Потерянные сказки

Анна Джеймс, 2019

За последние несколько месяцев в жизни Тилли столько переменилось! Она узнала, что, как и остальная её семья, может путешествовать по книгам, нашла свою маму, заточённую в одной из них, и даже выяснила, кем был её отец. Теперь её ждут рождественские каникулы, и не где-нибудь, а в самом Париже, но Тилли ещё не знает, что им с Оскаром принесёт эта поездка. Совсем скоро ребятам предстоит открыть новую область для путешествий – дикие и прекрасные волшебные сказки, столкнуться с новым врагом книжных странствий и разгадать несколько странных и даже опасных тайн: что за чудеса творятся нынче со сказками, кто ворует из них книжную магию, а главное – зачем?

— 6 —

З_а^г_ад^к_и ^и т^е_нь на ^пл_е^те_н^ь

Вслед за Кассиусом они вернулись в ту же комнату, в которой разговаривали с Амелией перед началом выборов. Теперь разожжённый в камине огонь буквально бушевал, и от этого в комнате стало жарко и душно. Прилипший к их группе как ириска Себ вошёл последним и молча прикрыл за собой дверь. Единственным из всех, кто оставался свежим и спокойным на вид, был Мелвилл Ундервуд, сидевший у огня в удобном кожаном кресле. Уколотый палец его был аккуратно заклеен пластырем. А вот дружелюбный обаятельный человек, каким Мелвилл выглядел во время выборов, исчез. Лицо нового Главного библиотекаря было суровым, неприветливым, как и его взгляд, которым он окинул пришедших.

— Рад снова видеть тебя, Мелвилл, — сказал дедушка тоном, явно говорящим о том, что он совершенно не рад. — За каким дьяволом тебе понадобилась шляпа Чока? Ну, хорошо, героем перед всеми ты себя проявил, но если подумать, то не мог же ты знать о том, кто такой Чок, когда встретил его там? Давай начистоту, ладно? Ведь мы с тобой как бы на одной стороне, разве нет?

Но Мелвилл на вопросы отвечать не стал, он их словно и не услышал вовсе.

— У меня есть несколько распоряжений, которые касаются вас, — сказал он. — Во-первых, хотя вас и пригласили сюда сегодня, Арчибальд, в знак уважения перед вашими прошлыми заслугами, но отныне вам и всем членам вашей семьи вход в Британскую Тайную библиотеку запрещён. Здесь вы сможете появиться вновь только в случае какой-то чрезвычайной ситуации с книжными странниками, когда нельзя будет обойтись без вашей помощи, либо по моему личному приглашению.

— Нет, вы не можете этого сделать! — гневно выкрикнул Оскар.

— А ты кто такой? — спросил Мелвилл таким тоном, словно только что заметил Оскара.

— Оскар Ру! Вы должны меня знать, потому что это я помогал в прошлом году спасать маму Тилли и раскрыть правду о Чоке.

— А, так ты один из тех детей, которые своим неуклюжим вмешательством помогли Чоку сбежать, — холодно процедил Мелвилл. — Можете впредь больше о нём не беспокоиться. Вскоре он предстанет перед судом.

— Так всё-таки где же он? — спросила Тилли.

— Это вас не касается, — пренебрежительно бросил Ундервуд. — Совершенно не понимаю, каким образом двое детей могли оказаться втянутыми в это дело. Уму непостижимо. Именно ваша неспособность видеть всю картину целиком, а не её отдельные детали, именно ваша неспособность встать выше своей личной мести и глупой детской тяги к приключениям привели к тому, что этот опасный человек оказался на свободе.

— Побойся бога, Ундервуд, — прервал дедушка. — Тебе хорошо известно, что Чок сбежал не по их вине. Более того, без Тилли и Оскара мы, вероятно, так и не догадались бы, что Чок — это не человек, а сбежавший из Источника книжный персонаж. А теперь, быть может, ты, наконец, скажешь, зачем и откуда у тебя его шляпа? И давай не темни, не время сейчас загадки загадывать и тень на плетень наводить.

— Что ж, повторяю во второй раз и прошу тебя, Арчибальд, услышать мои слова, — ледяным тоном ответил Мелвилл. — Как я уже сказал, ко мне за помощью обращались персонажи сказочных земель, в которых я застрял. Я искал способ вернуться назад, и когда услышал про человека, который задаёт слишком много вопросов, решил, что это ещё один заблудившийся книжный странник, и принялся его искать. Я решил, что вдвоём у нас будет больше шансов найти дорогу домой, в реальный мир. Но когда я, наконец, нашёл его, он повёл себя очень агрессивно, разговаривать со мной не захотел и всё нёс какую-то чушь. Поняв, что он не в своём уме, я отвлёк его, а сам выхватил у него из кармана книгу, решив, что она поможет мне вернуться. Разумеется, я и того человека хотел захватить с собой, но он оттолкнул меня и убежал, обронив при этом свою шляпу. Я подобрал её, решив, что она поможет установить его личность, когда я вернусь. А вернувшись, я очень скоро понял, с кем именно столкнулся тогда. Тогда же, между прочим, мне стали понятны и слова Чока о каких-то детях, разрушивших его планы. — Мелвилл перевёл взгляд на Тилли и всё так же холодно продолжил: — Это плавно подводит нас к следующему пункту повестки дня. Я крайне озабочен опасными последствиями, которыми чреваты книжные странствия детей. Подвиги твоей внучки и её приятеля меня нисколько не разубедили в этом, Арчибальд, скорее наоборот. Итак, я собираюсь издать закон, запрещающий книжные странствия всем лицам, не достигшим восемнадцати лет. Путешествовать по книгам может только по-настоящему взрослый человек, знающий, что такое дисциплина, а также знакомый с историей и традициями нашей славной библиотеки.

— Вы не можете запретить нам путешествия по книгам! — в ужасе воскликнула Тилли.

— Это настоящее варварство, — поддержала её бабушка. — Мелвилл, почему вы хотите лишить детей волшебства и чудес книжных странствий?

— Потому что они недостаточно уважают законы и правила, а ещё потому, что книжные странствия — это нечто гораздо бо́льшее, чем волшебство и чудеса, — с нескрываемым презрением ответил он.

— Несмотря на все твои выверты, запретить кому-либо путешествовать по книгам невозможно, — заметил дедушка. — И тебе это очень хорошо известно.

— Возможно, нам не удастся подавить чьи-то природные способности, — спокойно сказал Мелвилл, — но мы совершенно точно можем заблокировать книги здесь, в Тайной библиотеке, и ограничить доступ к Источникам.

— Но книге-то ты не объяснишь, достаточно ли взрослый человек её читает или нет, — сказал дедушка. — Так что все твои возрастные ограничения — это полный бред.

— Ты прав, — согласился Ундервуд. — Поэтому, как мне представляется, мы должны будем заблокировать книги вообще для всех и выдавать письменное разрешение на доступ к книгам с целью совершить путешествие в них. Очень изящное решение, ты не находишь? Мы будем допускать книжные странствия только по уважительным причинам, а не просто ради развлечения или чтобы соблазнить какого-нибудь героя. — И тут он многозначительно приподнял брови.

— Да как вы смеете позволять такие гнусные намёки в адрес моей дочери?! — взвилась бабушка, и Тилли, которую она держала за руку, почувствовала, как сжимается от гнева бабушкин кулак, впиваясь ногтями в её ладонь.

— Это нечестно! — выкрикнула Тилли. — Всё было совсем не так!

— Советую держать себя в руках, — спокойно, даже лениво произнёс Мелвилл. — А вспышка вашего гнева только подтверждает, что я прав.

— Знаете что? Вы сейчас удивительно похожи на Еноха Чока, — с холодным бешенством сказала миссис Пейджиз, и на лице Мелвилла промелькнуло раздражение.

— Могу вас заверить, что я полная противоположность ему, — ответил он. — Не подумайте только, что я пытаюсь оправдаться перед вами, мне это ни к чему. Вы же сами видели, что практически все библиотекари на моей стороне. И ещё одно. Я думаю, что в нынешних условиях имеет смысл хотя бы на время ввести маркировку книжных странников. Это нужно, чтобы мы имели возможность постоянно отслеживать местонахождение каждого из них.

— Но это же, простите, называется преступным вторжением в личную жизнь, — возмутилась бабушка, а Тилли моментально вспомнила о том, как её саму — не поставив при этом в известность! — промаркировал Чок, когда пытался выяснить, кем были её родители.

— Это не пройдёт. Никто не согласится на то, чтобы на него клеймо поставили, — покачал головой дедушка. — Все откажутся. Все как один.

— Ошибаешься, Арчибальд, об этом мы уже договорились. Отныне у нас вводится обязательная маркировка.

— Обязательная маркировка? — фыркнул дедушка. — Полный бред. Нельзя по своему усмотрению перекраивать законы и правила. Ты с ума сошёл.

— И вновь ты ошибаешься, старина, — усмехнулся Мелвилл. — При творческом подходе законы и правила не только можно, но и нужно менять. Между прочим, большинство наших библиотекарей понимают — а если нет, то мы заставим их понять, — что обязательная маркировка — это совершенно необходимая мера в нынешний период нестабильности и неопределённости. Сам посуди, если ты не собираешься отправиться туда, куда не следует, то и волноваться тебе совершенно незачем, не так ли? И, напротив, будет очень подозрительно выглядеть, если ты не захочешь, чтобы другие книжные странники знали, куда ты отправляешься. К чему такая скрытность, скажи? Но прежде чем сесть на своего любимого конька, вспомни, что маркировка позволяет только увидеть, по какой именно книге ты путешествуешь. А за тем, что ты там делаешь, никто шпионить не будет и день и ночь за каждым твоим шагом наблюдать не станет. Ничего подобного. Арчибальд, мы же с тобой как-никак библиотекари, а? Короче, Себ вас промаркирует. Спасибо за сотрудничество. Начинается новая захватывающая эпоха в истории британских книжных странствий, и вам выпала великая честь стать её свидетелями.

— Погодите… — начал было Оскар, но Мелвилл резко прервал его:

— На сегодня это всё. Благодарю, что уделили мне время.

— Это тебе так просто с рук не сойдёт, — сказал дедушка.

— И, тем не менее, я собираюсь сделать именно то, что сказал, — ответил ему Мелвилл, равнодушно отворачиваясь.