Музыка горячей воды

Чарльз Буковски, 1983

Чарльз Буковски культовый американский писатель XX века, чья европейская популярность всегда обгоняла американскую (в одной Германии прижизненный тираж его книг перевалил за два миллиона), автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности. Буковски по праву считается мастером короткой формы, и единственный в его позднем творчестве сборник рассказов, «Музыка горячей воды», яркое тому подтверждение: доводя свое фирменное владение словом до невероятного совершенства, Буковски вновь проводит своего лирического героя – бабника и пьяницу, явное альтер эго автора, по всем кругам современного ада.

Пламенная дамочка

Монах зашел. Внутри казалось очень пыльно — и тусклее, чем в обычных заведениях. Он прошел к дальнему концу стойки и подсел к пышной блондинке, которая курила сигариллу и пила «Хэммз». Когда Монах сел, она перднула.

— Добрый вечер, — сказал он. — Меня зовут Монах.

— А меня Мать, — ответила она. Что немедленно ее состарило.

Из-за стойки перед Монахом поднялся скелет — он там сидел на табуреточке. Шагнул к Монаху. Тот заказал скотч со льдом, и скелет своими костями стал смешивать. Скотч полился на стойку, но скелету все удалось, он сгреб деньги Монаха, сунул их в кассу и принес Монаху правильную сдачу.

— Что такое? — спросил Монаху дамочки. — Им тут профсоюзы не по карману?

— Ай блядь, — ответила она, — это Билли корки мочит. Ты что, блядь, про́волочек не видишь? Он за проволочки дергает. Говорит, умора.

— Странное заведение, — сказал Монах. — Смертью тут смердит.

— Смерть не смердит, — сказала дамочка. — Смердит только живое, только умирающее смердит, то, что разлагается, смердит. А смерть — не смердит.

Между ними упал паук на невидимой ниточке и медленно развернулся. В тусклом свете он был золотым. Затем опять взбежал вверх по своей паутинке и пропал.

— Никогда раньше пауков в баре не видал, — сказал Монах.

— Он тут мух развешивает для клиентов, — сказала дамочка.

— Господи, от остряков не продохнуть.

Дамочка перднула.

— Вот тебе чмок, — сказала она.

— Благодарю, — ответил Монах.

В другом углу какой-то чмырь сунул денег музыкальному автомату, скелет вышел из-за стойки, подступил к дамочке и поклонился. Дамочка встала и пошла с ним танцевать. Они кружились и кружились.

В баре больше никого не было — только дамочка, скелет, чмырь и Монах. Не слишком людно. Монах закурил «Пэлл-Мэлл» и занялся тем, что было в стакане.

Песня доиграла, скелет опять встал за стойку, а дамочка вернулась и подсела к Монаху.

— Вот помню, — сказала она, — сюда сплошь знаменитости ходили. Бинг Кросби, Эймос и Энди, Три Придурка^[8]. Просто дым коромыслом.

— Так мне больше нравится, — сказал Монах.

Автомат снова заиграл.

— Потанцуем? — спросила дамочка.

— Чего б нет? — ответил Монах.

Они встали и пошли танцевать. Дамочка носила лавандовое, а пахла сиренью. Но она была толстовата, кожа — какая-то оранжевая, а вставные зубы будто все время тихонько пережевывали дохлую мышку.

— Тут прям как при Герберте Гувере^[9], — сказал Монах.

— Гувер был великий человек, — сказала она.

— Черта с два, — ответил Монах. — Если б не возник Фрэнки Д.^[10], мы бы все сдохли от голода.

— Фрэнки Д. нас в войну втравил, — сказала дамочка.

— Ну так и что, — сказал Монах. — Ему ж надо было оградить нас от фашистских орд.

— Вот только про фашистские орды не надо мне, — сказала дамочка. — У меня брат погиб в Испании в боях с Франко.

— Бригада Авраама Линкольна?^[11] — спросил Монах.

— Бригада Авраама Линкольна, — ответила дамочка.

Танцуя, они прижимались друг к другу, и тут дамочка вдруг сунула язык Монаху в рот. Он его вытолкнул своим. На вкус она отдавала старыми почтовыми марками и дохлой мышкой. Песня допелась. Они подошли к стойке и сели.

К ним придвинулся скелет. В одной костлявой руке у него была водка с апельсиновым. Скелет встал перед Монахом и выплеснул стакан ему в лицо, после чего отошел.

— Что с ним такое? — спросил Монах.

— Очень ревнивый, — объяснила дамочка. — Заметил, как я тебя поцеловала.

— Это поцелуй называется?

— Я целовала величайших людей всех времен и народов.

— Могу себе представить — Наполеон, Генрих Восьмой, Цезарь.

Дама перднула.

— Чмок тебе, — сказала она.

— Благодарю, — ответил Монах.

— Наверное, старею, — сказала дамочка. — Знаешь, все время говорят о предвзятости, но вот о предвзятости против старости даже не вспоминают.

— Н-да, — сказал Монах.

— Хотя не такая уж я и старая, — сказала дамочка.

— Не такая, — сказал Монах.

— У меня еще месячные бывают, — сказала дамочка.

Монах махнул скелету, чтобы принес еще парочку. Дама тоже перешла на скотч со льдом. Они оба теперь пили скотч со льдом. Скелет вернулся к себе на табурет и сел.

— Знаешь, — сказала дамочка, — я видела, как Малыш залудил свои два страйка и показал на стену, а при следующей подаче запустил мяч прямо за нее^[12].

— Я думал, это миф, — сказал Монах.

— Хрен тебе миф, — ответила дамочка. — Я там была. Сама все видела.

— А знаешь, — сказал Монах, — это чудесно. Мир ведь еще вертится только из-за исключительных людей. Они нам как бы чудеса творят, пока мы на попках своих посиживаем.

— Ну, — подтвердила дамочка.

Они сидели, отхлебывали помаленьку. Снаружи по бульвару Голливуд туда-сюда что-то ездило. Гудело неумолчно, как прилив, как волны, почти как океан, — да там и был океан: в нем водились акулы и барракуды, медузы и осьминоги, прилипалы и киты, мягкотелые и губки, мальки и тому подобное. А тут внутри — будто отдельный аквариум.

— И я была в зале, — сказала дамочка, — когда Демпси чуть не убил Уилларда. Джек только что с краснухи был, злой, что твой изголодавшийся тигр. Никогда такого не было — ни до, ни после^[13].

— Говоришь, у тебя еще месячные бывают?

— Точно, — ответила дамочка.

— А говорят, Демпси в перчатки себе цемент или гипс заливал. Говорят, в воде отмачивал, а потом застывали — потому-то он Уилларду так и надавал, — сказал Монах.

— Это, блядь, неправда, — сказала дамочка. — Я там была, я видела эти перчатки.

— По-моему, ты ненормальная, — сказал Монах.

— Про Жанну д’Арк тоже говорили, что ненормальная, — ответила дамочка.

— Ты небось и ее на костре видала, — сказал Монах.

— Ну да, — ответила дамочка. — Видала.

— Херня.

— Она горела. Я сама видела. Такой ужас — и так красиво.

— Что тут красивого?

— Как горела. Сначала ноги. Будто там у нее гнездо красных змей — они ей по ногам поползли наверх, а потом — как пылающий красный полог такой, а она лицо запрокинула, и горелым телом запахло, а она была еще жива, но не кричала. Губы шевелились, и молилась она, но так и не закричала.

— Херня, — повторил Монах. — Любой бы закричал.

— Нет, — ответила дамочка, — любой бы не закричал. Люди разные бывают.

— Тело есть тело, а боль есть боль, — сказал Монах.

— Ты недооцениваешь дух человеческий, — сказала дамочка.

— Ну да, — подтвердил Монах.

Дама открыла сумочку.

— Вот, я тебе кой-чего покажу. — Она вытащила книжку спичек, чиркнула и раскрыла левую ладонь. Под ладонью подержала спичку — та горела, пока не погасла. Разнесся сладковатый запах горелой плоти.

— Неплохо, — сказал Монах, — но это ж не все тело.

— Неважно, — сказала дамочка. — Принцип тот же.

— Нет, — ответил Монах. — Разница все же есть.

— Фигня, — сказала дамочка. Встала и поднесла зажженную спичку к подолу своего лавандового платья. Материя была тонкая, почти прозрачная, и языки пламени облизали ей ноги, поползли к талии.

— Господи ты боже, — сказал Монах. — Ты чего делаешь?

— Доказываю принцип, — ответила дамочка.

Огонь поднимался. Монах соскочил с табурета и повалил даму на пол. Он катал ее туда и сюда, бил по платью руками. Затем огонь погас. Дамочка взобралась на табурет и опять уселась. Монах сел рядом, его трясло. Подошел бармен. В чистой белой рубашке, черном жилете, с бабочкой и в синих брюках в белую полоску.

— Извини, Мод, — сказал он дамочке, — но тебе пора. На сегодня хватит.

— Ладно, Билли, — ответила она, допила, встала и вышла. А перед уходом попрощалась с чмырем в углу бара.

— Боже, — произнес Монах. — Она просто что-то с чем-то.

— Опять в Жанну д’Арк играла? — спросил бармен.

— Ч-черт, да вы же сами видели, нет?

— Нет, я с Луи вон разговаривал. — Бармен показал на чмыря в углу.

— А я думал, вы где-то наверху, за проволочки дергаете.

— За какие проволочки?

— Проволочки скелета.

— Какого скелета? — спросил бармен.

— Да ладно вам, — сказал Монах, — хватит мне тут вешать.

— Вы о чем это?

— Нас скелет обслуживал. И даже с Мод танцевал.

— Я тут весь вечер работаю, мужик, — сказал бармен.

— Я сказал, хватит мне вешать!

— Ничего я вам не вешаю, — ответил бармен. Повернулся к чмырю в углу. — Эй, Луи, ты тут скелета видал?

— Скелета? — ответил Луи. — Четы мелешь?

— Скажи этому человеку, что я за стойкой весь вечер простоял, — сказал бармен.

— Билли весь вечер, мужик. И никаких скелетов мы не видали.

— Дайте мне тогда еще скотча со льдом, — сказал Монах. — И я пошел отсюда.

Бармен принес скотча со льдом. Монах выпил и пошел оттуда.

Примечания

8

Гарри Лиллис (Бинг) Кросби (1903–1977) — популярный американский певец и киноактер. «Эймос и Энди» (Amos ‘n’ Andy, 1928–1953) — американский радио — и телевизионный комедийный сериал о парочке темнокожих хитрецов в поисках дополнительных источников заработка; создана белыми комедийными актерами Фрименом Госденом и Чарлзом Корреллом. «Три придурка» (Three Stooges) — американский комедийный коллектив первой половины ХХ в., в своем классическом составе включавший Мо Хауарда (Мозес Гарри Хорвиц, 1897–1975), Шемпа Хауарда (Сэмюэл Хорвиц, 1895–1955), Кудрявого Хауарда (Джером Лестер Хорвиц, 1903–1953) и Ларри Файна (Эндрю Луис Файнберг, 1902–1975).

9

Герберт Кларк Гувер (1874–1964) — 31-й президент США (1929–1933). При его администрации в 1929 г. началась Великая депрессия.

10

Фрэнклин Делано Рузвельт (1882–1945) — 32-й президент США (1933–1945), чтобы вывести страну из кризиса, ввел радикальный «Новый курс», но страна избавилась от последствий Великой депрессии только с началом Второй мировой войны.

11

Бригада Авраама Линкольна (1936–1939) — американские добровольческие части, сражавшиеся на стороне республиканцев в Гражданской войне в Испании против режима генералиссимуса Франсиско Франко (1892–1975).

12

Джордж Герман (Малыш) Рут (1895–1948) — американский бейсболист, питчер и хиттер. Речь идет об одном из легендарных моментов в истории американского бейсбола, когда на чемпионате США 1932 г. в игре против команды «Чикаго Кабз» Рут, выступавший за «Янки», показал направление своего будущего удара и выполнил его — на расстояние около 490 футов.

13

Речь идет о знаменитом поединке американских боксеров-тяжеловесов Джека Демпси (1895–1983) и Джесса Уилларда (1881–1968) 4 июля 1919 г. в Толидо, штат Огайо, когда любимец публики Уиллард неожиданно проиграл чемпионский титул Демпси. Ходили слухи, что тренер Демпси обмотал руки боксера под перчатками гипсовыми бинтами.