую, я обязательно должен возвратить.

— Значит она на месте, я их не перебирала ещё, так — как всю неделю не работала. Мне их Сирота в киоск все принёс и в угол сложил.

— Фу славу богу, — опустился он на маленький стульчик, стоявший около двери в прихожей, — а я так расстроился. Чужая всё — таки книга.

— Нашёл из — за чего расстраиваться, — сказала Валентина, — это раньше, чтобы подписку известного писателя приобрести, годами в очереди нужно было стоять. А сейчас книг много стало разных, только читателей поубавилось. Читают в основном жёлтую прессу. Мне надо на неё с книг переходить. Этот товар всегда спросом пользуется и поэтому прибыльней сегодня, чем книги.

Они вышли с ней из подъезда, и сев в машину Вовки поехали к вокзалу, где стоял её киоск. Когда она открыла его, Колчак бросился к книгам. Перебрав все стопы, он своей книги не нашёл.

— Нет тут её, — сказал он Валентине, и начал перебирать второй раз.

— Тут всё, что принёс мне Сирота, я ничего не трогала. Постой я вспомнила, кажется, — приложила она палец к голове, — он попросил у меня конверт и вроде вложил его, чтобы не помять в одну из этих книг.

— Всё ясно, тогда надо к Сироте идти, — опять впал в хандру Колчак, — он, наверное, куда — то её запулил. Я ему сейчас голову оторву, если он мне не найдёт книгу, — зло сказал Колчак.

Вовка на большой скорости въехал во двор и подъехал к дому, где жил в раннем детстве с Жигой и Надеждой. На его счастье за столиком сидели все дворовые мужики, среди них был и Сирота. Почти все без исключения эти мужики, кроме отца Григория принимали участие в строительстве его дома. На столе у них стояли две бутылки с мутной жидкостью, разломанный хлеб и зелёный перьевой лук.

Он вышел из машины и поздоровался со всеми.

— А где — же у вас Кира? — спросил он.

— Пошла Колю искать, — ответил Сирота.

— В данный момент Коля спит у нас в Осинках, и она его не найдёт, — сказал Колчак, — а ты дядя Миша, куда книжку дел, которую, вместе с конвертом у Петуховой взял?

— Конверт отправил вместе с запросом в затон Жданова, чтобы мне справку прислали для оформления пенсии, а книгу не прочитал ещё. В сарае лежит под сковородкой.

— Неси её сюда? — сказал Вовка, — её надо отдать это чужая книга.

— Сарай у меня открыт. Зайди и возьми. Если я вылезу из — за стола, они весь самогон попьют, — засмеялся Сирота.

— Тогда я тебе на водку дам, — обрадовал его Колчак.

Второй раз Сироту не надо было упрашивать. Он, как молодой выпрыгнул из-за стола и побежал к сараю. Колчак пошёл за ним. Сирота приподнял сковороду, в которой лежали остатки пережаренной картошки, и вытащил книгу. На лицевой стороне книги остался круглый отпечаток сковороды. Он протянул её Колчаку. Это был Милый друг.

У Колчака отлегло от сердца. Он вышел из сарая на улицу и открыл книгу. На экслибрисе он увидал вклеенную марку, которую не знающий человек, вряд ли смог принять за марку. Колчак в упор посмотрел на усатого кардинала, но кто это был, он определить не мог. Закрыв книгу, он, не проявляя особого ликования, положил мужикам пятьсот рублей на стол и сказал:

— Это вам мужики на причащение.

У Сироты от неописуемого восторга, глаза чуть ли не вылезли из орбит. Он перекрестился и попытался первым взять деньги. Но рука отца Григория его опередила.

— Безблагодатно, «на потеху бесам совершаешь крёстное знамение» — произнёс отец Григорий, — подойди к владыке перекрестись с чувством не торопливо и исполни минутное коленопреклонение.

Сирота взглянул вопросительно на батюшку и, сделав серьёзный вид, перекрестился не спеша, припал перед Колчаком на колено, а отец Григорий распевным голосом затянул:

— Господи Боже, Владыка всего мира. От твоей святой воли зависят все дни и лета в нашей бренной жизни. Благодарю тебя пре милосердный Колчак. Ты дозволил нам прожить ещё один день, зная, что по грехам нашим мы недостойны такой милости, в особенности раб божий Сирота. Дай ему изобилие плодов земных и всё что к удовлетворению нужд ему потребно. Наипаче очисти совесть его, укрепи его пути к спасению и удостой его иногда быть наследником твоего кошелька с несметными богатствами. Господи, благослови все жизни греховодника Сироты. Аминь!

…Колчак знал, что Батюшка больше всего на свете любил шансон. Особенно Аркадия Северного и «Ушаночку» Жарова, — её он всегда исполнял, когда выпьет, но не у дома, а за сараями. Он был первым приколистом у мужиков и что он раньше был попом, многие не верили ему. Хотя Григорий частенько ходил в рясе с большим крестом на груди. Некоторые мужики считали, что весь этот прикид он одевал на себя, чтобы добыть на пропитание и пропой. Он неплохо закладывал за воротник, матерился на чём свет стоит и напропалую изменял своей матушке с Кир Кирычем у Жиги в квартире, пока Григорий не приобрёл молельный дом, в котором он нередко пропадал там с ней.

Выслушав до конца молитву, Колчак откровенно рассмеялся, и сев в машину посмотрел при этом на батюшку.

Батюшка подошёл к машине и продолжил:

— И да возвеселяться вси уповающии на Тя, во веки возрадуются и вселившихся в них: и похвалятся о Тебе любящий имя Твоё.

Колчак дал по газам и уехал со двора в приподнятом настроении. Подъехав к подъезду, он посмотрел ещё на марку и подумал.

«Надо же такая невзрачная марка, а тянет на лимон зелёных»

Он зашёл домой, успокоил мать, сказав, что Милый друг нашёлся и предупредил, чтобы голову сома отдала Мареку, а не выкидывала. После чего поехал в магазин «Электроник», где купил компьютер и спутниковую антенну. Чтобы помочь установить антенну и компьютер он заехал к Сергею. Надежда почти силком втянула его в дом.

— Попался, — радостно сказала она, — теперь я тобой долго буду наслаждаться. Я одна в доме. Приехал Заур, и тётя Ира всех сманила туда, где вы вчера были. Дядю Жору будут купать.

— А Лара где? — спросил он.

— Она в манеже играет, — ответила Надежда и прильнула к Колчаку.

— Я нашёл марку в книге, — сообщил он ей.

— Мне она безразлична. Я тебя хочу, — шептала она ему в ухо.

— Надь, а ты не боишься, залететь второй раз от меня?

— Ничего я не боюсь, — горячо задышала она. — С тобой я готова стать матерью — героиней, — и она начала торопливо расстегивать на нём рубашку прямо в прихожей.

— Ты, что так изголодалась? — спросил он её, но не сопротивлялся её действиям. — Ведь недавно у нас секс с тобой был в лесу.

— Это не то. Я хочу в кровати по-настоящему, — страстно сказала она и потащила его за собой в спальню.

Когда он уходил от неё, то заметил на тумбочке фотоальбом, и разбросанные фотографии. Он взял одну и увидал Надежду в форме, стоящую рядом с Ланиным.

— А этот козёл, что делает у тебя на тумбочке? — спросил Колчак.

— Это нас на параде с поляроида щелкнули, — ответила Надежда.

— Дай ножницы, я отрежу эту рожу, — сказал Колчак.

— Лезвие возьми в вазе, — сказала Надежда, — или иди в ванную, там ножницы найдёшь.

Вовка ровно лезвием разделил фото и одну половину с Ланиным положил к себе в карман.

— Зачем она тебе, — спросила Надежда.

— Пригодится, когда ни — будь, — ответил Колчак и, поцеловав Надежду, пошёл к машине.