Заветное желание. Приключенческая повесть

Виталий Белоусов

«Заветное желание» – последняя книга трилогии, продолжение повестей «Вальс под облаками» и «Тили-тили тесто…», повествующих о событиях, которые происходили в годы перестройки в одном из провинциальных поселков средней полосы России. На фоне этих событий автор увлекательно рассказывает о приключениях подростков, об их заботах и увлечениях во время летних каникул.

© Виталий Белоусов, 2016

ISBN 978-5-4474-5491-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Накликал себе беду

Поплавок удочки задергался и нырнул под воду. Я подсек. Хотел было, как обычно, схватить трепетавшую на крючке рыбу, но окунь вдруг сорвался и, блеснув чешуей на солнце, плюхнулся мне под ноги — и не дурак, забился по песчаному берегу к воде.

— Не уйдешь! — я метнулся за ускользавшей от меня добычей и торопливо прихлопнул ее ладонью. — Ишь, хитрюга…

Наверху откоса звякнул велосипедный звонок, до меня донеслось невнятное шуршание.

— Глеб! — крикнул я. — Давай сюда… Тут хорошо клюет…

Мы прикатили на рыбалку вдвоем. Велики оставили лежать на траве, а сами с удочками спустились по склону берега к воде. Вначале Глеб удил рыбу рядом со мной, но потом, заявив, что подыщет местечко получше, куда-то отдалился…

— Давай сюда! — крикнул я. — Смотри, сколько тут без тебя поймал!.. Спускайся скорее!.. — и я бросил рыбу в садок, в котором уже плескались более трех десятков окуней и плотвичек.

Никто мне не ответил.

— Глеб, ты что, проголодался?.. Я тоже есть хочу!..

Мы выехали на рыбалку на зорьке, а солнышко вон уже как высоко поднялось, уже не ласкает своим теплом, а печет…

— Ты чего не отзываешься?.. Тащи пакет сюда!..

Я представил, как Глеб расстелил на траве покрывало, раскладывает на нем хлеб, сало, огурцы, помидоры… У меня слюнки потекли…

— Глеб! — завопил я. — Что молчишь?.. Неужто без меня наяриваешь?!

Слева нависала над рекой разлапистая верба, из-за нее послышался плеск воды — там, вдоль берега, кто-то брел в мою сторону. Я подумал, что незнакомый рыболов…

Но взору моему явился…Глеб, которого я никак не ожидал увидеть. Он, засучив штанины до колен, с удочкой в руке брел по щиколотки в воде, ничуть не осторожничая и не вглядываясь под ноги — будто твердо знал, что не напорется на сук, не наступит на ракушку или на битое стекло…

— Ты чего тут разорался? — уставился он на меня.

Я стоял столбом.

— Чего таращишься?.. Что случилось?..

Я перевел взгляд с Глеба на верх склона… Ну, если не Глеб трогал наши велики, то кто же?.. Не бабочка же присела на звонок, и он под ее весом отчаянно зазинькал?..

— Там, — растерянно обронил я. — Я думал, это ты там… — и, отбросив удочку, я сорвался с места.

— Ты куда?.. Что с тобой, Серега? — удивился и растерялся Глеб. — Да что стряслось-то?..

Я взметнулся по откосу берега в предчувствии беды и не ошибся. Наших велосипедов не было. Не было на примятой траве и нашего пакета с провизией.

— Не понял, — услышал я за спиной взволнованный голос товарища. — Где велики?..

Я пожал плечами.

— Украли?.. Кто?.. — Глеб, багровея и негодуя, подступил ко мне. — Кто?..

Я отступил на шаг назад.

— Ты их испугался?.. Сколько их было?..

— Ничего я не испугался… Я просто никого не видел, — я непроизвольно втянул голову в плечи.

— «Ничего», «никого», — передразнил Глеб. — А чего ж тогда меня звал на помощь?..

— Я не потому звал… — я стушевался, — Я услышал, как зазвенел звонок… И я подумал, что это ты рядом с велосипедами…

— «Подумал»… Тюнтя! — незлобно ругнулся Глеб.

Отчетливые следы от колес велосипедов уходили за ближайшие кусты орешника, и мы ринулись туда — благо, трава еще не успела распрямиться.

— Это Колька Карасик, не иначе, — процедил сквозь зубы Глеб, сжимая кулаки. — И был он тут, скорее всего, не один…

Мы выскочили к неширокой проезжей дороге и увидели на обочине в пыли отчетливые отпечатки покрышек. Следы сворачивали в сторону от поселка, но на самой дороге, напоминавшей панцирь черепахи, они тут же терялись.

Глеб зачесал затылок.

— Может, и не Колька, — произнес мрачно. — Гады, даже на мой расхадоканный велик позарились!..

Не сговариваясь, мы помчались по дороге вглубь леса.

— Догоним! — подзадоривал Глеб. — Не уйдут далеко — на моей рухляди цепь часто спадает…

Но на первой же развилке мы остановились.

— Ты — налево, я — направо! — распорядился Глеб. — Если настигнешь кого, меня сразу зови… Хотя, — он чуть помедлил. — Если там незнакомые пацаны и их много, не лезь на рожон, хоть лица запомни…

— А если взрослые? — брякнул я.

— Не выдумывай…

Я смело ринулся по дороге, которая оказалась поуже прежней и местами зарастала травой. Не успел пробежать и сотни метров, как дорога снова раздвоилась. Свернул направо — угодил в заболоченную низину, вернулся и пошел налево — выбрался на вырубку.

— Так и заблудиться можно, — подумал я, вздохнул от отчаянья, и не спеша двинулся обратно.

Мы вернулись к реке, забрали свои удочки и улов, и обратно вышли на дорогу.

— Хорошо, что рыбачили недалеко от поселка, — сказал я. — Были б у черта на куличках, представь, сколько б пришлось нам топать домой…

Глеб рассмеялся:

— У черта на куличках наверняка бы ничего не случилось!..

И обронил:

— Что Машке-то скажем?..

Я приостановился:

— Ты-то тут причем?.. Я виноват, мне и отвечать…

— Ты, я… Какая теперь разница? — возразил Глеб.

Настроение было самое что ни есть прескверное. Почти два месяца я прокатался на Машином велосипеде, и все это время больше всего боялся, как бы его у меня не увели. И вот, случилось… Ну, будто сам себе беду накликал!..

Лесная дорога то ускользала в лощину, то вновь поднималась на пригорок, по одну сторону от нее тянулся орешник с полянками между кустами, по другую — высились мачтовые сосны вперемешку с белоствольными березами. На дороге попалась высыхающая лужа, целой стайкой мельтешили над ней бабочки. Стучал в ветвях дерева дятел.

— Сам сегодня пойдешь к Астроному, — обмолвился Глеб.

— А ты?..

— Пешком не пойду… Да и надоело… Не интересно у него…

Я вновь промолчал, чтобы не раздражать Глеба.

Вечером мы в который раз намеривались смотаться на велосипедах к Рудику — почти на противоположный край поселка. Над крышей дома, в котором Рудик живет с родителями, — площадка из досок, и на ту площадку вечерами он выносит телескоп, установленный на треногу.

Такой телескоп я однажды видел в магазине, но к нему нельзя было прикасаться руками. А у Рудика его можно вертеть, как хочешь и сколько хочешь. Мне, конечно, такая вещь не нужна. Я ведь не собираюсь становиться астрономом. Но если можно рассмотреть ночное небо в окуляр телескопа, то почему не воспользоваться такой возможностью?

— Дорогу к Астроному знаешь… Не заблудишься…

Я не стал возражать.

Скоро лес закончился, и мы выбрались на луг, за которым вдали среди зелени просматривались крыши домов, купол полуразрушенной церкви, черные трубы бывших промышленных предприятий на руинах…

— Видимо, Серега, придется тебе взять у Димки напрокат скутер…

— Не смейся…

— То Машку на велосипеде катал, а теперь на скутере… С ветерком!.. Представляешь?..

Я грустно улыбнулся. Глеб, явно, старался хоть как-то поднять у меня настроение. На что тут обижаться?..

— Когда еще купят скутер Димке? — отозвался я. — Если и купят, то я уже уеду отсюда… Лето кончается… Да и за что Димке скутер?.. Ну, приглядывал за девочкой… И что с того?.. Инга ведь ему не чужая, а двоюродная сестренка все же…

Ступили на настил из бревен и досок, переброшенный через ручей.

Глеб выдохнул:

— Мне все же кажется, что велики увел Колька с дружками…

— А следы?.. Они же в обратную сторону от поселка…

— В лесу, Серега, десятки дорог… По любой другой в поселок можно вернуться… Если не найдем Машин велик, худо нам будет…

— А твой?..

— Мой — не в счет…

Вдоль огородов через проулок выбрались на поселковую площадь. Отсюда до Глебова дома — рукой подать.

Наше внимание сразу привлекла толпа людей и две милицейские машины возле вагончика, в котором совсем недавно разместился продуктовый магазин. Теперь на площади были две торговые точки. Они расположились недалеко друг от друга, только магазин-вагончик в отличие от старого, поставили по-соседству с церковью, как раз посредине площади.

— Гляди, там и Димка, — первым заметил товарища Глеб. — Пошли, посмотрим, что случилось…

Димка разговаривал с ребятней, облокотившись на свой велосипед.

— А чего пешком? — обернулся он к нам.

— А ты че на велике? — парировал Глеб.

— А на чем еще?..

— А скутер где?..

Димка рассмеялся:

— Инга катается…

— Вот и на наших великах кто-то катается, — сказал мрачно Глеб.

— Что, уперли?.. Оба, сразу?.. Когда?.. Где?.. А тут, представляете, новый магазин обворовали!.. Сегодня!.. Ночью!..

Вразнобой, перебивая друг друга, мы рассказали ребятам, что с нами приключилось, а мальчишки, в свою очередь, — поведали нам о случившемся в магазине. Неизвестные разбили окно, распилили решетку, вытащили шесть ящиков водки, несколько рулонов ткани, пылесос, что-то еще… На машинах приехали оперативники с собакой. Сейчас они в магазине, и овчарка там… Почему-то не взяла след; говорят, что воры какой-то порошок всюду рассыпали…

— Ну, понятно теперь, — протянул вихрастый мальчишка.

— Что тебе понятно, — обернулись к нему.

— А то, что и магазин обворовали, и велосипеды украли — одни и те же люди… Вы что, не догадались?..

Все мы недоуменно уставились на вихрастого, а Димка покрутил пальцем у себя возле виска.

— Так надо ж украденное на чем-то отвезти, — как ни в чем ни бывало объяснился мальчуган, и мы дружно расхохотались.

Возле дверей вагончика о чем-то разговаривали поселковый участковый и взрослый парень крепкого телосложения в белоснежной рубашке. Рассказать милиционеру, что у нас украли велосипеды? Но до нас ли ему? Велосипеды — пустяк по сравнению с магазином. И все же я непроизвольно сделал к участковому несколько шагов.

— Трудно будет разобраться, следов никаких, — говорил милиционер. — И собака не справилась…

— Чисто сработано, — соглашался с ним парень. — Вряд ли грабители из местных…

Парня я ни разу не встречал в поселке. «Скорее всего, он тоже приехал из города, или оперативник, или следователь», — решил я.

Я закашлялся, ко мне тут же обернулись, на меня уставились… И к своему стыду я вдруг оробел и отошел…

Поселковые мужики особняком стояли возле магазинчика. У них был свой разговор.

— Вон, Наперсток все предприятия развалил, считай, что поселок угробил… И ничего ему… Живет припеваючи… А за магазин кого-то посадят…

Я подошел к ребятам.

— Пошли домой, — дернул Глеба за рукав.