Мало ли

Малика Батукаева

В один день вы осознаете, что никому нельзя доверять.В один час вы осознаете, что никому нельзя помогать.В один миг вы начинаете лишать жизни…

Катарина

Укутавшись в мягкое одеяло, предназначенное для пациентов, она наблюдала за каплями дождя, стучавшимися об стекло, словно направляла их на правильный путь, давая им надежду на жизнь. В редкие минуты, в редкие дождливые дни в ее желтых глазах появлялась мимолетная искра.

Через десять минут ее ждет очередная дама, жалующаяся на несправедливый равнодушный мир, на то, как трудно ей жить, сидеть по два-три часа в салонах красоты и пить дорогое полусладкое вино.

Раздумья Юны оборвались от стука в дверь. Не успела она опомниться, как у двери стояла секретарша. Катарина — белокурая, стройная девушка средних лет, лишенная такого качества, как тактичность. Самовольная, энергичная, расчетливая Катарина. О чем можно говорить с человеком, у которого в ящике стола лежат очки и вязаная накидка, купленная за доллар? Работая с психологом, она научилась понимать сущность людей, прекрасно осознавала, что избалованные пациентки не будут визжать от счастья, увидев на ней, Катарине, платье от Dolce & Gabbana, туфли Jimmy Choo и саму ее, разящую духами Chanel, другое дело — мужчины. Однако при всей алчности Катарина уважала и любила Юну, именно она спасла ее от падения…

Пройдясь пронзительным взглядом по Юне, Катарина начала, пролистывать свой блокнот с записями.

— Док, госпожа Виолетта звонила, что простудилась… Док Юна? Вы хорошо себя чувствуете? Может, воды? Таблетку? Врача? — Подбегая к Юне.

— Да, я поняла. — Растерянно.

— Видимо, у нее очередная встреча с каким-нибудь дряхлым… — С некоторой завистью.

— Катарина, свободна. — Не желая слышать подобные речи.

— А, это… Хорошо, я пойду. — Ненавидя ее правильность.

Направляясь к двери, резким движением она остановилась и вновь продолжила.

— Док Юна, может, врача? — Желая получить премию в этом месяце.

— Катарина, можешь идти домой, у Виктора ведь день рождения. Подарок я не успела найти. — Просматривая ненужные бумаги.

— Ю… на… — Осознавая, что коварный план не сбудется.

Белокурая девушка подошла к укатанному «одеялу», обняла и направилась к выходу. За дверью она закрыла рот худощавыми руками, капли слез покатились по ее белоснежному лицу.