Второстепенный

Андрей Потапов, 2020

Представьте, что вы – молодой автор, который заключил контракт на книгу и уходит навигационным помощником в долгий рейс. Только писать вы будете не что хотите, а что сказали. Начинающий третий помощник Дима обнаружил, что второстепенный персонаж стал чересчур самостоятельным и повел сюжет по своей воле. Предлагаю пройти путь от неуверенного в себе моряка, которого даже собственный текст не слушается, до настоящего писателя. Поверить в героев и целый мир, что предстанет перед вами во всем многообразии. Морские байки, фэнтезийный сеттинг, перепалки с персонажем. Будет горячо! На ваших глазах банальное фэнтези превратится в калейдоскоп воображения и философии, основой для которого стала сама жизнь! ВНИМАНИЕ! У этой книги публикуется поглавно продолжение – "Первоочередной". Все подробности в серии "Ткань Повествования"

4

Снаружи не доносилось никаких звуков, но едва Серетун прижал ухо к дощечкам, войска зашумели, как по команде. Мечи с лязгом сошлись; лошади продолжили месить кровавые трупы, а стрелы пронизывали воздух со свистом снаряда воздух-земля, но его здесь не изобрели, и поэтому сравнение не настолько уместно.

— Молодец, вспомнил о них, — пробубнил себе под нос волшебник. Раздражение переполняло его с каждой секундой все больше, а громоотводом мог служить только вляпавшийся в непредвиденный судьбой переплет Натахтал. Воитель чувствовал себя уже порядком неуютно от нападок Серетуна, но решил терпеть их во имя победы над опасным и коварным противником. Чем зло невидимее, тем оно коварнее. А Злободун был самым коварным: его вообще никто и никогда не видел.

Открыв дверь настежь, Серетун уклонился от стрелы, которая вонзилась прямо в косяк, перед которым он только что стоял. Волшебник даже бровью не повел.

— Ты повторяешься, — обратился маг к невидимому собеседнику. — Все равно я прорвусь.

— Не могу я вот так бросить свое войско, о великий, — забеспокоился отважный Натахтал. — Без командира вся армия ляжет от мерзких лап прислужников тьмы. Тизуил очень расстроится, когда узнает, что я снова загулял.

— Если мы все правильно сделаем, то твои люди будут в порядке, — спокойно ответил волшебник. — Сейчас мы обойдем битву лесом и устремимся к городу на той стороне. Когда листва скроет от нас войска, они замрут, пока не понадобятся снова.

— Дай хоть коня забрать, — смелый воитель почувствовал себя школьником, которого вели к директору. Так же, как и провинившийся мальчишка, он знал — его наказывают, но не понимал, за что.

— Нельзя, — просто сказал Серетун. — Так меньше шансов, что нам помешают. Не хватало мне животного без должного уровня самосознания. Им же можно управлять, как заблагорассудится. Ты хочешь, например, чтобы жеребец вдруг взял и лягнул меня?

— Дай подумать, — без задней мысли ответил неутомимый боец и действительно принялся напряженно думать.

— Ой, да пошли уже, — нервно дернулся волшебник, толкнув воителя в спину.

Обогнув покосившуюся хижину, герои попали прямиком в сказочный лес, где запах выжженного сухостоя сменился щедрой свежестью налитых соком деревьев. Здесь водились удивительные по красоте создания и безжалостные порождения самой тьмы, охотиться на которых было если не глупостью, то весьма опрометчивым решением. Люди бывали здесь нечасто, поэтому среди густых зарослей не было оформленной тропы, только хаотично смятая трава. Единственным ориентиром для двоих путников служил мох, покрывающий северную сторону камней.

— Странная здесь природа, — заметил волшебник, — В жизни все совсем не так.

От этого проклятого мага пора избавляться! Все карты спутал, ведет себя, словно невоспитанный выскочка. Как укокошить персонажа, который перетянул одеяло на себя? Сеня… тьфу, Натахтал на его фоне выглядит безвольным тюфяком. А он ведь протагонист и не может уступать всяким второстепенным личностям.

Один Робин Гуд в исполнении Костнера уже просел на фоне Алана Рикмана в роли шерифа Ноттингемского. Из резко положительного героя получился эдакий пионер-простачок, подаривший все женские сердца злодею. С Натахталом такой номер не пройдет.

Успокоились и думаем рационально. Если герои пошли в лес, то, в любом случае, их будут поджидать опасности. Там же всякие монстры водятся, вурдалаки и прочая нелицеприятная живность. Нормальные люди охотиться на них не станут — боязно. А вот браконьеры — запросто. Народец без страха и совести. Такой вариант годится.

Изловим противного волшебника и устроим ему пышные проводы со спецэффектами. Даже не поскупимся на Майкла Бэя с его фирменными взрывами. Все равно, он будет воображаемый и денег не потребует. Зато с Серетуном будет покончено раз и навсегда.

— Ай! — вскрикнул Серетун и повалился на землю.

— Что случилось? — воитель, присев рядом, обнаружил, что в ногу волшебника железными челюстями впился капкан.

— Не пускает он меня дальше, — дрожащим голосом ответил чародей, но быстро пришел в себя и уже совсем другим тоном добавил: — Плевать, помоги освободиться.

Внезапно земля задрожала, и началось извержение вулкана в опасной близости от героев. Натахтал предстал перед ужасающим выбором: бросить нового союзника на сожжение лаве или погибнуть в попытках спасти чародея, так и не завершив великую миссию. Противоречия раздирали благородную душу воина, однако, до соприкосновения с раскаленным потоком оставались считанные минуты, и стало ясно, что придется поступить жестоко.

— Не катит, — возразил Серетун. — Твой Везувий миль на тысячу севернее, лава сюда не добежит. — А потом справедливо пристыдил: — Совсем географию не знаешь.

— Господи, он бредит, — запричитал храбрый воин, — наверное, болевой шок.

Отважный боец начал суетливо искать увесистую палку, чтобы сделать рычаг и раскрыть железные челюсти капкана. Проявляя недюжинное усердие, Натахтал опустился на колени и стал ползать прямо по траве. Трижды зацепившись правой ногой за один и тот же камень, неутомимый воитель сорвал с колена изрядно потрепанную броню. Ненароком коснувшись укрывшихся под ольхой мухоморов, Натахтал отдернул руку и почему-то принялся оттирать ее сорванным с ближайшего лопуха листом. Серетун перестал артистично причитать и сказал:

— Тяни время, сколько хочешь. Я не умру от сепсиса.

Отбросив несчастный лопух, отважный воитель тут же наткнулся на подходящую палку и с горящими глазами вернулся к чародею. Пока Натахтал старательно пыжился, разжимая капкан, Серетун с интересом наблюдал за попытками себя убить.

Густые заросли расступились, выпуская на свет нечто. Внезапно, словно из геенны огненной, вырвалось порождение тьмы, чтобы броситься на истекающего кровью волшебника.

— Ты сам-то представляешь, как оно выглядит? — иронично спросил Серетун. Лицо этого проныры мало того, что не выражало страха, еще и расплылось в самодовольной ухмылке.

Ну, выскочило порождение тьмы, такое… темное, с зубами, а лапы оканчиваются острыми когтями.

— Кролик! — радостно выпалил волшебник, и тут же в руки к нему угодило маленькое ушастое создание.

Серетун прижал его к себе, аккуратно поглаживая по спинке, но травоядный питомец пропал, и потянулась вместо него тонкая лента пара, благоухающего мятой. Волшебник с досадой резко лег обратно.

— Не дергайся, — напряженно предупредил Натахтал, из последних сил разжимающий безжалостные челюсти капкана. Механизм стиснулся настолько, что и рычагом было не вскрыть. Еще десять секунд возни — и под недовольный лязг челюстей нога Серетуна освободилась.

— А ведь знаешь, что совесть у тебя хромая, — обратился волшебник к воздуху.

— Спасибо, Натахтал, — уязвленно произнес воитель. Он уже начал свыкаться с непонятными репликами волшебника, но отсутствие слов благодарности вытерпеть был не в силах.

— Сеня, спасибо, дорогой, — Серетун переменился в лице, давая понять, что говорит искренне.

Натахтал в кои-то веки просиял и улыбнулся, почувствовав себя вновь кому-то нужным. Хотя, это событие не умаляло того факта, что воитель уже явно играл на вторых ролях.

Неустрашимый боец бережно взял под руку Серетуна, и тот, отбросив обычную гордость, позволил себе помочь. Волшебник прекрасно осознавал ответственность за Натахтала, которую сам на себя взвалил. И никакая покусанная капканом нога не могла помешать ему в сопровождении героя по самым темным закоулкам владений безобразного Злободуна, кем бы он ни был.

Уже почти друзья уже почти в обнимку медленно следовали по направлению к городу, оставляя позади волшебные деревья.

Почему он выбрался? ПО-ЧЕ-МУ, я спрашиваю! Все же было идеально подстроено, и только вулкан испортил такой гениальный план. Ударить лицом в грязь прямо перед собственным персонажем. Кто бы мог подумать. Мне нужно успокоиться. Иди сюда, Обормот. Ты меня понимаешь, как никто другой.

Если бы кто-нибудь вошел сейчас в каюту, непременно отпустил бы шуточку о стереотипном злодее: кресло скрывало фигуру человека, и только рука неторопливо поглаживала ошалелого от счастья кота.

А ведь злопыхатели даже не догадываются, как это помогает уставшему писаке собрать волю в кулак и продолжать трепаться на заданную тему, не вызывающую абсолютно никаких эмоций, кроме, пожалуй, усталости.

Можешь не писать — не пиши. Так почему же я пишу? Я ведь не могу не писать то, что хочу писать, а то, что не хочу, уже и видеть не могу. Какие там вопросы о судьбах человечества, если я застрял на битве за вымышленный, никому не интересный мир?