Эфемерия

Алеся Троицкая, 2021

Я хотела найти пропавшую сестру. А когда отправилась на ее поиски – потерялась сама. Теперь я – источник чужой удачи, жертва магии фейри, связанная таинственным контрактом. Я – ключ, открывающий двери в иные миры. Я – приз, за который сражаются сильнейшие из Владеющих силой. Я – Варвара Воронина, пленница Эфемерии…

Глава 4

— Вы о двери в Нарнию? — Я вновь истерически хохотнула. — Она не была заперта. Да, ручка поддавалась с трудом, но вы сами меня вынудили. Напугали до полусмерти, вот я туда и спустилась. А насчет того, кто я, глупый вопрос: вы сами пару минут назад прочитали меня, как открытую книгу. Варвара Воронина, студентка четвертого курса пединститута, брошенная любящей мамочкой сразу после рождения и выросшая в детском доме…

Мужчина как будто меня не слушал. Его тело пронзила дрожь, и он хрипло выдохнул:

— Не важно. Я надеюсь, вы осознаете, что я не могу вас отпустить?

— Почему? — мое сердце сковал ужас.

— Думаю, это очевидно.

— Очевидно кому? Вам? — крикнула я, ощущая, как земля уходит из-под ног. Но мужчина не ответил и стал еще более отстраненным, будто совсем потерял связь с реальностью. Он отвернулся, к чему-то прислушался, а после вновь конвульсивно дернулся.

— Вы пошутили, правда? Скажите, что пошутили! — запричитала я, испытывая новую волну удушающего страха. В этот момент на шее мужчины вздулись вены, а из-под ворота белой рубашки зазмеилась вязь черных татуировок. Глаза превратились в темные и пустые колодцы, на дне которых свирепствовала тьма. Я испуганно вскрикнула, прикрывая ладонью рот.

— Вы — демон?!

Мужчина не ответил, поглощённый внутренней борьбой. Но как только я попыталась отползти в сторону, он схватил меня за плечи и тряхнул:

— Я сказал, что вы не уйдёте, пока я не узнаю правду!

— Отпустите… пожалуйста! — Я больше не могла сдерживать слезы и разревелась.

Мистер Локхарт тяжело задышал, словно испытывая адские муки.

— Теперь вы принадлежите Эфемерии. Даже не пытайтесь сбежать! — Его кулак впечатался в стену над моей головой, оставляя в ней вмятину. Я вскрикнула и присела, а мужчина, одолеваемый внутренними демонами, выбежал из комнаты, словно за ним гнались сама преисподняя.

***

Чувствуя себя разбитой и опустошённой, я улеглась на пол там же, где сползла по стене, подтянула колени к груди, обхватила их руками и предалась самобичеванию. В какой жизненный момент я свернула не туда? Наверное, в тот день, когда решила, что Полина должна быть со мной. В голове, словно в насмешку, прокручивались одни и те же слова.

«Варя, Демьян, ваше желание похвально, но вы не осознаете всю ответственность, с которой вам придётся столкнуться, если вы возьмете опекунство над девочкой», — сурово проговорила директриса нашего детского дома, с подозрением рассматривая только что выданное нам свидетельство о заключении брака.

«Осознаем, Марина Геннадьевна!» — с жаром заверила я и принялась в сотый раз умолять ее отдать нам Полинку…

Раньше я ненавидела старую грымзу за то, что она всячески нам препятствовала. А сейчас — за то, она оказалась права: из меня получился никчёмный опекун, который не в состоянии защитить даже саму себя.

Не знаю, сколько бы я пролежала на холодном полу, ощущая горечь и приторный вкус тлена, но неожиданно пол подо мной пошёл рябью.

Самобичевание пришлось прервать. Я быстро вытерла слезы, оставив грязные разводы на лице, и настороженно прислушалась. Невообразимый крик боли и ярости пошатнул стены, как при землетрясении. Перепугавшись, я устремилась к выходу, но дверь оказалась заперта. Я застучала по ней кулаками, приказывая немедленно меня выпустить, но тщетно: если меня и слышали, то выпускать явно не собирались. Пошатываясь, я добралась до окна, показавшего мне глухой тупик с высоты второго этажа. Но открыть створки или выбить стекло не удалось.

Вспомнив школьный курс ОБЖ, я встала в дверном проеме, ведущем в санузел, слишком шокированная, чтобы дать всему происходящему оценку. Увидела, как заваливается платяной шкаф, с потолка осыпается штукатурка, а по стене расползаются трещины.

Счет времени был потерян. Но землетрясение, как и безумные крики, прекратилось так же внезапно, как и началось. Я не спешила покидать казавшееся безопасным место и села на пол, опираясь о дверной косяк. Да и куда мне спешить? То, во что я влезла, меня не отпустит. Но пусть не обольщаются: рано или поздно, я все равно сбегу.

В итоге меня победила усталость.

Я доползла до кровати, обсыпанной белым, и провалилась в тревожный сон, в котором смешалось все. Мелькали образы плачущей Полинки, зовущей меня из темноты, Демьяна, полного упреков и обвинений, зеленоглазого красавца, напомнившего об одолжении, и молчаливого, угрюмого мистера Локхарта, превратившегося в дьявола и пожирающего маленьких девочек.

Проснулась я с дикой головной болью и колотящимся сердцем. В комнату модельной походкой вплыла Северия. Вся такая красивая и ухоженная посреди хаоса и разрухи, она будто принесла с собой свет. Но когда заговорила, свет померк, сменившись рожками и хвостом, которые я мысленно ей подрисовала.

— Проясним сразу: мне некогда с тобой возиться, поэтому вот. — Она швырнула в меня ворохом одежды и балетками. Мне пришлось пригнуться, чтобы один из них не угодил в голову.

— Конечно, я рада, что мистер Локхарт нашёл мне помощницу, но я не восторге лично от тебя. Ты мне еще вчера не понравилась, — фыркнула девушка, презрительно меня оглядывая.

«Как будто ты мне понравилась!»

Я с недоумением оглядела вещи.

— Это шутка?!

— А ты думала, я принесла тебе вечернее платье? Одевайся — и быстро в зал. Скоро открываемся, а мне еще нужно тебя проинструктировать и накормить. — Северия тряхнула белесыми волосами. — Не явишься через пятнадцать минут — донесу мистеру Локхарту. Надеюсь, ты сильнее, чем кажешься, и не свалишься в обморок в первый же рабочий час, — зло усмехнулась девушка.

— Подожди… ты знаешь, что вчера произошло?

— А разве что-то происходило? — тут же включила дурочку блондинка, широко раскрывая синие глаза.

Я только покачала головой, прося у высших сил терпения.

— Проваливай и передай своему работодателю, чтобы отправлялся в ад! — Под руку мне попался тапок, и я не постеснялась его швырнуть. Девушка вскрикнула и выбежала из комнаты, высказав на прощание что-то нелицеприятное.

Я, конечно, понимала, почему меня не хотят отпускать: мол, я видела то, что не следует. Но понять, почему меня хотят еще и на работу устроить, не могла. Это полный трэш! Мистер Локхарт действительно псих! Я даже не стала копаться в мотивах его поведения, расценивая заявления Северии, как шутку.

Проверив, не заработала ли связь и кнопка SOS на часах с пингвинчиком, я крадучись вышла и опасливо огляделась по сторонам. Нервно выдохнула и, словно мышка, на носочках пошла вдоль узкого коридора. Остановилась у лестницы, ведущей на первый этаж, и уловила внизу очертания Северии, натирающей чашки до блеска.

Дверные колокольчики звякнули, и Северия отвлеклась.

— О, миссис Олви, приятно вас видеть! — Мелодично пропела она, выходя навстречу старушке. А я в радостном предвкушении подалась вперед: кафе открыто, и я могу уйти! Но в том виде, в каком я была, выбегать на улицу было стремно. Я напоминала бомжа.

Из отведенных мне пятнадцати минут оставалось пять. Я поднялась обратно в комнату, перепрыгнула через шкаф, схватила с кровати вещи и закрылась в ванной. Мне было не впервой принимать душ максимально быстро: в детдоме ты учишься всему, что экономит чужое время. Поэтому через пару минут я была готова и уже сушила волосы.

Я надела белую рубашку и синюю юбку а ля бабушкин стиль и фартук с большими карманами. Собрала влажные волосы в хвост, сунула ноги в удобные балетки: вот теперь и убегать не страшно. Переполненная воодушевлением, я спустилась вниз, нервно пожевывая губу. Главное, уйти максимально незаметно. Я втянула голову в плечи и засеменила по лестнице. Но первый облом не заставил себя долго ждать: за барной стойкой сидел меломан. Я замерла на пороге.

В памяти всплыли его лицо маньяка и пальцы, от которых на шее действительно остались синие отпечатки. А еще — поцелуй, подсказало мое второе и вредное Я.

Потупив взор, я прошла за барную стойку. Сердце учащенно затрепыхалось, когда мужчина обернулся и подарил мне злую ухмылку.

Он всем своим видом источал опасность. Если в мистере Локхарте опасность была скрытая, то здесь она была напоказ: черная одежда, тяжелые ботинки с металлическими заклепками, косуха, небрежно накинутая на плечи, и море черной туши на руках в виде древних символов. Казалось, он делал все, чтобы люди обходили его стороной.

Между тем меломан лениво помешал дымящийся в кружке напиток и приковал ко мне внимательный взгляд светло-серых глаз. На тон или два светлее, чем у Мистера Локхарта.

— А вот это совсем неожиданно. — Эварт отставил напиток в сторону. — Вам не хватает стипендии, или ваш убогий мужчина не имеет возможности вас прокормить?

— Чтоб вы знали, мой мужчина — самый лучший! А убогим я бы назвала того, кто крадет у девушки поцелуй под его личиной!

Эварт вскочил на ноги, опрокидывая чашку. Черная жидкость тут же залила светлый мрамор. Стремительно и без особого труда он перепрыгнул высоченную стойку и схватил меня за край белого фартука:

— Хотите повторения вчерашнего?

Я испуганно вскрикнула и отступила, но тут же наткнулась на дьявола в лице мистера Локхарта.

Мужчины обменялись взглядами, и Эварт меня отпустил:

— Это будет даже забавно.

Он невозмутимо вышел из-за стойки и с напускной досадой глянул на перевернутую чашку.

— Я не получил утреннюю порцию адреналина, поэтому буду очень признателен, если меня обслужит Варвара.

Фраза прозвучала так двусмысленно, что я стушевалась. А он издевательски подмигнул, достал из кармана наушники и скрылся в vip-кабинке.

— Как вам спалось, мисс Воронина?

— Чудесно, — съязвила я, ища на лице мужчины следы вчерашнего безумия. Но оно оставалось спокойным, как гладь реки.

Между тем он придвинул ко мне поднос с дымящимся напитком, напоминающим гудрон, и большую свежеиспеченную булку с кусочками ветчины и зелени. От головокружительных запахов мой рот наполнился слюной. Я тяжело сглотнула, ощущая в желудке пропасть размером с Гранд каньон.

— Ешьте. Мне не нужна полудохлая подавальщица, не способная устоять на ногах в ближайшие шесть часов.

Но есть я не спешила и вновь задала мучивший меня вопрос:

— Скажите, что вчера произошло? Это как-то связано с дверью, которую я открыла? И что такое Эфемерия? Почему я принадлежу ей? И… что с вами было? Вы правда демон?

Последний вопрос, который я не смогла удержать за зубами, полностью завладел вниманием мужчины, и он обернулся. От его хлесткого взгляда я пошатнулась, словно от пощечины.

— Все, что вам нужно знать, мисс Воронина, — делая акцент на каждом слове, проговорил он, — это то, что я могу пожалеть о принятом решении оставить вас в живых. Не давайте мне повода передумать. В данный момент от вас требуется лишь обслуживать клиентов моего заведения.

— Но я не могу! — отчаянно произнесла я шёпотом. — У меня есть обязанности, дом, учеба… я не могу выпасть из жизни!

Мужчина тоже понизил голос до зловещего шёпота:

— Вы уже это сделали, мисс Воронина. Вас больше не существует. — Он выпрямился. — Прошу меня простить, дела не ждут.

Он развернулся, намереваясь уйти, но я схватила его за руку. Лицо мужчины выказало удивление, а взгляд остановился на моих напряженных пальцах, по которым прошли электрические разряды. Я тут же отступила, пряча руку в карман.

— Простите… — До этой секунды я думала устроить скандал и привлечь всеобщее внимание, но после прикосновения в голове перемкнуло. — Прошу вас, — тихо и отчаянно прошептала я, — помогите мне найти девочку. Если вы всемогущий, как я думаю, вам не составит труда это сделать. Мне важно, чтобы с ней все было хорошо и она оказалась в безопасности.

Мистер Локхарт долго и пристально смотрел на меня. Я думала, что он сейчас меня культурно пошлет, но он отреагировал спокойно:

— Почему вы так привязаны к тому, кто не имеет с вами кровного родства?

— Откуда вы знаете?

— Что такого есть в этой девочке, что не даёт вам покоя?

Я пожала плечами, рассеянно глядя в пол. Возможно, схожесть наших с Полинкой судеб. Ведь от нее, как и от меня, отказались сразу же после рождения.

Интерес в глазах мужчины погас, и он молча кивнул. Что это означало, я не поняла, но интерпретировала для себя, как согласие оказать помощь. И пусть я заперта в этом чертовом кафе на неопределенное время, но теперь я могла надеяться, что Полинка отыщется. Только как быть с остальной моей жизнью?

***

— Чего так долго? — негодующе пропела блондинка, увидев, как я не спеша уплетаю свой скромный завтрак. — Эварт так и не дождался своего шоколада и в весьма скверном настроении собрался уезжать. — Северия указала наманикюренным пальчиком в сторону vip-кабины, откуда вышел меломан, чуть ли не сорвав с петель огораживающую тюль.

Я едва не подавилась куском ветчины, глядя на девушку.

— Ой, я сейчас расплачусь от горя!

— Язвишь? Ну-ну. — Не теряя времени даром, она наполнила две чашки светлым шоколадом и поднесла к ним пальчик. Дальше я смотрела на нее полными ужаса глазами: она взяла длинную серебряную иглу и кольнула себя. Как ни в чём не бывало выжала по капле крови в каждую чашку. Ухмыльнулась, глядя на мой ступор, и понесла напитки двум престарелым мужчинам с пышными бакенбардами.

Гостей этого кафе поят кровью!

Желудок скрутило, и я отложила недоеденную булку в сторону. Аппетит пропал окончательно.

— Ну, чего застыла? Иди прими заказ у той ведьмы.

— Ведьмы? — переспросила я, оглядывая молодую и очень красивую рыжеволосую девушку с двумя толстенными косищами, одетую в джинсы-бойфренды и толстовку с модным принтом. Но Северия сунула мне блокнот с ручкой и подтолкнула в спину:

— Никогда не заставляй клиентов ждать. Ни один не должен уйти неудовлетворенным. — Она скрестила на груди руки, подгоняя меня взглядом. — Иди уже!

На негнущихся ногах я подошла к девице, уткнувшейся в толстенную рукопись. Не зная, с чего начать, я просто поздоровалась:

— Э-э, привет.

— Привет! — мелодично ответила она, поворачивая ко мне совсем юное лицо. Мне хотелось спросить, не рановато ли ей пить кровь, восемнадцать-то есть, но подумала, что девушка шутки не оценит и, чего доброго, проклянет, поэтому промолчала. Кто знает этих ведьм и на что они способны? Пока я, не стесняясь, разглядывала девушку, приметив несколько амулетов на шее и обернутых вокруг запястья, она доброжелательно полюбопытствовала, убирая рукопись в рюкзак:

— Новенькая?

Я смущенно кивнула и подверглась такому же внимательному осмотру.

— Хорошо, тогда принеси мне чашечку уверенности. Сегодня важный день, я защищаю диссертацию. — Она указала на кипу бумаг, озаглавленную «Как в пятьдесят семь выглядеть на пятнадцать». — Но вот уверенности, что я все сделала правильно, нет. — Ведьма достала из сумки зеркальце и стала внимательно себя осматривать. — И, если можно, поскорее, я не хочу опаздывать.

Я натянуто улыбнулась, не переставая пялиться на странную девицу. Неужели ей за пятьдесят?! Конечно, в свои двадцать три я не страдала приступами маразма и не паниковала, что старость не за горами, но не отказалась бы получить эликсир молодости про запас. Задумавшись о вечном, я не сразу отреагировала на недовольное бурчание Северии:

— Ну, чего ты такая нерасторопная?! Что она заказала?

— А она и правда ведьма?

— Нет, лепрекон! — закатила глаза блондинка, теряя терпение.

— А они тоже существуют?

— Ты нарочно меня провоцируешь?

Я фыркнула, заходя за стойку.

— Она попросила чашечку… — Я быстро заглянула в блокнот, но в нем было пусто. Блин, забыла! Переспрашивать было неудобно, поэтому я, вспомнив ее рассказ, ляпнула первое, что пришло на ум: — …храбрости. Да, она хотела стать храбрее.

— Ну, и что ты стоишь? Выполняй. — Северия подала мне белую чашку, уже наполненную ароматным шоколадом. Я растеряно поглядела на нее.

— Если думаешь, что я буду вливать гостям свою кровь, то сильно заблуждаешься. — Я отодвинула чашку обратно. — Не буду.

— А я не собираюсь брать на себя чужие обязательства! Мистер Локхарт спросит с тебя, поэтому мне все равно.

Она положила рядом со мной такую же серебряную иглу и упорхнула встречать нового посетителя. Я же, не понимая сути обряда и вообще боясь уколов, отложила острый предмет в сторону. Но долго терзаться не пришлось: вернулась Северия и, ловко схватив мою руку, кольнула палец. Я зашипела от боли, давясь проклятьями, но девушка упорхнула так же стремительно, как и появилась.

Морщась от омерзения, я выдавила кровь в чашку.

Ведьма уже вся извертелась в ожидании и, когда я поставила перед ней напиток, выпила его залпом.

Я пошатнулась, чувствуя в груди саднящую боль, а следом — паническую атаку. Стены начали давить на сознание и сжиматься. Пол — то уплывать, то вновь приближаться к ногам. Потолок грозил обвалом. Я упала на стул, на котором минуту назад сидела ведьма, и схватилась за голову, учащенно дыша. По позвоночнику прошла мелкая дрожь, а тело стало липким от холодного пота.

— Вот глупая! Зачем ты отдала так много?! Там нужна лишь капля! — запричитали над ухом. — Так ты всех клиентов распугаешь, бестолковая! — злилась Северия, выводя меня из зала на лестничную площадку. — И почему мистер Локхарт взял такую неумеху?! Потерпи десять минут, сейчас пройдет. Конечно, чувство страха никуда не денется, так как ты, похоже, отдала ей всю свою храбрость, но симптомы сойдут на нет. Вот. — Она дала мне мокрое полотенце и велела приложить ко лбу.

Я не стала спорить, приложила и прикрыла глаза.

«Теперь понятно чем вы здесь торгуете, мистер Локхарт! Направо и налево раздаете чужие чувства! А что получаете взамен?»